Текст книги "Книжный магазинчик у озера"

Глава 16

Но плакать вечно невозможно, хотя Зои и попыталась. В конце концов она настолько устала, что легла на кровать рядом с Хари, чье ровное сопение успокаивало, и тоже провалилась в сон.

И снова она проснулась, не понимая, где находится. Просто потому, что было слишком тихо. Невозможно было уловить ни единого звука, как будто она спала глубоко под землей. Хари пошевелился. Зои подняла малыша и понесла в ванную. Он, должно быть, умирал от голода.

Старые гардины были набиты пылью, здесь все нуждалось в хорошей уборке, и это место давило. Зои раздвинула гардины и криво усмехнулась. Здесь все могло казаться ужасным… нет, тут же поправила она себя, здесь все и было ужасным. Она очутилась в чужой стране с непонятными людьми и ничего не могла с этим поделать, и она никому не нравилась, и кое-кто даже активно ее ненавидел, и ей нужно было работать в двух местах, но пока она не преуспела ни тут, ни там.

В книжной лавке у нее была странная хозяйка, которая явно испытывала неловкость – скорее из-за того, что Суриндер настояла на приезде Зои, уверенная, что Нине нужна помощь. И сегодня ей предстояло оставить Хари в том детском саду… Зои поморщилась.

Но за окном – отчаянно нуждавшемся в том, чтобы его помыли, – открывался захватывающий вид, это Зои должна была признать.

Утренний туман над озером делал восход абстрактным и пастельным, размывая розовые и золотые краски над горизонтом, придавая всему мягкие акварельные очертания. Зои внезапно осознала, что ей хотелось бы уметь рисовать. Она натянула на Хари его пижаму с изображениями пожарных, которая уже стала ему мала, и поднесла его к окну. Мальчик разинул рот, превратив его в букву «о», и показал на воду.

– Правда, очень красиво? – сказала Зои, прижимаясь лицом к его темным волосам. Даже если все остальное исчезнет, у нее все равно останется вот это – ее сын. – Правда, красиво?

Нина, сердясь, доедала второй завтрак.

– Нет, она милая, – говорила она, потому что Леннокса встревожило ее дурное настроение.

– Значит…

– Значит… ой, я не знаю. Она просто такая лондонская. Не уверена, сможет ли она понять, как здесь живут люди.

– Ну, ты могла бы сказать, что ты и сама очень бирмингемская, – с улыбкой сказал Леннокс.

– Хм… – промычала Нина. – Ну, все равно не думаю, что это будет проблемой. Просто мне кажется, та ее работа, другая, – чистый кошмар и что она от нас сбежит, поэтому не важно, поймет ли она, чего хотят люди в книжной лавке. А я окажусь в еще более тяжелом положении.

Нина вздохнула. Этим утром она чувствовала себя просто ужасно, но у Леннокса была масса дел, и она не хотела беспокоить его лишний раз. Леннокс обнял Нину и, улыбаясь, посмотрел на нее сверху вниз.

– Ладно, мы придумаем что-нибудь другое, – пообещал он.

На него всегда можно было положиться, и Нина обычно восхищалась этим, но только не сегодняшним утром, когда она была раздражена и не склонна к задабриванию.

Но все равно она прижалась головой к его груди.

– Ну почему все должно обязательно меняться?

Леннокс махнул рукой в сторону окна:

– Потому что жизнь меняется. Времена года меняются. Мир вертится. Старое сменяется новым… – Он погладил ее живот. – Новое… хорошее новое.

– Знаю, – ядовито откликнулась Нина. – Знаю я все это. Просто я чувствую себя такой… грузной.

– Ты никогда не выглядела чудеснее, – искренне произнес Леннокс. – Но все меняется.

– Кроме тебя, – отчасти успокаиваясь, заметила Нина.

– Ну да, – продолжая ее обнимать, согласился Леннокс. Он был неколебимым, как дерево. – Кроме меня.

Глава 17

Очень скоро Зои выяснила, что если встать достаточно рано, горячую воду можно получить. И, совершенно не желая проявлять щедрость, она наполнила ванну, насколько смогла, и сидела в ней добрых десять минут, вдыхая обжигающий пар и наслаждаясь, пока вода не остыла настолько, чтобы можно было искупать Хари.

После этого она почувствовала себя немного лучше. Потом ей снова стало не по себе из-за того, что она истратила так много горячей воды. Может быть, Патрик мог бы принять ванну после нее. Она предложила это Патрику, но тот вообще высказал мнение, что ванну принимать незачем.

Миссис Макглон вернулась, слава богу, и явно удивилась тому, что за ночь никто не сжег дом.

– Тебе не следует пользоваться этой плитой, – сказала она. – Это небезопасно.

– Но как же мне готовить еду для детей?

– Да им все равно. Они довольны бананами. – Она сняла пальто. – Лучше заняться делом. Сегодня день люстр, и еще я должна вычистить камин в бальном зале.

Зои проводила ее взглядом. Она предположила – правильно, как оказалось, – что миссис Макглон пробыла здесь уже очень долго. Но Зои все же недооценила временны́е рамки: миссис Макглон была в этом доме с четырнадцати лет, поэтому пытаться изменить ее – все равно что пытаться изменить погоду. Деньги на хозяйство лежали в коробке из-под бисквитов, и Зои предоставлялась возможность самой делать покупки, а в конце каждого месяца ей должны были выдавать чек в качестве жалованья. Зои уже сто лет не видела чеков. Она предложила было платить ей наличными, но миссис Макглон посмотрела на нее так, словно Зои заговорила о биткоинах, так что Зои поспешила сказать, что чек ее вполне устроит, хотя она явно находилась весьма далеко от ближайшего банка.

Дети все так же сидели в кухне, все в той же грязной одежде, все так же таращились в свои гаджеты, и Зои не поняла, ложились ли они вообще в постель.

Она как раз поднимала тяжелый чайник, когда ее чуть не сбило с ног нечто гигантское и лохматое, возникшее словно ниоткуда. Она испугалась больше, чем сама успела это понять, и, наверное, вскрикнула вслух, потому что Мэри тут же злобно усмехнулась.

– Портос! – закричал Патрик, спрыгивая со своего стула и бросаясь к волосатому зверю – собаке с мордой, настолько обросшей шерстью, что невозможно было понять, в какую сторону она смотрит, и с длинными прядями шерсти на огромной голове. Зои уставилась на пса. Такого, конечно, быть не могло, но все равно он выглядел так, словно его окружало облако черной пыли, как Пиг-Пена. Миссис Макглон не обратила на пса внимания.

– Спасибо, что вернулся, Портос! – сказал Патрик, весело превращая свою вполне еще белую футболку снова в не-белую.

Хари подбежал к Зои и неуклюже обхватил ее ноги.

– Это ваша собака? – спросила Зои. – Я и не знала, что у вас есть собака.

Она не слишком привыкла к собакам и потому слегка отступила назад. Ее соседи держали крупного, злого на вид стаффордширского терьера, и Зои постоянно побаивалась, как бы пес не подбежал к Хари и не разорвал его на куски, несмотря на уверения его хозяина, что Сабр абсолютно дружелюбное существо, любит просто побороться ради веселья и радуется, когда видит детей.

Зои хотелось в это верить, да она и не сомневалась, что это правда, потому что слышала много историй о стафф-терьерах, и все они говорили о том, что это прекрасные собаки. Да и вообще собаки ей в целом нравились, но она не могла избавиться от мысли, что случается всякое, – особенно когда видела огромные челюсти и слышала, как пес ворчит, когда они с Хари идут по коридору, поэтому невольно, пусть даже подсознательно, Зои передавала свой страх сыну. В итоге Хари отчаянно боялся собак, как ни старалась Зои уговорить его погладить какого-нибудь добродушного щенка в парке, или веселого грейхаунда, что жил в конце улицы, или кокера своей подруги Минди. Ничего не помогало. Хари начинал дрожать при виде любого хвоста. И это, нередко думала Зои, еще одно доказательство того, что она потерпела неудачу с собственным ребенком.

– Конечно! – ответил Патрик. – Только он мой пес!

И он обнял за шею огромную тварь, усевшуюся в кухне и радостно дышавшую. Зои заметила на его морде крошки тоста. Это было уж слишком глупо. Весь этот дом подсел на глютен.

– Он не твой!

Мэри этим утром выглядела театрально. Ее длинные темные волосы падали ей на спину, на ней была белая ночная рубашка. Зои подумала, что маленькие девочки, живущие в больших домах, не должны носить белые сорочки. Это придавало Мэри зловещий вид, в особенности притом, что под глазами девочки лежали тени, а лицо было напряженным.

– С добрым утром, Мэри! – пытаясь начать с чистого листа, произнесла Зои. – Ты хорошо спала?

Мэри посмотрела сквозь Зои и бесшумно прошла через кухню – она была босой, и это еще больше делало ее похожей на привидение. Мэри остановилась у задней двери, а потом вышла в туманное утро, оставляя влажные следы на слишком разросшейся росистой траве лужайки за домом. Зои проводила ее грустным взглядом.

– Ладно, – вздохнула она. – Хм… Она пошла повидаться с кем-то из друзей?

– У нас нет друзей, – громко сообщил Патрик, явно нисколько этим не огорченный. И наклонился к собаке. – Кроме Портоса, он меня любит.

– Убери отсюда этого зверя, – сказала миссис Макглон. – Он грязный.

– Так он не ваш?

– Это собака Уилби, садовника.

– Я тебя люблю, моя собачка!

Хари сдвинулся на полшага вперед.

– Хочешь познакомиться с моим песиком?

Патрик схватил со стола еще один тост, и Портос мгновенно проглотил его. Хари сделал еще шаг. Зои наблюдала за ним, зачарованная и слегка изумленная. Хари продолжал одной рукой держаться за ее джинсы, но вторую руку уже протянул вперед.

– Он самый лучший из всех собак! – заявил Патрик.

Хари моргнул, когда Патрик дал ему тост, чтобы угостить пса. Все в кухне затихли, а Хари очень медленно, дрожащей рукой протянул вперед тост.

Зои сдержала дыхание. Портос повернул огромную лохматую голову и разом слизнул кусок, громко чавкнув, а Хари подпрыгнул от удивления и потом – редчайший случай! – издал короткий лающий звук, в котором одна только Зои узнала смех. Она задохнулась, подхватила сына и поцеловала в макушку, хотя он и завертелся в ее руках, вырываясь на свободу.

Глава 18

– А знаете, – сказала Зои, все еще не опомнившаяся до конца, когда миссис Макглон уже собралась уходить. – Я, наверное, смогла бы и Патрика устроить в детский сад. Уверена, места у них есть.

Она подумала, что для Хари было бы неплохо иметь рядом кого-то, с кем он уже познакомился.

Миссис Макглон пожала плечами.

– Вряд ли хозяину это понравится, – сказала она. – Слишком много…

Зои заморгала. Она не понимала, что имеет в виду миссис Макглон.

– Слишком много… разной болтовни… – Последнее слово миссис Макглон произнесла очень тихо, бросив предостерегающий взгляд в сторону Патрика. – Нам уже хватает неприятностей в школе.

– Да, но им все равно придется вернуться в школу, – возразила Зои. – Могу я у него спросить? – продолжила она, решив все-таки не отступать.

Патрик и Хари гонялись за Портосом вокруг кухонного стола, устроив невероятный шум. Шеклтон время от времени выставлял ногу, пытаясь поймать Патрика, но тот яростно изворачивался.

– Не можете, – поджав губы, ответила миссис Макглон. – Я не поощряю сплетни и пустую болтовню, мисс О’Коннел. Нам и в доме хватает болтунов.

Она решительно прошагала к выходу, унося с собой жестянку лака по металлу «Брассо» и стопку старых газет.

– Это их расстраивает, разве вы не видите? – сказала она, проходя мимо Зои. – И кого угодно расстроило бы. Хозяину это не понравится. Ничуть. Если хотите здесь остаться, будьте поосторожнее.

И все же настроение у Зои было лучше, чем накануне, когда она выезжала на дорогу вместе с Хари, даже после того, как она увидела Мэри, в одиночестве бродившую в высокой траве. Зои проводила ее взглядом. Конечно, Мэри пока что в голову не приходило, что и взрослым случается пережить такое – одиночество и потери. Она видела, как девочка подобрала камень и швырнула его в воздух, а тот, описав в тумане безупречную дугу, упал в абсолютно неподвижное озеро со всплеском, которого Зои не слышала из-за шума мотора маленького автомобиля.

Она поехала дальше, мимо автобусов, неторопливо подходивших к стоянке «Лох-Несс», и невольно подумала, что если в озере и в самом деле есть чудище, прожившее сотни лет, то оно должно было держаться подальше и от этой парковки, и от шумных людей, которые его ищут.

Чтобы отвлечься, она стала сочинять для Хари глупую песенку про собак, на ту мелодию, что звучала в приемнике. Сегодня Зои намеревалась быть на высоте, внимательной, старательной и более открытой с Ниной, постараться убедить Нину, что та не совершила ужасной ошибки, наняв Зои просто из соображений благотворительности.

Зои посмотрела на Хари.

– Ты будешь ходить в чудесный детский сад, – сказала она, изображая энтузиазм, которого вовсе не ощущала. – Честно! Там все будут с тобой милы. Я постараюсь устроить, чтобы тот большой мальчик тебя не обижал.

Хари посмотрел на нее. Но Зои совершенно не поняла выражения его лица.

– Ага! – взвизгнула Тара, бросаясь к ним. – А это наш прекрасный мальчик, такой ласковый и тихий!

Зои кисло улыбнулась.

– Я уже отослала все бумаги, – сообщила Тара. – Мы моментально получим дополнительную помощь! Идемте, идемте, у нас тут есть вешалка для курточки специально для тебя… ох, нет, похоже, пока что нет. Ну, не важно.

Хари неподвижно замер на месте. Зои присела перед ним на корточки.

– Милый… – заговорила она.

Хорошее настроение испарилось. Но это было глупо. Люди каждый день отправляют своих малышей в детские сады.

И тем не менее. Хари с тех самых пор, как родился, принадлежал только ей, она его баловала, играла с ним. Ей незачем было делиться сыном с кем-то еще, только с Джезом, когда тот брал на себя труд заскочить к ним. А все остальное время Хари был только ее ребенком, и в хорошие времена, и в плохие, хотя и приходилось признать, что плохих было больше, чем хороших. Но теперь Зои вспоминались только уютные вечера, когда они рассматривали картинки-пряталки в книжке «В каждом персике то груша, то слива», ленивую улыбку сына в холодные зимние утра, то, как он сидел на своем высоком стульчике, тянулся липкими ручонками к добавке сливового пюре или как крепко сжимал губы, когда доходила очередь до брокколи, и то, как он прыгал в ванне, и его восторженное личико, когда она наклонялась над его коляской, чтобы вытереть ему нос, и маленькие зимние ботинки, что прислала ее мать в самую холодную зиму, – Хари они нравились, он хотел их носить, даже когда совсем уже из них вырос, и варежки, которые он постоянно стягивал с рук с помощью зубов…

И все это утомительное, чарующее, суетливое младенчество осталось позади, когда они избавились от горшка, от пеленок, от больших металлических банок детского молока, от крошечных пластиковых ложек и мягких хлопковых чепчиков… и не нужны стали присыпки, детские салфетки, стерильные бутылочки, которые приходилось кипятить, маленькие простынки с дикобразами. А еще полотенце с капюшоном – в него Зои закутывала малыша, как медвежонка, и играла с ним в прятки, лежа на дешевом ковре, а он хихикал и хихикал, понятия не имея о том, каков мир по другую сторону маленького теплого круга, состоявшего из них двоих, – не знал, что этот мир весьма холоден.

– Вам нужно просто хорошенько поплакать, милая! – раздражающе гудела Тара.

И это немножко помогло, потому что Зои тут же расхотелось плакать. Просто Хари был… таким маленьким. И беззащитным.

Пока Зои все это думала, Рори, ребенок-чудовище, уже топал в их сторону. В руке он держал игрушечную лодку. Хари тут же потянулся к ней. Рори стукнул его лодкой.

– Рори! – упрекнула его Тара. – У нас тут хороший детский сад, мы не ведем себя так с другими. Мы говорим о наших чувствах и самовыражаемся.

– А знаете что? – сказала Зои. – Почему бы нам не начать в другой раз?

– Но сегодня занятия по медитации! – возразила Тара.

Зои буквально разрывалась на части. Потом она снова посмотрела в окно, на сад. Это было правильно. Она знала. Она не могла оставить сына с теми несчастными детьми в большом доме и не могла каждый день таскать его с собой на работу. Она не могла допустить, чтобы сын ее связывал, как бы ей самой того ни хотелось.

– Иди наружу, – прошептала она. – Выйди в сад и играй там, милый.

А потом ей пришлось уйти, не глядя на его личико, и она плакала всю дорогу до фермы.

Нина, снова чувствовавшая себя плохо, обеспокоенно ждала Зои, прежде всего потому, что ей не хотелось браться за пылесос. Она хмурилась.

– Ну, как детский сад?

Зои поморщилась и обошла курицу, которая, похоже, не сдвинулась с места со вчерашнего дня, и довольно агрессивно топорщила перья. Зои быстро вытерла щеки тыльной стороной ладони и огляделась. Высокая фигура быстро шагала по холму впереди, посвистывая, и рядом с мужчиной весело прыгала собака. Должно быть, вторая половина Нины. Как ей повезло!

– Хлопотливый будет день? – спросила она, выбрасывая из головы лишние мысли.

– Надеюсь.

Нина предпочла бы поваляться в постели.

– Обычно я езжу в Фарр, но пока что не тот сезон – любители прогулок по холмам появятся примерно через месяц. Так что пока лучше будет в Уэйнрайте.

Она показала на стопку путеводителей для пеших туристов, и Зои сняла их с полки и принялась вытирать пыль.

– А мы сможем выпить чая? – спросила Зои.

– Да, только странно было бы кипятить воду в книжном фургоне, – ответила Нина.

– Ну да, конечно…

– Да все в порядке, нам разрешают готовить чай в пабе. Но я ненавижу травяной чай. Я скорее предпочла бы кофе, спиртное, порошковый лимонад и молодой сыр, вот только малыш вынуждает меня пить чай.

– И еще суши, – вспомнила Зои.

– Только здесь все это спросом не пользуется.

– Ну и хорошо, – решила Зои. – Я все равно не могу себе этого позволить. Ох, а ты читала…

– Да, – тут же ответила Нина.

– Да ты же не знаешь, о чем я хотела спросить.

– Знаю. Просто сэкономила время.

– Не знала ты! – улыбнулась Зои.

– Знала! «Суши для начинающих»!

– Это не… Ну да. Точно.

Нина села на место водителя, как обычно, вытянув руки над животом. Потом немножко подумала. Шел дождь, и Леннокс не вывел из сарая трактор. Места во дворе хватало. Нина прикрикнула на Флосси, но глупая курица, как обычно, не сдвинулась с места, так что Нине пришлось выйти и унести ее в сторону, а на ее коленях сразу остались грязные следы когтей, после этого Нина забралась на пассажирское место.

– Ладно, – сказала она. – Тебе все равно придется водить эту штуку какое-то время. Поэтому можно начать прямо сейчас.

Зои чуть не задохнулась.

– Что, в самом деле? – спросила она.

– Ну, ты просто садись сюда. Ты ведь умеешь водить машину?

– У меня есть права, – кивнула Зои, начав вдруг заикаться. – Ну, понимаешь, в Лондоне это довольно трудно… Я, честное слово, не сдала бы экзамен в Лондоне. Так что я поехала к моей подруге в Кент: там движение не такое ужасное. Правда, и там мне пришлось сделать несколько попыток, но все равно в Лондоне я не могла позволить себе иметь машину. Так что это было не важно… Да, там так много общественного транспорта, и…

Нина, моргнув, уставилась на нее:

– Ох, пожалуйста: скажи мне, что ты сможешь водить этот фургон!

– Наверное, – неуверенно ответила Зои. – Ты действительно хочешь посмотреть?

– Да, – с некоторым напряжением кивнула Нина. – В случае если ты не загонишь его в мой дом.

– И курица тоже будет наблюдать… – проговорила Зои и умолкла.

– Курица на тебя не смотрит, – сказала Нина. Но курица не сводила с Зои глаз-бусинок. – Ладно, смотрит, – признала Нина. – Но она понятия не имеет о том, что́ ты собираешься делать.

– Нас таких двое, – пробормотала Зои, забираясь на место водителя.

Оно оказалось очень высоко над землей. Зои поискала зеркало заднего вида. Но его не было.

– Между нами и дорогой – полный фургон книг, – пояснила Нина. – Пользуйся боковыми зеркалами.

Зои глянула на рычаг передач. Он был огромным, с белым набалдашником.

– Это переключатель скоростей, – пояснила Нина, и Зои постаралась не огрызнуться.

– Дай мне минутку… зеркало, сигнал, поворот…

Зои снова попыталась заглянуть в несуществующее зеркало заднего вида, потом выругала себя.

– Я и вправду волнуюсь, – сказала она.

– Уж извини, – откликнулась Нина. – Но тебе без меня не обойтись, я буду показывать, где фары и прочее.

– Вообще-то, все из-за курицы.

– Забудь ты об этой курице!

– Ко-ко-ко! – согласилась курица.

Отчаянно покраснев, Зои попыталась перевести тяжелый рычаг на задний ход. Она не слишком поняла, что произошло, но фургон вместо того рванулся вперед, подпрыгивая на кочках. Позади раздался зловещий грохот. Нина изо всех сил постаралась не морщиться. Повторив попытку, Зои снова поехала вперед, глубже в грязь фермерского двора, из-за чего задние колеса потеряли сцепление с землей и начали крутиться на месте.

Нина старалась не забывать о том, как трудно ей самой было справиться с этим фургоном, когда она его только купила, и отнестись к Зои с пониманием. Но потом она с запозданием вспомнила, что, когда училась водить эту громадину, в ней не было драгоценного груза прекрасных книг. Нина все-таки поморщилась, когда Зои прибавила оборотов двигателя, и в кабине слегка запахло дымком.

– Дай-ка мне быстренько развернуть его, – сказала она, с трудом расстегивая ремень, чтобы выбраться из кабины. И приоткрыла дверцу.

– Нет-нет, все в порядке, все в порядке, я смогу! – начиная паниковать, воскликнула Зои.

Она наконец повернула рычаг как надо, нажала на акселератор и налегла на большое рулевое колесо, это заставило фургон прыгнуть назад и повернуть, что напугало курицу, которая – в свою очередь – заколотила крыльями и попыталась влететь в приоткрытое окно фургона, что – в свою очередь – вызвало у Зои восклицание «Чертова птица!» и заставило опять повернуть руль, в результате чего фургон уютно уселся в грязи, и эта грязь покрыла весь его бок.

Но курица была в полном порядке.