Текст книги "Песня Темного кристалла. Книга вторая"

Глава 8

Гурджин чуть не завалился, и Найя его подхватила. Даже стоя с поддержкой, он трясся от слабости, и Найя продолжила держать его. По ее щекам текли слезы.

– Как? – прошептала она. Затем повторила громче: – Как?

Гурджин покачал головой. Вид у него был еще более усталый, чем у Тавры.

– Я толком не помню: скекМал бросил меня об дерево, и я потерял сознание. Следующее, что я помню, это уже путь вместе с Таврой в лесу. Она пыталась найти вас.

К ним направился Кайлан, и к нему присоединилась Тавра. Кайлан заметил, насколько впечатляюще в лунном свете выглядела вапранка: вся белоснежная и серебристая. Прежде он недолго путешествовал с ней, и почти все, что ему было о ней известно, он знал от Найи. Она выглядела так, как и должна выглядеть дочь Аль-Модры: сильная и красивая, практичная и благородная. Вапра протянула руку, и он пожал ее запястье.

– Кайлан. Найя.

– Рад снова тебя увидеть, – сказал он. – Ты и Гурджин… мы думали…

– Я тоже так думала.

Тавра не убирала меч в ножны, как будто на них снова могли напасть.

– После вашего побега из замка, – начала свой рассказа она, – у скексисов случился такой переполох, что я смогла сбежать. Я вывалилась из окна замковой башни и слетела вниз, но не успела помешать охоте скекМала. Я видела ваш побег и дождалась возвращения скекМала к собратьям в замке, а потом нашла Гурджина. Я думала, что придется отправить его в место последнего отдыха, но он оказался жив. Вы, дренчены, из глины сделаны, что ли?

По ее жесту они выстроились в ряд за ней и пошли вверх по тропинке, которая вилась по крутым холмам. Кайлан не знал, куда она их ведет, но она шла настолько уверенно, что он не стал переживать. Спустя время они дошли до площадки, на которой можно было развести костер.

– Здесь мы заночуем, – объявила Тавра.

На том и порешили. Кайлан разжег огонь, а Найя помогла Гурджину устроиться поудобнее. Нич вынырнул из своего убежища в плаще Найи, разразился попискиваниями и урчаниями и, дав почесать себе подбородок, счастливый бросился накручивать круги в воздухе.

– О, должна тебе сказать, – произнесла Найя, – мы встретились с Райаном в Камне-в-Лесу. Он отправился в Ха’рар, чтобы рассказать Аль-Модре о случившемся.

– Райан жив? – воскликнул Гурджин. – Слава солнцам!

– Когда он туда отправился? – спросила Тавра с таким видом, будто готова была мгновенно подхватить свой меч и отправиться в путь.

– Этой ночью. Мы спокойно простились с ним у Черной реки незадолго до того, как вляпались в неприятности.

Тавра замерла, глядя куда-то в лес, где, как подумал Кайлан, дальше находится Ха’рар. Нич вертелся вокруг нее, обнюхивая волосы и шею. Он что-то ей пискнул, но она от него отмахнулась. Нич нахохлился и мягко спланировал к Гурджину, а Тавра снова посмотрела на костер.

– Все ли в порядке? – спросила Найя. Она сидела рядом с братом, заботливо и преданно приобняв его за спину. – Как ты себя чувствуешь после того, что скексисы… с тобой… сделали?

Когда Тавра подняла взгляд, ее глаза были пустыми и туманными, но пустота в них исчезла так же быстро, как облака на сильном ветру. Она тряхнула ушами и покачала головой, строго сдвинув брови и стиснув зубы.

– Я в порядке. Но всё – нет, не в порядке. Нас разыскивают скексисы. Вы двое чуть не попали на ужин гигантскому цветку. Гурджин едва ли может ходить. И вы еще говорите, что здесь был Райан, но вы с ним разделились – хуже не бывает.

Кайлан напрягся.

– Мы решили, что лучше разделиться. Мы собираемся поговорить с Огрой. Надеемся, она поможет нам найти способ донести весть до всех гельфлингов сразу.

Серебристая воительница недоверчиво расхохоталась.

– Такими темпами живыми вы до нее не дойдете! Будь Гурджин покрепче и в состоянии идти, может, и дошли бы, но не в таком виде. Ему нужен отдых, или вскоре вы его наверняка потеряете – его сожрет синяя пасть, поймают пальцевидные лианы, или он умрет от истощения. Лучше сесть в лодку, поплыть в сторону Ха’рара и догнать Райана.

– Мы пообещали найти способ оповестить всех гельфлингов, – запротестовала Найя.

– Если хотите выжить, вам придется нарушить это обещание. Вы же не пожертвуете жизнью Гурджина ради встречи с Огрой. Я не позволю вам тащиться по горам с ним в таком состоянии!

Кайлану не хотелось признавать, что Тавра права: Гурджину нужен отдых. Неужели им придется расстаться, едва встретившись? Было бы хорошо найти способ помочь Гурджину и убедить Тавру пойти с ними. Найя рассказывала о том, как мастерски Тавра умеет улаживать конфликт, и о ее умудренности в путешествиях, а Гурджин, как и Райан, был бывшим стражем замка. На пути к Огре и дальше их помощь была бы неоценима.

Найя встала и сбросила свой плащ.

– Значит, я исцелю Гурджина.

– Погоди, Найя…

Кайлан хотел найти другой вариант решения, а предложение Найи было опасным. Целительная влийайа дренченов имела большую силу, но и у нее был предел. Она могла залечивать лишь нательные раны вроде порезов и синяков. Гурджин оказался в таком состоянии из-за голодания, обезвоживания и нехватки света и воздуха, когда был пленником Замка Кристалла. Обычная целительная влийайа не могла восполнить жизненную силу, которую он утратил в тюрьме. Она должна была постепенно восстановиться изнутри, о чем Кайлан и сказал.

– Даже если бы ты могла исцелить укус или царапину, Найя, да даже сломанную кость…

– Его держали взаперти, потому что ждали меня, – ответила Найя. В ее глазах и в бусинах на косичках отражался огонь. – Потому что мы близнецы. Потому что наша жизненная эссенция могла бы исцелить Императора. Гурджин слышал, как они об этом говорили. Если нашей жизненной силой могли бы воспользоваться другие, то мы можем использовать ее сами – ради блага. Я поделюсь с тобой своей жизненной силой, чтобы ты мог ею пользоваться до тех пор, пока у тебя не появится возможность отдохнуть и развить свою собственную жизненную силу.

Даже Гурджин, ради которого Найя хотела совершить задуманное, отнесся к этой идее настороженно.

– Не знаю, Найя. Это может оказаться опасным. Ты почти наверняка ослабнешь. И это если ты вообще сможешь так сделать.

Найя фыркнула и снова села рядом с братом.

– Если это могут сделать скексисы, значит, могу и я. А теперь посиди спокойно.

Устроившись удобно, Найя закрыла глаза и вытянула руки вперед, коснувшись ладонями груди Гурджина. Гурджин раздумывал в нерешительности, но прекрасно знал, как и все остальные, об упрямстве своей сестры. Он повернулся к ней и тоже закрыл глаза.

– Ты ее не остановишь? – спросил Кайлан Тавру. В отсветах костра он заметил искру на шее Тавры: с ее уха свисала мерцающая цепочка с лиловым драгоценным камнем, подчеркивающим ее королевскую, хоть и суровую, стать. За происходящим она наблюдала с холодным интересом.

– Нет. Если она в состоянии это сделать, я хочу это увидеть.

Ладони Найи засветились голубым светом. Из всех трех пальцев, а потом и большого пальца возник спокойный целительный свет, и вскоре обе ее руки полностью светились. Нигде не говорилось о способности целителя делиться своей жизненной силой, однако Кайлан не сомневался, что Найя сможет это сделать. Она могла сновидеться с деревьями и отличными от гельфлингов существами. Ее связь с Тра была другой, а ее связь с Гурджином – особенной. Неудивительно, что скексисы хотели заполучить их обоих.

Свечение в руках Найи усилилось, и затем свет полился в грудь Гурджина в области его сердца. Там, где у Найи было сердце, тоже возникло мягкое голубое сияние. Целительный процесс начался, и он помогал.

– Если Найя в состоянии это сделать, значит, скексисы могут сделать то, что им хочется? – шепнул Кайлан Тавре, наблюдая за работой Найи. – Нельзя, чтобы об этом узнали скексисы. Если они узнают, они еще усерднее будут охотиться на них.

– Не стоит так увлекаться всякими «если», сказитель песен, – ответила ему Тавра. Она все внимательнее и внимательнее следила за чудом исцеления.

На некоторое время голубое сияние полностью охватило обоих дренченов. Руки Гурджина оставались такими же тонкими, а скулы – серыми и изможденными, его осанка выправилась, а дыхание стало ровнее. Закончив, Найя глубоко вздохнула и опустилась на землю, чтобы отдохнуть.

Кайлан опустился на колени рядом с ней и оценил состояние Гурджина. К боевым ситуациям он не был готов, но его физическое состояние полностью изменилось. К лицу вернулся здоровый цвет, и взгляд снова стал осмысленным… Кайлану подумалось, что вот такой Гурджин намного ближе к тому, который когда-то покинул Заболоченный лес Сог ради службы в охране Замка Кристалла. Когда он восстановит свой вес и потренируется, чтобы вернуть себе воинскую хватку, он будет великолепен.

– По-моему, помогло, – сказал Кайлан. – К лучшему или к худшему. Ты точно в порядке?

– У нас был долгий день, я устала. Но ты прав. Помогло, а я буду в порядке.

Кайлан принял ее ответ и перешел к следующему этапу: обратился к Тавре.

– Утром мы вчетвером все вместе отправимся к Огре.

Тавра скривилась, но ничего не ответила.

Глава 9

Кайлан проснулся вторым. Впрочем, отсутствие Тавры было единственным признаком того, что он проснулся не первым. В костре теплились угли, но утро было холодным и немного влажным. Кайлан поглубже завернулся в свой плащ и достал из общей с Найей дорожной сумки скрижаль и свиток. Рядышком его подруга спала крепким сном вместе с братом, а сидевший на ее плече Нич закончил утренние прихорашивания. Ни один из дренченов не шелохнулся, когда Кайлан сел, устроил скрижаль на коленях, развернул на ней свиток и, пользуясь утренней тишиной, записал, что с ними происходило в пути.

Он уже несколько дней не описывал происходившие с ними события. На создание снооттисков слов, описывающих события с момента их прибытия в Замок Кристалла, ушло немало времени. После восхождения второго Брата, когда немного прогрелся воздух, послышались шаги со стороны леса. Кайлан поднял взгляд от скрижали и увидел, как из кустарника вынырнула Тавра с чем-то тяжелым, завернутым в плащ.

– Этот свиток у тебя почти закончился, – произнесла она, положив на землю ношу с завтраком. Она отпустила края плаща, и внутри оказались разнообразные фрукты, ароматные цветы, корнеплоды и орехи.

– У меня есть еще. – Кайлан свернул бумагу и уложил в дорожную сумку. – Но, полагаю, эта история закончится не скоро… Как думаешь, в Ха’раре можно будет купить еще свитков?

– Дочери Аль-Модры ничего не покупают. Они получают желаемое.

Странно было слышать хвастовство от девушки-гельфлинга, которая так долго хранила свое происхождение в тайне. Тавра села, скрестив ноги, и, достав из принесенного ассорти красно-белый цветок, стала отрывать от него лепестки и тихо их есть. Сложно было поверить, что эта серьезная серебрянка была одной из дочерей Аль-Модры. Кайлан задумался о том, каково иметь братьев или сестер, вспомнил Митру с ее тщетными попытками подбодрить брата. Даже у Найи есть Гурджин, а еще сестры в Соге.

Когда Тавра на него посмотрела, Кайлан понял, что пялился на нее. Ее лавандовые глаза на изможденном лице выглядели впалыми. Иссушение сильно сказалось на ней, но, несмотря на потрепанность и почти смертельное истощение, воительница по-прежнему обладала эфирной, призрачной красотой. Он отвел взгляд и почувствовал, как потеплели его щеки.

– Утром я взобралась на дерево и увидела Высокую Возвышенность, – продолжила она. – Райан хорошо объяснил вам дорогу. Как и положено стоунвудцу. Если после пробуждения близнецы будут в состоянии отправиться в путь, велик шанс, что мы доберемся туда без особой потери времени. Обменяемся парой слов с Огрой и отправимся в Ха’рар.

– Тебе уже доводилось говорить с Огрой?

Тавра покачала головой.

– Она почти не покидает Высокую Возвышенность, а в ее механический планетарий редко кто наведывается, так что вестей от нее почти не бывает. Она держится сама по себе.

– Похоже, ты не веришь в то, что она нам поможет.

– С чего бы ей помогать нам? Она голос Тра – слышит песни этого мира, неслышимые многим другим. Наверняка она знала, чем занимаются скексисы, но ничего не сказала. Если не сказала ничего раньше, если не сказала до сих пор, то почему бы ей что-то говорить теперь? Политика ее не интересует.

– Разве это политика? Скексисы должны были защищать Сердце Тра. Кристалл. Мы и все обитатели Тра доверили им замок.

– Возможно, некоторые обитатели считают, что так и должно продолжаться.

Это прозвучало столь внезапно и дико, что Кайлан не нашелся, как отреагировать, поэтому промолчал. Тавра доела цветок и поправила волосы.

– Буди близнецов. Пора выдвигаться, если собираемся догнать Райана.

Найя и Гурджин пристроились у остатков костра завтракать лепестками и сочными фруктами. Зарыв фруктовые косточки и семена в остывшей золе, чтобы они смогли прорасти, компания собралась и отправилась на северо-восток. Первой уверенно и без оглядки шла Тавра, держа левую руку на рукоятке меча, а в правой у нее была палка, которой она раздвигала заросли. Под ногами была тропинка, хоть и нехоженая, ведущая вверх.

Кайлан шел рядом с Найей, шедшей позади Гурджина, чтобы наблюдать за ним. Больной страж-дренчен бодр не был, но в его шагах появилась сила, а кожа стала обретать родной цвет и темнела, покрываясь пестрыми серо-зелеными оттенками. А вот Найя немного побледнела, впрочем, так могла выглядеть усталость, вполне объяснимая после того, как она поделилась своей влийа с братом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил ее Кайлан.

– Могла бы поспать получше, но и так неплохо. Здорово, что мы идем. Здорово, что с нами Гурджин и Тавра.

Кайлан поправил сумку на плечах, которые уже болели, но он понимал, что иначе к ней не привыкнуть. Найя потянулась рукой за свое плечо и помассировала спину в том месте, где росли крылья. Похоже, она была в аналогичной ситуации.

– Последние пару дней происходят сплошные приключения, – произнес он. – Тавра пообещала предоставить столько свитков, сколько мне понадобится, так что однажды кто-то сможет прочитать о наших приключениях. Кроме совсем малопривлекательных фактов.

– Слегка изменишь историю о том, как нас чуть не съело растение?

– Несомненно.

Она засмеялась, и Кайлан тоже засмеялся. Так было лучше. Он переживал из-за нее, особенно после того как она решила поделиться своей жизнью с братом. Однако, несмотря на слабость тела, душой она явно оживилась, а это дорогого стоило.

На возвышенности было меньше растительности. С нынешней точки обзора Кайлан понял, что с того момента, как покинули равнины спритонов, они постоянно шли вверх. Темный лес, а с ним Замок Кристалла, угнездился в ладонях высокогорья, где благодаря спускающейся вниз и проходящей по нему Черной реке буйствовала сочная растительность. Открывшийся взору ландшафт напомнил Кайлану корзину для младенца, колыбель, – наверное, отсюда происходит имя Олейка-Стаба, Древо-Колыбель.

Вскоре Тавра подала сигнал остановиться. Дальше она передвигалась медленно, и остальные последовали ее примеру. Найя положила руку на рукоятку своего клинка и ускорилась, чтобы догнать идущую первой серебрянку. Кайлан остался позади с Гурджином, подхватившим с земли камень размером с кулак в качестве импровизированного оружия.

– Идите медленно, – через плечо сказала Тавра. – Впереди заграждение. Пауки. Если пройдем тихо, не побеспокоив их, они нас не тронут. Если разбудим, у нас будут серьезные проблемы. Это смертельно ядовитые пауки, и, как и всяким паукам, им наплевать на гельфлингов.

Тропинка расширилась, изогнувшись так, чтобы уместить скопление камней, половина которых походила на останки древнейшего камнепада. Отличительным признаком конструкции была пенистая белая масса покрывавшей ее паутины. Если бы Кайлан не услышал, как Тавра сказала «пауки», то подумал бы, что камни обросли шерстью, или даже плесенью, или лишайником. Пауков не было видно, но в камнях было множество глухих труднодоступных мест и расщелин, пригодных для сна в темноте.

Кайлан прежде никогда не слышал о смертельно ядовитых пауках, однако из названия понял, что лучше их остерегаться. Чтобы они наверняка поняли сказанное, Тавра тихо повторила:

– Смерть наступает от одного укуса. Не делайте глупостей.

Осторожно переставляя ноги, Тавра обошла вокруг камней, остальные последовали за ней. Кайлан завороженно смотрел на паутину, невзирая на таящиеся в ней опасности. В свете раннего утреннего солнца она сияла, как серебряная пряжа, из драпировок которой свиты толстые ковры с изысканными узорами.

Они уже почти обошли скопление камней, как вдруг Кайлан что-то заметил под паутиной. Сначала он решил, что глаза его обманывают, тогда он прищурился и осторожно приблизился.

– Не надо, Кайлан, – сказала Найя.

– Я просто смотрю… Там что-то есть. По-моему, это снооттиск.

Он чуть наклонился вперед, но в ответ на движение внутри камней что-то застрекотало. Он не рискнул придвинуться ближе, чтобы не разбудить гнездо, но на камнях под самым толстым слоем паутины определенно что-то было написано. Ему удалось прочесть лишь одно слово:

ЕЙ

– Перестань, не надо. Ты их разбудишь, – настаивала Тавра.

– Идите. Я попробую тихонько и очень аккуратно прочесть, что там написано. Мало кто умеет создавать снооттиски. Если кто-то намеренно оставил надпись, значит, она важна.

Найя скрестила на груди руки. Она заговорила шепотом, но очень строго:

– Я не оставлю тебя здесь с роем смертельно опасных пауков, которые будут очень недовольны, если ты их разбудишь. Если ты остаешься, то и я остаюсь.

Тавра была не согласна с таким решением:

– Никто здесь не останется. Уходим сейчас же.

– Возможно, Тавра права, – произнес Гурджин. – Один-два паука не представляют проблемы, но целое гнездо… Кто знает, насколько оно глубокое. Может, в этих горах полно подземных пещер и туннелей. Может, там тысячи пауков.

Пока они спорили, Кайлан как можно тише придвинулся еще ближе. Он уже почти различал остальные слова, он почти прочитал их!

– Вы вдвоем уходите, – сказала Найя, – я останусь с Кайланом. Если он считает, что это важно, значит, я с ним согласна. Если пауки проснутся, может, я смогу сновидеться с ними и объяснить, что мы для них не опасны. В худшем случае закину Кайлана себе на плечо и убегу отсюда.

– Они не… – начала было Тавра, но Найя не спрашивала разрешения.

– Уходите! – сказала она погромче, отчего усилились исходящие из гнезда щелчки, стрекот и беготня. Гурджин отступил подальше, а Тавра посмотрела на девчонку-дренчена.

– Хорошо, – сказала серебрянка, – но я тебя предупреждала.

Тавра пошла дальше по тропе. Гурджин постоял в нерешительности, но Найя шикнула на него.

– Ты не в том состоянии, чтобы уносить ноги, – сказала она. – Мы с Кайланом будем в порядке. С нами бывало и похуже. Мы справимся. Скоро вас догоним.

– Будь осторожна, – сказал Гурджин и поспешил вслед за Таврой.

Найя повернулась лицом к камням и посмотрела на них вместе с Кайланом.

– Надеюсь, это стоит ссоры с серебрянкой, – сказала она. – Ее что-то тревожит. Она какая-то раздражительная, прямо как… спящее паучье гнездо. Ха!

Медленно Кайлан и Найя приблизились к камням. Они старались шагать очень тихо, и все же с каждым шагом внутри гнезда начинали метаться тени. Под прикрытием сетчатой паутины находящихся внутри пауков было почти невозможно увидеть, но по мере их приближения Кайлану показалось, что он заметил округлые шкурки блестящих черных тел. Внутри задрапированного гнезда свисали завернутые в паутину массы, из некоторых торчали ноги и хвосты обитателей леса.

Ему удалось прочитать больше слов, записанных в камне рукой гельфлинга:

ДОВЕРЯЙ ЕЙ

Кайлан почти удовлетворился прочитанным, что бы оно ни значило, но заметил, что под паутиной написано что-то еще. Чтобы увидеть оставшуюся часть сообщения, нужно было убрать паутину. Он взял палку, поглядывая в гнездо, где уже появлялись пауки – крохотные черные существа ползали по нитям паутины. Он держал палку с осторожностью, как бы показывая, что она не представляет угрозы, и чтобы Найя поняла, что он собирается сделать.

– Ты не обязана оставаться, – шепнул Кайлан.

– Я знаю, – ответила Найя.

Он шагнул еще раз, чтобы оказаться рядом с камнем с паутиной. Найя осталась стоять на своем месте и наблюдала, как гнездо медленно оживает. Кайлан протянул палку и коснулся паутины рядом с надписью. Как только палка задела паутину, появились пауки – сначала немного, потом их стало больше.

– Торопись, – сказала Найя.

Паутина была липкой и толстой, и потребовалось больше усилий, чтобы разорвать ее плетение и сдвинуть в сторону. В гнезде становилось шумнее, просыпались пауки покрупнее, некоторые размером с ладонь Кайлана.

– Торопись, – с большим нетерпением повторила Найя.

Наконец паутина подалась. Открывшиеся слова в снооттиске настолько изумили Кайлана, что он забыл о пауках. Найя схватила его за сумку и отдернула, чуть было не подхватив его вместе с сумкой. Кайлан оторвал взгляд от надписи и совладал со своими ногами. Они опрометью бросились прочь от скопления камней и вверх по тропе.

Отбежав как можно дальше, они остановились, чтобы перевести дыхание. На тропе виднелись следы Тавры и Гурджина, а в лесу поодаль Кайлан разглядел их фигуры. Тяжело дыша, он вытер покрывшийся испариной лоб – но не от физической нагрузки, а от шока.

– Что там написано? – спросила Найя, не особо утомленная бегом, хотя пока еще выглядела слабее обычного. – Ты там стал бледнее облака, а о спритоне это многое говорит!

Кайлан дважды попытался рассказать ей, пока наконец не смог выговорить полностью:

– НЕ ДОВЕРЯЙ ЕЙ, – с трудом дыша, произнес он. – Там написано «НЕ ДОВЕРЯЙ ЕЙ».

Глаза Найи сначала расширились, а потом сузились, и она посмотрела вдаль по тропе, по которой они однажды дойдут до Высокой Возвышенности, где живет спиралерогое материнское существо. Кайлану стало интересно, об Огре ли это сообщение? Или о ком-то еще? Может, сообщение ничего не значит, а может, имеет огромное значение?

– Как думаешь, кто его написал? И о ком? – спросил Кайлан, хотя вряд ли Найе было известно больше, чем ему самому. – Думаешь, оно про… Огру?

– Я не знаю. А пока давай не будем о нем рассказывать. Не стоит давать Тавре повод избежать встречи с Огрой.

Кайлан не любил секретов, но Найя была права.

– Она серьезно настроена найти Райана, – сказал он. – Она всегда была такой? Думает только о долге и ничему не радуется?

– Нет… Я не знаю. Мне теперь интересно, успела ли я ее узнать как следует. Наверное, заглянув в Кристалл, она сильно изменилась.

– Любой бы изменился на ее месте. Больше никто после такого не выжил. Может, после побега из замка она постепенно придет в себя.

– Остается на это надеяться, – сказала Найя, и они поспешили догнать остальных.