Текст книги "Уратмир. Котел желаний. Книга 2"

– Дракон, я не могу понять тебя. То мы жалкие и бессмысленные. То нас стоит остерегаться. Скажи правду. Объясни, что знаешь.

– Вы – совокупная масса для переработки негативной пси-энергии. Человек и ему подобные второсортные существа, заражённые вирусом, обезличенные, превратились в фильтр для информационного потока… Ваше предназначение сводится к обслуживанию интереса… Ваша планета, как и многие подобные, являются отстойниками для обеззараживания воли первородных творить…

– Дракон, тогда зачем вообще стремиться к чему либо? Зачем мне ты? Зачем вы все? Что ты безнадёжен, что все остальные, подлые, лживые и лукавые…

– Тебе, Уратмир, предоставлен шанс спасти свой народ… Возвысить его… Дать человечеству достойное место в этом универсуме… А попутно освободить меня и вселенную от гнёта первородных. А ещё нужно безотлагательно загнать этих посредников обратно в их функции. Я твой единственный друг в этом кромешном мраке… Помоги мне, а я не забуду тебя. Я избавлю людей от вируса, я подарю вас обновлённой, очищенной вселенной. Я, Вселенский Дракон, усажу вас на место первородных… Мы вместе вернёмся к истоку Инродверга… Восстановим закон. Исцелим организм вселенной… Исполним волю великого разума. Приструним эту муку, эту бойню, которой нет конца… Наша вселенная бесконечна, в ней хватит места всем, кто произойдёт здесь… Мы вместе с тобой прекратим жатву, развязанную великой распрей между Белым и Чёрным. Подумай, Уратмир, разве я предлагаю что-то ужасное? Наши мысли совпадают, мне известно это? Подумай над этим… Но знай, что времени остаётся немного… Многие древние первородные, узнав, кого скрывает твой выбор, захотят устранить тебя… Я не смогу защищать тебя вечно… А пока, прощай…

Глава II.

Лицом к лицу с посредником

Притча:

В далёкие и практически забытые времена, тогда, когда смерти ещё не было, немногочисленные проживающие под дневным светом тихо и размерено вживались в комфортные и равные условия жизни. В тот самый «запамятный» и пропитанный временной старостью момент жил да был простой и незаурядный житель. Существовал он мирно, честно и любя. Работал он усердно, всегда помогал нуждающимся, прощал любую необъективность в свой адрес, так как был уверен, что справедливость и правда, порождённая им, имеет что-то настолько важное, что нельзя поступать иначе. И стала его жизнь походить на настолько праведную, что консенсус равенства всех живых начал колебаться. Такое положение дел не замедлило заинтересовать противоположную сторону и Царя «мозаичного тёмного царства», который одной прохладной ночью решил навестить странного жителя и поговорить с ним.

Появившись во мраке поздних часов, Царь «поворотившейся исподней» своим приветствием немного смутил и напугал непогрешимого жителя. Ожидая такой осторожной и тревожной реакции, исчадие тёмного мира тут же задало тот вопрос, который заставил его предстать перед расшатывавшим хрупкий изначальный баланс жителем.

– Почему ты так ведёшь себя? – спросил темнейший Царь.

– В чём вина моя, о отродье лжи и обмана?

– Не вина твоя заставила меня прийти к тебе. А жизнь твоя.

– Ты хочешь прекратить жизнь мою, о создатель злобы и ненависти?

– Нет, нет житель… Разве я омерзителен или выгляжу по-дурному? Почему ты страшишься моего визита и думаешь, что могу причинить вред тебе?

– О владыка порока и разбоя, выглядишь ты как самый прекрасный из ныне живущих. Кожа твоя светится золотом. Глаза твои блестят голубым светом. Речь твоя приятна и прекрасна. Но нет в тебе правды томной, нет в тебе сожаления доброго, нет в тебе любви к окружающим. Я хочу узнать, что привело тебя ко мне, если не желание отнять нужное тебе?

– В том-то и дело, что нет у тебя нужного мне в отличие от других. У всех ныне живущих есть то, что принадлежит мне, а у тебя нет. Почему ты ведёшь себя так, что не замечаешь меня?

– Если я могу жить без тебя, Царь тьмы, то не нужен тогда, получается, ты? Боль и страдание приносишь ты многим. Не вижу смысла я в тебе. Поэтому и живу так.

– Не прав ты, житель. Но не поверишь мне. Хочу лишь попросить тебя, изменись. Веди себя как все, не ломай основу компромисса в этом тёплом мире.

– Ха, повелитель злобы и обмана, ты думаешь, что я отступлю? Я только рад, если ты, родитель клеветы и страха, исчезнешь!

– Боюсь, не понимаешь ты многого. Не сможешь ты навредить мне. Но сможешь ты многое изменить. Только считаю я, что те изменения, которые ты, житель, спровоцируешь, никак не усилят праведную сторону. Они лишь изменят правила и условия, не больше.

– Ты как всегда лжёшь, Царь тьмы!

– Я всё равно постараюсь переубедить тебя, житель, – с этими словами Царь тьмы покинул поверхность.

Но недолго удалось пожить спокойно и праведно жителю. Появилось на дневном свете другое существо, которое думало совсем иначе. Его целью стал обман и ложь. Взлелеял и взрастил этого жителя Царь тьмы, а затем прислал невежу, решившего идти по пути оскорбления, обмана и злобы, к смиренному и кроткому жителю. Придя в дом праведного, злобный невежа, воспользовавшись доверчивостью и открытостью хозяина, обокрал его. Затем, поселившись рядом, отравил весь скот его, после чего оскорбил его, а затем оклеветал его в глазах других жителей.

Настало время, когда царь Тьмы вновь решил посетить обречённого, растоптанного, униженного, оголодавшего жителя для того, чтобы поговорить с ним вновь.

– Здравствуй, житель. Вижу, ты продолжаешь упорствовать?

– Здравствуй, родитель злобы. Не сломить меня тебе. Не получится у тебя и этого, натравленного тобой, моего нового соседа изменить меня.

– Опять ты ошибаешься, житель. Я не натравливал его на тебя. Я лишь встретил вас. А затем ты стал лишь демонстрацией итога своей праведности.

– Но тогда ты, Царь тьмы, должен знать, что не сломили меня лишения и тяготы, выпавшие мне. Не держу зла я. Как не было, так и нет горя и огорчения во мне.

– Но теперь, другие жители думают про тебя иначе. И даже те, кому ты бескорыстно помогал, презирают тебя. Где же справедливость? Что ты на это скажешь?

– Я знаю, что вылившаяся грязь на меня – это неправда! Мои дела и поступки глаголят об этом. Поэтому очерняющие слова не тронули меня и не коснулись. А правда всё равно потихоньку просачивается в других жителей. Клевета, словно шелуха, осыпается с моего имени. Взращённые противоречия и посеянные с языка цепного пса твоего рассеет ясность и постоянство благих деяний моих! Не получилось у тебя, идол, оправдать слова свои…

Рассмеялся Царь тьмы и сказал:

– А знаешь ли ты, житель, что слова злобы и клеветы всегда должны быть наказаны. Это закон жизни! Если же нет, то блуждают они по миру и множатся…

– Царь тьмы, а какое это может иметь отношения ко мне?

– Обернись, житель!

Внезапно праведный житель услышал, как у его соседа раздался громкий крик. Его интонация заставляла красные тельца в жилах стынуть. Такого крика ещё никогда до этого момента не было. Увидел праведный житель, как злобный и нечестный человек умирает. А вокруг, словно ожившие, слова его осудили его.

– Царь тьмы, что происходит? Зло не может обидеть и тронуть зло?!

– Летали, летали слова и поступки его по свету и мраку, ширилась власть их. И в один день нашли они жителя, в отношении которого они оказались правдой!

– Но ведь зло и ложь не могут окончиться правдой?

– Поэтому зло, ложь и обман, добравшись до лгуна, призвали смерть, дабы не нарушать закон жизни. Погибель осудила и наказала ложь и зло! Теперь костлявая вхожа в ваш дневной мир! С этого момента, праведный житель, есть в мире смерть! Она взгромоздила на свои плечи контроль за справедливостью! У добра и зла появилась цена, эквивалентная погрешности около справедливости, а «старуха с клюкой» во веки вечные отправится собирать плату с этого отклонения в виде перегнувших палку жителей. Все рождённые отпрыски после этого будут равны, близки и в одинаковом праве на этот общий мир. Впредь каждый, кто подумает о гордыне, зависти, превосходстве, хитрости, лжи, обмане, убийстве, ненависти к равному, падёт на весы «сырой земли», где платой будет здоровье, годы, дух, ум, радость, доброта и любовь. Так условились два мира! Звать их будут с этой поры «люди». Человек и его семя поставлено на кон! А ты, мой друг, теперь будешь жить вечно, так как ты был единственным, кто оставался кристально праведным до смерти. И не коснётся тебя костлявая отныне никогда! Но я буду приходить к тебе на протяжении вечности! Дабы говорить с тобой, так как не будет мудрее и умнее тебя… А теперь хочу опять попросить тебя измениться, если же нет, то вновь и вновь будут происходить вещи, которые изменят поверхностный мир до неузнаваемости! Подумай пока! Посмотри на своих павших и изгнанных сородичей! Испей горе праведности! И задумайся, кого ещё ты пустишь в этот дневной мир? Я же приду к тебе попозже…

Что-то не так!.. Это первое что приходило мне в голову, после того как я открыл глаза. За последнее время мне приходилось слишком часто быть без сознания. Эта плохая привычка потихоньку начинала становиться моей обыденностью, перетекая в добрую традицию. Валяясь на бетонной особопыльной поверхности, моё тело, наверное, с виду напоминало произвольную композицию, которую осталось только очертить мелом. Упершись руками в пол, я попытался подняться. С трудом, но этот отчаянный рывок потихоньку удавался. Моё вертикальное положение и устойчивое состояние не принесло ясности в происходящее. Напротив, увиденное усугубило осознание и не без того затуманенного разума. Довольно неприятный и сухой ветер периодически толкал меня то с одной, то с другой стороны. Передо мной открывалась ужасающаяся картина разрушенного мегаполиса. С крыши развалин небоскрёба эта утопичная перспектива просматривалась особо правдоподобно. Сомнительные мысли о катастрофе на моей планете тут же сменились пониманием, что моя персона в локации находится не на Земле, три солнца тускнели из-под серой массы пыли, смрада, дыма, соединивших небо и землю в единый безрадужный пейзаж.

– Что происходит? – произнёс я вслух.

Только что я был на планете, участвуя в эгоистичном турнире. Помню восторг взглядов после моей третьей победы. Помню голос. Да, этот голос, который впервые пришёл ко мне, когда я находился в сознании. Помню Дракона… Он таскал меня по моему прошлому…

Внезапно, кто-то позади меня громким и грузным шагом привлёк моё немного рассеянное внимание. Обернувшись, я увидел «крупнорогатого затейника», так называемого Чёрного Бога, который запланировал и затеял забавный план по порабощению Земли. Он, не спеша, больше даже вальяжно обходил вокруг меня, при этом надменно разглядывая полыхающим взором. Сухие порывы ветра растерзанной планеты, на которой мы находились, больше не мешали мне. Пыль не била в глаза, чувствовалось, что этой хрупкой комфортности поспособствовал снизошедший Бог. Он оградил моё тело от неприятных и удручающих ощущений. Оставались мгновения, как он должен был заговорить на презренном для его персоны языке, а шум городских руин и пронизывающие вихри могли помещать ему адаптивно и, наверное, красноречиво изъяснится на примитивном языке.

– Уратмир, – тягучий голос действительно будоражил. Он мгновенно замедлил моё боевое поползновение в его сторону. Я, сам того не понимая, кротко остановился, включив логику, и заново начал перерабатывать да сопоставлять факты и события прошлого, пытаясь прояснить, почему всё же оказался здесь. Но пресловутые фактаж и типаж миновавшего никак не давали мне внятных аргументированных ответов.

– Человек, тебе надо слегка снизить градус ненависти… Твоя плазма кипит… Месть сладка, но послевкусие горчит.

Я нерасторопно перебил его:

– Не плазма, а кровь! Не ненависть, а гнев! Не месть, а отмщение!

Он остановился, а на его огромной морде, по-моему, даже появилась улыбка.

– Кровь… Кровь… Да, то, что течёт в твоих венах, стучит в висках, циркулирует в твоём теле, задаёт такт твоему сердцу, даёт возможность для ритма пульса, а твой адреналин повышает твоё артериальное давление. Обычно его секреция у вас, людей, повышается при стрессовых ситуациях и он начинает пользоваться биологическими резервами, что парализует или ограничивает устойчивую работу нервной системы, а напряжение подменяет сознательность первичными эмоциональными, «инстинктивными, не всегда полезными замыслами». Твоя психика как продукт деятельности головного мозга в таком некомфортном ритме отказывается подавать правильные сигналы твоим окончательным рецепторам. Повышаются шансы на «неосторожность»… Разрушаются стимулы для эмоциональной эмпатии… Буквально, помутнение в разуме приводит к переоценке своих реальных возможностей.

Пламя этого зверя было очень спокойным. Становилось понятно, что он настроен на разговор.

– Человек, моя первородная сущность видит тебя насквозь… И ты один из немногих своего рода, кто хоть и отдалённо, да и во многом приблизительно понимаешь суть «насквозь». Твой генотип, формирующий фенотип, уже рассказал мне всё о тебе. Твои биологические реакции – дыхание, сужение сосудов, реакция нервных окончаний, которая обеспечивает передачу информации в виде нервного импульса, запах, пот, электричество по коже – дают мне возможность предугадать тебя, – зазнавался страшила очень плавно, но явно по накатанной системе! С изрядной долей высокомерия и надуманной важности продолжал кружить вокруг меня и при этом с паузами продолжал пламенно говорить.

– Даже когда ты молчишь, я всё знаю. Сейчас ты, землянин, уже слегка понимаешь: Что? Зачем? Почему ты здесь? Это нужно мне. Я Чёрный Бог должен разобраться с неким незначительным нюансом… Зависимость вселенской публики от истощения ответственности заставляет пренебрегать исключениями и в частном порядке являться на периферию колких событий.

Да, только с такой непомерной любовью к себе можно так пренебрежительно относиться ко всем остальным. Кротость и трепет всех остальных перед ним была основной его неповторимой чертой. Его статус – «Фараон», а полномочия – «Детектив».

– Не бойся! У меня нет желания убивать тебя.

Примечание: лицо освобождено от уголовной ответственности по причине, предусмотренной создателем: «Бессмертный», «Добровольно невиновный», «Предварительно вне подозрений», «Лично против любых обвинений», «По совпадению, тот самый “Кому можно!”».

Мгновенно я перебил его:

– Ты ведь всё знаешь? Так почему думаешь, что я боюсь? – в нём словно вообще не было эмоциональных внешних сигналов. Признаки чёрной безупречности вызывали странные посылы и сумятицу в моей голове, приходилось периодически испытывать мгновения покорности перед его чёрной волей. При этом речь вообще не шла о брезгливости к его неординарным наследственным проявленным лицевым признакам.

– Ты же понимаешь, что моя фраза лишь речевой оборот, который в доступной для тебя форме позволил мне, выбрав риторику, пренебрежительно указать тебе своё первородное намерение на сегодняшний разговор. Уратмир, земной юноша, не по годам мудрый, я хочу произнести тебя, да, именно произнести тебя. Давай добавим к вашей условной, примитивной речи нечто большее. Ты сможешь это восприять. Оно есть в тебе…

Нечто в виде тонких струн очень аккуратно прозвучали вокруг меня. Этот эффект обрушил все мои чувства и эмоции. Это подкупало ценным смысловым вознаграждением. То, что имел в виду леденящий душу названный богоподобный, я понимал довольно условно. Хоть мне и не удавалось наблюдать его встроенность в квинтэссенцию тонкой материи пронизывающей мир. Меня также смущало выбивающее из ординарного сегмента жизни «волновое эхо» в его пользовании, которое ранее я видел у большинства пришельцев. И всё же мне удавалось сразу уловить побуждения к диалогу. Было абсолютно явно, что нашему чистопородному нужно от меня. Он хотел узреть объём ресурса, за счёт которого такое слабое создание побеждало на турнире. Для уникального создания это было загадкой. Хотя, может, он и сам хотел, чтобы это было так. Она бы стала первой за его, без пропорций, отрезок жизни.

– Безусловно красивый земной юноша, скажи мне, а ты знаешь, почему ты такой привлекательный? В чём твой шарм? Твой азарт? Твоё сияние?

Его ход мыслей был неуловим. Очень трудно было переносить его формулировки в отношении себя. Эта речь после приостановок начиналась откровенно коварно и неожиданно.

– Да, ты безупречен по-своему… Для меня ты очень интересен. Но, наверное, не только для меня. Помимо того, что ты смазлив биологически, ты правдив в мире, где у правды есть возможность выбрать сторону, а это уникально. Это отражается в твоём редкостном взгляде. Он чрезвычайно необычный для всей вселенной и жизни в ней. Да, Уратмир, вот, вот, вот он этот неповторимый отсвет твоих разноцветных глаз… Он с тобой с детства.

Почему этот пугающе брутальный полузверь начал пытаться угодить мне словом.

– Молодой человек, если ты хоть на мгновение подумал, что я пытаюсь льстить, то это не так. Моя сущность имеет сложные признаки внезапного желания, я имею право безнаказанно давать волю эмоции. Но жалкого прагматизма во мне никогда не существовало. Давным-давно наш мир кардинально изменился, с тех пор все первородные обеих сторон потеряли нечто очень важное. Каждый чистопородный при рождении, вступая в этот мир, получает необыкновенную ценность – видеть пустоту. Это наш заветный ключ – творить из неё. Проецировать, а не подчинять. Но наша врождённая печать нуждается в материале, который задолго до вас, землян, был отравлен… Неизвестным вирусом. Это безликое «что-то» испортило материал настолько, что рождающиеся после заражения получались дефектными. Но самое неожиданное произошло следом: неполноценные несознательно для себя стали почвой для рождения «Возможности». Даже мы, изначальные, сначала не улавливали этот симптом. Но со временем «Вероятность» стала окутывать нашу пустоту. Да, она не могла повлиять на наш материал, но она стала влиять на взаимосвязь процесса. Для первородных это стало настоящей проблемой. Нами рассматривалось даже полное ваше уничтожение. Но потом во время горячей полемики мы начали улавливать ещё один, как в дальнейшем оказалось, удивительный процесс. В ваших второсортных мирах, словно в больших бурлящих котлах, хоть и единично, а иногда это и вообще не происходило, стали рождаться такие, как Ты!.. Вам нет цены!.. Вы есть вероятность «Случайности»! Вы бесценный актив! Вы те, кто может делать «Выбор»! Заблудшие, оскверняющие саму суть устойчивости мироздания стали несознательными причинами описательной связи признаков и принципов. Этот свершившийся факт дал нам надежду на обретение истока. Мы восполнились надеждой починить лестницу восхождения к мастерской создателя.

– Что ты хочешь? Чего ты добиваешься? Зачем этот беспощадный ликбез? – на самом деле мне уже удалось прочувствовать основную ноту. Богоподобный чёрный хотел разгадать мой секрет. Но его беда была в том, что я и сам не подозревал, в чём мой секрет. Мне предстояло претерпеть принудительное давление рогатого и сохранить свой интерес. Это вожделение овладеть, познать тайну коробило его изнутри, что отчётливо выдавали его мутные и глубоко жёлтые глаза, которые периодически проблёстывали азартом и сужали его вертикальные и без того узкие зрачки. Один глаз имел десяток зрачков, а второй был нормален. Наверное, его можно было понять, ведь «Загадка» была для него лишь завёрнутой в красивую словесную упаковку «Причудой» для недомиров. Но тут он чувствовал неподвластный, химерный элемент. Для меня только эта тайна сохраняла жизнь. Пока я был ему интересен, можно было рассчитывать на выживание.

– О земной сын, имей терпение. Кстати, именно терпения не хватило ранее жителям этой планеты. Мрачное зрелище, не правда ли? Но от того оно не стало ненужным. Ты чувствуешь, что смерть воцарилась на этих безжизненных просторах. Здесь повсеместно визуально изложено иное, чем жизненная гармоничность. Вы, оголтелые людишки, имеете колоссальное сходство с прошлыми жителями этого мира. Как ты мог заметить, здесь типичные для твоего мира строения, сгоревший транспорт, логистические развязки, точнее то, что от них осталось. Инфраструктура идентична, сходство зеркальное. Превентивно я скажу тебе больше, даже биологически вы схожи на 98 процентов. В обоих ваших мирах периодически правили два безмолвных странника вселенной – это «Война» и «Смерть». Местные жители, как и вы, боялись, страшились смерти, но они так же, как и Вы, думали, что вопросы разрешаются с помощью войны. Гремучая, вязкая и ядовитая суррогатная вязь изобличения смерти войной небрежно разнесла этот ненадлежащий для будущего хрустальный мир! – тут я внезапно перебил его:

– А вы, великие и важные, разве так не думали? – он только лишь улыбнулся тем местом, которое с трудом можно назвать ртом без губ.

– Не перебивай… Имей терпение… Умное уважение иногда лучше вымогательства. Выслушай. Разница есть. Она маленькая, но мои перста придают ей весомости. Я могу прямо сейчас просто протянуть руку и взять за горло смерть. И уже в её глазах прочесть мольбы о моём снисхождении… Эти посредники-странники народились в бесформенности, ложная моторика связывала их деятельность с комплексным управлением активными элементами целей и планов великого разума с помощью энергии, которую стали вырабатывать появившиеся полуподобные, посредникам удалось вкрасться в желаемую материальность.

«Да, высокомерно… И так “по-ихнему”» – опять промелькнуло в моей голове.

– Вечная жизнь с рождения, Уратмир, излечивает от смерти и улучшает здоровье! Но иногда бессмертие навевает грусть. Но у нас есть «марионеточные» – те, кто имеет возможность кануть в безмолвную пучину «Пустышки». На их примере наблюдая смерть, мы хоть немного развеиваем тоску. Случается так, что «первородные чистые» в ожесточённой схватке прекращают возможность друг друга являть свою печать в явный мир. То есть, либо ломают ключ, либо забирают его. Но даже в этот миг дыхание Инродверга позволяет нам выбирать дорогу, минуя гиблую пустошь, царство смерти. Я сейчас покажу тебе…

Он подошёл к краю четырёхсотметрового аварийного небоскрёба, в который упиралась многополосная магистраль. Чистопородный протянул руку над разрушенным городом и произнёс:

– Восхитись, землянин!

Сильное сияние окутывало рогатого, а пламя словно сорвалось с цепи. Своей силой он подхватил выгоревшую дотла машину и поднял её к нам. Но меня больше удивила не парящая в воздухе перед нами, смятая и обожжённая машина, а то, что мне отчётливо удалось увидеть стоящего внизу человека. Ну, либо жителя этой умершей планеты. Я присматривался к нему, так как мы находились высоко. С каждой секундой я убеждался, что это на самом деле живое, человекоподобное существо, которое так же пристально смотрело вверх, скорее всего, на нас. Тем временем Чёрный полубог разорвал машину пополам, это привело к тому, что обломки и ржавые куски авто полетели вниз.

– Взирай, Уратмир. Эти останки некогда принадлежали живому, разумному обитателю этой планеты. Ну, насчёт «разумного» я погорячился, но не суть…. А теперь смотри, что есть воля Чёрного первородного!

Фактически в воздухе сначала просто крутился управляемый вихрь с этим прахом вперемешку с сажей. Но с каждым мгновением останки приобретали очертания. Сначала кости, потом жилы, затем мышцы позволили узнаваемому скелету выпрямиться в струнку и неистово раззявить рот. Ещё несколько мгновений и на пыльный бетонный пол рухнул обычный мужчина в простой одежде. Несомненно, я был поражён произошедшим действом, но ещё больше производила впечатление стоящая тёмная серая фигура, метрах в шести за спиной крупнорогатого Бога. Этот таинственный силуэт был притягательно загадочным. Мой отрешенный взгляд заметил мнивший себя Божеством Рэдивал. Он тут же обернулся. По-видимому, эту серую тень в длинном и тонком пальто, застёгнутом под горло, ему не дано было видеть. В связи с этим мне показалось, что это существо с опущенной в пол головой, которую прикрывала элегантная серая мужская шляпа, было плодом моего распоясавшегося воображения.

– Куда ты смотришь, Уратмир? – с придыханием, нагоняя жути в итак страшные декорации умершего мира, произнёс хищный убийца, которого никогда не настигала ответственность просто потому, что он не хотел её замечать.

– Никуда! Я сражён «чудом»! Я угораю, ой, дивлюсь! О чём ты, всезнающий Чёрный Бог, спрашиваешь?

Практически неярко выгорающий чёрный опять зациклил меня на оживлённом жителе. Заострив моё внимание своими спесивыми повадками в сторону туриста с того света.

– Смотри, он дышит. Он живой, не правда ли это прекрасно, Урах-мио-рам?.. А ты знаешь, чего им не хватило до совершенства? А, чего вам не хватает до совершенства? Вы же стремитесь к совершенству… Но вот, что это даст вам?

Его вопросы, его посылы, его ход мыслей были абсолютно алогичны. Пересылка вопросительных уловок в мой адрес громила мои логические редуты. Мне не удавалось понять систему координат его замыслов. Он опять усмехнулся и опять продолжил мозговой штурм…

– Ты знаешь, я очень хочу затронуть «Это», вашу «Безупречность», «Безукоризненность». Ты вообрази, мальчик… Если человек, особь своей популяции, либо в ходе эволюции, вытоптав дёрн всех гектарных полей, либо «как-то» мгновенно… Ну, может быть, по желанию первородного… В частности, может, «Я» ради забавы сделаю так, что человеческий экземпляр, например, хотя бы в одном аспекте своего осмысления окружающей действительности получит, т.е. приобретёт счастье «Идеальности». Склонившись, изопьёт родник счастья. Допустим, в процессе «памяти», только лишь в сегменте «запоминания» прошлого и настоящего. Подумай, если человек всё будет помнить с определённой безупречностью, безошибочно?.. Что тогда будет происходить? Ваш вид охватит эйфория. Всё: прочитанное, увиденное, учуянное, касаемое – будет мгновенно запоминаться, да так, что «то», зафиксированное, лишится одного маленького и только словесного нюанса, а именно «Интерпретации»… Инсинуация не будет новой, она всегда будет иметь лишь единичный образ провозглашающего. В будущем подбор доводов и определений для каждого безупречного станет небольшой погрешностью, да и то только в нехватке времени выслушать новую форму заявления. На момент всех захлестнёт возможность запомнить навсегда «стихи, формулы, звуки, примеры, координаты, задачи, правила, законы, тезисы, необъёмные тексты, цитаты, стенды, речь, алгоритмы, умножение, возведение в квадрат, методы мнемоники, ходы, гипотезы, диспозиции, выводы», а после мгновения будет такая легкая возможность точно воспроизвести полученную информацию, абсолютно всегда повторить познанное. За довольно короткий срок вашей «тщетной» жизни люди освоят весь эволюционный процесс своего вида. Багаж знаний каждого отдельного индивида будет невероятным. Ваш мозг станет хранилищем, которое невозможно заполнить знаниями. Затем человек, скорее всего, прекратит неуправляемое общение со своим легионом внутренних «Кто». Уже на тот момент каждому будет понятно, что сталкивание трактовок мыслей между себе подобными – это долго. Вы сразу поймёте, что намного удобнее, имея такой обходной безупречный пароль либо код на обман биологического условия, развивать общение внутри себя. Вначале только малые отряды «Я» отдельных индивидов войдут в бескомпромиссный диалог, но пройдёт ещё немного времени, и уже тысячи «Я» внутри каждого будут кричать о разногласии происходящего вокруг. Причинно-следственная связь начнёт превращаться в парадокс. Границу будет устанавливать вечность. Также в определённый момент «событие» утратит «действие». Что же произойдёт на пике этой моментальной безупречности, упрощённого запоминания. Случится вывод о том, что же такое шаг, действие или выбор? Когда человек прав? По идее, он просто обязан прийти к совершенству, так как играет в режиме Абсолюта. Следовательно, итог будет безупречным. Но итог будет странным. Людское племя начнёт мутить от безукоризненности цепочек-выводов, а их всеобъемлющее «запоминание» приведёт всего лишь к нескольким целеполаганиям. Первый вывод: «Сладость незнания!» и «Наслаждение заблуждением!». Скажи мне, Уратмир, что может не случиться в мире, который уже случился? Второй вывод: «Нехватка в человеке инструментов познания». Скажи мне, парень, что может не случиться и откуда ты это знаешь? Третий вывод: «То, что вам вообразить, и совершенно запомнить, осталось с Вами или всегда было вокруг?». Четвёртый вывод: «Ваше движение имеет лишь одностороннее направление». Пятый вывод: «Концовка этого направления всегда одинакова: либо добро и правда, либо зло и ложь». Всё упрётся в эквивалент усилий, которые нужно приложить в действие, но вот насколько проще или сложнее, для человека приемлемее. Шестой вывод: «Поняв истину, путём перебора абсолютно всех знаний, поймёте ли Вы, что заблуждение не существует, это и есть истина?»

Пока Рэдивал был поглощён рассуждениями о нашем «недомире», то странное существо стояло там же, и мне казалось, что из-под опущенной головы, покрытой элегантной шляпой, светилась растянутая улыбка. Наверное, эту скромную и слегка застенчивую радость вызывали слова первородного.

– О всевеликолепный, довольно странный вывод о хорошем и плохом… Ведь мы, якобы неполноценные, никогда не сможем понять, как это «добро» и как это «зло». Не так ли?

– Замечательно. Мне нравится твой ироничный скепсис. А также сарказм в адрес моего величия. В финале нашего пути и беседы я предложу тебе союз. Уже сейчас я знаю твой ответ. Но меня интересует не твой ответ, а процесс в тебе, который позволит дать этот ответ. Что касается «чёрного» и «белого», скажу тебе как есть. Объясню, в чём разница «добра» и «зла» у первородных. И оно, как ни странно, не в противоположности, не в разности. Оно в позиции «происхождения». Добро не может победить. Добро не имеет в своей сути распространения. И поэтому, когда ты слышишь заявление о победе добра, не верь, это лжёт «зло». Задумайся, почему свет рассеивается во тьме, а не наоборот. А если быть точнее, то тьма – это полотно, «почва» где зарождается свет. Ответь теперь только на один вопрос. А без чего не может существовать тьма? Где развешено это полотно? И почему время имеет значение, когда важнее постоянный выбор, который с вероятностью в бесконечность повторит любую уникальность при действии?

Но почему ты, видящий только один оттенок, считаешь, что именно уникальность события важна?

Уратмир, я уверен, ты понимаешь, что в итоге чёрные первородные возвестят по всей вселенной только об одном цвете. А «уникальность» – это то, что поможет нам вести речь только об одном оттенке согласия. Всё чаще и чаще мне удаётся уловить, что в тебе не так. Ты чувствуешь пустоту. Неужели симметрия не нужна тебе? Отчего этот признак взаимодействия, проявляющийся при изменении, с заложенной сутью соответствия, дающий всему вокруг возможность неизменности, для твоей персоны не так уж и важен?