Текст книги "Царевич Ваня и Серый Волк"

– Колечко ты мое, колечко, – обратилась она к нему, – перстенек мой весенний, помоги и в этот раз. Отопри засовы тяжелые, отвори двери дубовые.

И как только сказала она так, камушек на пальце у нее сверкнул, ударил лучами яркими прямо по дверям, те сразу и распахнулись.

Вошла Василинка в двери и оказалась в царской спальне. И увидела она то же самое, что совсем недавно предстало глазам царицы Забавы. Вот только ситуация сильно изменилась. Теперь сестры лихородки, словно стервятники сидели прямо на постели и костлявыми руками тормошили безжизненное тело царя Дубрава. А побежденный Ведогон лежал рядом на полу и плакал от бессилия и отчаяния. Он уже был готов умереть и медленно опускал голову к земле.

И все также безмолвно и торжественно сидели на своих креслах друг против друга Хворст и Мора. Они смотрели на Дубрава и ждали.

И тот же коридор увидела Василинка. Тянулся он в бесконечность, и где-то далеко, далеко, тускло мерцал слабый отблеск огня. Душа Дубрава ушла уже так далеко, что ее и вернуть было нельзя. Понуро брели сестры Желя и Кручина.

Увидела все это Василинка и от страха чуть чувств не лишилась. Вовремя на колечко свое посмотрела. Увидела, что оно сияет ярким огнем, и страх сразу улетучился. Да и яблоки молодильные в сумке ее тоже золотыми огнями переливались. Она вспомнила, для чего сюда пришла.

– Бояться потом будем! – твердым голосом сказала Василинка. – А теперь спешить надо.

Пошла она смело прямо к постели царя Дубрава. Обернулись к ней лихорадки, забили крыльями, зашуршали, зашипели со злобой:

– Прочь! Прочь! – завыли они. – Это наша добыча. Который день мы ее стережем! Пошла прочь, девчонка. Твой час встречи с нами еще не настал.

Но Василинка на них даже не взглянула. Наклонилась она к Ведогону, погладила его по кудрям золотистым, и положила в его руки обессиленные яблоко молодильное.

И сразу поднял голову Ведогон. Золотой свет из яблока прямо в него заструился. Засверкали глаза его синим небесным светом.

– Спасибо тебе, добрая девочка! – сказал он. – Теперь я смогу дать отпор злодейкам.

Вскочил он на ноги, поднялся и на сестер крылатых набросился. Те от него в ужасе отпрянули, разлетелись в разные стороны и оставили в покое тело Дубравово.

Поднялась к царю Василинка. Встала у высокой постели, увидела его, и от жалости к умирающему старцу, защемило у нее сердце. Положила она Дубраву в скрещенные на груди руки яблоко. И тут ее осенило:

– А как же он его есть будет? Он же без сознания. Неужели опоздала я? И душа его уже ушла в царство мертвых?

А Ведогон ей отвечает:

– Нет еще. На пути она. Уже недалеко от входа. Совсем близко, но еще не вошла в ворота главные.

– Так верни ее, Ведогон!

– Не могу я тело оставить. Не должен отходить от него далеко. Всегда я при нем. Даже когда во сне душа человеческая улетает странствовать по свету. Я при брате своем остаюсь и покорно жду ее. А когда увижу, что коридор закрылся, значит, ушла от нас душа навеки вечные. Тут и мне тоже конец.

– Что же делать? – заплакала Василинка. – Неужели ничего нельзя сделать?

– Можно, – произнес Ведогон и внимательно посмотрел на девочку. – Только хватит ли у тебя смелости?

– Хватит! – уверенно ответила Василинка. – Говори, что делать?

– Попробуй сама войди в этот коридор, побеги по нему. Может, и догонишь душу брата моего Дубрава. Когда догонишь, не пугайся, за руку его хватай и назад веди.

Глянула в черный коридор Василинка, увидела вдалеке две черные тени Жели и Кручины, и так ей стало страшно, что даже сказать нельзя.

– Темно там как! Вдруг заблужусь и сама не вернусь?

– Говорил я, что не хватит у тебя на это смелости, – горько сказал Ведогон и снова опустился на пол. – Ах, я умираю!

– Погоди! – крикнула Василинка. – Не умирай! Я мигом.

И она сама не поняла, как, вдруг быстро вбежала в круглое жерло коридора и побежала по нему вперед. Она бежала изо всех сил. И вскоре обогнала Желю и Кручину.

– Куда ты? – закричали ей вслед сестры. – Туда нельзя! Живым туда нельзя.

Но девочка их не слушала. Она бежала, и чтобы ей не было страшно, старалась не смотреть по сторонам. И чем дальше она бежала, тем темнее становилось вокруг. В конце концов, стало так темно, что ничего не было видно. Через несколько шагов девочка куда-то ткнулась и больно стукнулась лбом обо что-то твердое. Она поняла, что не туда идет. Повернула чуть вправо, но опять перед ней была стена.

– Ничего не вижу! – воскликнула девочка. – Заблудилась. Лялино колечко, выручи и в этот раз.

Сверкнул на пальце камушек и осветил все вокруг ярким огнем. Увидала Василинка дорогу и побежала дальше. Коридор свернул чуть налево, девочка пробежала еще десяток шагов и увидела впереди шагах в двадцати черные медные ворота. Они медленно открывались, потому что к ним медленной старческой походкой подходил светящийся мальчик. Он уже и не светился, а тускло мерцал. За воротами была полная тьма.

– Стой! Остановись! – крикнула Василинка.

Мальчик обернулся. Из тьмы к нему уже потянулись черные длинные извивающиеся руки. Девочка из последних сил побежала к мальчику. Она преодолела расстояние, отделявшее ее от мальчика, и схватила его за руку раньше, чем это сделали черные руки. Они еще попытались схватить душу Дубрава, но Василинка направила на них волшебный свет от своего кольца, и они стремительно нырнули в темноту, спасаясь от обжигающего света. Медные ворота тут же захлопнулись.

– Пойдем за мной! – сказала Василинка светящемуся мальчику. – Тебе надо назад.

Она крепко держала его за руку, потому что боялась, что он может пропасть. А в другую руку мальчика она положила молодильное яблоко. Взгляд мальчика, который до этого был безжизненный и безразличный, тут же ожил. Глаза его заблестели. И он начал наполняться светом.

– Побежали! – сказала Василинка.

Мальчик кивнул, и они побежали обратно. В этот раз коридор был светлый. Кольцо озаряло его своими яркими лучами весеннего солнца. Коридор был не только светлым, но и очень коротким. Вот мелькнули навстречу растерянные и изумленные лица Жели и Кручины и тоже остались за спиной.

Василинка и мальчик выскочили из коридора и прыгнули в царскую спальную. Радостно их встретил Ведогон. И тут Василинка отпустила мальчика. Тот побежал к Ведогону и обнял его. Каждый из них держал в руке по молодильному яблоку. Они оглянулись на Василинку, улыбнулись ей и медленно пропали. Словно растаяли.

Вслед за ними исчезли и Хварст и Мора. Все такие же безучастные и равнодушные они тоже растаяли в белом свете, который все еще шел от волшебного камня на кольце Василинки.

И тут же на своей постели застонал и зашевелился царь Дубрав. Василинка подбежала к нему. Царь крепко сжал своими руками яблоко и открыл глаза. Недоуменно посмотрел на Василинку.

– Как ты себя чувствуешь, дедушка? – спросила Василинка. Дубрав не ответил, только еще раз сжал руками яблоко и из него потек золотой живительный сок. Светясь и переливаясь золотым огнем, он впитался в Дубрава, и столетний старец прямо на глазах начал молодеть. Василинка даже рот открыла от удивления.

Не прошло и минуты, как царь снова стал таким же каким и был прежде. Сильным, могучим, а главное не старым человеком. Глаза его засияли счастьем, он поднялся с постели подошел к спинке кровати, где висел его меч. Взял его в руки и посмотрел на клинок. Клинок приветственно сверкнул своему хозяину стальным огнем. Поцеловал его Дубрав и только тогда обернулся на Василинку. Спросил удивленным голосом:

– Кто ты, девонька?

– Я царевна Василиса. Дочка царя Ильи Муромского.

– Это ты меня к жизни вернула, смерть мою прогнала, молодость возвратила?

– Я, но только не одна, а вместе с сыном твоим Иваном царевичем и другом его волком Удачей.

– Вот как? – удивился Дубрав. – А ну, рассказывай все по порядку. Все, что знаешь. А я пока оденусь. А то, как я вижу, слуги мои все разбежались, словно война идет в городе.

– А и правда война идет! – воскликнула Василинка. И она, торопясь и сбиваясь, стала рассказывать Дубраву все, что знала.

А на окошках ставни сами собой отворились, улетела с одной из них кукушка плакальщица, в лес полетела, так своей песни поминальной и не спев. В спальной палате царской, до этого темной и мрачной сразу светлее стало. Это рассвет начался.

В это самое время на торговой площади шел смертельный и беспощадный бой между каменным истуканом идолом Чернобогом и витязем Удачей Радегастом Андреевичем.

Сначала они кидали друг в друга копья. Кинул первым Чернобог свое смертельное копье. Еле успел Радегаст его щитом отбить, в сторону отбросить. Кинул он копье. Попало копье истукану прямо в грудь, да только никакого вреда ему не причинило. Отлетело прочь. А в руке у Чернобога новое копье. Кинул его истукан в Удачу. Тот нагнулся, и мимо копье пролетело. Стукнулось оно в боярский дом, и разрушило его до основания.

Опять кинул копье Радегаст Удача. И опять оно только затупилось об каменную грудь исполина в броню черную закованную, упало и пополам разломилось.

А в Удачу уже третье копье летит. Еще длиннее и могучее чем прежние. Попало оно прямо в щит. Да только бык на щите его рогами отбил, в сторону отшвырнул. Улетело копье прочь. Упало на дом купеческий и в развалины его превратило.

Третий раз бросил копье с божьей помощью Удача. И попало оно Чернобогу прямо в лицо. Раскололась железная маска, со звоном на землю упала. Обнажилось безобразное лицо Чернобога. Толстые губы, скривились от боли, длинные клыки пеной покрылись. Желтые как у кошки глаза с маленькие черными зрачками, заморгали.

– Что не нравится мое угощение? – воскликнул Удача. – Это тебе не дома купеческие рушить! Чудище ты, безголовое.

Заревел от бешенства Чернобог. Выхватил тяжелый исполинский меч и на Удачу словно легендарный Змей Горыныч налетел. Да только ни на один шаг не отступил Удача. Встретил врага лицом к лицу. Зазвенели тяжелые мечи великих воинов, посыпались на землю искры яркие, загорелась от них земля, задымилась.

Силен и ловок Удача. Да только Чернобог еще сильнее. Каменный ведь он, не из плоти и крови. Какой ему дар не нанесет Удача, ему все нипочем. Он только морщится, да продолжает удары свои наносить сокрушительные.

– Все равно я снесу твою хвастливую голову! – кричит он.

– Кто из нас хвастун, поглядим еще! – отвечает ему Удача.

Бьются они час, бьются второй. Весь Князьград слышит грохот сей битвы великой. Не может одолеть Удача Чернобога, но и тому его убить тоже не удается. Вокруг площади торговой уже ни одного дома целого не осталось – все разрушены великими богатырями.

– Сдавайся! – кричит Чернобог. – Все равно силы твои кончаются. Чувствую, слабеют удары твои. И рука уже не так тверда. Встань отдохни. А я башку твою срублю, крови твоей горячей напьюсь.

– У меня сил еще на троих как ты хватит.

И тут раздался петушиный крик. Пока битва шла, ночь к концу подходить стала.

Как услыхал Чернобог первый крик петуха, так заволновался. Биться уже не так сильно стал. Оглядываться начал.

– Что, боишься? – засмеялся Удача. – Не любишь солнышка ясного?

– Вот тебя порешу и уйду, – сказал Чернобог, но голос у него был уже не такой уверенный.

Второй раз пропел петух. Несколько петухов с разных улиц ему ответили.

Перестал драться Чернобог, повернулся и назад пошел к своей яме, из которой вылез.

– Э, нет! – крикнул Удача. – Надо драку окончить. Куда ты?

– В следующий раз встретимся, – буркнул Чернобог. Он, тяжело ступая, двигался вперед.

– А ну, ребята! – крикнул своим товарищам Удача, снова ставший обыкновенным человеком. – Не пускай его обратно. Нечего этому чучелу языческому по земле бродить да под землей. Пора и честь знать.

Бросились друзья Удачи богатыри славные на Чернобога и тоже с ним драться стали. К яме не пускают. А у того уже и сил нет, с ними биться. Он лишь от богатырей отмахивается, глазами зыркает, вперед продвигается.

Третий раз пропела над землей петушиная песня. И просветлело небо, из черного голубым сделалось. От света предрассветного замер на месте Чернобог, закаменел. Не воин теперь стоял на площади, а дурная статую пьяным ваятелем сделанная.

– Тьфу! – плюнул на нее Удача, и от плевка его статуя развалилась, в прах рассыпалась. Только серый песок остался на том месте, где она стояла. Вложил он меч в ножны и пошел к Ване и Поляне, которые, обнявшись, все это время на развалинах боярского дома прятались.

Только подошел он к ним, как просвистела в воздухе стрела предательская. Это Ратибор, который подкрался сюда и под крыльцом купеческого дома спрятался вместе с братом Ратмиром и им наущенный, тетиву на луке своем тугом спустил. Обернулся Удача, и стрела его в грудь ударила. Покачнулся витязь.

– Удача! – закричали разом царевич Ваня и Поляна и к другу своему бросились. Подхватили его, упасть не дали.

– Удача! – закричали богатыри и тоже к другу своему побежали.

И Ратмир с Ратибором из своего укрытия выскочили.

– Сюда, сюда! – закричали они. Появились со всех сторон дружинники царевичей. – Убейте их!

Раненый Удача посмотрел на своих друзей:

– Выполним до конца свой долг, братья! Защитим друга и мать его от злых ворогов.

Окружили витязи Ваню, Поляну и Удачу живым щитом к битве последней отчаянной приготовились. Удача посмотрел на Ваню, потом на Поляну, выпрямился, меч приготовил:

– До последнего за вас биться буду!

А дружинники уже в атаку пошли отчаянную. И тут солнце появилось из-за стен городских и всех осветило своими лучами. Посмотрел на него Удача, потом на свои руки улыбнулся из последних сил:

– Но вот и спало с нас заклятие. Рад я, что человеком жизнь окончу в славной битве, а не волком, зверем лесным. Не так ли друзья?

– Так! – закричали богатыри, чьи клинки уже звенели, встретившись в сражении с клинками неприятельскими. – В человечеьем обличье и умирать не страшно.

А смерть к ним ко всем видно и впрямь пришла. В небе закружили две зловещие птицы, и если бы люди смогли бы увидеть их лица, то увидели бы, что это опять Желя и Кручина, две сестры, которые летают над всякой битвой, ожидая богатой поживы, которая, однако, не принесет им никакой радости, счастья или удовольствия, только горькие слезы над убитыми и беспредельную жалость к погибшим в бою людям.

И вдруг громкий властный голос раздался над местом сражения и сразу перекрыл грохот боя:

– Прекратить смертоубийство!

И тут же битва прекратилась. Перестали биться воины царские. И шепот меж ними разлетелся, как шелест морской волны на побережье Таврическом:

– Царь! Царь! – шептали воины и опускали мечи и сабли. – Царь наш, батюшка.

А к развалинам и в самом деле шел царь Дубрав. Вместе с ним, держа его за руку, шла Василинка. И все перед ними расступались. Только один человек не отошел в сторону, когда перед царем оказался.

Это была Забава. Безумными глазами смотрела она на воскресшего мужа. Строгим взглядом на нее посмотрел Дубрав. Не выдержала взгляда этого царица и без чувств на землю упала. Тут же к ней царевичи кинулись Ратмир и Ратибор. На колени попадали, на отца и глаз поднять не могут.

– Вот как вы сыновний долг исполняете? – тихо сказал Дубрав. – Отныне нет вам места на моих глазах. Не сыны вы мне теперь. Ступайте на север, там вам дарую землю Беломорскую. Царствуйте среди снега и льда, и мать свою забирайте с собой. Не жена она мне более.

Сказал так Дубрав и при полном молчании направился к своему младшему сыну и к Поляне. Перед ним богатыри расступились с почтенным поклоном.

Подошел Дубрав к Поляне, царевичу Ване и Удаче и низко всем им поклонился.

– Если бы не вы, – сказал, – не стоять бы мне, не дышать вольным воздухом, не смотреть на солнце ясное, не ходить по земле родимой. Спасибо вам, люди добрые и от меня, и от всей нашей Родины.

Кинулись его обнимать царевич Ваня и мать его Поляна. А Василинка увидела, что Удача тяжело ранен и рукой за грудь окровавленную держится, к нему подошла, протянула яблоко молодильное, последнее.

– Возьми его, съешь, и сразу исцелишься.

Взял яблоко Удача Андреевич, поднес к губам, надкусил, и рана на груди его тяжелая тут же исчезла. И выпрямился он гордый и радостный.

– Поживем еще! – воскликнул. – Послужим родимой сторонушке. А, царь Дубрав? – обратился он к царю. – Не откажешь в службе?

– Не ты меня, а я тебя просить должен в дружину мою вступить со товарищи, – ответил ему Дубрав. Все закричали «Ура!!!», а царь к Поляне обратился: – Какого ты мне сына воспитала, Поляна Лебедушка! Век тебе благодарен за это буду, и теперь перед всем миром крещенным руки твоей прошу. Не откажи. Стань моей женой. Стань царицей!

Покраснела Поляна, ничего не сказала, только голову опустила. Но все видели, что согласна она, и опять закричали «Ура!!!» На площади уже собралось чуть ли не полгорода. С быстротой птицы облетела людей новость. Царь жив, на Поляне женится, а Забаву и сыновей ее прочь прогнал. И ликует народ. Провожает царя Дубрава, невесту его и сына, и нового воеводу Удачу к царскому дворцу. А там уже и столы готовятся, белыми скатертями накрываются, едой заваливаются. Лебедями жареными, да медами сладкими.

Царь Дубрав впереди идет, Поляну ведет за руку. За ним Удача идет, гордым соколом по сторонам смотрит. Последними взявшись за руки, идут Ваня и Василинка. И всех их народ цветами осыпает.

Радость на Руси великая!

У самого дворца Ваня вдруг увидел скомороха, который играл на дуде и, увидев царевича, подмигнул ему.

– Антошка! Живой?

– А то, как же?

– Тебя же убили!

– Только ранили. Нашлись люди добрые, нашли меня, выходили, спрятали. Так что, не зря все было. А это девчонка твоя невеста будет?

Тут Ваня и Василинка покраснели и даже друг от друга отвернулись. Царь Дубрав на них оглянулся и засмеялся:

– Конечно невеста. Я сам лично поеду к царю Илье руки ее просить для сына. Этим же летом их и обручим. Пора нам царства наши дружбой скреплять.

Затем начался пир свадебный. Ох, и весело же там было! Вино рекой текло. Я в ней чуть было не утонул, да Бог миловал, до берега помог доплыть. А то бы не слушать вам сказки этой. Да только что уж тут еще слушать? Больше нечего. Конец сказке моей.