Текст книги "Сады Адама"

День третий

Патрол мчался по пустынной магистрали. Безлюдные парковки возле заправок производили гнетущее впечатление. Трасса «Скандинавия» минует населенные пункты, шоссе петляет по Карельскому перешейку. Когда приходит золотая осень, здесь особенно красиво. Березки примеряют праздничный наряд, провожая уходящее лето, белотелые стволы прячутся в охряной листве пестрого багрянца. Впереди раскинулся Сайменский канал, навесной мост пересекает спокойную реку. До российско-финской границы пятьдесят километров, пограничники шустрят, отрабатывая хлеб. Начинают проверять наличие визы задолго до таможенного пункта. Возле будки стоял микроавтобус. Реклама «зеленой карты» украшает бампер. Воздух был сухим и прозрачным, холодное осеннее солнце согрело унылую землю.

– Зловещий ландшафт… – заметил Кушнир. Он протер ладонью воспаленные глаза, громко чихнул.

– Ты надеешься в Финляндии все иначе? – спросил Роберт.

– Приедем, посмотрим…

– У меня нет с собой заграничного паспорта.

– Я тоже на захватил…

Мотор заурчал бодрее – в этом месте начинался подъем.

Илона дремала на заднем сиденье – девушка уронила голову на грудь, на скуле застыла прозрачная слезинка. На ее коленях лежала папка с золотой крысиной головой на обложке.

– Славная девушка! – Кушнир поправил панорамное зеркало. Без очков его худое, изрезанное глубокими морщинами лицо напоминало пожилого ковбоя из старых вестернов. Кожа изобиловала крохотными красными пятнами, словно у пожилого человека началась ветрянка.

Роберт воровато извлек из бардачка сигарету. По счастливой случайности в машине нашелся старый спортивный костюм полковника, и ветхие кроссовки. Куртка с надписью «Адидас» хранила запах отца. Запах сигаретного дыма наполнил салон.

– Как ты считаешь, это с ним… ну, это навсегда. – мужчина не назвал имени того, о ком говорил, но старик понимающе кивнул.

– Не знаю! – его скулы заросли за ночь густой седой щетиной, карие глаза поблекли, под ними свисали морщинистые мешочки. Трудно было поверить, что ему немногим за шестьдесят.

– Там остались люди…

– Там остались многие… – старик говорил почти не разжимая губ, отчего речь звучала как у чревовещателя.

– А мы бежим как дезертиры!

– Вряд ли ты сможешь им сейчас помочь!

– Проклятье! – Роберт выбросил окурок в окно. – Что же все таки произошло?!

– Все началось с времени…

– При чем тут время?

– Не могу сказать, сынок! – Кушнир задумчиво покачал головой. – Часы словно взбесились. Затем стала выходить из строя техника. Один за другим ломались компьютеры. Падали самолеты, сходили с путей поезда, люди словно обезумели. Время стало другим! Оно, как бы это сказать, немного изменилось, что ли… Тогда то и появились крысы.

– Подумаешь, крысы! – мужчина стукнул ладонью по гладкой торпеде джипа. – Мы от крыс убегаем?!

– Ты видел, во что превратились люди?

– Но ведь не все!

– Не все! – жестко ответил старик. – Но те, кто уцелел либо мчаться прочь на машине до тех пор, пока не кончится бензин, или распевают псалмы с невидящими глазами…

– Там был мой отец!

– И мой друг! – твердо сказал Кушнир.

Роберт отчаянно выругался. Некоторое время они молчали.

– Я видел и других людей… – прервал паузу старик. – Они повсюду ходят с бланками договоров, похожи на менеджеров. Один из таких заходил к моей бывшей жене… – он запнулся, его глаза сузились в щелки. – Я звонил ей, когда он там был со своими бумагами, ее голос… он был необычным, понимаешь?!

– Не понимаю…

– Я прожил с ней тридцать три года, а это кое-что значит! Я никогда не слышал в ее голосе столько похоти!

– Я хорошо знаю Катю, ей пятьдесят пять… или пятьдесят шесть! Ты с ума сошел, старый ревнивец! Неужели ты думаешь, что этот менеджер…

– Заткнись, сопляк! – машина вильнула носом, из под переднего колеса вырвалась мелкие куски гравия. – Если я это говорю, то так оно и было! Я помчался к ней, но увидел безумную голую старуху с белыми глазами! – он протянул левую ладонь. На запястье багровели синие точки, кожа опухла. – Она меня укусила, почище бульдога!

– Будь оно проклято! – выдохнул Роберт.

– Ваша ругань не поможет, молодые люди! – раздался спокойный женский голос.

– Тьфу, дьявол! Мы забыли, что с нами дама!

Роберт обернулся, девушка смотрела ясными глазами.

– Нам следует поддерживать друг друга. Так, как это делают они.

– Кто они?

– Крысы.

– Доброе утро, красавица! – улыбнулся Кушнир. – Думаю, нам имеет смысл остановиться и перекусить.

Он съехал на обочину, и притормозил возле высокого тополя. В нескольких шагах от дороги доносилось мирное журчание ручья. Пока девушка раскладывала нехитрую провизию, Ковальский принес пару бутылок, наполненных чистой холодной водой. От ее вкуса ломило зубы, и все происходящее казалось нереальным сном, страшной игрой безумных фантазеров, опоивших людей сказочным зельем. Люди с удовольствием глотали куски черствого хлеба с сыром, запивали их простой водой и молчали. Река времени возвращалась в свое привычное русло, заливисто пели птицы, как это бывает поздней весной и ранней осенью, журчал ручей, синее небо благосклонно опустило высокий купол. Воцарилась безмятежная тишина.

– Чудеса! – сказал Роберт. – Мы в нейтральной зоне.

– Здесь снимают кино. – улыбнулась Илона.

– Снимали… – как эхо отозвался Кушнир. Он лежал на спине, закинув руки за голову, и не мигая глядя в небо. – Вон на том островке сдавали в аренду домики. Фирма называлась «Кордон у Кузьмича». Элитное место!

– Мир, которым мы его знали, перестал существовать?! – усмехнулся Ковальский.

Девушка пожала плечами.

– Я еще не дочитала до конца…

– При чем здесь дамские романы?! – он встряхнул мятую пачку сигарет, извлек последнюю штуку.

– Это не дамский роман!

– Прошу прощения! – мужчина опустил голову. А девчонка – просто красавица!

– Ты меня хорошо знаешь, сынок! – сказал старик. – Я не верю в сказки о тайных рукописях. Но за последние дни произошло столько всего необычного, что я готов поверить хоть в лешего, лишь бы все стало как прежде! Илона нашла эту папку в том самом подвале, откуда ты сбежал.

– Раньше там жила моя родственница…

– Так точно. И если верить этой занятной книжке, то все происходящее, было вроде как предсказано раньше.

– Я видел эту папку в машине. – задумчиво проговорил Роберт. – Перед тем, как встретил белоглазых.

– Это я ее туда подбросила!

– Зачем?

– Испугалась… – простодушно ответила девушка.

– И когда это случилось?

– Вчера утром. Меня подвозил полковник. Я опаздывала на работу. На переднем сиденье, рядом с водителем сидел огромный кот, он увидел папку и зашипел…

– А откуда у вас появилась эта папка?

– Я нашла ее в подвале. – девушка запнулась. – Утром мне позвонил жуткий тип. Потом я встретила его на улице. Он все про меня знал. Ну, понимаете! Интимные вещи…

Роберт поднял ладонь, призывая ее остановить поток красноречия.

– Есть факты! Полковник терпеть не мог, когда я брал его машину. Меня ждала приличная взбучка. Джип остался возле дома Коганов. А уже впоследствии, вы обнаружили в салоне папку.

– Не складывается, майор! Я обнаружил ниссан на развилке у железнодорожной станции. – веско заметил Кушнир.

– Белоглазые перегнали машину!

– На кой хрен?!

– Взяли и перегнали! – упрямо повторил Роберт.

– Ты видел этих обмороков, сынок! Они умеют только девок портить и кусаться!

Роберт недоуменно развел руками.

– Получается, папка шныряет в пространстве как дух бестелесный?!

Илона с трудом сдержала улыбку. Парень нравился ей все больше, перед глазами маячила мускулистая обнаженная фигура. Она вспомнила, как по-кошачьи ловко он бежал к джипу. Девушка зажмурилась, пытаясь отогнать наваждение.

– Вероятнее всего что-то случилось с нашей памятью. – Кушнир тяжело поднялся на ноги, смахнул хлебные крошки с куртки. Укушенную кисть он держал навесу, словно зачумленную конечность. На лбу выступили капли пота. Он достал из кармана куртки сложенную вчетверо газету.

– Я – пожилой человек. И у меня есть старомодные привычки. В эпоху компьютерных технологий, я читаю свежие газеты.

Роберт развернул шуршащий лист, испещренный черно-белыми фотографиями и убористо набранным текстом.

– Впервые в жизни читаю настоящую газету! – смущенно призналась Илона.

– Дети интернета!

– Вот тебе раз! – воскликнул Роберт. – «На днях, жители Выборгского района столкнулись с аномальным явлением. Все часы одновременно показывали искаженное время. Следует напомнить, что подобный феномен был зарегистрирован в зоне Бермудских островов в семидесятые годы прошлого столетия. У сорока шести пассажиров самолета, совершавшего рейс над Атлантикой, одновременно изменились параметры часов…»

«В поселке Кирилловском обнаружены случаи неизвестного психического расстройства. Мирные горожане скидывали одежду, и скандировали культовые изречения. Прибывший наряд полиции вынужден был применить силу. В процессе задержания, несколько полицейских оказались укушенными больными людьми. „Кирилловские зомби“ помещены в изолятор, из Выборга направилась группа психологов…»

– Каким числом датируется газета? – Кушнир баюкал укушенную руку на коленях.

– Восьмое сентября…

– А сегодня какое?

– Десятое должно быть! Этот урод Стоикус нес чушь по поводу времени. Я не слушал его, думал о том, как веревки порвать.

– Как вы его назвали? – прошептала Илона.

– Адам Стоикус. Он так представился. Крысы слушались его словно дрессированные!

Кушнир открыл вместительную дверь багажника, нырнул туда с головой.

– Неплохо бы каждому из нас припомнить, что с ним происходило накануне странных событий…

На его плече болтался карабин, в руках старик сжимал блестящий револьвер, и картонную коробку с патронами.

– Кое-что для начала у нас имеется! – он кинул товарищу револьвер, который тот ловко поймал на лету. – Могу начать с себя. Анна отправила меня на вызов. Сработала сигнализация. Я поехал на своем форде, но вынужден был остановиться, дорогу преградила целая вереница котов! Их было наверное несколько сотен, коты шли по направлению к Приморскому проспекту. Ни людей на улице, ни машин. Зазвонил мой сотовый. Придурковатый менеджер с чудным акцентом принялся рекламировать свою продукцию. У него был пронзительный голос, закружилась голова, и я отключил связь. Потом провал. Кажется, я вернулся в контору, но там было пусто, хотя должна заступить ночная смена. Последний вызов написан рукой Анны в блокноте. Я вышел на улицу, и увидел припаркованный «патрол». Ключи торчали в замке зажигания, я поехал в Разлив. По дороге, чуть не сбил очаровательную Илону! Она рассказала про твой звонок, Роберт. Папка лежала на прежнем месте. Вот и все!

Девушка напряженно слушала, губы шевелились, будто она слово в слово повторяет простую историю.

– Я уверена, что все произошло вчера вечером! – сбивчиво частила она. – Анна дала мне телефон Роберта. На всякий случай! – девушка опустила глаза, – а папку я накануне оставила в машине полковника. Ранним утром позвонил Стоикус! Однако, мне показалось он чего то испугался. А потом я вышла на улицу. Людей на улице не было, понимаете?! И появился маленький уродец с тростью и старым чемоданом. Он говорил с сильным акцентом, так люди вообще не разговаривают! Я позвонила Роберту, трубку взял Стоикус. Оказывается, он говорил из дома Лены Коган. По пути я увидела джип, это была единственная передвигающаяся машина в Сестрорецке. Я голосовала, машина остановилась, когда я увидела там оставленную накануне папку, почему то не удивилась. Мне было стыдно, что я оставила ее.

– Ясно! – резко сказал Ковальский. – Моя история проще и короче вашей. Я ехал к тому же дому, что и мы все. Из приемника зазвучали стихи. Стало мутно, как после нокдауна. Я чуть не сбил человека. Им оказался зомби. Они брели по улицам, набрасывались на мирных граждан. Мужчин кусали, женщин пытались насиловать. Я дрался, но они меня скрутили. Дальше вы знаете…

Наступила тишина. Редкие облака отливали свинцовым подпалом, совсем близко бесстрашно скакал воробей – косил на рассыпанные по земле крошки хлеба. Кушнир рассыпал крошки по земле. Воробей благодарно чирикнул, и вцепился клювом в непомерно большой кусок. Тотчас слетелись его товарищи, завязалась небольшая перепалка. Высоко в небе парил орел. Черная точка на бирюзовом небосклоне.

– Хрень все это! – уверенно сказал старик. Он погладил ладонью приклад карабина. – Надо бы познакомиться с этим господином Стоикусом поближе!

– Я пытался! – Роберт вскочил на ноги. – Думаешь, духу не хватило?! Ты сам видел, как он выскользнул из-под колес!

– Успокойся, майор! – старик мирно поднял руки, – я знаю тебя с детства, и не сомневаюсь в твоей храбрости. Что самое загадочное в этой истории так это невесть откуда взявшиеся зомби. Слишком быстро все случилось. Где была армия, полиция? – он пожевал тонкими губами. – Изменение времени! А как быть с ними?! – он кивнул на воробьев. Птички помирились, и дружно глотали щедро разбросанные куски хлеба.

– Если что то происходит со временем, это коснется всех существ. Птиц, зверей, насекомых. Пропажу злосчастных дней заметили только мы, люди! И обратите внимание! Мы обнаружили нелады со временем, когда нам об этом сообщили. Я узнал из газеты. У кого-то наврали часы. Людям свойственно верить в необъяснимое, чем допустить реальную версию событий. Какую именно, я пока не знаю. Накануне хаоса мы слышали речь Стоикуса. Мне он звонил по телефону, с Илоной общался на улице, а майор удостоился чести выслушать стихи! – старик усмехнулся. – Вероятно, общение с этим господином влияет на психику! Со временем ничего не случилось. Едим, пьем, дышим и разговариваем… – он надсадно закашлялся, сплюнул на землю багровую слюну.

– Что с тобой? – Роберт озабоченно смотрел на друга.

– Похоже, у Кати слюна отравлена.

Запястье воспалилось, точки соприкосновения с зубами окрасились синей каймой.

– Дело нешуточное. Нам нужны антибиотики.

– Лекарства не помогут. – Илона пристально смотрела на человека. – У вас жар, Семен Моисеевич!

– Это старость! – улыбнулся старик.

– На обычную инфекцию на похоже.

– Зомби… – насильно засмеялся Кушнир.

– Крысиные укусы провоцируют смертельно опасное заболевание лептоспироз. В семнадцатом веке летальность достигала восьмидесяти процентов.

– Мне укусила не крыса, а бывшая жена. Хотя сходство имеется.

– Любой миф имеет правдивую основу. Сказки о зомби не лишены достоверности.

– Ерунда! – отмахнулся Роберт. – Я весь в укусах и ссадинах. Однако, в зомби превращаться не планирую.

– У тебя иммунитет, сынок.

– Сколько прошло времени, с момента укуса, Семен Моисеевич? – девушка впилась глазами в воспаленную рану.

– Часов двенадцать…

– Очень долго… – она недоверчиво покачала головой.

– Я принял горсть аспирина.

– Чума! – воскликнул Роберт. Похоже, это было его любимое словечко. – Аспирин против зомби! Чума!

– Мы не знаем, как действует зараза! Часто лекарством служат простые вещи!

– Мне кажется, дочка, тебе пора рассказать нам, что понаписано в этой папке. – вздохнул Кушнир.

Илона послушно открыла массивную обложку, с золотой крысиной мордой на красно-коричневом пергаменте. Роберт осторожно потрогал металл.

– Похоже на золото…

– Думаю – это червонное золото, высшей лигатуры. Ювелиры его не используют – слишком мягкий сплав, и быстро окисляется на воздухе.

– А зачем тогда его использовали?

– Тот, кто отливал изделие, не предполагал, что оно окажется в обычной среде.

– Это как же? – Кушнир также потрогал пальцами папку.

– Папка хранилась в герметичном помещении, с минимальным доступом воздуха и света.

– Где они нашли это помещение?

– Под землей, например…

– Странный материл! Похоже на пергамент… – Роберт провел ладонью по шероховатой поверхности.

– Это – человеческая кожа! – просто ответила Илона.

– Откуда вы все это знаете?!

– Я много читаю… – девушка опустила глаза. – Можно начинать?

Кушнир уселся на землю, прищурился, глядя на небо – орел плавно опустился на высокий камень, сложил широкие крылья, и неподвижно застыл, глядя в светлую пустоту перед собой.

– В нашем полку прибыло! – усмехнулся Роберт. Он сорвал травинку, сунул ее в рот, и одобряюще улыбнулся девушке.

Чувствуя сильное волнение, Илона перевернула титульную страницу. В горле пересохло, она глотнула из бутылки, откашлялась, подождала, пока успокоится тревожно скачущее сердце, и начала читать.

Страница 999

«… И зарастут дворцы ее колючими растениями, крапивой и репейником – твердыни ее. И будет оно жилищем шакалов, где звери пустыни будут встречаться с лешими, и там будет отдыхать Лейлит, и находить себе покой.

Дракон жаждал мести, но был он оскоплен, чтобы яйца ехидны не вылупились в мир, и алчущими крови существами заселили планету. Он страдал от своего бесплодия, пока на помощь ему не пришла Лейлит. Ее преследовали трое, Сена, Сансен, и Саменгелоф, и не было спасения от их огненных мечей, но Сакла пришел на помощь беглянки, и преследователи отступили, устрашившись гнева Великого Черного.

Сакла и Лейлит сели подле дракона, и вынесенные им яйца стали вылупляться, а дети его были покрыты волосами, и при рождении они жаждали крови, будто это было молоко…

Лейлит кормила их своими слезами, они даровали младенцам жизнь, но слабых она целовала, и после прикосновения ее губ они погибали.

Детей дракона нарекли хульдами, те из них кто выжил, отличались смелостью и жестокостью. Хульды были умнее всех прочих жителей земли, и не боялись они никого кроме диких котов. Они должны были наследовать землю, чтобы не быть истребленными котами, спустились под землю, где и основали царство хульдов, во главе с Повелителем.

Дракон одарил Повелителя крыс бессмертием и способностью влиять на низменные инстинкты прочих обитателей земли. Он умел пробуждать в них похоть, затмевающую здравый смысл, жадность, гордыню, злобу и зависть. Великий Черный даровал ему власть, ум и жестокость, в силе которой он уступал лишь своему прародителю. Лейлит наградила Властелина крыс бесстрастием и умением управлять соблазнами.

Хульды научились ждать. На диких котов Повелитель крыс не мог оказывать влияние, однако его народ сумел поработить людей. Люди превратились в покорных рабов хульдов, и длилось это тысячелетиями…

Хульды создали свою историю, поэзию и культуру, они использовали в пищу мясо людей-рабов, и полностью отказались от развития орудий труда и войны. Единственными их недругами были дикие коты, но коты жили на поверхности земли, а хульды скрывались в глубоких пещерах.

Повелитель крыс процветал во славе и почете, дарованная драконом вечность превратила минуты в годы, а века в тысячелетия.

Люди быстро развивались, скинув оковы рабства, они стали гневными преследователями хульдов. Хульды бежали в темные закоулки длинных извилистых нор. Коты настигали их повсюду. Для того, чтобы уцелеть, хульдам пришлось стать маленькими и уязвимыми. Поруганные господ превратились в униженных и гонимых существ. Чтобы выжить бывшие господа поедали отбросы со столов своих недавних слуг, людей.

Повелитель крыс впал в немилость. Дракон заточил его в каменную тюрьму, сроком на многие столетия. Великий Черный лишил его милости, отказав в умение лгать. Слезы Лейлит высохли, и Повелитель изнемогал от вечной жажды. Лишившись Наставника, хульды вырождались, в памяти людских потомков не сохранилось и следа многолетнего рабства, они питали к хульдам инстинктивную неприязнь. Исчезло даже гордое имя некогда могущественного народа, люди называли их теперь ратусами.

Люди выстроили дома, в отличие от ратусов они успешно развивали технику уничтожения себе подобных. Ратусы повсюду следовали за людьми. Они селились в подвалах домов, продолжая поедать человеческие объедки, стали совсем маленькими, так проще было скрываться в тени огромных зданий. Ратусы привыкли к смраду канализационных сливов, и научились выживать там, где не могло уцелеть ни одно живое существо. Они ждали…

Каждый из них нес в сердце память о величие и славе гордых хульдов. Они ждали возрождения, и жаждали мести.

Прошли столетия. Дракон пощадил Повелителя крыс. Он отверг двери темницы и выпустил его на свободу. Великий Черный отомкнул уста несчастного. Лейлит оросила слезами его иссохший рот.

Повелитель крыс создал историю своего народа, и Дракон благословил ее, освятив своим горящим пламенем. С сего дня началось возрождение хульдов…»

Девушка замолчала. Поднялся ветер, взъерошил сухую кучу осенней листвы. Орел шевельнулся, повернул гордый профиль в сторону людей. Роберт машинально потер пальцами шрам на скуле.

– Действительно, какие-то закорючки! – воскликнул он, – как вы это читаете?!

– Не знаю… – честно сказала девушка. – Некоторые слова написаны на латыни. Отдельные слоги кажется, на иврите, или на арабском. По мере прочтения возникает русский подстрочник. Универсальный текст… – Илона беспомощно посмотрела на Кушнира. Старик казался дремлющим – он сидел, прислонясь спиной к дереву, узловатая, с выпирающими венами рука покоилась на прикладе карабина. Рана распухла еще больше, лицо пылало жаром.

– Это – их история, – тихо произнес он. – Ты читала продолжение, дочка?

– Да…

– И поэтому ты испугалась?

– Я читала по фрагменту каждый день. Он звонил мне, хотел, чтобы я вернула папку.

– Чертовщина! – Роберт сжал кулаки. – Не могу в это поверить!

– Вы не помните те стихи? Ну хотя бы строчку! – Илона широко распахнутыми глазами смотрела на мужчину. Он нахмурился, несколько секунд напряженно думал.

 
…Лунный свет земли коснется,
В час, когда проснешься ты…
В гулких сводах подземелья…
 

– Черт его знает… Кажется так!

– Черный бархат красоты! – торжествующе выкрикнула девушка.

– Сладость старого похмелья нам подарит темнота… – вскинул глаза Роберт.

– В час, седой земли рождения,

– Будет вечной слепота! – уверенно закончила Илона.

– Откуда вы это знаете?!

– Оно здесь! – девушка указала пальцем в распахнутую книгу. – Где бы я могла еще узнать стихотворение?!

– Сдаюсь! А там не написано, как прикончить этого долгожителя?

– Я прочла не более половины. Всего в книге девятьсот девяносто девять страниц. Они пронумерованы обратным счетом. Первая страница – девятьсот девяносто девятая, затем следует девяносто восьмая, седьмая, шестая и так далее. Понятно?

Роберт быстро кивнул.

– Имя Стоикус не упоминается в тексте, – продолжала девушка, – я думаю, это – название одной из разновидности крыс, как оно звучит на латыни. Мне показалось, что и сам Повелитель крыс часто использует латынь…

– Почему, латынь? – Кушнир протер кулаками веки.

– Может быть, латынь близка языку древних крыс. Много свистящих согласных…

– Какая вы – умница! – Ковальский восхищенно смотрел на девушку. Илона опустила голову, с трудом сдержав улыбку. Повинуясь внезапному порыву, мужчина взял девушку за руку, и прижал ее к своим губам. Кисть была свежая и холодная, пахла ароматом ручья и спелыми яблоками. У нее закружилась голова, часто и быстро заколотилось сердце.

«Я сейчас упаду в обморок!» – подумала девушка. – «Истеричка! Персонаж дамских романов! Пережила страшный подвал, встречу с Повелителем крыс, ночной кошмар в городе, заполненном свирепыми грызунами, а стоило здоровяку с переломанным носом поцеловать ей руку, готова рухнуть на землю к его ногам!»

– Не хочется вас беспокоить, молодые люди! – вмешался Кушнир. – В тексте упоминается некто «Великий Черный», а в начале повествования, он носит имя Сакла.

Илона высвободила свою руку. Такое с ней впервые! Страсть, всплеск эмоций, гормоны, или что другое, о чем таинственно перешептывались подруги, и глаза их горели как у ночных кошек – маняще и загадочно. Девушка закашлялась, украдкой бросила взгляд в боковое зеркало джипа. В кривом зеркале отразилась красивая черноволосая девушка, бледные щеки сбрызнуло ярким румянцем, глаза покрыты влагой, как у совокупляющейся самки. Она поспешно отвернулась. Роберт смотрел на нее – в его глазах читалась властная мужская нежность. Она уверенно тряхнула головой, отгоняя пелену наваждения.

– Я специально искала в интернете. Сакла – это третье имя демиурга. Так изложено в книге «Апокрифы Иоанна Богослова». Вообще, у демиурга множество имен. Некоторые исследователи считают, что Сакла – одна из версий имени Самаэль.

– А кто такой Самаэль? – бесцеремонно встрял Ковальский. Илона очень не любила, когда ее перебивают, но на этого гиганта с кривым шрамом на щеке не могла сердиться.

– В переводе с древнееврейского, «сам» – означает – яд, а «эль» – бог. Считается, одно из имен дьявола. По некоторым источниками Самаэль ответственен за грехопадения Евы, и убийство Каином своего брата Авеля. Является мужем Лилит – первой жены Адама, восставшей против законного супруга, и покинувшей Эдем.

– Хорошая компания! – присвистнул Кушнир. Он с сомнением взглянул на свой карабин. – «Великий Черный», – дьявол. Лейлит – его супруга, и есть еще дракон, откладывающий яйца, из которых вылуплялись древние крысы! А наш знакомый Стоикус, является отпрыском этой бесовской братии! Похоже, крысы решили взять реванш, у них это не плохо удается! Гомо сапиенсы приобретают образы покорных зомби, кусаются как псы, а в их слюне зреют споры губительной чумы. Что же мы можем противопоставить дьяволу, его жене и антихристу, кроме мускулов Робби, моего карабина и интеллекта очаровательной Илоны?!

Он подошел к машине, повернул ключи зажигания, и добавил.

– Прибавьте к этому почти пустой бак, и картинка становится совсем безрадостной.

Орел расправил крылья, открыл клюв, и издал угрожающий клекот. Он неуклюже соскочил со своего камня, и смешно подпрыгивая, подбежал к обрыву. Птица внимательно глядела вниз, в разинутом клюве подрагивал короткий розовый язык. Мелкие камешки покатились по склону.

Утренний туман растекся по ложбине. День обещал быть теплым. Отсюда, были видны туманные очертания Выборга. Город крепость, на берегу Финского залива. Город нежился в лучах солнца как ленивый кот. На центральной площади возвышалось здание храма – извилистые ямы, похожие на ломкие шрамы опоясывали каменную церковь с золоченным куполом, и сверкающим в лучах солнца крестом. По извилистой дороге медленно шли люди. Мужчины, женщины, старики, дети – множество голых людей. Они поднимались по шоссе, толпа растянулась на сотню метров. До поляны, на которой расположились путники, им оставалось не более пяти минут хода. Голые люди механически переставляли ноги, в дневном свете они были похожи на воскресших мертвецов.

– В машину! – скомандовал Ковальский. Он схватил Илону за руку, и устремился к джипу.

Кушнир продолжал спокойно сидеть на месте. Роберт прыгнул на водительское место, девушка нырнула на заднее сиденье, к груди она прижимала папку. Старик внимательно разглядывал свой карабин. Мощный мотор послушно взревел, на приборной доске загорелась красная лампочка.

– Семен! – закричал мужчина. – Давай быстрее в машину, через пару минут они будут здесь!

Кушнир неторопливо подошел к джипу.

– Я – старый осел. Не запасся бензином впрок. В десяти километрах отсюда должна быть заправка. Надеюсь, в хранилищах остался бензин. Для того, чтобы ее вскрыть, и выкачать топливо вручную, тебе потребуется не менее двух часов. Простая арифметика! Полчаса я с ними повоюю. Без машины вам не добраться до ближайшего города. – майор рванулся было выскочить из машины, но старик с неожиданной силой прижал дверцу.

– Выслушай меня, сынок! – Кушнир тяжело дышал, по щекам текли слезы. – Необходимо спасти девочку! Есть связь между ней и всей этой дьявольщиной! Каждый принесет свою жертву, настанет и твой час. Заклинаю, как сына, уезжайте немедленно! – он говорил часто, прерывисто. Ковальский с ужасом видел, как глаза старика покрываются молочной пеленой.

– Моя песенка спета! – грустно улыбнулся старик. – Не хочу стать таким же, как они…

Из-за холма послышалась молитва, смешались голоса взрослых, детей, стариков.

– Скреб-поскреб! Великий Ратус нам готовит благодать!

– Сеня! – взмолился Роберт, – не заставляй меня!

– Пошел прочь, сопляк! – старик оскалился, став похожим на свирепого волка, изготовившегося к своей последней битве. – Распустил сопли, как баба! Проваливай прочь! Спасай девчонку, если ты мужчина!

Солнечный свет отражался от белых глаз, делая их похожими на лица призраков.

– Радость мрака, сладость смерти, мы готовы принимать…

Щелкнул предохранитель, Кушнир вскинул ружье.

Роберт стиснул зубы, тяжелый джип помчался наперерез шагающим людям. Колеса перемалывали кости, рвали мышцы. Капли серого, в кровянистых прожилках мозга забрызгали лобовое стекло. Илона кричала, зажав уши ладонями. Белоглазые люди бесстрашно бросались на машину, «Патрол» забуксовал, со всхлипом проворачивались колеса в месиве человеческих внутренностей. Роберт врубил пониженную передачу, и тяжко, с воем, джип выполз на шоссе.

– Это все, что я мог для тебя сделать, старик! – прошептал мужчина. Автомобиль мчался по извилистой дороге. Белоглазые падали и с тихими стонами корчились в придорожной пыли. Один ухватился намертво за стальную дугу на крыше джипа, голые ноги безвольно бились о заднее стекло. Роберт притормозил, выскочил из машины, человек спрыгнул на асфальт, и выставив как боксер кулаки пошел навстречу.

– Скреб-поскреб! Приходит Ратус, в каждый город, в каждый дом… – шевелились губы на залитом кровью лице.

От удара его отбросило назад. Зомби стукнулся затылком об асфальт, попытался подняться. Ковальский подпрыгнул, и ударил пятками по голове. Хрустнула шейные позвонки, Илона закрыла ладонями лицо.

Внизу на полянке была видна фигурка Кушнира. Он махнул рукой, приказывая друзьям убираться прочь. Голые приходили в чувство, несколько искалеченных тел лежали неподвижно на земле.

Роберт сел за руль, медленно выжал сцепление и поехал в горы. Он включил омыватель, негромко заурчал моторчик, струи воды ударили в лобовое стекло смывая остатки крови, а по щекам мужчины текли слезы, он не пытался их скрыть, и не было у него в сердце такого же мотора, чтобы смыть горечь утраты. Только слезы.

СТРАНИЦА 875. ПЕРВЫЙ РАБ.

…Его разбудил голод. Нога почти не болела – на бедре багровел пунцовый извилистый шрам, над ним роились докучливые мухи, издавали пронзительное жужжание. Кан ловко поймал одну, она отчаянно звенела внутри кулака. Он медленно разжал пальцы, перехватил муху за прозрачные крылышки, поднес к глазам. Синяя, с перламутровым отливом спина, согнутые лапки. Человек оторвал угловатую лапку – муха зашлась истошным визгом. Он и не догадывался раньше, что убийство может доставлять такое наслаждение. Власть и сила.

В первый день пути на него напал леопард. Это случилось неожиданно, хищник застал человека врасплох. Кан продирался сквозь густые заросли колючего вяза, выскочил на ровную сухую площадку – здесь начинался крутой обрыв, ведущий к широкой реке, впереди простиралась бесконечная пустыня, с редкими островками зелени.