Текст книги "(Не) верный муж"

Глава 15. (Не) дура

Мария

– Дети, пожалуйста, ведите себя прилично, – цыкаю на них.

В супермаркете Лиана совсем разбесилась, а Давид принялся над ней подшучивать. В результате обычный поход за продуктами превратился для меня в настоящий квест. Как будто без того у меня мало забот.

Кладу в тележку молоко и подмечаю, как трясутся руки.

Еще бы им не трястись после фееричного разговора с мужем. У меня сегодня буквально все валится из рук, но материнские обязанности никто не отменял, детей кормить нужно. Вот и пошла в супермаркет, несмотря на свое состояние.

Вспоминаю возмущенное лицо Айка, его злые слова, и плотно смыкаю губы. Так бы и послала матом козла такого.

Кочка у нас на пути в светлое будущее, видите ли.

Ничего себе кочка!

Мне вот даже любопытно, как Айк отреагировал бы, забеременей я от другого мужчины. Да он бы в ту же секунду потребовал развода! И хорошо, если голову бы мне не открутил. Ревнив до потери пульса и гордится этим.

«Никто не смеет трогать мою женщину!» – его любимая присказка.

Помню, я еще была беременна Давидом. Пошла за продуктами перед тем, как Айк должен был вернуться домой с работы. Когда я выходила с сумками из магазина, мне встретился сосед, предложил помочь донести поклажу. Да, сосед – молодой парень, но я была на пятом месяце беременности, с хорошо заметным животиком, и уж никак не восприняла предложение о помощи как попытку со мной пофлиртовать. Он был вежлив, и только.

До дома был ровно один квартал, сосед меня проводил, даже открыл передо мной дверь подъезда. И тут во дворе появился Айк. Увидел эту картину и придумал себе неизвестно что.

О, каким взглядом муж меня тогда одарил. Чудом не сжег! И дома меня ждала такая головомойка, будто это конец света, что кто-то проводил меня до дома. Айк потом почти год сам ходил за продуктами или сопровождал меня. Чтобы ни боже мой никто не посмел предложить мне помощь.

Да что там говорить, за годы брака Айк множество раз меня ревновал. Установил правила: вечерами мне никуда ходить без мужа нельзя, короткое надевать тоже нельзя. И не дай бог мне улыбнуться какому-нибудь мужчине.

Вот какой он ревнивый.

Ну а если дело касается его, то, разумеется, я должна молча все-все ему простить и вообще даже не париться, что у него ребенок на стороне. Он же обещал, что больше ни-ни! Я должна автоматом ему поверить и жить с ним дальше, ублажать и обцеловывать, как раньше, терпеть все его выкрутасы.

Какое лицемерие…

Детей он у меня отберет… Ага, как же. Кто ему это позволит!

Слава богу, в России при разводе детей отдают матерям. Если ты не алкоголичка и не наркоманка, то есть все шансы сохранить опеку.

А если он подкупит судью?

Он может! У его родителей куча связей. Амарян – влиятельная семья в нашем городе.

От этих мыслей меня снова начинает есть страх. Со вкусом грызет изнутри, старается. Куда я без своих детей? Это же невозможно.

Но и на поводу у Айка не пойду, не позволю себя запугать.

Ни копейки он мне не даст… Никогда не думала, что услышу от него такую фразу. Я ведь его детей воспитываю, кормлю. Не чьих-то, а его!

Он меня этими возмущениями по поводу денег и имущества просто прибил к плинтусу.

Но, видно, дорогой муж забыл, что у меня, вообще-то, и свои деньги есть.

Последние два года я не работала, но после того как несколько месяцев протрудилась у Айка в бухгалтерском отделе, он меня официально не уволил. Сказал, оставит в штате, чтобы мне шел стаж. Договорился в кадровом отделе, чтобы я продолжала числиться в его фирме. И вот ежемесячно на мою личную карту падает официальный оклад. Без премий, конечно, но все же деньги.

Я их периодически тратила как хотела или когда забывала дома карту, которую мне выдал Айк. Там скопилась зарплата минимум за полгода. Хватит и на первое время, и на адвоката, хотя бы на первый взнос. А там что-то придумаю.

Выбираю для Лианы ее любимые хлопья с розовым пони на коробке, кладу в тележку и потихоньку двигаюсь к кассе.

Краем глаза наблюдаю за детьми.

Они следуют за мной, тихо переругиваясь.

– Мама, хочу! – вдруг кричит Лиана и хватает с полки набор «Лего» с принцессой в карете.

Я настолько обессилена, что даже не обращаю внимания на то, сколько стоит этот набор. Киваю ей, кладу коробку в тележку.

Подхожу к кассе, выкладываю продукты, жду, пока кассир все пробьет.

– Пять девятьсот тридцать три, – озвучивает она мне сумму.

Ого, что я такого взяла? Смотрю на продукты: там куриное филе, молочка, грибы, хлеб.

Мысленно подсчитываю стоимость – получается не больше пары тысяч. И коробочка с «Лего» для Лианы… Ух.

Достаю из сумки карту, прикладываю к терминалу, жду, когда мне выдадут чек.

– Недостаточно средств, – вдруг огорошивает меня кассир.

– Как это недостаточно? – пялюсь на тучную женщину в зеленой униформе.

Вижу на терминале надпись «Отказ» и холодею.

– Давайте попробуем еще раз, – прошу кассира.

Она кивает, выводит на терминал оплату еще раз.

– Недостаточно средств, – повторяет она со вздохом.

На меня косятся другие покупатели, которые успели скопиться у кассы, и начинают недовольно переговариваться.

Краснею, бледнею – и все это удовольствие за одну секунду.

– Мам, проблемы? – ко мне подходит Давид.

А я понятия не имею, как сказать своему девятилетнему сыну, что у меня нет денег на продукты.

И тут наблюдаю удивительную картину.

Мой Давид скидывает с плеча школьный рюкзак, лезет внутрь и достает черный кошелек с принтом в форме крокодила. Кошелек непростой, явно кожаный, фирменный. Я его вижу в первый раз…

Потом мой сынок достает три купюры – две пятитысячные и одну тысячную.

– Мам с наличкой норм, сколько надо? – спрашивает он.

А у меня глаза по пять копеек.

Вот так-то…

Протягиваю руку и беру у него купюры.

– Сыночек, прости меня, пожалуйста, но я вынуждена забрать у тебя эти деньги.

Давид смотрит на меня удивленно, ожидаю, что начнет спорить. Но вместо этого он как-то понимающе прищуривается, кивает мне:

– Да без б, мам…

Что означает это «без б» я спрошу у него потом.

Поворачиваюсь к кассиру:

– Можете убрать набор «Лего», пожалуйста?

Хоть налички достаточно для покупки игрушки, но в данной ситуации не до лишних трат.

Кассир хмурится, ничего мне не отвечает, но все же делает, что прошу. Итоговая сумма трансформируется в две тысячи, как я и ожидала.

Лиана крутится возле автомата, где можно доставать мягкие игрушки, и за нашими манипуляциями у кассы не следит. Даст бог, не вспомнит про злосчастный набор.

Расплачиваюсь и выдыхаю.

Хочу взять покупки, но Давид очень шустро перехватывает у меня пакет.

– Я понесу, – тут же предлагает он.

Вот так да, вот так сын у меня растет.

Как только мы выходим из супермаркета, спрашиваю у него:

– Откуда у тебя деньги?

– Ну так, карманные…

– Давид, – внимательно на него смотрю. – Я тебе карманные пятитысячными купюрами не даю.

– Мам, мне карманные даешь не только ты, – машет он рукой. – Еще отец и дед с бабушкой.

– Сколько же они тебе дают? – спрашиваю с обалдевшим видом.

– Да немного, – пожимает он плечами. – По пятере в неделю.

Вот так новости.

С папы пять тысяч, с бабушки и дедушки еще пять или по пять, с меня две-три, а больше, как я считала, ему не нужно. Да этот девятилетний мальчишка получает в неделю столько, сколько некоторые зарабатывают за месяц!

Немного отойдя от шока, веду детей домой.

Прошу их немного погулять на детской площадке у дома, а сама усаживаюсь на лавочке, тут же лезу в банковское приложение проверить баланс карты. Надо же выяснить, что произошло и куда исчезли деньги.

Я бы подумала, что Айк постарался, но он не знает моего пароля. Никогда даже не спрашивал! Или… знает?

Баланс на счете показывает три тысячи рублей. Если бы не Лианин набор «Лего», я бы сейчас даже не узнала о своем плачевном положении.

Но куда же делись деньги?

Я тратила немного вчера и позавчера, но там должна была остаться приличная сумма.

Просматриваю историю операций и…

Хлопаю себя ладонью по лбу.

Я дура. Нет, я кретинка! Идиотка просто…

Вижу списанную в день рождения Лианы сумму в размере двухсот пятидесяти тысяч. За ноутбук, что я тем утром получила у курьера, – подарок Айку на двадцать девятый день рождения, который будет через месяц.

В день рождения Лианы у меня было сумасшедшее утро и не менее сумасшедший день, завершившийся скандалом с мужем. Я думала о чем угодно, только не о подарке для него. Вообще забыла про ноутбук, напрочь стерлось из памяти. Как такое могло произойти?

И да, я давно отвыкла считать деньги, поскольку на карте, выданной мне Айком, они уже давно никогда не заканчивались.

Тратила, на что считала нужным, на цены даже не смотрела.

А подарок ему, само собой, захотелось купить лучший, да так, чтобы он не знал.

Теперь тот ноутбук, мой стартовый капитал, чтобы начать новую жизнь, лежит в спальне на верхней полочке. Ждет. Я ведь даже вернуть его не смогу, ибо выбросила чек, после того как при курьере проверила работу аппарата. Не хотела, чтобы квитанция попалась Айку на глаза.

Ну точно дура!

На негнущихся ногах поднимаюсь с лавочки, зову детей домой.

Однако, стоит нам зайти в квартиру, как Лиана вспоминает про свой «Лего» и начинает громко рыдать.

Глава 16. (Не) дурак

Айк

Жужжание телефона застает меня в тот момент, когда еду на встречу в ресторан.

Кручу руль вправо, перестраиваюсь в нужный ряд и уже потом бросаю взгляд на мобильный, который висит на магнитной подставке у приборной панели.

На экране телефона светится фото Лианы и надпись: «Любимая доченька».

У Лианы нет своего мобильного, но вот уже год она носит на запястье левой руки смарт-часы с функцией звонков и геолокацией. Это у нее третьи часы, на самом деле. Первые закопаны на пляже Черного моря и забыты, вторыми они с Давидом на спор кололи орехи, проверяли, насколько смарт-часы противоударные. Третьи неубиваемые, как мне обещал продавец.

Я несколько раз учил Лиану обращаться с гаджетом, показывал, как мне звонить. Но если она кому и звонила, так только Марии.

И вот я дождался великого момента.

Мгновенно растекаюсь по сиденью лужей, не вижу никаких светофоров, дорога кажется мне размытой.

Мне дочь звонит!

Если я и люблю в этой жизни кого-то больше жены, так это Лианочку, мою ненаглядную.

Сую в ухо наушник и быстро нажимаю кнопку приема вызова.

– Да, Лианочка, – отвечаю с придыханием.

А в трубке один сплошной рев.

– Па-а-апа, – тянет она, захлебываясь рыданиями. – Принцессу не дали! Принце-е-ессу…

Не пойму, что она говорит, но от ее всхлипов у меня переворачивается нутро.

– Лиана, что случилось, объясни толком.

– Я хотела принцессу! – отвечает она уже более членораздельно. – Мама сказала, купит, но не купила! Принцессу хочу…

– Куклу, что ли? – наконец до меня доходит.

– Да-а-а… – она рыдает пуще прежнего. – Не купили!

Потом в динамике слышится какой-то стук и голос Давида:

– Ты че, в ванной заперлась, мелочь? До сих пор рыдаешь?

– Я па-а-апе звоню! – голосит Лиана и снова начинает плакать.

– Жалуешься, что ли? – гаркает на нее Давид.

Дальше следует какая-то возня. Потасовка?

И голос Марии:

– Давид, ты что с ней делаешь?

На этом связь обрывается.

У меня внутри все обрывается тоже.

Что там происходит? Мария пожалела денег Лиане на игрушку? Что за идиотизм?!

Ну конечно, она лучше с мужем разведется, чем, как нормальная баба, будет жить в семье с достатком, растить детей в прекрасных условиях. Ишь какая гордая. Ушла она от меня, а что будет с детьми, подумала? Я не худший в мире отец, чтобы мной так разбрасываться!

Или она это назло? А что, логично. Как еще меня поддеть тем, что лишил содержания? Естественно, начать ущемлять детей в самом необходимом. Она ведь прекрасно понимает, что слезы Лианы мне как иголки под ногти. Понимает и наслаждается результатом. Стопроцентно так и есть!

А как еще Айку кровушку пустить. Так она, наверное, думает.

Не знай я, что у моей жены точно есть деньги, предположил бы, что просто не хватило средств. Но я-то знаю, деньги есть. Просто она не посчитала нужным позаботиться о собственной дочке.

Она же ежемесячно получает оклад и, насколько мне известно, толком не тратит те деньги. Сумма там небольшая, но вполне достаточная, чтобы прожить некоторое время. Значит, средства есть, а доченьке моей куклу не купила.

Это что такое? Хамство чистой воды.

Моя дочь ни в чем не должна знать отказа. Она моя принцесса, мой лучик, мое все…

Если Мария думает, что я позволю ей обижать моего ребенка, то она еще большая дура, чем кажется. При таком раскладе я имею полное право забрать у нее детей, пока не одумается и не явится домой с чемоданами.

У девочки должны быть куклы, платья, украшения. Все должно быть. Особенно, если эта девочка моя дочь.

Я для кого все эти годы вкалывал? Не для них ли? Я мечтал, чтобы у моих детей было все, и не отступлюсь от своей цели.

Перестраиваю в навигаторе маршрут, наговариваю секретарю сообщение, чтобы перенесла встречу на завтра. Еду прямиком к дому тещи.

У меня дела поважнее, мне дочку надо повидать, заодно поставить на место жену.

К слову, я страшно соскучился по детям. Не видел их всего-то три дня, а кажется, целую вечность.

По дороге все-таки торможу у большого детского магазина.

Быстро паркую джип у входа, залетаю внутрь, прошу первого попавшегося продавца:

– Мне принцессу самую красивую и дорогую. Быстро!

– Конечно, конечно, – она явно рада щедрому покупателю.

Очень скоро у меня в руках оказывается здоровенная коробка с синеволосой куклой по имени Эльза. Принцесса, все как полагается.

С ней и еду к семье.

Сейчас вручу ребенку куклу, успокою, а заодно задам Марии по первое число.

Паркую джип у дома тещи. Прихватываю с собой куклу и выхожу на улицу.

У подъезда толпится какая-то молодежь, успеваю войти вслед за ними.

В мгновение ока поднимаюсь на нужный этаж, перепрыгиваю сразу через две ступеньки.

И вот я уже у двери в квартиру, куда меня еще сегодня ночью не пустили.

Скриплю зубами, гадая, откроют ли в этот раз. Стучу.

В глазке мелькает свет, и… О чудо – мне открывают сразу.

– Привет, пап, – на пороге стоит Давид.

– Привет, – киваю ему, захожу. – Где Лиана?

В коридоре раздается оглушительный визг:

– Па-а-апа!

Лиана несется ко мне со всех ног.

Сажусь на корточки, распахиваю руки для объятий. И она бросается мне на шею, целует в щеку, крепко прижимается всем телом.

Как тут не разомлеть на полную катушку? Меня обнимает дочка!

Прижимаю к себе Лиану, целую в макушку и млею от удовольствия.

Сладкая! Пахнет конфетами и детством, век бы держал ее возле себя.

Однако Лиана быстро отстраняется, спрашивает меня, хитро поглядывая:

– Привез принцессу?

Я ставлю возле нее коробку с куклой. Причем эта коробка почти доходит Лиане до плеч, что неудивительно, ведь роста в моей дочке пока что немногим больше метра.

– Вот, принцесса для моей принцессы, – презентую куклу. – Лучшая во всем магазине.

Странно, но Лиана не разделяет моего восторга. Кривит губы и выдает:

– Папа, это не та принцесса. Ты что, не видишь? она не та!

Честно и откровенно, в этот момент я теряюсь, даже не знаю, что ответить.

– Тебе не нравится? – спрашиваю с обалдевшим видом.

– Это Эльза, я не люблю Эльзу, – сообщает дочка, при этом смотрит на меня осуждающе.

Такого взгляда не ожидаешь от пятилетнего ребенка.

Не угадал, надо же.

– А какую ты хотела? – спрашиваю у нее.

– Никакую, – вдруг слышу голос Марии.

Жена появляется в дверях коридора, сверлит меня взглядом.

На ловца и зверь бежит.

– Милая моя жена, – говорю строгим голосом. – Ты не хочешь объяснить, что у вас происходит?

Мария поджимает губы, сверлит меня взглядом.

Видно, понимает, что виновата, потому что быстро просит сына:

– Давид, отведи Лиану в спальню, дай ей планшет. Нам с папой надо поговорить.

Сын смотрит то на нее, то на меня, явно не хочет оставлять нас наедине, но все же кивает. Лиана и вовсе рада, ведь услышала волшебное слово «планшет».

Мария кивает в сторону кухни.

– Ты хотел поговорить? Пойдем.

Иду за ней, подмечаю, что, как только сажусь за стол, она закрывает дверь.

Впечатывает в меня разъяренный взгляд.

– Ты зачем приехал?

– Не очевидно разве? – начинаю возмущаться. – Мне звонит моя дочь, рыдает, просит куклу. Я что, каменный?

– И что? Если я что-то ей не купила, значит посчитала, что так нужно.

– Я, по-твоему, должен игнорировать собственную дочь?

– С чего такое внимание именно сейчас? Чтобы ткнуть меня носом? Ты ведь никогда раньше не покупал ей игрушек сам.

– Это неправда, – стучу ладонью по столу.

– Серьезно? – Мария приподнимает левую бровь.

Чешу лоб, пытаясь вспомнить, когда одаривал дочку самостоятельно. И почему-то не могу, ведь было попросту незачем. На каждый праздник жена приобретала подарки сама, делала это заранее, сообщала мне, что купила. Даже для моих родителей она выбирала презенты сугубо самостоятельно. И что, она будет выставлять меня невнимательным отцом, потому что сама выбирала кукол для Лианы?

– Зато я оплачивал все ее игрушки, – нахожу убийственный аргумент. – Или это не считается? Вообще, сейчас речь не обо мне. Объясни, почему Лиана позвонила мне в слезах. Что у вас происходит?

Мария меняется в лице, вижу, что ей неловко.

Она садится напротив меня, кусает губу. Видно, хочет в чем-то признаться, но не делает этого.

Начинаю сам:

– Почему ущемляются желания моего ребенка? Какого лешего ты не купила ей то, что она хочет? К чему этот цирк? Я подобного не потерплю.

Мария резко вскидывает на меня взгляд и отвечает:

– А на что ты рассчитывал, когда сказал, что не будешь платить алименты? Что я буду ежедневно их всячески одаривать, что ли? На какие деньги?

О как. Оказывается, я еще и в этом виноват.

– У тебя есть деньги на твоей карте, сама говорила в прошлом месяце, что накопила сумму. Но ты пожалела их для дочки. Как мне это воспринимать?

Она снова меняется в лице, кривит губы и наконец признается:

– Денег нет.

Это качественно новая для меня информация.

Я все-таки вовремя приехал, надо же.

Одариваю ее победным взглядом, интересуюсь с усмешкой:

– Что, милая, волшебник Айк понадобился раньше, чем ты думала? Ты живешь без меня всего три дня, а уже все потратила. Шустро справилась. Впрочем, я ожидал, что ты без меня и недели не протянешь…

Мария резко краснеет, прячет взгляд.

А меня несет на поворотах, продолжаю тем же тоном:

– Сколько у тебя было бравады, сколько пафоса. Засунь, Айк, карту в жопу, чемоданы в зубы и усвистала… Теперь что ты от меня ждешь? Что я растаю, переведу тебе денег, а ты дальше будешь жить здесь и изображать обиженную? Этого не будет! Ты получишь карту обратно, когда вернешься домой. Так и никак иначе.

– Иди ты со своими картами… – цедит она зло.

– Куда? В жопу? – спрашиваю все с той же ухмылкой. – Уже ходил, да вот пришлось вернуться, понадобился.

– Не понадобился! – шипит она. – Я у тебя ничего сейчас не просила, просто сказала про деньги.

– Ответь мне, милая, как ты собираешься при таком раскладе сама растить детей? – спрашиваю, буравя ее жестким взглядом.

– Как-то, – говорит она решительным тоном.

Нормальный ответ. Женский, очень информативный.

– Ты даже дочке куклу не купила, не в состоянии обеспечить детям необходимое!

– Необходимое? – хмыкает она. – Ты правда считаешь, что сто пятисотая игрушка – это необходимая вещь?

– Прям уж сто пятисотая, – отмахиваюсь от ее слов. – Лиана должна получить максимум…

– Пойдем, – перебивает меня жена. – Сам увидишь.

С этими словами она встает, манит меня в гостиную.

Иду за ней, наблюдаю за тем, как она обводит комнату рукой.

– Ничего не замечаешь?

Оглядываюсь.

Комната и вправду видоизменилась. На диване мягкие игрушки в количестве семи штук, на журнальном столике выставка пупсов разных размеров, возле телевизора восседают рядком куклы с волосами всех цветов, какие только можно представить. Блондинки, рыжие, брюнетки, с розовыми волосами и даже синими – одни с коронами, другие с диадемами, в бальных платьях.

– И это еще мы не все забрали, – вещает Мария. – У нее достаточно игрушек. Без той принцессы, что ей не досталась, она прекрасно проживет.

Оно-то, может, и так, но меня такой ответ в корне не устраивает.

– А давай спросим у детей, к кому они хотят? – цежу с издевкой. – К маме, которая ничего не может им обеспечить, или к отцу, в их родной дом, где всего с избытком.

– Ты о чем сейчас? – Мария испуганно на меня смотрит.

– Что тебе не нравится? – хмыкаю зло. – Посидишь тут одна и подумаешь, стоит ли оно того. Дети побудут со мной, я о них позабочусь. А потом, когда тебе надоест дуться, когда соскучишься по семье, позвонишь, и я тебя заберу.

– Айк, не надо так! – просит Мария.

Но мне настолько надоело ее ослиное упрямство, что иду до конца.

Громко зову их:

– Дети, собирайтесь. Хотите домой с папой? Я заберу вас!

– Айк! – Мария предостерегающе шипит.

Но поздно, Лиана с Давидом уже в комнате.

– Лианочка, доченька, – обращаюсь к ней ласково. – Хочешь, пойдем в магазин и выберем тебе ту самую куклу, которую ты хотела? Потом поедем домой, Давид тоже поедет.

– Ура! – дочь начинает прыгать чуть ли не до потолка. – Домой хочу!

Лиана тут же хватает с пола розовый рюкзачок и принимается с азартом пихать туда пупсов с кофейного столика.

Я приосаниваюсь, смотрю на Марию победным взглядом. Что и требовалось доказать – дети выбрали поехать со мной.

Однако вскоре замечаю, как Лиана замирает, оглядывается на Марию и Давида, спрашивает с детской непосредственностью:

– Че не собираетесь? Папа сказал, берет нас домой.

В этот момент вижу, как мой единственный обожаемый сын как-то совершенно по-взрослому приосанивается, складывает руки на груди и говорит:

– Я без мамы не поеду.

– Как без мамы? – глаза Лианы увеличиваются в размере.

Она бросает на пол свой рюкзачок, дует губы, смотрит то на мать, то на меня, а потом начинает всхлипывать.

– Я с мамой хочу! – твердит она. – Папа, возьми маму тоже!

Такого расклада я не ожидал.

– Лиана, – зову ее. – Кукла, ты не забыла?

Я вижу, что ей очень хочется ту загадочную куклу, но… Она такая же упрямая, как ее мать.

– С мамой хочу, – повторяет она и топает ножкой.

Оглядываюсь на Марию.

У жены уже глаза на мокром месте, она смотрит на меня так, будто я последний подонок на свете. А что я такого сделал, чтобы на меня так смотреть? Я же не навсегда хотел забрать детей, а только пока она не одумается. Я сидел дома один и ничего, пусть бы и она посидела тоже.

В то же время понимаю – палку конкретно перегнул.

Прошу по-человечески:

– Маш, поехали, пожалуйста. Все, достаточно, хватит… Навыяснялись и наругались. Ну хочешь, я извинюсь?

Мария не отвечает, просто мотает головой.

Тут моя нервная система не выдерживает.

Говорю не терпящим возражений голосом:

– Так, мне это все надоело. Мария, быстро собирай детей и поехали!

– Айк, ты нормальный вообще? Нет! – кричит она.

А я уже в таком состоянии, что готов силой запихать ее в машину.

– Поедешь как миленькая, прямо сейчас. Как я решил, так и будет…

Однако стоит мне сделать к ней шаг, как в прихожей раздается звук отпираемого замка. В гостиную открыта дверь, поэтому сразу вижу, кто пожаловал: теща и сестра жены.

Эти двое тут же спешат к нам.

– Что здесь происходит? – спрашивает теща, оглядывая нас.

– Ничего, – качает головой Мария. – Айк уже уходит, один.

Шумно дышу, прикидывая в уме варианты.

Уходить вот так не хочу категорически. Но не могу же я вытащить Марию из квартиры на глазах у тещи, свояченицы и собственных детей. А сама не пойдет, упрямая ослица.

– Лианочка, Давид, поехали со мной, – прошу их. – Сегодня пятница, потом выходные, побудем вместе хоть пару дней. В понедельник привезу вас обратно.

Решаю, что это достаточная уступка, я ведь имею право видеться с детьми.

Но Давид даже не отвечает мне, просто качает головой.

Лиана дует губы и выдает стандартный ответ:

– Без мамы не поеду.

Их отказ очень больно ранит. Я им не нужен, что ли? Как я без них? Без Марии… Я не хочу!

Поворачиваюсь к жене, взглядом прошу, чтобы пошла со мной.

Однако Мария игнорирует мой молчаливый призыв, отворачивает лицо.

Что я должен сделать в этой ситуации?

На ум приходит только одно – убиться головой об стену.

* * *

Айк

Я спускаюсь в подъезд на негнущихся ногах.

Забираюсь в машину, вставляю ключ в замок зажигания, завожу мотор… И никуда не еду, глушу двигатель.

Не могу переварить все, что случилось. Даже злиться – и то сил не осталось.

Внезапно оживает сообщением телефон.

Послание от Марии. Не жду ничего хорошего, но все равно открываю.

Она пишет: «Не уезжай, я сейчас спущусь».

Не уезжай.

Да я и не хотел! Я вообще никуда не хочу уезжать от семьи.

Оглядываюсь на подъезд, жду. Неужели правда спустится ко мне?

Однако Мария не спешит. Проходит добрых десять минут, когда она появляется на улице.

Лицо у жены серьезное дальше некуда, волосы непослушными локонами струятся по плечам. Она спешит к машине.

Хочу выйти, но вижу, как она быстро обходит мой джип. Собралась сесть в машину? Открываю для нее пассажирскую дверь, и жена заскакивает в салон.

Стоит ей сесть, как она тут же поднимает указательный палец и тычет им в меня.

– Ты не можешь себя так вести, понял? – голос Марии звенит от возмущения.

– Как так? – буравлю ее взглядом.

– Ты не можешь являться к нам без предупреждения, подкупать Лиану куклами, пытаться забрать детей…

– Я что, не имею права видеть собственных детей? – задыхаюсь от возмущения. – Я же потом уточнил, что хочу забрать их только на выходные.

– Это выглядело не так, Айк! – Мария ничуть не успокаивается. – Если ты просто хотел повидаться с детьми, почему не сделать по-нормальному? Я же тебе не запрещала их видеть! Неужели ты не мог договориться со мной заранее, обсудить время, дать мне возможность с ними поговорить, настроить?

Смотрю на свою жену. Умом понимаю, что мне, пожалуй, так и стоило сделать. А вот сердцем…

– Они мои дети, мне что, надо спрашивать твоего разрешения, чтобы с ними увидеться? – начинаю с ней спорить.

– Ты считаешь, что правильно сделал? – возмущается Мария громко. – Давайте, дети, собирайтесь, я вас забираю у мамы. Лиане пять лет, неужели ты думаешь, это подходящий возраст, чтобы заставить ее выбирать между мной и тобой? Ты же травмируешь ее!

– Я?! – моя челюсть летит вниз.

– Ты! – шипит Мария. – Она любит куклы, да, но больше кукол она любит маму, Давида. И тебя тоже любит! Ты думаешь, ей было приятно видеть нашу ссору, твой уход? Она сейчас рыдала у меня на руках, я ее еле успокоила.

Последними словами Мария припечатывает меня к плинтусу.

Но жена не успокаивается даже на этом, продолжает тыкать в меня пальцем и шипит:

– В общем, так, Айк, слушай меня внимательно. Я не позволю тебе рушить психику наших детей! Я забочусь о них с рождения и защищаю, и, если придется, буду защищать их от тебя тоже. Больше никогда не смей при них выяснять со мной отношения, и если хочешь их видеть, то договорись о визите заранее, чтобы я их подготовила. Запомни, я наизнанку вывернусь, но в обиду детей не дам, понял?

Тут уже не выдерживаю, рычу на нее:

– Ах какой я плохой. Прям монстр! Мария, как у тебя поворачивается язык такое говорить? Я же все эти годы для вас, ради вас старался, вкалывал, заботился…

– А я не обнуляю твоих прошлых заслуг, Айк! – вдруг восклицает она. – Еще недавно я считала тебя лучшим из мужчин. Ты молодец, ты с восемнадцати лет делал все для своей семьи, добился приличных высот, стал большим человеком, заботился о нас. Но сейчас ты ведешь себя как свинья, в первую очередь по отношению к своим детям!

– Да я люблю их больше жизни! – восклицаю громко. – Как ты мне можешь такое говорить, Мария?

Она щурит глаза и продолжает:

– Если ты их любишь, зачем ставишь перед выбором, с кем они хотят быть, с тобой или со мной? Им нужны оба родителя, даже если они живут порознь. Можно же видеться, можно как-то договариваться…

– Много ты со мной договаривалась, когда потребовала развод? – подмечаю зло.

– Я по крайней мене не говорила, что хочу полную опеку. Я предлагала тебе общую! Ты же обрушил на меня лавину злобы. Алименты через суд, еще и смел сказать, что заберешь детей. Как у тебя только язык повернулся мне такое сказать? Потом еще явился сюда качать права. Зачем ты со мной так жестоко? Что такого ужасного я тебе сделала, что ты со мной так?

Смотрю на возмущенное лицо жены и понять не могу – она правда не догадывается?

– Ты от меня ушла! – напоминаю ей. – Ты сделала мне очень больно…

– И ты делаешь все, чтобы я к тебе не вернулась! – бросает она напоследок.

После выскакивает из машины, со скоростью пули мчится в подъезд.

Сижу, смотрю ей вслед, соображаю.

А ведь она права.

Своими действиями я только глубже себя закапываю. Каждый раз умудряюсь настроить Марию против себя еще сильнее. Даже детей втянул…

Что я делаю вообще? Я прямо сейчас просираю свою семью.