Текст книги "Квартира 203"

ГЛАВА 3: ЗАКЛЮЧЁННАЯ

1

Даша очнулась, лёжа на твёрдом полу. Рука сжимала телефон, фонарик горел. Сев на колени, она осветила пространство вокруг себя и увидела помещение с крашенными в зелёный цвет стенами, кругом заставленное панцирными кроватями с шерстяными покрывалами поверх белья. Потолок был невысокий, из чего следовало, что здание было не таким уж и старым, но новым его однозначно не назовёшь. Луч фонаря остановился двери, крашенной в белую краску. Поблизости никого не было видно.

– Отлично. И где это я? – произнесла Даша в пол голоса, поднимаясь на ноги.

Провела фонариком по стене и увидела какую-то выцарапанную надпись за одной из кроватей. Шагнула ближе. Таблетки забрали у меня сверхспособности, – гласила надпись, что бы то ни значило. Потом Даша посветила в другую сторону, там были большие квадратные окна с решётками. Решётки двойные – сетка-рабица и за ней другая, с палец толщиной. Пространство за окном было темнее тёмного.

– Эй, кто здесь? – донёсся чей-то голос из дальней части помещения.

В лицо ударил луч более яркого фонаря. Даша зажмурилась. Постояла немного неподвижно и неспешно зашагала вперёд, закрывая лицо руками. Луч фонаря ушёл немногим в сторону, перестав слепить её.

Даша посветила вперёд себя мобильником и увидела рядом с кроватями куполообразную палатку, из неё выглядывала рыжая кудрявая девушка с выразительными глазами. На лице её возникла улыбка.

– Лезь сюда, – сказала она и убрала свой фонарик внутрь палатки, облокотив его о складку одеяла и сделав таким образом подобием светильника.

Даша села на корточки, заглянула внутрь палатки и окинула взглядом девушку – с виду этой особе было лет шестнадцать, одета она была в какую-то синюю форму, то ли больничную, то ли тюремную.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Даша.

– Ну… типа живу, – ответила та.

– Живёшь? – удивилась Даша, но всё же юркнула в палатку.

Кудрявая девушка застегнула вход, и они остались вдвоём в закрытом пространстве. От фонарика внутри было довольно светло, ткань палатки была плотная и почти не выпускала свет наружу.

– Меня Аня зовут, – сказала кудрявая девушка, – а тебя как? Я тебя здесь раньше не видела.

Даша назвала своё имя и прибавила:

– Я тебя тоже не видела.

– А ты не знаешь куда все подевались? – спросила Аня.

– Понятия не имею.

– Днём здесь было полно заключённых, как обычно. Я чё-то почти весь день продрыхла, а когда проснулась, кроме меня никого не было, – она нервно улыбнулась, но было заметно, что ей совсем не до смеха, – может всех эвакуировали, а про нас забыли?

– А отсюда никак нельзя выйти? – спросила Даша, – или по телефону связаться… с кем-нибудь?

– Не знаю, – пожала плечами Аня, – электричества нет, на окнах решётки, а двери закрыты. Я нашла только фонарик с батарейками и взяла из хранилища свою палатку. Мне в ней комфортно. Я даже дома иногда в ней сижу, – она легонько хохотнула, – ты не подумай, я не из поехавших заключённых. Меня сюда за попытку суицида на месяц закрыли.

– За попытку суицида закрыли? – не поняла Даша.

– Да. Причём это не была попытка суицида. Просто мне в школу идти не хотелось, и я решила впасть в кому. Мне знакомая дала противосудорожные таблетки, у неё после лечения эпилепсии остались, а у них в передозировке указана кома. И я решила попробовать, – на этом моменте голос Ани стал малость задорным, – я даже записку оставила, – она стала медленно и отчётливо проговаривать каждое слово, – не волнуйтесь, это не попытка суицида, – потом всплеснула руками и вернулась к прежнему темпу речи, – и никто эту записку не увидел. Меня когда мама разбудила, я ей показываю – вот же записка… Но там уже скорая приехала. Меня сначала в реанимацию отвезли, где я лежала несколько дней. Мне вот сюда иголкой тыкали, чтоб мозг не заснул, – она указала пальцем чуть выше переносицы. Даша заметила, что ногти её были острижены, – но мозг один хрен заснул. Через несколько дней очнулась, привели меня в чувства и отвезли сюда.

Потом Аня спросила, за что её новая знакомая очутилась здесь, на что та уклончиво ответила, что не знает, и тут же сменила тему.

– Слушай, – сказала она, – мне кажется надо выбираться отсюда.

– Да, я тоже об этом думала. Но всё же мне кажется, что лучше дождаться утра, пока придёт кто-нибудь. А то ещё за побег пару недель прибавят. Я лучше в школу похожу, чем здесь сидеть с психами.

– Может хотя бы сходим до регистратуры? – попыталась уговорит её Даша, – я думаю, телефон может работать. Он же, вроде как, от отдельной линии.

– Вот я дура, – хохотнула Аня, – не догадалась. Да, телефон вполне может работать.

– Ну так что, идём?

Аня замялась.

– Прям так сразу, сейчас? – сказала она, – дай хоть морально подготовиться. У меня просто галлюцинации были, когда я проснулась. Видимо медсестра таблетки перепутала и дала мне те, что для психов. И них побочки такие убойные.

– Да, я знаю, – кивнула Даша, – ну так что, идём?

– Ладно, идём.

Даша повернулась к выходу из палатки.

– Стой, – вдруг остановила её Аня.

– Что?

Аня взяла её за руку и сказал:

– Не отпуская меня. А то мне чё-то не по себе тут, знаешь ли.

– Ладно.

Даша нашла замочек молнии и расстегнула палатку.

2

Они вышли наружу и пошли меж кроватей, прокладывая путь парой фонариков. Подошли к двери и вышли из палаты. Аня держалась позади Даши. Снаружи был квадратной холл, наподобие комнаты отдыха с диванами и телевизором, стоявшим на тумбочке у окна. Вправо и влево шли коридоры, влево – заканчивался окном, вправо – выходил к другому холлу, по всей видимости, там и была регистратура.

– У меня опять глюки начались, – сказала Аня, – что за хрень мне эта сука дала?

Даша тоже видела странные вещи. По коридору, ведущем к холлу, плыла человеческая фигура, которую она уже встречала до этого, за окном своей квартиры. Плыла она медленно, разворачиваясь к девушкам, как меняющий курс корабль. Другая фигура лезла из стены, наполняя коридор звуком рвущейся плоти. По мимо этого звука, до слуха доносились протяжные загробные стоны.

– Что это? – спросила Даша, чувствуя нарастающий страх, – кто это такие?

– В смысле? – голос Ани прозвучал испуганно, почти заикаясь, – ты… ты серьёзно? Ты их тоже видишь?!

Помолчав несколько секунд, Даша произнесла:

– Вижу.

Девушки попятилась назад, в сторону от открытой двери палаты.

– Эт… это не глюканы? – говорила Аня дрожащим от страха голосом, – ты их на самом деле видишь?

– Да, я их вижу.

– Идём отсюда, – сказала Аня и потащила Дашу за собой в конец коридора.

Они потыркались сначала в одну дверь, потом во вторую, третью… и наконец дошли до самой последней, что была открыта и вела в туалет. Закрыв её изнутри, они попытались найти щеколду, но её, как и следовало ожидать, не оказалось. Вдвоём они навалились спинами на дверь, и стали внимательно слушать тишину. Снаружи продолжали доноситься стоны. Сначала они, казалось, становились ближе, но потом отдались. Наверно, думала Даша, мертвецы потеряли их из виду.

– Ты видела? Ты видела мертвецов? – спросила Аня шёпотом.

– Да, видела, – сказала Даша.

– Мы не можем видеть одно и тоже. С ума по одиночке сходят.

В этом она была права.

Они находились в небольшом пространстве с раковинами и унитазами. Лучи фонарей давали отблески от зарешётчатого стекла.

– Может вылезем через окно, – предложила Даша и отошла от двери, – мне кажется, решётка здесь не такая прочная. Просто выдернем её.

– Ты думаешь? – Даша посветила своим фонариком выше.

Оба луча света озаряли окно, что находилось примерно в паре метров от пола, оно было маленьким, но в него можно было вполне пролезть, особенно таким худышкам, как Аня и Даша.

– Не знаю, – покачала головой Даша и прошла в середину туалета, – но стоит попробовать.

– Да, стоит, – сказала Аня и, с опаской глянув на дверь, последовала за своей новой знакомой.

Даша пристальнее вгляделась в окно с решёткой, после чего её посетили сомнения в задуманном. Открыть окно было не трудно, даже при своём среднем росте, она могла без труда повернуть ручку, если встать на цыпочки, а вот пытаться выдернуть решётку, расположенную так высоко, будет наверняка тщетным делом.

– Нет, не получится, – озвучила свои мысли Даша.

– Да, я тоже так думаю, – согласилась с ней Аня, – и что будем делать?

Даша лишь пожала плечами.

Но вдруг она услышала уже знакомый ей голос, звавший себя Ангелина.

«Посмотри налево» – произнёс он.

– Что? Налево? – переспросила Даша.

– Что налево? Ты про что? – не поняла Аня.

«Да, налево» – повторил голос в голове.

Даша повернула голову и посветила фонариком в сторону стены, как и говорил голос – налево. Там увидела дыру, уходящую далеко вглубь. Она была похожа на дыру в ванной – такие же ровные края и такой же размер.

– Так, ладно. Идём за мной, – решительно сказала Даша и полезла в дыру.

– Ты куда? – спохватилась позади неё Аня.

– Иди за мной, говорю, – бросила через плечо Даша, будучи уже на четвереньках в дыре.

– Даша, ты где…

3

Сон. Это был всего лишь сон. Пасмурный солнечный свет наполнял комнату. Пульсирую в мозгу, давала о себе знать головная боль. Сидя на диване, Даша видела вмурованную в стену входную дверь. Дверь в ванну была закрыта, в квартире царила мёртвая тишина.

– Когда же я уже проснусь окончательно? – спросила сама у себя Даша, хоть и ощущала происходящее вполне реально.

Боль стихла. Даша оглядела себя – не ней были чёрные джинсы, куртка и жёлтая майка. На куртке виднелась тёмная кирпичная пыль, а ноги были обуты. Видимо, то что она лезла вчера в дыру, ей вовсе не приснилось (если принять за истину, что происходящее сейчас было явью). А вот что было дальше…

Не став чрезмерно заморачивать себя бесплодными раздумьями, Даша поднялась с дивана и первым делом зашагала в ванную. Нет, вовсе не для того, чтоб проделать привычные утренние процедуры, хотя умыться была вовсе не прочь – сейчас она хотела, сама не зная зачем, взглянуть на эту дыру. И дыра эта была на своём прежнем месте, издавая звуки детских голосов. Если это не сон, – думала Даша, держа ручку открытой двери ванной, – а это скорее всего не сон, и я не брежу, то это просто сущая мистика. В этот момент её всё больше стала приходить на ум вера в потустороннее.

– Так ладно, соберись с мыслями, – говорила она, – и постарайся вспомнить всё, что происходило. Пять… нет шесть дней назад я переехала в эту квартиру. На второй день началась эта чертовщина. На четвёртый день я начала ощущать чьё-то присутствие и даже видела его силуэт. Здесь рядом, – она мельком бросила взгляд к шифоньеру, – потом были звуки на кухни, но там я никого не увидела. Далее за окном появился мертвец, а из телевизора вылезла то чучело с ножницами в руках. Вот оно точно было ненастоящим, просто ложная галлюцинация. На пятый день в ванной появилась дыра, и вчера я в неё залезла. Сегодня седьмой день, считай неделя, как я тут взаперти.

Произносила она всё это для лишь для того, чтоб понять, насколько ясно она могла воспроизводить события недавнего прошлого, и убедить себя в том, что не тронулась умом.

На фоне тишины доносившиеся из дыры звуки являли собой нечто гипнотическое. Даша смотрела в чёрное отверстие, как на застывший во времени и пространстве маятник гипнотизёра. Отвлечься от этого её заставил телефонный звонок. Она посмотрела на тумбочку позади себя, не сразу поняв сколь удивлена была тому, что внезапно заработал домашний телефон. Подойдя к нему, она собралась уже было поднять трубку, как вдруг обратила внимание на провод. Тот был обрезан и болтался краешком у пола.

– Ладно, – сказала Даша, – после того, что было, мне это уже не кажется сильно уж странным.

И что-то подсказывало ей, что многое ещё впереди.

Она сняла трубку и произнесла:

– Да, я слушаю.

– Алло, кто это? – звучал женский голос на другом конце провода. Он был искажён, как это обычно бывает в телефоне, но всё же отдалённо казался знакомым.

– Это Даша.

– Даша? Даша, это ты? Куда ты пропала? – голос той девушки нервничал.

– Аня, это ты? – догадалась Даша.

– Да, это я. Помоги мне. Тут очень страшно. Ты просто не представляешь, как тут страшно.

– Да, да… Ты где?.. – участливо заговорила Даша.

Но ответ не последовал. Аня уже что-то начала отвечать, как её голос прервали коротки гудки. А потом телефон отключился, как следовало отрезанному от сети аппарату.

ГЛАВА 4: НОВАЯ ЖЕРТВА

1

Единственное, что приходило на ум из возможных дальнейших действия – это снова лезть в эту дыру. Даша решилась не сразу. Стоя ванной, она долго смотрела на черноту в отверстии, собираясь духом. Ещё эти детские голоса нагоняли жути. Но как бы то ни было, рассуждала Даша, лучше лезть туда сейчас и не откладывать, пока на улице светло.

– Ладно, – вздохнула она, – глянем, глубока ли кроличья нора.

И полезла в дыру. Передвигалась она быстро, прокладывая путь фонариком. Назад старалась не смотреть, что лишний раз ну ужасаться тому, как далеко уже влезла. В этот раз тоннель оказался куда короче, чем был до этого, и шёл строго по прямой. Где-то минут через десять она оказалась у его конца и вылезла наружу, очутившись в туалете больницы, в том самом месте, где они с Аней прятались от мертвецов. За окном стояла глубокая ночь, что было совсем некстати.

– Здесь что-то явно не то, – сказала Даша, – когда успело зайти солнце?

В какой-то момент она думала уже лезть обратно, но всё же, пересилив себя, передумала, и, разгоняя темноту фонариком мобильника, направилась к двери. Сердце бешено колотилось, когда рука тянула за ручку. Снаружи было тихо, но от того не менее страшно. Посветив вдаль, Даша оглядела коридор. Мертвецов не было, не было из стонов, которые те издавали. Всё выглядело довольно мирно.

Так, ладно, где может быть Аня? – мысленно рассуждала Даша, – если она вышла из туалета, то куда она могла пойти? Возможно вернулась обратно в свою палатку… Хотя нет, стоп… телефон. Наверно, она добралась до регистратуры, там есть телефон. Вот только откуда она узнала мой домашний номер? Но это уже не имеет значения.

Медленно, вглядываясь вдаль по коридору, Даша зашагала вперёд. Прошла мимо холла, что был комнатой отдыха, и направилась к регистратуре. Пройдя ещё полтора десятка метров по коридору и пару с опаской раз обернувшись назад, она остановилась в парадном холле, завидев возле окошка регистратуры человеческую фигуру. Это был не летающий мертвец, так как она стояла, а не висела в воздухе. Это было девочка-подросток со светлыми, стриженными под мальчика волосами. Ростом чуть ниже среднего, в мешковатой куртке, с бледным лицом и аутичным взглядом голубых глаз.

– Кто ты? Ты меня слышишь? – спросила Даша.

«Да, слышу» – прозвучал ответ девочки. Голос был знаком Даше, она могла с полной уверенностью сказать, что ей уже доводилось слышать его. Когда девочка ответила, губы её шевельнулись, но Даша услышала голос не ушами, он прозвучал у неё в голове.

– Галлюцинация, – произнесла она.

«Нет, я существу, – ответила девочка. Губы шевельнулись, но голос вновь прозвучал в голове, – я вовсе не галлюцинация, как ты думаешь».

– Значит ты и есть Ангелина? – спросила Даша.

Девочка кивнула и снова произнесла звучащим в голове голосом: «Я не люблю причинять людям вред, но вот она заставляет меня это делать. Она берёт под контроль моё тело и делает всякие жуткие вещи».

Ангелина указала рукой в сторону слева от себя и справа от Даши. Даша повернула телефон и луч фонаря выхватил из темноте ещё одну человеческую фигуру. В этот раз это была действительно лишь фигура, женская фигура в чёрной кожаной куртке и рыжими волосами примерно до плеч. А вот лицо… Лица у неё не было, на его месте туго натянутая кожа, без глаз, носа и рта, как у манекена. Выглядело это жутко, но броситься в панику не заставило. Сделай оно хоть движение, и Даша бы ринулась бежать. Но фигура просто растворилась в воздухе, как будто её и не было вовсе. Исчезла и Ангелина. Даша осталась стоять одна посреди холла.

Дверь в регистратуру медленно приоткрылась…

2

Даша открыла дверь пошире и пустила внутрь луч фонарика. Внутри регистратуры повсюду были полки с толстыми, аккуратно выставленными картонными папками. На столе, подле окошка стоял компьютер и стационарный телефон, лежали какие-то документы. Трубка телефон болталась, свесившись со стола на спиралевидном проводе, что, запутавшись в клавиатуре, не тянулся на полную длину и не давал трубке коснуться пола. На полу же Даша увидела Аню. Та лежала почти не подвижно, но было видно, что в ней теплилась жизнь, не смотря на то, что всё её тело было в крови.

– Как ты? – сказала Даша, встревоженно подбежав к ней и опустившись на корточки.

Всё тело Ани было изрезано мириадами ран, от мелких, почти царапин, до глубоких, что в большинстве своём были на шее и руках, полосуя собою вены, грамотно – вдоль, а не поперёк. Она медленно повернула голову, Даша держала телефон так, чтоб не слепить ей лицо.

– Я уже несколько раз пыталась покончить с собой, но ещё никогда не ощущала смерть столь близко, – говорила Аня, захлёбываясь собственной кровью.

– Я попытаюсь что-нибудь сделать, – сказала Даша. Собралась было уже чем-то помочь, но, оглядев раны, поняла, что тот, кто проделал с ней это, постарался на совесть. На её коже буквально не было живого места. Больничная одежда была пропитана кровью настолько, что потеряла свой цвет и стала багровой. Руки и шея её поблёскивали алым цветом крови.

Аня едва заметно улыбнулась, на лицо её читалась предсмертная нега.

– Это такое приятной чувство ощущать, как тебя покидает жизнь. Эт-то, – она вяло прокашлялась, не в силах даже приподнять голову, – так приятно чувствовать, что скоро всё закончится.

Видя столько крови, Даша понимала, что уже ничем не сможет помочь, и ей оставалось только наблюдать за тем, как Аня покидает этот мир, как угасает её сознание. Смиренно вздохнув, Даша погладила ей по голове и коснулась руки, легонько сжав запястье, улавливая слабое движение крови в её жилах. Продолжалось это недолго. Через минуту, прошедшую в полном безмолвии, Аня закрыла глаза, а Даша уже не чувствовала у неё пульса.

Потом стало светло…

3

…и Даша проснулась.

За окнами был день. Телефон лежал рядом с ней на диване. Выключив фонарик, она посмотрела время и дату. С того момента, когда она во второй раз залезла в дыру, прошло два или три часа. На душе было отвратительно. Сон это или нет, не имело уже никакого значения. Поднявшись с кровати, она поглядела в окно – погода пасмурная, небо ещё более хмурое, чем днём ранее, казалось, будто на дворе уже сумерки.

– Какого хрена! – произнесла она в отчаянье.

На глазах навернулись слёзы, и Даша, что было сил, ударила ногой по стеклу. Взяла разбег от журнального столика и со всего маху ударила во второй раз, третий, четвёртый… стекло не поддавалось. Даша упала на пол и стала бить кулаками об паркет, до тех пор, пока не выпустила весь гнев наружу.

– Если ты злишься, это хорошо, – сказала она сама себе, – значит в тебе ещё есть рассудок.

В горле пересохло, и Даша, поднявшись с пола, направилась в кухня, предвкушая, как будет утолять жажду чем нибудь холодненьким. В холодильнике оставалась открытая газировка. Припав в бутылке, она выпила больше половины, и, ощущая приятное расслабление, села на пол. На стене тем временем заговорил радиоприёмник.

«В тольяттинском психоневрологическом диспансере был обнаружен труп шестнадцатилетней Анны Вольновой, – вещал диктор, – девушка скончалась от обильной потери крови. Убийство было совершено с особой жесткостью. Является ли это очередной жертвой серийного убийцы следователи пока однозначно сказать не могут. Главный врач больницы категорически отрицает причастность пациентов к этому делу, так как, по его словам, порядки у них строгие, и вряд ли кто-то из лечащихся мог иметь при себе нож или иной колюще-режущий предмет».

Приёмник отключился. С лестничной клетки послышался звук закрывающейся двери. Шагов не последовало, наверно, вернулась соседка.

Даша опустилась на стул и сделал ещё один глоток, уже не испытывая жажды, газировка была сладкая и вкусная. Положив бутылку на пол, она застыла погружённая в себя. В голове было пусто.

Потом позвонили в дверь. Даша поначалу никак не среагировала, но, придя в себя, встала со стула и быстрым шагов вышла в коридор. Припала к дверному глазку. Снаружи стола стриженная под мальчика светловолосая девочка, это была Ангелина. Она смотрела на дверь, и создавалось впечатление, что она могла видеть сквозь неё Дашу. Взгляд её был пристальный, но в тоже время пустой, какой-то болезненный, отстранённый, аутичный, словно она видела то, чего не видят другие.

– Ты меня слышишь? – спросила Даша.

Девочка кивнула.

«Твоей соседке Оле угрожает опасность, – сказал голос в голове, – Наташа опять что-то замышляет. Я знаю это. Она не говорила мне этого, но я точно знаю, что она опять замышляет что-то жуткое. Я уверена в этом».

– Я могу ей чем-то помочь? – спросила Даша.

«Я не знаю. Возможно…»

Девочка стала казаться всё менее реальной, Даше виделось, что та уже не стояла за дверью, а будто бы была нарисована, выглядела подобием отблеска на стекле, становясь всё менее различимой в деталях. А потом и вовсе исчезла, растворилась в воздухе.

Шагнув от двери, Даша заметила краем глаза, что что-то не так, что-то поменялось в коридоре её квартиры. Она повернула голову и поняла в чём дело – тумба, на которой стоял телефон, была отодвинута.