Текст книги "Шесть рун сердца"

Глава 7

Вы же не думаете, что серебро трудно потратить? Множество унылых и голодных часов я провела в размышлениях, что бы я купила, будь у меня лишняя монетка: плащ из первоклассного бархата, мягкий, как котёнок и тёмно-синий, как сумеречное небо, или кристаллический эфирнокль, зачарованный показывать обрывки будущего тому, кто в него смотрит.

Но плащ могут украсть. Стекло – разбить. Таков мир.

Поэтому беспроигрышным вариантом всегда были конфеты.

Так я оказалась перед витриной «Радости мадам Шу», пытаясь не истечь слюной при виде выставленных сладостей.

– Что думаешь? – шепнула я мечу, который, как обычно, висел у меня за спиной.

Меч повернулся, подтолкнув меня к соседнему магазину одежды.

– С конфетами-то что не так? – пробурчала я. – Все любят конфеты!

И тут послышались чьи-то громкие голоса и смех. Стайка девочек немного старше меня направлялась в одёжную лавку. Одеты они все были одинаково: светло-серые бриджи, высокие чёрные ботинки и синий плащ, на голове – щегольская синяя фуражка с серебряной звездой, за исключением одной темнокожей девочки, волосы у которой были заплетены в множество чёрных косичек, она была вообще без головного убора.

Должно быть, это кадеты из Светлой Академии. Глядя на них, смеющихся, улыбающихся и беззаботных, я вдруг поняла, почему Блайз так хочет стать одной из них. Они казались такими уверенными, счастливыми, довольными. Свободными.

И если они идут в лавку Пеннивисл, то я тоже.

Я скользнула внутрь как раз перед тем, как дверь захлопнулась, стараясь держаться как можно ближе к девочкам, чтобы видеть, какие товары им понравятся. От волнения меня чуть ли не трясло.

– Я возьму для Блайз что-нибудь, что нужно кадетам, – шепнула я мечу. – Как я раньше не догадалась! Это превосходная мысль!

Меч толкнул меня в плечо.

– Ну ладно, да, это твоя превосходная мысль. Но мы же теперь команда.

Я спряталась за стойкой с шерстяными носками и наблюдала за выстроившимися у прилавка кадетами и бледным продавцом с аккуратными седыми усами, который как раз поздоровался с ними.

– А, мисс Стелла, вам опять нужна новая фуражка? Так скоро? – попенял он.

Девочка с косичками развела руками:

– Прошлая пала жертвой моих вступительных испытаний, мистер Пеннивисл. Но она погибла смертью храбрых в поединке с исключительно свирепым бормотуном, которому непременно надо было заполучить мою голову.

Кадеты что-то обсуждали между собой. Я не особенно вслушивалась, пытаясь разглядеть ценник на синей фуражке, которую мистер Пеннивисл снял с полки.

Но одно-единственное слово заставило меня навострить уши.

– …Найтингейл – можете себе представить? – сказала девочка со светлыми волосами.

– Прис, серьёзно, – сказала другая, – нельзя верить всей чепухе, которую видишь по эфирбордам. Сама знаешь, они готовы рассказывать любые нелепости, лишь бы люди обращали внимание на рекламу.

– Нет, это правда! – возразила Прис. – Они взяли интервью у женщины, которую спасла Найтингейл. Она летала. Буквально слетела вниз и подхватила её!

Звон монет в кассе прервал беседу. Стелла расплатилась и уже успела надеть фуражку, залихватски сдвинув её набекрень.

– Отлично, девочки! Идём праздновать и веселиться!

– Может, зайдём к мадам Шу? – спросил кто-то.

– Нет, сегодня особый день! Надо пойти в какое-нибудь совершенно распотрясное место, чтобы отметить нашу последнюю неделю кадетства!

– О, я знаю! – всплеснула руками Прис. – Новый газированный фонтан Дэшлилли, на Квиксби-стрит. У них сотни разных вкусов, и всего по медной монете за каждый.

Под общие возгласы одобрения компания покинула магазин, оставив меня одну.

Сегодня утром я попыталась придать себе более презентабельный вид, пригладив кудряшки и вымыв лицо. Но толку от этого никакого. Мистер Пеннивисл всё равно смотрел на меня так, словно я в любую минуту могу схватить пачку носовых платков и сделать ноги. Я подошла к прилавку. В кармане у меня серебряная монета. А значит, я покупатель. У меня есть полное право здесь находиться.

– Я возьму одну из этих фуражек, – сказала я.

Мистер Пеннивисл вскинул брови. Повернувшись, он взял с полки обычную коричневую шляпу.

– Нет, вон ту, синюю.

Помедлив, он оглянулся на меня:

– Синюю, мисс? Знаете, их носят кадеты.

– Я знаю, – сказала я, теребя в пальцах монету, когда он положил фуражку на стол. Моё сердце радостно подпрыгнуло. Это идеальный подарок. На ней даже переливается серебряная звёздочка. Блайз будет в восторге.

– Две серебряные монеты, – сказал мистер Пеннивисл самым обыденным тоном, хотя с лица у него так и не сползло удивлённое выражение.

Вся моя радость улетучилась. Я крепко сжала монету. Ну конечно. Слишком дорого. Вечно я ничего не могу себе позволить.

– О, – выдавила я. – Я… мне нужно подумать.

Звякнул дверной колокольчик, и мистер Пеннивисл отошёл к новому посетителю. Меч подтолкнул меня к стойке.

– Что? – прошептала я. – Ты хочешь, чтобы я её украла?

Мистер Пеннивисл и в самом деле был занят новым покупателем, тучным темнокожим человеком, которому был нужен носовой платок какого-то особенного розового оттенка.

– Софи мне этого никогда не простит, – упрямо сказала я. – К тому же теперь я вроде как Найтингейл, ты не забыл?

У меча, однако, явно был свой план. Он выскользнул из-под моего плаща и повис над стойкой.

– Прекрати! – прошептала я. – А если он тебя увидит?

Меч обрушился на фуражку. Я в ужасе ахнула, прижав ладонь ко рту. Клинок, определённо довольный собой, скользнул обратно мне за спину.

Я с облегчением выдохнула. Фуражка не пострадала. Меч не тронул материю, он только оторвал значок в виде звезды.

Минуту спустя мистер Пеннивисл вернулся и склонил голову набок.

– Сколько за одну фуражку? – спросила я. – Без значка?

Мистер Пеннивисл пригладил усы и удивлённо моргнул:

– Эм… так вообще-то не положено, но… думаю, я могу продать одну фуражку за одну монету.

Я с размаху положила монету на стол:

– Договорились.

Минутой позже я уже шла по улице, и в руках у меня была изящная бледно-зелёная шляпная коробка с синей фуражкой без звезды. Колокола отбили полпятого. Отлично. Я как раз успеваю к пяти часам добраться до пансиона.

– Хорошо сработано, партнёр, – шепнула я через плечо.

Меч постучал мне по спине, вроде как дружески похлопал. Я держала коробку за ленту и помахивала ею, чувствуя в руке приятный вес. Я уже представляла, как загорятся глаза Блайз, когда она поднимет крышку. Эта мысль была для меня как глоток шипучего лимонада. Сладкого и с пузырьками. Может, на этой вечеринке будет и не так уж пло…

Что-то в моём кармане зажужжало.

Я нырнула за угол, в маленький переулочек неподалёку от одёжного магазина, и вытащила эфиркон Джаспера. Устройство снова зажужжало и потеплело. Камень, вделанный в бронзовый корпус, светился багровым светом.

Что там говорил принц, когда дал его мне?

Обычные поручения – зелёный свет.

Чрезвычайная ситуация – красный.

Меня пробрала дрожь: я так и не поняла – от страха или от волнения.

Зато меч отлично разбирался в своих чувствах – он радостно закружился передо мной и задорно блеснул лезвием.

Возможно, это всё-таки волнение. Я никогда не скажу об этом Джасперу, но мне в каком-то смысле понравилось, как я разделалась с той уборочной машиной. После стольких лет, когда я чувствовала себя совершенно беспомощной, словно мне приходится выжимать жалкие капли удачи из мокрой тряпки под названием «моя жизнь», было здорово наконец-то обрести силу и сделать что-то.

У меня в руке болталась коробка с фуражкой, напоминая о моём обещании Софи. Но поручение от принца ведь намного важнее? Может, мне удастся быстренько разобраться с этой очередной неприятностью и успеть на вечеринку к Блайз. Занести ей подарок я не успеваю. Когда я подумала о Софи, которая меня ждёт и думает, куда я запропастилась, мне стало не по себе.

Подарок я принесу в любом случае. Ничего страшного, если Блайз получит его чуть позже. В такое-то время, когда шпионы Савентри вполне могут планировать какой-нибудь подрыв. А мне вообще всё равно, если я пропущу вечеринку. Конечно, лимонад и торт – это хорошо. Но что люди делают на вечеринках? Я никогда на них не была. А вдруг я скажу что-нибудь не то или не знаю, как играть в какие-нибудь игры?

Я открыла глаза и перебросила коробку за плечо. К счастью, маска у меня с собой. Никогда не стоит упускать шанс заработать денег, если таковой представится. Я повязала маску на лицо, собралась с духом и схватилась за рукоятку меча:

– Ладно. Пора браться за дело.

Спустя несколько минут холодного полёта на пронизывающем ветру я опустилась на крышу Королевского музея, сердце у меня колотилось от высоты и от того, что мне предстоит первое официальное задание в качестве Найтингейл.

Джаспер вышел ко мне с небольшим блокнотом под мышкой и мрачным выражением на узком лице.

– Вот и ты. Нам нужно немедленно отправиться в шахту Уинчкомб.

– На неё напали?

– Нет. Но шахтёры отказываются работать, говорят, что там засело чудовище.

– Значит, пожара нигде нет? Никто не при смерти?

– Ну… нет, – признал Джаспер.

– И какое это отношение имеет к чрезвычайной ситуации? – Я помахала шляпной картонкой у него перед носом. – У меня, знаешь ли, есть своя жизнь. Я не могу просто бросать всё и бежать к тебе каждый раз, когда ты вздумаешь проверить очередную выдумку.

– Это не выдумка! – запротестовал Джаспер, выпрямившись. – А если в той шахте действительно что-то есть?

Колокола снова зазвонили. Пять часов. Софи, должно быть, гадает, где меня носит. Но лучше так, лучше не забивать себе голову празднествами. Я всё равно уже приняла решение. Даже если у нас с Джаспером расходятся мнения насчёт «чрезвычайных ситуаций».

– Ладно, – сказала я. – Давай проверим твою шахту.

Меч посадил нас там, где показал Джаспер, – за потрёпанным кустом, неподалёку от прилепившихся друг к другу длинных и низких зданий с шаткими стенами и рубероидными крышами. Мы были на самой окраине Ламлиля, на южном нагорье. Оглянувшись назад, я увидела, как задорно блестит золотая башня в лучах заходящего солнца. Уже четверть шестого. Интересно, началась ли уже вечеринка? А Софи – она расстроилась? Скорее всего.

Не важно. Я сделала свой выбор, и пора перестать страдать и уже приступить к работе. Есть вещи куда более важные, чем торт, лимонад и игры. В конце концов, до сих пор я прекрасно обходилась без них.

Но когда я попыталась выйти из кустов, Джаспер схватил меня за локоть:

– Стой!

– Я думала, мы спешим, – сказала я. – Что теперь?

– Ты не можешь просто так тут ходить. Вдруг кто-нибудь тебя увидит?

– Они увидят Найтингейл, – ответила я. – Девочку в маске и с мечом.

И со шляпной картонкой.

Но Джаспер не оставил мне выбора. Он смерил меня взглядом и прокашлялся.

– У тебя нет чего-нибудь более… героического?

– Ох, прости, – едко сказала я. – Мои доспехи сейчас полируют в мастерской.

На секунду у него стал обрадованный вид.

– У тебя есть доспехи?

– Нет. Я двенадцатилетняя сирота из Костей. Откуда у меня могут быть доспехи?

Джаспер сдвинул брови, продолжая меня разглядывать.

– Ладно. Я посмотрю, что смогу с этим сделать. Но пока тебе нужно чем-нибудь заменить эту ветошь. – Он указал на мой залатанный и выцветший, но абсолютно функциональный плащ. – А! – сказал он спустя минуту, пока я размышляла, не заморозить ли ему язык, чтобы он не выдал что-нибудь ещё более оскорбительное. Джаспер отвязал от своего воротника какую-то гофрированную шёлковую тряпочку и протянул мне.

– Ты серьёзно думаешь, что это чем-то поможет?

– Ну, не в таком виде, но послушай. Это мой пробный складной галстук-дождевик. Всё, что нужно, – это… – Он встряхнул тряпочку, и вдруг она увеличилась в два… три… четыре раза, преобразившись в длинный тёмный плащ, слегка искрящийся в сгущающихся сумерках. От удивления я буквально онемела.

– Это какие-то чары? – спросила я, когда дар речи наконец вернулся ко мне.

– Да. Руны на воротнике контролируют плотность. Когда тебе понадобится, чтобы он снова сложился, нужно только немного его потрясти. – Он снова встряхнул его – и ткань тут же съёжилась до размеров носового платка. – Давай примерь.

Я неуверенно взяла галстук. Хоть я и летала с помощью магического меча, я всё ещё не верила своим глазам. Но когда я встряхнула ткань, она развернулась в роскошный чёрный плащ, как у Джаспера. Я накинула его на плечи и застегнула на шее. Ткань окутала меня, почти полностью скрыв мои поношенные брюки и пальто. У него даже был капюшон, довольно широкий и затеняющий лицо.

– Идеально! Так ты намного больше похожа на героя! – сказал Джаспер. – Только шляпная картонка не очень вписывается.

– Прекрасно, – ответила я и бросила коробку ему. – Тогда её понесёшь ты. Только смотри, чтобы она не помялась.

Джаспер повесил коробку на плечо с несколько отсутствующим видом.

– Кстати, ты мне напомнила. Следи, чтобы плащ не намок.

– Мне показалось, ты сказал, что это дождевик.

– Я сказал, что он пробный. Руны плотности… эм… работают не совсем правильно, если их намочить. Могут повести себя… странно. Так что лучше избегать жидкостей.

Я не успела спросить Джаспера, что он имеет в виду под словом «странно», потому что он сразу же вышел из-за куста и пошёл в сторону зданий. Я поспешила за ним, держа меч в руке.

Неподалеку, у железной дороги, мы наткнулись на группу людей. Судя по плотным комбинезонам и мискам в руках, в основном это были шахтёры. Все они слабо светились, отчего напоминали персонажей с экранов эфирбордов.

Один высокий худощавый человек светился ярче других, он стоял поодаль, у темнеющего в конце длинной траншеи входа в шахту. Вскинув руки, он закричал:

– Мы на это не пойдём, Скиндерс! Ты не заставишь нас работать в таких условиях. Когда единственной нашей заботой было не превратиться в морок, нам и то было несладко. Я не пущу ни одного из моих людей в эту шахту до тех пор, пока ты не сможешь гарантировать, что внутри нет ни одного пирозавра.

– Идём, нужно подойти ближе, – шепнул Джаспер.

Вслед за принцем я обогнула толпу. Все смотрели на кричащего человека и мрачного вида женщину – видимо, это и есть Скиндерс. На ней был строгий тёмный костюм с жемчужной булавкой на лацкане, а лицо не выразило сочувствия, когда она сверилась со своими карманными часами.

– Мистер Карутерс, вам не хуже меня известно, что пирозавры вымерли более пяти веков назад. А вы и ваша бригада уже на пять минут опоздали на смену. Если вы сейчас же не спуститесь в шахту…

– Вы сами видели, мэм, какие ожоги у Тома. Вы не можете отправлять нас туда, пока не устраните то, чем они вызваны. Мы и так многим рискуем!

Кто-то из шахтёров поддержал его одобрительными криками, но Скиндерс только скрестила руки на груди:

– Заверяю вас, в прошлом году инспекция заключила, что шахта в идеальном состоянии. Может быть, если бы мистер Фоксуэлл аккуратнее обращался со своей чайной фляжкой, он бы не пострадал.

По толпе прошёл грозный ропот.

– Фляжкой?! – возмутился Карутерс. – Думаете, такое бывает от горячей воды? – Он покачал головой. – Вы либо глупы, либо лжёте, и я не знаю, что хуже. Но вам нужно найти объяснение получше – или будете отвечать перед профсоюзом рабочих. – При этом он постучал по груди, показав на большой сине-белый значок, которого я не приметила раньше. Я стояла слишком далеко, чтобы разглядеть детали, но мне это было и не нужно.

Я знала, что на нём изображено, потому что в течение месяца каждый вечер засиживалась вместе с мамой допоздна, помогая ей рисовать его на сотнях металлических дисков, точно таких же, как тот, что блестел на груди у Карутерса. Скрещенные долото и фляга на синем фоне. Символ профсоюза эфирных рабочих. Я даже помогала их раздавать на одном из собраний. Мне так нравилось всё это. Быть героиней, как и мама, защищать тех, кому нужна помощь, мечтать, что мы изменим мир.

У меня внутри словно всё растворилось, осталась только ноющая боль. Я не могла оторвать взгляд от значка. Я знала, что это нелепо, но у меня было ощущение, словно там стоит моя мама и если я буду смотреть внимательнее, то смогу разглядеть её за тем мужчиной, потому что она стоит там, положив руку ему на плечо. Если бы только она была здесь. Всё было бы совершенно иначе.

– Это вы нарушаете условия контракта, – говорила Скиндерс. – И у меня есть полномочия сообщить вам от лица компании, что если вы сейчас же не войдёте в шахту, то будете немедленно уволены.

– Да ну? – хмыкнул Карутерс. – И кто же будет работать?

– У нас для этого множество заключённых, – ответила Скиндерс.

Толпа разразилась протестующими криками, воплями и угрозами. Несколько шахтёров пошли вперёд, видимо направившись в шахту. Другие встали у них на пути. Две дородные женщины подбежали к стоящей неподалёку тележке и схватились за ручки, явно собираясь её перевернуть.

Внутри у меня вдруг что-то вспыхнуло, ярко и горячо. В ушах зазвучал шёпот из прошлого, так когда-то говорила мне мама: «Если у тебя есть силы и ты ими не пользуешься, то ты ничуть не лучше тех, кто использует свои силы во зло». У меня есть сила кое-что изменить. Мне только нужно набраться храбрости использовать её.

– Замечательно! – крикнула Скиндерс. – Вы все…

– Нет! – За общим гвалтом меня едва было слышно, но я не только крикнула. Я вскинула меч, и он пронёс меня по дуге и опустил в самом центре площадки, при этом плащ величественно развевался у меня за спиной. Я взмахнула мечом Найтингейл, чтобы все увидели благородный размах крыльев на гарде и ярко-синие камни на рукояти. – Нет! – повторила я, когда вокруг повисла тишина. – Вы никого не уволите! – Мой голос прозвучал тонко. Я сделала глубокий вдох, пытаясь представить, что сказал бы на моём месте кто-то действительно героический. Мама всегда говорила мне, что если хочешь, чтобы другие тебе поверили, нужно верить в себя. – Я Найтингейл, защитница Галланта! – объявила я. – И я пришла помочь вам! Я зайду в шахту и сражусь с мерзким монстром, который залёг… – Я запнулась. Или надо «залегает»? Хм-м. Ладно, надеюсь, они поймут, о чём я. – Залёг в шахте! Не бойтесь!

Отовсюду послышались шепотки. Некоторые я могла разобрать.

– Она летела!

– Этот меч!

– Я видел в новостях, как она спасла женщину!

Джаспер бочком подобрался ко мне, явно стараясь не привлекать к себе внимания.

– Знаешь, тебе не обязательно разговаривать так, будто тебя снимают в пафосном кино, – шепнул он.

– Но работает же, – шепнула я, прежде чем одарить Скиндерс и Карутерса своей лучшей героической улыбкой. – Итак, вы принимаете мою помощь?

Скиндерс моргнула.

– Э… Думаю, вряд ли мы можем отказаться.

Карутерс нахмурился:

– Найтингейл? А ты не слишком юна для этого?

Я вонзила меч в землю перед собой.

– Значит, моя помощь вам не нужна?

– Нет-нет, нужна, – поспешно возразил он. – Но ты и вправду собираешься войти туда одна?

Джаспер многозначительно кашлянул и шагнул вперёд. Карутерс смерил его взглядом и нахмурился ещё сильнее. И тут же хлопнул себя рукой по лбу, словно вспомнил что-то важное.

– Ну да. Конечно. Мог бы сразу догадаться.

– Всё отлично, – начал было Джаспер. – Не стоит…

– Это Фли! – объявил Карутерс. – Верный спутник Найтингейл!

Я наклонилась к Джасперу.

– Почему ты мне ничего не сказал про Фли? – спросила я. – Я понятия не имела, что у меня есть верный спутник!

– Потому что вся эта история с Фли выдумка! Он появился в сериале про Найтингейл, который показывали пятьдесят лет назад. Они вставили его для смеха!

Очевидно, что Джасперу всё это не казалось таким забавным, как мне. Чтобы скрыть смешок, я сделала вид, что закашлялась.

– Всё верно, – заявила я. – Конечно, мне нужен мой верный Фли, чтобы… э-э-э… нести поклажу.

Джаспер, по-прежнему держащий в руках шляпную коробку, метнул на меня кислый взгляд. Сжалившись, я вернулась к более насущному вопросу:

– Итак, где именно находится этот пирозавр?

– Том сказал, что он вышел из южной шахты, – ответил Карутерс. – Те туннели были закрыты с тех пор, как два года назад там закончилась руда. Теперь там должны быть просто пустые пещеры.

– Хорошо, мы всё выясним, – сказала я и повернулась к Скиндерс, глядя на неё суровейшим взглядом, на какой только была способна защитница королевства в моём исполнении. – Никто не войдёт внутрь, пока мы не убедимся, что всё в порядке.

Она поджала губы, но кивнула.

Я обернулась к Джасперу:

– Готов, Фли?

Он ехидно посмотрел на меня:

– Как и ты, Найтингейл.

Глава 8

Я не была готова. Совершенно. В особенности к огромному тёмному туннелю, где затаился какой-то жуткий огнедышащий монстр, которого я только что пообещала уничтожить. Конечно, люди во всяких пафосных колледжах и библиотеках утверждают, что пирозавры вымерли, но я слышала, как Кора рассказывала Уиллоу об одном таком монстре, спалившем ферму её дедушки. И все слышали о Тузи, пирозавре, обитающем в озере Тузуэлл далеко на севере.

Я пожалела, что вела себя так самонадеянно. Возможно, стоило просто предложить зайти внутрь и осмотреться. Но после того как мне на глаза попался тот значок, я действовала не раздумывая. Потому что вспомнила маму. И теперь, скорее всего, закончу жизненный путь угольком в кромешно-тёмной яме.

Правда, тьма здесь была не совсем кромешная. Стены пронизывали тонкие сверкающие синие нити, похожие на паутинки, и от них шёл зловещий свет, озаряя нам путь. Мы держались поближе к металлическим шпалам и деревянным рельсам, бегущим вдоль туннеля. Чем дальше мы уходили, тем ярче светились стены эфиром. Жилы становились шире. Тут и там открывались трещины, похожие на светящиеся рты, выдыхающие в туннель синий свет.

– Как думаешь, там на самом деле может быть пирозавр? – спросила я, пока мы на цыпочках шли вперёд.

Джаспер фыркнул:

– Пирозавры вымерли.

– Ты уверен? А как же…

– Все свидетельства тех, кто якобы видел Тузи, были разоблачены целиком и полностью, – перебил Джаспер. – И да, я уверен. Если здесь и есть чудовище, то это человек. Тот же самый, кто стоит за другими несчастными случаями в шахтах. И мы обязаны найти его, пока он не натворил ещё больше бед.

Я выдохнула. Наверное, Джаспер прав насчёт пирозавров. И всё-таки. Негодяй, который пытается подорвать целую шахту, немногим лучше.

Краем глаза я заметила какое-то движение и крепко сжала рукоять меча, но там была только очередная пронизанная эфиром стена. И эфир не двигался. А вот некоторые сверкающие синие огоньки двигались. Бегали по стенам, от жилы к жиле.

Я взвизгнула и отпрыгнула:

– Оно двигается! Что это?

– О-о-о! – Джаспер подскочил к огонькам. – Слепожуки!

– Слепожуки? – Я по-прежнему целилась мечом в то, что оказалось светящимися жуками. Теперь я разглядела их: каждый размером примерно с мой большой палец, со сверкающими шестью проворными лапками. При виде целых колоний, карабкающихся по стенам, меня начало подташнивать, но у Джаспера они, судя по всему, брезгливости не вызывали. Он так близко наклонился к одному большому жуку, что длинные тонкие усики насекомого чуть не касались его носа.

– Ну, официально это Blattella aetherus, но шахтёры называют их слепожуками, потому что… закрой глаза! – Он отскочил от стены, когда весь туннель залило ярким светом. Я крепко зажмурилась, но пронизывающее свечение чувствовалось даже сквозь веки. В следующий миг свет сгинул, перед этим фактически… ослепив меня. – …Потому что они делают вот так, – закончил Джаспер. – Это защитный механизм.

– Чтобы всякие принцы не совали нос куда не следует? – Я быстро заморгала, потому что у меня перед глазами всё ещё плыли светлые пятна.

– Я бы назвал это научным интересом. – Джаспер провёл рукой по носу, который хотя и был довольно большим, но не портил его лица. – И нет, у Blattella aetherus есть ряд естественных врагов, например…

– Я пришла сюда не лекцию по биологии слушать, – оборвала я его. – Я пришла выяснить, не собрался ли кто-нибудь подорвать шахту. И мы не выясним это, если будем тут топтаться. Давай найдём эту южную шахту.

Я быстро пошла дальше по туннелю, твердя себе, что всё это не более чем работа. Сейчас я была как один большой клубок нервов, но я знала, что как только пойму, с чем имею дело, он размотается. Джаспер шёл следом, хотя молчал он довольно обиженно.

– Ладно, расскажи мне про слепожуков, пока мы идём, – сжалилась я. В конце концов, эти сведения могут оказаться полезными и отвлечь меня от тревожных мыслей о том, что мы найдём там, внизу.

– Это совершенно потрясающие создания, – заговорил он, снова ожив. – У них нет лёгких, как у нас. Они дышат дырочками, которые называются «дыхальца», а дальше воздух по специальным трубкам идёт в органы. Поэтому фактически они могут жить без головы!

– Как это? – спросила я, невольно заинтересовавшись. – Это какая-то магия?

Джаспер закатил глаза:

– Магии не существует.

– Серьёзно? Может, скажешь это летающему мечу? – Я отпустила меч, и тот, облетев вокруг Джаспера, укоризненно погрозил ему.

– Это эфирное мастерство. Оно только кажется волшебным, потому что мы не знаем до конца, как работают руны. Слепожуки, этот меч, даже лорды-маги из Савентри – все они получают силу от эфира и следуют правилам. Называй это магией, если хочешь, но на самом деле это просто наука, законы которой нам не до конца известны.

– Н-да.

– Тут не из-за чего расстраиваться, – сказал Джаспер, немного помолчав. – Наоборот, это хорошо. Разве не здорово знать, что объяснение существует, пусть мы ещё до конца его не поняли? Из этого следует, что ответ всегда есть – до тех пор, пока ты готов его искать.

– Наверное.

Возможно, личность Джаспера не исчерпывается роскошной одеждой и фантазиями о подвигах, хоть мне и неприятно это признавать. Видимо, он из тех людей, кто, встретив в книге незнакомое слово, сразу же начинает искать его в словаре. Из тех, кто вечно жаждет ответов и стремится понять всё и вся. От его слов во мне что-то проснулось и, подняв голову, заставило желать большего. Было бы здорово осознавать, что всё в этом проржавевшем мире имеет какой-то смысл. Что нет загадок, которые мы не могли бы разгадать, нет проблем, которые не могли бы решить.

– Нам ещё столько предстоит узнать об эфирном ремесле, – продолжал разливаться Джаспер. – Не только то, что было утеряно после Золотого века, но и новые технологии. Устройства, которые бы лечили болезни. Или делали за нас опасную работу. Или – только послушай, это потрясающе! – недавно я нашёл старый трактат, где говорится, что мы можем создать эфирные летательные аппараты, которые отнесут нас к звёздам. Представляешь?

Может, всё дело в том, что он говорил так восторженно. Может, это из-за блеска эфира на стенах и потолке мне казалось, что я иду словно по ночному небу. Но на миг я ему поверила. Я ощутила отголосок пылающего рвения Джаспера.

– Как Лунная Дева? – спросила я.

– Кто? – переспросил Джаспер.

– Лунная Дева. Она живёт на Луне, и у неё есть огромный золотой корабль с серебряными парусами, на котором она может летать по небу. Я знаю, что это просто сказки, – добавила я, покраснев. – Но мама часто рассказывала их мне в детстве.

Я давным-давно не вспоминала те сказки. Сейчас не то время, чтобы любоваться звёздами, и мне в любом случае стоило промолчать. Джасперу нет дела до волшебных сказок. Я опустила глаза, ступая по сверкающей синим эфирной жиле, бегущей по полу туннеля.

– Сказки тоже стоит изучать, – сказал Джаспер. – Интересно, что у неё на корабле серебряные паруса. В одном из трактатов, которые я видел, было описано что-то подобное. Огромные крылья из тонкой металлической плёнки, заряженные солнечным светом и эфиром. – Он улыбнулся мне. – Так что, может, история о Лунной Деве и не совсем выдумка.

Я невольно улыбнулась в ответ. А потом вспомнила, что стоит за всеми этими сверкающими инновациями.

– Да, – тихо сказала я. – Только стоит ли, чтобы ради этого прогресса люди превращались в мороки?

– Пф. Работа на фабриках абсолютно безвредна, если следовать соответствующим протоколам безопасности. И мой брат говорит, что в мороки обращаются крайне редко.

– На скольких фабриках ты был?

– Ну… ни на одной. Но…

– Тебе интересно во всём разбираться. Может, тебе посмотреть своими глазами и решить, насколько там безопасно? Приходи ко мне на обед в один из тех дней, когда у моей соседки Уиллоу начинается приступ, и посмотри, как она по пять раз пытается проглотить ложку супа, потому что мерцает. Или сходи на кладбище – там полно могил рабочих, которые навсегда обратились в мороки.

Молчание.

– А может, ты просто мне не веришь, потому что я всего лишь дитя Костей, у которого никогда не было именитых репетиторов и которое не знает, как правильно называются слепожуки?

– Я тебе верю, – сказал он, помолчав какое-то время. – Просто… эфирное ремесло – это так потрясающе. Возьмём, например, тебя. Посмотри на этот меч – сколько вы вдвоём способны совершить! Должен быть способ получать эфир без таких жертв. Сделать фабрики лучше. Изменить ситуацию.

Мне хотелось ему верить. Джаспер и в самом деле хороший человек. Но его мечты как слепожуки: такие яркие и сверкающие, что мешают ему видеть остальной мир таким, какой он есть.

– Это хорошая мысль. Очень плохо, когда те, у кого в руках вся власть, оставляют всё как есть и затыкают рты тем, кто пытается что-то сделать.

Софи. Мама.

– Я не…

– Давай сосредоточимся на задании. – Я ускорила шаг, уже устав находиться под землёй, устав от стен, сжимающихся вокруг меня как кулак. Я слышала, что Джаспер идёт за мной следом, но, к счастью, он не пытался продолжить беседу.

– Должно быть, это южная шахта, – сказал он, когда мы дошли до перекрёстка.

С левой стороны туннель был перегорожен деревянным заграждением. Большими буквами отталкивающе жёлтого цвета было написано «НЕ ВХОДИТЬ».

Мы замерли на месте и прислушались. Даже меч наклонился, как будто пытался уловить какие-нибудь тревожные звуки. Ничего не было слышно, если не считать слабого шуршания ползающих повсюду слепожуков. Тогда почему мне кажется, что за нами наблюдают?

– Хочешь пойти первым? – с надеждой спросила я Джаспера.

Тот ехидно вскинул бровь:

– Я только скромный спутник, не забыла?

Ну и ладно. Я справлюсь. Однажды я стянула золотое кольцо с пальца Агаты по прозвищу Секира, одной из самых свирепых боксёров на рингах Костей. Я умею бесшумно двигаться, быть сосредоточенной и подавлять страх, когда это необходимо для дела.

И я не одна. Со мной меч.

– Готов? – спросила я.

На лезвии мигнула задорная искорка.

Я проскользнула мимо заграждения; теперь я двигалась медленнее: нужно быть начеку на случай опасности. Туннель расширился, перейдя в просторную естественную пещеру. Джаспер шёл за мной, в тишине его хриплое дыхание почти сливалось с моим.

– Посмотри туда! – Джаспер указал вглубь пещеры.