Текст книги "Мастер клинков. Клинок выкован"

В принципе, раз роль «каменщиков» я собирался изменить на более высокопроизводительную, а все проходчики и вовсе отзывались на все время прокладки туннеля, ибо я не видел смысла отвлекаться на другие места. Когда все были в сборе и я понял, что лучшим выходом из ситуации будет получение не абстрактных конструкций из бетона, а возведение нового дома, я решил продемонстрировать это всем. Конечно, известь была не лучшим материалом, поскольку такой бетон впитывал потом влагу, но сухой воздух пещеры и обогрев домов позволили бы мне компенсировать этот недостаток, зато можно было быстро и качественно возвести сразу несколько домов.

Небольшой запас материала я привез с собой, поэтому, делая раствор и заполнив им опалубки, которые были предварительно заполнены камнями и жгутами волокон, я стал утрамбовывать их и показывать кобольдам, как и что нужно делать. За мной следили все, еще не понимая, что я делаю, но уже на следующий день, когда я снял деревянную опалубку и показал им прочные, пусть пока влажные стены коробки будущего дома, первого бетонного дома в этом мире, взгляды кобольдов, а особенно «каменщиков», изменились. Глаза их загорелись, они подходили и осторожно трогали стены, словно боясь, что те развалятся. На что я предложил им подождать пару дней и прийти сюда с кирками. Они с недоверием посмотрели на меня, но покачивающийся ломик жреца не позволил им забросать меня вопросами.

Когда стены подсохли и были признаны мной достаточными для тестирования, настала очередь «каменщиков». Вооруженные кирками, они боязливо подходили к моему творению и под грозным взглядом жреца слабенько ударяли в стену. Пришлось забрать у одного из них кирку и, помня о третьем законе Ньютона, вполсилы рубануть стену. Руки у меня тряхануло, но не отбило, так что для порядка еще несколько раз стукнув в стену, от которой откалывались лишь небольшие кусочки, я вернул инструмент хозяину.

Но их попытки, не подкрепленные моей силой и грибами, кроме небольших лунок, не давали результатов. К тому же их инструменты стали вязнуть в волокне, что было проложено для связки щебня.

«Как же они долбят скалы? – удивлялся я их потугам. – Они ведь работали каменным инструментом, в день по чайной ложке отковыривая породу».

– Достаточно, – прервал я их труды, и когда усталые, тяжело дышавшие кобольды посмотрели на меня, я спросил: – Достаточно надежное, чтобы укреплять туннели?

Старший из «каменщиков», который не принимал участие в этой вакханалии, а стоял и внимательно смотрел за мучениями коллег, осторожно покосившись на жреца, спросил меня:

– Великий, а состав можно сделать более прочным?

Его вопрос удивил меня, но я решил ответить, пока жрец не применил средство «демократизации».

– Да, если использовать песок, оставшийся после вулканической деятельности, а также армируя бетон не волокном, а железными прутами, можно сделать строения вообще нерушимыми.

– Насколько нерушимыми, Великий? – продолжал допытываться кобольд.

– Ты скажи, что ты имеешь в виду, а я скажу, выдержит ли железобетон, – пожал я плечами.

– Если мы станем копать землю, а не твердую породу, которую не нужно укреплять, кольца из этого материала будут достаточно крепкими, чтобы выдержать давление толщи над нами?

Я задумался.

«Вон что он хочет делать! Додумался до передовой технологии строительства туннелей».

А ведь правда, если встречалась скальная порода, которую нельзя обойти, начинались проблемы и уменьшалась проходка за день, но зато туннели становились самонесущими, и укреплять их не было нужды. Теперь же, если копать все время в земле, обходя скальные породы, при этом укрепляя своды не кольцами, так как их транспортировка будет затруднена, а четырьмя дугами, которые можно потом скрепить между собой бетоном, пожалуй, это будет оправданно и быстро. Ведь от того места, где мы сейчас начали копать, до ближайшего тайного пути гномов приличное расстояние, так что нужно будет озаботиться большим количеством материала для бетона, хотя, как заверили меня местные, с известняком, песком и вулканическим туфом нет никаких проблем.

Посмотрев на кобольдов, которые ждали ответа, я озвучил свои мысли, на что они, конечно же, отреагировали привычным образом, упав на колени и начав молиться, словно это я, а не один из них предложил хорошую идею.

– Жаль, конечно, что так мало народа в селении, – посетовал я Грыху, когда мы удалились в его дом, оставив «каменщиков» с новой игрушкой, – придется смириться с медленной проходкой, в туннеле одновременно не может работать много кобольдов.

– Если бы удалось убедить жрецов соседних селений помогать нам, но это невозможно, в наших Богов больше никто из них не верит, – огорошил меня жрец.

– Так, погоди, погоди, – я от неожиданности не сразу понял, о чем речь, – ты хочешь сказать, что ваше селение не единственное? Есть еще кобольды?

– Да, конечно, – он удивленно на меня посмотрел, – просто мы живем далеко друг от друга и практически не пересекаемся, так изредка проходчики встречаются, прокапывая туннели.

Он продолжал говорить, а я ругал себя последними словами, действительно с чего я решил, что обнаруженная мной раса присутствует в этом мире в виде единственного поселения под землей? Просто так исторически совпало, что мастера клинков взаимодействовали только с этим поселением, но ведь и правда могли существовать и другие кобольды.

«Хорошо, торопиться пока не будем, – решил я, едва мои мысли по дальнейшему захвату этой расы начали формироваться в голове. – Нужно для начала разобраться со всем, что тут есть, а уж потом изображать из себя подземного Александра Македонского».

Следующие несколько недель были посвящены тому, что я показывал, как построить печь для обжига известняка, чтобы получить известь, какой состав бетона лучше подходит для заливки в опалубки, и поэкспериментировал с туфовым песком, который оказался лучше обычного. Бетон с таким песком получался более прочным, что, конечно же, не могло не радовать. Определившись с теми, кто будет копать новый туннель, а также показав старшим из них направление и примерное расстояние, я распорядился осторожно обращаться с деревянной опалубкой, поскольку ее запасы были ограничены, привезенных досок было не очень много, и если они начнут ломаться, новые взять просто неоткуда. Тут же оказалось, что я вообще зря вез их с собой в таком количестве, кобольды быстро научились делать опалубку из привычного им каменного сланца, пусть не такого удобного, как дерево, для крепления, но в сборном виде «шип в шип» для литья одних и тех же дуг подходил идеально. Бетон с ним не слепился, так что отслаивать каменные плиты друг от друга кобольды с железными инструментами и зубилом научились на раз, с их-то опытом изготовления каменных перекрытий и подпорок!

Очень скоро технология была многократно обкатана, опробована в деле и признана всеми каменщиками божественной. Я сам сходил и посмотрел, как дела с укреплением начала нового туннеля, и хоть нам было далеко до гладкости и плотности того, через который я попал сюда, но все же это выглядело несравненно лучше и красивее прежнего. Не только я, но и они сами восхищались гладкими и прочными сводами, которые образовывали бетонный рукав на всем протяжении туннеля. Я понял, что могу больше не присутствовать на рытье и заняться наконец своими делами, собственно, ради чего я сюда и спустился впервые – ковать легендарное оружие, поскольку эти вроде бы нужные вещи, что я сейчас делал, отвлекали меня от главного. Хотя я вынужден был признать, что без этих «мелочей» приступать к спокойной ковке и экспериментам было бы невозможно.

Выбрав себе из «каменщиков», ибо я заметил, что они оказались самыми несуеверными из всего населения, двадцать особей в качестве постоянных помощников, я направился в свою пещеру, нагрузив их мешками с нужными мне материалами и провизией. Я постарался учесть все нюансы, чтобы, зная подземные реалии, приготовить необходимые инструменты и материалы на поверхности, на которой второй раз я окажусь не скоро.

Дойдя до своей кузни, я приказал разгружать мешки. Сам же стал распаковывать главное, что я приготовил для облегчения работы в подборе нужной степени науглероженности железа – шамотные тигли, которые я изготовил с помощью гномов, но перед этим всех здорово погонял, чтобы мне нашли приемлемую огнеупорную глину. К сожалению, белой я не нашел в этой местности, но голубую раздобыть удалось. Я собирался попробовать делать эти тигли на поверхности, где у меня были нужные материалы и рабочие руки в избытке, чтобы под землей иметь готовые ну, или в крайнем случае, уметь их изготовить из того, что окажется под рукой, но уже умея их делать и не натыкаться на проблемы и преграды при первых пробах производства. Лучший состав, который я смог подобрать для тиглей – это смешение голубой глины с порошком древесного угля, в пропорциях один к одному и добавление в этот состав рубленого конского волоса, я когда-то давно слышал от деда, что так делали для повышения стойкости полученной керамики к растрескиванию из-за получившихся полостей после выгорания конского волоса. К сожалению, температуры плавления железа, чтобы полностью проверить мои тигли после просушки, не нашлось, и я проверил их только на той температуре, что была мне доступна в гномьих горнах на каменном угле с поддувом. Получаемая там температура была немного ниже плавления металла, максимум девятьсот-тысяча градусов, до нужной тысячи шестисот было еще далеко, так что оставалось только надеяться, что получившиеся тигли не расплавятся вместе с железом, когда я спущусь вниз.

Почему я так рассчитывал на то, что кипящая магма в моем бассейне под землей достигает больших температур? Именно потому, что она не булькала и не остывала, а именно кипела, по консистенции напоминая больше кефир, чем сметану. Так что, если обычно предел температур лавы, вышедшей на поверхность, был не больше девятисот градусов, а магмы не больше тысячи триста, то, что я видел в графитовом бассейне, было явно выше. Не знаю, кто и как придумал саму форму, а также как из земли и под каким давлением забиралась магма, но все было похоже на то, что однажды кузнец попросил мага сделать так, чтобы появилась емкость, в которой можно плавить металл. На вопрос, какая температура нужна, кузнец, видимо, пожал плечами и ответил, что как можно выше. Маг и организовал так, как смог, выпустив из-под земли бьющую под большим давлением струю магмы, чтобы она вырывалась из одного отверстия в стенке бассейна и уходила в другое отверстие на противоположной стенке, закрепив всю эту конструкцию магией. Потом со временем технология плавки была, видимо, утеряна, поскольку стоявший рядом кузнечный горн был явно нацелен на то, чтобы работать не с расплавленным металлом, а с железом, которое разогревалось до ковочных температур. Тем более что графитовые бассейны для магмы и алхимический стол, с неизвестными мне свойствами, выглядели слишком технологичными на фоне средневекового горна и других кузнечных инструментов. Скорее всего, я был прав, первые мастера клинков и их магические помощники были куда более высоко технологичными, чем их потомки.

Уйдя мыслями в неизвестное прошлое этого мира, я отвлекся от кобольдов, которые рассматривали тигли. Пришлось вернуться с небес на землю и не сильно погонять их за это. Почему не сильно? Ведь проверять, расплавится ли металл в этих тиглях, предстояло именно им, я достал еще специальные клещи на двойных длинных ручках, которые позволили бы им работать рядом с магмой, хотя я и помнил, как спокойно они опускали куски угля в кипящую магму, но то были куски угля, а не полные металла тяжелые тигли, так что я озаботился и этим, пока был в колхозе.

Поскольку мне хотелось скорее попробовать совместить мои знания, домашние заготовки и способности кобольдов в то, о чем я задумывался еще до выхода на поверхность, то вначале заставил их потренироваться, вдвоем взявшись за клещи, опускать тигель в озеро с водой, дабы не потерять его, следя при этом, чтобы они брали и держали его аккуратно, но крепко. Только когда тренировки дали приемлемый результат, я наполнил тигель металлом с низким содержанием углерода из первой принесенной мне рудокопами партии и добавил туда два кусочка чугуна из кусков, принесенных проходчиками из второй партии. Именно так, добавляя в низкоуглеродное самородное железо куски высокоуглеродистого чугуна с контролем на выходе с помощью своей способности получившегося состава, я и собирался подобрать нужный мне сплав для будущей оружейной стали.

Трудно передать словами, что я чувствовал, когда смотрел с замиранием сердца, как кобольды опускали тигель в бассейн. Если бы мои предположения о температуре кипящей магмы не подтвердились, все приготовления и поиски глины, а также мучительные изготовления тиглей были бы напрасными. Пришлось бы вернуться к старому дедовскому способу: науглероживанию железа с помощью древесного угля, что мне категорически не хотелось делать. Плавкой я мог достичь быстрее и качественнее результатов, так как металл, различный по составу, в конце концов превращался в однообразный по консистенции сплав, просто содержащий различные примеси. В случае же науглероживания, я получал неоднородную по составу сталь с трудно повторимым потом рецептом. В общем, я решил так: попробовать сначала плавку, если не получится, тогда пользоваться горном, как это делали мастера тысячу лет назад, но повторюсь, хотелось лучшего, ведь не зря же там стоял этот бассейн.

Когда металл внутри тигля стал разогреваться и набирать цвет, я замер, замерли и держащие клещи кобольды, а тот момент, когда лежащие внутри куски металла стали мяться под температурой, как масло, и потекли, я едва не пропустил, но вот когда металл стал плавиться и переливаться через тигель, поскольку оказалось, что его я положил больше, чем объем емкости, я с облегчением выдохнул. Теперь методом научного подбора я стал закладывать в другие тигли металл различной пропорции железа и чугуна, помечая эти пропорции у себя на пергаменте, а также сами тигли. Поскольку для остывания металла в тиглях требовалось время, то я собирался заполнить сразу все имеющиеся у меня емкости с различным количеством чугуна, чтобы потом, когда все остынет, с помощью способности опознания проконтролировать, какая сталь получилась лучшей. Меня интересовал состав, который позволил бы мне получить сталь с составом углерода в диапазоне от пяти до шести десятых процента, без вредных примесей в виде фосфора и серы, и лучше, чтобы она содержала небольшие примеси хрома или никеля. Для этого я собирался потом обследовать все самородные залежи железа, которые покажут мне кобольды, но пока же мне нужно было подобрать состав для отлично сваренной, прокованной и закаленной низколегированной стали. Я отлично помнил, как дедушка несколько раз демонстрировал мне, как современные стали с хорошей проковкой и закалкой рубят псевдодамаск, которым был заполнен рынок. Ножи из крученого или штампованного булата, купленного мной или отцом, почти всегда проигрывали старенькому ножу деда, который тот ставил на привезенный нож и кувалдой разрубал покупку на куски. На наши вопли о потраченных деньгах он всегда говорил, что лучше бы мы отдали деньги ему на нормальный уголь и покупные бруски хорошей стали, чем тратили свои деньги на бесполезные куски разрекламированной фигни.

«Так что никакого булата и дамаска, – сразу решил я, едва задумался о легендарном оружии. – Если пойдет плавка в тиглях, то лучше буду делать технологичную сталь, рецепт изготовления которой можно оставить кобольдам или «своим» гномам, когда они достигнут в своих горнах температуры плавления металла».

…Тигли выставлены в ряд, остывание металла должно идти естественным путем, я собрался отдохнуть впервые за этот день. Отпустив изнеможенных тяжелой работой помощников, я блаженно растянулся на сделанной собственноручно скамейке из бетона, с постеленными на ней привезенными с поверхности пушистыми шкурами.

«Смесь технологий и естества, что может быть лучше?» – с этой мыслью, ворочаясь на шкурах, я заснул.

Тигли остывали три дня, все это время я не особо мучился бездельем, заняться было чем, хотя бы продолжить ковать кирки и лопаты, потребность в которых пока не была целиком покрыта. Эксперименты с оружейной сталью и ковкой оружия я закончу еще не скоро, так что нужно в свободное время продолжать обеспечивать кобольдов железным инструментом. Единственное, что меня сильно доставало, отсутствие помощника. Молотобойца или механического молота катастрофически не хватало, приходилось все делать самому, и это раздражало. Особенно когда заготовку не получалось выковать за один или два подхода и тратилось в три раза больше времени, чтобы опять ее нагреть. В общем, мои мысли о повышении уровня технологий в металлургии начали наконец структурироваться в голове, приобретая подобие плана, что и в какой последовательности нужно делать, но пока… пока следовало разобраться со сталью.

Доставал я из тиглей металл в привычном состоянии опознания, когда молитвы гоблинов действуют на все тело, а неприятный вкус грибов практически уже не ощущался, настолько я к нему привык.

«Так одиннадцатый, двенадцатый и тринадцатый имеют разброс от ноль пятидесяти пяти до ноль шестидесяти пяти, – с удовлетворением понял я, когда по очереди дотрагивался до еще теплого металла. Значит, надо экспериментировать дальше с этим количеством материалов, чтобы добиться шести десятых процента содержания углерода в стали».

Была, конечно, опасность в моих расчетах, что месторождения самородного железа, на которые я сейчас опирался в составе компонентов сплава, исчерпаются, но я не переживал по этому поводу, ибо собирался просто провести эксперименты, посвященные самой возможности получения качественной стали в местных условиях, ради создания легендарного оружия. Но даже примерно не представлял себе, с чего начинать. Я знал только то, что в каждом из клинков должен быть кристалл душ. Поскольку разбирать реликвии из музея гномов мне бы никто не дал, придется экспериментировать самому, благо у кобольдов были найдены эти самые кристаллы, которые дожидались своего часа у меня в котомке.

«Надо будет потом узнать, зачем они вообще выменивали их у магов и как происходит процедура обмена». – Мысли о магах и о пути домой периодически возникали у меня в голове, но я старательно гнал их прочь, сейчас были дела более первостепенной важности.

«В принципе, из этих трех брусков можно делать мечи, – размышлял я, вернувшись к настоящему и глядя на остальные «неудачные» цилиндры металла, оставшиеся после первой заливки, – а остальные пустить потом на дальнейшие эксперименты, добавляя в них чугун или чуть больше малоуглеродистого металла, если получившийся сплав содержал больше углерода, чем мне было нужно».

Вторая заливка была рассчитана более прецизионно, поскольку, зная количество материала, которое я клал ранее в тигли, получившиеся особенно удачными, теперь я кусочки чугуна раскладывал точнее. Пока металл остывал, я занялся ковкой. Причем поскольку имел дело с однородной сталью, я решил упростить себе задачу и из одного цилиндра сделал форму в виде прямоугольника с округлым бортиком. Когда я клал в нее раскаленный металл, то процесс ковки немного упрощался. Форму я собирался потом сделать более аккуратной, но сейчас меня интересовал сам процесс изготовления легендарного оружия. Поэтому, взяв один из кристаллов, я на всех стадиях процесса пытался приложить его к металлу, но пока ничего не происходило, и меня это тревожило.

«Может быть, стоит сделать выемку и держатели?» – думал я, прикладывая кристалл к закаленной в воде полосе металла, которой нужно было еще пройти отпуск и заточку со шлифовкой.

Грубую шлифовку я мог провести, так как рядом с горном имелись три больших округлых камня с разной степенью зернистости, подобные я видел у гномов, а вот с заточкой вышли бы проблемы, здесь у меня не было нужных материалов для этого, но в принципе мне это и не требовалось. Пока все было чисто условно и не давало результата, как я ни прикладывал кристалл к заготовке меча, ничего не происходило.

Вот остался последний этап, когда я прикоснулся и упрочнил структуру стали своим даром мастера клинков, просто физически ощутив, насколько и так хорошая заготовка под клинок меча становился отличной. С дрожью в руках я поднес кристалл к концевику и надавил. Под моим ошарашенным взглядом кристалл, словно в масло, вошел в металл, а когда я убрал руку, они со сталью стали единым целым. Протянув руку, чтобы попробовать вытащить его, я еще больше офигел, когда заготовка стала дергаться и пытаться от меня ускользнуть.

– Эй, хватит наглеть! – возмутился я и наступил ногой на пытавшийся упрыгать от меня кусок металла, затем, несмотря на его дерганья и попытки вырваться, я заставил гоблинов молиться и прикоснулся к заготовке. Структура металла, после внедрения в него кристалла, изменилась, и теперь я почувствовал, как сила кристалла стала струиться по тем серебристым жилкам, которые меня так удивляли в его структуре после упрочнения моим даром.

– Так и что теперь мы имеем? – Я до конца не понимал, что произошло, поэтому, прочно взявшись за конец хвостовика, ударил заготовкой по ломику, который поставил рядом с наковальней. Я едва успел зажмурить глаза и отпустить заготовку, когда после соприкосновения ее с ломиком раздался треск и пламя ударило мне в лицо.

– Чертов экспериментатор! – я разглядывал обожженное лицо, отсутствие бровей, а также части волос на голове, после того как час просидел возле озера и охлаждал горящее от ожогов лицо, ругая себя последними словами: – Нашел, где экспериментировать!

Обругав себя еще несколько раз, я, кряхтя, встал и поплелся к заготовке меча, которая сейчас спокойно лежала рядом с разрубленным напополам ломиком, а также отрубленной части наковальни, к которой он был прислонен, и опаленному полу вокруг всей этой «красоты».

– Не понял. – И тут ко мне пришло осознание, что я создал легендарное оружие, пусть без гарды, незаточенное, чуть криво выкованное, но оно работало!

Вместо радости у меня в груди стало разливаться чувство гигантского разочарования.

«Вот так просто? – Я сел на скамейку и взял в руки заготовку, которая даже не пострадала после удара. – А как же годы и годы труда, о которых мне так долго толковали гномы? Как же тайны и прочая фигня? Просто выкуй железку, вставь в нее кристалл, и ты получишь легендарное оружие? В таком случае какая роль кузнеца во всем этом? Просто чтобы родился или приобрел дар мастера клинков?»

Я сидел, и когда заготовка в руках опять начала нагло дергаться, раздраженно протянул руку к кристаллу и, потянув за него, извлек его из металла. Лишь маленькая ямка на конце хвостовика показывала, что тут ранее что-то было. Структура металла не изменилась, просто по серебристым жилкам внутри перестали струиться прозрачные струйки тумана, которые я чувствовал ранее, когда кристалл душ был в него вставлен, теперь это была просто стальная заготовка меча.

– Это просто капец, Макс! – Я задумался. – Столько разговоров о мастерстве кузнецов, столько тайн и загадок, а на самом деле любой подмастерье, имеющий дар и кристалл, может сковать легендарное орудие.

Я почувствовал себя оплеванным и униженным, от меня не требовалось почти ничего! Просто совместить два компонента! Разгадка многовековой загадки гномов оказалась слишком простой: нет кристалла душ – нет легендарного оружия.

Не знаю, что чувствовали другие кузнецы, когда обнаруживали это, но лично я чувствовал себя отвратительно. Ты всю жизнь вкалываешь, учишься различать цвета разогрева и отпуска, изучаешь структуру металла, ловишь время закалки, подбираешь материалы и флюсы, а рядом сопливый мальчишка получает этот дар, и через пару лет, проведенных внизу, выдает легендарные клинки. Молчу уже о том, что если дар получал мастер-кузнец и, спустившись вниз, после недолгих экспериментов понимал, что без кристалла душ он никто… у меня просто не было слов.

– Возможно, именно поэтому никто не оставлял никаких записей, – прозрел я, – какой смысл описывать общеизвестные технологии производства оружия, если все, что от тебя требовалось, – это выковать более-менее приличный клинок и вставить в него кристалл!

– Мне интересно, – я поднялся с места, – если взять и ощутить все имеющееся наверху легендарное оружие, какого качества металл там будет до его упрочнения? Все ли мастера постарались, чтобы их оружие было качественным, или убедившись, что можно выковать любое приемлемое оружие, забивали на это дело?

Мысли пошли дальше.

– Надо вставить в мою заготовку другие кристаллы и проверить их возможности. Если я прав, и именно кристаллы обеспечивают силу и качества легендарного оружия, то каждый раз, когда я буду вставлять другой кристалл, моя заготовка будет иметь различные способности.

Я оказался прав, вставленные по очереди два других кристалла наделили заготовку разными свойствами. От первого она заискрилась маленькими молниями, от второго ничего не происходило, пока я не дотронулся обожженной рукой до клинка и с удивлением не обнаружил, что ожоги проходят. Я, конечно, дотронулся клинком до лица и с радостью почувствовал, как проходят ожоги и тут. Даже брови и волосы отросли до прежней длины! Вытащив кристалл, я припрятал его отдельно от остальных.

– Такая вещь в хозяйстве пригодится самому. Интересно, если выковать меч, топор, секиру, копье и вставить в них один и тот же кристалл, – стал размышлять я дальше, – это будет оружие с теми же самыми свойствами? По идее, да, ведь все дело в кристалле душ, а не в форме, в которую он вставляется.

Решив проверить и эту теорию, я просто оформил второй цилиндр стали в молот, и когда он был готов, вставил в него сначала положенный отдельно кристалл. Молот, приложенный к ране, специально сделанной мной на руке, послушно ее залечил. А первый кристалл, который вызывал огненные взрывы, я аккуратно протестировал возле озера, ударив им не сильно по кромке скалы, и удовлетворенно подтвердил свою догадку, когда маленький огненный шар полыхнул в том месте, где молот соприкоснулся с камнем.

– Мда уж, – я снова задумался, устроившись поудобнее на своей скамейке. Кобольды, которые просто молились при виде моих экспериментов, еще азартнее стали бить поклоны, когда я на них посмотрел.

– Похоже, делать молот со свойствами лечения – явная глупость. Достаточно и небольшого кинжала, а вот копье, которое будет вызывать огненные шары подальше от своего владельца, станет правильным выбором вместо меча. Получается, что все опять упирается в свойство самого кристалла душ, а тебе нужно лишь вставить его в более подходящее для этого оружие.

Мой взгляд не отрывался от кобольдов, которые, видя, что я по-прежнему смотрю на них, стали молиться еще усиленнее.

– Интересно, если вставить огненный кристалл в арбалет, будет ли это свойство передаваться на болты? – Я думал, чем стоит вооружить этих небольших существ, которые в силе явно проигрывали всем остальным расам. – Ведь если подземную экспансию среди других кобольдов мы и выиграем обычным оружием, то против гномов понадобятся аргументы посерьезней.

Эксперимент меня заинтересовал, я решил сделать простой лук, точнее, грубое его подобие, просто отщепленная палка от доски с тетивой из волокнистого материала грибов. Если бы любой воин увидел его, меня бы обсмеяли, но сейчас критиковать было некому, кобольды лишь смотрели на мои манипуляции с затаенным священным трепетом. Примотав металлическую рукоятку с кристаллом к палке, я убедился, что свойства металла не передаются на другие материалы, пусть и находящиеся с ним в контакте, палка не стала легендарным оружием, что в принципе было логично, но проверить все же стоило.

Надо попробовать арбалет. Для него нужно делать дугу и плечи из пружинной стали с другим содержанием углерода, и в них вставить кристалл, а уже эту конструкцию поместить на деревянное ложе и посмотреть, что получится, – решил я.

Найти сталь из тигля с содержанием углерода семь десятых, чтобы закалить ее при красном цвете металла и отпустить при темно-синем, чтобы получить пружинную сталь, много времени не заняло, так что на третий день, когда можно было вытаскивать вторую заливку из тиглей, я все еще занимался подобием арбалета, который так же, как все мои предыдущие изделия, был груб и ужасен с виду, но работал.

Натужно натянув тетиву, которая, к моему удивлению, даже не порвалась после первых пробных выстрелов, я вложил деревянный болт без наконечника и, направив арбалет от греха подальше в сторону озера, отпустил скобу, удерживавшую тетиву. Свистнув, болт улетел, так и оставшись обычной деревяшкой. Вложил второй, но уже с наконечником из простой стали, попытка закончилась с тем же эффектом. Третий раз я вложил болт с наконечником, укрепленным даром, который слегка засветился перед выстрелом, но не более.

– Угу, – промычал я про себя и пошел выковывать металлический шарик.

Укрепив и вложив его в желоб, я осторожно потянул скобу. Раскаленный докрасна кусок металла свистнул и улетел в сторону озера.

– Так себе эффект, – прокомментировал я получившийся результат, – ну прилетит такой в доспех, конечно, мало не покажется, когда он раскаленными осколками брызнет, но не тот результат, которого я ожидал.

Второй кристалл, награждавший меч молниями, был вставлен вместо огненного, и вот тут уже я задумчиво проводил взглядом маленький гудящий молниями шар, когда он упал в воду и перестал светиться.

«Это уже интереснее, электричество и железо – хорошее сочетание, – подумал я, доставая оставшиеся кристаллы, – надо попробовать все».

Пригодными оказались всего три, поскольку еще один был тоже электрическим, а вот второй делал из стального шарика какое-то темное облачко, которое разъедало все, к чему он прикасался – дыры в стене на глубину метра были этому наглядным доказательством.

Еще один кристалл заинтересовал меня тем, что замораживал стальной шарик, заставляя тот раскалываться на кусочки при ударе, поэтому, когда я вставил его в заготовку меча, все, к чему притрагивалась полоска металла, замораживалось.

«Холодильник!» – первое, что мелькнуло у меня в голове, едва я увидел результаты его действия, и еще один кристалл отправился в мое личное пользование.

С остальными я собирался поступить просто, разобраться с их свойствами, сделать нужное под них оружие и вручить три легендарных арбалета кобольдам-воинам. Остальным потом привезти сверху обычные и сделать таким образом свое первое войско арбалетчиков. Конечно, вставал вопрос доспехов и болтов, но если будет снабжение сверху – это решаемый вопрос. Ведь остальные пять легендарных образцов оружия я собирался раздать своим приближенным в колхозе. До сих пор оставался большой риск, что гномы, когда у них начнутся смуты в столице, вкупе с появлением новых технологий, в виде бумаги, совершенно правильно направят мысли в сторону нового клана с их таном, у которого шило вечно находится в одном месте. Так что прикрыть свой колхоз легендарным оружием совершенно не помешает, к тому же я планировал: если все пойдет хорошо, то количество кристаллов душ у меня будет большим, чем десять, но опять же, до встречи с магами было еще далеко. У меня мелькнули, конечно, мысли, что, когда я сделаю три магических арбалета, можно попробовать встретиться с магами, но, не зная их возможностей, а также предусматривая тот вариант, что их магия сможет остановить летящие в них шарики, я снова решил не торопить события.