Текст книги "Одна из нас мертва"

18. Дженни

Я вложила набор губных помад обратно в кармашки органайзера вместе с несколькими палетками теней для глаз и парой бронзантов и хайлайтеров. Я подумывала о том, чтобы сразу после приема отправиться спать, но мне все никак не удавалось успокоиться, и я решила, что будет неплохо прибраться в салоне, поскольку мы с Кишей не успели сделать это раньше. Мои пальцы нажали на выключатель, и все светильники в салоне погасли. Взяв грязные кисточки для нанесения макияжа, я направилась в санузел, находящийся в задней части салона. Я закрыла пробкой слив в раковине, положила в нее резиновый коврик для мытья кистей и включила воду. Кисти погрузились на дно, как только я бросила их в раковину, и разноцветные косметические средства, оставшиеся на них, окрасили воду, словно бомба для ванны.

Из салона донесся громкий звук, и я тут же выключила воду. Это был звон разбитого стекла. У меня участилось дыхание, и я замерла, не зная, драться мне или бежать. Звук повторился, затем зазвенел колокольчик на парадной двери. Сигнализация не сработала, поскольку я еще не активировала ее. Ее пульт находился рядом с задней дверью, и я включала ее в конце дня, перед тем как уйти.

Послышался шепот, но я не могла разобрать, что они говорят. Судя по хрусту битого стекла, кто-то входил дальше в салон. Я бесшумно сняла туфли на высоких каблуках и на цыпочках подошла к двери санузла. В ушах у меня шумела кровь. Раздался лязг металлических колец на стержне для портьер. Я высунула голову в коридор и посмотрела на заднюю дверь. Я могла выйти и добежать по лестнице до моей квартиры, но мой мобильник находился в сумочке, а она лежала на стойке в приемной. Послышался грохот, как будто что-то опрокинулось и на пол из него посыпались различные предметы. Надо думать, это был один из туалетных столиков.

– Не переусердствуй, – сказал мужской голос.

– Я просто развлекаюсь, – отозвался другой.

Я услышала, как об пол разбилось стекло – вероятно, зеркало. Они уничтожали то, что я создала, уничтожали методично. И прежде чем я сумела убедить себя, что это плохая идея, ноги понесли меня в зал. Я схватила со столешницы один из подсвечников, отделанный под мрамор и очень тяжелый. Сделав пару глубоких вдохов, я вышла из санузла, прошла по коридору и вошла в зал. Было темно. Я увидела фигуру мужчины, одетого во все черное. Он громил мой салон. Кассовый аппарат подал звуковой сигнал, значит, второй из них находится за портьерами. Тот, что находился в зале, стоял ко мне спиной. Он нагнулся, заглядывая в шкаф, в котором мы хранили спиртное.

– «Вдова Клико». Неплохо, – сказал он, достав одну из бутылок и сорвав с нее фольгу.

Второй мужчина крикнул:

– Я не могу открыть эту чертову кассу!

– Не важно, – ответил тот, что стоял рядом со мной, возясь с бутылкой. На пол упало что-то маленькое – надо думать, проволочная оплетка. Выстрелила пробка, он засмеялся и тут же поднес бутылку ко рту. Шампанское брызгало во все стороны.

– Какого черта ты там делаешь? – заорал тот, что пытался раскурочить кассу.

Но прежде чем грабитель, находящийся в зале, успел ответить, я обрушила подсвечник на его голову. Он вскрикнул и повалился ничком.

Портьеры тут же раздвинулись, и появился второй громила. Я могла видеть только одно – белки его глаз под балаклавой.

– Черт.

Должно быть, мой взгляд был прикован к малому, лежащему на полу, слишком долго, потому что для меня стало неожиданностью, когда я полетела на пол. Моя голова со стуком ударилась о половую плитку, и перед глазами поплыл туман. Подсвечник выпал из моей руки. Мужчина в балаклаве сидел на мне, и его руки сжимали мое горло все сильнее и сильнее. Я попыталась нащупать что-нибудь, чтобы отбиться, но рядом ничего не было.

– Глупая сука, – злобно прошипел он.

На его губах пузырилась слюна, глаза покраснели от ярости. Я попыталась дотянуться до его балаклавы, чтобы стащить ее, но у меня ничего не вышло.

– Чувак, перестань. Ты убьешь ее, – взмолился второй громила.

Дышать становилось все труднее. Он все крепче сжимал мою шею, сдавливая трахею.

– Значит, ты хочешь по-плохому? – осклабился он.

– Да, – прохрипела я и ударила его коленом в пах.

Он вздрогнул, и я выбралась из-под него. Но прежде чем я успела убежать, он схватил мою лодыжку и опять повалил меня на пол. И ударил кулаком, дважды. Первый удар пришелся мне в глаз, и передо мной все потемнело, и в этой темноте заплясали искры. Вторым ударом он разбил мне рот, и я ощутила вкус теплого железа. Второй громила закричал, затем послышались шаги – он убегал по битому стеклу. Он сбежал, а его подельник опять придавливал меня к полу, и я едва могла дышать.

19. Кристал

После окончания приема я чувствовала, что мне необходимо пройтись, и притом подольше. Брайс заявил, что ему надо сделать кое-какие дела и в честь праздника покурить сигары с ребятами, и я обрадовалась этой передышке, потому что была ужасно зла и разочарована из-за того, как он поступил с Шеннон. Она не заслужила такого. Он унизил ее, растоптал на глазах у всего Бакхеда. Я сказала ему, что хочу прогуляться и вернусь домой из салона на такси. Немного раньше я сообщила Дженни, что оставила там свою сумочку, и она пообещала не ложиться спать и подождать меня, чтобы я смогла забрать ее. Но час был поздний, так что я, если честно, просто хотела пройтись, чтобы проветрить голову, и мне было все равно, ждет меня Дженни или нет. Благодаря прохладному ветерку влажность стала терпимой, и прогулка от Музея искусств, где проходил прием, до «Сияния» на Пич-стрит получилась приятной. Я еще никогда не видела Бакхед таким тихим, таким спокойным. На улицах не было видно ни людей, ни машин, и единственным звуком, который я слышала, был стук моих каблуков по тротуару. Я повернула на Пич-стрит и впереди слева увидела вывеску «Сияния». С моего места мне показалось, что свет в салоне не горит, и я предположила, что Дженни все-таки легла спать. Может, вызвать такси сразу? – подумала я, но мои ноги продолжали нести меня вперед.

Внезапно из какого-то из ближайших заведений выбежал крупный мужчина в черных шортах и худи, и я поняла, что он выбежал из «Сияния», когда увидела у него в руках мерцающую золотую дамскую сумочку. Это была моя сумка. Он стоял, шаря в ней, и от меня до него было всего ярдов десять.

Я ускорила шаг и крикнула:

– Эй, ты!

Он быстро повернулся ко мне. На нем была балаклава, закрывающая все лицо, кроме его вытаращенных глаз и частично открытого рта.

– Черт побери, я на такое не подписывался, – пробормотал он и, развернувшись, побежал прочь.

На задней части его белесой икры красовалась большая татуировка. Похоже, ему сделали ее не в тату-салоне, поскольку она была какой-то размытой. Я подумала было, что надо бы догнать его, но затем остановилась перед «Сиянием», увидев разбитое стекло и открытую дверь. Я позвонила на 911, убрала телефон в сумку и собралась закричать, но тут из салона донеслось шуршание, за которым последовал истошный крик.

Я снова сунула руку в сумочку и достала карманный пистолет «Ругер», хромированный, с ярко-розовой рукояткой.

«Береженого бог бережет, – так сказал мой отчим, когда подарил мне это оружие все эти годы назад. – Относись к нему как к своему мобильному телефону и всегда держи его при себе».

И сейчас я была благодарна ему за этот совет. Сделав глубокий вдох, я начала быстро думать о том, как же мне поступить: ворваться в салон, паля из пистолета, или войти осторожно. Тот малый, которого я только что видела, явно был безоружен. Скорее всего, если там, в салоне, есть еще кто-то, то он тоже не вооружен.

Вбежав внутрь, я откинула бархатную портьеру и увидела мужчину в черном, сидящего на Дженни, прижав ее к полу. Я сделала предупредительный выстрел, и мужчина тотчас вскочил с нее и бросился бежать по коридору. По дороге он врезался в один из шкафов, несясь прочь во все лопатки, спасаясь от того, что он, надо думать, считал верной смертью. Я включила свет, и в этот же самый момент Дженни села. Ее глаз был подбит, и было ясно, что он почернеет и здорово заплывет. Ее губы были разбиты в кровь, на шее красовались жуткие ярко-красные отметины. Она жадно глотала воздух, делая глубокие болезненные вдохи, от которых на ее глазах выступили слезы.

– Боже, Дженни, – проговорила я, подбежав к ней.

20. Дженни

Настоящее время

Детектив Сэнфорд входит в комнату, неся два стакана с кофе. На сей раз вместо полистироловых стаканов, полных невкусной коричневой жижи, он принес нам кофе из «Старбакса». Один из стаканов он ставит передо мной. За те несколько часов, что мы провели здесь, он стал сговорчивее, а может быть, проникся ко мне симпатией.

– Спасибо, – говорю я, поднеся стакан к губам.

Он кивает:

– Я признателен вам за ваше сотрудничество и за то, что вы вызвались дать показания. – Детектив Сэнфорд выдвигает из-под стола стул и садится. – Значит, прием прошел не лучшим образом?

– Это была просто катастрофа.

Он отпивает свой кофе.

– Должно быть, Шеннон была очень расстроена.

– Разумеется. Ведь Брайс опозорил ее перед всей здешней элитой.

– И между Шеннон и Оливией имелась напряженность? – Он вскидывает бровь.

– По-моему, напряженность имелась между ними всеми, – буднично говорю я.

– Я тут обнаружил полицейский отчет, в котором сказано, что в ночь после приема в «Сияние» вломились преступники и вы получили травмы. – Он сочувственно смотрит на меня.

Я невольно подношу руку к шее и потираю ее. Иногда я снова чувствую, как тот громила сдавливает мою трахею. В ответ я просто киваю. Я не знаю, что еще он хочет от меня услышать. Он явно прочел и этот отчет, и мои показания, и показания Кристал. Мне нечего к этому добавить.

– И этих злоумышленников так и не поймали?

– Нет, полиция так их и не нашла. – Я делаю еще один глоток кофе.

– А прежде что-нибудь подобное случалось? – Он склоняет голову набок.

– Нет, никогда.

– В отчете сказано, что украдена была только золотая сумочка.

– Совершенно верно. Они не смогли открыть кассу. – Я верчу в руках стакан из «Старбакса».

– Как вы думаете, это была случайность? – Детектив Сэнфорд снова вскидывает бровь.

Я слегка подаюсь вперед:

– Нет, я считаю, что ничто из произошедшего в Бакхеде не было случайным.

21. Оливия

Сегодня мне пришлось надеть мое платье с длинными рукавами от «Валентино» из-за того, что вчера вечером Дин так агрессивно вцепился в мою руку. Не знаю, какая муха его укусила. То есть я, конечно, понимаю: он не хочет, чтобы я мутила воду, но в этом все равно не было необходимости, и сегодня утром я ушла из дома, не сказав ему ни слова. Я уверена, что, вернувшись домой, я получу новую дизайнерскую сумочку и несколько дюжин красных роз. Я отправилась в «Сияние» на наше ежемесячное заседание книжного клуба, мне не терпелось обсудить «Вог» и, разумеется, Шеннон. Я полагала, что она вообще не явится после того, как она опозорилась на приеме. Фу! Левое окно салона было заколочено досками, а стекло в двери держалось только благодаря клейкой ленте. Да, это заведение быстро катилось под откос.

– Почему этот салон выглядит брошенным?! – крикнула я, раздвинув бархатные портьеры и войдя в зал. – Я едва не решила не заходить, опасаясь, что меня кто-нибудь увидит. Что бы сказали люди? Но в этом месяце наш клуб будет обсуждать то, что выбрала я, так что я не могла не прийти. – Я вскинула голову и сняла солнечные очки. Салон действительно выглядел чуть менее опрятным, не таким чистым, как обычно. И не хватало одного столика для нанесения макияжа.

– Право же, Дженни, надо нанять уборщицу. Этому заведению требуется масса работы.

Кристал и Карен сидели на диване, пока Киша наливала в бокалы «мимозу»[6]6
  «Мимоза» – коктейль из шампанского и апельсинового сока.


[Закрыть] и заканчивала сервировку стола. Журнальный столик был уставлен блюдами со свеженарезанными фруктами, круассанами и ломтиками сыра. Кристал выглядела неважно. Под глазами у нее были темные круги, и она была одета в лосины «Лулулемон» и белую футболку. Карен тоже выглядела средне. Значит ли это, что эти женщины махнули на себя рукой?

– Вчера вечером в салон вломились. – Карен посмотрела на меня.

– Что? Какой кошмар.

– И они здорово помяли Дженни, – сказала Кристал. Ее глаза остекленели, нижняя губа дрожала.

– Что? – Моя рука взлетела ко рту. – Где она?

Прежде чем кто-то из них успел ответить, из задней части салона вышла Дженни. Под правым глазом у нее был ужасный фингал, губа распухла, и на шее темнели синяки.

– Боже, Дженни! Как ты? – Я подбежала к ней.

– Я в порядке. И чувствую себя не так уж плохо, несмотря на мой вид, – ответила она, направляясь к туалетному столику. Она попудрила шею, пытаясь замаскировать синяки, но они были слишком темными.

– Может, тебе что-то нужно? У меня есть обезболивающее, – предложила я.

– Да нет. Я просто хочу получить удовольствие от этого заседания и не разговаривать об этом, если вы не против. – Она делано улыбнулась, но тут же чуть заметно поморщилась и поднесла палец к своей распухшей губе.

Все кивнули.

– Послушай, я могу справиться здесь со всем сама, если тебе захочется подняться к себе и полежать, – предложила Киша.

– Чепуха. Со мной все в порядке.

Я уселась на диван.

– Это ужасно, совершенно ужасно, я затрону эту тему на следующем заседании нашего комитета, и мы, возможно, проведем какое-нибудь благотворительное мероприятие, чтобы собрать для тебя деньги, – сказала я.

– Оливия, все и так в порядке. Весь ущерб покроет страховка. Окно и стекло на парадной двери заменят уже сегодня, – ответила Дженни, налив себе стакан апельсинового сока.

– Но твое лицо. Оно смотрится чудовищно.

– Оливия! – В голосе Карен прозвучал упрек.

– Я, разумеется, говорю это в самом лучшем смысле, – сказала я с улыбкой.

– Оно заживет, – отозвалась Дженни, отпив глоток своего сока.

Я неловко заерзала на своем месте.

– Карен, тебе надо уговорить Марка осмотреть ее. Вероятно, ей понадобится восстановительная хирургия, – заметила я.

Карен закатила глаза. Похоже, она не так волновалась о Дженни, как я.

Дженни хлопнула в ладоши:

– Давайте начнем заседание книжного клуба.

– Вообще-то, в этом месяце мы будем обсуждать «Вог». – Я достала из сумки свежий номер журнала. – Давайте назовем пять самых лучших из изображенных здесь прикидов – сначала ты. – Я показала на Кристал. Вид у нее был такой, будто она вот-вот заплачет, и я не знала почему.

– Ты в порядке, Кристал? – спросила я.

Она кивнула.

– Но разве мы не должны подождать Шеннон? – Кристал обвела нас взглядом, ища нашего одобрения.

– А она вообще появится? Я имею в виду после вчерашнего вечера… – Я взяла бокал с «мимозой» и поднесла его к губам, чтобы подавить разбирающий меня смех.

– Это было не так уж и ужасно, – вставила Карен и тоже взяла бокал с «мимозой».

Я достала свой телефон.

– Ты шутишь, да? Я записала все это на видео. Это просто умора. – Я нажала на кнопку воспроизведения. – Я подумываю о том, чтобы отправить его на WorldStar[7]7
  WorldStarHipHop – сервис выкладки видео, содержащий, несмотря на название, самый разнообразный контент, включая скандальный и шоковый.


[Закрыть].

Карен сердито посмотрела на меня:

– Выключи это, Оливия.

– Что? Это просто шутка. Не берите в голову. Так или иначе, ты, Киша, скорее всего, тут единственная, кто знает, что собой представляет WorldStar[8]8
  Основатель сервиса Л. О’Денат, ныне покойный, позиционировал его как «CNN для гетто» (перефразировав высказывание известного рэпера Чака Ди), так что содержание этой фразы – подчеркнуто расистское.


[Закрыть]. – Я подмигнула ей.

Киша наморщила лоб.

– Ты что-то с чем-то, – сказала она, покачав головой.

– Спасибо. – Я широко улыбнулась.

Карен осушила свой бокал и наполнила его чистым шампанским.

– Оливия, за каким чертом ты сказала Шеннон, что она больше не председатель фонда? – вопросила она, прищурив глаза.

– В самом деле? – Я прижала руки к груди. – Это просто сорвалось у меня с языка. Простите, мне так жаль. Я знаю, что мы договорились подождать. Должно быть, я слишком много выпила. – Вся эта ложь звучала чрезвычайно естественно, и я произносила ее не задумываясь.

Карен выдохнула и сделала глоток своего шампанского.

– Теперь она обозлена. И даже не разговаривает со мной.

Я покачала головой:

– Это ужасно, но ты же знаешь, какой она бывает. Я уверена, что она оправится от этого и передумает. Ведь вы подруги, – добавила я с чуть заметной улыбкой.

Кристал наклонилась и положила на свою тарелку сыр и два круассана. И засунула ломтик сыра в круассан, соорудив из них сэндвич. Какая гадость. И что Брайс в ней нашел?

– У меня не было возможности извиниться перед Шеннон за поведение Брайса вчера вечером, так что я очень надеюсь, что она все-таки придет, – проговорила Кристал со ртом, полным еды.

«Невоспитанная свинья».

– Его поведение было омерзительным, – подтвердила Карен.

Глаза Кристал увлажнились.

– Я до сих пор не верю, что он так поступил. – Ее голос дрогнул.

Эта маленькая деревенщина просто жалка в своем дурацком сочувствии. Да как она смеет не поддерживать своего мужа? Брайс не сделал ничего плохого. Не его вина, что Шеннон похожа на герпес – болезнь, которую трудно лечить и которая никогда по-настоящему не проходит. Единственный способ для него избавиться от нее – это получить свидетельство о ее смерти.

– Я согласна с вами обеими. Вчера вечером Брайс позволил себе лишнее, – сказала я, прикусив язык.

Кристал посмотрела на меня с довольной улыбкой. Глаза Киши округлились, затем ее лицо расслабилось, когда она встретилась взглядом с Дженни. Скорее всего, потому, что на ту было тяжело смотреть. Впечатление было такое, будто кто-то молотил по ее лицу киянкой. Право же, это выставляло «Сияние» в дурном свете.

– Ты уверена, что хочешь быть здесь, Дженни? – Я откинула голову назад.

– Да, со мной все в порядке. – Она отпила еще один глоток своего апельсинового сока, пока ее глаза оглядывали зал, после чего она опять перевела взгляд на меня.

– Как бы то ни было, думаю, Брайс должен извиниться перед Шеннон.

Херня, конечно, полная, но я молодец.

– Я согласна, – хором ответили Карен и Киша.

Дженни чуть заметно кивнула, затем потерла свою покрытую синяками шею. Ей следовало бы носить водолазку.

– Я прослежу за тем, чтобы он извинился, – заверила их Кристал.

– Я так рада, что все мы снова ладим, – сказала я с улыбкой, широкой, как шестиполосная магистраль.

– Не все. Как я уже говорила, Шеннон ненавидит меня, – возразила Карен, отпив шампанского.

– Вы найдете общий язык, – проговорила Дженни. Ее голос был тих и хрипл.

Надо будет вбить этот клин между ними поглубже.

– Не твоя вина, что Шеннон напилась и выставила себя дурой. И не твоя вина, что я случайно проговорилась о том, что мы сместили ее с поста председателя, – сказала я, и в моем голосе прозвучала абсолютная убежденность.

– Ты тоже не виновата в том, что Брайс так поступил с ней, – добавила Кристал. Я улыбнулась ей.

– Мне неприятно это говорить, но я согласна с Оливией. – Киша посмотрела на меня с сухой улыбкой.

На парадной двери зазвонил колокольчик, и из-за портьер в зал вошла Шеннон, с головы до ног одетая в дизайнерские шмотки. Ее лицо опухло, скорее всего, из-за того, что накануне она выпила слишком много спиртного. Если не считать этого, она выглядела довольно собранной. Наверное, поэтому она и опоздала, потому что пыталась взять себя в руки, чтобы казаться сильной, хотя мы все знали, что она в любую минуту может слететь с катушек.

– Извините, я опоздала. О чем вы, девушки, тут говорите? – Шеннон впорхнула в зал и схватила бутылку шампанского. Налив его в бокал, она уселась. Ее тон был делано беззаботен.

– О тебе, – ответила я.

– А что случилось с окном? – спросила Шеннон, проигнорировав мою реплику.

– В салон вломились грабители, – сказала Дженни.

Шеннон посмотрела на нее:

– Боже! Ты в порядке? – Ее глаза и рот широко раскрылись.

– Она не хочет об этом говорить, – ответила Киша, положив руку на плечо Дженни.

– Да, давайте просто сосредоточимся на этом заседании клуба.

Шеннон закрыла рот и кивнула:

– Да, конечно.

– Как ты себя чувствуешь сегодня утром, Шеннон? – спросила я.

Шеннон не сразу оторвала взгляд от Дженни и сейчас снова посмотрела на нее.

– Ты уверена, Дженни? – спросила она.

Дженни кивнула.

– Шеннон, я задала тебе вопрос, – напомнила я, вертя в руках мою «мимозу».

Она бросила на меня испепеляющий взгляд.

– У меня появились новые дела из-за того, что кое-кто меня предал. – Ее взгляд переместился на Карен.

Дженни и Киша обеспокоенно переглянулись. Обычно я не обращала на них никакого внимания, но я понимала, что мне надо внимательно следить за всеми, чтобы получить над ними власть. Правление Шеннон закончилось. Да здравствует королева Оливия.

– Шеннон, если тебе есть что сказать, просто скажи это, – сказала Карен.

– Кто-то что-то сказал? – Шеннон приложила ладонь к уху. – Кажется, это моя бывшая подруга, вероломно предавшая меня.

Карен закатила глаза и отпила шампанского.

– Послушай, Шеннон. – Кристал повернулась к ней всем телом. – Я хочу извиниться за поведение Брайса вчера вечером. Я была шокирована им, и я тоже зла на него. Ты организовала замечательный прием, и люди запомнят только то, каким он был великолепным. – Кристал улыбнулась.

Шеннон чуть заметно кивнула, затем вздернула подбородок:

– Тебе нет нужды извиняться за Брайса. Мы с ним собираемся поужинать сегодня, чтобы обсудить то, что произошло между нами.

Кристал откинулась на спинку дивана.

– О, я не знала, что он договорился с тобой об этом. – Она сделала большой глоток «мимозы», допив ее всю.

– Ты действительно считаешь, что это хорошая идея? – спросила Карен.

Шеннон отщипнула несколько виноградин и положила их в рот.

– Не уверена, кто это сказал, но да, считаю.

Этот разговор между Шеннон и Карен напомнил мне о том, как Шеннон относилась ко мне самой, когда я только что переехала в Бакхед. Сперва она делала вид, будто меня тут вообще нет, а затем третировала и высмеивала меня. И было приятно наблюдать, как это в кои-то веки происходит и с кем-то другим.

– Неэтично ужинать в ресторане с чужим мужем, Шеннон, – заметила я, отлично зная, что в этом плане я тоже хороша.

– Сначала он был моим мужем, – крикнула Шеннон. Затем глубоко вдохнула и сделала вид, будто поправляет свои украшения.

– Итак, девушки, какой прикид нравится вам больше всего? – спросила Киша, держа в руке свой экземпляр последнего номера «Вог» и отчаянно пытаясь сменить тему. Функции миротворца перешли к ней, поскольку теперь Дженни явно была не в состоянии их выполнять.

– Страница пятьдесят три, – ответила я, бросая бедной Кише кость. Она быстро перелистала страницы.

– Я не против того, чтобы вы с Брайсом вместе поужинали. У нас с ним счастливый брак, – робко сказала Кристал.

Киша глотнула шампанского прямо из бутылки. Карен начала покачивать ногой еще быстрее. Дженни взяла у Киши журнал и принялась листать его так энергично, что едва не вырывала страницы. Я сидела затаив дыхание. Для полноты счастья мне не хватало только одного – пакета попкорна.

– НАШ. БРАК. ТОЖЕ. БЫЛ, – театрально проговорила Шеннон.

Кристал прищурилась, и я подумала, что сейчас она наверняка накинется на Шеннон, но вместо этого из ее глаз покатились слезы. Какая же она жалкая.

– Шеннон, перестань! – Карен покачала головой.

– Что? Или вы все забыли? Она украла у меня мужа. – Шеннон всплеснула руками.

– Ничего подобного. Каждый второй брак заканчивается разводом, Шеннон, это не так уж страшно, – спокойно произнесла я.

– Отвали, Оливия. – И Шеннон презрительно махнула рукой.

Я сделала вид, будто шокирована ее словами, но на самом деле я получала от этого немалое удовольствие. Я думала, что мне понадобится гораздо больше усилий, чтобы изгнать Шеннон из нашей группы, но, судя по всему, она сама решила сунуть голову в петлю.

– Думаю, тебе лучше уйти, – сказала Карен.

– Кристал, тебе лучше уйти. – Шеннон улыбнулась.

– Нет, уйти следует тебе, Шеннон. – Карен вздернула подбородок.

Шеннон быстро повернулась к Карен, зло посмотрела на нее и резко встала.

– Что ж, ладно. Я и сама не хочу находиться здесь, особенно рядом с такой лицемерной подругой, как ты, Карен. – Она поглядела на каждую из нас. – «Вог» – это даже не книга, Оливия, слабоумная ты тупица. И вот что, Кристал: я скажу моему мужу, что его шлюха передавала ему привет.

Шеннон повернулась к нам спиной, но затем остановилась и оглянулась на Дженни.

– Мне так жаль. Я еще позвоню, чтобы узнать, как ты. – На ее лице изобразилось сочувствие, затем она повернулась опять и вышла.

Мы все отпили из наших бокалов и переглянулись.

Киша налила себе еще.

– Что ж, это было интересно.

– Теперь мы можем прекратить ее членство? – Я вскинула бровь.

– Нет, у нее сейчас просто тяжелое время, – ответила Дженни.

– Да, она так хорошо держалась. Думаю, она психанула из-за того, что сделал Брайс, и из-за потери поста председателя нашего фонда. – Карен сердито уставилась на меня и покачала головой.

– Мне жаль ее. – Кристал вытерла глаза салфеткой и откусила еще один кусок своего круассана с сыром.

Карен продолжала покачивать ногой:

– Нам всем ее жаль.

Я согласно кивнула, хотя на уме у меня было совсем иное.