Текст книги "Волчья правда"

Глава 6. Аудиенция

К исходу второй недели в «Ячменном колосе» появился княжеский посланник, пожелавший видеть сотника Волка. Хозяин постоялого двора провел человека в комнату к Одинцову.

Сергей сидел над толстенным фолиантом Корнелиуса Кнатца, посвященного Железным землям. Он уже потерял счет попыткам изучить это сочинение. И как только Карусель сумел продраться сквозь эти трехэтажные предложения, сдобренные заковыристыми оборотами и заумными сравнениями. Одно дело прочитать данный текст, но умудриться влюбиться в места, которые в нем описаны, тут надо очень постараться, да к тому же иметь богатое воображение и силу воли. В этот раз Сергей решил почитать на ночь глядя, но на всякий случай заказал себе кувшин сухого красного вина. Так, для страховки от скучного вечера. Серега с удовольствием почитал бы другую книгу, но у него не было выбора. С книгами в этом мире было трудно. А ближайшая библиотека находилась в княжеской резиденции. Только вряд ли его кто-то пустит туда в столь поздний час.

Сергей перевернул очередную страницу, не содержавшую ничего полезного, когда раздался стук. Одинцов оторвал голову от книги и сказал:

– Входите. Открыто.

Дверь отворилась и на пороге показался хозяин постоялого двора.

– К вам гости, – сказал он и пропустил внутрь высокого стройного юношу в богатых одеждах княжеского посланника.

– Спасибо, Ник, – поблагодарил хозяина Сергей и выжидательно уставился на гостя.

Хозяин поклонился и удалился. В его услугах больше не нуждались.

– Я слушаю, – сказал Одинцов.

– Князь Вестлавта Георг Третий просит явиться вас на аудиенцию завтра в полдень. В его резиденции вас будут ждать. Карету за вами пришлют, – отчеканил послание гость.

– Я принимаю приглашение, – склонил голову в знаке почтения Одинцов.

Гость также ответил поклоном, вышел и затворил за собой дверь.

Серега налил себе полкружки вина, сделал глубокий глоток и захлопнул книгу.

Больше он не мог ждать, его распирало желание поделиться радостной новостью, и он отправился в комнату Леха Шустрика, который уже должен был вернуться после своей ежевечерней прогулки.

* * *

Княжеская резиденция находилась в центре города на острове Белый. Высокие каменные стены возвышались над крутыми каменными берегами, создавая впечатление неприступной твердыни. Они вырастали издалека, по мере того как княжеская карета катила к мосту через замковый канал.

Серега любовался открывающимся пейзажем из окна кареты. Несколько раз они бывали неподалеку от княжеской резиденции, но никогда ему не доводилось видеть ее столь близко. Лех Шустрик сидел рядом и хранил каменное молчание. Время от времени он позевывал, сказывалась бессонная ночь, проведенная в объятиях пышногрудой красотки, прислуживающей хозяину «Ячменного колоса» на кухне.

Карета загрохотала по подъемному мосту и въехала на территорию замка.

– Не нервничай. Наш князь не кусается. Он мужик мудрый, – неожиданно посоветовал Лех Шустрик.

– Да я и не нервничаю, – побоялся признаться в этом Сергей.

На самом деле он изрядно нервничал. Как-никак сейчас будет решаться его судьба. Его взвесят, оценят и признают либо годным для дальнейшего сражения, либо спишут в утиль, на пенсию, в деревню кур пасти. На кону всемирный заговор против власти магиков, монополизировавших высокие технологии и стравливающих срединные государства, словно бойцовых петухов на ринге. Он не может это пропустить и обязан быть в самом эпицентре событий.

Карета прогромыхала по булыжной мостовой замкового двора и остановилась. Серега было дернулся открыть дверь и вылезти наружу, но Лех одернул его и сказал:

– Тише, ты. Так не принято. Жди.

Дверцу открыли снаружи и откинули подножку. Одинцов первым выбрался из кареты и с удовольствием потянулся, распрямляя затекшее тело. За ним показался Лех Шустрик.

Во дворе их ждали. Знакомое лицо – личный порученец воеводы Глухаря – Ключ переминался с ноги на ногу. Заметив остановившуюся карету и появившихся гостей, он устремился к ним навстречу, по-военному чеканя шаг.

– Странно, почему это Ключ нас встречает? – задумчиво пробормотал Лех Шустрик, настороженно следя за ним.

Приблизившись к друзьям, Ключ остановился, смерил их взглядом, словно пытаясь удостовериться, что их никто не подменил и перед ним старые боевые товарищи, и произнес:

– Рад вас видеть. Воевода просил вас задержаться после аудиенции. Он хотел бы перекинуться с вами парой слов.

– Почту за честь, – ответил Одинцов.

– Позвольте, я провожу вас к княжеской приемной?

– Не вижу никаких препятствий.

Сергей и сам не заметил, как заговорил, словно какой-то умудренный придворными интригами и этикетом придворный. То ли на него так княжеский замок действовал, то ли близость аудиенции с владетелем вестлавтской земли.

Они пересекли замковый двор, взошли на крыльцо. Двери перед ними услужливо открыли двое солдат, одетых в парадные, расшитые золотом и серебром камзолы, с большими черными шапками на головах. Они чем-то напомнили Сергею лондонских гвардейцев, сторожащих покой королевы. Длинная парадная лестница, устеленная красной ковровой дорожкой, вывела их на второй этаж. Пройдя сквозь две залы, утопающие в роскоши, они оказались перед высокими крепкими дверями. Перед ними Ключ остановился, смерил друзей взглядом, словно пытался удостовериться, что не привел в сердце княжеской резиденции посторонних или, того хуже, врагов, и толкнул двери.

Первым в залу вошел решительно настроенный Сергей Одинцов. Переступив порог залы, он почувствовал какую-то странную робость, словно оказался на экзамене перед приемной комиссией, а что отвечать не знает.

В центре залы для аудиенций стояло большое деревянное кресло, переплетенное железными ветвями. Оно напоминало большой огрызок старого дерева, который пытается пробудить к жизни молодая поросль. В кресле восседал высокий седовласый мужчина, словно бы высушенный изнутри. Тонкая морщинистая кожа, широкий лоб, выдающийся крючковатый нос, густые черные брови и жесткие длинные усы с проседью. Не человек, а мумия, только вот сверкающие карие глаза выдавали в нем жизнь. Длинные тонкие пальцы, унизанные перстнями с драгоценными камнями, лежали на подлокотниках кресла. Старик был облачен в пышный богатой выделки темно-синий камзол, расшитый золотыми нитями. На груди у него разевал пасть трехглавый красный дракон – родовой герб вестлавтских князей.

Перед Серегой предстал князь Георг Третий, хозяин Вестлавта. По правую и левую сторону трона стояли десять гвардейцев, вооруженных копьями. Застыли, словно мраморные статуи, ни мускул не дрогнет, ни кираса не шелохнется от дыхания, будто они и не живые.

Одинцов смело направился к трону. Остановился в десятке шагов, преклонил колено, склонил голову, приложил правую руку к груди и произнес:

– Служу и защищаю, – традиционное приветствие князя вестлавтскими рыцарями.

– Приветствую тебя, сотник Волк, – раздался громкий незнакомый голос. – Поднимись.

Сергей распрямился и посмотрел в глаза князю. Смело и открыто, как привык смотреть в глаза опасности. Он почувствовал, что Георгу понравилась эта смелость. Князь усмехнулся в усы и прикрыл глаза.

Одинцов заметил, что в зале помимо них присутствуют воевода Глухарь, сотники Сабутай, Джеро и Ругвольд, прибывшие недавно в столицу. Они скромно стояли по сторонам зала, замерев, словно античные статуи. Видно, их время встречи с князем уже прошло. На груди каждого висели ордена на широких алых лентах. Князь щедр к победителям.

– Я наслышан о твоих подвигах, сотник Волк, – негромко произнес Георг, но Серега его услышал. – Мой друг воевода Глухарь держал меня в курсе твоих деяний. Похвально, похвально. Ты славно послужил мне и Вестлавту. Но ты наемник, это многое меняет. Ты сражаешься за деньги, а не за родную землю, нежели присутствующие здесь господа. Это многое меняет, так бы сказал я раньше. Но не теперь. Ни один из наемников не сражался никогда так, как дрался ты. Не проявлял такую отвагу и изобретательность, которую проявлял ты. Я долго думал об этом и оказался в тупике. Я не знаю, как отблагодарить тебя, Волк. Ведь ты служил за деньги, и вроде бы свою благодарность регулярно получал у моего казначея.

Князь Георг поднялся с трона, расправил тяжелую мантию и направился к Сергею.

Одинцова он был выше на целую голову, и по мере приближения Сереге становилось все неуютнее, словно Голиаф вышел ему навстречу.

– Казалось бы, все счета погашены, но мне нужны такие люди, как ты. Но не в качестве наемников. Я долго думал, как исправить сие недоразумение. И наконец решил.

Георг остановился напротив Сергея, чуть обернулся и громко позвал:

– Каллиберри!

Откуда-то из-за трона вынырнул маленький человечек и засеменил к повелителю. В руках он держал какой-то свиток и маленькую коробочку, обтянутую бархатом. Он передал эти предметы князю и поспешил исчезнуть.

– Сотник Волк, я, к сожалению, не знаю, как тебя зовут… Хотелось бы знать героев по имени… – сказал Георг.

Серега вытянулся, словно на параде победы, и отчеканил:

– Сергей Одинцов.

– Чудное имя, чудное и чужое, – эти слова прозвучали как приговор.

Серега не сказал ни слова, ждал, что будет дальше, словно осужденный на смерть ждет топор палача.

– Сотник Одинцов, по воле своей и от имени народа Вестлавта я дарую тебе титул графа. Ты по праву заслужил его.

Серега вздрогнул. Такого поворота событий он не ожидал. Почему-то вспомнился дедушка, старый коммунист, воевавший на полях Второй мировой, если он был бы жив, то, наверное, сильно бы удивился, что его внук стал дворянином.

Георг протянул Одинцову свиток. Сергей принял документ и поклонился.

– Но граф не может быть безземельным. Такого не помнит земля Вестлавта. Поэтому я дарую тебе замок Дерри, отныне он будет называться Волчьим замком, и все земли, что испокон веков принадлежали владетелям замка, принадлежат тебе. Волчий замок и земли ты можешь дарить, продавать и передавать по наследству. Отныне и навеки все это принадлежит графу Сергею Одинцову, сотнику Волку. Да будет так. По воле моей и от имени народа Вестлавта.

Он протянул Сереге бархатную коробочку. Дрожащими руками Одинцов открыл ее и увидел ключи от замка. Символ владетеля.

Сергей поклонился, чувствуя, как злые взгляды жгут ему спину. Никто из сотников не получил такую награду. Только этот выскочка, негодяй без роду и племени. Так они думали и не понимали, почему князь поступил так.

– Отныне контракт с наемником Волком и его сотней разрывается. Теперь ты часть Вестлавта и будешь сражаться под моими знаменами по праву моего сюзеренитета. Теперь твой меч и твои солдаты принадлежат мне.

Георг вернулся на трон, воссел и бросил насмешливый взгляд на ошарашенного сотника.

– Неплохо я придумал, – произнес князь. – Одним выстрелом убил сразу столько дичи. Ты свободен, сотник Волк. Надеюсь, мы еще встретимся с тобой.

Сергей поклонился, развернулся и, по-военному чеканя шаг, направился прочь из зала.

Аудиенция закончилась, а Серега чувствовал себя обманутым. От встречи с князем он ожидал многого, получил куда больше, но все это было совсем не то. Он думал, что будет включен в Тайный совет, и вместе с Георгом и его приближенными они будут разрабатывать план противодействия магикам. Вместо этого он получил титул графа и замок, словно кость бросили, чтобы откупиться.

Одинцов внутренне клокотал. Лех Шустрик чувствовал его внутреннее смятение и не вмешивзлся.

Они уже успели дойти до парадной лестницы, когда их догнал Ключ.

– Куда вы так спешите? – сказал он, переводя дыхание.

– Домой. Праздновать награду, – буркнул раздраженно Серега.

– Напомню, что вы обещали заглянуть к воеводе на огонек после встречи с князем. А теперь сбегаете. Нехорошо.

Серега скривился, словно ему только что оттоптали любимую мозоль, и вымучил пару слов:

– Веди, изверг.

– Зачем же так грубо? – сделал вид, что обиделся Ключ.

Он отвернул в левый коридор и смело зашагал вперед.

Через пять минут они оказались в просторном кабинете, заставленном книжными шкафами.

Горел огонь в камине, напротив него стояли три пустых кресла и стеклянный столик. На нем возвышалась бутылка красного вина, запечатанная сургучом, и три железных кубка.

– Присаживайтесь, господа. Воевода сейчас будет, – сказал Ключ и вышел из комнаты.

Серега плюхнулся в кресло справа и устало откинулся на спинку. Он уставился на пляшущий веселый огонь и не сказал ни слова, пока в кабинете не появился воевода Глухарь.

Ждать им пришлось недолго. Меньше четверти часа.

Воевода выглядел усталым и постаревшим. Словно за последние дни прибавил несколько лет.

– Ты не представляешь, что сейчас начнется в княжестве, Волк, – сказал он, опустившись в кресло. – Будут говорить, что князь выжил из ума, что приблизил к себе бывшего беглого раба, да к тому же простолюдина. Будут говорить, что это разрушает родовые устои княжества. Много будут говорить. Признаюсь, я не ожидал, что Георг пойдет на такое. Но это его право и его решение. Наверное, это было единственно правильное решение. Приготовься, что число твоих врагов теперь увеличится. Многие тебе будут завидовать. Многие посчитают, что ты не заслужил столь щедрой награды. Будешь вина?

– Не откажусь, – ответил Одинцов.

Лех Шустрик тут же оказался возле столика, снял сургучную печать с горлышка и наполнил кубки.

– Теперь же о главном. Ненависть завистников это отдельная история. Она никак не помешает нашей работе. Князь просил встретиться с тобой и объяснить его замысел. Войну мы выиграли. Боркича нет. Но он был всего лишь марионеткой в руках магиков. В Железных землях сидят очень умные люди. А люди ли? Я давно задаюсь этим вопросом. Так что одну войну мы выиграли, но впереди еще одна война. И к ней мы должны подготовиться. То, что ты сейчас видел, это спектакль для публики. Он отыгран великолепно, и теперь мы можем перейти к серьезным делам…

Одинцов отпил из кубка. Вино оказалось на редкость вкусным. Все-таки воевода Глухарь понимал толк в изысканных напитках.

– Завтра князь будет занят. Ему предстоит и дальше чествовать победителей. А вот послезавтра мы встретимся на нейтральной территории. Лех в курсе, где это. Там всегда проходят собрания Тайного совета. Князь также будет. Он хочет один на один побеседовать с тобой. Дальше мы решим твою судьбу. Мы должны понять, какую службы ты можешь сослужить для нас. Я так понимаю, к магикам ты тоже не питаешь теплых чувств. Так что в этом мы едины.

Воевода припал к кубку.

– Мы долго решали, достоин ли того, чтобы быть включенным в Тайный совет, – наконец произнес он. – Да так и не решили. Лех горячо говорил за тебя. Я пока не знаю, в чью пользу склонить свой выбор. Там и решим.

Серега посмотрел на Шустрика. Тот ему подмигнул, мол, все идет, как задумано.

– Предстоит много работы. Спокойной жизни не обещаю. У тебя есть немного времени все обдумать и взвесить. Если ты не готов к противостоянию с Железными землями, ты можешь сесть в седло и вместе со своими солдатами убраться в подаренное поместье. Так что решайся, сотник.

Воевода допил вино, поднялся из кресла и, не говоря больше ни слова, покинул кабинет.

Серега хотел было тоже идти, но Лех его остановил. Он подхватил бутылку со столика, поболтал ею возле уха и сказал:

– Предлагаю не торопиться. Тут еще много вкусного. Допьем, а потом двинемся к дому. А то на улице погода плохая, куда без сугрева.

Глава 7. Изменники и спасители

– Так ты теперь граф? Птичка высокого полета. Что бедной девушке скромного происхождения делать с таким знатным господином? Пожалуй, разве что пойти в служанки. Возьмешь? – дурачилась Айра, насмешничала, не вылезая из постели.

– Да брось ты, – подыгрывал ей Серега. – Какой я граф. Разве из меня граф получится. Я не смогу пользоваться правом первой брачной ночи. Боюсь, меня на всех девственниц-селянок просто не хватит. Да и пороть нерадивых слуг на конюшне вожжами я тоже не смогу. Я для этого слишком жалостлив.

– Ну надо же, какие мы противоречивые, – недоверчиво протянула Айра. – А складывается впечатление, что от селянок ты бы не отказался.

Ну-ка, посмотри мне в глаза. Отказался бы от селянок или нет? Куда юркаешь глазами? Куда? Ну-ка, не юркай. Точно. Точно. Вижу, не отказался бы.

– Да зачем мне селянки, когда у меня ты есть, – перешел в контратаку Серега и попытался заключить девушку в объятия.

Она ловко вывернулась из его рук и выскользнула из постели.

Обнаженная Айра отскочила к противоположной стене и замерла в позе валькирии, готовой к последней битве за девичью честь.

– Зачем обманываешь. Вижу-вижу, как глазки заблестели. Все вы, мужики, одинаковые. Вам бы только девку молодую, сочную, да кувшин вина для полного счастья. И желательно, чтобы каждый день новая девка была.

– Да что ты такое говоришь. Чего на меня наговариваешь? Вот я сейчас воспользуюсь правом своим барским, да точно тебя выпорю, да хотя бы вот этим ремнем.

Он сделал вид, что снимает ремень, но запутался в одеяле.

– Только попробуй. Я сбегу от тебя к другому хозяину, который будет добрее и ласковее к своей служанке, – Айра обольстительно стрельнула глазками, делая недвусмысленный намек.

Серега выскочил из постели, не в силах сдерживать себя, поймал девчонку, обнял, притянул к себе и поцеловал.

В это время дверь в комнату распахнулась, и внутрь ворвался Лех Шустрик.

От подобной наглости Серега даже потерял дар речи, а вот Шустрика неглиже друзей вовсе не смутило. Он схватил одеяло с кровати и набросил его на парочку.

– Волк, одевайся. Быстро. И вниз. Дело есть. Только срочно.

– Да что такое случилось-то? Не может подождать до утра? – опешил от натиска Шустрика Одинцов.

– Дело срочное. Времени нет. Айра, пока мы будем говорить, собери все вещи, которые могут потребоваться в походе. Только быстро. Быстро. Поверьте, время играет против нас.

Шустрик скрылся за дверью, оставив Серегу в раздрае мыслей и чувств. Заставив себя собраться, он мигом оделся, обернулся к Айре, которая тоже уже была при параде, и сказал:

– Делай, как он велел. Шустрик не будет просто так языком трепать. Тут что-то стряслось. Я мигом.

Он вышел за дверь и бросился вниз по лестнице.

Лех Шустрик – человек серьезный, в особенности в свете последних событий, в его профессионализме сомневаться не приходилось. Если сказал: «Пожар», то лучше бежать за огнетушителем. Если крикнул: «Наводнение» – искать лодку. Тем более к его словам следует серьезно отнестись в Краснограде, городе, где каждый камень работает на него, где каждый клоп может оказаться его соглядатаем.

Серега нашел Шустрика в питейной зале, переполненной в столь поздний час. Он сидел в дальнем, плохо освещенном углу, из которого мог контролировать всю залу. Удачное место для разговора, появление неприятностей можно увидеть заранее и предотвратить их или ретироваться.

Серега опустился на скамью рядом с Шустриком и выжидательно уставился на друга.

По его виду чувствовалось, что Лех на пределе. Явно сильно нервничает, словно только что совершил групповое убийство и теперь скрывается от правосудия, а по его горячим следам идут опытные легавые, и его арест это всего лишь вопрос времени.

– Ты можешь толком объяснить, что стряслось-то?

Лех ничего ему на это не ответил, а подтолкнул поближе кружку с чем-то горячим и ароматным.

– Выпей. Пригодится.

Одинцов недоверчиво покосился на кружку, но все же отхлебнул. Напиток горячей лавой обжег горло и обрушился внутрь, поджигая все на своем пути, но вскоре кипящая лавина сменилась теплой и ласковой волной, которая прошла по всему телу, наполняя его энергией.

– Что это? – спросил недоверчиво Серега.

– Калд, – ответил Лех. – Напиток, дарующий жизненные силы.

– Энергетик, что ли?

– Ты о чем? – не понял незнакомого слова Шустрик. – Ты лучше выпей все до дна. Нам в ближайшее время много сил потребуется. Я уже заказал два меха с калдом с собой. Только он будет холодным. А от холодного пользы меньше и сил тоже.

– Ты можешь толком сказать, что случилось? – спросил Серега, теряя терпение.

– Князя вестлавтского Георга сегодня убили, – ошеломил новостью Лех Шустрик.

– То есть как убили? – не поверил Одинцов и припал к кружке с калдом, энергетиком местного розлива.

– Ты не знаешь, как убивают? – удивленно переспросил Шустрик.

– Я хочу знать подробности.

– Подробности пока неизвестны. Говорят, что его убил какой-то мужчина, рыцарь, проникший в Белый замок под самый вечер. Его видела воротная стража. Мол, мелькнул кто-то на стенах и пропал. Подумали, что померещилось. Мимо них никто не проходил. То есть через подъемный мост убийца не проезжал. Каким образом он попал в замок, никто не знает. Ров переплыть точно не мог.

– Почему? – спросил Серега.

– Туда еще при деде Георга запустили мелкую, но очень прожорливую рыбеху. Она жрет все, что увидит перед собой. Даже зимой не успокаивается. Так что этот вариант отпадает.

– Тогда Георга убил кто-то из своих? – предположил Одинцов.

– Именно так я и подумал. И эта версия мне очень не нравится, – признался Шустрик. – Георг был очень популярен в народе. И рыцари были за него. Единственный человек, которому не нравилось такое положение дел, это его сын Ромен Большерукий. Возле него за последние годы собралось много народу. Все больше из мелкопоместных дворянчиков и захудалых родов, которые не смогли добиться почета и уважения при Георге, надеялись после его смерти получить сполна от сына. Так что все ниточки тянутся к Ромену. Если кто из своих убил князя, то это либо его сын, либо действовали по его приказу.

– Я так понимаю, что у нас впереди много проблем нарисовалось?

– А ты как думал? Георг произвел тебя в графы, даровал землю. Из низкородья к высокому титулу, такого давно не было. Вся эта шушера, вьющаяся вокруг Ромена, попробует отыграться на тебе. Все-таки зависть сильная штука. А тут не просто зависть, а ядовитая гадость, которая накопилась у них в душах. Как же, никого из них так не облагодетельствовали, а вот какого-то простака вояку выделили. Они мигом напоют Ромену про тебя всяких гадостей, и сам не поверишь, как быстро тебя попытаются либо убить, либо ты окажешься за решеткой.

– Подожди, осади лошадей, – выставил перед собой Серега открытые ладони, словно пытался отгородиться от реальности. – Это что же получается, мы в глубокой заднице?

– Ты еще не представляешь, насколько глубокой, – обнадежил Шустрик. – Даже если за смертью отца стоит Ромен, то боюсь, тут не обошлось без магиков. Чую, это их хитрая комбинация. Уж очень им на руку столь скорая смерть князя. Эта комбинация может надолго вывести нас из игры.

– А как же Тайный совет?

– А что Тайный совет. Его глава мертв. И не удивлюсь, что в ближайшее время у его членов могут возникнуть сильные неприятности, что им уже будет не до охоты на ведьм, – поделился опасениями Шустрик. – Вон я пытался сегодня попасть к Глухарю. Но меня даже на порог не пустили. Тревожусь я за воеводу. Хотя он птица стреляная, думаю, сумеет уйти из любых силков.

– Если все так плохо, что нам теперь делать? – спросил Серега, допивая калд.

– Уходить из города. При правлении Ромена Большерукого Вестлавт станет другим. Боюсь, что все, что завоевал его отец, будет уничтожено, так что надеяться на помощь вестлавтской земли в борьбе против магиков… в общем, можно не надеяться. Надо уходить из города, пока о тебе не вспомнили и не попытались убрать с игровой доски.

– Куда уходить-то?

– Друг мой, ты теперь владетель замка и богатых земель. Так что у тебя есть где скрыться. Чего нельзя сказать о старом воришке и бывшем главе разведки княжества, которому податься некуда, – развел руками Лех Шустрик. – Так что мне остается надеяться, что ты не бросишь друга в беде и приютишь меня в своем замке.

– Про замок-то я совсем забыл. Нелегко быть графом, оказывается. Но земли Дерри находятся под владением Вестлавта. Разве это надежное укрытие?

– Уверен, что после восшествия на престол Ромена Большерукого в княжестве начнется смута. Многие дворяне попытаются выйти из-под его патроната. В особенности новоприобретенные земли. Так что про твой медвежий угол долго никто не вспомнит. А если и вспомнит, то, по жадности, покусится на чужой кусок, так мы стервецу зубы все пересчитаем, – поделился соображениями Лех Шустрик.

– Дело говоришь, – согласился Одинцов.

– Так приютишь старого друга или отправишь меня странствовать по белу свету, кошельки у бедолаг резать? – насмешливо переспросил Шустрик.

– О чем ты говоришь, конечно, ты едешь со мной, – возмутился Серега.

– И не только я, но и остальные волчьи солдаты почтут за честь продолжить службу под твоим стягом. Я взял на себя смелость и уже переговорил с Черноусом, Бобром, Вихрем и Лодием. Они собирают Волчью сотню. До утра должны вывести всех солдат из города. Также Крушилу видел, он тоже уже развернул бурную деятельность. Место встречи – деревенька Медвежий Угол, в ста верстах от Краснограда. То еще местечко. Глухое. Глуше не найдем.

– Ты уверен, что нам стоит бежать? Не покажется ли на фоне убийства князя признанием вины? Не попытаются ли на нас тут же это повесить? – засомневался Серега.

– Если они захотят, то повесят на нас всё и без побега. А так мы окажемся в тихом, укромном уголке. Уверен, что вскоре в Краснограде начнется такая кровавая жатва, что никому до тебя дела не будет. А если ты останешься тут, то за твою голову я не дам и ломаного гроша, – настороженно вглядываясь в друга, произнес Лех Шустрик.

– Хорошо. Ты прав. Надеюсь, Айра уже собрала вещи. Тогда мы готовы. И через полчаса…

– У нас нет столько времени. Через десять минут я жду вас на улице с вещами. Много не берите. Только основное и деньги. Ты возьмешь ее с собой? – спросил неожиданно Шустрик.

– Я не оставлю ее в этом гадюшнике. Если они прознают, что она была со мной, то попытаются добраться до меня через нее.

– Ты прав. Тогда поторопитесь, – произнес Лех, поднимаясь из-за стола.

Серега его уже не слышал. Он направлялся к себе к номер.

* * *

Походные сумки были собраны. Два средних баула, в которые уместились все вещи, которыми Серега дорожил. Айра усердно помогала ему собирать сумки и ни о чем не спрашивала. Хотя по ее лицу было видно, что она с трудом борется с вопросами, рвущимися на свободу. Наконец, когда все было готово, он усадил девушку на кровать, сам сел напротив, посмотрел открыто ей в глаза и сказал:

– Я уезжаю.

Он хотел было продолжить, но Айра не дала ему это сделать.

– Вот, значит, как. Ты бросаешь меня. Опять на свою войну. Тебе все эти приключения дороже, чем я…

Серега попытался было вставить слово в ее монолог, но не получилось. Она стреляла в него словами, словно пулемет «максим» по наступающим белогвардейцам.

– Ну конечно, ты же теперь граф, зачем тебе нужна какая-то простолюдинка, как я. Проще найти богатую графиню да жениться на ее деньгах. А то титул есть, а состояния не нажил…

Чувствуя, что она все же не отступится и утопит его в своих претензиях, Серега заткнул ей рот и заявил:

– Ты едешь со мной. Немедленно.

Он отпустил ее и тут же получил в ответ:

– Чего ты раскомандовался? Тоже мне барин нашелся. Хочу поеду, хочу не поеду.

Серега грозно сдвинул брови, чувствуя подкатывающее раздражение. Нашла когда права качать. В любую минуту могут начаться погромы да кровавые бунты, а она тут растрещалась, словно сорока на базаре.

Айра почувствовала, что перегнула палку, и поспешила отступить.

– Конечно же я поеду с тобой. Куда ты, туда и я. Я так ждала этого.

Она попыталась его обнять, но он выскользнул из ее рук, продолжая злиться на хитрую женскую породу.

– Только мне надо заехать к мадам Гризнобль, забрать мои вещи, сказать ей, что я больше не буду у нее работать и получить расчет.

– У нас нет на это времени. Мы уезжаем немедленно.

– Но как же так! – возмутилась она. – Я не хочу оставлять своих денег. Я их честно заработала. Ублажала во всем эту ста… почтенную даму…

– Мы уезжаем немедленно, – сказал как отрезал Сергей. – И точка. Времени на пререкания нет. Готова?

Айра ничего не ответила. Только кивнула. В ее глазах застыли слезы. Похоже, от старой мадам Гризнобль ей порядочно досталось. И с ее маразмом и дурью она мирилась только ради денег, а теперь, не получив должной награды, все обиды вновь всплыли.

Не обращая внимания на ее слезы, Серега обвел взглядом комнату, убедился, что ничего важного не забыл, и предложил Айре по старой русской традиции присесть на дорожку. Что такое русская традиция, она не поняла, да и зачем перед дорогой сидеть, когда в ближайшее время они и так из седел не вылезут, тоже, но все же согласилась.

Полминуты отдыха Серега потратил на то, чтобы проверить револьвер. Убедившись, что барабан полон и оружие находится в рабочем состоянии, он дал команду на старт.

Закинув баулы на спину, Волк первым вышел из комнаты.

Миновав коридор, они вышли на лестницу и стали спускаться, когда Серега каким-то звериным чутьем почуял опасность. И только потом он увидел стражников, толпившихся возле конторки хозяина постоялого двора. Числом их было пятеро, судя по эмблеме на кирасах – роза, проткнутая мечом, – принадлежали они к роте Рангура, выполнявшей функции полиции особого назначения. Спецназ по-нашему. Но что могло им потребоваться в «Ячменном колосе» в столь поздний час? Явно не по бокалу вина пришли пропустить.

Серега хотел было ретироваться на второй этаж. Так, на всякий случай. Вдруг заговорщики, убившие князя, задумали что-то нехорошее. Но было уже поздно. Его заметили. Один из стражников показал рукой на верхнюю площадку и сказал что-то гортанное. Солдаты тут же пришли в движение и бросились наверх, бряцая и громыхая железом.

Серега еще надеялся, что дело можно решить мирно, сбросил баулы с плеч и ждал стражников. Они мигом его окружили, оттеснив Айру, вперед вышел седоусый мужчина, по всей видимости командир отряда, и заявил:

– Прошу не оказывать сопротивления. И сдать оружие.

– Что случилось? По какому праву? – наигрывая растерянность, спросил Серега.

– Сотник Волк, вы обвиняетесь в убийстве князя Вестлавта Георга Третьего, – отчеканил приговор седоусый.

Признаться, такого поворота событий Серега не ожидал. В первую минуту он опешил и повел себя, как типичный политзаключенный, арестованный по ложному доносу.

– Это какая-то ошибка, – произнес он.

– Сотник, нам некогда разговоры разговаривать. Сдай оружие по-хорошему, иначе мы тебе по-плохому все доступно объясним, – ответил седоусый.

Серега больше не сомневался. Он выхватил левой рукой револьвер и выстрелил в упор в седоусого. Крутанувшись вокруг себя, он разрядил оружие, уложив на месте весь отряд стражников.

– За мной, – бросил он Айре.

Подхватив баулы, он перепрыгнул через распростертые тела и бросился вниз по лестнице.