Текст книги "Сгоревший клиент"

Глава пятая

После того, как мне запретили уезжать из Москвы и бандиты, и менты, увольняться уже казалось делом несколько преждевременным. Проще было договориться с Мойшей на предмет того, что я ему за полцены какое-то время буду налаживать компьютеры в офисе (всего-то пять штук, и все достаточно надежные), а он мне будет подмахивать наряды, не обращая внимания на дни и часы. Шнейдеман не был бы самим собой, откажись он от такого сервиса.

С Фоминым, конечно, проблем не избежать: у него остался один выездной инженер, да и тот почему-то работает с одним и тем же заказчиком. Тут придется действовать по обстоятельствам. Позвонив биг-боссу, я сказал, что приеду чуть позже, потому что с утра меня опять перехватила полиция (уважительный документ есть), а сейчас я якобы кручусь у Шнейдемана. Фомин пророкотал, что он все понял, и отключился.

Задача у меня усложнилась. Хотя, казалось бы, сложнее, чем я еще недавно предполагал, быть просто не может. Самостоятельно найти убийц Веслова, чтобы не попасть под следствие – какие пустяки, право… Сейчас мне нужно было думать о своей шкуре и, самое главное, о том, как выручить из беды Марину. К сожалению, ничего придумать я по-прежнему не мог, но ведь и сидеть сложа руки никак нельзя. По крайней мере, Игоря уже можно попробовать отыскать. Чем я, кстати, начал заниматься еще до того, как мне поставили чудовищные условия.

Я набрал номер Лехи.

– Че? – спросил он невежливо.

– Имею сообщить, я только что помимо своей воли побывал в убойном отделе, – нудным голосом произнес я.

– Так. И что? – Леха, похоже, немного напрягся.

– Ничего особенного. По крайней мере, наши интересы совпадают. Я сейчас под подпиской о невыезде.

– А. Ну это нормально. Больше ничего?

– Вопрос. Есть у меня на примете частный сыщик, надежный мужик, лишних вопросов не задает. Если ему…

– Отказать, – резко сказал Леха. – У нас есть сыскари.

– Ясно. Тогда у меня все.

– Ладно. – И он отключил связь.

* * *

Аркадий Ильич рвал и метал. Что значит «исчез»? Куда? Зачем? И как он смел, вообще, так подставить работодателя?! Все, Таганцев завтра же будет уволен за три прогула подряд, так и передай ему, когда увидишь… Что?! Опять ты про отпуск? Работать иди!

Я вылетел из кабинета шефа как пробка. Рык Фомина преследовал меня до тех пор, пока я не покинул приемную. Действительно, черт меня дернул опять заикнуться про отпуск! Но если я за свой счет буду заниматься Шнейдеманом, Лехины доллары закончатся быстрее, чем я найду Игоря… А ну как я его вообще не найду?

Но этот вариант я запретил себе рассматривать. К тому же действительно пора работать. Сказав Косте, что опять поехал к Моисею Львовичу, который для меня уже окончательно стал просто Мойшей, я сел в машину и отправился жечь бензин.

«Гранада» сегодня летела по улицам словно ласточка. Двигатель работал ровно, нигде ничего не гремело, не стучало. Не помню, когда последний раз было то же самое.

Первый адрес оказался по улице Тольятти, во времена ее застройки, очевидно, носившей совсем другое имя. Красивые места в столице имеются, надо сказать… Под колесами булыжная мостовая, по обе стороны которой усаженные черемухой и сиренью палисадники. Чуть позже тут просто загляденье будет… Конечно, старые домики подгуляли: хоть и с резными наличниками, да с деревянными петухами, а видно, что топорной работы. Хотя, стоп! А вот это уже явно мастера строили! Дом номер двадцать четыре отличался от своих соседей как царь от холопов: здесь и бревна второго этажа были одно к одному, словно выточенные на гигантском токарном станке; и резьба по дереву действительно выглядела произведением искусства; и даже черепица казалась выложенной куда кропотливее, чем на соседних крышах. Дом был жилым: в форточку первого этажа, уже ушедшего в землю до подоконников, кто-то высунул дымящуюся сигарету; из окна второго с улыбкой глядела наружу симпатичная девчонка лет шестнадцати; по палисаднику крался толстый полосатый кот, осторожно ступая по мерзлой прошлогодней траве мохнатыми лапами в белых «носочках».

На уровне подоконника второго этажа висела довольно больших размеров табличка с крупными буквами: «Памятник зодчества XIX века охраняется государством».

Ясно. Можно ехать дальше.

Следующий дом я увидел в Сметанинском переулке. Дом номер три. А всего в этом переулке было семь домов; он смыкался с довольно мрачными улицами, застроенными, наверное, в шестидесятые годы. Сметанинский же был существенно старше – тут, наверное, в давние времена селились купцы. За мощными чугунными ограждениями вдоль тротуаров стояли такие дома, что даже неспециалисту ясно: состояние, близкое к аварийному. Перекошенные оконные переплеты, прогнувшиеся крыши… Только третий дом, опять-таки жилой, казался построенным на века. Немного вычурный, с башенками, прикрытыми остроконечными колпаками, он вызывал ассоциации не то с «Волшебником Изумрудного города», не то с фильмами Александра Роу. Занятный домик… И тоже охраняемый как памятник.

Трехэтажное офисное здание с цифрой «54», что на улице Моторной, тоже было необычным, даже для Москвы. Если строителям католических соборов Западной Европы дать древесину и техническое задание на доходный дом, который бы выглядел как костел где-нибудь в средневековой Германии, то получилось бы примерно то, что я увидел в момент свой очередной остановки. Если вы еще не поняли, что перед вами памятник архитектуры, табличка на фасаде отметала все сомнения в этом. Больше в окрестностях Моторной смотреть было не на что. Штрафная стоянка на пустыре, полузаброшенный автодром, и уже опустевшие трущобы.

…Последним из восьми изученных мною домов оказался тот, где жил клиент нашей фирмы. Старокаменный переулок, откуда рукой подать до Арбата, тоже казался не слишком презентабельным. И лишь номер четыре выглядел музеем. Сходство было тем более полным, что по обеим сторонам подъезда стояли два мраморных льва, а балконы второго этажа подпирали атланты. Здание, конечно, было старым, но скульптуры выглядели весьма свежими. Хотя это и был не музей, а жилой дом.

Настроение у меня испортилось окончательно, хотя, казалось бы, куда уж еще хуже. Мне совсем не нравилось, что в столице завелись геростраты, задумавшие уничтожить едва ли не последнее, что еще осталось от старой Москвы. При этом они подходили к делу вдумчиво, целенаправленно, и убирая с пути тех, кто пытался помешать их маниакальному плану. А может, даже и не пытался помешать, а просто излишне много знал о нем. Как Веслов, наверное. Или Таганцев. А вот теперь и я.

Что мы имеем? Из восьми домов все – памятники архитектуры. Все в пределах Третьего транспортного. Шесть зданий жилых, два офисных. Из двух уже сгоревших домов оба были жилыми. Были ли они охраняемыми? Наверняка да. Но можно попробовать уточнить. Вдруг это окажется важным.

Так, а куда теперь ехать? По Варшавке, в Бирюлево? Рано. И, честно говоря, страшно туда ехать. Но хуже всего будет, если я притащусь к Лазаревым раньше, чем они убедятся в том, что их дочь пропала. День-другой надо повременить, все равно я пока ничего сделать не могу… «Пока», значит?.. Ладно, не будем об этом.

По Ленинке, в Теплый Стан? Рано. Сегодня, конечно, надо будет побывать дома. Выпить… Может быть.

Но сейчас было бы неплохо снова посетить Нижегородскую. Там, возможно, удастся хоть что-нибудь узнать. Как зовут бывшую жену Игоря? Лида? Люда? Лика? Позвонить бы сначала, конечно, а то опять впустую сгоняю.

Я набрался наглости и позвонил Фомину. Сказал, что есть небольшой шанс отыскать Таганцева, если только Аркадий Ильич даст задание Инне найти личную карточку сотрудника и выслать мне на мобилу данные его жены, хотя бы и бывшей. Насколько я помню, Игорь устраивался на работу в «Норденшельд» еще будучи женатым. Шеф внял, и велел перезвонить минут через десять для подтверждения. Что я и сделал.

Бывшую супругу Игоря звали Лада. В девичестве она носила фамилию Шанежкина. Лада Евдокимовна Шанежкина. Думаю, она такая единственная.

Ноутбук, кстати, пригодился. Я включил его, быстренько скатал с флешки, прихваченной с работы, новую базу МГТС, и сделал поиск по фамилии Шанежкина. Фамилии такие были, но на Нижегородской – ни одной. Может быть, городского телефона у них попросту нет? Странно, конечно, но всякое же бывает в этой жизни.

* * *

Домофон, как и прежде, не отвечал. Я посмотрел на часы (было около семи), уселся на деревянную лавочку у подъезда и, закурив, решил дождаться, когда появятся жильцы двадцать первой квартиры. А может, удастся и Игоря высмотреть, чем черт не шутит… Вот только если я его действительно найду, как тогда быть? Ловить и упаковывать в багажник? Дядя он крепкий. Не пьет, вроде бы не курит, спортом в студенчестве занимался. Звонить Лехе?.. Тоже как-то гадко. Все-таки Игорь хороший мужик… Но если я не сдам Игоря бандитам, после вечеринки на первое мая жить мне на этом свете будет очень кисло. Про Марину и говорить нечего. Словом, выбор очевиден… Я снова глянул на часы, выбросил окурок в урну и приготовился к длительному и нудному занятию.

Тяжел хлеб сыщика, ничего не скажешь… Поскольку я был дилетантом в подобных делах, то не придумал ничего лучшего, чем спрашивать у каждой подходившей к подъезду и по возрасту женщины: «Здравствуйте, вы Лада?» Две из них молча посмотрели на меня как на придурка. Одна, типа остроумная, сказала: «Нет, я – Тойота». Еще одна решила, что я клеюсь, и с удовольствием поддержала, как ей подумалось, игру; а поняв, что мне не до нее, обозвала меня маньяком.

Через полтора часа я дождался. Молодая женщина остановилась, сделала удивленное выражение на лице, и произнесла звучным, хорошо поставленным голосом: «Да, это я. А вы кто будете?»

Что ж, на симпатичной девушке женился когда-то мой коллега. Она и сейчас выглядела хоть куда. Высокая брюнетка лет двадцати шести с хорошими формами, может быть, излишне мягкими. Открытое лицо с большими глазами и чувственными губами. Одета неброско и недорого, но со вкусом. Наверное, с работы возвращается. Сидит, возможно, в офисе среди таких же, как она, менеджеров и вещает по телефону: «наша компания хотела бы вам предложить…»

– Лада Евдокимовна? – решил я уточнить, не спеша поднявшись со скамейки.

– Да, все правильно.

– Меня зовут Александр Жариков, – сказал я, изобразив добрую улыбку. – Из сервис-центра «Норденшельд»… Игорь о вас рассказывал. Ошибиться трудно – вы прекрасно выглядите. Даже лучше, чем я мог предполагать с его слов.

Лада тоже улыбнулась. Это уже хорошо. Но даже такому дилетанту, как я, было ясно: улыбнулась она дежурно. И, похоже, фальшиво.

– И что вы хотите?

– Для начала сообщить, что мне поручено передать Игорю деньги. Он очень странно ушел с работы, но, поскольку переработок у него в последнее время было много, расчет он получил большой.

Лада задумалась, потом осторожно сказала:

– А вы не пробовали ему позвонить? Телефон знаете?

Я назвал номер. На всякий случай назвал фамилию нашего биг-босса. И, видя, что Лада по-прежнему находится в раздумьях, рискнул предложить:

– Послушайте, Лада… Можно, я буду вас так называть?.. Разрешите пригласить вас на мороженое? Где-нибудь в ближайшем кафе с нормальной обстановкой. Прямо сейчас. А то возле подъезда как-то не очень уютно беседовать.

– А пошли, – согласилась женщина. – Только если вы меня потом до дома проводите. До подъезда, если точнее.

– Конечно, – согласился я. У меня и в мыслях не было ни с того ни с сего затевать роман с бывшей женой сослуживца. – Я на машине. Назовите любое место.

– Идемте, – сказала Лада.

Я вспомнил про Марину – аж сердце защемило. Вот примерно так, с грустью подумал я, и украли ее. Она действительно излишне доверчива, и для нее не пришлось бы ничего заковыристого придумывать. Сказали, наверное, что с родителями плохо, она и сама в машину прыгнула… А Лада, видно, сама рассчитывает что-то от меня узнать. Странно, что и она такая же неосторожная… Э, нет. Она-то как раз технику безопасности изучала.

Прежде чем сесть в салон, женщина кому-то позвонила и громко, чтобы я слышал, назвала номер и марку моей машины, сказав, что ужинает в кафе «Бармалей». Туда мы и поехали – оно находилось через квартал. И оказалось чуть ли не детским кафе-мороженым: крепче сухого вина тут ничего не подавали, курить не разрешали, зато почти на каждом столике стояли креманки с разноцветными холодными шариками. Девушки поедали мороженое с чувственным наслаждением, их спутники – с видимым отвращением. Учитывая, что тут оказались поистине бармалеевские цены, парней можно было понять.

Мороженое я, как ни странно, люблю (но не больше чем коньяк, естественно). Поэтому заказал нам по большой порции фирменного коньячного пломбира и по чашке капуччино. Для первого свидания более чем достаточно. Тем более что говорить нам предстояло не о своих чувствах, а о третьем лице.

– Если вы хотите передать деньги Игорю, я вряд ли чем-то смогу помочь, – произнесла Лада. – Мы уже два месяца как развелись, детей у нас нет, и меня сейчас не интересуют его доходы.

– На работе Игоря не видели числа с девятого, – сказал я. – Шеф его уволил за прогулы. Может быть, вам эти деньги и не нужны, но компания на них тоже не претендует. Игорь отработал их честно, может быть, я могу их вам передать по доверенности? Скажите Игорю, пусть напишет, если он по какой-то причине не хочет приходить в офис.

– Да я бы сказала, – флегматично произнесла женщина. – Но дело в том, что и я не видела Игоря примерно с того же времени. Последний раз он приходил ночевать седьмого.

– Он не сказал, куда перебрался?

– Нет. Игорь одно время говорил, что уже почти нашел где-то комнату. Причем даже в собственность. Я в это не особенно поверила, учитывая нынешние цены, даже с учетом очередной волны кризиса, думаю, он просто решил прихвастнуть… Вы ничего об этом не слышали?

– Нет, – сказал я честно. – Он собирался снимать. Я тоже не думаю, что у него были деньги на покупку. Если только кредит?.. Тогда тем более странно, что он бросил работу.

– У него были неприятности? – вдруг спросила Лада.

– У кого их не бывает…

– Нет, я серьезно. Где-то с конца марта Игорь сильно загруженный стал. Во сне часто ругался. Кстати, с того момента он и про комнату перестал упоминать, хотя до этого был очень доволен, что ему будет куда перебраться.

– С конца марта?

– Да, где-то так. Дома у нас была очень напряженная ситуация. С одной стороны, мы были вынуждены жить втроем в одной квартире, несмотря на развод, с другой… Ну, я же не могла просто взять и выбросить вещи Игоря в подъезд. Мы же по-человечески решили все сделать… Тем более, он чуть ли не каждый день обещал в ближайшее время съехать.

– Но в конце концов он съехал, и не сказал куда. Получается так?

– Да. Как будто просто не выдержал и сбежал. Даже вещи не все забрал. Правда, у него и было их всего ничего.

– Но не к родителям?

– Не думаю. Там уже почти нет никаких отношений. Я-то знаю его предков. Они фактически выжили его из дома. Понятно, что у них в квартире и без Игоря не продохнуть, но некоторых вещей я просто не понимаю.

Мы замолчали. Я теперь был уверен, что Игорь либо сбежал в панике, либо с ним что-то случилось. Коньячное мороженое казалось совершенно безвкусным.

– Саша, можно вас спросить?

– Конечно.

– Вы точно ничего не знаете? По-моему, там какой-то криминал.

Вот даже как…

– Не уверен…

– У меня повестка на завтра. В отдел по особо важным.

– А, они со мной уже беседовали, – сказал я небрежно. – У нашей фирмы был клиент, которого мы с Игорем оба обслуживали. То ли его убили, то ли он сам убился… Важная шишка, потому, видно, всех и тягают по этому делу. Тут мне больше трястись надо – я его видел позже, чем Игорь.

– И еще. Сегодня утром ко мне подошел очень неприятный парень… То есть, выглядел он ничего, только манеры мне его не понравились. И он тоже спрашивал, где Игорь. Высокий такой, длинноносый… В черном плаще, при галстуке, в кепке демисезонной. Вы его знаете?

Леха!

– Я такого не знаю, – соврал я. – Но он точно не с нашей работы… А вы кем работаете, если не секрет?

– Диспетчером на железной дороге, – просто сказала Лада.

– Да, Игорь, кажется, говорил, но я что-то запамятовал…

– Боюсь, что когда Игорь начал искать жилье, намудрил чего-то, – перебила меня Лада. – А потом или на деньги попал, или его кинули.

– Гм, – сказал я неопределенно. Ничего невозможного в этой ситуации не было. Ничего хорошего, естественно, тоже.

– То есть, про такие вещи он на работе не рассказывал?

– В том-то и дело, что нет… А вы ему что ответили? Этому, в плаще.

– Ему-то я ничего не сказала. Говорю же, не понравился он мне. Я объяснила, что Игоря знать вообще не хочу, что мы давно в разводе, и пусть он ищет его где-нибудь в другом месте… Кстати, он тоже деньги предлагал. Только лично мне. Если я скажу, где находится Игорь. Я сделала вид, что очень хотела бы подзаработать, но это невозможно. Тогда он наконец отстал.

– Так вы, значит, действительно, не знаете, где он? – риторически спросил я. – А что насчет «другого места»? Извиняюсь за нескромный вопрос, у него есть женщина, да?

Лада скорчила едва заметную гримаску.

– Ничего не знаю, – сказала она. – И насчет того, есть ли кто у него, не слышала.

Было видно однако, что на эту тему ей говорить не хотелось. Кажется, без женщины на самом деле не обошлось. Вот только где бы ее отыскать? Вполне ведь возможно, что Таганцев как раз и скрывается именно у новой пассии.

– Кстати, никаких имен и адресов я на самом деле не знаю, – продолжила женщина. – Игорь говорил, что иногда проводит ночи, работая у заказчиков. Хотя я даже и не спрашивала… Кстати, это действительно бывает?

– Сколько угодно, – сказал я честно. – Еще один деликатный вопрос тогда… Выходит, что вы развелись не из-за того, что у Игоря кто-то появился на стороне?

Лада как раз допила кофе и поставила чашку на блюдце.

– Спасибо за мороженое, Саша. – Она дежурно улыбнулась. – Очень рада была познакомиться.

Все ясно: а теперь извольте заткнуться и доставить меня домой.

– Не за что, – сказал я, улыбаясь таким же образом. – Мне тоже приятно было побеседовать.

* * *

Эдик уже слегка поддал, но обычной веселости после принятия на грудь в его поведении я не заметил.

– Ну что? – спросил он меня. – Уволился?

– Нет, – сказал я. – Меня вызвали в уголовку и взяли подписку о невыезде. Так что остаюсь в Москве.

– По этому поводу стоит выпить, – заявил Эдик. – Мне денежку на карту кинули. Пошли, я угощаю.

Значит, мне сегодня опять суждено заложить за воротник. Ничего, это и к лучшему – отвлечет от нехороших мыслей.

Мы врезали по рюмочке под жареную картошку. Пошло неплохо. Пришлось повторить.

– Знаешь что, – сказал Эдик, отвлекаясь на перекур. – Думай про меня что хочешь, но я бы советовал тебе бросить самодеятельность. Не знаю уж в какое дело ты там влез, но если это связано с намеренными поджогами, да еще с жертвами, то это значит, что ты столкнулся с крутыми ребятами. С очень крутыми. Не с простыми уголовниками.

– Так я понимаю…

– Ничего ты не понимаешь… Я сам сталкивался с такими. По глупости влез в перегон краденых тачек из Германии. Даже не по глупости, меня к этому делу брат пристроил. Ну и перешли дорогу сети автосалонов.

– Так что – в салонах тоже угнанные авто попадаются?

– А как же? В некоторых – сколько угодно. Фриц или чех только прикатил домой на «нулевой» машине, а на нее уже заказ в Москве есть… Или в Грозном. Да хоть где, даже в Сибири. Тем же вечером фрица по башке, а тачку – через польскую границу, где все схвачено. Потом перебивают номера, новые документы ляпают. Все на потоке. Время одиночек прошло. Брат этого не понял, и его…

Эдик угрюмо замолчал, закурив новую сигарету.

– Я даже не знаю, где он остался, – продолжил он. – Догадываюсь только, что в Польше. Из Германии-то он выехал, а вот домой не вернулся. Но не поляки его грохнули, а наши. Это точно – они предупреждали… Так что пусть твой диск у меня лежит. Но ты все-таки лучше выходи из игры, если еще есть возможность. Не нам, знаешь ли, в такое играть.

… Диск я все же забрал у Эдика. На время. Чтобы слить с него «клон» системы, установленной у Веслова. Работенка была не из простых, учитывая существенную разницу в технических характеристиках наших ноутбуков, но я за полчаса справился.

* * *

В моем рабочем компьютере кто-то обстоятельно поковырялся. Была удалена часть программ, в числе прочих и та, с помощью которой я иногда в перерывах между выездами глядел, с кем и о чем треплется по «аське» женская половина нашей конторы. Кроме того, были отключены все гнезда, куда можно было бы воткнуть какое-нибудь устройство для переноса данных.

– Костя, это никак Влад Цепеш в компах шуровал? – спросил я.

– Точно, – сказал Лошаков недовольно. – Совсем параноик стал. Вчера, после того, как менты у тебя из ящика чей-то «винт» изъяли, он поотрубал все порты и начал удаленно копировать куда-то к себе информацию с наших машинок. Сеть вообще еле шевелится теперь, базы по десять минут открываются.

– Озверел наш вампир, – печально поддакнула Алиса. – Вчера закрыл доступ к «живому журналу». Из дома, говорит, будете теперь дневники вести, в блоги писать…

Нашего системного администратора прозвали в честь графа Дракулы неслучайно. Во-первых, его действительно звали Владом. Во-вторых, он был болезненно худ и бледен, а также клыкаст. В-третьих, все время сидел в полумраке серверной за плотными шторами. И самое страшное – не пил пива. Если верить байкам, все системщики питаются исключительно пенным напитком из ячменя, но наш Цепеш, как говорили злые языки, предпочитает употреблять кровь пользователей.

С другой стороны, Влад был вполне безобиден. И полагал, что кровопийца – вовсе не он, а большинство офисных пользователей, которых он за глаза называл «юзверями». Однако если его не злить и не донимать просьбами, не относящимися непосредственно к работе, мог оказаться белым и пушистым, как его фамилия – Зайченко. Надеясь, что застану сисадмина именно таким, я направился в серверную.

– Привет, Влад, – поздоровался я, заглянув в дверь.

– А, еще один хацкер, – осклабился Цепеш. – Здорово, заходи.

– Почему это я – хацкер?

– Сам уже догадался, наверное? Я ведь по-человечески просил: прекрати лазить по сетке. Понимаю, что ты из продвинутых, но сейчас ведь ты занимаешься другими делами…

– Согласен, – покаянно заговорил я. – Но я и прекратил…

– А программу чего тогда не снес?.. Ну ладно, больше не устанавливай ничего подобного. Я еще ни разу не писал докладных биг-боссу, и с тебя не хотел бы начинать. Договорились?

– Договорились, Влад… И еще просьба: Ты сейчас тянешь документы с моего компа на резервное копирование. Нельзя попросить, чтобы я кое-что у себя уничтожил, а ты потом сделаешь копию заново?

Влад поморщился, от чего стал на самом деле похож на вампира.

– Завтра, – сказал он неохотно. – Что там у тебя? Порнуха, наверное?

– Она самая, – я тоже сделал неохотную интонацию. Во всяком случае, весловские девки в мой компьютер успели перекочевать. Вместе с опасными документами.

– Ладно, – произнес Зайченко с легкой усмешкой. На упыря от этого он не стал меньше походить. – Договорились…

Тут я что-то начал соображать.

– Послушай, а кто еще у нас лазит по сетке?

– Кроме меня, только ты пытался.

– Но ты же говорил, что еще кто-то хакерствует!

– Когда?

– Да как только я к тебе зашел! Ты же сам сказал про меня: «еще один хакер»… Хацкер. А кто тогда другой?

– А! Так это твой коллега Таганцев, – сказал Зайченко. – Тоже гусь еще тот… Я уж хотел было ему по рукам дать, да он с тех пор на работе не появляется…

– Подожди-подожди… Слушай, Влад, это очень важно. Чью машинку он взломать пытался? Мою?

– Нет. Полез наружу. Конечно, он некоторые приемы неплохо знает, но следы заметать не умеет. Если на той стороне системщик или хотя бы пользователь умный оказался, Таганцева за руку могли запросто поймать. И у нашей конторы были бы неприятности.

– Когда он это делал?

– Сейчас журнал гляну… – Влад уставился на экран монитора, заколотил по клавишам. – Так, вот оно… Ага. Восьмое апреля, пятнадцать-двенадцать.

– Распечатку можно?

Я удостоился молчаливого вампирского взгляда.

– Ну ты ж пиво не пьешь…

– Пиво – нет, – подтвердил Дракула. – Конфеты люблю. Бабаевские, с ликером. Маленькой коробки хватит.

Ну не вурдалак ли он после этого?!