Текст книги "Дневники Лоры Палны. Тру-крайм истории самых резонансных убийств"

Лондонский вампир

Как и ко всем большим темам, к преступникам у нас отношение неоднозначное. Если говорить о тех, кто становится героями «Дневников Лоры Палны», – чаще всего их можно воспринимать только негативно, хотя бы потому, что они убийцы. А вот другие профессии криминального мира порой вызывают у нас другой отклик. И это сейчас не про воровскую культуру, привлекательность жизни по понятиям и так далее.

Например, «Одиннадцать друзей Оушена». Главные герои – так, на минуточку, грабители, преступники и нарушители закона. Но мы со времен легенд о Робине Гуде на культурном уровне привыкли к образу «благородного разбойника», который, разумеется, нарушает закон, но делает это ради великой цели. Да даже если и цель не такая высокая! Вспомните все те книги, фильмы и истории, где люди изымают ценности у других людей не самым честным путем. Когда антигерой делает это стильно, красиво. Когда своей элегантностью и характером вызывает у нас чувство сопереживания (хотя оно по всем моральным ориентирам должно работать в обратную сторону – в отношении обманутого и страдающего).

Понятно, что в реальной жизни гораздо проще сделать правильный выбор. Но в искусстве, особенно в кино, нам все еще импонирует образ джентльмена от преступного мира, человека с условно чистыми руками, развитым интеллектом, подкупающим обаянием и эдакой вежливостью (а вежливость – лучшее оружие вора, как говорил герой Леонова из тех же «Джентльменов удачи»).

Не знаем, как вам, а даже авторам тру-крайм подкаста приятнее смотреть вот на таких людей, чем на психопатов, которые убивают невинных. И все же в криминальной истории нередко попадаются персонажи, которые сочетают оба этих образа. Прекрасный тому пример – Джон Джордж Хейг.

Классический лондонский денди образца послевоенной Британии, одетый с иголочки, сражающий наповал голливудской внешностью, обаятельной улыбкой и пронзительными голубыми глазами. Делец, ловелас и кутила – а параллельно с этим мошенник, убийца и любитель избавляться от тел нестандартным способом, за что и получил от прессы хлесткое прозвище Acid Bath Killer – Убийца с ванной кислоты (или Ванно-кислотный убийца – как будет угодно). Хотя больше прижилась другая кличка – Лондонский вампир.

Мошенник-неудачник

Джон Джордж Хейг родился в 1909 году на востоке Англии. Его семья принадлежала общине «Племунские братья» – одной из бесчисленных протестантских сект. Набожные родители давно мечтали о ребенке, и, когда Джонни появился на свет, его как единственного сына закономерно баловали и пестовали. Он рос, ощущая себя хозяином жизни, и даже строгие порядки общины и крепкая вера родителей не мешали мальчику делать все, что только взбредет в голову. И оставаться при этом совершенно безнаказанным.

Дэвид Бриффит[14]14
  Дэвид Бриффит / David Briffett Tributes paid to former West Sussex County Times editor David Briffett. – [Электронный ресурс] URL: https://www.sussexexpress.co.uk/news/tributes-paid-to-former-west-sussex-county-times-editor-david-briffett-1016168


[Закрыть] (QR-код 5), журналист, автор книги «Убийца с ванной кислоты»:

«Есть данные, что еще в школе Джон Хейг был скрытным и даже коварным. Он очень любил обманывать людей. Довольно рано он понял, что может легко подделывать подписи, в основном подписи учителей. Делал он это даже не ради своих целей, а просто так, для веселья. После чего он вполне закономерно перешел к мелкому, а затем и к крупному мошенничеству» (QR-код 6)[15]15
  Садистский убийца с ванной кислоты / The Sadistic Acid Bath Murderer // Murder Maps. – Real Crime. – [Электронный ресурс] URL: https://www.youtube.com/watch?v=IOJHZN9vXeQ&t=8s


[Закрыть].

QR-код 5

QR-код 6

Однако, как это часто бывает с избалованными детьми, взрослый мир оказался не таким гостеприимным и всепрощающим. Необходимость считаться с другими, подчиняться руководителям и отвечать за свои поступки юного Хейга не радовала. К тому же желания и капризы постоянно требовали денег, и денег немалых. Не сказать чтобы Джонни отчаянно нуждался, напротив – он легко находил работу в самых разных сферах и неплохо зарабатывал благодаря своей неуемной энергии. Но денег много не бывает, и уже в 21 год он идет на свою первую аферу.

Тогда Хейг работал в небольшой рекламной конторе. Очередного клиента он решил раскрутить на старый как мир и банальный откат – завысить стоимость контракта и поделить разницу. По всей видимости, Джонни ставил именно на простоту этого хода, но она же его и подвела: обман в ближайшее время раскрылся. Чтобы выйти сухим из воды, Хейгу пришлось расстаться почти со всеми сбережениями: деньги пошли и на откупные рекламной конторе, и на адвокатов. Он был вынужден даже продать свой любимый автомобиль марки Alfa Romeo (тоже один из капризов и мерило роскошной жизни). После первой же ставки, оказавшейся неудачной, Хейг оказывается на улице, без гроша в кармане и с уничтоженной репутацией.

Обычно в таких ситуациях герои литературных романов извлекают тяжелый, но полезный урок, начинают жизнь с чистого листа и пересматривают ценности. Увы, Джон Хейг был всего лишь человеком: спустя 4 года кропотливого труда и возвращения к прежнему уровню достатка он вновь идет на аферу – пытается реализовать арендованный автомобиль. И здесь его ждет очередная неудача, от которой на сей раз отвертеться не получается. 25-летний Хейг предстает перед судом и получает 15 месяцев тюрьмы.

За решеткой время тянется долго, развеять скуку помогают лишь немногочисленные газеты и журналы. И вот в одном из них Джонни и находит небольшую статью о парижском адвокате Жорже-Александре Сарете. Громкое было дело! Изначально месье Сарет был замешан в банальной брачной афере и мошенничестве со страховыми выплатами. Но в какой-то момент его подельник вместе с любовницей стали его шантажировать (или просто действовать ему на нервы – тут мнения у историков разные). В итоге адвокат предпочел не терять репутацию и убил ненужных свидетелей. А чтобы скрыть улики, растворил их тела в серной кислоте.

Современных поклонников тру-крайма таким методом уже не удивить, но надо сказать, что и тогда, в 1930-е годы, это не было каким-то криминальным ноу-хау. Ведь еще в конце XVIII века небезызвестный Оскар Уайльд опубликовал свой бессмертный роман «Портрет Дориана Грея». И уже тогда главный герой, убив своего друга художника, обратился к нищему химику, чтобы тело погибшего бесследно исчезло – не без помощи серной кислоты.

Так вот, месье Сарет. Растворив тела, он мог бы уйти безнаказанным: целых 6 лет дело оставалось нераскрытым, а погибшие считались лишь пропавшими без вести. Но жадность оказалась сильнее инстинкта самосохранения, и господин адвокат пошел на повторную аферу. Она вскрылась, следствие нашло пересечения с исчезновением двух человек, Сарету предъявили косвенные доказательства, и он во всем сознался. После чего благополучно отправился на гильотину.

Эту историю многие газетчики неоднократно упоминали как главный источник вдохновения для Джона Хейга. Хотя биографы и исследователи говорят, что если господин Хейг и прочел о Сарете в газете, то не особенно и впечатлился, а просто запомнил как любопытную историю.

Вскоре срок подходит к концу, Хейг выходит на свободу и в очередной раз начинает строить карьеру. Он устраивается шофером в лунапарке, стремительно продвигается по службе и уже примерно через год дорастает до заместителя директора. Сказывается не только бешеная энергия, но и умение создать о себе правильное впечатление, обаять и расположить нужных людей. Так, например, он заводит дружбу с директором этого самого лунапарка – мистером МакСвоном, выполняет для него мелкие личные поручения, знакомится с родителями босса, становится частым гостем в его доме и в целом на всех парах идет к успеху.

И все же честная жизнь его почему-то не прельщает. В погоне за легкими и быстрыми деньгами он снова берется за старое! Открывает теневой бизнес, пытается навариться на кредитах и сбежать – и снова неудача, суд и очередной, уже серьезный тюремный срок, который изменит жизнь Хейга.

Нет тела – нет дела

Мы в «Дневниках Лоры Палны» не раз рассуждали о тюрьме и о том, какое влияние места не столь отдаленные оказывают на человека. Ежу понятно, что исправительная система не так часто приводит к исправлению, о чем говорят и сами сидельцы.

Бобби Камминс, глава британской благотворительной организации Unlock по трудоустройству и социализации бывших заключенных:

«Если вы хотите оставить криминальный мир в прошлом, то тюрьма может стать хорошим местом для реабилитации. Но вот если вы, как Хейг, в свое время решили посвятить себя преступному образу жизни, то тюрьма – лучший университет в мире. Потому что нигде больше нет такого количества людей с самыми разными навыками и знаниями. И поэтому здесь, за решеткой, Хейг начинает планировать свой следующий шаг»[16]16
  Садистский убийца с ванной кислоты (см. QR-код 6 на с. 39).


[Закрыть].

На современном сленге это, кажется, называется «нетворкинг». Что ж, все новое – хорошо забытое старое!

Оказавшись в камере, Джонни Хейг знакомится с разными сомнительными личностями. Среди них оказался некий господин, глубоко погруженный в юридические тонкости. С этим приятным собеседником наш мошенник-неудачник и проводит долгие ночи в обсуждениях разных подходов и сложных понятий юриспруденции. А главное внимание Хейга в какой-то момент поглощает такая штука, как corpus delicti, то есть состав преступления.

Кстати, с этим термином связан презабавный случай из британской истории. Где-то в XVII веке в городе Кэмпден бесследно исчезает человек. Власти начинают расследование, находят трех сомнительных личностей, обвиняют их в убийстве этого самого человека и отправляют на виселицу. Но проходит пара лет – и внезапно тот самый «убитый» возвращается домой, живой и невредимый. Потрясенным кэмпденцам он рассказывает восхитительную историю: как его похитили, увезли в Турцию, держали в качестве раба, а потом он чудом умудрился сбежать и смог добраться до родины. Этот инцидент вошел в историю как «Кэмпденское чудо».

Но если для одних возвращение убитого с того света стало чудом, то для других эта история была далеко не такой веселой: получается, что следствие вынесло ошибочный вердикт, который стоил жизни трем невиновным людям. С тех пор вплоть до сегодняшнего дня британцы свято верят, что наличие тела является главным поводом для рассмотрения дела об убийстве. А само выражение corpus delicti буквально так и переводится – «тело преступления».

И вот заключенный Джон Джордж Хейг, размышляя о тонкостях британских законов, в какой-то момент понимает: милое выражение «Нет тела – нет дела» можно понимать буквально! И в дополнение к этой «светлой» мысли вспоминает о том самом деле Сарета и об альтернативном способе применять серную кислоту.

Правда, есть одно неудобство. Хейг – мягко скажем, не химик, в его распоряжении – только знания из школьной программы. Однако ему подворачивается возможность набраться опыта, потому как в той самой тюрьме, где он сидит, работает лудильная мастерская. И в своей работе заключенные используют… серную кислоту, хоть и в небольших количествах. Хейг начинает эту кислоту подворовывать, иногда даже покупает или выменивает у других заключенных – и собирает в отдельную консервную баночку. А когда набирает достаточное количество, ловит мышей и бросает их в банку, после чего наблюдает, что происходит с бедными грызунами. И делает вывод: банка кислоты разъедает мышь без остатка всего за полчаса. Вместе с тем он понимает, что выглядит весь этот процесс довольно скверно, жутко пахнет, шипит и нагревается (поскольку при растворении обильно выделяется сернистый водород). А в результате тело мыши превращается, как сам Хейг это описывал, в жидкую массу наподобие недоваренной овсянки.

К сожалению, одним грызуном Джонни Хейг не ограничивается. На протяжении всего своего срока он исправно отлавливает мышей или покупает их у других заключенных (которые сначала ловили их забавы ради, а потом стали делать это целенаправленно – на продажу сокамернику, не вдаваясь в подробности).

Опыты большего масштаба

1943 год, Вторая мировая война в разгаре. Но в истории Хейга она не играет большого значения. 33-летний мошенник-рецидивист и истребитель мышей выходит на свободу и начинает подготовку к идеальному убийству. К тому самому преступлению без тела, о котором он так долго размышлял за решеткой.

Первым делом он арендует квартиру с полуподвалом на улице Глостер-роуд, особое внимание при подборе жилья уделяет хорошему сливу в нижнем помещении. Туда он завозит большую армейскую бочку с вентилем у самого дна. А затем на протяжении двух лет добывает достаточное количество серной кислоты. Тогда ее можно было купить совершенно легально, хоть в промышленных масштабах, хоть для личного пользования – чуть ли не в аптеке. По мышиным опытам Хейг рассчитывает, сколько кислоты потребуется на среднее человеческое тело объемом около 80 литров. А заполнив бочку добрым баррелем[17]17
  1 баррель = 158,988 литра.


[Закрыть] H₂SO₄, приступает к поиску жертвы.

К несчастью, жертва находит Хейга сама. В 1944 году его окликает на улице давний знакомый – владелец лунапарка МакСвон. Дружба возобновляется в непростые военные времена с новой силой. А через некоторое время Хейг завозит своего старого приятеля в лес и убивает ударом свинцовой трубы по затылку. Некоторые историки считают, что на убийство Хейг пошел не только из холодного расчета, но и из банальной зависти: МакСвоны даже в военные годы сдавали недвижимость и жили небедно.

Тело друга Джон Хейг отвозит в свой полуподвал и принимается за дело. Сначала неумело пытается запихнуть труп в бочку, получается довольно плохо. Он даже решил придать телу позу эмбриона, связал его по рукам и ногам. А затем начинает заливать убитого кислотой – переливая кислоту из наполненной бочки черпаком. В какой-то момент Хейг заглядывает в бочку, чтобы посмотреть, что там происходит. И тут ему в лицо бьют серные испарения. Убийца получает сильный ожог слизистой и, задыхаясь, выбегает на свежий воздух. Чуть позже он начнет подходить к делу с предосторожностями.

Дэвид Бриффит, журналист, автор книги «Убийца с ванной кислоты»:

«Чтобы защититься от кислоты, Хейг разработал специальную униформу. Она состояла из резинового плаща, перчаток до локтей, высоких сапог и кожаного мясницкого фартука. А чтобы защитить нос, глаза и рот, он сначала обвязывал голову влажной тряпкой, а потом использовал украденный военный противогаз. Так что, можете себе представить, вид у него был крайне зловещий»[18]18
  Садистский убийца с ванной кислоты (см. QR-код 6 на с. 39).


[Закрыть].

Но на этом первый опыт не кончился. Когда тело МакСвона полностью скрылось под слоем кислоты, Хейг заметил, что бочка стала сильно нагреваться. Причем настолько, что неискушенный химическими познаниями убийца испугался взрыва, выбежал из подвала, закрыл дверь на ключ и уехал подальше на 3 дня. Но, даже поступая импульсивно, он осознавал, что его жуткую лабораторию вряд ли обнаружат: вряд ли кто-то мог учуять тошнотворный запах из подвального помещения.

Три дня спустя Хейг вернулся, чтобы проверить результаты своего опыта. Каково же было его удивление (если не ужас), когда он открыл крышку бочки и понял: получившаяся масса вовсе не была похожа на ту жидкую овсянку, в которую превращались тюремные мыши! И вряд ли этот полузастывший студень сможет вытечь через небольшой кран у дна бочки. Тем не менее вентиль он открутил, и все медленно, но вытекло. После этого он соскреб более твердые отложения со стенок, добавил еще немного кислоты, и наконец растворилось абсолютно все.

В тот день Джон Хейг понял, что с помощью его метода от тела можно реально избавиться насовсем.

Неприятное с полезным

Когда опыт удался, Хейг вспомнил, ради чего все это затевалось. Ведь каждое его преступление носило корыстный мотив. Так что ему ничего не мешало устремиться к главной мечте – большим, быстрым и легким деньгам.

Правда, на пути к мечте внезапно встали родители его первой жертвы, старики МакСвоны. Поначалу он убедил их, что сын уехал в Шотландию, где и скрывается от мобилизации (все-таки война идет, хоть и приближаясь к своей финальной стадии). Разумеется, обаятельному и обходительному Джонни Хейгу МакСвоны верят безоговорочно. А он тем временем любезно соглашается помочь старикам в их финансовых делах – в первую очередь собирает ренту с их недвижимости, не забывая и о себе. Неофициальная комиссия за дружеские услуги незаметно прилипает к его рукам регулярно, а доверчивые подопечные этого и не замечают.

Но в июне 1945-го МакСвоны все чаще интересуются, почему же не возвращается их сын. Война уже давно закончилась, мобилизация никому не грозит, и даже если по каким-то причинам мальчик не может объявиться у родителей дома, почему он хотя бы не позвонит и не даст о себе знать? В этот момент Хейг решается на очередной опыт.

2 июля 1945 года он навещает МакСвонов с радостной вестью: сын наконец-то возвращается! Правда, чтобы избежать возможных проблем с законом, он сначала тайно заедет к нему, Хейгу, домой. И предлагает устроить ему сюрприз! Приглашает стариков к себе – и те, к сожалению, без тени сомнения соглашаются. Когда же они заходят в подвал на Глостер-роуд, Хейг двумя точными ударами свинцовой трубы избавляется от ненужных свидетелей, и через неделю с небольшим от их тел ничего не остается.

Пока же кислота делает свое дело, убийца не теряет времени даром и прибирает к рукам все имущество МакСвонов. Обналичивает пенсионные чеки, продает ценности, колдует с недвижимостью и поднимает на этом деле около 8 тысяч фунтов. Разумеется, некоторые интересуются, что происходит, но всем любопытным Хейг говорил, что МакСвоны переехали жить в Штаты, а его оставили за душеприказчика, которому предстоит все продать и отправить деньги за океан. Правдоподобная история вкупе с обаянием негодяя убеждают всех, и внимания соседей не привлекает даже доверенность, подписанная МакСвонами, – и подписи, немного отличающиеся от оригинальных (документ был, естественно, подделан Хейгом).

Получив все возможные в этом случае деньги, Джонни переезжает в небольшой отель-пансион и начинает вести безбедную жизнь, ни в чем себя не ограничивая. Увы, средств ему хватает ненадолго: всего за пару лет он успевает все просадить в карты и на ставках, банально проесть и прожечь на роскошную жизнь. Когда же карман пустеет, он начинает искать новых жертв.

В ближайшее время Хейг арендует небольшой флигель в Сассексе, владельцу говорит, что будет заниматься секретным конверсионным производством, и добивается, чтобы дом обнесли высоким забором. Правда, нормального стока в подвале не было, но не беда – содержимое бочек можно выливать и во двор по частям. Авось, в землю уйдет.

Параллельно с этим Хейг дает в газету объявление о покупке квартиры – и среди тех, кто откликается, ищет кого побогаче. Новые жертвы нашлись довольно быстро: доктор Арчибальд Хендерсон и его жена Роза. Хейг сразу же втирается к ним в доверие, предлагая за квартиру сумму в два раза больше. К тому же быстро завоевывает их расположение разговорами об органной музыке и играет на пианино во время их домашних вечеринок. К слову, в один из таких вечеров он умудряется выкрасть из квартиры револьвер доктора – по всей видимости, свинцовую трубу он уже считает орудием не своего уровня.

В феврале 1948 года Хейг зовет доктора Хендерсона на свое предприятие – якобы показать свое новое изобретение. Тот приезжает во флигель, чтобы никогда не вернуться. Его жене Хейг говорит, что доктор попал в больницу, надо срочно ехать к нему, и предлагает подвезти. Несчастная Роза соглашается, после чего ее никто больше не видел.

Зато в скором времени у Хейга появляется доверенность, подписанная обоими супругами, по которой он уже по отработанной схеме начинает распродавать их собственность. Получает приличную сумму и продолжает жить припеваючи. Правда, жизнь его опять ничему не научила, деньги снова заканчиваются. И тогда он обращает внимание на некую Оливию Дюран-Дикон – соседку по отелю.

Сбой в плане

60-летняя вдова с приличным капиталом, доставшимся в наследство от мужа-предпринимателя, живо интересуется стильным джентльменом. В какой-то момент их приятное общение перерастает в деловой разговор: мистер Хейг предлагает вложиться в контору по производству накладных ногтей. Вскоре они договариваются о встрече на его фабрике – в небольшом флигеле в Сассексе. И как только вдова приезжает туда, события разворачиваются по отработанному сценарию.

Но в этом случае Джон Хейг совершил ошибку: договорился о встрече с мадам Дюран-Дикон при свидетелях. Их разговор слышала соседка и близкая подруга Оливии Констанс Лейн. Только после убийства Хейг вспомнил о свидетелях и поспешил в отель, чтобы обеспечить себе алиби: рассказал мисс Лейн, что Оливия на встречу не явилась и он уже начинает переживать. Более того, Хейг даже идет вместе с ней в полицию, чтобы отвести от себя все подозрения. В участке вел себя уверенно, ничем не выдавая свою причастность. К тому же он удачно выбрал время: дал показания в выходной день, так что активный розыск должен был начаться лишь пару дней спустя.

Вполне возможно, что и на сей раз Хейг мог бы уйти от ответственности, а дело осталось бы нераскрытым. Но заявление о пропаже передали Александре Ламборн, женщине-сержанту, известной своей дотошностью.

Дэвид Изи, детектив:

«Одним из важнейших инструментов криминальной полиции всегда была человеческая интуиция. И в этом деле она сыграла свою роль. Сержант Ламборн выслушала показания, и чем-то ей сильно не понравился тогда Хейг. Особенно то, с каким спокойствием он говорил, что не встретил мисс Дюран-Дикон, хотя та говорила своей подруге, что собиралась посетить его мастерскую» (QR-код 7)[19]19
  Убийца с ванной кислоты, чьи отвратительные преступления были за гранью самых страшных ночных кошмаров / The acid bath murderer whose ghoulish crimes were beyond anyone’s worst nightmares // SussexLive. – [Электронный ресурс] URL: https://www.sussexlive.co.uk/news/sussex-news/acid-bath-murderer-whose-ghoulish-4311167


[Закрыть].

QR-код 7

Вскоре Ламборн выяснила, что в деле и в показаниях очень многое не сходится. Оказалось, что Хейг должен за проживание в гостинице целых 50 фунтов. Кроме того, он оставил ей визитку, где был указан как директор компании. Но, позвонив по указанному телефону, сержант наткнулась не на Хейга, а на его арендодателя. Когда же она изучила архивы, то поняла, что Джон Джордж Хейг – мошенник со стажем. Тогда она дала объявление в газету с двумя фотографиями – жертвы и самого Хейга. И буквально на следующий день к ней обратился владелец местного ломбарда, мол, вот этот господин в день убийства пытался сдать какие-то украшения. Которые, как потом подтвердила мисс Констанс Лейн, принадлежали ее знакомой, Оливии Дюран-Дикон.

Хейга доставили в участок и начали прижимать. На тот момент у следствия на руках были лишь косвенные улики, и все же горе-мошенник сознался в первый же день допроса – совершенно спокойно и с неизменно очаровательной улыбкой. Возможно, он так поступил из традиционной для многих маньяков жажды славы и признания – либо благодаря юридическим познаниям. Ведь от любого слова, сказанного без адвоката, можно впоследствии отказаться, а во-вторых, как мы помним, нет тела – нет дела! Довольно нагло Хейг говорил детективам, что доказать убийство Оливии они никогда не смогут – ведь трупа не существует. А раз так, предъявить обвинение тоже не получится. Судя по многочисленным фото Хейга, входящего и выходящего в здания участка и суда, он чувствовал себя максимально уверенно и в полной безопасности, потому как на каждом снимке сверкал спокойной голливудской улыбкой.