Текст книги "В поисках Колодца Душ"

Джек Чалкер
В поисках Колодца Душ

Посвящается как живым, так и мертвым…

Джону В. Кэмпбеллу, который научил, меня писать романы

Огюсту У. Дерлету, который всегда был интересным собеседником

Кларку Эштону Смиту, у которого были странные мечты, способные заразить кого угодно

Эдмонду Гамильтону, прекрасному человеку, которому очень нравился "Колодец"

Рону Эллику, которому следовало бы дожить до этого дня и увидеть мое произведение

Биму Пайперу, который никогда не был чересчур занят, когда дело касалось друзей,

и двум противоречивым, бестелесным духам Г.Ф. Лавкрафта и Стенли Г. Вейнбаума, которые частенько промышляли на поприще писательства еще до того, как я появился на этот свет.

КИРБИЗМИТ, ГЕКСАГОН НА ЮГ ОТ ТЬМЫ

Темная, ночная дорога опасна в любой части света, не говоря уж о Мире Колодца да еще нетехнологическом гексе, где почти все дневные существа после захода солнца впадают в спячку. Атмосфера Кирбизмита годилась для любых животных и для любых рас, не говоря уж об охотниках всех мастей, которые стаями слетались в такое благодатное местечко. Внутренние силы защищали кирбизмитов от врагов, никто не мог тронуть их и остаться целым и невредимым. Но ничто не защищало путника, который по глупости решил отправиться в дорогу после захода солнца по накатанному, но темному, ночному тракту.

Тиндлер оказался именно таким глупцом. Похожий на гигантского броненосца с длинными, клешнеобразными руками, которые служили не только отличной опорой при ходьбе, но и крепко захватывали жертву, он не спеша двигался по дороге, рассчитывая, что прочная броня надежно защитит его от любого обитателя нетехнологического гекса, а превосходное ночное зрение позволит еще издалека заметить даже самую хитрую ловушку.

– Помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь, помогите!

Непроглядную темноту ночи прорезал пронзительно высокий, надрывный крик. Судя по звуку, голос проходил через автоматический переводчик. Тиндлер, работая коммерческим посредником, тоже использовал транслятор подобного рода. Когда собеседники переговаривались через такие устройства, их речь приобретала определенную неестественность.

– Помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь, помогите!

Таинственный голос звучал впереди и совсем рядом. Тиндлер насторожился, подсознательно ожидая ловушку, поставленную разбойниками, которые в огромном количестве водились в этих местах. Хуже того, он боялся, что кто-то нечаянно задел одно из гигантских деревьев, растущих рядами, пересекающими гекс. Это и были коренные жители, неподвижные кирбизмиты, которые общались между собой только мысленно и лишали разума всякого, кто без позволения прикасался к ним.

Неожиданно Тиндлер увидел пострадавшего, лежащего поперек дороги. Это было крохотное хвостатое существо, чуть больше семидесяти сантиметров в длину, покрытое золотисто-красным мехом и телосложением напоминающее небольшую обезьянку. Когда Тиндлер осторожно приблизился – с такими тварями ему раньше встречаться не приходилось, – послышалось очередное стенание. Броненосец заметил, что левая нога бедолаги неестественно вывернута и наверняка сломана.

Из-за своих габаритов Тиндлер не мог слишком долго оставаться незамеченным. Он вышел из темноты, и маленькое существо сразу же увидело его. Оно слегка повернуло голову и уставилось на незнакомца большими, черными, полными любопытства глазами-бусинками. Его лицо очень напоминало совиное, особенно крючковатый рот-клюв.

Тиндлер остановился и внимательно огляделся по сторонам. Ничего подозрительного. Вряд ли ему будет угрожать опасность, если он не сойдет с дороги.

Броненосец медленно двинулся к маленькому существу, попавшему в беду. Такому гиганту не пристало бояться беспомощного, крохотного создания. Оно просто не могло причинить ему никакого вреда.

– Что случилось? – спросил он, стараясь говорить как можно дружелюбнее.

Маленькая обезьянка снова застонала.

– Бандиты, сударь! Воры и бандиты, они напали на меня около получаса назад, обобрали до нитки, сломали мне ногу, вы только посмотрите, да к тому же оставили умирать прямо на дороге. Одного, в кромешной темноте!

Жалостливый рассказ пострадавшего тронул Тиндлера.

– Послушай, вероятно, мне удастся посадить тебя себе на спину, – предложил он. – Будет немного больно, но надо потерпеть, до границы Баче осталось совсем немного, а там найдем хорошо оборудованную больницу.

Взгляд маленького существа просветлел.

– О, спасибо вам, сударь! Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарен! Вы спасли мне жизнь!

Два глаза на конце длинного, узкого рыла броненосца опустились, приблизившись к совиному личику.

– Скажи-ка, – спросил Тиндлер, стараясь ничем не выдать своего беспокойства, – а что это за чудовища напали на тебя? Как они выглядели?

– Их было трое, сударь. Двое – огромные… и почти невидимые. Пока стоят на месте, замерев, их совершенно невозможно разглядеть!

Тиндлер подумал, что с перепугу малый немного привирает, хотя по описанию нападавшие очень походили на кирбизмитов. Впрочем, в Мире Колодца ничему не приходится удивляться.

– А третий? – допытывался он. – Третий отличался от них? Если ты не помнишь сейчас, у нас в запасе достаточно времени. Дорога неблизкая.

Маленькая обезьянка кивнула и попыталась приподняться. Она смотрела прямо в глаза Тиндлеру, а ее мордочка находилась всего в паре сантиметров от больших круглых ноздрей броненосца.

– Он был похож на меня!

И прежде чем огромное, неуклюжее существо успело хоть как-то отреагировать, притворщик резко подался вперед. В следующее мгновение в его задней лапе с длинными цепкими пальцами оказался маленький пистолетик, из дула которого вырвалась резкая струя ядовито-желтого газа. Все это произошло настолько быстро, что защитные клапаны в ноздрях Тиндлера не успели захлопнуться. Сам того не желая, броненосец полной грудью вдохнул отраву.

Когда он рухнул на землю, теряя сознание, две огромные тени отделились от ближайших деревьев и бесшумно скользнули к дороге.

Последнее, что успел увидеть доверчивый коммерческий посредник, прежде чем погрузиться в небытие, было маленькое существо, радостно кричащее:

– Хей, Док! Готово! У него есть автоматический переводчик!

МАКИЕМ

Его звали Антор Трелиг, и своим внешним видом он весьма напоминал гигантскую жабу. Впрочем, ничего необычного в этом не было: все население Макиема походило на гигантских жаб.

На груди Трелига красовалась татуировка, свидетельствовавшая о принадлежности к Императорскому Дому. Отсюда, из окон своего дворцового кабинета, он мог любоваться кварталами Драхона – прекрасного средневекового центра Макиема, – сказочными землями, окружавшими замок, и огромным озером, расположенным за городской чертой, в спокойной глади которого отражались отблески газовых рожков на улицах. Местные жители частенько наслаждались купанием в этом озере, ежедневно увлажняя свою нежную, тонкую кожу, а одну неделю в году, когда начинался брачный период, они все проводили под водой, занимаясь сексом.

Далеко за озером, почти у линии горизонта, словно темные тени, вздымались высокие горы, служившие природной оправой для звездного неба, которое, точно россыпь драгоценных камней, искрилось и мерцало, отражаясь в переливчатой глади воды. Небо Мира Колодца было невероятно красиво; в северном полушарии оно представляло собой сферические скопления и облака подвижного, завихряющегося газа с пробивающимся сквозь них рисунком созвездий. Этот рисунок ясно говорил о том, насколько близко планета расположена к центру Галактики. И частенько, в ясную теплую погоду, отдыхая от повседневных забот, Трелиг с восхищением созерцал это великолепное зрелище, расположившись на большой, удобной балконной лежанке.

Он услышал скрип двери, но даже не отвел взгляда от прекрасного звездного неба. Только одно существо могло войти в его кабинет без приглашения или предварительного доклада, просто так.

– Ты ведь никогда не сдавался, верно? – Голос, прозвучавший сзади, был несколько мягче собственного голоса Трелига, но тембр и грубоватость интонаций говорили о том, что его жена, Бародир, не отличалась утонченностью фигуры и красотой светской дамы.

– Ты знаешь это не хуже меня, – тихо выдохнул Трелиг, словно обращаясь к самому себе. – Ив будущем я тоже не собираюсь сдаваться. – Он на секунду замолчал. – Да я и не могу. Вот сейчас, например, ты же сама видишь, как все эти события мучают меня, судьба, можно сказать, насмехается над моей беспомощностью. Она бросает мне вызов. – И он ткнул когтистым перепончатым пальцем в темноту.

Бародир села рядом с мужем. Их совсем нельзя было назвать романтической влюбленной парочкой, она вышла за него только потому, что в руках ее отца сконцентрировалась огромная теневая власть над правительством и ему было просто необходимо присматривать за этим чужеземцем. Поговаривали, что на смертном одре старикан заартачился и ни в какую не хотел допускать зятя к власти, но, как бы там ни было, Антор Трелиг все-таки умудрился обеспечить себе наследство и после смерти старого тестя занял вакантное место в Кабинете Министров.

И хотя Бародир была истинной дочерью своего отца, при всей сложности отношений мстить своему муженьку она не собиралась. Макиемка по-прежнему оставалась Трелигу верной и преданной женой – во всяком случае, до тех пор, пока обстоятельства не даруют ей реальную власть, способную обеспечить полную безопасность, вот тогда она уничтожит его, сотрет в порошок.

Трелиг это прекрасно понимал. Он сам был из того же теста.

Бародир пристально посмотрела в темную даль, на убегающий в бесконечность горизонт, где сквозь U-образные Горные Врата виднелось звездное небо.

– Где он? – спросила она, немного помедлив.

– Почти у самого горизонта. – Трелиг небрежно махнул рукой. – Размерами почти в двадцать нагов. Видишь, он весь серебрится в лучах солнца.

И только теперь она увидела его – чудовищных размеров планетоид, до нелепости низко висящий над горизонтом и такой странной расцветки, что его трудно было отличить от возвышающихся вдалеке гор.

– Новые Помпеи, – вздохнул Трелиг. – Когда-то они принадлежали мне… и снова станут моими.

Давным-давно он был человеком – существом, похожим на обитателей гекса Глатриэль, находящегося к юго-востоку отсюда. Его родину – Новую Гармонию, которую отделяли от Мира Колодца миллиарды световых лет, населяли гермафродиты, похожие друг на друга, словно близнецы. Только лидеры правящих партий выделялись среди остальных размерами и высоким положением.

Да, Трелиг любил власть больше всего на свете, он был рожден и воспитан для того, чтобы взять ее в свои руки. Здоровье и деньги ровным счетом ничего для него не значили до тех пор, пока не приносили власть. Должность Министра Сельского Хозяйства его вполне устраивала, хотя фактически он занимал самый низкий пост в Кабинете Министров. Трелиг почти не был известен в Макиеме, обычные граждане узнавали в нем лишь Пришельца, который потерпел аварию на космическом корабле.

– Там заключена власть, о которой можно только мечтать, – со вздохом сказал Трелиг жене, наверное, уже в сотый раз. Бародир не возражала, она прекрасно понимала его. – Гигантский компьютер стоит половины планетоида, – продолжал он. – Это крохотный Колодец Душ, способный трансформировать физическую и темпоральную реальность в самые разные масштабы, вплоть до размеров огромной планеты. Ты видишь мерцание примерно на середине? Это край огромного диска, прикованного к Колодцу Душ на экваторе, он как бы замер на месте. Но если его высвободить, можно полностью преобразовать мир, даже такой большой, как этот. Подумай только! Целый мир! С людьми, трансформированными по вашему образцу, с землями и ресурсами, которые пока недоступны, и со всем тем, что принадлежит вам – вам, кто может быть бессмертен. И этот компьютер способен добиться огромных перемен, производя лишь незаметные изменения, настолько неощутимые, что никто не поймет, что произошло. Все воспримут это как само собой разумеющееся!

Бародир понимающе кивнула.

– Но ты сам знаешь, что в Мире Колодца вряд ли когда-нибудь сумеют построить такой мощный двигатель, с помощью которого можно было бы достичь Новых Помпеи, – сказала она. – Мы оба видели взрыв силовой установки в ледниковой долине Гедемондаса.

Трелиг отсутствующе покачал головой:

– Уже четырнадцать тысяч макиемов погибло от рук чужаков, воюющих ради единственной цели: завладеть разрушенным кораблем. Что-то около сорока тысяч погибших в самой войне с нашей стороны… и такое же число убитых со стороны вражеского альянса, который возглавляют яксы и Бен Юлин.

Он говорил так, словно его в самом деле мучила боль за все эти нелепые потери, но Бародир прекрасно знала, что сейчас в ее муже говорит просто расчетливый политик. Не в характере Трелига было заботиться и переживать о погибших и покалеченных, его волновало другое: ведется совершенно бессмысленная война, стоящая Макиему дружественных связей с союзниками и соседями, которые теперь отвернулись от них.

– А как поживает Бен Юлин? – не без любопытства спросила она.

Когда-то блестящий инженер, Бен Юлин опустился до того, что похитил дочь профессора Гила Зиндера, Никки, тем самым заставив великого ученого, создавшего компьютер, разработать и расширить проект для Новых Помпеи – личного маленького мира советника Конфедерации Антора Трелига. Юлин единственный знал код, позволявший пройти сквозь защитное поле компьютера на Новых Помпеях, и был способен управлять огромной машиной. Даже Гил Зиндер, который, как и его дочь, одно время затерялся в Мире Колодца, не мог бы пройти в аппаратную без пароля.

Упоминание об Юлине вызвало насмешливую гримасу на широком рептилоподобном лице Трелига.

– Юлин! Да он ведет почти отшельническую жизнь на ферме в Дашине. Приобрел сотню коров, воспитанных в духе повиновения, и сделал их своими рабами. Он выполнил кое-какие инженерные работы для обитателей ферм Яксы и Ламотьена, но математика Колодца Душ ему не под силу – может, он и великий инженер, но весьма посредственный ученый-теоретик. Без Зиндера он, конечно, может управиться кое с какими проблемами, даже построить некоторое подобие великих машин старого дока, но ни одну из них он не способен спроектировать, сконструировать и запустить, доведя дело до конца. Он со своими помощниками уже пытался однажды! Кроме того, жизнь в Дашине его устраивает. Это именно то место, о котором он так долго мечтал, которое, во всяком случае, видел в собственных фантазиях. Яксам приходилось силой тащить его на войну.

Бародир сидела, задумчиво глядя вдаль.

– Да, Зиндер – другое дело. Он запросто мог бы построить еще один компьютер. Разве тебя это не беспокоит?

Трелиг только покачал головой.

– Нет. Если бы он имел такую возможность, то давно бы уже это сделал, я уверен… а здесь подобного рода предприятие почти невозможно спрятать от посторонних глаз. Нет, судя по результатам поисков, которые предпринимались в последнее время, я убежден, что он или мертв, или заперт в одном из массово-сознательных миров, или попал в какой-нибудь нетехнологический гекс. Никки, я уверен, тоже мертва. Вряд ли она могла самостоятельно что-то затеять. – Его глаза слегка затуманились. – Нет, ни Юлина, ни Зиндера я уже не боюсь, они мне не соперники… Больше всего меня беспокоит женщина.

– Фу! – фыркнула его жена. – Только и слышишь: Мавра Чанг, Мавра Чанг. Да у тебя просто какое-то наваждение! Послушай, она же полностью трансформировалась… она не в состоянии управлять кораблем, даже если ты ее туда доставишь. Ни рук, ни пальцев, лицо опущено чуть ли не до колен. Ей даже пищу доставляют в готовом виде. Взгляни в глаза фактам, Антор, дорогой. Ты не можешь вернуться к своей сверкающей игрушке туда, на небеса, и никто не в состоянии это сделать… а уж тем более Мавра Чанг!

– Я бы очень хотел, чтобы ты меня поняла, – мрачно заметил Трелиг, поворачиваясь к жене. – Да, она для меня действительно какое-то наваждение. Она самый опасный враг, с которым мне когда-либо приходилось сталкиваться. Лилипутка… немногим выше соволицых обезьянок из Пармитера. И она умудрилась каким-то образом достать аппарат невероятной сложности, прошла через мои детекторы… а ведь это лучшее оборудование, какое мне удалось приобрести! Затем она проникла в тюрьму, где содержалась Никки Зиндер, пробралась мимо всех охранников, уговорила одного из них перейти на ее сторону, потом выкрала корабль, и ее даже не тронули роботы-часовые – они до сих пор еще там, – и все потому, что она знала пароль, тот самый пароль, который знал только я. Как? Она была связана с проклятым зиндеровским компьютером, вот как! Это единственное логическое объяснение. И я не имею ни малейшего представления, сумеет ли она добраться до компьютера, если сбежит! Ведь даже у Юлина могли бы возникнуть проблемы, окажись он в лапах моих роботов-охранников, а у нее – нет. У Мавры Чанг странный ум, настолько безмерный, что никто представления не имеет, как она может распорядиться подобным могуществом. Она злобна и мстительна, я потерял много людей, преданных синдикату, после того как был убит ее муж. Можно только догадываться, что бы она хотела сделать со мной!

Бародир заелозила на месте. Все это она уже слышала множество раз.

– Ничего у нее не выйдет! – заметила она несколько раздраженно. – Добраться до компьютера невозможно!

– Корабль, упавший на севере, сохранился, – ответил Трелиг. – О нем забывать не стоит.

– Но он же в нетехнологическом гексе, который населяют совершенно чужеродные существа! Они представления не имеют, что это такое, и ни одной другой расе не позволят тронуть его, – с убежденностью продолжала Бародир. – К тому же тамошним жителям просто невозможно выйти за пределы северного полушария. Как и тебе за пределы южного. Ворота Зоны на любом конце Мира Колодца обязательно отправят тебя обратно в Макием.

Подобная мысль нисколько не беспокоила Трелига.

– Я уже как-то раз сказал, что все, что сделала Чанг, – невозможно, – напомнил он. – Я говорил, что Колодец Душ, Мир Колодца, Макием и все остальное – тоже невозможно. Кроме того, я читал историю Мира. Пару столетий назад один северянин все-таки проник сюда, в южное полушарие. Если это было на самом деле, почему нельзя проделать то же самое в обратном порядке?

Она кивнула:

– Да, знаю, Провидец и Опора, или как там его. Вся эта история так обросла враньем и легендами, что мало кто ей верит. И ты сам это знаешь. Говорят, там был какой-то марковианин – это после миллиона или даже более лет с тех пор, как вымерла вся их цивилизация, – который открыл Колодец, вошел в него, а затем запечатал Ворота на веки вечные. Если уж ты веришь во все эти сказки, то поверишь любой галиматье!

Трелиг задумался над тем, что она сказала.

– Там, откуда я родом, существовал миф о таинственных разумных существах, живших в глубокой древности, – кентаврах, русалках, феях, эльфах, о летающих крылатых конях, минотаврах и многом другом. И всех их я вижу здесь. Этот марковианин, этот Натан Бразил, как его называли, из моего сектора космоса – он был реальной личностью. Существует множество описаний его внешности. Например, в исследовательском центре Чилла. Чиллиане совсем несклонны верить сказкам. И Серж Ортега верит в него, даже утверждает, что якобы знал его лично.

– Ортега! – Бародир презрительно фыркнула. – Самый настоящий подлец. Заложник Зоны из-за собственной глупости, все цепляется за бессмертие! Он на много столетий старше любого улика, никто из его расы так долго не прожил. Он дряхлый, выживший из ума старик.

– Да, лет Ортеге порядочно, – охотно согласился Трелиг, – но с головой у него все в порядке. Вспомни, он один защищал Мавру Чанг, пока не получил доступ к Северной Зоне. Он единственный, кто заговорил о Провидце и Опоре. Он был там!

Бародир постаралась сменить тему разговора.

– Ты знаешь, через пару недель у нас наступит новый период, – заметила она. – Ты готов? У меня уже начинают проявляться влечения.

Трелиг рассеянно кивнул.

– У меня и так целых двадцать отпрысков. Худшее проклятие войны в том и заключается, что все стараются размножаться с чудовищной силой, восстанавливая численность населения. – Он продолжал смотреть в темноту, хотя теперь Новые Помпеи были скрыты западной грядой гор. – Мавра Чанг, – услышала Бародир его неразборчивый шепот.

Она даже зашипела от разочарования.

– Проклятие! Если она так тебя беспокоит, то почему бы что-нибудь с ней не сделать? Ты ведь большой выдумщик на разные козни, черные мысли в твоей голове не переводятся. Что бы ты делал, если бы побег какого-нибудь калеки угрожал сейчас твоей власти?

Большая рептилообразная голова Трелига слегка дернулась, когда он уловил в ее голосе вызов.

– Убить ее – недостаточно, – ответил он. – Нет, я должен знать, какого рода знания и информацию заложил в ее мозг компьютер и до какой степени она приоткрыла свои способности перед другими. – Теперь мысли в его голове закружились и понеслись с невероятной быстротой. – Может, попробовать похитить ее? Обстоятельства вполне благоприятные: она совершенно беспомощна и даже не может сопротивляться, и никакой Ортега сейчас не в состоянии вмешаться и нарушить мой план. Похитить, а потом, используя гипноз, тщательно поработать с ней в каком-нибудь высокотехнологическом гексе, власти которого можно купить либо припугнуть. Ну конечно, это же идеальный план!

– И тебе понадобилось столько лет, чтобы додуматься до него? – с сарказмом заметила жена.

Но Трелиг был так увлечен собственными мыслями, что даже не обратил внимание на ее тон.

– Девять лет мне понадобилось, чтобы занять теперешнее положение, и почти столько же, чтобы наладить дипломатические связи, восстановить их, – продолжал он серьезно. – Плюс еще вся эта работа по северной проблеме. Приоритеты. Но почему бы и нет?

– Хочешь, чтобы я все устроила? – спросила Бародир, благодарная ему хотя бы за то, что проклятое наваждение наконец прекратит висеть над ее головой. – Надо сделать это тайно, мне бы не хотелось вмешивать сюда макиемское правительство, восстановить против себя Ортегу и к тому же нарушить дипломатические связи.

Трелиг лениво кивнул.

– Мавра Чанг! – выдохнул он.