Текст книги "Снайпер разведотряда. Наш человек в ГРУ"

Пользуясь царящим у немцев бардаком, разведчики по ночам перебирались на противоположную сторону. Километрах в десяти обнаружили электростанцию, а далее находился небольшой городок Нордхаузен. Костя не побоялся забраться к перепившим офицерам и стибрить шикарную фотокамеру-зеркалку. Наутро довольные разведчики наблюдали за происходящей на той стороне экзекуцией. Камеру Лейтенант одобрил, назвав «Jhagee Exacta» – самым лучшим фотоаппаратом в мире. Но вот вернулся Моряк с телегой толовых шашек, взрывателей и патронов.

– Докладывай, Студент, мост построен или нет? – потребовал он.

– По всем признакам готов, осталось загрунтовать заклепки и покрасить всю конструкцию.

– Определился с местами закладки зарядов?

– Опорный фундамент залит на дне ущелья. Для полного разрушения придется взрывать в двенадцати местах.

– Слишком много, охрана сможет тебя подстрелить.

– Они не ходят дальше столовой, – вмешался в разговор Василий.

– Пьют с утра до вечера, я залез к офицерам и вынес фотоаппарат, – похвастался Костя.

– Вот оно как? Меня стращали элитными войсками, а тут собралась подзаборная пьянь! – не скрывая удивления, воскликнул Моряк.

– По ночам мы спокойно ходили до электростанции, что у самого города, – похвастался Петр.

– Набрали пустых бутылок и устроим у казармы бензиновый фейерверк, – добавил Олег.

– В таком случае наши планы расширяются, – усмехнулся Моряк. – Электростанцию взорвать сумеешь?

– Для нее тола не требуется. Сначала короткое замыкание на генераторы, затем перекрыть расход пара. Взрыв котлов разнесет все вокруг, включая трубы.

– Вот и чудненько, ночью покажете местные достопримечательности, а завтра рушим мост с электростанцией и уходим.

– По утрам паровозик притаскивает вагон с инженерами, – напомнил Осип. – Он сейчас на стройке стоит, а вечером уйдет обратно.

– Спустим в ущелье, глубина в сорок метров позволит сэкономить на патронах, – предложил Лейтенант.

– Может, задержимся? Дождемся высокой комиссии. – Олег демонстративно погладил снайперскую винтовку.

– Позицию уже высмотрел? – заинтересовался Моряк.

– Я нашел проход почти на самый верх. Мы со Студентом заляжем с этой стороны, остальные перекроют выход в долину, – ответил Петр.

– Они приедут почти без охраны, а мы получим шанс раздобыть интересные документы, – поддержал Лейтенант.

Моряк долго что-то высчитывал, недовольно морщился, затем воскликнул:

– Эх, была не была, где наша не пропадала! Останемся, но только на пять дней, иначе нас не спасет даже взятый в плен Гитлер.

Олег сел за подготовку зарядов. Сначала разогревал над костром толовые шашки, затем склеивал меж собой оплавленные бока. Немцы проведут тщательное расследование, в этом он не сомневался, поэтому никаких следов оставлять нельзя. Для центральной части моста он выбрал химические взрыватели с получасовой задержкой. Опоры лучше рвать вручную, вместо веревок сойдут парашютные стропы. В последнюю очередь приготовил мины-ловушки.

С наступлением темноты отряд приготовился к бою и занял места на случай непредвиденных обстоятельств. Олег крепил заряды с максимальной тщательностью, это первый реальный бой, и не хотелось опозориться досадным ляпом. Друзья понимали его и всячески подбадривали, по возможности помогая. Мины-ловушки выделялись на земле белоснежными бугорками, а тянущиеся из-под них парашютные стропы заметил бы даже слепой. Но иного варианта нет, как нет и самой обычной проволоки.

– Скоро рассвет, дуй на мост и жди моего приказа, – шепнул Моряк.

Олег пробежал по техническому мостику и встал под первым зарядом. Командир поглядывал то на светлеющий восток, то на вершину горы. Надо ждать рассвета, телефонные провода обрезаны еще с вечера, но зарево пожара могут заметить с электростанции и вызвать пожарную команду. Наконец командир дал отмашку, ампула хрустнула под ударом бойка, и пошел отсчет времени. Активировав центральные заряды, Олег в спринтерском темпе спустился вниз и присел за изломом скалы.

На взрыв ущелье ответило многократным эхом, десятиметровый участок моста сначала вздыбился, затем кривобоко рухнул. Переждав разлет мелких железяк, Олег дернул строп и сжался под градом посыпавшихся сверху камней. Опора с жалостливым скрежетом развернулась вокруг своей оси и упала, выбросив фонтан камней. Последний взрыв был уже менее впечатляющим. Олег собрал и перебросил через плечо стропы и побежал к осыпи, где удобно подниматься наверх к полыхающим казармам.

– Студент, ты куда положил вещмешок? – подавая руку, спросил Василий.

– Зачем он тебе?

– Надо склад разнести, а гранатами будет сложно.

Он прав, немецкие колотушки предназначены для боев внутри помещений, у них маленький заряд и полное отсутствие осколков.

– Погоди, – остановил Моряк. – Стропы брось.

– Зачем? – удивился Олег. – Немцы их сразу заметят.

– Поэтому надо бросить.

Странно. Следы надо заметать, не оставляя следователям никаких улик, а тут наоборот, приказывают оставить на виду. Приказы начальства надо выполнять. Олег бросил связку строп и направился к складу, где буйствовали разведчики. Изобилие продуктов с прочим имуществом лишило людей рассудка. Его не взять с собой, не съесть на месте, через несколько минут все это богатство будет взорвано и сожжено. Одни мочились на мешки с сахаром, другие бездумно рубили топором тюки одежды, третьи с диким хохотом поливали стены вином.

– Ты отлично выполнил свое дело, зови Петра и отправляйтесь на выбранную позицию, – тихо сказал Моряк.

Поезд пришел точно по расписанию. Завидев учиненный погром, машинист начал притормаживать. Николай с Осипом, словно чертики, вскочили на подножки, паровоз торжественно загудел и начал набирать ход. Разведчики выпрыгнули обратно буквально в нескольких метрах от обрыва и дурашливо помахали рукой вслед падающему составу. На этот раз кроме вагона с инженерами в сцепке были платформы со строительными материалами. Как следствие гора искореженного металла оказалась засыпанной щебнем и песком.

– Котел не рванет? – обходя стороной останки поезда, спросил Олег.

– Транспортное средство должно быть безопасным для окружающих. В паровозе давление ниже, чем в бутылке шампанского, – ответил Петр.

– Никогда об этом не задумывался.

– Странный ты, Студент, учился на инженера, а выглядишь гуманитарием. Разве можно не знать простейших технических тем?

– Я в пять минут высчитаю расход керосина для турбины с тягой в тридцать тонн! – обиделся Олег.

– Не кипятись. Я высоких теорий не знаю, ты профан в бытовых мелочах, но вместе у нас получается отлично.

Откуда ему знать бытовые мелочи в Советском Союзе времен начала войны? В той, недоступной теперь жизни Олега интересовало только настоящее с мечтами о будущем. Он невольно вздохнул, посмотрел на столпившихся у края обрыва военнопленных и предложил:

– В пещеру полезем через боковую дыру.

– Ты прав, среди них обязательно найдется доносчик, – отозвался Петр.

Сейчас еще нет полной информации о злоключениях советских военнопленных. В газетах сообщили лишь несколько имен предателей, добровольно перешедших на службу Рейху.

Еще до полудня по грунтовке приехал обшитый фанерой автомобиль с аляповатым телефоном на дверце. Водитель озадаченно осмотрел пепелище, затем подъехал к руинам моста и помчался обратно. Не прошло и часа, как площадку заполнили полицейские с гестаповцами и начальственного вида дяденьки в черных шляпах. Вскоре из придорожного кустарника извлекли парашютные купола с двумя подвесными системами. Полицейские торжественно положили рядом связки стропов, и начальство отбыло на доклад.

На другой день гестаповцы установили палатки. Затем площадку обнесли колючей проволокой, а полосатые будки по периметру создали вид театральной декорации. При этом никто не попытался спуститься в ущелье и откопать засыпанный песком и щебнем пассажирский вагон. К вечеру на грузовиках прикатил взвод СС и выгнал с площадки полицейских.

– Неужели облом? Или большим начальникам начихать на строительство завода? – расстроенно спросил Олег.

– Какой еще завод? – подозрительно спросил Петр.

– Что еще можно строить в горах? По-твоему, здесь возводят центральный концертный зал?

– Насчет завода не уверен, но Моряк забрал у Кости фотоаппарат и перевел всю пленку на мост и стройплощадку.

Олег промолчал, о спрятанных в горах заводах говорить нельзя, а просто так молоть языком не хотелось. Эсэсовцы усердно посыпали дорожки песком и размечали мелом автомобильную стоянку. Завтра финал, и он завернулся в парашют.

– Вставай, Студент! Банкет проспишь! – чуть ли не в ухо крикнул Петр.

– Чего расшумелся, дай человеку поспать.

– Вставай, тебе говорят! Машин понаехало, на площадке уже некуда ставить!

– Отстань, важное начальство по утрам не приезжает. – Олег повернулся на другой бок.

Но Петр долго тормошил друга, затем в качестве главного козыря подсунул под нос полную сырников сковороду. На противоположной стороне ущелья действительно царила шумная суета. Офицеры СС проверяли выправку подчиненных, прочие с красными петлицами начальников нервно оглаживали кортики. На земле снова расстелили парашюты, подвесные системы со связкой строп лежали на столе. Друзья заняли позицию и принялись раскладывать картонные вставки.

У оружия и мотоцикла единый принцип глушителя, и основан он на резонансе. Поток газов разделяется по каналам и разворачивается в обратном направлении. Под каждый патрон математики вычисляют резонанс, при котором встречные потоки гасят энергию, проще говоря, сами себя заглушают. Глушитель винтовки Мосина разработан во время Первой мировой, а резонансными отсечками служат одноразовые вставки. Как следствие, после каждого выстрела его приходится снимать, вытряхивать ошметки и вставлять новые картонные кругляши.

– Стрельнем по радиаторам? – предложил Петр и указал на идеальную линейку легковых автомобилей.

– Даже не думай! – пригрозил кулаком Олег. – Они без воды запросто пройдут сотню километров!

Вплоть до шестидесятых годов у двигателей была небольшая термодинамическая нагрузка. В зимний период они нуждались в утеплении, а не принудительном охлаждении.

– Скучно, я здесь с рассвета сижу, – пожаловался Петр.

– Возьми упаковки с ванилином и займись полезным делом.

О том, что Рудные горы вдоль и поперек пронизаны пещерами, известно не только контрабандистам. Их исследовали ученые многих стран, так что эсэсовцы обязательно сюда сунутся. На входе оставили следы пребывания двух человек, а дальше приказано убрать малейшие признаки даже кратковременного присутствия человека. Не исключался поиск с собаками, на этот случай имелся ванилин. Тончайшая пудра изготавливается из сосновой смолы, а сыскные барбосы очень нервно реагируют на запахи искусственного происхождения.

– Какие новости? – спросил вернувшийся Петр.

– Мерзкая морось никак не прекратится, не видно даже труб электростанции, – пожаловался Олег.

– Я посижу здесь, проветрю ванильный дух, а ты завари чайку, – предложил друг.

Кто бы возражал! Неведомый начальник может приехать после обеда, а лежать в сырости не доставляет удовольствия.

Уложив флягу на камешки, Олег поджег под ней две таблетки сухого спирта и достал пакет чая. Импровизированный чайник быстро закипел, осталось засыпать приготовленный чай и добавить сахар.

– Едет! – послышался взволнованный голос Петра.

Между «едет» и «приехал» принципиальная разница. Олег, не торопясь, натянул на флягу чехол из толстого сукна, застегнул и полез наверх. Сигналом открыть огонь служит развернутый на противоположном склоне купол парашюта.

– На «Майбахе» катаются только важные шишки, наверное, из Берлина прикатил, – предположил Олег.

– К бою! – фальцетом крикнул Петр и сипло добавил: – Ты начинаешь.

Из машины вышли сразу двое. Судя по петлицам, один из штаба Гиммлера, другой из СД. Руки предательски задрожали, Олег сделал несколько глубоких вдохов и навел сетку на грудь штабника. Выстрел! Сухопарый штабник неловко споткнулся и рухнул под ноги встречающих. Рядом щелкнул боек в сопровождении шваркающего звука веника, это Петр завалил важного чина СД.

Олег приготовился к третьему выстрелу, а собравшиеся на площадке чиновники еще находились в ступоре. Они перевернули начальников на спину и начали друг на друга орать. Судя по всему, никто не догадывался о начавшемся обстреле, иначе рванули бы тараканами в разные стороны. Бравые эсэсовцы также показали полное отсутствие воинской выучки. Две дюжины солдат продолжали «охранять» периметр колючей проволоки. Четверо пластом на земле, а офицеры не пытаются оказать начальству первую медицинскую помощь!

Уже собираясь выстрелить, Олег заметил движение и перевел прицел на стоящую в сторонке шоферню. Водитель «Майбаха» бежал к машине! Ему не уехать, как и всем остальным, чуть далее у дороги засада с пулеметами. Сейчас на площадке царит растерянность, но стоит обозначиться реальному противнику, и взвод ринется в атаку. Эсэсовцы обречены, это ясно, но они могут подстрелить нескольких разведчиков.

Олег не рискнул стрелять в бегущего и нажал на спуск, когда захлопнулась дверца. На лакированном металле появилась маленькая дырочка, а водитель уткнулся лбом в баранку. Утяжеленная пуля снайперского патрона, проходя сквозь препятствие, не меняет траектории. Это позволяет прицельно стрелять сквозь метровый бруствер, доски и прочие препятствия.

После очередного выстрела Петра некий чин в зеленых петлицах СД осознал суть происходящего. Он бросился к ущелью и наткнулся на колючую проволоку. Кто из высокого начальства ходит с оружием? Чин вырвал из рук солдата карабин и принялся беспорядочно палить по ближайшему склону. Вмиг возникла всеобщая паника, одни стреляли в неведомого врага, другие отдавали приказы, третьи выбирали чистое местечко и аккуратно ложились на траву.

Офицеры СС очнулись от созерцания и занялись организацией обороны. После нескольких выстрелов в воображаемого врага они окончательно пришли в себя и вывели взвод за периметр. Перед снайпером не ставят задачу убить всех врагов, он обязан дезорганизовать противника, остальное сделают пулеметчики и стрелки. Петр взял на себя офицеров, а Олег принялся сшибать водителей. Вскоре эсэсовцы сбились в толпу и прижались к противоположному склону лощины. Посчитав это место безопасным, к ним прибежали оставшиеся в живых начальники и водители.

– Уходим? – спросил Петр.

Враги оставались в пределах досягаемости, но есть ли смысл тратить на них специальные патроны?

– Уходим, – согласился Олег.

Спустившись в ущелье, они прошли под восторженные крики пленных, поднялись по осыпи и свернули в лощину. Через несколько минут послышалась пулеметная дробь – Моряк четко поддерживал иллюзию присутствия двух диверсантов. Умное решение. Все, что они здесь натворили, поставит на уши Рейх, а искать будут двоих.

– Бегом на электростанцию! – приказал поджидавший у пепелища Лейтенант.

– Мы машину возьмем, можно? – попросил Петр.

Не дожидаясь ответа, Олег залез в ближайший «Порше» и вмиг домчался до электростанции.

– Куда закладывать взрывчатку? – нетерпеливо спросил Моряк.

– Сначала закоротите генераторы, а дальше я сам.

– Надо торопиться, персонал перебит.

– Пока есть расход пара, котел может прогореть, но не взорваться, – отмахнулся Олег.

В качестве «коротыша» Владимир с Костей использовали лом. Входные шины выдали радужный фейерверк, и свет погас.

Разложив по толовой шашке на подшипник, Олег взобрался наверх и заблокировал предохранительные клапана. Тем временем Николай перекрыл клапаны на расход пара и нервно крикнул:

– Тикайте, хлопцы! Сейчас рванет!

– Вы с Николаем остаетесь. – Моряк придержал Олега за рукав. – Держите вход в лощину со стороны города до наступления полной темноты.

Ощущения не из приятных, их бросают в глубоком тылу с нулевыми шансами вернуться обратно.

– Где встречаемся? – спокойно спросил Николай.

– Буду ждать вас в километре выше по дороге, – ответил Моряк и пошагал вслед за уходящим отрядом.

Олегу стало стыдно. Товарищи доверили ему свои жизни, а он подумал о них невесть что. Взрыв выбросил турбину из ложа, и она, сметая все на своем пути, пошла волчком по машинному залу.

– Уходим, скоро котлы рванут! – позвал Николай.

Олег снял с пожарного щита топор и поспешил за другом. Добежав до железнодорожных путей, разрубил толовую шашку и засунул половинку под шпалу. Грохнувший взрыв образовал удобную для засады воронку.

– Хитер! – восхитился Николай. – Я устроюсь на руинах электростанции, будет достаточно места для маневра.

В тот же миг, словно услышав его слова, рванули котлы. Чудовищная сила вырвавшегося на свободу пара одним махом смела стены, а взмывшая в небо черепичная крыша посыпалась на землю смертельным дождем. Оба испуганно вжались в насыпь.

– Ну, дела! Чуть было сами себя не убили, – прошептал побледневший Олег.

– Машина! Я побежал занимать позицию, – взволнованно крикнул Николай.

Со стороны города действительно мчался полицейский автомобиль, а следом завыла сирена пожарников. Город ожидают серьезные проблемы, резервных линий электропередачи нет и никогда не будет. Невозвратные капиталовложения мог себе позволить только Советский Союз. Олег метнулся в окутанные паром руины и позвал друга:

– Николай! На тебе пожарники, а полицаев оставь мне!

Водитель крайне неосмотрительно остановил машину в белом облаке пара. Стекла моментально запотели, и Олегу пришлось постучать по крыше. Немец открыл дверь и сразу получил пулю в голову, второй выстрел достался шоферу. Больше никого, но Олег не поленился осмотреть багажник. Действительно никого. С трудом перетащив водителя на заднее сиденье, вывел машину на дорогу и прикинул расстояние до города. Остался последний штрих, он отмерил кусок бикфордова шнура и зафиксировал руль.

Николай короткими очередями добивал разбегающихся пожарников. Сейчас противник сосредоточил внимание на нем, и Олег спокойно перебрался на приготовленное место. Сегодняшние события изменили его представления о войне. В кино бравые эсэсовцы самоотверженно идут в атаку, в реальности они походили на стадо баранов. На двоих с Николаем сделано девять выстрелов, на землю упало девять трупов, и только после этого враги догадались об обстреле. Дальше началась паника на грани безумия, без попыток обнаружить и уничтожить врага.

На той стороне никакого движения, лишь полицейский наряд преградил выезд из города. Олег надеялся на спокойное завершение первого этапа операции, в глубоком тылу не должно быть регулярных воинских частей. Увы, он не мог знать о расположенных поблизости лагерях, включая печально знаменитый Бухенвальд. Первый грузовик с эсэсовцами прибыл через час, а когда собралось под сотню солдат, офицеры начали готовить атаку. Сгрудившись, они начали что-то обсуждать, и Олег решился открыть огонь.

Полтора километра – слишком большая дистанция, на точное попадание лучше не надеяться. Выбрав наиболее плотное скопление, Олег нажал на курок. Есть! Офицер покачнулся и завалился набок. Дежавю, никто не оглянулся на первую жертву! Полтора километра! Расстояние превышает радиус распространения звука выстрела! Перезарядив винтовку, Олег тщательно прицелился и снова попал. На этот раз началась суета, которую усугубил Николай, добавив от себя короткую очередь.

Это немецкий «MG» стреляет на восемьсот метров, а Дегтярев спокойно бьет на полтора километра. Брызнувшие фонтанчики обратили вояк в бегство. Далее начался абсурд, эсэсовцы залегли в огородах и открыли беспорядочный огонь в неведомом направлении. На таком удалении лежащего человека не видно, его скрывают неровности грунта. Звуков выстрелов тоже не слышно. Присутствие солдат выдают вспышки и струйки пороховых газов, а куда летят пули, определить невозможно.

Полный абсурд! Атака сотни солдат гарантированно сломит сопротивление двоих бойцов. На удалении более полукилометра стрелковое оружие малоэффективно, а причина – в устройстве глаза человека. Решающие пятьсот метров атакующий солдат преодолевает за четыре минуты. Поэтому в окопной войне на последнем участке ставят заграждения в виде колючей проволоки.

Да, заграждения! Левый склон крутой и скалистый, зато правый порос кустами и полого спускается к городу. Олег скатился с насыпи и помчался по зарослям шиповника. Для минирования выбрал местечко на равном удалении от города и электростанции. Далее классика подрывного дела. Не торопясь, заложил усиленный заряд, затем сплел ветки соседних кустов, добавив к ним натяжной шнур. Четыре килограммовых заряда заметно облегчили рюкзак и добавили душевного спокойствия.

У немцев началось шевеление, на улице появилась колонна эсэсовцев примерно в батальон. Хреново, такую ораву вдвоем не остановить. Далее начались непонятные действия. Офицеры занялись перестроением своего войска, разделяли общий строй на небольшие группы, затем сводили их обратно. Спасибо советскому военпрому, выпускающему полевые бинокли с широким полем обзора! Из кустов выскочил котяра и рыжей стрелой полетел на родной огород.

Немцы решили отвлечь внимание и устроили спектакль! Олег надел глушитель и развернулся к склону горы. Черные фигуры неуклюже пробираются сквозь заросли, причем их волнует не скрытность, а боязнь перепачкать мундир. Давайте, давайте, вас ждет весомый сюрпризец! Дело к вечеру, и снова наползли дождевые облака. Выстоим, победа будет за нами! Предки не раз доказали, и мы не подведем! Взрыв гулким рокотом отразился от противоположного склона, а выжившие горе-егеря скатились прямо под прицельную рамку Николая.

На этот раз затишье продолжалось до начала сумерек. Солнце начало садиться, и горы укрыли город гигантской тенью. Еще немного, и оптический прицел станет бесполезным. По-видимому, на это делали ставку немцы и пошли в атаку с появлением первых звезд. Олег накрыл винтовку кожанкой и побежал вдоль железнодорожной насыпи. В темноте послышались нервные реплики и нестройный шаг большого количества людей.

Эсэсовцы шли тремя шеренгами с офицерами позади. Стараясь ступать мягко, как учили, Олег зашел в тыл и открыл огонь с двух рук. У него возникло незнакомое чувство слияния с оружием, пули точно попадали в предназначенное место. Осталось проверить справедливость своего предположения. Он встал на колени и начал обшаривать еще теплые тела. Есть! Рука нащупала грубую рукоять ракетницы. Первая ракета с шипением пошла вверх, а Николай ответил длинной прицельной очередью. Запустив вторую, Олег поддержал фланговым огнем из трофейного автомата. Третья ракета высветила спины драпающих эсэсовцев.