Текст книги "Каменная обезьяна"

Сакс быстро прошлась по координатной сетке перед церковью, но больше ничего не нашла.

– Похоже, здесь больше делать нечего, Райм. Я составлю перечень улик и возвращаюсь назад.

Окончив разговор, Сакс вернулась к передвижной лаборатории, сняла специальный костюм, после чего составила перечень всех обнаруженных улик, снабдив каждую сопроводительной карточкой, и попросила сотрудников лаборатории доставить это Райму домой. Сакс вопреки всему хотела еще раз осмотреть побережье, ища спасшихся. Ее колени горели – следствие хронического артрита, унаследованного от деда. В последнее время болезнь донимала Сакс все чаще, но сейчас, оставшись одна, она позволила себе роскошь идти медленно; перед лицом своих коллег молодая женщина прилагала все усилия, чтобы не выдать своих мучений. Она опасалась, что, если начальство проведает о ее недуге, ее тотчас переведут на кабинетную работу.

Однако через пятнадцать минут бесплодных поисков Сакс направилась к своему «камаро», единственной машине, остававшейся на этом участке побережья. Она была одна; боец спецназа, сопровождавший ее по дороге сюда, предпочел более безопасный способ вернуться в город.

Туман рассеялся. В полумиле отсюда, на противоположной окраине городка, Сакс разглядела два грузовика службы спасения округа Суффолк и «форд» без опознавательных знаков, вероятно принадлежащий СИН.

Тяжело упав на переднее сиденье «камаро», Сакс нашла лист бумаги и стала записывать свои замечания, составленные во время осмотра места преступления, чтобы передать их Райму и другим экспертам, собравшимся у него в особняке. Ветер яростно налетал на легкую машину, дождь с силой колотил по стальному капоту. Случайно подняв взгляд, Сакс увидела, как набежавшая волна, разбившись о выступающую в море черную скалу, взлетела в воздух величественным фонтаном брызг.

Прищурившись, молодая женщина вытерла рукавом запотевшее изнутри стекло.

Что это было? Животное? Обломок «Дракона Фучжоу»?

Нет, вдруг дошло до нее. Это был человек, судорожно вцепившийся в скалу. Схватив рацию, Сакс перешла на частоту местной полиции и взволнованным голосом произнесла:

– Номер пять-восемь-восемь-пять, криминалистический отдел полиции Нью-Йорка, вызывает службу спасения округа Суффолк на берегу у Истона. Вы меня слышите?

– Слушаем вас, пять-восемь-восемь-пять. Говорите.

– Я в полумиле к востоку от города. В воде тонущий. Мне нужна помощь.

– Вас понял, – последовал ответ. – Едем к вам. Конец связи.

Выскочив из машины, Сакс побежала к берегу. У нее на глазах огромная волна смыла человека со скалы и швырнула его в море. Тот пытался плыть, но он был ранен – его рубашка была залита кровью, – и ему еле удавалось держать голову над водой. Новая волна накрыла его, но он с трудом вынырнул на поверхность.

– О господи! – пробормотала Сакс, оглядываясь на дорогу.

Желтый грузовик службы спасения только выехал из города.

Сдавленно вскрикнув, тонущий скрылся под водой. Времени ждать профессионалов нет.

Еще со времен Полицейской академии Сакс помнила основное правило спасения на воде: «Протяни, брось, греби и только потом плыви». То есть сначала надо попытаться спасти тонущего с берега или с лодки и лишь в крайнем случае лезть самому в воду. Что ж, сейчас три первых варианта недоступны.

Сакс мысленно приказала себе: «Плыви!»

Не обращая внимания на жгучую боль в коленях, она побежала к берегу, снимая на ходу ремень с кобурой и запасными обоймами. Расшнуровав форменные ботинки, Сакс сбросила их, не отрывая взгляда от барахтающейся фигуры, и шагнула в холодную, бурлящую воду.

Глава 8

Сонни Ли выбрался на карачках из кустов, чтобы лучше видеть, как рыжеволосая женщина снимает ботинки, прыгает в набегающую волну и плывет к тонущему.

Ли не смог разобрать, кто это – Джон Сун или молодой муж из парочки, сидевшей на плоту рядом с ним, но в любом случае его внимание тотчас же вернулось к женщине, за которой он следил из своего укрытия с того самого момента, как она появилась на берегу полчаса назад.

Конечно, рыжеволосая не принадлежала к тому типу женщин, который нравился Сонни. Его вообще не привлекали европейки – по крайней мере, те, которых он встречал в Фучжоу. Это были или спутницы состоятельных бизнесменов (высокие и красивые, презрительно смотрящие на мужчин-китайцев, осмелившихся украдкой взглянуть на них), или туристки, обремененные мужем и детьми (с отвращением взирающие на местных жителей, плюющих на тротуары, и велосипедистов, не дающих им перейти улицу).

Но эта женщина заинтриговала Сонни. Сперва он не мог определить, чем она здесь занимается: рыжеволосая приехала на ярко-желтом спортивном автомобиле в сопровождении полицейского с автоматом. Затем она повернулась спиной, и Сонни прочел у нее на ветровке: «Управление полиции Нью-Йорка». Значит, она работает в правоохранительных органах. Надежно укрывшись на противоположной стороне дороги, Сонни стал следить за тем, как рыжеволосая ищет спасшихся и собирает улики.

Он нашел ее очень сексуальной, несмотря на то что предпочитал тихих, изящных китаянок.

И какие у нее волосы! Какой цвет! Сонни сразу же окрестил ее Хонксе, по-китайски «рыжая».

Взглянув в сторону дороги, Ли увидел несущийся к ним желтый грузовик службы спасения. Как только машина свернула на тесную стоянку и остановилась, Сонни на четвереньках прокрался к обочине. Разумеется, его могли заметить, но он должен был действовать без промедления, пока рыжеволосая не вернулась. Дождавшись, когда внимание спасателей будет полностью приковано к Хонксе, Сонни перебежал через дорогу и подошел к желтой машине. Это была старая модель, которую можно увидеть в американских телесериалах вроде «Блюза Хилл-стрит». Сама машина Сонни не интересовала (хотя почти все полицейские уехали, осталось еще достаточно народу, чтобы догнать и поймать его, особенно если он будет за рулем спортивного кабриолета, яркого, словно яичный желток). Нет, в настоящий момент ему были нужны оружие и деньги.

Открыв правую переднюю дверь, Сонни забрался в салон и обыскал бардачок. Оружия нет. Сонни со злостью подумал про свой «токарев», лежащий на дне моря. Сигарет тоже нет. Черт бы побрал эту шлюху… Порывшись в сумочке, он нашел около пятидесяти долларов однодолларовыми бумажками. Убрав деньги в карман, Сонни взглянул на исписанный лист бумаги. Благодаря американским фильмам и урокам английского языка по «Радио Пекина» его устный английский был неплохим, но читал он с большим трудом (что казалось совсем несправедливым, так как в английском алфавите всего двадцать пять или около того букв, в то время как китайских иероглифов не меньше сорока тысяч). С большим трудом Сонни разобрал имя Призрака, Куан Ан, написанное по-английски, и несколько других слов. Аккуратно сложив листок, он убрал его в карман, а остальные разбросал по земле рядом с дверью, как будто их сдуло ветром.

На дороге появилась другая машина, черный седан. Сонни нутром почуял, что это автомобиль правительственных служб. Пригнувшись, он бегом вернулся на обочину и, снова укрывшись в кустах, взглянул на бушующее море, где Хонксе теперь боролась с волнами рядом с утопающим. Сонни ощутил укол боли: такая красивая женщина в опасности. Но сейчас это была не его забота; его волновало только то, как найти Призрака и просто остаться в живых.

Плывя навстречу прибою к тонущему иммигранту, Амелия Сакс потеряла все силы. Вскоре она обнаружила, что ей приходится отчаянно барахтаться, чтобы удержать себя и утопающего на поверхности. Колени и бедра протестующе взвыли. Сам тонущий ничем не мог ей помочь. Среднего телосложения, худой, он не имел запасов жира, которые обеспечили бы ему плавучесть. Иммигрант вяло шевелил ногами, а от его левой руки не было никакого толка – из-за пулевого ранения в грудь.

Задыхаясь, отплевывая противную соленую воду, заливающую рот и нос, Сакс с огромным трудом продвигалась к берегу. Вода жгла ей глаза и застилала взор, но молодая женщина все же разглядела на песке за пенистой линией прибоя двух санитаров с носилками и большим зеленым кислородным баллоном, призывающих ее плыть к ним.

«Спасибо, ребята… Я стараюсь».

Сакс старалась грести в направлении санитаров, но обратное течение прибоя было очень сильным. Оглянувшись на скалу, за которую цеплялся тонущий, она поняла, что, несмотря на все усилия, они проплыли всего около десяти футов.

«Греби изо всех сил! Еще сильнее!»

Она твердила себе свой личный девиз: «Пока ты в движении, тебя не поймают…»

Осталось еще восемь или девять футов. Но Сакс наконец была вынуждена остановиться, чтобы перевести дыхание. Она с отчаянием увидела, что их понесло назад в море.

Ну же, надо выбраться отсюда…

Обмякший иммигрант, потерявший сознание, тянул ее на дно. Сакс забила ногами изо всех сил. Вдруг левую ногу свела судорога, и Амелия, вскрикнув, ушла под воду. Ее проглотила грязная серая волна, мутная от поднятого со дна песка и водорослей. Держа одной рукой иммигранта за рубашку, Сакс другой принялась колотить себя по лодыжке, стараясь как можно дольше задержать дыхание.

«О Линкольн! – подумала она. – Я тону… Меня уносит все дальше и дальше…»

И вдруг: «О господи, что это такое?»

Барракуда, акула, черный угорь… вынырнувший из бурлящей воды и схвативший ее за грудь. Сакс машинально потянулась за ножом с выкидным лезвием, который всегда носила в заднем кармане брюк, но страшная рыба прижала ей руки к туловищу. Она потянула молодую женщину наверх, и через несколько мгновений та уже оказалась на поверхности, всасывая сладкий воздух в горящие легкие.

Она оглянулась. Рыба оказалась человеческой рукой, затянутой в рукав черного резинового костюма.

Аквалангист службы спасения округа Суффолк, выплюнув изо рта загубник от крошечного баллона со сжатым воздухом, сказал:

– Все в порядке, мисс, я вас держу. Все в порядке.

Второй аквалангист подхватил тонущего иммигранта, подняв его безжизненную голову над водой.

– Судорога, – с трудом выдавила Сакс. – Не могу пошевелить ногой. Больно…

Сунув руку под воду, аквалангист распрямил ей ногу, а затем, поджав стопу к колену, принялся массировать мышцы икр. Через мгновение боль прошла. Сакс кивнула.

– Не гребите ногами. Просто расслабьтесь. Я вас вытащу.

Аквалангист потянул ее вперед, и Сакс, откинув голову назад, сосредоточилась на том, чтобы просто дышать. Мощные ноги спасателя, усиленные ластами, быстро продвигали его к берегу.

– Вы поступили очень мужественно, бросившись на помощь, – сказал он. – Другие на вашем месте безучастно смотрели бы, как этот человек тонет.

Казалось, они плыли в холодной воде целую вечность. Наконец Сакс ощутила под ногами гальку. Шатаясь, она вышла на берег и взяла у санитаров одеяло. Немного отдышавшись, молодая женщина подошла к иммигранту, лежавшему на носилках с кислородной маской на лице. Его взгляд был рассеянным, но он оставался в сознании. Рубашка у него на груди была расстегнута, и санитар обрабатывал рану обеззараживающими средствами.

Стряхнув по возможности с ног песок, Сакс обулась и надела ремень с кобурой.

– Ну как он?

– Рана неопасная. Пуля попала в грудь, но по касательной. Однако нас беспокоит переохлаждение и истощение.

– Можно задать ему несколько вопросов?

– Сейчас ограничьтесь минимумом, – сказал санитар. – Ему нужен кислород и покой.

– Как вас зовут? – обратилась Сакс к иммигранту.

Тот приподнял кислородную маску.

– Джон Сун.

– Я Амелия Сакс, из Управления полиции Нью-Йорка. – Как и положено по правилам, она показала свой значок. – Что с вами случилось?

Спасенный снова приподнял маску.

– Меня смыло с плота. «Змеиная голова», плывший с нами на корабле, – мы звали его Призраком – увидел меня и побежал ко мне. Он выстрелил и промахнулся. Я нырнул и долго плыл под водой, но потом мне пришлось вынырнуть, чтобы набрать воздуха. Призрак меня ждал. Он выстрелил еще раз и попал. Я притворился мертвым, а когда я снова посмотрел в сторону берега, Призрак уже садился в красную машину. Я попытался плыть к берегу, но не смог. Мне пришлось забраться на скалу и ждать.

Сакс с интересом оглядела спасенного. Это был красивый мужчина, крепкий и мускулистый. Недавно Сакс смотрела по телевидению фильм о Китае и из него узнала, что китайцы, в отличие от американцев, занимающихся физкультурой время от времени, преимущественно из тщеславия, всю свою жизнь неразрывно связаны со спортом.

– А что насчет… – начал было иммигрант и закашлял.

Его скрючило от страшных спазмов. Врач, дав ему откашляться, опустился на колени и надел на лицо потерпевшего кислородную маску.

– Извините, офицер, ему надо отдышаться, – сказал он.

Но Сун сорвал маску.

– Что насчет остальных? Они спаслись?

Не в правилах полиции делиться информацией о ходе следствия со свидетелями, но Сакс увидела в глазах спасенного искреннее беспокойство.

– К сожалению, двое убиты.

Закрыв глаза, мужчина стиснул правой рукой каменный амулет на кожаном ремешке, надетый на шею.

– Сколько всего человек было на плоту? – спросила Сакс.

Спасенный задумался.

– Четырнадцать. – Он помолчал. – А ему удалось бежать? Призраку?

– Мы делаем все, чтобы его найти.

И снова взгляд Суна наполнился тоской, и он стиснул амулет.

Врач протянул Сакс бумажник иммигранта. Она заглянула внутрь. Соленая вода превратила содержимое в кашу, к тому же почти все бумаги были на китайском, но одна визитная карточка с надписями на китайском и английском уцелела. Сакс прочла: «Доктор Сун Кай».

– Кай? Это ваше имя?

Спасенный кивнул:

– Да, но я предпочитаю имя Джон.

– Вы доктор?

– Да.

– Врач?

Он снова кивнул.

Взглянув на фотографию двух маленьких детей, мальчика и девочки, Сакс с ужасом подумала, что они находились на затонувшем корабле.

– А ваши дети… – Она не смогла закончить вопрос.

Но Сун ее понял.

– Мои дети? Они остались дома в Фучжоу. У моих родителей.

Врач склонился над спасенным, недовольный тем, что тот снял кислородную маску. Но Сакс должна была делать свое дело.

– Доктор Сун, вы не знаете, куда мог отправиться Призрак? У него в нашей стране есть дом или другое жилище? Друзья? Родственники?

– Не знаю. Он с нами ни о чем не говорил. Вообще, старался не общаться. Он обращался с нами как с животными.

– А что вы можете сказать про остальных иммигрантов? Вам известно, куда они могли уехать?

Сун покачал головой:

– Нет, я очень сожалею. Нас должны были отвезти в какой-то дом в Нью-Йорке, но куда именно, нам не говорили. – Помимо воли он снова посмотрел на бушующее море. – Сначала мы решили, что корабль береговой охраны выстрелил в нас из пушки. Но затем поняли, что это Призрак сам потопил наше судно. – В его голосе сквозило изумление. – Он запер нас в трюме и взорвал корабль.

Из черной машины, подъехавшей к грузовикам спасателей, вышел мужчина в костюме – Сакс узнала в нем сотрудника СИН, которого видела в Порт-Джефферсоне. Натянув дождевик, мужчина направился к ним, утопая в песке. Сакс протянула ему бумажник Суна. Ознакомившись с содержимым, тот опустился на корточки рядом со спасенным.

– Доктор Сун, я представляю Службу иммиграции и натурализации Соединенных Штатов. У вас есть действующий паспорт и въездная виза?

Сакс нашла этот вопрос абсурдным, если даже не провокационным, но, наверное, таковы были необходимые формальности.

– Нет, сэр, – ответил Сун.

– В таком случае, боюсь, мы вынуждены задержать вас за незаконное проникновение на территорию Соединенных Штатов.

– Я ищу политического убежища.

– Замечательно, – устало произнес сотрудник СИН, – и все же нам придется задержать вас до тех пор, пока не будет рассмотрена ваша просьба.

– Я все понимаю, – сказал Сун.

Сотрудник СИН обратился к врачу:

– Как его состояние?

– Удовлетворительное. И все же его лучше поместить в больницу. Где вы намереваетесь его содержать?

Заговорила Сакс, опережая сотрудника СИН:

– А можно отвезти его в ваш изолятор на Манхэттене? Этот человек является свидетелем в уголовном деле, и мы должны будем его допросить.

Тот пожал плечами:

– Ничего не имею против. Я подготовлю необходимые бумаги.

Переступив с ноги на ногу, Сакс поморщилась от боли, прострелившей бедро и колено. Все еще рассеянно сжимая амулет, Сун посмотрел ей в глаза и с чувством произнес тихим голосом:

– Благодарю вас, мисс.

– За что?

– Вы спасли мне жизнь.

Она кивнула, не отрывая взгляда от его черных глаз. Затем врач надел кислородную маску.

Краем глаза Амелия Сакс заметила что-то белое, мелькнувшее в воздухе. Обернувшись, она увидела, что дверь «камаро» осталась открытой и ветер гонит заметки об осмотре места происшествия в море. Мысленно выругавшись, молодая женщина побежала к машине.

II
Прекрасная страна

Вторник, от Часа Дракона, 8:00 утра, до Часа Петуха, 6:30 вечера

Победу одерживает игрок, способный дальше заглянуть вперед, – то есть тот, кто может предвидеть ход своего противника, предугадать его замысел и заранее подготовить ответ, тот, кто, атакуя, видит наперед защитные меры соперника.

Игра вей-чи

Глава 9

Жизнь оператора турникета, взимающего плату на въезде в Нью-Йорк, едва ли можно назвать богатой событиями.

Конечно, время от времени происходит что-нибудь из ряда вон выходящее – как, например, тот случай, когда грабитель напал на оператора и отобрал всю выручку, триста двенадцать долларов наличными. Беда состояла в том, что ограбление произошло на въезде на мост Триборо, и на противоположном конце моста, единственном пути отхода, бедолагу уже ждали человек десять довольных полицейских.

Но оператор, дежуривший на въезде в туннель Куинс – Мидтаун в восемь часов утра в этот дождливый ветреный день, – бывший полицейский, работающий здесь по совместительству, – уже несколько лет не сталкивался ни с чем серьезным, поэтому он очень обрадовался, когда монотонность дежурства была нарушена: все операторы платных дорог Манхэттена получили срочное уведомление от начальника порта относительно корабля, перевозившего нелегальных иммигрантов и затонувшего у побережья Лонг-Айленда. В сообщении говорилось, что нескольким китайцам, находившимся на борту, а также перевозчику живого груза удалось спастись и теперь они направляются в город на белом микроавтобусе с надписью на борту, принадлежащем церкви, и красной «хонде». Предположительно кто-то из них, а может быть, и все вооружены.

Попасть из Лонг-Айленда в город наземным транспортом можно несколькими путями: по мостам и туннелям. Часть из них являются бесплатными – так, например, не взимается плата за проезд по мостам Куинсборо и Бруклинскому, но кратчайшая дорога проходит через туннель Куинс – Мидтаун. Полиция и ФБР получили санкцию закрыть все автоматические турникеты, так что преступникам придется обязательно проехать мимо оператора.

Бывший полицейский не предполагал, что именно ему будет суждено обнаружить иммигрантов.

Вытирая вспотевшие ладони о штаны, он смотрел, как белый микроавтобус с надписью, управляемый водителем-китайцем, приближается к его турникету.

До него осталось десять машин, девять…

Оператор достал из кобуры свой старый служебный револьвер, смит-вессон калибра.357 с четырехдюймовым стволом, и положил его рядом с кассой, гадая, как быть дальше. Надо предупредить полицию, но что, если эти ребята попытаются прорваться? Оператор решил не поднимать шлагбаум и заставить всех выйти из машины.

Ну а если один из них достанет что-то из-под сиденья?

Проклятье, он находится в открытой стеклянной кабинке, один, а к нему приближается целый автобус китайских гангстеров. Возможно, они вооружены венцом российского вклада в стрелковое оружие: автоматами АК-47.

Твою мать, он будет стрелять.

Женщина в джипе громко пожаловалась на закрытые автоматические турникеты. Не обращая на нее внимания, оператор посмотрел на очередь машин. До микроавтобуса оставалось три автомобиля.

Оператор нащупал на ремне устройство быстрого заряжания, металлическое кольцо с шестью патронами, с помощью которого можно будет за считаные мгновения перезарядить «смитти». Положив устройство рядом с револьвером, он снова вытер правую руку о штаны. Затем, поколебавшись мгновение, взял револьвер и взвел курок. Это было нарушением правил, но сейчас он находился в аквариуме, а не тот осел, который эти правила составлял.

Сначала Сэм Чанг испугался, что длинная очередь машин, скопившихся на дороге, говорит о блокпосте, но затем он увидел кабинки и решил, что это какой-то пропускной пункт.

Документы, паспорта, визы… У иммигрантов ничего этого не было.

Бывший профессор в панике огляделся по сторонам, ища путь к спасению, но его не было: дорога была обнесена высокими стенами.

– Нам надо заплатить, – спокойно сказал его сын Уильям.

– Заплатить за что? – спросил Сэм Чанг сына, признанного эксперта по американским порядкам.

– Это платная дорога, – объяснил тот таким тоном, словно это было что-то очевидное. – Мне нужны американские доллары. Три с полтиной.

В сумке на поясе у Чанга было несколько тысяч юаней, правда промокших в соленой воде, но он не осмелился обменять их на американские доллары на черном рынке Фучжоу, опасаясь, что это может предупредить органы безопасности о подготовке к бегству из страны. К счастью, Уильям нашел на полу между сиденьями пятерку.

Микроавтобус медленно полз вперед. До турникета осталось две машины. Взглянув на человека в стеклянной будке, Чанг увидел, что тот чем-то очень встревожен. Он постоянно украдкой смотрел на микроавтобус.

До турникета осталась одна машина.

Человек в будке внимательно следил за ними краем глаза. Переступая с ноги на ногу, он провел языком по губам.

– Мне это не нравится, – сказал Уильям. – Он что-то заподозрил.

– А что нам делать? – ответил его отец. – Езжай вперед.

– Давай прорвемся.

– Нет! – испуганно пробормотал Чанг. – Вероятно, у него есть оружие. Он будет в нас стрелять.

Уильям плавно подъехал к будке и остановился. Неужели мальчишка, в котором вдруг проснулся бунтарский дух, осмелится ослушаться отца и собьет шлагбаум?

Сглотнув комок в горле, человек в будке протянул руку к чему-то, лежащему рядом с кассой. У Чанга мелькнула мысль, не кнопка ли это тревоги?

Уильям нагнулся, поднимая пятидолларовую купюру.

Оператор, вздрогнув, отшатнулся назад, вскидывая правую руку.

И вдруг застыл, уставившись на протянутую бумажку.

В чем дело? Уильям дал ему слишком много? Или слишком мало? А может быть, он ждет чаевых?

Человек в будке недоуменно заморгал. Шагнув вперед, он взял купюру и прочитал надпись на борту микроавтобуса: СЕТЬ МАГАЗИНОВ «ТОВАРЫ ДЛЯ ДОМА».

Отсчитывая сдачу, охранник заглянул в салон микроавтобуса. Чанг взмолился о том, чтобы он увидел внутри лишь зеленые ветки, которые У, Уильям и Чанг наломали в парке по дороге от поселка. Остальные иммигранты лежали на полу, укрывшись листвой.

Наконец оператор дал сдачу с пятерки.

– Хороший магазин «Товары для дома». Я регулярно в него захожу.

– Спасибо, – ответил Уильям.

– Ужасная сегодня погода, да? – сказал оператор, обращаясь к Чангу.

– Спасибо, – ответил тот.

Уильям тронул машину. Через мгновение микроавтобус, набирая скорость, въехал в туннель.

– Фу, кажется, пронесло, – объявил Чанг, и остальные пассажиры поднялись с пола, отряхивая ветки и листья.

Что ж, его замысел увенчался успехом.

По дороге от берега Чангу вдруг пришло в голову, что американская полиция может сделать то, к чему нередко прибегали китайская служба госбезопасности и спецслужба Китайской народной армии: выставить на дорогах блокпосты.

Поэтому беглецы остановились у огромного торгового центра, значительную часть которого занимал магазин «Товары для дома». Магазин был круглосуточный, но в такой ранний час посетителей в нем не было, и Чанг, У и Уильям без труда проскользнули через служебный вход на склад. Там они взяли несколько банок краски, растворитель и кисти и так же незаметно вернулись на улицу. Но перед этим Чанг подкрался к двери в торговый зал и заглянул внутрь. Он увидел несколько акров стеллажей с товарами. У него перехватило дыхание: никогда в жизни ему еще не приходилось видеть так много инструментов, оборудования, материалов. Мебель для кухни, тысячи сантехнических узлов и агрегатов, решетки, двери, окна, ковровые покрытия. Целые ряды, отведенные гайкам, винтам и гвоздям. Первой реакцией Чанга было привести сюда Мей-Мей и отца, просто чтобы показать им такое фантастическое изобилие. Ну да ладно, это можно будет сделать и потом.

– Я забираю эти материалы сейчас, потому что они нам жизненно необходимы, – объяснил Чанг сыну. – Но как только у меня появятся одноцветные деньги, я обязательно расплачусь за украденное.

– Да ты с ума сошел! – ответил мальчишка. – Тут этого добра навалом. Магазин заранее предвидит то, что товары будут красть. Это заложено в их стоимость.

– Мы за все заплатим! – отрезал Чанг.

На этот раз мальчишка даже не удосужился ответить отцу. Чанг подобрал со стопки товара пестрый лист бумаги. Напрягая память, он прочел по-английски, что это рекламный проспект торговой сети с адресами магазинов. Захватив листок, Чанг твердо решил, что как только он получит свою первую зарплату или обменяет юани на доллары, то обязательно пришлет в магазин деньги.

Вернувшись к своему микроавтобусу, беглецы обнаружили стоящий рядом с ним грузовик. Они быстро поменяли на машинах номера, а затем снова поехали в сторону города. По дороге они свернули на заброшенный завод и заехали в просторный ангар, прячась от дождя. Чанг и У быстро закрасили белой краской название церкви. Как только краска чуть высохла, Чанг, признанный каллиграф, мастерски вывел: «Сеть магазинов „Товары для дома“», копируя шрифт с рекламного проспекта.

Да, выдумка удалась, и микроавтобус, благополучно миновав турникеты, выплыл из туннеля на улицы Манхэттена. Стоя в очереди перед шлагбаумом, Уильям тщательно изучил карту, и теперь он приблизительно знал, как ехать в Чайна-таун. Правда, его несколько сбили с толку улицы с односторонним движением, но вскоре мальчишка сориентировался и нашел нужную магистраль.

Беглецы медленно проехали в плотном потоке транспорта утреннего часа пик, усугубленного проливным дождем и туманом, по мосту через реку, напоминающую своим цветом океан. Океан, из пучин которого им только что удалось спастись.

«Какая серая и унылая земля!» – подумал Чанг. Никаких золотых дорог, ведущих к алмазному городу, обещанных несчастным капитаном Сенем.

Бывший профессор разглядывал дома и улицы, гадая, что ждет иммигрантов впереди.

Теоретически Чанг остался должен Призраку много денег. Средняя такса за тайную переправку человека из Китая в Соединенные Штаты составляла около пятидесяти тысяч американских долларов. Поскольку диссидент Чанг отчаянно спешил покинуть родину, он ожидал, что агент Призрака в Фучжоу запросит дополнительные деньги. Однако, к его удивлению, Призрак потребовал всего восемьдесят тысяч за всю семью Чанга, включая его отца. Чанг полностью выскреб свои скудные сбережения, а остальное занял у друзей и родственников, чтобы заплатить задаток в размере десяти процентов.

В соответствии с обязательством, данным Призраку, Чанг, Мей-Мей и Уильям, а затем и его младший сын, когда он подрастет, будут ежемесячно отдавать деньги подручным Призрака до тех пор, пока его услуги не будут оплачены полностью. Многие иммигранты работали непосредственно на «змеиных голов», переправивших их в Штаты: мужчины преимущественно в ресторанах Чайна-тауна, а женщины на швейных фабриках, проживая в конспиративных домах, где жилье предоставлялось им за непомерно высокую плату. Но Чанг не доверял «змеиным головам», особенно Призраку. Слишком много ходило рассказов о том, как в этих конспиративных домах, кишащих крысами, иммигрантов избивают, насилуют и фактически держат на положении рабов. Поэтому Чанг через брата своего друга заранее договорился о будущем месте работы для себя и Уильяма и нашел в Нью-Йорке жилье.

Сэм Чанг намеревался полностью расквитаться со всеми долгами. Но теперь, после того, как Призрак потопил «Дракон Фучжоу» и пытался убить спасшихся, соглашение аннулировалось. Над ними больше не висит неподъемный долг – если только, конечно, им удастся остаться в живых, пока Призрака и его подручных не убьет или не схватит американская полиция или они не сбегут обратно в Китай. Значит, надо как можно скорее затаиться.

Уильям умело вел микроавтобус в плотном потоке транспорта. (Черт возьми, где он этому научился? У семьи Чжан никогда не было машины!) Сэм Чанг окинул взглядом остальных. Растрепанные, мокрые, пропахшие соленой водой. Состояние Юн-Пин, жены У, было особенно плохим. Она лежала, закрыв глаза, мокрая от пота; ее била дрожь. При столкновении со скалой женщина разбила руку, и рана, перевязанная самодельными бинтами, до сих пор кровоточила. Красивая дочь У, Цзинь-Мей, хотя и не пострадала при крушении плота, была сильно напугана. Ее брат Лан был одного возраста с младшим сыном Чанга, и сейчас мальчишки, с одинаковыми стрижками в кружок, жались друг к другу, выглядывая в окно и тихо перешептываясь.

Старый Чжан Цзици сидел неподвижно в глубине салона, поджав под себя ноги. Он не говорил ни слова, внимательно следя за происходящим из-под полуопущенных век. Кожа старика заметно пожелтела за две недели, прошедшие с тех пор, как семья покинула Фучжоу, но, возможно, Чангу просто так казалось. В любом случае, он решил первым делом, устроившись на новом месте, показать своего отца врачу.

Микроавтобус вынужден был остановиться из-за дорожного затора. Уильям нетерпеливо надавил на клаксон.

– Тише! – воскликнул его отец. – Не привлекай к нам внимание!

Мальчишка снова принялся сигналить.

Чанг внимательно посмотрел на своего старшего сына, на его худое лицо, на длинные волосы, ниспадавшие ниже ушей.

– Машина… – шепотом спросил он. – Где ты научился так их заводить?

– Какое это имеет значение? – пожал плечами мальчишка.

– И все-таки скажи.

– Случайно услышал, как кто-то рассказывал об этом в школе.

– Ты лжешь. Тебе уже приходилось делать так раньше.

– Я угонял машины только у партийных функционеров и других больших шишек.

– Что?!

Но Уильям хитро усмехнулся, и Чанг решил, что он просто пошутил. Однако его замечание было сделано с жестоким умыслом: мальчишка намекал на антикоммунистическую деятельность отца, доставлявшую всем его родным столько неприятностей на родине и в конечном счете вынудившую семью бежать в Америку.

– С кем же ты общался – с ворами?

– Отец, только не надо, – снисходительно покачал головой мальчишка, и Чангу захотелось отвесить ему затрещину.

– А зачем тебе был нужен нож? – спросил он.

– Мало ли у кого есть ножи. Например, у яя тоже есть нож.

Этим почтительным обращением китайские дети зовут дедушек.

– У него есть маленький ножик для чистки трубки, – возразил Чанг, – а совсем не оружие. – Он наконец потерял терпение. – Как ты можешь так непочтительно разговаривать с отцом?