Текст книги "Встречный бой"

До портала, по всем подсчетам, оставалось несколько километров, так что у неведомых врагов оставался единственный шанс, чтобы остановить ушедших из Старджона полицейских.

Судя по всему, засаду организовывали наспех, силами небольшого подразделения.

– Вашу мать! Стреляйте! Стреляйте! – Крауч вертел руль, джип прыгал по ухабам, точно горный козел.

Роберт поймал в прицел высунувшуюся из-за стоящего поперек дороги транспортера фигуру и выпустил чуть ли не половину магазина. Потом очередной мощный толчок в задницу подбросил всех сидящих в джипе на десяток сантиметров вверх.

– Сомий хвост! – получивший несколько пуль в грудь и живот враг и не подумал упасть, просто отступил, уйдя с линии огня.

– Он из железа, что ли? – потрясенно выкрикнул кто-то.

За десять часов, прошедших с момента встречи трех джипов, не случилось ничего интересного. Городок, где произошло побоище, объехали по бездорожью, дважды останавливались для того, чтобы перекусить. Безумного сержанта связали и сдали сослуживцам, путешествующим в машине лейтенанта Игла.

И вот теперь, когда все поверили, что спасение близко, враг снова дал о себе знать.

– Сдохните! Сдохните! – Роберт почти рычал, закусив губу, автомат в его руках трясся, и даже сквозь перчатки чувствовалось, как он нагрелся.

Джип несся по обочине, петляя между глубоких ям, камни с визгом летели из-под шин.

Промелькнул и остался позади транспортер, трое укрывающихся за ним врагов выстрелили одновременно. Роберт невольно пригнулся, но огненные заряды разорвались в стороне.

– Мы прорвались, прорвались! – ликующий вопль пробился даже через рев мотора.

Роберт оглянулся – джип Игла выруливал на дорогу, а машина Мартинеса огибала транспортер с другой стороны, мчась по склону крутизной градусов в тридцать.

– Безумцы… – прошептал Роберт. – Настоящие безумцы.

Выдернул из автомата пустой магазин и полез за новым, но в сумке на поясе оказалось пусто. Сам того не заметив, расстрелял весь боезапас.

– Дави, парень, дави! – прошептал один из полицейских с заднего сидения, и голос его подозрительно дрогнул.

Когда на горизонте показалась гигантская дверь портала, из восьми глоток вырвался ликующий вопль.

– Прорвались! – орал Роберт вместе с остальными, ощущая, как по лицу текут настоящие слезы.

Первый раз мотор чихнул, когда до портала осталось чуть больше километра, потом затарахтел, как древняя молотилка, а еще через полсотни метров окончательно заглох.

– Все, генератор сдох, – сказал Крауч, утирая лоб предплечьем. – Дальше пешком.

Роберт выпрыгнул на дорогу и поднял руку, точно голосующий на шоссе студент.

– Что у вас? – второй джип притормозил, из окошка выглянул Игл.

– Машина сломалась.

– Парни, потеснитесь, – сказал лейтенант, повернувшись. – Один – во второй ряд, один – в третий, двое – в багажный отсек! Только сержанта не затопчите.

Роберту досталось место в багажном отсеке. Он открыл дверцу, аккуратно откатил связанного безумца в сторону и запрыгнул внутрь. Рядом устроился Крауч, за последние дни еще больше похудевший.

Мотор издал недовольный рык, и джип, скрипя перегруженными рессорами, покатил дальше.

Роберту хорошо было видно, как рядом со сломанной машиной притормозил кар Мартинеса, как открываются покореженные дверцы и забираются внутрь те, кому не нашлось места в джипе Игла.

Надвинулось и поглотило все голубое сияние портала, а когда оно осталось позади, Роберт отлепил от лица надоевшую за последние дни маску и отшвырнул прочь.

При одном взгляде на зеленую траву и привычного цвета небо сердце забилось чаще.

– Через портал наши враги могут легко пройти на Эброн, и дальше – на Землю, – голос Крауча прозвучал мрачно, будто похоронный марш.

– Точно! – Роберт повернул голову и крикнул через плечо: – Эй, тормози!

Машина вильнула к обочине и остановилась.

– Что такое? – в голосе лейтенанта прозвучало удивление.

– Мы должны закрыть дорогу тем тварям, что появились на Халикте, – Роберт снял с плеча автомат, но тут же вспомнил, что магазина в нем нет. – Попади они на Эброн, их некому будет остановить! Эй, у кого-нибудь остались патроны?

Из портала выскочил второй джип, похожий на миниатюрный Ноев ковчег после потопа.

– Ты хочешь попортить эту штуковину? – воскликнул Мартинес, глядя, как Роберт заряжает полученный от лейтенанта автомат. – Мне та же мысль пришла в голову, клянусь посохом Моисея.

– Знать бы еще, куда стрелять… – массивный блок энергетической установки портала напоминал бронированный дом в пару этажей высотой, а сбоку к нему прижималась небольшая будочка с надписью «Навигационный отсек: доступ только лицам с допуском „А“.

– Допуска у меня нет, – Роберт передернул затвор. – Но мы обойдемся без него.

Когда первая пуля ударила в замок, раздался громкий лязг, а через мгновение издалека, от стоящего у дороги полицейского поста, донеслось пиликанье сирены.

– Быстрее! – торопливо выкрикнул Мартинес. – Сейчас примчатся коллеги!

Покосившаяся дверца навигационного отсека со скрипом отошла в сторону, и Роберт выпустил внутрь него длинную очередь. Там зашипело, наземь полетели искры и куски прозрачного пластика.

По сиянию портала побежали полосы ряби, в ровном гудении генераторов возникли перебои.

Вой сирены усилился, потом стих, зазвучал полный негодования голос:

– Оружие на землю и руки за голову! Быстро! Иначе мы будем стрелять!

– Ох, как мне хочется пришить этого индюка на месте, клянусь посохом Моисея… – прошипел Мартинес.

– Бросить оружие! – громко сказал лейтенант Игл. – Мы сдаемся.

Роберт безучастно выпустил автомат из рук и, не поворачиваясь, положил ладони на затылок. Рядовой полицейский второго взвода третьей роты сделал все, что мог.

Остальное пусть делают другие.

Дочь эволюции.
5.

Центральный Гаржимский унификатор, находящийся на окраине, благополучно пережил дни боев. Унификационные агрегаты сохранились, уцелела система управления, и даже в стенах не оказалось проломов.

Внутри все благодаря произошедшей несколько дней назад унификации мятежников выглядело не так приятно. Стены пятнали кровь и следы огня – носителей «испорченных генов» уничтожали на скорую руку, без положенных ритуалов.

Те, кто пошел против Пророка, не заслуживали достойной смерти.

Но сегодня около унификатора собралась толпа. Будь жива обслуга, она бы подтвердила, что никогда прежде их заведение не собирало такого количества желающих попрощаться.

Небольшая площадь перед зданием оказалась заполнена до отказа, серьезные и мрачные форсеры запрудили примыкающие улочки. Расквартированная в Гаржиме оперативная бригада собралась почтить тех, кто пал в бою с людьми.

Марте и сослуживцам повезло – им досталось место неподалеку от входа в унификатор, откуда хорошо был виден помост с телами десяти форсеров, погибших два дня назад.

– Когда они начнут, укуси меня дьявол? Чего тянут? – бурчал Пабло, почесываясь.

– Когда надо, тогда и начнут, – ответил Антон, опасливо поглядывая в сторону стоящего неподалеку тактика.

Дверь унификатора открылась, из нее шагнул стратег, за ним показалась тесная группа из пяти супертактиков.

Командир оперативной бригады чем-то напоминал канцлера: худой и жилистый, не первой молодости, худощавый из-за отсутствия ненужных офицеру такого уровня боевых имплантантов.

Увидев его, толпа заволновалась, чуть подалась в стороны, замершие у углов помоста бойцы почетного караула напряглись и вытянулись.

– Десятеро наших за семь десятков землян – небольшая плата, клянусь Пророком, – шепнула Марта подруге.

– Я и этим-то потерям удивляюсь, – ответила Анна. Марта была выше ростом и потому стояла впереди, но отчетливо представляла, как подруга хмурит тонкие брови. – Мы их только числом превосходили втрое. А если учесть, что у землян имелись лишь автоматы…

Стратег поднял руку, и бойцы замолкли. Осталось только доносящееся из здания мягкое урчание унификаторов.

– Бойцы! – сказал командир оперативной бригады. – Мы собрались сегодня, чтобы проводить наших братьев и сестру. Запомните этот день и час! Те, кто лежит здесь, стали первыми солдатами армии форсеров, кто пал жертвой агрессии человечества!

Стратег склонил голову, и все последовали его примеру. Марта услышала, что многие шепчут – повторяют изречения из Стального Кодекса, подходящие к данному моменту.

Выдержав паузу в несколько секунд, стратег продолжил:

– Каждый из вас должен быть готов умереть так же, как они – ради победы Эволюции и ради обретения свободы! Стальной Кодекс говорит нам: Эволюция основана на смерти. Каждый из нас, погибая, отдает дань той жизни, что его породила. Мертвое служит живому и становится почвой для развития новых поколений. Не следует стремиться к смерти, но надлежит осознавать, что она неизбежна». Мы должны понимать, что…

В Сложных Мирах умирали часто и погребальный ритуал напоминал оставшимся в живых о том, что рано или поздно они окажутся на месте того, кто сегодня отправляется в унификатор.

– Уносите наших братьев – они вернутся к нам в ином качестве! – проговорил стратег.

Два десятка форсеров, отобранных из разных подразделений, дружно шагнули вперед. Тела, уложенные на узкие носилки, осторожно подняли и унесли прочь, в недра унификатора.

Марта, как и любой другой, хорошо знала, что произойдет там.

Боевые комбинезоны с умерших снимут вручную, прочее сделает автоматика унификационных агрегатов: химериновые волокна и биопластик будут отделены от нестойкой человеческой плоти, чтобы когда-нибудь укрепить собой другое тело. А мясо, кости и прочее пойдет в переработку.

Проводив мертвых взглядом, стратег сказал:

– Несмотря на то, что пятая боевая бригада совершила серьезный просчет, позволив людям уйти на Эброн и испортить за собой портал, – эта новость вызвала некоторое оживление, – я должен отметить мужество ее бойцов. Да пребудет с ними милость Пророка!

Темнокожий тактик кивнул, а за его спиной две с лишним сотни глотки дружно проревели:

– За Пророка! За Эволюцию!

– Пророк помнит о нас, – добавил стратег. – Он поручил мне объявить вам свою волю. В ближайшие дни о ней узнают все миры победившей Эволюции. Но вы станете первыми. И я думаю, вы догадываетесь, какова воля Пророка!

– Война! – восторженно выкрикнула Марта.

– Война! Война! – подхватили со всех сторон.

– Да, именно, – сказал командир оперативной бригады, когда вопли стихли. – Пророк благословляет нас с вами на освободительный поход ради блага цивилизации форсеров. Отсталые и агрессивные создания низшего порядка должны отступить перед шествием Эволюции.

Дружный рев поднялся к небесам.

– Тише-тише, – стратег тепло улыбнулся. – Прямо как дети и даже хуже! Все свободны!

Из глубины унификатора донесся ровный, монотонный гул – знак того, что процесс переработки вышел на полную мощность, над крышей здания задрожал теплый воздух.

Дверь скрипнула и Марта подумала, что явился ушедший с самого утра Антон.

– Хватит дрыхнуть, – голос субтактика звучал как-то непривычно, так что девушка открыла глаза.

Антон стоял на пороге спальни, а за его спиной виднелись трое чужаков, выглядящих одинаково, точно близкие родственники – приземистых, с почти черной кожей, узкоглазых и совершенно лысых.

– Принимайте новеньких. Это Карел, Стефан и Хельга, – субтактик едва заметно подмигнул. – Я пойду, выясню насчет довольствия. Придется переписывать нормы, а это морока с хозяйственным управлением…

Бурча себе под нос, он удалился. Новички остались стоять на пороге спальни. Разлегшиеся на кроватях «старики» рассматривали их со слегка недружелюбным интересом.

Первым, как и следовало ожидать, нарушил молчание Пабло.

– Так-так-та-ак, – протянул он издевательски. – Мне показалось, или Антон назвал женское имя? И кто же у нас тут, укуси меня дьявол, девочка? На взгляд никак не отличу!

– А ты угадай! – Хельга, стоявшая посредине, уперла руки в бока.

– Разве что на ощупь, – Пабло, закрыв глаза, притворился, будто обеими руками ощупывает женские округлости.

– Потрогаешь не того – получишь в глаз! – лениво сообщил расположившийся справа.

– А потрогаешь ту – в ухо! – добавила Хельга.

– Ну-ка, это откуда же у нас взялись такие резвые ребята? – Джим лениво зевнул и медленно, давая хорошо себя рассмотреть, встал во весь рост. На лицах новичков мелькнуло уважение.

– Что, глаза повредили? Протирать надо лучше! – вступил в перепалку третий из новичков. – Или вам, старичкам, зрительные усилители еще не встраивали?

– Ох, мы кому-то дополнительный слот в задницу за такие разговоры имплантируем, – мрачно пообещал Джим.

– Ладно вам, – заметил Анхель. – Еще не хватало, чтобы мы начали драться.

Столь длинные фразы он произносил не чаще, чем раз в несколько дней, так что Джим от удивления замолчал.

– Вопрос в другом – почему нас решили усилить, а не сформировать из новичков отдельное подразделение? – заметила Инга.

– Вот уж не знаю, – ответила Хельга, с откровенной завистью глядя на роскошные волосы собеседницы.

– В общем заходите, располагайтесь, – Пабло радушно махнул рукой. – Коек свободных полно, а вы к тому же втроем на одной уберетесь…

Анна кинула на новеньких полный презрения взгляд, фыркнула и отвернулась к стене.

– Еще присылают всяких… – услышала Марта ее сердитый шепот. – Сопли им вытирай потом!

Новички прошли в спальню.

– Я – Стефан, – сказал тот, что заговорил первым.

– Карел, – представился другой, чьи глаза мрачно бегали из стороны в сторону.

С Хельгой все было ясно.

– Странно все это, – продолжала рассуждать Инга, глядя в испачканный чем-то черным потолок. – Почему к нам отправили именно вас, а не бойцов из Первого Параграфа? Они, я думаю, оказались бы на одном уровне с нами. Ведь мы прошли не один бой, а вы, как я понимаю, только что из центра подготовки?

Новички сконфуженно переглянулись.

– Значит, ночные дежурства все ваши, – добавил Пабло с доброй улыбкой. – А также готовка.

Хельга подошла к пустой кровати, подушку с которой Анна давно присвоила и, помявшись, спросила:

– Можно мне эту занять?

Анна пожала плечами и поинтересовалась:

– Так почему вы такие одинаковые? Неужели и в самом деле родственники?

– Разве что очень дальние, – ответила Хельга. – Просто мы родом с Демона. Он неподалеку отсюда, на пути к Дракону и Сибири.

– Ну и как там? – поинтересовался Джим.

– Как тебе сказать? – Стефан пожал плечами. – Высокая температура, высокое давление, радиация… Все у нас высокое, демон забери, поэтому сами мы низкие и без волос.

– Наша Норли тоже шикарными прическами не балует, – Марта одной рукой взъерошила собственный рыжий «ёжик», другой – пшеничную гривку Анны. – А с воздухом у вас как?

– Какой там воздух, одно название! – рассмеялась Хельга. – Здесь я, можно сказать, полной грудью дышу.

– Да уж, – сочувственно сказала Марта, думая о том, что если для обитателей Демона ядовитый воздух лиловой планеты, дерущий горло, как наждак, кажется приятным, то на родине им в самом деле приходится нелегко.

– Ладно, что мы все о своих мирах – расскажите про людей, – жадно попросила новенькая. – Раз уж вы имели с ними дело.

– А что про них говорить, – переглянулись Анна и Марта. – Слабые…

– Глупые… – добавил Пабло.

– Вооружение плохое… – пробурчал Джим. – Но при этом на удивление агрессивные!

– И тем не менее обвели нас вокруг пальца, – фыркнул Пабло.

– Чего вы ждете от недоразвившихся созданий? – спросила Инга, не обратив на его реплику внимания. – Пророк еще оказал им милость, что объявил войну только сейчас. Я вообще не понимаю, на что они рассчитывают? Разве что… – девушка застыла на середине фразы, затряслась крупной дрожью.

Хельга вскочила, сделала шаг, но тут же остановилась и неуверенно оглянулась на Анну с Мартой.

– Ей не помочь, – сказала Марта. – С вычислительным модулем неполадки. Сейчас само пройдет.

Инга обмякла и отвернулась к стенке.

– Ну, все перезнакомились, со всем разобрались? – в дверь заглянул незаметно подошедший субтактик. – Парни, как вас – Стефан и Карел – вы бы придумали что-нибудь, чтобы вас на вид не путали. А теперь собирайтесь – через час выступаем.

– Командир, а куда? – проворчал Джим.

– На Кудыкину галактику! Думаешь, мне кто-то сообщает? Я знаю только, что завтра с утра мы покидаем Халикт.

– Вот тебе и раз, – заметил Стефан, поднимаясь с кровати, на которую лег только что.

Спустя десять минут в спальне воцарилась сосредоточенная суета, а еще через пятнадцать в квартире стало пусто.

Сын Земли.
6.

Донесся грохот отпираемого замка, и дверь камеры с визгом, которому позавидовала бы свинья, пошла в сторону.

– Никак за нами, – проговорил Крауч, в глазах его блеснула надежда. – Может, выпустят?

– И не надейся, – ответил Роберт.

В тюрьму ближайшего к порталу города вернувшихся с Халикта полицейских привезли вчера, и в камере они провели ночь и утро.

Спать было почти невозможно. Раненые бредили, рехнувшийся сержант из третьей роты орал и выл до тех пор, пока его не оглушили. По стенам и по людям ползали многоногие твари, заменяющие на Эброне тараканов, от санитарного блока исходила резкая вонь.

Кормить задержанных не собирались, похоже, вовсе.

В открывшуюся дверь первым шагнул один из тюремных надзирателей с дубинкой разрядника в руке, за ним еще один, и только затем внутрь отважился заглянуть круглолицый тип в капитанском мундире.

Вид у него был настолько самодовольный, что у Роберта мгновенно зачесались кулаки.

– Таааак, – сказал капитан, – и кооого мы дооопросим сегодняяяя?

Говорил он, манерно поджимая губы, и при этом кивал головой из стороны в сторону.

– Аааааа! – взвыл сумасшедший сержант. – Это ты, тварь? А ну иди сюда, я подпалю тебе бороду!

Капитан вздрогнул, поспешно ткнул рукой в Роберта.

– Вот этого, – сказал он. – И еще двоих сами выберете. Из тех, что выглядят почище!

– Будет исполнено, господин… – не успел надзиратель докончить фразы, как офицер оказался за дверью.

– Поднимайся, – сказал второй, поманив Роберта пальцем. – Так, а еще с нами пойдут…

Выбор пал на лейтенанта Вантерпула и одного парня из первой роты, чьего имени Роберт не знал. На них нацепили наручники и вывели из камеры в длинный, плохо освещенный коридор.

Роберт с наслаждением глотнул хоть чуточку более свежего воздуха.

Закончился коридор выходом на лестницу, а подъем по ней – дверью с надписью «Комната для допросов».

– Не вздумайте выпендряться, козлы, – сказал, открывая ее, один из надзирателей, низкорослый и щетинистый, с маленькими заплывшими глазками. – Тут вам не Земля. Кто не будет вести себя смирно – запросто отправится на корм свиньям.

Внутри ждал, устроившись за столом, капитан.

– Сааадитесь, – сказал он, указывая на привинченную к полу лавку, достаточно длинную, чтобы на ней уселись пятеро.

Роберт сел последним, ощутил холодный пластик сквозь ткань штанов.

– Ваши имена? – перейдя непосредственно к допросу, капитан заговорил нормально.

Вантерпул молчал, с отрешенным видом глядя в стену, и Роберт заговорил вперед начальства:

– Роберт Кузнецов, рядовой полицейского полка специального назначения. Место базирования – Пекин, Земля.

– Бора Капранович, – удивленно глянув на сослуживца, назвался парень из первой роты.

Вантерпул продолжал молчать.

– А ты что, язык проглотил? – рыкнул капитан.

– Это наш лейтенант, – сказал Роберт. – Джеймс Вантерпул.

– Ладно, – капитан нахмурился, без особого успеха попытавшись изобразить суровый взгляд. – Я хочу услышать рассказ о том, что с вами случилось на Халикте. Четкий, последовательный и лишенный эмоций. Полицейские, вас задержавшие, сообщили о том, что вы пытались сопротивляться и выкрикивали странные вещи… Не стоит их повторять.

Роберт и Капранович переглянулись, и боец из первой роты заговорил:

– Мы, как вы знаете, сопровождали на Халикт специальную комиссию по делам колоний…

– Да, – капитан скривился, точно вегетарианец при виде истекающего кровью бифштекса.

Капранович говорил и с каждой его фразой Роберт ощущал, что глубже и глубже проваливается в воспоминания, возвращаясь к тому моменту, когда вокруг гибли соратники, а он испытывал чудовищное ощущение собственного бессилия и противный, липкий страх…

Ни за что на свете Роберт не согласился бы пережить это снова.

– Подведем итог, – полный скепсиса голос капитана заставил его вернуться к настоящему. – Из вашего рассказа я понял, что на Халикте вас атаковали некие уроды, мало похожие на людей, и с помощью неизвестного оружия уничтожили весь ваш батальон, а также комиссию? И что все уцелевшие после этого боя, числом двадцать пять человек, находятся в нашей тюрьме?

– Так точно, – угрюмо кивнул Капранович.

– Но это же бред! – капитан покачал головой. – Товарообмен с Халиктом нарушился несколько месяцев назад, это правда, но никаких уродов там отродясь не было! Или вы приняли за них местных жителей?

– Бред? – спросил Вантерпул и расхохотался, хрипло и отчаянно. – Расскажи это тем парням, что остались там, под сиреневым небом этой проклятой планеты! Расскажи это моим мертвым друзьям, сука, и чтобы ты смог это сделать, я перегрызу тебе горло!

Остервенело рыча, лейтенант прыгнул через стол и попытался ударить капитана скованными руками.

– На помощь! На помощь! – завопил тот, отскакивая к стене.

Дверь распахнулась, внутрь, размахивая дубинками, ворвались надзиратели, Вантерпул вздрогнул от прошедшего по его телу парализующего разряда, и затих на столе.

– Этих козлов тоже успокоить? – кровожадно ухмыляясь, спросил щетинистый надзиратель.

– Не надо, – капитан поправил воротник. – Этого вытащите в коридор, а с ними я еще побеседую.

Надзиратели ухватили Вантерпула и, кряхтя, уволокли. Хлопнула закрывшаяся за ними дверь.

– Ваш лейтенант, похоже, спятил, – капитан сел на место. – Вы, господин Кузнецов, что-нибудь можете добавить к рассказу вашего сослуживца?

– Сомий хвост, я удивлен, почему мы все не рехнулись, – сказал Роберт. – Добавить мне нечего.

– Понятно, – капитан кивнул. – А зачем вы вывели из строя навигационный блок портала? На восстановление его работоспособности уйдет несколько недель.

– Вы так и не поняли? – Роберт вздохнул. – Если бы портал работал, то вооруженные здоровенными пушками «уроды» в серой броне давно разгуливали бы по Эброну. Не вздумайте ремонтировать его! Я не знаю, что за существа появились на Халикте, но они опасны! Очень опасны!

– Ваши слова будут зафиксированы в протоколе допроса, – капитан холодно кивнул и крикнул. – Эй, забирайте их!

Роберт с трудом сдержал желание вскочить, стукнуть кулаком по столу и заорать что-нибудь.

Он прекрасно понимал, что рассказ о случившемся на Халикте выглядит дико и что поверит в него лишь тот, кто собственными глазами увидит новых хозяев планеты с сиреневым небом.

– Господин капитан, – сказал он, не обращая внимания на руку надзирателя на плече. – У нас в камере есть раненые, им нужен врач… Кроме того, хотелось бы поесть.

– Я обо всем позабочусь, – капитан, вновь ставший до ужаса самодовольным, дернул подбородком. – Уведите их!

В коридоре соратников дожидался отошедший от парализующего шока Вантерпул.

– Ну что, не поверил? – спросил он, еле шевеля губами.

– Нет, – кивнул Капранович.

До камеры все трое шли, низко опустив головы.

Выйдя из полутемного коридора в залитый солнечным светом тюремный двор, Роберт зажмурился и невольно замедлил шаг.

– Не стоять, не стоять! – грубо толкнули его в спину.

В камере они просидели чуть меньше местных суток, составляющих двадцать земных часов. Капитан слово сдержал – вскоре после допроса пришел врач, осмотрел и обработал раны, а сошедшему с ума сержанту вкатил дозу успокоительного.

После ухода доктора принесли обед, а еще примерно через час в камеру явились чуть ли не все надзиратели маленькой тюрьмы. На задержанных нацепили наручники, и повели куда-то.

Проморгавшись, Роберт обнаружил, что их загоняют в здоровенный автобус, раскрашенный черными и желтыми полосами, и поэтому напоминающий непомерно разжиревшую пчелу.

На окнах красовались решетки, а на месте водителя сидел мрачный толстый негр.

– Куда нас хоть повезут? – спросил Роберт у щетинистого надзирателя.

– На Землю, – ответил тот, сплюнув. – Ради вас, козлы, такие расходы несем – никакого бюджета не хватит…

Внутри автобуса воняло закисшим потом, салон из-за разгораживающих его решеток походил на миниатюрный зоопарк. Между отсеками имелись запирающиеся двери, а внутри каждого стояло по нескольку жестких сидений с подлокотниками.

– Так, парни, рассаживайтесь, рассаживайтесь, – приговаривал стоящий у двери высокий и широкоплечий полицейский. – Вы сами из наших, должны понимать… Чем быстрее поедем, тем быстрее вы из этой вонючей лоханки выберетесь. Так, а этот что, ходить не может?

Последняя фраза относилась к сержанту, которого волокли двое товарищей по несчастью.

– У него вроде как крыша поехала, – сказал один из надзирателей. – Наш док его и успокоил…

– Понятно, – широкоплечий на мгновение задумался, потом указал на пустой отсек за кабиной водителя. – Тащите его туда, парни, и сами садитесь рядом.

– Что дальше будет? – жалобно вздохнул Крауч, опускаясь на место рядом с окном.

– Не знаю, – ответил Роберт. – Нас, скорее всего, отпустят, когда эти ребята с Халикта полезут сюда… А что будет вообще? Война, наверное… Не нравится мне это все.

Когда автобус сдвинулся с места, Крауч, отвернувшийся к окну, тихо заплакал.

За окнами мелькали аккуратные домики в окружении зеленых палисадников, парки с усыпанными песком дорожками. Прохожие с удивлением поглядывали на автобус с решетками на окнах.

Потом город остался позади, и потянулось ровное, точно начерченная на пластике линия, шоссе. Колосилась пшеница на раскинувшихся до самого горизонта полях, вились над ней автоматы агроконтроля, на лугах паслись черно-белые и пегие коровы.

«Во что мы превратились? – думал Роберт, вслушиваясь в вой очнувшегося сержанта и всхлипывания Крауча. – Стоило нам только столкнуться с сильным и умелым противником, как мы тут же проиграли, да еще и сломались психологически…».

И ведь произошло подобное не с людьми, первый раз взявшими в руки оружие, а с опытными полицейскими элитного подразделения, очень похожего на армейскую часть прежних времен.

Что же случится с человечеством, если ему придется вступить в войну?

Автобус катил на запад, шуршал под колесами пластобетон, а впереди, на горизонте, вырастал горный хребет, напоминающий гребень зарывшегося в землю исполинского ящера.

За ведущим на Землю порталом их встретил проливной дождь. Струи забарабанили по стеклу, автобус чуть вильнул, приноравливаясь к мокрой дороге, и тут же сдал в сторону, к обочине.

– Вот мы и дома, сомий хвост, – проговорил Роберт, потягиваясь и расправляя плечи. – Возвращение, правда, получилось не таким радостным, как хотелось.

Мрачный Крауч ничего не сказал.

– Выходи строиться! – отпирая ведущую к водительскому отсеку дверь, объявил широкоплечий полицейский, исполняющий обязанности группы сопровождения. – Только не спешить!

Роберт поднялся, дождался, пока откроют их отсек, и вышел в узкий проход. Выбравшись из автобуса, с наслаждением глотнул чистого воздуха и подставил лицо струям воды.

Последний раз уроженец Владивостока мылся еще здесь, на Земле.

Автобус стоял у обочины, а дальше, у полицейского поста, виднелось несколько легковых каров и транспортер, выглядящий рядом с ними точно бык в стаде овец.

– В шеренгу – становись! – объявил широкоплечий полицейский с Эброна.

– Зачем? – спросил кто-то.

– Буду вас вашему начальству сдавать.

Дверца одного из каров открылась, наружу выбрался офицер. Блеснуло золото на фуражке, черные глаза на скуластом лице, капли побежали по глянцу длинного плаща.

Полицейские разбитого батальона встали по стойке смирно еще до того, как прозвучала команда.

– Да… – задумчиво сказал полковник Чжан, вот уже три года возглавляющий второй полицейский полк специального назначения. – Двадцать пять человек из двухсот тридцати пяти… И никого из комиссии. Даже мне интересно, что именно случилось на Халикте.

Дождь колотил по голове и плечам, холодные капли текли по лицу, одежда пропитывалась влагой. Полицейские молча следили за непривычно растерянным командиром.

– Так, вы, если не ошибаюсь, лейтенант? – осведомился Чжан, остановившись напротив Вантерпула.

– Так точно, – безучастно ответил тот.

– Назначаетесь командиром остатков вашего батальона, – полковник повернулся к полицейскому с Эброна. – Снимите с них наручники!

– Но, господин…

– Снимите, я сказал! – Чжан нахмурился. – Они никуда не убегут!

Полицейский с Эброна пошел вдоль строя.

– Вот и отлично, – кивнул полковник, когда стоявший последним в шеренге Крауч встряхнул онемевшими кистями. – Где там документы, в которых я должен расписаться?

– Все, вы свободны, – сказал он, когда с формальностями было покончено.

Полицейский с Эброна откозырял и забрался в автобус. Тот зафырчал, как вылезающий из грязи огромный бегемот и, развернувшись, покатил к мерцающему под дождем порталу.

– Теперь я расскажу, что будет с вами, – сказал Чжан. – Я думаю, что вы имеете право знать.

Полицейские молчали, только безумный сержант хихикал, не переставая.

– Обвинения в дезертирстве и порче государственного имущества, – при этих словах Роберту показалось, что полковник глянул в его сторону, – пока не сняты. Но материалы допросов на Эброне получены, и с ними будут разбираться специалисты. Вы будете доставлены на базу полка, где пройдете через дознание и медицинское обследование, причем вас осмотрят и психиатры.

– Господин, вы решили, что мы все сошли с ума? – спросил Крауч.

Чжан не стал одергивать нарушившего субординацию рядового.

– Некоторые – точно, – сказал он. – Вполне вероятно, что вы попали под мощную пси-атаку. Или побывали под воздействием некого галлюциногена, проникающего через дыхательную маску. Говорят, на Халикте есть какая-то дрянь, что пролезает даже через кожу. В любом случае, под каким-то негативным влиянием начали стрелять друг в друга.

– А что с Халиктом, господин? – поинтересовался кто-то.

– На Эброн отправлен один из батальонов первого полка, – полковник чуть заметно поморщился. – Как только портал починят, они в костюмах высшей защиты проберутся туда и проведут разведку.

– Батальон… но это же мало! Мало! – почти с отчаянием сказал Вантерпул.

– Тихо, лейтенант! – лицо Чжана посуровело. – Это решать не вам, и даже не мне! Разговор окончен! Обеспечьте посадку своих людей в транспортер! Мы отправляемся немедленно!

– Есть! – ответил Вантерпул.

Проводив взглядом усевшегося в кар полковника, он первым зашагал к транспортеру. За лейтенантом потянулись остальные.

Сканер негромко гудел, а сидящий за его пультом доктор мурлыкал себе под нос популярную песенку «О, если бы я был молодым, я бы веселился и плыл по течению, крошка…».