Текст книги "Манипулятор. Глава 013"

ГЛАВА 13

С торговлей в новом отделе не ладилось. Киоски работали стабильно, подняв летом выручку в полтора раза. Надежда Петровна со сменщицей трудились по два дня каждая. Полина, отказавшись от напарницы, работала одна неделями с единственным выходным в воскресенье. Я понимал ее нужду. Невзрачную, некрасивую, сгорбленную Полину по-человечески было жаль. Оказалось, что хромота ее не от рождения, а следствие несчастно-го случая трехлетней давности. Полину сбила машина, сломав ударом бедро. Кости срос-лись, но криво. Полине дали положенную инвалидность и причитающееся ежемесячное крохотное пособие. Жила она в трехкомнатной квартире с матерью и дочкой. Старая мать, пенсионерка, не работала. Дочь еще училась. Полина была единственной добытчицей в семье. Каждое утро она, прихрамывая, открывала киоск, торговала весь день, как могла, вечером получала заработанные сто пятьдесят рублей и брела домой. В среднем сто пять-десят. Иногда, редко, больше. И это летом. В зиму же она практически никогда не добира-ла выручку даже до ежедневного плана в две тысячи рублей, довольствуясь лишь миниму-мом оплаты в сто двадцать рублей. Тяжелая жизнь. Беспросветная. Тоска и безысходность сквозили в глазах Полины, она без конца курила и прикладывалась по выходным к алкого-лю, оказываясь в киоске утром очередного понедельника с хорошо уловимым запахом.

Конкурент в торговом центре мешал нам сильно. К июню месяцу стали заметны его преимущества перед нами, которые раньше я записал в недостатки. Конкурент, весь бизнес которого держался всего на двух розничных точках, крайне щепетильно относился к формированию цен. На товарные позиции, по каким мы пересекались, он держал цены низкие, а на прочие – высокие. Мы же, занимаясь целыми днями оптовыми продажами, не имели возможности такого скрупулезного анализа цен в одной розничной точке. На это у меня совершенно не было времени. Отец же в принципе не интересовался такими нюанса-ми. Я понимал, что конкурентную битву в торговом центре мы проигрываем. «Ничего, ес-ли следующий отдел заработает как надо, то спокойно прикроем отдел в этом центре и все», – думал я, листая газеты и журналы. К середине июня я нарыл нужное объявление и показал его отцу. Крупный одноэтажный магазин располагался очень удобно, в пяти ми-нутах ходьбы от рынка с двумя нашими киосками.

– Ну что, место неплохое, давай, прокатимся, узнаем, – сказал отец.

На следующий день мы уже осматривали сдаваемую торговую площадь. На первый взгляд все выглядело неплохо – в основном помещении магазина работал большой про-дуктовый отдел, притягивая население окрестных домов. Два смежных помещения зани-мали аптека и фототовары с канцелярией, отдела бытовой химии не существовало. Нас смущал «Г-образный» узкий коридор метров в шесть, отделявший сдаваемое помещение от центрального входа. Получалось, что покупатель за изгибами коридора не видел поме-щение, что показалось мне недостатком.

– Да это ерунда! – махнул успокаивающе безмерно толстый владелец магазина, ви-дя наши сомнения. – Люди ходят каждый день сюда за продуктами, быстро узнают, что ваш отдел заработал, и пойдут к вам.

– Тоже верно, – произнес я неуверенно, подсчитывая в голове стоимость ежемесяч-ных затрат. «Аренда в десять тысяч и плюс зарплаты продавцам, двум. Все-таки десять тысяч это не семнадцать, даже при такой же небольшой выручке, как в центре отдел в магазине будет приносить прибыль», – прикинул я.

– У меня в подвале есть торговое оборудование в отличном состоянии, – добавил хозяин магазина, видя наши колебания. – Если у вас нет своего оборудования, то могу его бесплатно вам предоставить в пользование.

У нас своего не было. Мы взяли с отцом на обдумывание пару дней, а по истечении срока позвонили толстяку и согласились, решив с первого июля запустить отдел. Работа закипела. Дали объявление по поиску продавцов. Откликнулись две девушки возрастом чуть за двадцать, подружки. Одна мне не понравилась сразу – глаза глупые, холодные и вороватые. Вторую я так и не запомнил. Всю последнюю неделю июня урывками от ос-новной работы мы бывали в магазине. Пару дней ушло на перенос торгового оборудова-ния из подвала в отдел, установку его, монтаж и отмывку от толстого слоя пыли. Еще два дня завозили товар. Оставшиеся дни продавщицы расставляли товар, вешали ценники, приводили отдел в надлежащий вид. Неделя пролетела незаметно.

Первого июля, в четверг, мы открыли четвертую розничную точку.

Я был рад. Вечером того же дня, сняв первую выручку в четыреста рублей, я, сидя на улице на ограде небольшого палисадника перед магазином, курил и пребывал в состоя-нии абсолютного счастья. «Уже четыре розничные точки, растем», – думал я, неспешно за-тягиваясь и упражняясь в пускании колец сигаретного дыма. Я даже не чувствовал нако-пившейся усталости от совершаемой ежедневно большой физической работы, которая за последние два месяца почти удвоилась.

Июль прошел в постоянной нудной изматывающей работе. Целыми днями без от-дыха мы колесили по городу – с утра завозили товар в розницу, после везли оптовые зака-зы по базам. Дома оказывались не раньше восьми часов, обычно в девять. Отец становил-ся к плите готовить еду, я садился за компьютер и проводил текущие накладные. Часов в десять-одиннадцать мы ужинали, после чего я возвращался к компьютеру и готовил нак-ладные на следующий день. В час засыпал, в восемь вставал. Время закрутилось с беше-ной скоростью. Дни вылетали один за другим. Отношения с матерью лишь ухудшались, она замкнулась в себе, смотрела на нас враждебно. Стычки и перепалки случались регу-лярно раз-два в неделю. Я привык и уже с трудом вспоминал, что когда-то существовала другая, нормальная жизнь.

К середине июля стало ясно, что отдел в магазине торгует еще хуже, чем отдел в центре. Ежедневные выручки выходили мизерными, меньше тысячи – в среднем рублей восемьсот. Однажды я снял выручку в тысячу двести рублей и радовался ей как ребенок. «Кошмар какой-то», – нервно думал я всякий раз, снимая выручку. Продавщицы оказались натурами скользкими, нутром чувствовалось, что работают они как попало. «Может быть, даже воруют деньги», – появились в голове нехорошие мысли. «Что делать? Как быть? Стоять рядом весь день? А как же остальная работа? Нет, не вариант. Менять продавцов?» Нормальное и естественное решение, но мое желание что-то срочно предпринять по улуч-шению работы отдела в магазине разбилось о флегматичное равнодушие отца. Странное поведение. В тот момент я снова задумался о такой особенности отца. Нет, отец не проти-вился активным действиям и моим предложениям по спасению четвертой точки. Он сог-лашался, поддерживал мои инициативы, но совершенно не выдвигал свои. Не выдвигал и не продвигал. Отец не лез вперед, не пытался взять инициативу на себя. Снова обсужда-лись лишь мои предложения. Открытие четвертой розничной точки оказалась тем момен-том в нашей работе, когда мои физические и ментальные силы достигли предела. И вот тут отчетливо обнажилась деловая пассивность отца. Я, дойдя до предела, физически уже не успевал больше подумать, решить, сделать. Мне, как воздух, требовался активный де-ловой партнер, предлагающий решения, продвигающий их и выполняющий. Отец таким не являлся. Он качественно исполнял работу, дотошно обсуждал новые инициативы, вно-сил дельные поправки и улучшения. Иными словами, отец отлично понимал «как лучше сделать», но совершенно не высказывал инициатив и предложений на тему «что лучше сделать» и «куда нам двигаться». И снова в моем сознании его позиции, как лидера в на-шем деле, пошатнулись. Старое восприятие отца, как человека знающего и умеющего все, дало еще большую трещину как раз в тот момент, когда моей неуемной молодой актив-ности остро потребовался партнер, даже наставник, видящий далеко вперед перспективу нашего дела, умеющий правильно планировать развитие и ставить цели, а его не оказалось рядом. Вдруг рядом с собой вместо надежной опоры я почувствовал пустоту. «А ведь отец и вправду не лидер. Да, он хороший работник, исполнитель, но совсем не ведущий в на-шей связке. Ведь за все время работы он ни разу не предложил никакого толкового дела, ни разу, не нашел ни одного поставщика и производителя. Он обдумывал и обсуждал только то, что предлагал я, а предлагал всегда лишь все я – куда поехать, с кем работать, куда звонить, где что закупить и куда и как продать», – вновь вернулись в мою голову крамольные мысли.

– Па, надо что-то делать с отделом в магазине, – выдал я, едва мы оказались дома и передохнули после очередного жаркого трудового дня. Я сидел на кухне и уплетал курицу с макаронами, запивая сладким чаем. Отец только вышел из душа и, с удовольствием от-дуваясь, сел на стул рядом.

– А что с ним надо делать? – посмотрел он на меня, откинувшись на спинку.

– Да уже полмесяца выручки по пятьсот-восемьсот рублей, куда это годится?

– Ну да, маловато, – шумно выдохнул отец и почесал нос.

– Ну а смысл такой торговли? – уставился я на него.

– Да нет никакого смысла! Какой там смысл, – согласился отец.

– Ну, и что будем делать? – недоуменно смотрел я на него.

– А что надо делать? – сказал отец.

– Ну как что!? – растерялся я, пожав плечами. – Как-то решать этот вопрос. Я не знаю, продавцов менять, цены понизить, решать, в конце концов, будем мы арендовать дальше этот отдел или нет!? Как-то так…

– Придет время – решим вопрос, – закрыл глаза отец, откинулся на спинку стула полностью, застыл расслабившись.

– И когда это время придет? – сказал я, совершенно не улавливая конкретики в диалоге, что меня совсем обескураживало. – Как мы его решим? Закроем отдел?

– Если надо, закроем, – сказал отец, не меняя состояния.

Некоторое время я сидел в ступоре и смотрел на отца, осмысливая диалог. «О чем он был? Что мы решили?» Как разговор глухого с немым. Я ничего не понимал. «То ли ему все равно, то ли просто сейчас такое состояние у него, что не хочет думать о пробле-мах». Я запутался в неопределенных фразах отца, как в вязкой трясине.

– Ну, ладно, – буркнул я растерянно, доел и вышел из-за стола.

Минут через двадцать меня потянуло в сон. Превозмогая дневную усталость, я сел за компьютер и за час управился с текущими накладными и подготовил новые на следую-щий день – две в киоски и одну в «Пересвет». После я лег и мгновенно уснул.

Телефонный звонок в девять утра выдернул меня из дремы – звонил Алексей Семе-нович, интересовался, когда мы будем на складе. Я сказал, что в одиннадцать. Он всегда звонил перед тем, как везти нам очередную партию товара. Я хоть проснулся и выспался, но чувствовал, как налитое еще вчерашней усталостью тело гудело, не получив полноцен-ного отдыха.

На складе мы были в половине одиннадцатого. Я снял замок, распахнул ворота и вошел внутрь. На меня пахнуло сильной прохладой, будто из дневной июльской жары я попал в октябрьскую ночь. Даже продрог в первую секунду. Я поежился, осмотрел плотно заставленный товаром склад и вернулся наружу. Тело тут же обволок тягучий зной, я ми-гом согрелся. Отец стоял снаружи в тени и курил, мечтательно задрав голову. Я взял нак-ладные из кабины и, не дожидаясь отца, принялся собирать розницу. Это нудное занятие мне удалось для себя превратить в подобие игры. Зная, где лежит каждая пачка, каждый флакон, каждый пузырек, я собирал очередную накладную и старался отметить и запом-нить сразу несколько позиций из тех, что находились рядом. Оптимизацией своих дейст-вий я вытравливал скуку и серость из наших рабочих будней, будил в себе азарт, стараясь довести время сбора каждой накладной до минимума. Эдакий трудовой перфекционизм. Моя тактика приносила плоды. Средние накладные в сорок позиций я собирал минут за двадцать. Быстрее уже не получалось. Как только я пытался еще ускорить сборку, начинал пропускать товарные позиции, не доносил их отцу к месту упаковки товара, и, как следст-вие, розничные точки снова недополучали товар. Отец тут же начинал недовольно ворчать и отчитывать меня за промахи.

Я отметил ручкой пять позиций, пошел вдоль полок, собирая в охапку товар: одно-го десять штук, другого пять, третьего снова десять, четвертого десять, пятого двадцать.

– Так, давай, что тут собирать? – произнес подошедший отец, разглядывая образо-вавшуюся моими трудами кучу товара. – Это укладывать?

– Да, – кивнул я. – Это собирай, упаковывай, то, что я собрал.

Отец взял пустую коробку и размеренно принялся ее наполнять. Я продолжал на-пряженно бегать по складу, принося отцу все новые товарные позиции.

– Не спеши, нормально собирай, чтоб ничего не пропустить, – сказал отец.

– Стараюсь не пропускать, вроде все отмечаю и собираю, – ответил я, принеся ему очередную охапку товара и услышав знакомое тарахтение приближающегося «газона».

В проеме показался Алексей Семенович, увидел нас и поднял приветственно пра-вую руку: «Анатолий Васильевич, Рома, приветствую!»

– Привет, Алексей Семенович! – дружелюбно сказал я, пожимая ему крепко руку.

– Склад полный, это хорошо! – произнес деловито экспедитор, окинув взглядом весь наш товар. – Бизнес идет?

– Идет помаленьку, – сказал отец, закуривая и выходя наружу.

– Что новенького в «Оптторге», Алексей Семенович!? – весело спросил я, уже зара-нее смеясь с будущего ответа, догадываясь о его содержании.

– Ой! Да какие там дела! – отмахнулся раздраженно тот. – Сидят там, пррраститут-ки! Нихера не делают! Гонять их всех надо, пороть каждую!

Я рассмеялся в голос, Алексей Семенович был в своем репертуаре.

– Ну что, мне подъезжать!? – уточнил он, поправляя кепку на затылке.

– Да, подъезжай! – махнул я.

«Пепелац», беспрестанно скрежеча зубьями передач, сдал задом к складу.

– Хорош, Алексей Семенович! – Крикнул я, дал отмашку, и «газон» заглох.

Экспедитор выскочил из кабины, запрыгнул в будку и принялся подавать товар.

– Все, Алексей Семенович! – выдохнул я тяжело, едва мы закончили выгрузку, взял в руки накладные. – Сейчас проверю количество, но, вроде все сходится.

– Проверяй, поверяй! Я подожду! – тут же замахал руками тот, пряча в кулак обмо-танные грязной тряпкой пальцы левой руки. – В таком деле нужна точность!

Экспедитор спрыгнул на землю с ловкостью двадцатилетнего и стал прогуливаться по складу. Я в который раз удивился про себя его двужильности.

– Алексей Семенович, а сколько ж тебе лет уже? – не удержался я.

Тот остановился, почесал затылок под кепкой, прищурил глаз, считая в уме.

– Да как и бате твоему! – Развел руками экспедитор. – Пятьдесят два в этом году будет, да, Васильич!?

Отец, сидя на упаковках с товаром, отдыхая, кивнул.

– Ого! Вы ровесники! Я и не знал! – удивился я. – Да на тебя весь «Оптторг» дол-жен молиться, Алексей Семенович! Ты один половину их товара развозишь!

– Да ну их к чертям собачьим! – сорвав кепку с головы, отмахнулся ею экспедитор и вернул на место. – Сидят там… пррраститутки!

Я уже ждал его фирменное ругательство, тихо засмеялся.

– Все, Алексей Семенович! Все сходится, без недовоза, – сказал я, закончив с про-веркой, расписался в накладной и протянул ее экспедитору. – На.

Тот взял бумагу, оглядел прищуром склад, произнес: «А склад-то уже маловат! Расширяться вам пора, склад побольше искать, Васильич!»

Отец, закряхтев, встал, заходил по складу, ответил: «Да пока и этого достаточно».

– Алексей Семенович, не переживай! – улыбнулся я. – Все у нас под контролем, склад новый мы уже присмотрели.

– Это который же!? – встрепенулся тот.

– А вон! – махнул я на улицу. – Пойдем, покажу.

Все трое вышли за ворота.

– Этот вот! – указал я пальцем на склад напротив на взгорке, тот самый, куда мы хотели попасть изначально.

– Во! Вот это я понимаю! – развел руками Алексей Семенович. – И побольше и по-выше. – Он замер на секунду и засобирался. – Ладно, господа, поехал я дальше! Пока!

«Газон» издав стартером звук «ыыы», вздрогнул от старости и, натужно скрипя всей рамой, пополз вверх меж складами к проходной. Мы с отцом закурили.

– Надо будет снова с хозяевами завести разговор об аренде этого склада, – сказал я, кивнув в сторону взгорка.

– Зачем? – удивился отец. – Мы ж уже с ними разговаривали раз, нам отказали.

– Как зачем!? – удивился уже я. – Затем, что если нам нужен будет склад больше, то надо будет снова разговаривать об этом складе. Или ты собираешься тут сидеть!?

– Вот когда понадобится нам новый склад, тогда и будем думать, а сейчас нечего себе голову морочить! – изрек отец и глубоко затянулся. – Пошли товар собирать лучше.

– Пошли собирать, – буркнул я недовольно и щелчком запулил бычок в сторону предмета нашего спора. Мы вернулись в склад, закончили одну накладную и взялись за-гружать «газель» товаром для «Пересвета».

– Давай, я носить буду, а ты укладывай в кузове, – предложил я отцу.

– Хорошо, давай, – согласился он, кивнул и остался около «газели».

Я всегда старался облегчить отцу физический труд или хотя бы уменьшить его до-лю. Временами меня мучила совесть за то, что он таскает коробки наравне со мной. Я по-нимал, что мы не просто отец и сын, а и равноправные партнеры в бизнесе и нормально, если работа ложится на нас поровну. Но сыновние чувства во мне все равно брали верх. Я знал, укладка товара в кузове работа более легкая, нежели таскание коробок со всего скла-да к машине, потому старался подгадать работу так, чтобы как можно скорее отец оказал-ся именно в кузове.

– Служил со мной один товарищ… – начал он очередной рассказ оттуда.

– И чего? – заинтересовался я. Молча работать на складе было совершенно скучно, мы всегда о чем-нибудь разговаривали. Отец любил рассказывать истории из своей воен-ной жизни. Я любил слушать. Правда со временем он начинал повторяться и рассказывать одни и те же истории по нескольку раз. Слушать повторы, скажу я вам, нелегкая задача.

– Так вот, один раз мы вместе также укладывали какой-то груз в машину, – донесся голос отца из кузова. – И сказал он, что со мной бизнес стал бы делать точно.

– Эт почему это? – заинтересовался я новой историей, принес две коробки в кузов.

– Говорит, вижу, как Анатолий коробки укладывает, аккуратно, одна к одной, – ска-зал отец с довольным выражением лица, сидя на корточках. – Значит, говорит, и ко всей работе он так относится, основательно и аккуратно.

– Ааа… – произнес я, пошел вглубь склада. – Ну да, ты такой, любишь порядок во всем.

– А разве это плохо? – донеслось со спины.

– Хорошо, я ж не сказал, что плохо, – добавил я, снова взял пару коробок и понес к машине. – Просто ты такой, хорошие качества для бизнеса.

– Очень хорошие, – самодовольно резюмировал отец.

– Ну да, – пожал я плечами, кладя в кузов коробки. – А где он теперь тот товарищ? Почему не начали дело вместе?

– Да он к отцу своему пошел в уже действующий бизнес, – смутился вдруг отец.

– Ааа… – снова протянул я. – Жаль, могли бы замутить вместе что-нибудь серьез-ное, а то вот тут толчемся, таскаем эти дурацкие коробки.

Отец ничего не ответил, накладную догрузили молча.

– Все! – выдохнул я. – «Пересвет» уложили, последняя осталась накладная и едем.

Отец спрыгнул с кузова на землю, произнес: «Перекурим, давай».

– Давай, – согласился я, вышел на улицу, сел на табуретку, закурил, оглядел окру-жающий пейзаж, спросил отца: «А сколько у нас налички дома?»

– Тысяч сорок примерно, я думаю, – произнес тот.

– Неплохо! – искренне удивился я цифре, думая, что не больше десятки. – И точки вроде все загружены и товара на складе полно и долгов нет лишних и, все равно, деньги дома уже начали накапливаться…

Отец задумчиво молчал.

– Товар нам нужен еще, какой-нибудь новый, а то деньги уже скапливаются просто так, – сказал я, чувствуя, что пора делать следующий шаг в бизнесе.

Отец снова промолчал, докурил, отбросил бычок, хлопнул себя руками по бедрам, выпалил: «Пошли дальше собирать! А то ехать еще в «Пересвет» на левый берег, не хо-чется там до ночи торчать».

– Сейчас быстро соберем, там осталась-то всего одна накладная, – сказал я, возвра-щаясь в склад.

– Только давай без этого твоего «быстро», а то вечно ты чего-нибудь не докладыва-ешь, – заявил отец.

– Почему я «вечно» чего-нибудь не докладываю!? – завелся я. – Иногда бывает, ког-да сильно торопимся, когда время поджимает.

– Дааа… у тебя всегда так! – отмахнулся отец. – Ты постоянно куда-то торопишься.

– Да никуда я не тороплюсь, просто так собираю, я не могу медленно собирать, ус-ну сразу! – развел руками я чуть раздраженно. – Можешь сам собирать, если что не нра-вится! Я тебе уже сто раз это говорил!

– Не надо умничать мне тут! – жестко произнес отец. – Начал собирать, собирай! Но собирай как надо, а не так!

– Я собираю нормально, как могу! – разозлился я сильнее. – Ты в сто раз хуже со-бираешь, вообще три часа одну накладную и не факт, что без ошибок соберешь! Не нра-вится – собирай сам!

– Все! Давай, собирай! – отмахнулся отец. – Нам ехать пора.

Мне хотелось ответить резко, так и вертелись на языке острые и конфликтные сло-ва. Внутри все завелось и кипело. Отец все чаще проявлял менторские замашки, а мне все меньше хотелось их терпеть. Но я сдержался, смолчал и погасил в себе возмущение, бурк-нул только: «Ладно, давай собирать, а то так до вечера будем препираться».

Через час мы выехали, без четверти два были на рынке у киосков. Выгрузили товар и в два покатили дальше. Сорок минут по пышущему зноем асфальту, и мы на месте. Въе-хали в «Пересвет», словно в улей. Люди и машины сновали туда-сюда по территории базы беспрестанно. Одни разгружались, другие загружались, третьи бегали между складами и торговым залом. Шум, гам, суета, грохот двигателей, жарища.

Отец притормозил напротив офиса, я выскочил из кабины с накладными и пошел внутрь здания. Через пять минут я вернулся, наша «газель» стояла чуть в стороне от раз-грузочной рампы. Отец сидел за рулем, утирая лицо от пота.

– Нет мест? – поинтересовался я, глянув на рампу, плотно занятую машинами.

– Нет, – сказал отец, кивнул в сторону белой «Волги». – Мы вторые, вон, за ним.

Я пошел на склад. Вдоль рампы стояло шесть машин – две у склада химии, осталь-ные загружались из соседнего пивом. Я поднялся на рампу, лавируя между поддонами с пивом, прошел до конца к распахнутой двери склада. Кладовщица Галя, приятная и сим-патичная, чуть полноватая женщина лет сорока, сидела на лавке и устало курила.

– Привет, Ром! – сказала она дружелюбно. – Привез чего?

– Привет, Галь, да, привет, вот, – ответил я и протянул накладную.

– Туда, – взмахнула та рукой. – Наверх отнеси, на стол положи.

– Хорошо, – сказал я и двинулся к лестнице на второй этаж.

– А ты ж не первый, знаешь, на разгрузку? – добавила Галя.

– Ну да, вот за той «Волгой», – махнул я в сторону ряда машин.

– А перед ним еще двое, эти вот, – Галя указала на две кучи коробок на рампе.

– Да пусть выгружаются, я не против! – улыбнулся я, пожав плечами.

– Ну, пошли тогда наверх! – Галя пульнула бычок в урну, медленно встала.

Два пролета бетонной лестницы и мы в складе бытовой химии. Стеллажи, стелла-жи, металлические стеллажи на всю глубину склада и в два человеческих роста. Я поло-жил накладные на рабочий стол кладовщиц и двинулся обратно к лестнице.

– Привет, Ром! – раздался со спины голос второй кладовщицы.

– Привет, Кать! – крикнул, не оглядываясь, я и сбежал вниз, пробрался обратно че-рез пивные поддоны и направился к «газели».

– Пошли есть! – сказал я отцу, заглянув в кабину.

От жары некуда было деться, единственное спасение – шиферный навес над рам-пой. Под ним мы и спрятались с отцом, неся с собой несколько бутербродов и пару буты-лок холодного лимонада. Я постелил на стопку поддонов чистый кусок картона, соорудил импровизированный стол. Желудок уже полчаса как урчал. Я затолкал в себя бутерброд, запил лимонадом. Началась легкая изжога. Я понимал, что такое бестолковое питание до добра не доведет, но смотрел на ситуацию с фатальным безразличием. Поев, я закурил и, свесив ноги, уселся на «стол». Отец устроился с сигаретой на пустующей лавке, закинул ногу на ногу и затянулся. Кругом висело марево. Шорты, футболка, шлепанцы – я обли-вался потом даже в таком минимуме одежды. Хотелось снять с себя даже кожу. От жары страдали все. Экспедиторы, мокрые от пота, выгружали привезенный товар из машин. Грузчик пыхтел, таская товар на второй этаж по ступенькам лестницы и тут же обратно спуская заказы покупателей. Толкотня.

Через полчаса освободилось место у рампы. Отец подогнал к ней задом «газель», я нырнул в кузов под тент. Жарища!!! Под тентом была настоящая баня! Дыша раскален-ным воздухом, я начал выставлять коробки, потея сильнее прежнего. Десять минут рабо-ты, и на рампе выросла очередная куча уже из наших коробок. Я вылез наружу весь мок-рый. Сел на «стол» и следующие десять минут просто отдыхал. Очередь двигалась мед-ленно. Мы числились уже третьими. Сверху, устало щелкая по голым пяткам шлепанца-ми, спустились Галя и Катя и устроили перекур, плюхнувшись вдвоем на лавку. Курили молча. Я сидел на поддонах, удобно устроившись на гладком картоне, и не спеша тянул остатки уже теплого лимонада.

– Вот этот товар, давай, поднимай сейчас! – встав с лавки, сказала Галя грузчику.

Кладовщицы ушли наверх. Грузчик обреченно потащился за ними, прихватив с со-бой две коробки с товаром. Пятнадцать минут и еще один поставщик уехал. Грузчик, не останавливаясь, принялся за следующую кучу товара. Подошел отец.

– Ты где был? – поинтересовался я.

– В торговый зал на витрину ходил, – сказал он.

– Пойду тоже схожу, – сказал я, спрыгнул с поддонов, вынырнул из-под тени крыши склада, пробежал двадцать метров раскаленного асфальта, потянул тяжелую дверь и ока-зался в спасительной прохладе торгового зала.

Я давно уяснил, что самую достоверную и нужную информацию о состоянии рын-ка можно получить не в теоретических анализах безликих цифр статистики, а в практичес-кой работе – ошиваясь на складах и витринах торговых организаций, наблюдательно под-мечая все изменения и, тем самым, держа руку на пульсе событий. И я использовал такую возможность всякий раз, выкраивая буквально минуты в интенсивной работе, чтобы соб-рать свежую информацию.

В очередной раз я внимательно прошелся вдоль витрин. Мною владела все та же единственная мысль – надо найти одного или двух хороших производителей. Но как их найти, если все известные раскрученные производители уже работали с другими более крупными организациями? Новых интересных товаров на рынке не появлялось. Я анали-зировал витрины и склады, впитывал окружающую информацию – все зря, решение не приходило. И в этот раз я, просмотрев витрины «Пересвета», вышел разочарованно на уличное пекло и поплелся обратно к складу. Очередь сократилась на одного. Грузчик все так же нехотя таскал коробки. Я прошел мимо отца, сидящего на лавке с очередной сига-ретой, и от скуки пошел на второй этаж к кладовщицам. В складе царила та же атмосфера ленивого зноя. Покупателей не было, поставщиков осталось двое, новые не подъезжали. Катя обедала в подсобке, Галя принимала товар.

– Че, Ром, скучно там? К нам пришел? – раздался со спины голос Кати.

Я обернулся:

– Да, Кать, там жарища жуткая, духота. У вас попрохладнее вроде.

– Это только кажется, – вышла из подсобки и махнула рукой та, крупная тетка мое-го роста и раза в два меня шире, и зашаркала к столу с бумагами. – Это что ли твоя нак-ладная? Принять товар?

– Кать, да грузчик все равно один, а старший больше не дает, все заняты на других складах, – отмахнулся я обреченно. – Так что поднимать товар все равно некому.

– Ну! – выдохнула кладовщица, смахнув рукой пот со лба и верхней губы. – Тогда ничем помочь не могу! Стой, жди!

– Буду ждать, куда деваться, – философски согласился я.

Иногда поставщики сами заносили свой товар в склад, когда товара было мало или из-за спешки. Мы же привезли много, к тому же я и так натаскался за день достаточно, чтоб еще и работу грузчиков выполнять. Устал. Нет уж. Спасибо. И я продолжил слонять-ся по складу, меряя его шагами и пялясь на стеллажи и поддоны, заваленные товаром. И тут все было по-прежнему, ничего нового. Грузчик носил товар, туда-сюда, вверх-вниз. Галя проверяла принесенные коробки и отмечала в накладной, каждый раз утираясь от по-та. Мимо меня снова прошла Катя, шаркая шлепанцами по затертому до дыр линолеуму.

– Скучаешь? – сказала она.

– Кать, чего бы вам такого еще привезти, а? – выдал вдруг я вопрос.

– В смысле, чего бы привезти!? – уставилась на меня удивленно та, остановившись.

– Ну, товар какой вам привезти, чтоб и стоил подороже и продавался хорошо!? – уточнил я и обвел руками склад. – Что вот из всего этого хорошо продается? Не тяжелое чтоб и денежное. Вот сейчас что хорошо продается?

– Ну, не знаю, – пожала плечами Катя, сделала пару шагов, замерла, задумалась.

– Дихлофосы привези, Рома! – выкрикнула из-за стеллажей Галя.

– Дихлофосы!??? – удивился я. – А почему дихлофосы?

– Кстати, да! – развернулась Катя. – Вези дихлофосы! Влёт сейчас уходят! Вон вче-ра поставщик привез десять коробок арбалетовского дихлофоса, за день все забрали!

– Ничего себе! – приподнял брови я. «В коробке сорок восемь штук по двадцать рублей примерно, это коробка около тысячи стоит, на десять тысяч рублей за день прода-лось, ого!», – быстро обсчитали информацию мои мозги. Сумма вышла приличная. В сред-нем в неделю с «Пересвета» мы получали под двадцать тысяч рублей. А это десять за день! Я озадаченно произнес: «Это чего спрос такой большой на дихлофосы сейчас!?»

– Так сезон же, Ром! – донесся голос Гали.

– Сезон же, – сказала Катя, подойдя вплотную.

– А почему сезон? Когда он у дихлофосов? – продолжил я задавать вопросы.

– Так жара же, мухи кругом, – Катя замотала в воздухе руками, изображая борьбу с мухами. – Все лето сезон, да, Галь!? С мая и до сентября.

– Да, все лето! – крикнула из глубины склада Галя. – С апреля даже.

– И весь сезон такие продажи!? – все удивлялся я.

– Да не, – отмахнулась Катя. – Весной так себе продажи по чуть-чуть, а потом боль-ше и больше и вот сейчас очень хорошие продажи.

Я задумался.

– Так что, вези, – кивнула Катя.

– Так, все, закончила я с этим! – сказала, выйдя из-за стеллажей Галя, смахнула пот со лба и бросила накладную на стол. – Сейчас тебя будем принимать, перекурим только! Хорошо, Ром?

– Галь, да я не против, отдохните, конечно, – развел руками я.

– Или Катю, вот, попроси, – предложила та.

– Ой, да приму я! – оживилась Катя, протянула руку. – Где твоя накладная?

– Там! – махнул я в направлении стола у входа.

– Тут она, Кать, на! – протянула Галя бумагу напарнице. – Все, пошла я курить.

– И грузчику скажи, пусть начинает носить его товар! – выкрикнула вдогонку Катя.