Текст книги "Войны конца Российской империи"

О боевых действиях Русско-японской войны

Д. Пучков: Я вас категорически приветствую! Борис Витальевич, доброе время года!

Б. Юлин: Аналогично.

Д. Пучков: Народ требует продолжения. Про японскую войну.

Б. Юлин: Про то, что к ней привело, поговорили. По вооруженным силам мельком, поверхностно, пробежались.

Д. Пучков: Ну если это поверхностно…

Б. Юлин: Поверхностно. Там есть о чем рассказать. Существуют целые монографии о каждом отдельном корабле, о той же самой пушке.

Д. Пучков: Боюсь, там отверзнутся бездны, если так углубляться.

Б. Юлин: Это реально. Так же кратенько мы пройдемся и по самой Русско-японской войне, потому что подробно рассказывать про войну, которая шла столько времени и с таким масштабом, можно до старости.

Д. Пучков: То есть сегодня мы уже переходим к конкретике, к боевым действиям?

Б. Юлин: Да.

Д. Пучков: Отлично.

Б. Юлин: Японцы начали мобилизацию за несколько дней до начала войны. Она была скрытой: отмобилизованные силы перебросили к портам, произвели мобилизацию транспортного флота, чтобы было на чем перевозить войска. Мобилизовали часть быстроходных транспортов в качестве вспомогательных крейсеров, то есть занялись развертыванием заранее, чтобы к моменту, когда начнутся боевые действия, ничто не мешало воевать. Поэтому те самые предложения, на которые Российская империя согласилась за день до нападения японцев, их уже абсолютно не интересовали. Информация о том, что японцы готовятся к войне, у нас в принципе была и местами даже сработала. 26 января, то есть перед самым нападением японцев, Владивосток, одна из двух наших крепостей первого ранга на Дальнем Востоке, была переведена на военное положение. Но по ней не ударили. Комендант во Владивостоке оказался толковым – но, к сожалению, только он. Японцы начали высадку в Корее – в соответствии с существовавшими ранее договоренностями. То есть Корея…

Д. Пучков: Разреши, я перебью. Ты говоришь, что оказался толковым только владивостокский комендант. Но он же не в вакууме жил! По каким-то признакам он определил, что пора привести крепость в боевую готовность…

Б. Юлин: Да, по всей видимости.

Д. Пучков: Сообщил коллегам.

Б. Юлин: Да сообщать даже не надо, все остальные уже получили информацию.

Д. Пучков: Да, но…

Б. Юлин: Информацию о чем? Во-первых, о том, что японцы начали высаживаться в корейских портах. В соответствии имеющимися договоренностями они имеют право защищать там свои интересы и наводить порядок после японо-китайской войны. Но главное – перед самой войной японцы прислали пароходы в Порт-Артур и Владивосток и вывезли своих агентов из этих городов.

Д. Пучков: Сильно.

Б. Юлин: Во Владивостоке на это отреагировали, а в Порт-Артуре – нет. В Ляояне – тоже нет.

Д. Пучков: Молодцы.

Б. Юлин: И японцы, выведя в море боевые корабли еще до начала боевых действий, например, перехватили в Маньчжурии транспорт, который вез недостающий запасной боекомплект для русских кораблей в Порт-Артур. И обзавелись некоторым количеством неплохих русских бронебойных снарядов.

Д. Пучков: Калибр-то подходил?

Б. Юлин: В большинстве случаев подходил. В малом калибре у нас и у японцев были различия: 75 миллиметров и 76,2 соответственно. А снаряды 254 миллиметра, 152 миллиметра, 203 миллиметра – одинакового калибра.

Д. Пучков: Этот транспорт шел без боевой охраны?

Б. Юлин: А зачем боевое охранение в мирное время? С какой стати, на каком основании?

Д. Пучков: Даже не знаю. Вроде он снаряды везет, нет?

Б. Юлин: Мало ли, военные транспорты вообще много чего полезного возили. Ну вот, короче, снаряды достались японцам…

Д. Пучков: Просто повезло, а?

Б. Юлин: Можно сказать и так. Перед началом войны у японцев не было особенной возможности для маневра. В Красном море стоял (медленно брел к Порт-Артуру) отряд Вирениуса: броненосец «Ослябя», такой же, как «Пересвет» и «Победа», которые были в Порт-Артуре, крейсера «Аврора» и «Дмитрий Донской», 7 эсминцев, 4 миноносца – в общем, вполне приличный отрядик, который серьезно поддержал бы русскую Первую Тихоокеанскую эскадру. Японцы решили бить до того, как он придет. И вот они высаживают часть войска в Чемульпо (порт Сеула, по сути). Положение Кореи было достаточно своеобразным, как и у других завоеванных государств во всем мире. Великие державы держали там стационеров для защиты своих интересов.

Д. Пучков: Что такое «стационер»?

Б. Юлин: Это канонерская лодка либо крейсер, который приходит в зарубежный порт, встает на якорь и держит флаг, обеспечивая защиту своих граждан, своих дипломатов.

Д. Пучков: Чтобы все видели, что он тут есть?

Б. Юлин: Да, это называлось политикой канонерок – демонстрировать флаг и пугать аборигенов. В данном случае аборигенами выступали корейцы. В порту Чемульпо стояли французский, английский, американский, японский, итальянский и русский корабли. Русских было даже два. Сначала там стояли крейсер «Боярин» 2-го ранга и канонерская лодка «Кореец». Но прибыл английский крейсер «Тэлбот», которым командовал аж капитан 1-го ранга, и старшим на рейде, получается, становился английский капитан. После этого наши срочно делают финт ушами: отзывают «Боярин» и присылают «Варяг», крейсер 1-го ранга, более высокого ранга, чем у английского «Тэлбота», под командованием Руднева, у которого ранг больше по выслуге лет. Старшим на рейде становится Руднев. Так как времени не остается, англичане не заморачиваются с присылкой нового корабля и производят командира «Тэлбота» в командоры.

Д. Пучков: Повышают в звании, да? Чтобы он главнее был.

Б. Юлин: Да, чтобы он главнее был, потому что в этом случае информация идет через него, и кроме того, решения на рейде стационеры принимают под его контролем.

Д. Пучков: Ловко.

Б. Юлин: И вот старшим на рейде становится английский командор Бейль. В этом же порту стоит японский крейсер «Чемульпо», тоже стационер. Приходят японские транспорты, высаживают пехоту, которая берет под контроль Чемульпо. И этому никто помешать не может, потому что мешать можно, только если стационеры решат, что их интересы задеты. А старший на рейде – англичанин.

Д. Пучков: Который этому только рад, да?

Б. Юлин: Да. А остальным в достаточной мере все равно. И вот японцы высаживают десант, после чего японский крейсер «Чиода» уходит. Это тоже сигнал, который, правда, уже передать толком не получалось, потому что японцы захватили еще и телеграф. Японцы высадились, Владивосток приведен в боевое положение, в Порт-Артуре никто не чешется. Эскадра стоит на внешнем рейде. Там была своя специфика. В Порт-Артуре очень узкий вход на внутренний рейд. До войны постоянно шли споры: адмирал Макаров, например, кричал, что нужно базировать корабли на внутреннем рейде, а ему отвечали, что можно легко заблокировать выход из этого рейда брандерами, то есть просто перекрыть его.

Д. Пучков: Брандер в тогдашнем понимании – это что такое?

Б. Юлин: Судно-смертник – такое, которым жертвуют для чего-то. Тогда брандерами назывались, например, транспорты самых разных размеров, предназначенные, чтобы закупорить узкий проход.

Д. Пучков: То есть его можно было затопить, и никто бы не выжил?

Б. Юлин: Ну если не подымут и не оттащат в сторону. Итак, Макарову говорили, что можно закупорить флот на внутреннем рейде, а он отвечал, что на внешнем рейде его зато можно безнаказанно атаковать. И вот японцы отправляют к Порт-Артуру отряд из 10 эсминцев, а еще 8 эсминцев посылают к Дальнему, потому что не знают, где точно застанут русские корабли. Из 10 эсминцев Порт-Артур атакуют 8, выпустив ночью 16 торпед. Японцам было очень удобно, потому что русские корабли стояли на внешнем рейде и старательно светили в море прожекторами, чтобы в случае чего увидеть атаку. Ну, японцы по этим прожекторам и ориентировались. Правда, японцы стреляли не слишком метко. Торпеды тогда были не очень совершенны. Из 16 торпед попало в цель только три.

Д. Пучков: Все равно много.

Б. Юлин: Много. Были поражены два самых лучших наших броненосца – «Ретвизан» и «Цесаревич», а также бронепалубный крейсер «Паллада». Все три корабля остались на плаву, но были надолго выведены из строя. А на следующее утро произошло сразу два боя. Один – в Чемульпо, бой «Варяга» с японцами, второй – у Порт-Артура, столкновение нашей эскадры с главными силами японского флота. Японский отряд, состоящий из 6 броненосцев, 5 броненосных крейсеров и 4 самых лучших бронепалубных крейсеров, подошел к Порт-Артуру. Наша эскадра – оставшиеся неповрежденными 5 броненосцев и бронепалубные крейсера – вышла навстречу японцам и, действуя под прикрытием русских береговых батарей, устроила бой на контркурсах (встречных курсах). Как раз такому методу боя русские моряки были хорошо обучены. В ходе достаточно короткой перестрелки корабли обеих стран пострадали мало. Кстати, японцам досталось сильнее, так как с нашей стороны было больше попаданий. И адмирал Того решил не рисковать. Ночью он получил от эсминцев доклад, что большая часть русской эскадры уничтожена, и пришел добивать остатки. А вместо остатков его встретила большая часть эскадры, вполне способная вести бой. Того отошел от Порт-Артура.

В это же время в Чемульпо эскадра адмирала Уриу, состоящая из 4 бронепалубных крейсеров, была усилена броненосным крейсером «Асама», самым мощным из эскадры Уриу, и мелким крейсером «Чиода», как раз тем самым японским стационером. В итоге 6 крейсеров, а также 4 крупных и 4 малых миноносца – против нашего «Варяга» и канонерской лодки «Кореец». Японцы присылают в Чемульпо ультиматум: «Либо сдавайте корабли, либо мы зайдем на рейд и расстреляем вас внутри. Нейтралитета в Корее больше не существует, а между нашими странами идет война». На совещании стационеров Руднев объявляет, что он со своими кораблями будет драться. Уриу ждет снаружи, за пределами рейда Чемульпо. «Варяг» с «Корейцем» выходят, происходит достаточно короткий бой: наши корабли попадают под довольно серьезный обстрел со стороны японцев и после полученных повреждений возвращаются. «Варяг» был заметно поврежден и понес довольно большие потери в личном составе. По возвращении в Чемульпо он открыл кингстон и был затоплен, а «Кореец» взорвали. Кстати, после этого боя было много заявлений о том, что японский крейсер затонул, англичане опубликовали крейсер «Такачихо» из эскадры Уриу в траурной рамке, также сообщали, что затоплено два японских миноносца. Непонятно, то ли это журналисты так постарались, как часто бывает, то ли сознательная дезинформация. В действительности у японцев потерь в кораблях не было. Миноносцы даже в атаку не выходили.

Д. Пучков: Песня «Врагу не сдается наш гордый “Варяг”» – про это?

Б. Юлин: Про это. Кстати, песня сначала появилась у немцев, на немецком языке, потом была переведена на русский. У нас этот случай сразу объявили невероятным, чудесным подвигом. На самом деле… Моряки, включая офицеров, сражались действительно мужественно, но подвигом этот бой назвать, на мой взгляд, невозможно. Корабли не бились до последнего, до исчерпания всех средств для ведения боя. Они вернулись в порт и были затоплены своими экипажами. Что в этом особенно героического, я не знаю. Но Российской империи нужен был подвиг для поднятия патриотических настроений в начале войны. Бой «Варяга» был использован для этого. Японцы получают превосходство на море: «Варяг», один из лучших крейсеров 1-го ранга, потоплен, крейсер 1-го ранга «Паллада», а также броненосцы «Ретвизан» и «Цесаревич» выведены из строя. Японцы начинают стремительно разворачивать войска в Корее. Там высаживаются уже главные силы первой армии под командованием генерала Куроки – около 60 тысяч человек.

Д. Пучков: Неплохо.

Б. Юлин: Наш флот ничем японцам не мешает. Правда, в это же время пытается действовать владивостокский отряд крейсеров: в первый же день войны он выходит в море, нацелившись на японские коммуникации в Корейском проливе, но дойти туда не может, потому что попадает в зимний шторм. Корабли серьезно повреждены, плюс к этому вода попала в стволы орудий, там образовались ледяные пробки, и отряд оказывается небоеспособен. Ему приходится идти во Владивосток и сделать специальные змеевики на стволы, чтобы с помощью пара выбить эти пробки.

Д. Пучков: Извините за глупый вопрос, у них что, никаких заглушек нет?

Б. Юлин: Были, но корабли шли в боевом положении, в любую секунду готовясь встретиться с противником.

Д. Пучков: В шторм. Оригинально…

Б. Юлин: Оригинально. Там было много таких интересных нюансов. Начало получилось абсолютно гениальным. По крайней мере, отряд владивостокских крейсеров, в отличие от порт-артуровской эскадры, сразу вышел в море, выполняя боевую задачу, хоть и не смог ее выполнить.

Д. Пучков: Я, конечно, не знаю, но, может, какой-нибудь брезентовый намордник, пропитанный маслом, помог бы закрыть ствол?

Б. Юлин: Были специальные штатные заглушки, которые должны закрывать стволы, но они были сняты.

Д. Пучков: Бардак. Куда смотрел боцман?

Б. Юлин: Боцман не отдает такие приказы, он их выполняет. Ему сказали, чтобы заглушки были сняты, – их сняли.

Сразу же после ночной атаки японцев на Порт-Артур, когда информация пришла в Петербург, Николай II издал манифест об объявлении войны Японии. Это важно: войну Японии объявили мы – но в ответ на нападение без объявления войны. Для японцев с их этим вот самурайским менталитетом оно было не подлостью, а военной хитростью. К подобным вещам они относились спокойно. Прийти к кому-нибудь в гости и внезапно зарезать – это доблесть, а не предательство.

Д. Пучков: Я тебе так скажу: знаешь известную картинку, на которой сидит такой японский дедушка? Это Морихей Уэсиба, который придумал айкидо. Если я правильно помню, он весил 80 кг, для японца это серьезный вес мускулистого, очень крепкого мужчины. Ну и, соответственно, он изучал всяческие боевые искусства. В те времена это означало ходить от одного заведения к другому и биться с руководителями. Если он тебя побеждал, ты у него чему-то учился. Морихей много чему научился и в конце концов придумал айкидо, главный принцип которого – никогда не бить первому. Надо спровоцировать противника, а потом уже ловко перенаправить его силу и прочее, и прочее. Но замечу, подобные вещи хороши, когда тебе уже 50 лет, ты прошел «Крым, Рым, медные трубы» и все на свете, получил боевой опыт и все такое. В нормальной жизни всегда надо бить первым, так, чтобы с одного удара гражданин… того. Ты один раз стукнул, противник прекратил сопротивление, и на этом драка, собственно, закончена.

Б. Юлин: Для японцев начинать войну без объявления войны было в принципе нормой. Для нас это оказалось некоторой неожиданностью. Мы с Японией воевали впервые. На второй день войны…

Д. Пучков: Я опять, извини, перебью. Значит, не было людей, которые понимали менталитет японцев, знали, как с ними обращаться, предполагали, чего от них в какую минуту ждать. Не рассказывали всем прекраснодушные сказки о том, какие мы хорошие и правильные, а от этих подлецов-азиатов можно ждать чего угодно…

Б. Юлин: К сожалению, наше правительство тогда плохо понимало менталитет даже собственного народа, не то что японского.

Д. Пучков: И не только тогда.

Б. Юлин: Поэтому то, что они плохо понимали японцев, – это уже, извини, дело десятое. На второй день войны император Николай II принял в Зимнем дворце депутацию петербургского губернского земства, которая поднесла Николаю патриотический верноподданнический адрес. «Санкт-Петербургское губернское земство, в скорбном негодовании на дерзкое нарушение самонадеянным врагом любовно охранявшегося Вами мира, как один человек, сплачивается у отца нашей Родины. Непоколебимо величие России и ее монарха. Да благословит Господь подвиги победоносных войск Ваших, Государь, и да сохранит он драгоценные силы и здоровье Ваше». В ответ Николай II заявил: «Меня очень утешают в переживаемое нами трудное время единодушные выражения патриотизма, доходящие до меня из самых отдаленных местностей России. Уповая на помощь Божью и глубоко веря в наше правое дело, я твердо убежден, что наши войска и флот сделают все, что подобает доблестному русскому воинству, для поддержания чести и славы России». Кстати, в этот же день появился рескрипт императора Японии об объявлении войны России.

Д. Пучков: А зачем этот адрес? Что он должен выражать?

Б. Юлин: Моральная поддержка власти. Все сплотились вокруг императора в результате подлого нападения японцев.

Д. Пучков: Ну, сейчас про такую формулировку сказали бы: «Мощно лизнул».

Б. Юлин: В общем-то, да. Это было особенностью самодержавной монархии: вовремя прогнуться перед императором – реально выгодно.

Д. Пучков: И очень важно.

Б. Юлин: Нет, ну на самом деле ура-патриотический подъем в первый момент был довольно серьезный. Настолько серьезный, что даже сторонники введения в стране конституции и конституционных преобразований объявили, что на время войны снимают все свои требования.

Д. Пучков: Ты смотри. Та-ак. И что же дальше?

Б. Юлин: Итак, ситуация. Японцы напали на корабли на внешнем рейде, повредив лучшие в эскадре. Значит, Макаров был прав. Адмирал Старк получает пинка под седалище, и командующим Тихоокеанским флотом назначается адмирал Макаров. Но при этом если Старк командовал тихоокеанской эскадрой, то Макаров сразу получает пост выше. Ему дают очень большие полномочия и назначают командующим Тихоокеанским флотом. Под это дело он выбивает целую кучу разных привилегий. Например, добивается, чтобы за государственные деньги издали его труд по тактике флота, чтобы ему отдали прекрасных кораблестроителей, в том числе лучшего из них на тот момент в стране Кутейникова. Получает кучу дополнительных полномочий и отправляется в Порт-Артур, куда через месяц и прибывает. В этот месяц в Корею вступают не только японские войска, но и наши, – но если у японцев там сосредоточены большие силы, то у нас лишь сравнительно небольшой конный отряд Мищенко, чьи конные разъезды доходят до Пхеньяна. Там и происходят первые стычки, типа «20 японских разведчиков сталкиваются с отделением наших казаков», то есть речь идет о схватке 20 человек с 15 противниками. Но действия в Корее ведут обе стороны, причем наши, чтобы войти на территорию Кореи, разогнали корейских пограничников, которые против этого протестовали. У нас тоже начинается мобилизация на Дальнем Востоке, а русского военного министра Куропаткина, который считается в это время крутым стратегом, император назначает командующим создающейся маньчжурской армией. Тот отправляется на место, имея уже готовый план войны. Что интересно, по-настоящему внятных планов не было ни у сухопутного командования, ни у морского, а те, что имелись, были достаточно абстрактны, построены на довольно спорных предпосылках. Допустим, Куропаткин заранее предположил, где должны высаживаться японцы, но они высадились совсем в другом месте. Тем не менее Куропаткин действовал в соответствии с первоначальным планом.

Д. Пучков: Не собьешь, да?

Б. Юлин: Это да. Упорный был.

Д. Пучков: «Но инструктор – парень-дока, на ходу попробуй срежь».

Б. Юлин: Но самое печальное и удивительное, что планы морского командования и сухопутного командования вообще не пересекались и не были никак согласованы. Оба командования друг друга даже не информировали о том, что собираются делать.

Д. Пучков: Отлично. А единое руководство отсутствовало?

Б. Юлин: Да. Итак, пока Макаров пытался добраться до Порт-Артура, японцы провели первую операцию по блокированию русского флота в Порт-Артуре: собрали несколько транспортов-брандеров и попытались закупорить вход в Порт-Артур. Не получилось. Отчасти, кстати, нам помогло то, что японцы удачно повредили «Ретвизан» – у него сильно возросла осадка из-за принятой воды, и он сел на мель прямо на входе на внутренний рейд, оказавшись очень мощной батареей.

Д. Пучков: Никого не подпускал.

Б. Юлин: Да. Подойти было нереально. До и после прибытия Макарова японцы провели общим числом три операции по блокировке рейда и в ходе только одной из них сумели хотя бы приблизиться к входу на рейд. Один раз они просто промахнулись. После начала войны, после той внезапной атаки японских эсминцев российские войска приняли очень жесткие меры по обеспечению светомаскировки. В итоге рейдеры перлись к рейду в полной темноте. Сами они светить тоже, разумеется, не могли. А навигационная подготовка у японцев была не на самом высоком уровне, им не хватало такого опыта мореплавания, как, допустим, у русских и тем более английских моряков.

Д. Пучков: Вообще круто. Морская держава…

Б. Юлин: Япония в это время была молодой морской державой. До свержения сегунов японцам вообще в море выходить запрещалось. Только рыбаки ловили рыбу, и то…

Д. Пучков: Мало там чего наберешься, да? Гадостей каких.

Б. Юлин: Мало ли чему научишься у этих подлых европейцев и прочих американцев. Итак, начали разворачиваться наши силы: стал пополняться гарнизон Порт-Артура, наконец-таки принялись устанавливать на сухопутных позициях орудия, срочно достраивали форты и укрепления – делалось то, что нужно было сделать до начала войны и что, по словам Куропаткина, было уже сделано (в действительности – нет). На границу с Кореей был выдвинут отряд в 19 тысяч человек под командованием генерала Засулича.

Итак, заблокировать русский флот в Порт-Артуре не удалось. Адмирал Макаров начал активную работу по повышению боевой подготовки флота, регулярные входы-выходы в высокую-малую воду, что реально подняло дух войск: люди теперь были при деле.

Д. Пучков: Прибыл нормальный военачальник, да?

Б. Юлин: Но при этом все действия Макарова были не слишком связаны с тем, что происходило в военной действительности. Допустим, японцы – вторая армия Оку – высаживаются на юге, в Корее, захватывают район, создают базу, сосредотачивают там транспорт и сухопутные силы. А самые дальние выходы миноносцев, по приказу Макарова, допустим, шли к островам Алеут. То есть далеко не убегали. Это был первый минус. Никакого реального противодействия японцам русский флот под командованием Макарова не оказывал. А учения стали выходить несколько боком, потому что обучать флот в боевой обстановке означает определенные риски. Согласно первоначальному предварительному плану, нужно было беречь военно-морские силы до прихода эскадры из Балтики, Балтийского флота. В результате должно было получиться численное превосходство, при помощи которого мы бы разгромили японцев. При адмирале Макарове во время одного из учебных выходов броненосцы «Севастополь» и «Пересвет» столкнулись, получили повреждения и на некоторое время были выведены из строя. Затем Макаров допустил довольно грубую ошибку. Однажды он отправил в море эсминцы, и в результате эсминец «Стерегущий» был потерян. Макаров выходил на помощь этому эсминцу на легком крейсере «Новик» – решительно, храбро, морякам это понравилось, но эсминца мы в итоге лишились. Затем при приближении японцев Макаров выходил с флотом в море и маневрировал, ходя восьмеркой в зоне действия нашей береговой батареи. Японцы не решились заплывать далеко, понаблюдали, ушли. Затем, когда наши эсминцы снова вышли, японцы перехватили эсминец «Страшный», Макаров опять отправился ему на помощь, вывел флот, чтобы занять позицию, и пошел тем же маршрутом, что и раньше. Но перед тем, как подойти к Порт-Артуру в предыдущую ночь, японцы провели минную постановку – поставили минную банку там, где в прошлый раз ходил Макаров. А он снова двинулся тем же маршрутом.

Д. Пучков: Опять была проявлена азиатская хитрость. Та-ак.

Б. Юлин: В результате броненосец «Петропавловск», на котором находился Макаров, подрывается на мине, сам Макаров погибает на «Петропавловске», как и его друг, художник Верещагин.

Д. Пучков: Это который «Апофеоз войны»?

Б. Юлин: Да. Они были старые друзья, вместе участвовали еще в русско-турецкой войне. Итак, адмирал Макаров погибает, а по возвращении эскадры подрывается на мине еще и броненосец «Победа». В результате командования адмирала Макарова был обеспечен подъем морального духа на месяц, народ долго рассуждал о том, как прекрасно все было при Макарове, дескать, если бы он остался командующим, то японцев мы бы точно побили. Но факт остается фактом: адмирал Макаров, прибыв в Порт-Артур, принял 5 броненосцев, а когда он погиб, у нас осталось 2 боеспособных броненосца и 1 броненосный крейсер. Для сравнения: у японцев 6 броненосцев и 6 броненосных крейсеров.

Д. Пучков: А как вообще расценивается вот это хождение одним и тем же путем через заминированные банки?

Б. Юлин: Как ошибка. Никогда нельзя повторять одно и то же действие на виду у противника. Ты оказываешься предсказуемым. Противник, зная, как ты будешь действовать, принимает меры.

Д. Пучков: Ну, собственно, и принял.

Б. Юлин: У нас Макарова считают великим, гениальным флотоводцем, но до Русско-японской войны он ни разу не командовал соединением кораблей. Поэтому какой он флотоводец, было неизвестно. И японцы поймали его на грубом промахе.

Д. Пучков: Мрачно. Получается, что силы уже совсем не равны.

Б. Юлин: Совсем не равны. Японцы начинают высадку в Бицзыво. Сначала происходит сражение на реке Ялу: приходит первая армия генерала Куроки и сбрасывает с позиций отряд генерала Засулича. Восемнадцать тысяч русских против 35 тысяч японцев, у которых, к тому же, трехкратное превосходство в артиллерии.

Наши растянулись на господствующих высотах вдоль берега реки. Имея численное превосходство, японцы сковывают их боевыми действиями на фронте и одновременно силами целой дивизии осуществляют фланговый обход. Наш отряд был полностью разбит, одному из полков пришлось вообще прорываться в штыковую, потому что он попал в окружение. Кроме того, русские бросили на поле боя часть артиллерии и все имевшиеся пулеметы. Восемь пулеметов Маньчжурской армии были в отряде Засулича, и все они достались японцам. Кстати, в этом сражении наши столкнулись с одной, скажем так, досадной мелочью в материальном оснащении армии, о которой до войны даже не задумывались. Дело в том, что первыми на форму цвета хаки перешли англичане. Японцы с 1902 года учатся у англичан. И у них была маскировочная форма. А наша…

Д. Пучков: Красивая.

Б. Юлин: Ну как красивая. Белые гимнастерки, черные штаны, черные сапоги, белые фуражки с черным околышем. Великолепно видна абсолютно на любой местности и в любое время года. Ну и… И вот здесь это тоже сказывалось на потерях. Японские стрелки очень хорошо видели наших солдат, а вот наши японцев – несколько хуже. Большой роли цвет формы, конечно, не играет, но когда таких мелочей накапливается много, они сказываются на потерях довольно заметно. В данном случае наши потери были в 2,5 раза больше, чем у японской стороны, и мы были вынуждены отступить с рубежа реки Ялу, а японцы стали продвигаться вглубь Манчжурии с фланга. Чуть позже в Бицзыво высаживается вторая армия генерала Оку. Флот помешать не может из-за соотношения сил. После гибели Макарова командовать флотом назначают адмирала Скрыдлова, а броненосной эскадрой – адмирала Безобразова, но оба военачальника еще не прибыли на театр военных действий. Кстати, они прибудут почему-то во Владивосток, а не в Порт-Артур. А здесь есть Витгефт, контр-адмирал, которого делают временно исполняющим обязанности командира эскадры без права самостоятельного принятия кадровых решений: он не может ни поставить кого-то на должность, ни снять. В итоге корабли оказываются в одном месте, а командование – в другом.

Д. Пучков: Грамотно, что сказать.

Б. Юлин: Да, все как положено. Зато во Владивостоке на 3 броненосных крейсера – 3 адмирала.

Д. Пучков: Отлично.

Б. Юлин: Итак, японцы высаживаются в Бицзыво, флот помешать не может, да в общем-то и не пытается. Но высадку японцев прерывает погода. Начинается шторм, и сравнительно небольшой японский отряд передовой оказывается на берегу. Наши силы из гарнизона Порт-Артура, которые находятся поблизости, наблюдают за высадкой, но никак японцам не мешают, то есть японцев в море не сбрасывают.

Д. Пучков: А почему? Война же вроде бы…

Б. Юлин: Им приказано наблюдать – они и наблюдают. Именно так обстояли дела с инициативой в русской армии и флоте. Вы говорили о загнивании империи и так далее – это оно самое: никому ничего не нужно.

Д. Пучков: И так прокатит, да?

Б. Юлин: Ну да. Стоят, наблюдают. Неподалеку находились силы генерала Фока, который командовал одной из двух порт-артурских дивизий, но японцы так и остались не атакованы. Шторм закончился, генерал Оку продолжил высадку, японцы двигаются к Порт-Артуру и натыкаются на Цзиньчжоускую позицию. Дело в том, что Порт-Артур находится на оконечности Квантунского полуострова. В самом узком месте Квантунского полуострова была расположена старая китайская крепость Цзиньчжоу, а дальше находилась укрепленная линия, которая перегораживала этот перешеек, его занимал Пятый Сибирский полк. Подходит японская армия в составе 3 дивизий, 35 тысяч человек. Полк насчитывает свыше 3,5 тысячи человек, то есть почти в 10 раз меньше. Сзади, на Нангалинских позициях, стоит отряд генерала Фока, 17 тысяч человек. И вот японцы целый день штурмуют позиции под Цзиньчжоу, несут большие потери – когда нет времени и осадной артиллерии, атаки на укрепленную позицию связаны с большими потерями, особенно если сразу взять ее не удается. А крепость атакуют раз за разом, а взять все не получается… С одной стороны, со стороны залива Талиенвань, наши войска поддерживают русские, а с другой стороны, где залив Цзиньчжоу, японский флот поддерживает японцев. И вот к вечеру, так и не получив помощи и подкрепления, Пятый Сибирский полк оставляет позицию. Потери колоссальные, держаться дальше невозможно. Отряд генерала Фока без боя отходит дальше. В итоге японцы берут Цзиньчжоускую позицию, начинают выдвигаться к Порт-Артуру, а главное, без боя захватывают совершенно целый, новейший, только что построенный порт Дальний. И начинают там высаживать подкрепление – третью японскую армию под командованием генерала Ноги, который должен как раз захватывать Порт-Артур.

Д. Пучков: Знаешь, мы, по-моему, еще даже до основных событий не дошли, а у меня такое чувство, что все командование давно пора расстрелять.

Б. Юлин: Нет, ну посмотри, как действуют японцы. Генерал Куроки, имея превосходство, наступает на Порт-Артур. У нас войск в это время еще не больше, чем у японцев, пожалуй, несколько меньше. Но общее соотношение сил на театре военных действий примерно равное. И вот высаживается армия генерала Оку. В тылу у нее находятся русские войска, Куропаткин, гарнизон Порт-Артура. Прикрывшись одной дивизией от Куропаткина, Оку тремя дивизиями штурмует Цзиньчжоускую позицию и не получает удар в тыл. Затем, взяв Цзиньчжоускую позицию, он оставляет незначительные силы для прикрытия Дальнего на ней, а главными силами двигается на север, навстречу идущему на деблокаду Порт-Артура корпусу генерала Штакельберга. При этом наместник Дальнего Востока, который вроде бы осуществляет верховное командование и координацию, Алексеев, требует от Куропаткина послать 4–5 дивизий для деблокады Порт-Артура. Напоминаю, у генерала Оку всего 4 дивизии. В Порт-Артуре сидит 2 дивизии. Если прибудут 4–5, то мы получим превосходство и, скорее всего, сумеем отбросить японцев, деблокировав Порт-Артур. Куропаткин управляет 2,5 дивизии и отправляет заведомо меньшие силы, чем у противника. Порт-артурский гарнизон в это время ничего не делает. А Штакельберг сталкивается с превосходящими японскими силами, с генералом Оку, в результате чего происходит сражение под Вафангоу. Наши выдерживают фронтальные бои с японцами, но японцы начинают обходить русское войско с флангов, и Штакельберг, опасаясь окружения, отступает. Уже второе после реки Ялу полевое сражение проиграно. И как же объясняет неудачу похода Штакельберга для деблокады Порт-Артура Куропаткин? Он говорит, что сил явно не хватило, потому что было послано всего две дивизии. В ответ Алексеев в переписке с ним спрашивает: «А почему было послано две, когда я просил послать четыре-пять?»