Текст книги "Второй стих"

Вначале все замерли, а через секунду набросились на неудачливого коллегу. Защелкали вспышки многочисленных камер, диктофоны записывали шум происходящего, чтобы потом отфильтровать нужное.

Илья схватил за локоть Веронику, они быстро вбежали в подъезд.

– Да-а-а, – протянула Вероника. – Допрыгались…

Глава 3

– Да не надо никуда идти! – отмахивался Илья. – Сам виноват. Впредь умнее будет. И другим наука.

Спор продолжался уже несколько минут. Вероника пыталась доказать мужу серьезность ситуации.

– Слушай, я все-таки у тебя юрист! Куча людей видела, как этот фотограф упал и сломал твой фотоаппарат при твоем приближении к нему. Твои действия могут быть истолкованы как нападение на репортера из хулиганских побуждений с причинением материального ущерба. И ты не докажешь, что это не так. Дело громкое, на нем можно хорошо попиариться. И упустит такую возможность только самый ленивый из этих писак внизу. Теперь шумиха поднимется еще из-за этого.

Илья поскучнел.

– А прокуратура здесь при чем? Чем они помогут?

– Ты приходишь в прокуратуру и жалуешься на действия, точнее бездействие полиции. Это раз. В качестве доказательства рассказываешь про этих чокнутых сектантов и про журналистов. А произошедшее с фотографом объяснишь форс-мажором во время беспорядков во дворе.

– Подожди, Вероника, – перебил жену Илья. Он уже заинтересовался тем, что она говорит. – Объясни тогда, зачем об этом рассказывать? Может, лучше просто промолчать…

– Да пойми, – Вероника по своей привычке рубанула ладонью воздух. – Лучшая защита – это нападение. Пусть инцидент будет подан с нашей точки зрения. Тогда доказать противоположное будет сложнее.

Как ни не хотелось Илье переходить к нападению, но доводы жены его убедили.

Зеленое здание районной прокуратуры с решетками на окнах Илья нашел быстро. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, мужчина обдумывал свою речь.

– Здравствуйте! – произнес он, открывая белую слегка пошарпанную дверь кабинета.

– Проходите, – сказал усатый мужчина средних лет в синей форме с погонами на плечах. – Присаживайтесь.

Хозяин кабинета указал на стул для посетителей возле большого письменного стола с большим монитором на нем. Илья сел. Как и все посетители присутственных мест, он сложил руки на коленях и покорно стал ждать, пока большой государственный человек оторвется от экрана компьютера и обратит на него внимание. К чести хозяина кабинета ожидание продлилось не больше пары минут.

Прокурор щелкнул мышкой, закрыв какой-то файл, и заинтересовано взглянул на посетителя.

– Извините, что заставил вас ждать. Слушаю вас.

Илья в таких местах бывал крайне редко и поэтому смущался. «Надо было Веронике идти. Она-то разобралась что к чему». Официальная обстановка кабинета, люди на портретах в мундирах, высокий потолок – все это действовало на него угнетающе. Казалось, он своим мелким делом отвлекает серьезных занятых людей от действительно важной работы.

– Тут вот какое дело… Я с женой и ребенком живу в многоквартирном доме… (Он назвал адрес). У нас широкий красивый двор. И вот этот двор облюбовали бродяги-сектанты.

Прокурор нахмурился и покачал головой.

– Да что вы говорите. Безобразничают?

– Они сами? Нет, только к прохожим пристают.

Илья немного смешался. Он хотел в первую очередь избавиться именно от религиозных фанатиков, а теперь по его словам получалось, что они ни при чем. «Ну ладно. Потом объясню», – решил он.

– Так. И… – прокурор вопросительно смотрел на мужчину, побуждая его продолжать.

– Дело в том, что их очень много. А теперь еще прибавились всякие посторонние – их поклонники, журналисты, торговцы…

– Торговцы? – хмурясь переспросил хозяин кабинета. – Торговля в неположенных местах запрещена, тем более на придомовой территории.

– Вот я и говорю, – поддакнул Илья. – От них шум, гам, грязь. Суета целыми днями. К дому спокойно подойти нельзя. А на днях вообще вопиющий случай произошел. Жена шла по двору. Она возвращалась домой… На нее набросились журналисты. Одного из них толкнули, он упал и сломал свою фотокамеру… Вот.

– Непорядок. Да… Так вам в полицию надо обратиться, чтоб навели порядок во дворе. – Прокурор откинулся на спинку кресла и развел руками, мол, сочувствую, но ничего поделать не могу.

– Так мы уже обращались в полицию.

– И что они? – прокурор снова подался вперед и стал весь внимание.

– Приезжали один раз, в самом начале. Документы у сектантов проверили, и все.

– А больше вы не обращались в полицию?

– Обращался, – тоном профессионального жалобщика сказал Илья (у него это случайно вышло). – Но больше никто не приезжал. Говорят, «ничего не нарушают – оснований для выезда группы нет».

– Бардак! – возмутился прокурор. Его глаза гневно сверкнули. – Простите, как вас?

– Илья Сергеевич.

– Бардак! Полный бардак, Илья Сергеевич! – энергично повторил представитель надзорного органа. И уже спокойным тоном продолжил: – Пишите жалобу на действия полиции. Вот вам бланк. Сейчас его заполните в коридоре. Мы обязательно разберемся.

– А насчет журналистов?

– И с ними разберемся. Поможем. Обязательно поможем. Напишите все и возвращайтесь.

Дождавшись, когда посетитель выйдет в коридор и закроет дверь, прокурор взял телефон и набрал номер.

– Это я! Уточнить кое-что надо. Твои выезжали по поводу сектантов несколько дней назад?

…

– Ах выезжали! Почему не реагируешь? У меня жалоба!

…

– Понял. Ладно. Сам узнаю.

Он закончил разговор и снова набрал.

– Здравствуйте. Мне надо уточнить кое-какую информацию…

Илья с заполненным бланком зашел в кабинет.

Прокурор разговаривал по телефону:

– Вот это дело! Вот это люди! Хорошо. Понял вас.

Он нажал отбой.

Илья положил бумагу на стол. Однако хозяин кабинета не спешил ее взять. Он некоторое время молчал, не глядя на посетителя. Его пальцы барабанили по столу.

– Присаживайтесь, Илья Сергеевич. Я уточнил ситуацию. Дело в том, что в полиции этот случай на особом контроле. Но пока все в рамках закона. Никто ваши права не нарушает. Так что вы совершенно зря беспокоитесь.

– Да как же зря? Вы же сами сказали, что полный бардак! – опешил Илья.

– Все в рамках закона, – прокурор добавил металла в голосе.

– А это? – Илья пододвинул заполненный бланк к чиновнику.

– Ваша жалоба не обоснована. Полиция контролирует ситуацию.

Прокурор небрежно отодвинул бумагу на край стола.

Илья встал и пошел к выходу, все еще продолжая удивляться. Он так и не понял, почему его жалоба не обоснована. У двери он повернулся:

– А журналисты?

– Что журналисты?

– Ну, они же пристают к людям, нарушают их права, – хватаясь за соломинку, попытался объяснить Илья.

– Не обращайте на них внимания. Это ваше право – не общаться с прессой, – разъяснил прокурор.

– А тот, который упал и камеру сломал? Он же нас в этом обвиняет.

– Тут вам самим придется разбираться, – пожал плечами чиновник, – в установленном законом порядке. Извините, ничем помочь не могу. – Давая понять, что разговор окончен, прокурор встал из-за стола.

Илья злой возвращался домой. «Помощнички, блин. Разобрались называется. Нет, надежды на них никакой. Придется только на себя рассчитывать».

Подходя к своему дому, он эмоционально настроился на приставания надоевших журналистов с их дурацкими камерами и диктофонами и торговцев, предлагающих купить рисунок или икону с изображением «святого Даниэля».

Да какого, к черту, святого! Его сына! Его собственного сына! Самого обыкновенного мальчика пяти лет, который так же, как и все дети в его возрасте, задает много вопросов и может ляпнуть чего-нибудь невпопад, так же, как и другие дети, ходит на горшок, и так же, как и все, не прочь и покапризничать, когда ему плохо. Какой еще святой?!

А на самодельной иконе изображен кто угодно, только не его Даниэль. А «его» рисунки не имеют к Даниэлю никакого отношения, как и все эти странные люди в белых балахонах, взывающие к выдуманному ими или их начальниками святому. Все это какая-то страшная фантасмагория, какой-то дурацкий спектакль, идиотский розыгрыш, который придумал и поставил некий сумасшедший режиссер. Ничего! Дайте срок! Уж Илья доберется до этого «режиссера». Уж он-то ему покажет кузькину мать! Он найдет ту сволочь, из-за которой его семья не может жить как все нормальные люди.

Мимо Ильи, едва не задев его, во двор въехали два полицейских уазика. Захлопали двери. Из машин не спеша появились восемь полицейских. Они разбились по парам и, поигрывая дубинками, стали лениво подходить к людям, заполонившим двор. Началась рутинная работа.

– Здравствуйте! Предъявите документы!

…

– Ничего особенного – проверка паспортного режима.

…

– Ах, нету? Проедем с вами в отделение для выяснения личности!

– Добрый день! Покажите разрешение на торговлю!

…

– Нету? Сержант, составляйте протокол за торговлю в неположенном месте.

…

– Я понимаю, что вы журналист.

…

– Это придомовая территория, а у вас нет разрешения от управляющей компании проводить съемки.

– Вы живете в этом дворе? Назовите адрес, пожалуйста.

…

– Ничего страшного. Обычная проверка. Будьте добры, войдите в дом, пожалуйста.

Таким образом двор быстро покинуло большинство тусовщиков. Впрочем, почти половина из них решила не создавать дополнительную работу доблестной полиции и самостоятельно разошлась, едва показались полицейские машины. Несколько особо непонятливых отправились за решетку в уазики для дальнейшей проверки. Относительный порядок был наведен.

Впрочем, ни один из полицейских не подошел к «белым балахонам». Никто не поинтересовался их документами. Ни одного стража порядка не заинтересовали палатки, стоящие на газоне посреди двора.

Ничего не подозревающий мужчина вышел из дома, когда стемнело, и направился к припаркованной во дворе машине. Внезапно позади него появились трое в белых балахонах.

– Ну здравствуй!

Они приближались не спеша. Один достал из голенища сапога бич. Из-за машины вышел еще один белом балахоне и, поигрывая бейсбольной битой, произнес:

– Что? Думал, полиция тебя спасет? Решил, что мы тебя не достанем?

Белобалахонник взмахнул бичом. Тонкая веревка обвилась вокруг ног жертвы. Мужчина упал.

Нападавшие взвыли от восторга, вскинули руки и стали скандировать:

– Смерть! Смерть! Смерть!

Они связали несчастного и потащили к большому дубу во дворе. Людей в белых балахонах становилось все больше. Они перекинули через толстую ветвь дерева веревку. Теперь прямо перед связанным в темноте ночи качалась зловещая петля.

Внезапно лучи мощных автомобильных фар прорезали мрак и осветили бесчинствующую толпу.

– Эй вы! – раздался властный мужской голос. – Оставьте его!

Толпа в белых балахонах остановилась. Люди оглянулись.

– Это Отступник! Волоките его сюда, братья! Пусть оба качаются на одной веревке!

Белые балахоны ринулись на новую жертву. Но тот, кого назвали Отступником, не растерялся. Он выхватил пистолеты и стал стрелять с двух рук. Раздались крики. Куклуксклановцы падали на землю один за другим…

Вероника захлопнула ноутбук и встала из-за стола.

– Что за ерунду ты смотришь?

Илья оторвался от экрана смартфона и глянул в телевизор.

– А чего? Пусть прыгают. Боевичок, конечно, средненький, но уж здорово эти куклуксклановцы наших «пришельцев» напоминают. Вот выйти бы на балкон и так же с двух рук: «Бах! Бах!» – и нет вопросов.

Мужчина усмехнулся. Вероника посмотрела на мужа, как на ребенка, проявившего бестактность в обществе, и без тени улыбки сказала:

– Ха-ха. Не смешно!

Илья сконфузился.

– Подумаешь! Помечтать нельзя.

Он сделал обиженный вид.

– Мама, не обижай папу! – подал голос Даниэль, не отрываясь от игры.

У него здесь же на полу готовилось развернуться сражение трансформеров.

Команда злого Старскрима пряталась за стоящими на боку папиными тапочками. Из-за ножки стола появились роботы справедливости Оптимус Прайм и Бамблби. Они шли на помощь фиксикам Симке и Нолику, у которых в пустыне сломалась гоночная машина. Пустыней было пространство между диваном и телевизором.

Вероника и Илья посмотрели друг на друга и прыснули со смеха. Ребенок вроде был увлечен игрой, но оказалось, он прекрасно слышит, о чем говорят взрослые.

Завибрировал телефон. Илья взглянул на экран, увидел знакомый номер и улыбнулся.

Михаил был его однокашником. Во времена учебы в институте прикрывали один другого на семинарах, списывали друг у друга лекции, вместе флиртовали с девушками и организовывали вечеринки. Вскоре после института Илья женился, а Михаил так и остался холостым. На все вопросы друга: «Когда женишься?» он со смехом отвечал: «Я исследователь. Я изучаю женские сердца». Вероника его называла просто бабником. Супруги не осуждали Михаила, здраво рассудив, что у каждого человека своя жизнь и свой путь.

Интересы институтских товарищей разошлись. Илья продолжил заниматься своим делом, а Михаил, некоторое время поработав в одном НИИ, уволился, уехал и исчез из поля зрения. Года через полтора он снова появился в городе и позвонил Илье. Старые друзья встретились. Теперь Михаил занимался шоу-бизнесом, стал крутым продюсером и известной медийной личностью. С тех пор друзья больше не терялись. Созванивались. Иногда встречались. Но общих дел не имели.

– Здорово, дорогой!

После приветствий и дежурных реплик Михаил предложил встретиться.

– Как? Сейчас, что ли? – удивился Илья.

Вероника отрицательно покачала головой. Муж согласно кивнул ей.

– Но уже поздно. Это ты у нас «свободный художник», а у нас ребенок.

Через минуту Илья прикрыл рукой трубку и шепотом сообщил Веронике:

– Настаивает. Говорит «не телефонный разговор».

Жена пожала плечами:

– Странно.

– Подожди, – произнес в трубку Илья и прижал телефон к груди.

– Может, у него случилось что, – обратился он к жене. – Ладно уж. Пусть приходит. Мы на кухне посидим, – добавил он полуутвердительно-полувопросительно.

– Ладно, – согласилась Вероника. – Я, пожалуй, уложу Даниэля.

– Да, пожалуй, – согласился отец.

Как и любой самый обычный ребенок, мальчик не хотел идти спать в разгар игры. Мать это прекрасно понимала. Поэтому она дождалась, пока Оптимус Прайм и Бамблби помогли починить Симке и Нолику машину, команда Старскрима была повержена и попросила прощения за свои злодеяния. Строгая мама не дала начаться новому этапу игры, где злодеи должны были снова осуществлять свои злодейские планы, и послала сына чистить зубы, умываться и ложиться спать. Да и сам Даниэль, честно сказать, уже устал. Наверное, из-за этого он не капризничал, а спокойно дал уложить себя в кровать.

Вскоре раздался звонок в дверь. Наученный горьким опытом, Илья внимательно рассмотрел в глазок стоящего на площадке и только потом открыл. В квартиру ввалился высокий блондин в черном кожаном пиджаке и темно-синих джинсах. В коридоре сразу стало тесно. Он сгреб Илью в охапку.

– Здорово, дружище!

Михаил был несколько фамильярен, иногда навязчив и не имел понятия о чужом личном пространстве. Или делал вид, что не имел. Пробивной характер помогал ему знакомиться и дружить с хорошенькими женщинами, да и в работе со «звездами» требовались кураж и умение «наглеть».

– Привет, мужик! – произнес Илья их традиционное приветствие.

В коридор вышла Вероника.

– Здравствуй, Михаил! – сказала она с улыбкой, но довольно официально. Она была рада видеть гостя, однако не одобряла поздних визитов. Михаил сделал вид, что не заметил неодобрения или на самом деле не обратил внимания.

Для него, человека свободного, час был совсем не поздний. Именно в это время начиналась «охота» за очередной хорошенькой подружкой или (если уже имелась дама) – «выгуливание» пассии по клубам, ресторанам или концертам перед заключительным актом в интимно-домашней обстановке.

Михаил по-дружески поцеловал Веронику в щечку и обратился к Илье:

– Где посидим?

Тот рукой показал на кухню.

– Чай будешь?

– Слушай, Илюх, у меня пиво есть, – предложил старый друг.

– Да не, Миш.

Хозяин дома был не настроен на пивные посиделки. Тем более, что завтра его ждал рабочий день. Да и на часах уже время позднее. И вообще, не любитель он этого дела. Мишка только головой покачал.

– Эх, съела тебя семейная жизнь, – притворно вздохнул он. – Каким ты раньше был! Парень – огонь! Все однокурсницы по тебе вздыхали. А помнишь, как в общаге женской зависали? Мы ж собой женские сердца зажигали!

Гость привычно ударился в воспоминания, как это бывало каждый раз при их встречах. И не то чтоб Михаил был против жены Ильи, просто он немножко завидовал налаженности жизни друга. Сам он был человеком иного склада, и в семейной жизни быстро заскучал бы. Он это прекрасно понимал. И тем не менее завидовал, как иногда счастливый обладатель престижной машины, стоя в пробке, завидует пешеходам. Впрочем, как только на светофоре зажигается зеленый и пора нестись вдаль, автомобилист выбрасывает ненужные мысли из головы. Так и Михаил моментально забывал о прелестях семейной жизни, когда на его горизонте появлялась «обалденная блондиночка» или «сногсшибательная жгучая брюнетка», которой суждено было стать очередным «звездным экземпляром» в его коллекции.

– Иди уже, «зажигатель женских сердец», руки мой! – снисходительно хмыкнул Илья, отправляя друга в ванную, так же, как Даниэля, который иногда начинал безудержно фантазировать.

– Тебе с сахаром? – спросил хозяин, когда гость появился на кухне.

– Да.

Михаил бухнулся на табуретку и, глядя на Илью, подогревающего чайник, продолжил:

– Слушай, помнишь Ольгу? Ну эту брюнетку с роскошным четвертым номером? Она на последнем курсе уже беременная ходила.

Илья кивнул, хотя не понял, о ком идет речь. Мишке, впрочем, это и не нужно было.

– Вчера в торговом центре столкнулись. Она чуть не снесла меня своим шикарным бюстом. Дамочка такая стала: в модном прикиде. Потом в машину села, «Инфинити». С ней какой-то мужик за рулем был. Лет на десять старше нее. Папика себе отхватила! А ведь чуть не стала лучшим бриллиантом в моем музее.

В его голосе слышалось искреннее сожаление коллекционера об упущенном экземпляре, который перехватил коллекционер-соперник.

Наконец болтовня закончилась, и Мишка решил перейти к делу:

– Я слышал, у тебя сын знаменитым стал.

– Да уж… – саркастически хмыкнул Илья, подняв глаза к потолку. – Деваться от этой знаменитости не знаем куда.

– Достают? – посочувствовал друг.

– Конечно.

– Устали уже? Наверное, беспокойство одно? – продолжал сочувствовать Михаил.

В его интонации Илья услышал явную фальшь и напрягся.

– А ты чего хочешь-то? – напрямую спросил он, глядя гостю в глаза.

– Мы не можем отвязаться от этих прилипал, но мы можем поставить их себе на службу, – моментально перешел в деловую плоскость Михаил.

Профессиональный продюсер знал, как вести переговоры. Поэтому не спешил.

– Это как? – удивился Илья.

– Илюха, слушай, у нас с тобой есть нехилый шанс здорово подняться. Можно по легкому срубить крутое бабло, пока тема свежа и не потеряла свою актуальность.

– Ты о чем?

Илья уже понял, что идея бывшего однокашника ничего хорошего не сулит.

– Есть реальный проект. Я организую шоу, в котором вы всей семьей поучаствуете. Вот и все. Ничего сложного.

– Каким образом, Миш? Ты предлагаешь выступить по телевидению и разоблачить всех этих уродов, которые нас достают?

Продюсер только отмахнулся, едва не смахнув себе на колени кружку с горячим чаем. Он досадливо отодвинул ее подальше.

– Да нет! На опровержении рейтинга не сделаешь. К тому же это сенсация на один раз.

– Так надо же достать этих мошенников, чтоб люди правду узнали, – продолжал настаивать хозяин дома.

Похоже, Михаил его даже не услышал.

– Ты смотри…

И он принялся растолковывать Илье азы бизнеса, словно наставник – новый материал нерадивому ученику:

– Пока тема открыта, она всегда среднестатистическому зрителю зайдет. А знаешь, кто является среднестатистическим зрителем?

– Нет, – мотнул головой Илья.

– Среднестатистическим зрителем телевидения являются домохозяйки, женщины среднего и пожилого возраста. Именно они делают нам рейтинг. Именно на них рассчитано большинство передач. Надо лишь показывать то, что они хотят увидеть. Рассказывать то, что хотят услышать. И тогда будет высокий рейтинг. А высокий рейтинг – это нехилое бабло. Дошло?

– А мы-то здесь при чем?

Илья все еще не понимал, к чему конкретно клонит давний друг, по совместительству – продюсер.

– Домохозяйки хотят видеть чудеса. Они хотят слышать про мистические случаи в жизни. Вот это мы им и дадим.

Михаил говорил таким убежденным тоном, словно он уже обо всем договорился с Ильей и теперь только уточнял детали.

– В прайм-тайм замутим тему, что-нибудь типа «Исцеление с Даниэлем» или «Час Даниэля». Твоему сыну даже делать ничего особо не придется. За него все сделают наши специалисты. А вам, как законным представителям Даниэля, останется лишь получать бабло. Несколько таких выступлений – и вы в шоколаде.

– Ты че, охренел? – Илья возмущенно уставился на Михаила.

– Да не боись. Через месяц-полтора появится новая тема. Даниэль утратит актуальность. А что там делали и говорили в передачах, об этом никто и не вспомнит.

– Да плевать мне на твою актуальность! – вскипел Илья.

Но Михаил не давал себя перебить:

– Можно будет устроить чудесное исцеление в эфире. Вначале приборы фиксируют состояние случайного, – он изобразил кавычки в воздухе, – добровольца. Он оказывается больным. Потом Даниэль возлагает руки, и приборы показывают, что состояние добровольца улучшилось.

– Но…

– Или, например, Даниэль просто рассказывает что-нибудь. А дальше уж наши специалисты интерпретируют его «предсказания». Вот и все. Ничего страшного.

И продюсер, сияя голливудской улыбкой, уставился на «партнера», ожидая его восхищенной реакции. Но Илья грубо сломал надежды Михаила на будущее обогащение.

– Значит так! – начал он веско. – Мой сын ни возлагать руки, ни рассказывать никому ничего не будет. Более того, ни на какое телевидение мы не пойдем и ни в каких передачах участвовать не будем. Это тебе понятно?

– Да ты чего? Я же тебе реальную схему предлагаю. Сработает – не боись!

Илья привстал со стула, взял друга за плечи и слегка встряхнул.

– Эй! Алло, Мишка! Ты меня слышишь или вообще уже ку-ку со своим телевидением?

Наша жизнь – не игра! Это реальная жизнь – не реалити-шоу! И я никому не позволю вмешиваться и ломать ее.

Михаил сузил глаза и отодвинулся от Ильи:

– Да пойми ты, дурак! Никто не ломает твою жизнь. Ты сам не понимаешь от чего отказываешься. Это реальный шанс на нормальную жизнь, как выигрыш в лотерею. Тачку приобретешь, хату приличную, всей семьей по миру ездить будете. А Даниэль? Он вырастет, думаешь, тебе спасибо скажет, когда узнает, что такую возможность упустил? Для него же это открытая дорога в будущее.

Илья поджал губы. Его взгляд стал почти свирепым.

– Я сказал – нет! У тебя все?

Михаил встал и направился в коридор, продолжая бубнить себе по нос:

– Это же надо. Я его еще уговариваю сниматься на телевидении, как какую-то «звезду». Кому сказать, не поверят!

– Вали уже.

Илья закрыл за гостем дверь.

Взбешенный Михаил выскочил из подъезда. Получив сильный толчок, дверь распахнулась во всю ширь, скребнув ручкой по стене и с грохотом захлопнулась.

– Ну Илья! Друг называется, – кипятился продюсер, сидя в машине. Он завел мотор, но уезжать не спешил. – Такой проект зарубил. Бабло само в руки плывет. Только взять оставалось. Ну да, надо немножко потерпеть неудобства, зато потом обеспечен и популярен… А какие неудобства-то, собственно говоря? Пришел в студию. Стилисты над тобой поколдуют. Выйдешь к камерам. Говори, что можешь. Отвечай на вопросы ведущего. Делай, что попросят. И все. Никаких проблем. Полдня забот – и беги в банкомат, получай бабки.

Он выжал сцепление, включил передачу и плавно тронулся.

– Ладно, Илюша. Не захотел участвовать – обойдемся без тебя. Я все равно запущу проект.

Вскоре в социальных сетях пошла вторая волна постов о Даниэле.

Во время первой волны общая тематика их была, условно говоря, «Даниэль и я». Многочисленные блогеры норовили примазаться любым способом к сенсации. Одни сообщали, что побывали на месте, где живет Даниэль. Другие рассказывали о том, что якобы видели Даниэля и он обратил на них внимание. Третьи хвастались, что знают Даниэля, людей, знающих Даниэля, людей, которые разговаривали с людьми, знающими Даниэля.

Эта тема перестала быть модной и быстро сошла на нет после рейда полиции, которая очистила двор дома Назаровых от большинства посторонних.

Тематика второй волны хайпа о «святом мальчике» изменилась. Теперь интернет пестрел постами об удивительных свойствах чудотворных вещей, имеющих отношение к Даниэлю. Одни писали о знакомых, которые исцелились, приложив фотографию якобы Даниэля (самого мальчика никто не видел и настоящих фоток никто не имел). Другие делились случаями, когда «иконы святого Даниэля» спасли их: от гибели, несчастного случая, неверного решения и от разных других напастей.

Особенно отличилась одна предприимчивая собачница, пес которой сожрал «рисунок Даниэля», купленный во дворе Назаровых. Владелица этой собаки утверждала, что продукт переработки рисунка в собачьем желудке имеет целебные свойства, и предлагала купить его всем желающим.

Были и те, кто относились критически к подобной информации. Противники и сторонники теории «святого Даниэля» ломали копья на форумах, разных сайтах, в комментариях к постам. Кто побеждал в таких спорах, было не важно. Главное, что народ обсуждал. План Михаила работал.

Вечером Илья с Вероникой смотрели по телевизору фильм. Началась реклама. Илья пошел на кухню налить чаю. Вероника встала. Надо было проверить, чем в своей комнате занимается Даниэль. Один из любимых смешных статусов в интернете у женщины был: «Если ваш ребенок затих, значит он готовит катастрофу».

Из телевизора раздалось:

– «Все говорят» смотрите сегодня в 21.00. Тема выпуска: «Святой Даниэль: миф или правда».

Замелькали кадры с известным ведущим в студии на фоне большой надписи на экране «Все говорят». Голос за кадром продолжал:

– Грядет ли Армагеддон?

Камера показала сидящего в студии на гостевом диване миссионера из «Белого братства». Телевизор возвестил:

– Она исцелилась по фотографии – правда ли это?

В кадре замелькал какой-то мужичок в белом халате.

У Вероники подкосились ноги, и она снова села, не в силах оторвать взгляд от экрана.

– Илья! – закричала женщина.

Муж встревоженно прибежал из кухни.

– Чего?

Но по телевизору уже вещали о процентах по кредиту и пели глупую песенку о дележке кота.

– Там в рекламе показали. Сегодня про Даниэля будет передача. Представляешь?

– Охренеть! – только и вымолвил Илья.

После фильма супруги остались смотреть ток-шоу, хотя обычно оно их ничуть не интересовало.

В начале программы ведущий шоумен, достаточно помелькав на экране, представил гостя.

– Блин, он уже и туда пролез! – возмущенно прокомментировал Илья.

Старый знакомый, посланник Храма Второго Пришествия Старший брат Илларий, теперь уже с экрана телевизора рассказывал о втором пришествии, о святом Даниэле, о его предназначении и о своей миссии. На большом экране в студии пошла запись репортажа из двора дома Назаровых. В кадр попеременно попадали палатки миссионеров, молящиеся паломники. Гитарист исполнял какой-то духовный гимн, посвященный Даниэлю, и ему бросали деньги. Тут же на ящиках устроился торговец самодельными иконами. Изображенного на них мальчика он называл святым Даниэлем. Потом ведущий спросил мнения людей из публики, сидящей в студии.

Дав зрителям послушать разные мнения, шумен перешел к следующему гостю. Приглашенный мужчина под душещипательные кадры из больничной палаты рассказывал историю своего двоюродного дяди, от которого отказались врачи. Ему уже ничто не могло помочь. Гость программы купил икону святого Даниэля, и его больной родственник стал прикладывать ее к больному месту. Произошло чудо – он выздоровел. И тут шоумен прервал восторженный рассказ:

– К сожалению, мы не смогли пригласить на съемки нашей программы исцеленного таким необычным способом человека. Дело в том, что, отметив свое выздоровление в ресторане, он по дороге домой попал под машину. Сейчас врачи борются за его жизнь… А сейчас мы спросим нашего эксперта – доктора медицинских наук профессора Ивана Ивановича Иванова, заведующего частного медико-генетического центра.

Камера наехала на мужчину с солидным брюшком в медицинском халате, смотревшемся на нем более чем респектабельно.

– Что может сказать официальная медицина об этом удивительном случае?

Гость пожевал губами и собрался высказать свое мнение, но передача прервалась на рекламу.

– Интересно, и как же на эту белиберду ответит этот молодец, – с сарказмом прокомментировал увиденное Илья. Он никак не мог поверить, что это все всерьез. Мужчине казалось, что он смотрит юмористическую передачу – пародию на известное ток-шоу.

Реклама закончилась, и медицинское светило изложило точку зрения на творящиеся чудеса: «Такое исцеление вполне может быть, хотя с точки зрения науки оно необъяснимо. Но если современная медицина данное явление не воспринимает, то это не значит, что оно не может произойти, потому что произойти могло все, что угодно».

Вероника повернулась к Илье:

– Ты понял что-нибудь?

Илья помотал головой.

– Наверное, мы глупые, – иронически произнесла женщина, вздохнув.

Следующей гостьей в студии оказалась та самая владелица собаки, съевшей рисунок. И вновь вся студия стала спорить и кричать, возможно ли, что собачий кал под воздействием рисунка приобрел целебные свойства. Удивительным оказалось то, что в студии нашлись люди, считавшие, что возможно. Под шумок предприимчивая хозяйка собаки тут же умудрилась продать последнюю порцию субстанции, содержащей частички рисунка. Гости устроили даже легкую потасовку. Потом снова была реклама, а после нее последовало объяснение.

Посланник Храма Второго Пришествия авторитетно заявил, что все, к чему прикасался Даниэль, может стать чудотворным. Хотя, скорее всего, нет, но может быть и да.

Несчастные родители Даниэля переглянулись.

– Оказывается, мы живем в чудотворной квартире. Давай продадим ее к едрене-фене втридорога. Обогатимся, – усмехнувшись, предложил Илья и грустно добавил: – Пока эти придурки здесь все не разнесли.

– Все, Илья. – хлопнула себя по коленям Вероника. – Надо уезжать!

Этой ночью у Вероники поднялась температура. Из-за сильного жара начался бред. Она видела, как над ней летает ангел в белом балахоне с большими белыми глазами и размахивает мечом. В бреду Вероника шептала: «Святой Даниэль! Святой Даниэль!» Илья положил ей на голову холодный компресс. Постепенно Вероника успокоилась и заснула крепким сном. Жар спал.

Женщина болела еще неделю.