Текст книги "Хождение по водам"

Глава восьмая

Было четверть девятого, когда Рекальдо приступил к скрупулезному обыску сада, и в это время в боковые ворота постучали двое полицейских из управления. Один представился как суперинтендант Питер Коффи, другой – инспектор Фил Макбрайд.

– Фрэнсис Ксавье Рекальдо? – Макбрайд отличался живыми манерами. – Трудновато выговорить. Как вас здесь зовут? Эф Ка?

– Нет. Фрэнк или просто Рекальдо.

– Ясно. – Макбрайд доброжелательно улыбнулся. Ему было около сорока, рост – примерно пять футов одиннадцать дюймов, крепкого телосложения. Редеющие волосы очень коротко подстрижены, и от этого он имел грубовато-задорный мальчишечий вид, чему также способствовала черная кожаная куртка.

Коффи выглядел лет на пятьдесят пять. Он был на три-четыре дюйма ниже своего коллеги и почти такой же поджарый, как Рекальдо. Мелкие заостренные черты придавали суховатому лицу лисье выражение. Глаза безостановочно бегали, седеющие волосы поредели, а кожа от неумеренного курения приобрела болезненно-желтоватый оттенок. Костюм – грубый твидовый пиджак и свободные брюки – выглядел так, будто он в нем спал.

– Быстро вы, – похвалил Рекальдо.

– Старались, – отозвался Коффи. – Фил водит машину, как Стирлинг Мосс [7]7
  Стирлинг Мосс (род. 1929) – знаменитый британский автогонщик.


[Закрыть]. – Он прокашлялся. – Приехали бы еще раньше, но даже с вашими разъяснениями оказалось чертовски трудно отыскать эту дыру. Вы правильно сказали, что не надо полагаться на дорожные указатели.

Рекальдо рассмеялся:

– Переставлять указатели – любимое здешнее развлечение. Районные власти не успевают возвращать их на место.

– А у вас необычная фамилия, – не слишком оригинально заметил Коффи, пока они шагали по мокрой траве. – Звучит как-то по-иностранному. Гордившийся своими уходившими во времена Армады корнями Рекальдо только вздохнул:

– Не более по-иностранному, чем, скажем, де Валера.

– Мм-м? – не понял Коффи, но запоздало сообразил, что речь идет о покойном президенте республики. – Так вы из Клэра?

– Нет, из Керри, полуостров Дингл.

– Понятно, – ухмыльнулся Макбрайд. У него был сильный дублинский акцент. – Вот там и есть самые иностранцы, – продолжал он, не обращая внимания на Коффи, который бросал на коллегу сердитые взгляды. – Сам я дублинец. И уж вы мне поверьте, в Корк-Сити не может быть ничего более иностранного.

Он отвернулся и посмотрел на дом:

– Ничего себе местечко. Надо иметь большие деньги, чтобы содержать такое имение. Что здесь было раньше? Какое-нибудь заведение?

– Нет, зерновой амбар девятнадцатого века. Отсюда и название.

– Что?

– Олд-Корн-Стор, – с кислой миной объяснил Рекальдо.

– Симпатичный амбарчик, – одобрил Макбрайд и, окинув взглядом пейзаж, добавил: – И окрестности потрясные. Давно его превратили в дом?

– Точно сказать не могу. Мне кажется, его перестроили швейцарцы, которые лет двадцать назад возвели в Пэссидж-Саут гостиницу «Атлантис».

– Мы здесь не для того, чтобы выслушивать лекции по архитектуре, – оборвал его Коффи. – Приступим к делу. Как ее обнаружили?

– Проплывавший мимо рыбак Джон Спейн заметил после половины шестого утра.

– Спейн? У вас тут у всех такие странные фамилии? – раздраженно фыркнул суперинтендант и посмотрел на часы. – Это всего лишь его утверждение? Больше никаких свидетелей?

Рекальдо покачал головой.

– Врач ее осматривал? – поинтересовался Макбрайд.

– Да. Я немедленно вызвал доктора Маккарти, как только понял, что женщина мертва. Он заехал по дороге в свой кабинет в Данкреа. Врач живет неподалеку и прибыл очень быстро, пят», надцать минут седьмого. Он будет принимать в кабинете до одиннадцати, а потом поедет по вызовам. – Рекальдо подал Коффи квадратик бумаги с записанным телефоном врача.

– Покойная была его пациенткой?

– Судя по всему, нет. Он известил коронера.

– Молодчина. Судмедэксперт уже в пути. Или она выедет из Корка, как только забросит в школу детей. – Коффи скривился, хотя Рекальдо не мог понять отчего: то ли недолюбливал эксперта, то ли не одобрял ее занятости домашними делами. – Слава Богу, хоть не надо ждать государственного судебного медика из Дублина, как приходилось в прежние времена. Теперь этим занимаются исключительно женщины. Фотограф и криминалист прибудут своим ходом. Может, даже опередят патологоанатома. Семейная команда – муж и жена.

Трое полицейских заканчивали огораживать труп лентой, когда раздался громкий стук в ворота. Рекальдо открыл и увидел мужчину и женщину. Обоим лет по тридцать, у мужчины в руках большой, похожий на ящик черный чемоданчик.

– Луиза и Марк Даффи, – представилась за двоих женщина. – Он делает снимки, я занимаюсь отпечатками.

– И болтовней, – улыбнулся Марк. – Что же до меня, я неисправимый молчун.

Они прошли по саду и доложили Коффи о своем прибытий. Молча выслушали указания суперинтенданта и через несколько минут приступили к работе.

Коффи обвел глазами сад:

– А где тот старикан, который ее обнаружил?

Он наклонил голову, выпятил челюсть и сделался похожим на сердитого, драчливого терьера.

Рекальдо провел пальцем под тесным воротничком, где грубое сукно натирало кожу.

– Ушел домой, – смущенно признался он. Его слова были встречены тяжелым молчанием. – Извините, сэр, я ничего не мог с ним поделать. Он пожилой человек. Болтался здесь несколько часов и весь промок. И коль скоро решил, что ему пора домой, я был не в силах его остановить. Тем более в это самое время здесь появился сосед, некий О'Дауд, и передо мной возникла дилемма: гнаться за Спейном или сторожить тело. Я не мог разорваться. И оставить тело без присмотра тоже не мог. А на Спейна можно положиться.

– Если только убил не он. Думаю, вы понимаете: когда ведется расследование убийства, ни на кого полагаться нельзя. – Коффи поджал губы, явно взвешивая, стоит или нет отчитывать сержанта за то, что тот отпустил свидетеля до появления опергруппы. Подождал, чтобы Рекальдо острее прочувствовал вину, и спросил:

– Когда вы сами прибыли сюда?

– Ровно двадцать минут седьмого.

Коффи прищурил глаза.

– То есть почти через час после того, как было обнаружено тело? Когда вам позвонил Спейн?

– Он позвонил в участок в пять пятьдесят две. Звонок был автоматически переведен ко мне домой. Я живу в другом конце поселка. Он мне сказал, что произошел несчастный случай. Вот почему я сразу не сообщил в управление. С момента звонка я добрался сюда меньше чем за двадцать минут. И был у дома, – Рекальдо сверился с записной книжкой, – в шесть пятнадцать. Постучал в калитку, Спейн меня впустил, поскольку на воротах с внутренней стороны установлен автоматический замок. Когда я прибыл, пульс у миссис Уолтер отсутствовал, и я тут же связался с управлением. – Он снова посмотрел в записную книжку. – Это было точно в шесть двадцать пять. Перед тем как появился доктор Маккарти, я успел снять показания со Спейна. И после того как уехал доктор, продолжал допрашивать его до того момента, как сюда притащился О'Дауд. Через несколько минут Спейн ушел домой. Я предупредил, чтобы никуда не отлучался. Спейн живет неподалеку вверх по реке. – Рекальдо протянул Коффи записную книжку, но тот отмахнулся.

– Почему вы не закрыли садовые ворота?

– Я закрыл.

– Закрыли? В таком случае каким образом этот О'Дауд сумел, как вы выразились, сюда притащиться?

Вопрос застал Рекальдо врасплох. Он почесал в затылке.

– Понимаете, я был настолько поражен его появлением, что даже не спросил. Наверное, у него есть ключ. Ведь он же приятель миссис Уолтер.

– Черт! – коротко бросил Макбрайд. – С этим может возникнуть проблема. – Надо бы поскорее вернуть сюда этого типа. Как ты считаешь?

– Займемся этим чуть позже, – отмахнулся Коффи. – А пока вернемся к Спейну. Я в недоумении. Почему он тянул целых двадцать минут, прежде чем обратиться за помощью?

– Объяснил, что ударился в панику, не мог сообразить, откуда позвонить. У него нет мобильного телефона.

– И откуда он в итоге позвонил?

– Из дома. Внутри горел свет, французское окно было не закрыто.

– Вот как? Из дома? – отрывисто бросил Макбрайд.

– Он входил в дом? Один? – покосился на сержанта Коффи. – Следы подтверждают его слова?

Рекальдо кашлянул.

– Я не заметил никаких следов. Сам я в дом не заходил, однако по тому, что сумел разглядеть через окно, там все в порядке. – Полицейские уставились на него с изумлением. – Спейн объяснил, что он снимал ботинки, – быстро добавил сержант.

– А не свистит? – Коффи круто повернулся, дошагал до дома и просунул голову в открытое окно. Макбрайд стоял за его спиной.

– Почему вы не обыскали дом?

– Не мог же я раздвоиться, – спокойно ответил Рекальдо. – Инструкция требует, чтобы я находился рядом с трупом. Что я и делал с момента, как прибыл сюда, и до того, как пришлось выставлять отсюда О'Дауда.

– Не надо мне цитировать устав, па-а-арень, – буркнул Коффи, растягивая гласные.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – холодно начал Макбрайд. – Получается, что Спейн, обнаружив тело, по крайней мере сорок минут находился здесь до вашего прибытия один? Это чертовски долго.

– Он пожилой человек, двигается медленно. И как у всех людей, потрясение вызывает у него замедленную реакцию.

– Полагаю, нам ничего не остается, как поверить его словам относительно времени, когда он обнаружил труп? – заметил Коффи.

– Нет никакого способа их проверить, – отрезал Рекальдо. – Даже после того, как я приехал сюда, поблизости не было ни единой живой души. Старик испытал глубокое потрясение. Неподдельное, это не вызывает сомнений.

– Что, по-вашему, снимает с него любые подозрения? Потрясение могли вызвать самые различные причины. Вам не следовало его отпускать.

– Знаю. Но, как я уже объяснил, у меня не оставалось выбора.

– Выбор всегда есть. Это правильный и неправильный путь. Вы должны были знать. – Коффи вздохнул. – Что ж, давайте выслушаем ваш доклад.

Листая записную книжку, Рекальдо перечислил все, что увидел с тех пор, как приехал к дому миссис Уолтер. Затем начал пересказывать показания Джона Спейна о том, как тот обнаружил погибшую. Но после нескольких фраз его прервал Коффи:

– Лучше сделаем так: все это я прочитаю сам, а вы продолжайте осмотр территории перед домом и позади дома. Да, и позвоните этому старикашке Спейну – пусть никуда не выходит, передайте, мы скоро будем. Это должно удержать его на месте. – Он посмотрел на часы. – Привезем его сюда, скажем, к десяти. Только этого не говорите – не хочу, чтобы он слинял. И другому типу тоже. Как его – О'Дауд? Этим займемся в первую очередь, вот только закончим с осмотром. Позвоните и скажите то же самое. Пусть никуда не отлучается. И еще: нам нужны его ключи. Я так понимаю, вы при мобильнике?– насмешливо добавил он.

– Да, телефон у меня с собой, – ответил Рекальдо. – И я, разумеется, могу позвонить О'Дауду. Но со Спейном ничего не получится – у старика нет телефона.

– Боже! – воскликнул Макбрайд. – Вы серьезно?

– Абсолютно, – спокойно кивнул сержант. – Он не слишком обеспеченный человек. Если ему требуется позвонить, он идет к деревенскому телефону-автомату, А если нужен он, приходится ехать к нему домой. Он мало общается с людьми.

– Можете еще сообщить что-нибудь полезное? – насмешливо бросил Макбрайд. – Однако тут у вас и нравы…

– Я ему сказал, чтобы сидел на месте, но, если настаиваете, могу доставить сюда.

– Не надо, – перебил сержанта Коффи. – Позвоните тому, другому.

Рекальдо сделал звонок. В это время фотограф Марк готовил к работе свое оборудование, а Луиза склонилась над телом, производя обычные в таких обстоятельствах действия. Суперинтендант Коффи и инспектор Макбрайд, присев по разные стороны от трупа, тихо переговаривались между собой и с экспертом. Могло быть, что таким образом они, согласно принятому modus operandi [8]8
  образ действия (лam.).


[Закрыть], всего лишь демонстрировали презрение полицейских в штатском к тому, кто тянет свою лямку в форме. Но все же в их поведении», казалось, было нечто более личное: словно они хотели продемонстрировать неотесанному деревенскому детективу, как следует работать. Рекальдо и без того смущался, а теперь начал сгорать от стыда.

Как же, черт возьми, он прохлопал ключи О'Дауда? Господи, что еще упустил из виду? Макбрайд словно прочитал его мысли.

– Послушайте, Эф Ка, у вас есть ключи от дома?

– Нет, я уже докладывал, что не входил внутрь. Возможно, они до сих пор там. С тех пор как я сюда прибыл, в доме ничего не трогали.

– «С тех пор» – это что, новый оперативный термин? – насмешливо спросил Коффи. – Ну хорошо, теперь нам лучше разделиться, иначе мы до вечера не управимся. Марк, вы заканчивайте здесь, а вы, Фил, идите в дом. Обыщите все, найдите ключи. Луиза, смотрите, ничего не пропустите – выключатели, дверные ручки. – Макбрайд стоял за спиной начальника и, беззвучно открывая рот, поддакивал: «есть, есть, есть». – Не забудьте про телефон…

– Будет исполнено, босс! – бойко отрапортовал инспектор и направился к двери.

– И еще: раз уж вы будете в доме, – крикнул ему вслед Коффи, – может, удастся заварить кофе или чай. Только покрепче. Голова раскалывается. – Он повернулся к Рекальдо: – Не могу представить, куда запропастилась судмедэксперт. Выехала давно/Неужели заблудилась? Да, чертовски нелегко ей будет отыскать это место. Прошу вас, сходите на дорогу, встретьте ее. А пока дожидаетесь, подумайте, нельзя ли как-нибудь обезопасить там въезд. Глазом моргнуть не успеем, как набежит толпа зевак. Или, не приведи Господь, журналистов.

– У меня в багажнике есть цепь и замок.

– Отлично. Вот и займитесь.

Прогнали. Пульс учащенно забился у Рекальдо в виске. И как изящно. Он почти восхищался Коффи, при этом испытывая возмущение тем, что чужаки вторглись на его территорию. Он привык быть сам себе начальником, и теперь ему не слишком понравилась как собственная второстепенная роль в расследовании, так и бесцеремонное обращение суперинтенданта.

Сержант взял замок, маленькую канистрочку с маслом и быстро пошел по грязной дороге. Въездные ворота явно не запирали много лет. Потребовалось большое усилие и изрядное количество масла, чтобы сдвинуть створки с места. Прошло двадцать минут, патологоанатома не было. Утренний воздух пронизывал влажным холодом. Рекальдо, стараясь разогнать кровь, потопал ногами, затем немного прогулялся по дороге, оглядываясь, не едет ли машина, и при этом пытаясь разобраться в ситуации, перебирал в голове события нескольких последних часов. Вертел в руке маленькую гребенку и вспоминал, когда в последний раз видел ее на Кресси. В пятницу? Да, без сомнения, в пятницу в супермаркете. Теперь Рекальдо еще больше недоумевал, что за компанию он видел на яхте. Была ли там Крессида? А если да, что она там делала? Что делал каждый из участников прогулки? Тот факт, что О'Дауд ни словом не обмолвился о плавании в бухте, наводил на размышления. Весельчак что-то скрывал. Но ведь и сам Рекальдо был не слишком откровенен с детективами. Следовало проявлять осторожность, иначе Макбрайд моментально заподозрит, что он темнит.

Рекальдо ждал, но патологоанатом не показывалась, и он набрал номер дома Суини. Выслушал пятнадцать, двадцать сигналов и дал отбой, только когда раздался рокот мотора.

По узкой дороге с трудом пробирался золотисто-коричневый «вольво-эстейт». Рекальдо сделал шаг вперед и махнул рукой, приглашая остановиться. Машина заскрипела тормозами, ее занесло, и она, чуть не зацепив сержанта, замерла.

– Фу, как вы меня напугали! – Из окна показалось дружелюбное лицо почтенной дамы. – Но я рада, что вы появились, иначе непременно бы проехала мимо. – Женщина улыбнулась и протянула руку. – Я Джоанна Морроу, судебный медик. А вы инспектор Макбрайд?

– Нет, я из здешних. Да и званием пониже, простой полицейский, – позволил себе совсем незначительную долю иронии Рекальдо, – Фрэнк Рекальдо. – Они обменялись рукопожатиями. – Проезжайте, доктор Морроу, только не спешите. Дорогу развезло как болото, и колея вся в выбоинах. Суперинтендант Коффи и инспектор Макбрайд ждут вас наверху, у дома. Следуйте по дороге, но будьте внимательны: впереди крутой поворот налево.

Патологоанатом поманила его рукой:

– Садитесь и сами покажите, куда ехать.

Рекальдо закрыл ворота, замкнул на цепь и осторожно занял место на переднем сиденье. Ступни по щиколотки утонули в валявшемся на полу хламе: бумажках, игрушках, шуршащих пакетах.

– Хватило места для ваших длинных ног? Отодвиньте сиденье. Штуковина, которой его регулируют, находится сбоку. И зашвырните все барахло назад, к остальному мусору. Мои мальчишки постоянно устраивают в машине свалку. И вдобавок полночи не дают спать. – Миссис Морроу улыбнулась. – Мне совсем не по возрасту.

Одного с ним возраста, решил Рекальдо. Она и в самом деле выглядела так, словно только что очнулась от глубокого сна и все еще не могла прийти в себя. Но даже при мимолетном знакомстве ощущалось, что, несмотря на усталость, эта женщина излучает спокойствие. Рекальдо на мгновение представил, как он сворачивается рядом с ней калачиком и его гладят по лбу. И тут же с отвращением к себе отметил, что его желания от душевного и сексуального воздержания становятся все более унылыми и безнадежными.

– Сколько лет вашим детям? – вежливо поинтересовался он.

– Пять и три. Я поздно стала матерью. – Джоанна, скосив глаза, подрулила к двум полицейским машинам. – А у вас есть семья?

От необходимости отвечать его избавил Макбрайд, который именно в этот момент появился из калитки с Марком и Луизой Даффи. Фотограф и криминалист явно собирались уезжать. Инспектор проводил их до фургона, а затем открыл дверцу патологоанатому.

– Привет, док. – Ухмыляясь, он принял у нее тяжелый чемоданчик.

Рекальдо оценил, как Джоанна, с тактичной любезностью поблагодарив молодцеватого инспектора, тут же перешла на профессиональный тон. Сержант молча последовал за ними к реке.

– На плите горячий кофейник, – объявил инспектор, опуская на землю чемоданчик патологоанатома. – Кофе хорош, но во всем доме ни крошки еды. Даже галет нет.

– Спасибо, я не буду, – отказалась Джоанна Морроу, надевая резиновые перчатки. – Очень много дел. Надо спешить. Как ее звали?

– Эванджелин Уолтер, – ответил Рекальдо.

– Потрясающе! Помните, у Лонгфелло была такая поэма? – Она с удовольствием перекатывала на языке звуки понравившегося ей имени. – Вы что-нибудь о ней знали?

– Очень немного. Американка. Жила одна.

Доктор Морроу пристегнула к лацкану миниатюрный приемник.

– Ну хорошо, приступим. – Она молча встала, внимательно осмотрела место, где лежало тело, и опустилась на колени. Трое мужчин сгрудились за ее спиной, прикрывая от пронизывающего ветра. – Странно, какой спокойной она выглядит. Такое в моей профессии встречается не часто. – Джоанна коснулась головы Эванджелин, ткань упала на землю и открыла длинные, до плеч, неестественно черные волосы, разительно контрастировавшие с бледной кожей. Патологоанатом откинула челку и обнаружила на голове у кромки волос тонкие шрамы.

– Пластическая операция, – в изумлении пробормотала Джоанна. – И не одна. Потрясающе! Ничего подобного не видела. Но выполнены превосходно.

– Дорого это могло стоить? – спросил Макбрайд.

– По-моему, очень. – Она коснулась век погибшей и слегка повернула голову за подбородок. – Повсюду. Да, она определенно держала годы в узде. – Все посмотрели на странную, довольно красивую, кукольную маску Эванджелин: ни одна морщинка не давала представления о возрасте или характере женщины. На лице не осталось никакого выражения – ни страха, ни злости. – Губы синюшные, несколько припухшие. На левом виске ссадина, ушиб. – Патологоанатом взяла мазок из-под ногтей. – На ногтях маникюр, перламутровый лак, не поврежден. Следов борьбы нет. Странно, учитывая ссадину на виске. Разумеется, могла просто упасть. – Джоанна оглянулась по сторонам. – Кругом много камней.

Когда она коснулась шеи мертвой женщины с левой стороны под подбородком, где алело пятнышко размером с пенни, Макбрайд поинтересовался:

– Любовный укус?

Морроу провела кончиком пальца по слегка вздутым краям и улыбнулась инспектору:

– Нет, родимое пятно.

– Запаха алкоголя не чувствуете? – спросил тот.

Доктор Морроу наклонилась над телом и втянула в себя воздух.

– Да, что-то есть, – уверенно объявила она. – Эта женщина пила?

– На кухонном столе полупустая бутылка вина, – ответил инспектор. – Шардонне из долины Нэпа [9]9
  Плодородная долина на западе Калифорнии с центром в г. Напа. Крупнейший винодельческий район в США.


[Закрыть], – уточнил он с видом человека, понимающего толк в подобных вещах?

– Нет, – покачала головой патологоанатом. – Пахнет скорее виски. Потом проверим в лаборатории. – Она расстегнула лиф тонкого кашемирового платья и без нажима провела пальцем между грудей.

А в голове Рекальдо возникла картина, как скальпель вонзается в бледную плоть. Он покосился на коллег и заметил, что им тоже не по себе от вида неподвижного тела. Из-под тонкой шерсти, противясь мрачному торжеству смерти, бесстыже торчали соски. Потрясенный Рекальдо внезапно понял, что труп до ужаса напоминает ему Шер [10]10
  Настоящее имя Шерилин Саркисян (р. 1947). Актриса и певица. С 80-х г. снимается в кино. Звезда Голливуда.


[Закрыть] – эту ходящую-говорящую куклу, чьи фотографии то и дело появлялись в глянцевых журналах. Шли годы, а ее лицо не претерпевало ни малейших изменений, и нельзя было различить никакого выражения за улыбкой Джоконды.

– Господи, да от нее ничего не осталось! – воскликнула доктор Морроу. – Женщина среднего возраста вбила в свою глупую голову изводить себя голоданием! – Она раздвинула полы платья и продемонстрировала зарубцевавшийся шрам длиной в шесть дюймов. Рука в перчатке прошлась по нему сверху донизу. – Совсем свежий. Не больше двух недель. Это мне урок – никаких диет! – Ее палец надавил на живот, и Рекальдо судорожно сглотнул. Патологоанатом подняла на него глаза. – Боже, только не это. Надеюсь, вас не стошнит, мистер Рекальдо. Будьте паинькой, присядьте и зажмите голову между коленей.

Он оставил ее совет без внимания, решив, что разумнее будет стоять не шевелясь, пока не пройдет дурнота.

– Она была актрисой? Кинозвездой? Или что-нибудь в этом роде? – спросила Джоанна. – Я слышала, здесь их пруд пруди.

– А вот об этом пусть нам поведает Эф Ка, – ехидно предложил Макбрайд.

Рекальдо сгорбился и, борясь с приступом тошноты, помотал головой.

– Мне кажется, она была экспертом-искусствоведом или вроде того. – Он тщетно силился проглотить застрявший в горле горький ком. – Организовывала выставки. Я не так-то много о ней знаю. Американка. Жила здесь в течение нескольких лет.

– Не слишком ли уединенно для горожанки? – удивилась доктор Морроу и пробормотала больше себе, чем коллегам: – Ну и что же тебя убило, Эванджелин Уолтер? – Она подняла платье с ног покойницы. Через несколько минут снова накрыла и слегка стянула пояс на талии. Затем встала, повернулась к Рекальдо. – Вы местный. Знаете ее лечащего врача? Я бы хотела взглянуть на ее историю болезни.

– Ее лечил не Маккарти. Он сам мне об этом сказал, когда приезжал сегодня утром. У него практика в Данкреа, но захватывает и Трианак, где мы теперь находимся. Он пообещал аккуратно поинтересоваться у коллег – может быть, удастся что-нибудь выяснить.

– Это бы очень помогло.

– А не могла она умереть от того, что так легко одета? – задал вопрос Рекальдо, не обращая внимания на осуждающий взгляд Коффи.

– От того, что так легко одета? – переспросила Джоанна. – Понятия не имею. Почему вы интересуетесь?

Сержант пожал плечами.

– Я подумал, это платье не по сезону и не по нашему климату. Очень тонкое.

– Но очень теплое – это же кашемир. Вряд ли первопричиной смерти явилось переохлаждение. У нее на затылке рана, -неуверенным тоном продолжала Джоанна. – И было сильное кровотечение.

– Следствие операции? – поинтересовался Макбрайд.

– Не исключено, – уклончиво ответила патологоанатом. – Но могут быть и другие причины.

– Изнасилование? – предположил инспектор.

– Пока ничего не могу утверждать с определенностью. Хотя имеются признаки половой активности. Есть сведения, когда ее в последний раз видели в живых?

– Я видел ее в саду вчера, вскоре после полудня. А обнаруживший тело старик утверждает, что она стояла здесь вечером, около восьми. – Рекальдо указал на чахлый дуб на берегу реки. – В это время он обычно проплывает мимо заправить наживкой ловушки, для омаров. И видел ее на обычном месте.

– Около восьми? – задумчиво повторила патологоанатом. – Это слишком рано. Пока это только догадки, не более, но я бы сказала, что она умерла гораздо позже – что-нибудь между девятью-десятью и… – она провела рукой по губам, – часом ночи. – Джоанна снова понизила голос – видимо, сложилась привычка, диктуя, как бы разговаривать с собой. – Для точной оценки условия неблагоприятные. Одежда промокла, и это повлияло на температуру тела. Женщина пролежала на открытом воздухе несколько часов, возможно, всю ночь. Не исключено, что какое-то время тело находилось в воде. Посмотрим, что покажет вскрытие. – Она замолчала.

Макбрайд подошел к кромке воды и закурил, оглядывая раскинувшееся перед ним устье.

– Мистер Коффи, отпечатки пальцев уже сняли? – спросила доктор Морроу. – Да? Тогда с ней более или менее все, – патологоанатом подошла к суперинтенданту и заговорила так тихо, что Рекальдо пришлось напрягать слух. – Вечером позвоню, буду держать вас в курсе. К этому времени будут готовы отпечатки и фотографии. Вы будете в Корке?

– Да, где-нибудь после девяти. Попробуйте позвонить домой. Если нет… – Он дал ей номер мобильного телефона.

– Здесь есть над чем подумать. – Джоанна неопределенно махнула рукой. – Придется посоветоваться с коллегами. Поговорим, когда вы вернетесь. А пока буду размышлять.

– Вас что-то беспокоит?

– Да. Хотя не исключено, что я ошибаюсь. В любом случае на данном этапе я бы не взялась утверждать, что речь идет именно об убийстве. Недавняя операция сбивает с толку. Подождем до вечера. – Доктор Морроу тряхнула головой и стала говорить громче. – Потрясающее место. Жаль… жаль несчастную Макбрайд отошел от воды и нарушил затянувшееся неловкое молчание.

– Перевозка скоро будет здесь. Надо решить, что делать после того, как ее кости перекочуют в морг.

Рекальдо вздрогнул. Его покоробило фривольное упоминание об умершей. Он стал натягивать на белые, с желтизной, ноги черный пластиковый мешок. А когда поднял глаза, подле него стояла Джоанна. Она улыбнулась и спросила профессиональным тоном:

– Вот именно в такой позе ее и обнаружили?

– Она здесь лежала, когда я приехал, – осторожно ответил сержант, продолжая свое занятие. – Эта часть сада была затоплена. Может быть, утонула? – предположил он, как бы размышляя вслух.

Патологоанатом дотронулась до его руки.

– Мистер Рекальдо, вы слышали мой вопрос? Ее обнаружили именно в такой позе?

Сержант кашлянул.

– Нет. Боюсь, что старик ее перенес. Он сказал, что женщина стояла вон у того дерева. Но когда Спейн понял, что она мертва, то положил ее на землю…

– Стояла? – Джоанна сморщила нос. И несколько мягче добавила: – Вы ему поверили?

Коффи и Макбрайд, прислушиваясь к их разговору, качали головами. Рекальдо понимал, что потерял их доверие – в их головах появилось подозрение, что он соучастник преступления.

– У меня нет оснований…

Детективы обменялись взглядами. Первым заговорил Коффи.

– Старик перенес тело? Я правильно понял? – Его лицо вспыхнуло гневом.

Рекальдо закашлялся.

– Да, сэр.

– Он соизволил объяснить зачем?

– Нет, сэр.

– Нет? И вы не подумали об этом сообщить?

– Что ее удерживало стоя? – вмешалась доктор Морроу. – Она была чем-то привязана? К чему?

– Спейн сообщил, что она стояла, привалившись к дереву, однако я сомневаюсь, уж не случилась ли у него галлюцинация. – Рекальдо заговорил, заметно волнуясь. – Понимаете, у нее была привычка приходить к этому дереву и любоваться закатом. Курить, ну и все такое. Спейн каждый вечер видел ее на этом месте. Я не нашел никаких следов веревки, хотя все вокруг обыскал, – решительно заявил он. Краем глаза Рекальдо заметил направлявшуюся в их сторону лодку Джона Спейна. – Почему бы вам самой его не спросить, доктор Морроу? Вот старик Спейн плывет к нам собственной персоной, – указал сержант на скользившее по воде суденышко. – Это он обнаружил тело, когда вышел на рыбалку. Примерно в половине шестого утра.

– На рыбалку в половине шестого? – ужаснулась Джоанна. – Господи, он, должно быть, ненормальный! Сколько ему лет?

– Семьдесят три или семьдесят четыре, – пожал плечами сержант: – Может быть, чуть больше или чуть меньше.

– Compos [11]11
  Сокращенно от Compos mentis – находящийся в здравом уме и твердой памяти (лат.).


[Закрыть]? – спросила патологоанатом.

– Что? – не понял Рекальдо.

– Да что с вами такое? – нетерпеливо вмешался Коффи. – Он вменяемый, заслуживает доверия?

– Вполне вменяемый и, как правило, заслуживает доверия, – ответил сержант.

Суперинтендант взял Рекальдо за рукав:

– Так чего же вы ждете? Зовите его сюда!

Однако в этом не было необходимости: Джон Спейн уже направил лодку к берегу.

Полицейские наблюдали, как он привязывает шлюпку, грузно выходит на сушу и, понурив голову, бредет к ним.

– Вот так же он вел себя и утром? – спросил Коффи.

– Да, с той лишь разницей, что утром был прилив и большую часть пути ему пришлось брести по воде.

– И он так промок, что был вынужден отправиться домой? – Суперинтендант иронически изогнул бровь. – Его следовало задержать здесь.

– Знаю, – теряя терпение, ощетинился Рекальдо. – Я должен был его остановить, броситься за ним следом. Но как я уже докладывал, в таком случае пришлось бы оставить тело с О'Даудом, которому я доверяю гораздо меньше, чем Джону Спейну. – Он покосился на Коффи. – Пришлось из двух зол выбирать меньшее. Если бы я погнался за стариком, О'Дауд остался бы здесь один. А он из тех, кого хлебом не корми, только бы сунуть куда-нибудь нос. Во все влезает, ужасный проныра. Его тут так и зовут: мистер Встревала. Я не собирался оставлять его здесь одного!

– Что это вы так разволновались? – вызывающе спросил Макбрайд. – Он вам что-нибудь сделал?

Рекальдо застегнул молнию на мешке с телом и распрямился.

– Ровным счетом ничего.

– В таком случае вам не кажется, что вы малость хватили через край? Должен отметить, что у вас о нем очень категоричное мнение.

– Я совершенно не доверяю О'Дауду. Нам следует вызвать его как можно быстрее.

– Нам? – Начальство из центра явно давало понять, что они с сельским полицейским не одного поля ягоды.

– Нам. Вам. Или мне. – Рекальдо устало пожал плечами. – Как вам угодно, джентльмены.

В этот момент к ним подошел Джон Спейн.

– А, мистер Спейн! – поздоровался с ним Коффи. – Мы бы хотели задать вам несколько вопросов. – Он повернулся к Рекальдо и оглушил внезапным проявлением заботы: – Фрэнк, я думаю, вам пора сделать перерыв и сходить домой. Вы же наверняка валитесь с ног от усталости. Судя по всему, нам придется провозиться здесь целый день. Так что надо подменять друг друга. Мы навестим О'Дауда, а вы пока покемарьте, перекусите и через пару часов возвращайтесь. Надо будет готовиться к совещанию.