Текст книги "ТенеСвет. Темное пророчество"

Дорит Медвед
Тенесвет. Темное пророчество

Моей семье, которая всегда в меня верила

Dorit Medved

SCHATTENLICHT. EINE DUNKLE PROPHEZEIUNG

Copyright © 2023 by Dorit Medved

© Михаил Медведь, перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. Animedia Company, 2023

Карта

Пролог

Сквозь громко барабанивший дождь он услышал шаги, спешившие в его сторону. Быстро укрывшись за деревом, в следующий момент он увидел приближавшуюся девочку. Она была в синем плаще; ее кожаные сапоги с хрустом ступали по гальке. На кудрявых черных волосах блестели капли дождя. Ей наверняка было не больше десяти лет.

Девочка почти дошла до его укрытия. На скамье перед буком, за которым он прятался, лежал забытый меч с инкрустированной рубинами рукоятью. Драгоценные камни блестели в свете луны, выглядывавшей из-за густых дождевых облаков. Девочка взяла меч и обтерла его рукавом.

Она уже собиралась отвернуться, когда их взгляды внезапно пересеклись. Девочка смотрела на него ясными зелеными глазами. В ее взгляде не было ни страха, ни враждебности, к которым он привык, лишь удивление да любопытство. Как бы ему хотелось поговорить с нею!

Но он не имел на это права. Ему и на глаза-то никому попадаться не следовало.

Поэтому он лишь быстро оттолкнулся от толстого ствола дерева и растворился в темноте, прежде чем ребенок успел его остановить.

Глава 1

Лето только что закончилось, а листья на деревьях уже увядали. Зима в нашей стране обычно наступала внезапно. Было раннее утро; солнце еще не взошло, а птицы только просыпались. Земля в лесу, обычно столь мягко пружинящая под ногами, все еще была твердой из-за ночной изморози.

Тело мое дрожало от холода. Я поплотнее закуталась в плащ, но и от этого мне не стало теплее. По крайней мере, ноги не замерзали – спасибо плотным бриджам и кожаным сапогам с меховым подбоем. На бедро я прицепила оружейный пояс, который обычно прятала под длинной одеждой. К поясу были прикреплены два разных ножа и кинжал.

Колчан со стрелами и лук, мое любимое оружие, болтались на плече. Кроме того, в ножнах на бедре также висел мой замечательный меч – длинный, из высококачественной стали, с инкрустированной рубинами рукоятью. Леандер подарил его мне, когда мне было всего десять. Тогда меч казался мне таким тяжелым, что я с трудом могла его поднять, – но теперь, по прошествии семи лет, он легко ложился мне в руку.

Леандер наверняка будет поражен, когда сегодня я принесу ему свой трофей. Я поставила себе целью уничтожить последнего живого пещерного тролля. Раньше, согласно древним легендам, в каждой большой пещере жило по троллю – а пещер в Лунарии было много.

Пещерные тролли не были особо агрессивными и редко испытывали всепоглощающий голод, но раз в год они выходили из своих пещер и совершали набеги на целые деревни, чтобы насытиться – и не просто мясом, а именно человеческой плотью. В какой-то момент чаша терпения жителей Лунарии переполнилась, и добровольцы отправились в путь, намереваясь истребить пещерных троллей и других чудовищ вроде псов-кровопийц и оборотней, а также ведьм и фей, насылающих кошмарные сны. Конечно, многие из них потерпели неудачу и расплатились за нее жизнью, но зато выжившие были осыпаны славой и почетом.

Я также причисляла себя к так называемым охотникам за чудовищами, хотя и очень уважала таких безобидных существ, как лесные кобольды[1]1
  Кобольды – домовые и духи-хранители подземных богатств в мифологии Северной Европы, в основном добродушные, хотя и шумные. (Здесь и далее – прим. переводчика.)


[Закрыть] или эльфы. Мне как принцессе Лунарии строго воспрещалось охотиться на чудовищ, но соблюдение правил никогда не было моей сильной стороной – меня, казалось, волшебным образом тянуло к приключениям.

Мне впервые захотелось стать воительницей, когда я увидела сражавшегося с учителем Леандера. Мне тогда было шесть лет, а ему двенадцать. Пока ему разрешалось сражаться и охотиться, мне приходилось учиться дамским манерам за столом и в разговоре. Я должна была танцевать и играть на арфе, а также разбираться в том, что подобает делать принцессе, – уж, конечно, не сражаться и не охотиться, – а что не подобает. Мне приходилось ездить в дамском седле – и, что было хуже всего, носить платья!

К счастью, я всегда хорошо ладила с Леандером, поэтому после долгих просьб он сначала научил меня метать нож, затем биться на мечах и саблях – и, в конце концов, охотиться с луком и стрелами. Но жизнь все равно была несправедливой! В то время как мне приходилось учиться всем этим премудростям втайне, Леандеру было разрешено охотиться на чудовищ не скрываясь, а затем с гордостью демонстрировать всем свои трофеи.

Мне же, принцессе, надлежало танцевать вальсы и играть на клавикордах – а в этих дисциплинах моя старшая сестра Тесса была куда искуснее меня.

Итак, чтобы отвлечься от дворцовых обязанностей, я также стала охотиться на чудовищ – втайне, конечно. Это и заставило меня сегодня отправиться в путь к пещере последнего живого пещерного тролля.

Я довольно долго ехала, а вернее, блуждала верхом по лесу. Солдат, в свое время объяснивший мне дорогу, последний раз был возле логова тролля много лет назад, и проторенные тропы, по которым он некогда брел, явно давно заросли и скрылись из виду.

Когда я добралась до холма с почти гладкой каменной скалой, с левой стороны которой было огромное, почти круглое отверстие, солнце уже стояло прямо над кронами деревьев. По всей вероятности, я опять опоздаю к завтраку. Впрочем, когда настанет время, я придумаю себе подходящее оправдание. У меня всегда имелось наготове оправдание.

Хотя был солнечный день, а свет падал прямо на вход в пещеру, туннель за ней оставался черным как смоль. Соскользнув со спины Аннабель, своей белоснежной кобылы, я привязала ее веревкой к узкому стволу дерева. Становилось теплее, и я стянула с лошади шерстяное покрывало, на котором сидела вместо седла. Наконец, еще раз проверив, все ли необходимое оружие у меня с собой (лук и стрелы я брать не стала, ибо стрельба из лука в пещере – не самая лучшая идея), я расправила плечи и направилась в пещеру.

Как только я миновала широкий вход, меня поглотила тьма. Все более и более сужавшийся проход вел в самую глубь скалы. Когда я оглянулась, вход казался уже всего лишь яркой маленькой точкой вдали. Вскоре туннель стал настолько низким, что мне пришлось идти пригнувшись.

Стоило мне выругать себя за то, что я не взяла факел, как проход передо мною снова расширился. Мне действительно удалось это увидеть, потому что сквозь тьму просачивался тусклый дневной свет. Спустя еще несколько шагов коридор наконец-то вывел меня в огромную пещеру, в потолке которой имелось несколько отверстий для воздуха и света.

Пещера была пуста, за исключением нескольких валунов и массивной живой глыбы. Мне потребовалось некоторое время, чтобы распознать в этой глыбе пещерного тролля. Тот сидел на груде камней и устало смотрел на восток. Меня он еще не обнаружил.

Пещерные тролли отнюдь не славились ни зрением, ни слухом, но обладали впечатляющими размерами. Хотя этот тролль и сидел, было видно, что он по меньшей мере в три раза выше и шире меня. Его тело покрывала серая задубевшая кожа, и на нем была лишь старая, потрепанная набедренная повязка. Тролль был лысым, с мутными глазами и огромным носом-картошкой. На лице его застыло довольно глупое выражение, но оно было обманчивым; пещерные тролли считались противниками весьма искусными и опасными. Огромная дубина в его гигантской правой лапище еще более усиливала грозное впечатление. Он был, во всяком случае, столь же устрашающим, как мне и рассказывали.

Я еще раз глубоко вдохнула. Ты справишься, Тара.

Затем я вытащила свой меч из ножен, и скрежет металла по металлу привлек внимание тролля. Разгневанный моим вторжением, он выпрямился и с леденящим душу ревом направился ко мне.

Подняв свою огромную дубину, он обрушил ее на меня, но я вовремя увернулась и в то же время полоснула его клинком по левой руке. Черная густая кровь закапала из раны на пол. Пещерного тролля это, похоже, нисколько не ослабило, а наоборот, лишь еще сильнее разозлило. На лице его читалась уверенность, что сегодня он мною позавтракает. Я никак не могла этого допустить. Умереть в мрачной пещере в семнадцать лет – воистину жалкая участь для принцессы.

Я попыталась было воткнуть меч ему в живот, но тролль парировал мой выпад дубиной. Затем он снова замахнулся, и я опять уклонилась от его удара. Дубина расколошматила вдребезги валун за моей спиной, и в воздухе просвистели мелкие каменные осколки.

Запыхавшись, я вытащила свой острейший кинжал и действительно сумела отрезать троллю палец, но и это лишь разозлило чудовище. Тролль снова и снова размахивал дубиной в воздухе, а я уворачивалась и прыгала с валуна на валун, нанося ответные удары мечом и кинжалом. Это была жестокая схватка, но я чувствовала, как силы мои понемногу тают; тролль же сражался без устали. Возможно, я себя переоценила.

А затем, стоило мне на секунду потерять концентрацию, он ударил меня дубиной прямо в живот. Я слетела с небольшого валуна, на котором стояла, и ударилась спиной о каменный пол. На мгновение в глазах потемнело от острой боли в животе и спине. Я моргнула.

Когда глаза мои снова обрели способность видеть, тролль уже склонился надо мной. Он взмахнул дубиной, и… В последний момент мне удалось откатиться в сторону и перевалиться на живот, уклоняясь от первого удара. Каменный пол пещеры раскололся там, где я лежала всего несколько мгновений назад. Если бы мне не приходилось сосредотачиваться на более важных вещах, я наверняка задрожала бы от страха.

Я с трудом перевернулась на спину, но вытаскивать меч было уже поздно. Тролль снова встал надо мной и замахнулся на меня дубиной. Из горла моего вырвался испуганный крик. Да, я оказалась неправа. Очевидно, мне суждено умереть в этой пещере.

Я зажмурилась, вознесла к небу последнюю в жизни молитву и…

И ничего.

Я медленно разомкнула веки. Тролль все еще стоял надо мной, но, похоже, едва держался на ногах. Дубина выскользнула из его ослабевшей руки, и он испуганно взревел от боли, обнажив гнилые зубы.

Только теперь я заметила кровавую рану на его груди. Прямой удар в сердце.

Глаза пещерного тролля остекленели, и он упал на бок, с глухим стуком ударившись о каменный пол. Пещера, казалось, сотряслась до основания, но волновало меня сейчас не это. Не обращая внимания на боль, я села, дабы получше рассмотреть человека, убившего тролля и тем спасшего мне жизнь.

На мужчине была черная мантия с глубоко надвинутым на лицо капюшоном. Не поднимая глаз, он обтер платком черную кровь тролля со своего меча. Когда он наконец поднял голову, половина лица его все еще оставалась в тени капюшона. Мне удалось увидеть лишь изогнутые губы, прямой нос и угловатый, чисто выбритый подбородок. У мужчины были резкие черты лица и относительно высокий рост, но выглядел он довольно молодо.

Не спаси незнакомец мне жизнь всего несколько мгновений назад, он показался бы мне зловещим. Когда он заговорил, голос его оказался глубоким и грубоватым, но в то же время очень мелодичным.

– Интересно, – протянул он. – Принцесса Лунарии выполняет свою великую тайную миссию. Что, первая неудача в жизни?

На губах его играла насмешливая улыбка. Я в изумлении уставилась на него. Как он узнал меня в одежде Леандера?

– Я никому не скажу, что ты была здесь, – пообещал он, увидев в моих глазах испуг.

Меня немного удивило, что он обратился ко мне на «ты» – ведь нижестоящие всегда обращались ко мне на «вы» или вообще называли меня «миледи». Впрочем, сейчас меня занимали куда более важные мысли.

Незнакомец бросил мне флакон. Я невольно поймала его. Флакон был стеклянным и не особенно большим; его наполняла зеленоватая жидкость.

– Небольшого глотка должно хватить, – сказал мужчина, прежде чем повернуться на каблуках и исчезнуть за большим валуном.

– Подожди! – крикнула я ему вслед, но он так и не вернулся. Если бы тело мое не так сильно болело, я побежала бы за ним. В нынешних же обстоятельствах я просто осталась задумчиво сидеть на холодном полу пещеры, прежде чем наконец откупорить флакон.

Глубоко вдохнув, я сделала небольшой глоток зеленовато-коричневой жидкости. Она была отвратительной на вкус, но теперь я хотя бы поняла, что пью. Леандер однажды дал мне этого зелья, когда я сломала ногу, сражаясь с великаном. Костный сок – очень эффективное средство при переломах и ушибах любого типа.

И действительно, я почувствовала, как ребра снова встают на место, а боль тем временем понемногу утихает. Поднявшись на ноги, я подобрала все свое вооружение. К троллю я больше не приближалась. Конечно, он был мертв, но не я его победила, а некто другой, так что мне не пристало брать с собой трофей. Возможно, я и нарушала правила одно за другим, но о чести я кое-что знала.

Вместо того чтобы взять дубину тролля, я подошла к валуну, за которым скрылся молодой человек. За ним открывался проход – вероятно, вдвое шире того, через который добралась до пещеры я. Действительно, троллю ведь надо было каким-то образом выходить на охоту, а через тот узкий туннель, по которому пробиралась я, он бы точно не протиснулся.

Я направилась по коридору к большому выходу из пещеры. Солнце уже стояло высоко в небе. Да, я явно опоздаю к завтраку.

Аннабель, моя лошадь, щипала траву где-то по другую сторону холма, поэтому я решила его обойти. Следов незнакомца я все еще не видела.

В голове моей роились тысячи вопросов. Кто был этот таинственный мужчина и почему он спас меня? Как его звали? Откуда он взялся? Был ли он также охотником на чудовищ, которого я встретила случайно, или его заданием было защищать меня? Если верно последнее, то кто за мной следил? Неужели мать или Тесса увидели, как я крадучись покидаю дворец, и наняли кого-то, чтобы тот обо мне позаботился? Как выглядело лицо незнакомца полностью, не скрытое капюшоном? Сколько ему было лет? Двадцать? Больше, меньше?

Но самый главный вопрос для меня звучал так: как же он меня узнал? Мои волосы были заплетены в простую косу, и одета я была совсем не по-королевски. Мое лицо тоже казалось непримечательным; лицо моей сестры было гораздо более известным. Кроме того, в пещере было так темно, что незнакомец никак не мог меня узнать. Значит, я, должно быть, уже сталкивалась с ним раньше.

Все это потихоньку становилось жутковатым. У меня было столько вопросов – и ни одного ответа на них.

Моя верная Аннабель с удовольствием паслась на сочной травке там, где я ее оставила. Услышав мое приближение, она подняла голову и фыркнула, словно возмущаясь, что я заставила ее так долго ждать. Отвязав лошадь, я вскочила на нее. Аннабель потрусила рысью, но вскоре я пустила ее галопом во весь опор.

У меня была отличная память, и я хорошо запомнила дорогу, поэтому довольно скоро вновь оказалась в Тонде, столице Лунарии и резиденции моей королевской семьи. От Тонды каждый раз по-новому захватывало дух. Даже после стольких отъездов и возвращений вид всех этих золотых куполов и красивых фасадов меня поражал. Да, Тонда была настоящим сказочным городом.

У каждой второй крыши был золотой конический купол, сиявший на полуденном солнце, словно соревнуясь с другими куполами. По узким улочкам, которыми славилась Тонда, частенько с трудом могла проехать одна-единственная карета. Дома в городе, впрочем, были невысокими, поэтому даже эти узкие улочки заливал свет. И вправду, показалось бы странным, если бы в Городе Света не было достаточно света!

Фасады домов были разными и роскошно оформленными, с каменными фигурами – ангелами, эльфами и прочими мифическими существами – под украшенными цветами подоконниками. Несколько лет назад моя мать, королева Лунарии и прямой потомок Богини Света[2]2
  В тексте по настоянию автора используются два взаимозаменяемых выражения – Богиня Солнца (нем. Sonnengöttin) и Богиня Света (нем. Göttin des Lichts). Королеву также называют Королевой Света (нем. Königin des Lichts) или Властительницей Света (нем. Herrscherin des Lichts).


[Закрыть], велела отреставрировать все фасады Тонды: оштукатурить их и выкрасить в различные пастельные тона.

Проезжая по переулкам, я смотрела на красивые здания мятно-зеленого, голубого или бледно-розового цветов. Иногда мне хотелось жить в одном из этих домов и быть не дочерью королевы, а совершенно нормальной подданной Лунарии, без обязательств и без особых привилегий королевской семьи. Я могла бы быть охотницей на чудовищ, а не принцессой, которой приходилось крадучись покидать дворец и каждый раз придумывать оправдание своему отсутствию. С другой стороны, тогда Леандер не был бы моим старшим братом и не научил бы меня сражаться.

Задумавшись, я лишь у городских ворот заметила, что уже достигла окраины. Передо мной возвышалась гора, вершина которой скрывалась в облаках, а на склоне ее стоял дворец, затмевавший красотою любое здание в Тонде.

У меня ушло некоторое время, чтобы подняться на гору и добраться до ворот дворца. Белый дворец, как его официально называли, считался самым величественным сооружением в мире. Хотя я и сама жила в нем, от его больших ворот, витражей и украшенных лепниной эркеров у меня каждый раз перехватывало дыхание.

В роскошном дворцовом парке росли живые изгороди, подрезанные в форме лебедей, а фонтаны били кристально чистой водой. Между мною и дворцом, однако, возвышалась искусно выкованная железная ограда и стояли два солдата в традиционной форме: черных мушкетерских шляпах, красных мундирах и начищенных до блеска кожаных сапогах.

Я знала всех стражников, солдат, слуг, горничных и поваров моей матери. Я полностью доверяла лишь немногим из них, и еще меньшему числу открыла свой секрет, что иногда я втайне охочусь на чудовищ. Тем не менее никто из них пока не выдал меня – видимо, мое положение принцессы казалось им слишком высокопоставленным. По правде говоря, многие из них были очень милыми людьми – к примеру, моя камеристка Мадлен, моя единственная и лучшая подруга. Я знала, что она никогда не разболтает мою тайну.

К счастью, двое стражников у ворот из кованого железа также были посвящены в нее и пропустили меня без лишних расспросов. Спешившись, я под прикрытием деревьев в парке прокралась к конюшне.

Добравшись туда незамеченной, я расседлала Аннабель и накормила ее заслуженным завтраком, прежде чем вернуться во дворец. У Белого дворца было четыре башни с золотыми куполами. Самая большая и роскошная принадлежала моей матери; мой брат Леандер и моя сестра Тесса жили в двух башнях поменьше. В самой маленькой башенке размещалась моя комната.

Попасть во дворец через один из бесчисленных черных ходов и, наконец, незамеченной пробраться в мою башню было детской забавой. В конце концов, я уже тысячу раз это проделывала.

Вероятно, уже настал полдень, а завтрак давно закончился, но мне все равно необходимо было умыться и переодеться, прежде чем показаться на глаза семье. Поэтому я пошла в ванную и наполнила ведро водой. В обычные дни я попросила бы горничную нагреть для меня воду, но сегодня нужно было торопиться, так что пришлось обходиться без посторонней помощи. Сняв оружейный пояс, я сбросила одежду и смыла грязь и пот, а затем расчесала волосы.

После боя у меня осталось несколько порезов от острых камней. Я намазала их мазью из целебных трав.

Мазь эту мне подарила Грета, главная повариха и целительница дворца, пожилая, немного пухлая, но очень дружелюбная женщина. Она, как и маленький поваренок Мартин, тоже была посвящена в мою тайну и иногда просила меня подстрелить к обеду кабана или оленя.

Из шкафа черного дерева я вынула одно из своих многочисленных белых шелковых платьев, состоящее из сшитых вместе широких полос ткани, и надела его. После этого я заплела волосы в более или менее приемлемую прическу и посмотрела на себя в зеркало. Я вовсе не была уродиной, но на фоне Тессы всегда выглядела бедной крестьянкой. У меня были непослушные черные кудри, папоротниково-зеленые глаза и парочка-другая веснушек, отнюдь не подходивших к моей до странности бледной коже. Волосы мои не слушались гребня, а тонкая, лишенная соблазнительных форм фигура никак не хотела сочетаться с одеждой, в которую меня каждый день впихивала камеристка. Я была воительницей, а не принцессой!

Трапезная, как я того и ожидала, пустовала. В это время Леандер в основном занимался фехтованием, но я не обнаружила его и в большом зале, где, помимо его боевых занятий, проходили ежегодные балы Лунарии. В поисках брата я обошла весь двор и половину дворца, пока наконец не оказалась перед залом собраний. Из-за тяжелой буковой двери доносились голоса. Они казались расстроенными. Я услышала голос матери, а затем и Тессы.

Глубоко вздохнув, я повернула золотую дверную ручку в форме льва. Дверь распахнулась, и на меня уставились семь пар глаз. На моей матери было одно из ее лучших платьев, которое она надевала только на важные встречи. Двое министров ее двора и высокопоставленный офицер ее армии сидели на белоснежных стульях за круглым столом. Я не могла разобрать, что за бумаги на нем лежали, потому что Тесса их сразу прикрыла.

Конечно, я была самой молодой в семье, поэтому вещи вроде военной стратегии или дипломатических переговоров меня не касались. Лунария на данный момент напрямую не воевала, но с соседями из Сатандры у нас всегда хватало небольших стычек местного значения.

Я обвела взглядом зал. Седьмым сидевшим за столом был генерал, которого я узнала по золотым позументам на плечах. Видимо, речь действительно шла о каких-то военных вопросах.

Леандер, также сидевший здесь, вопросительно посмотрел на меня. Как и все остальные, он наверняка хотел узнать, где я так долго пропадала.

– Ну, Тамара, что ты скажешь в свое оправдание на этот раз?

Мать привыкла к тому, что я часто опаздывала на завтрак или вообще на него не являлась, но сегодня она казалась особенно сердитой, потому что я посмела прервать одно из ее важных заседаний.

Она поднялась с места. Прекрасной королеве Лунарии было чуть больше сорока. Высокая, с длинными светлыми волосами, заколотыми сегодня в сложную прическу и украшенными блестками в виде русалочьих слез, в этот день она надела длинное белое шелковое платье, а на ее руках звенели золотые браслеты. Прямой нос, пухлые алые губы и лицо без единой морщинки, иногда походившее на маску, довершали картину. Самым удивительным на лице матери были ее глаза – невероятно яркие, почти белые, но с золотым блеском. Невозможно было посмотреть ей в глаза, не ослепнув на мгновение, потому что они сияли так же ярко, как солнце.

– Меня пригласил в кафе на главной улице сын богатого купца, – соврала я.

– Вот как? – Тесса скрестила руки на груди. – И кто же этот несчастный?

– Он живет в Ауруме. Его отца зовут Джейсон Салливан, – ответила я, заранее подозревая, что никто не удовлетворится моим первым лаконичным объяснением. Аурум был городом, известным многочисленными золотыми приисками[3]3
  Aurum (лат.) – золото. В периодической системе Менделеева обозначается как Au.


[Закрыть]. Многие богатые купцы и князья держали там в рабском подчинении гномов, добывавших им в рудниках драгоценный металл.

По лицу Леандера было видно, что он мне не поверил. «Я поговорю с тобой позже», – сулил мне его взгляд. Тессу и мою мать было не так-то легко раскусить; они еще несколько секунд с подозрением смотрели на меня, пока мать наконец не подала мне знак покинуть зал. Я коротко и сухо поклонилась родным, кивнула министрам и вышла за дверь.

Ты снова легко отделалась, Тара.

* * *

Ужин только что закончился, но я все равно заскочила на кухню за яблоком. Из-за вопросительных взглядов Леандера и необъяснимо враждебных взглядов Тессы я почти ничего не смогла проглотить, и теперь у меня от голода урчало в животе. Словно и этого было недостаточно, мать за трапезой уделяла мне даже меньше внимания, нежели обычно.

Мне еще не выдалась возможность все объяснить Леандеру – и, честно говоря, в данный момент делать я этого не собиралась. По какой-то причине я отнюдь не была уверена, стоит ли вообще рассказывать ему о моей сегодняшней охоте на чудовищ. Обычно я всегда обо всем ему рассказывала, но что-то подсказывало мне, что стоит пока держать мою странную встречу в секрете.

Мне срочно нужно было выйти на свежий воздух, где мне обычно лучше думалось. Я вернулась в комнату и опять надела свое обычное снаряжение для верховой езды. Снова нацепив оружейный пояс, я на этот раз оставила в комнате кинжал и меч с инкрустированной рубинами рукоятью. На всякий случай я перекинула через плечо лук и колчан со стрелами, а еще прикрепила к поясу толстую веревку для скалолазания.

Открыв окно, я перелезла через мраморный парапет балкона. В лицо мне ударил приятно прохладный вечерний воздух. Я закрыла окно, а затем ухватилась за скользкий камень колонны, спускавшейся до земли. Чуть ослабив хватку, я соскользнула с колонны. Все убыстряясь и убыстряясь, я чуть было не закричала от радости, но предпочла держать язык за зубами. Никто не должен был замечать, на какие авантюры осмеливалась пускаться принцесса – хотя, честно говоря, это был далеко не первый раз.

Скользя все ближе и ближе к земле, я наконец покрепче схватилась за колонну, пока не замедлилась достаточно, чтобы безопасно спрыгнуть вниз. Пригнувшись, я прокралась за кустами к конюшне, где Аннабель при виде меня радостно заржала. Она всегда была рада видеть меня, независимо от того, припасла я для нее что-нибудь вкусненькое или нет. Возможно, Аннабель и не была самой быстрой и выносливой лошадью двора, зато выделялась умом и хорошим характером. Мы доверяли друг другу: я никогда не сделала бы своей кобыле ничего плохого, а она в награду за это благополучно доставляла меня в любую точку нашего мира в любое время дня и ночи.

Пока Аннабель с хрустом жевала уже наполовину съеденное мною яблоко, я накинула на нее седельное одеяло, а в рот поместила недоуздок, прежде чем взобраться ей на спину. Седлать кобылу мне было лень. Я повела ее тайной тропой, обсаженной деревьями и кустами, к кованым воротам. Там я солгала охранникам, будто у меня есть еще дела в городе, и они пропустили меня. Вместо того чтобы ехать в город, я двинулась в обратном направлении, а именно к вершине Горы.

У Горы было множество имен – и в то же время ни одного официального. Некоторые называли ее Туманной горой, потому что вершина ее почти всегда была покрыта туманом. Другие именовали ее Ведьминой горой, потому что, по всей видимости, раньше ведьмы устраивали у вершины свои шабаши. Обычно, однако, достаточно было просто назвать ее Горою, и все понимали, о чем идет речь.

О Горе рассказывали тысячи историй и сказок, но я не верила ни в одну из них. Лунария была чудесной страной, полной драконов, троллей, великанов, гномов, ведьм, домовых, фей, эльфов, псов-кровопийц и оборотней. Но почему-то люди не уставали выдумывать все новых мифических существ и с упоением слагать о них легенды. Я же привыкла верить только тому, что созерцала собственными глазами.

До вершины оставалась еще пара часов пути, а солнце и так уже скрылось за холмами на горизонте, поэтому я слезла с лошади и позволила Аннабель попастись. Позади меня был крутой обрыв высотой в двадцать с лишним ярдов[4]4
  Хотя в описываемом мире и присутствует множество фантастических элементов, речь – с некоторыми вольностями и историческими допущениями – идет примерно о второй половине XVII века нашей эры. В то время метрическая система еще не сформировалась, поэтому в качестве единиц измерения на в некоторой степени подчиненному английскому культурному влиянию острове будет использоваться английская система мер – в частности, дюймы (1 дюйм = 2,54 см), футы (1 фут = 12 дюймов = 30,48 см) и ярды (1 ярд = 3 фута = 36 дюймов = 91,44 см).


[Закрыть]. Я стояла на широком каменном плато, поросшем травой и мхом; на нем росло несколько небольших березок. Сев на краю, я стала болтать ногами над пропастью.

Мы с Аннабель уже наполовину обогнули гору, поэтому я могла видеть внизу лишь часть Тонды. Передо мной раскинулся лес. Куда ни глянь везде были деревья: в долинах, на холмах, а иногда и на самых высоких горных вершинах. Главным образом я видела лиственные деревья с зелеными, гранатово-красными и золотистыми верхушками.

Лес был для нас важнейшим источником жизни. Охотники подстреливали дичь, которая вечером оказывалась на тарелке, чтобы людям не приходилось ложиться спать голодными. Кожевники сдирали с убитых животных шкуры и выделывали кожу, чтобы люди не замерзали зимой. Жители собирали грибы и ягоды в качестве дополнения к основной еде или для продажи на рынке. Богатые дворяне развешивали в домах трофеи, чтобы похвастаться своим охотничьим искусством. Но самое главное: имея дрова, можно было разжигать огонь. Сами дома нередко также строились из древесины. Лес стал неотъемлемой частью нашей жизни, и все же его все больше и больше вырубали, чтобы освободить место для новых полей или поселений.

По другую сторону горы холмистый ландшафт был утыкан деревнями и полями. Я в задумчивости смотрела на землю, принадлежавшую моей матери. Золотое солнце как раз исчезало за высокой горой, покрытой хвойными деревьями и уже принадлежащей соседнему государству Сатандра.

К югу от нас находилась еще одна небольшая страна под названием Трансаки, но я почти ничего о ней не знала. Во главе ее стоял король, и как Лунария, так и Сатандра веками вновь и вновь пытались завоевать его королевство, чтобы наконец превзойти соседа своим могуществом. Вот и все мои знания о Трансаки. Хотя я и была принцессой Лунарии, политикой я особенно не интересовалась.

Сатандра – дело другое. Ах, Сатандра, эта могущественная, но темная страна! О ней ходило множество историй. Некоторые утверждали, что Сатандра – это сам ад, управляемый Дьяволом и терзаемый демонами. Другие рассказывали, что страну эту основало сборище ведьм, существующее до сих пор, и что ведьмы эти заколдовали лес, так что никто не мог ступить в него, не обладая злобной душонкой.

Я не верила ни в одну из этих легенд – и тем не менее никогда не была в Сатандре. Это было бы нарушением высочайшего закона. Ни одному подданному Лунарии не разрешалось ступать на территорию темной страны без получения на то специального разрешения от самой сатандрийской королевы. Не то чтобы этот запрет меня слишком беспокоил; скорее, я просто никогда не могла найти времени на посещение Сатандры. До границы можно было добраться за час, но на обширное исследование соседней страны ушел бы как минимум день.

В один прекрасный день я собиралась отправиться в эту сказочную страну и узнать, какие из слагаемых о ней легенд, – если вообще какие-либо, – были правдой. Я часто спрашивала об этом Леандера, но он всегда уходил от прямого ответа.

Лунария вела с Сатандрой множество кровопролитных войн, но последняя из них закончилась более ста лет назад. На данный момент между двумя самыми могущественными королевствами мира царила благожелательность. То и дело происходили небольшие стычки на границе, но о них даже не стоило упоминать.

Мир этот, впрочем, был просто установившимся порядком вещей, не подкрепленным официальным договором, и поэтому жители Лунарии постоянно опасались внезапного нападения. По-видимому, документы, которые моя сестра так ловко спрятала от моего взгляда сегодня, касались возможного мирного соглашения. Во время правления матери речь шла уже о третьей попытке наконец его достичь. Насколько мне было известно от Леандера, до сих пор Фрейя, королева Сатандры, отклоняла всякое предложение со стороны Лунарии, потому что не считала его достаточно для себя выгодным. Я задавалась вопросом, когда же матери наконец надоест вести переговоры со своей упрямой противницей.