Текст книги "Пригласи меня войти"

Элен пробрал озноб, когда она вспомнила россыпи бледно-розовых орхидей, которые видели они с Натом, когда гуляли на болоте.

Шаги Хетти.

Женщина улыбалась, и Элен не могла сказать, верит библиотекарша этому (и состоит ли в «Духовном круге Хартсборо») либо просто делится местными преданиями.

Потом библиотекарша ответила на ее невысказанный вопрос:

– Если вы достаточно долго пробудете здесь, то, возможно, тоже увидите ее. Отправьтесь на болото на закате и подождите. Когда сгущаются сумерки, Хетти выходит наружу. – Она неопределенно улыбнулась и подмигнула: – Но знаете, будьте осторожны.

* * *

– Что это? – спросил Нат. Он только что вернулся с улицы и снял дождевик, но все равно оставался мокрым с головы до ног. На шее у Ната висел бинокль для наблюдения за птицами.

– Я была в библиотеке, – сказала Элен.

– Понятно. – Нат подошел ближе, оставляя влажные следы на линолеуме.

– Она небольшая, но оказалась гораздо обширнее, чем я думала, – продолжала Элен. – Они не оформляют читательских карточек, а заносят имена посетителей в электронный каталог. Хорошая идея.

– Да, наверное. – Нат взял одну из книг, сложенных на кухонном столе, и прочитал название: – «Колдовство в Новой Англии»? – Он пробежал взглядом другие названия; все это были книги о колдовстве, ведьмах, призраках и оккультных науках. – Ты, случайно, не собираешься заколдовать меня?

Элен улыбнулась:

– Только если ты будешь насмехаться над моими исследованиями. Тогда я превращу тебя в жабу.

– Я бы предпочел в какую-нибудь птицу, – ответил Нат. Он взял другую книгу и посмотрел на заглавие: «Общение с миром духов». Нахмурился, но промолчал.

«Мистер ученый» не одобрял ничего потустороннего или необъяснимого. Элен нахмурилась в ответ.

– У тех, кто попадает под чары, нет выбора. И будь поосторожнее, ты намочишь мои библиотечные книги.

Нат положил книгу и отступил от стола.

– И в чем заключается цель твоих исследований?

– Помнишь, что нам сказал риелтор? Насчет того, что на болоте водятся призраки? И еще остатки фундамента, которые мы нашли на другом краю болота.

Нат кивнул.

– Ты что-то обнаружила в городском архиве?

– Нет, там было закрыто. Но я навела справки в библиотеке, и выяснилось, что некая Хетти Брекенридж в начале XX века жила в маленьком доме на краю болота. Тот фундамент – все, что осталось от дома. И люди говорили, что она была колдуньей.

– Колдуньей? – Нат приподнял брови. – Как Глинда, добрая волшебница Юга? Или как Теодора, злая ведьма Запада?

Элен закатила глаза.

– История о Хетти пробудила мое любопытство. Я не знала, что в начале прошлого века колдовство было реальной проблемой в Новой Англии. Суды над ведьмами из Салема проходили в 1692 году. Насколько я понимала, все это безумие в связи с ведьмами закончилось в XVIII веке.

– То есть ты хочешь сказать…

– У меня нет никаких мнений и выводов. Я просто заинтересовалась явлением, о котором почти ничего не знаю.

Нат кивнул. Такая позиция была ему понятна. Потребность узнать как можно больше о том, что еще не известно, заполнить пробелы, постоянно снабжать мозг новой информацией.

– Здесь наш новый дом, – добавила Элен. – Ее земля теперь стала нашей. Разве тебе не кажется, что мы должны узнать историю Хетти?

Нат улыбнулся.

– Разумеется! – сказал он и вдруг рассмеялся.

– Что такое?

– Просто я подумал о Дженни; только представь ее реакцию, когда мы скажем, что купили участок земли вместе с призраком колдуньи!

– Мы ничего ей не скажем! – Элен помахала пальцем у него перед носом, хотя сама не удержалась от смеха. – По крайней мере, пока я не завершу свое исследование и не узнаю, кем была Хетти на самом деле и какой была ее история. Может быть, она была просто эксцентричной чудачкой, кто знает? Только подумай: женщина того времени, которая своими руками строит маленький дом у болота! Разумеется, ее обходили стороной и называли ведьмой.

Нат с улыбкой наклонился и поцеловал ее в лоб, снова накапав на книги.

– А сами мы разве не такие? Эксцентричные чудаки, которые строят дом у болота. Интересно, как люди будут называть нас?

Элен рассмеялась, но ее смех был невеселым. Она вспомнила, как на нее смотрел подросток в магазине: с подозрением, а потом с нескрываемым отвращением. «Я знаю, кто вы такая».

– Я узнала кое-что еще, – сказала она и замялась, не уверенная в том, стоит ли рассказывать.

– Да?

Она рассказала Нату об Эдди Декро.

– Боже мой, это ужасно! Неудивительно, что он так дешево продал этот участок. Если помнишь, я говорил, что подземный источник в центре болота может находиться очень глубоко. Не подходи близко к нему, хорошо? Если ты пойдешь туда одна, держись подальше от края.

Элен подумала, стоит ли рассказывать об убежденности мистера Декро в том, что это Хетти едва не утопила его жену. Но это лишь расстроило бы Ната и могло привести к лекции о том, что человеческий ум всегда ищет объяснение ужасным событиям и это делает нас уязвимыми перед разными небылицами.

– Хорошо, я буду осторожна, – только и сказала Элен.

– Я собираюсь принять приятный теплый душ и переодеться, – сообщил Нат и чмокнул ее в щеку.

– Вот и давай.

Элен вернулась к книге, которую она дочитала до главы о ведьмах и проклятиях. Она листала страницы, пропуская разделы об узелковой магии, свечной магии и помазании вражеской двери специальным маслом. Дальше она нашла упоминание о проклятии с использованием ослиного зуба для изгнания врагов. Если ослиный зуб действует, почему бы не использовать олений или овечий зуб?

Она закрыла книгу. Призрак ведьмы, насылающий проклятие из потустороннего мира? Это было глупо и даже смешно.

Элен сунула листок с телефонным номером женщины из исторического общества в книгу под названием «Духи и видения». Теперь она раскрыла книгу, достала бумажку и набрала номер на своем мобильном телефоне.

– Вы позвонили Марвину и Мэри-Энн Марсден. Сейчас нас нет дома, но вы можете оставить сообщение, и мы перезвоним, когда вернемся.

Элен оставила короткое сообщение и номер своего телефона. Она побарабанила пальцами по столу, думая о Джордже Декро, вытащившем свою жену из болота. Порывшись в своей сумочке, она нашла визитную карточку агента по продаже недвижимости и набрала его номер. Агент ответил после второго звонка.

– Добрый день, это Элен Уэзерелл. Мы с моим мужем Натом недавно купили земельный участок возле болота.

– Да, конечно. Как идет строительство?

– Спасибо, хорошо. Послушайте, я звоню потому, что в фургоне обнаружились вещи, принадлежавшие предыдущему владельцу, и я хотела бы отправить их во Флориду по почте. Я надеялась узнать у вас его номер.

– Я уверен, что ему ничего не нужно оттуда, – последовал ответ.

– Но это может оказаться важным. Письма, личные бумаги. Хотелось бы связаться с ним и узнать, хочет ли он получить их. Я не могу заставить себя просто выбросить это.

– Формально я не должен делиться такой информацией, но… – Элен услышала шелест бумаг. Казалось, ее собеседник колебался. – Хорошо, в данном случае я могу сделать исключение. Уверен, его номер где-то здесь… Подождите минутку.

Вскоре он вернулся к телефону, продиктовал номер и обещал заехать, чтобы посмотреть на новый дом, когда снова окажется в этих местах.

Душ перестал работать, и она услышала шаги Ната, протопавшего по коридору в крошечную спальню. Элен убрала в сумочку маленький блокнот, где записала номер Декро.

– Эй, милая! – окликнул Нат минуту спустя.

– Да?

– Ты не видела мой телефон?

– Нет. – Она огляделась по сторонам, осматривая стол и столешницы кухонных тумбочек. – Здесь его не видно.

Послышался шорох, потом Нат тихо выругался сквозь зубы.

– Нашел? – крикнула Элен.

Нат вернулся на кухню в семейных трусах и футболке.

– Нет. Это какое-то безумие. Я уверен, что оставил его на полке в спальне, куда всегда кладу свой бумажник и мобильный телефон. Я оставил его здесь, когда пошел смотреть на птиц, поскольку батарея была почти разряжена и мне не хотелось промочить аппарат.

– Может, он в кармане куртки? – предположила Элен. – Или даже в автомобиле?

– Его не может быть в автомобиле, потому что ты на весь день уезжала в город. Нет, я уверен, что оставил его в спальне.

– А может, он остался в новом доме? Сегодня утром он был у тебя. Мы пользовались калькулятором, помнишь?

– Да, но я принес телефон сюда, это точно.

– Нужно пойти и проверить. Готова поспорить, он где-то там, возле первой стойки или на верстаке рядом с пилой.

Нат пошел и проверил. Он вернулся с пустыми руками, сильно раздраженный.

– Что за чертовщина здесь творится? – спросил он. – Вчера пропал уровень, сегодня мой телефон.

Элен задумалась. На самом деле пропало довольно много вещей. Куда-то исчезла метла. Потом ее любимая кофейная кружка. Деньги из бумажников тоже пропадали; не все, но понемногу – там пять долларов, здесь десятка. Два дня назад Элен решила потратиться и купила в универмаге ежевичный пирог. Когда она пошла достать его из холодильника после ужина, его там не оказалось.

– Может быть, ты оставила его в магазине? – предположил Нат, когда она сказала, что хотела сделать сюрприз и купила его любимый десерт, который теперь куда-то пропал. – Или просто хотела его купить, но потом отвлеклась на другие продукты из списка?

– Может быть, – сказала она, начиная сомневаться в себе.

Она не могла припомнить, чтобы теряла в Коннектикуте хотя бы одну вещь. Ключи и телефон время от времени оказывались в необычных местах, но они всегда были где-то рядом. А в своей квартире у них были специальные места для вещей: полка для писем, крючки для ключей, зарядная станция для телефонов в прихожей. Их жизнь была упорядоченной. Но здесь, в Вермонте, она каким-то образом умудрилась потерять целый ежевичный пирог.

– Твой телефон найдется, – сказала Элен.

Нат вернулся в спальню проверить одеяла и заглянуть под кровать на тот случай, если телефон упал на пол.

Элен посмотрела на книгу, раскрытую на той странице, где лежал листок с номером телефона Мэри-Энн Марсден. Заголовок наверху гласил: «Семь признаков того, что в доме завелся призрак». Необъяснимые звуки, внезапные перепады температуры, хлопающие двери и дверцы, непонятные запахи, электронные помехи, странные сны, исчезающие предметы.

Элен остановилась на последнем пункте:

«Если вещь пропадает со своего привычного места, это может быть признаком духа, который разыгрывает вас. Чаще всего эти вещи возвращаются – иногда через несколько часов, дней или недель – на то самое место, где вы последний раз видели их. Духи любят одалживать вещи. Их привлекают объекты из нашего мира».

– Может, попробуешь позвонить мне? – спросил из спальни Нат. Его голос звучал приглушенно, как будто он все еще находился под кроватью.

– Ну да, конечно, – откликнулась она и захлопнула книгу. Она позвонила Нату и слушала гудки до тех пор, пока звонок не переключился на голосовую почту.

В трейлере было тихо. Телефон Ната не заливался птичьими трелями.

– Его здесь нет, – разочарованно произнес Нат. Затем раздался глухой стук. – Черт!

– Ты в порядке? – спросила Элен.

– Да, в полном порядке. В тысячный раз треснулся головой об эту проклятую полку.

– Мы должны избавиться от полок. Давай снимем их прямо сейчас, хотя бы те, что висят над кроватью.

– Да, но не сию секунду. Я должен найти свой чертов телефон.

– Мы найдем его. – Элен встала и более тщательно осмотрела кухню. Потом она прошла в спальню, где Нат тряс одеяла.

– Я проверил всюду, где только можно, но его здесь нет.

– Ты уверен? – сказала Элен. – Ты вроде бы говорил, что он почти разрядился?

– Ну да.

– Тогда понятно, почему он не зазвонил, когда я набрала твой номер.

– Но я знаю, что оставил его прямо здесь, Элен. – Он хлопнул ладонью по полке, чтобы подчеркнуть свои слова. Она видела его часы, бумажник, перочинный нож и горстку мелочи. – Это доводит меня до сумасшествия. Я оставил его прямо здесь! Ты уверена, что не брала его с собой? Может быть, случайно…

– Совершенно уверена.

Нат посмотрел на Элен, и на долю секунды ей показалось, что он не верит ей и подозревает ее во лжи.

– С какой стати мне брать твой телефон? – спросила она. Эти слова прозвучали более настороженно, чем ей бы хотелось.

– Телефоны не отращивают ноги и не уходят сами по себе, – проворчал он.

– Да, – согласилась она. – Они так не делают.

Глава 8
Олив

8 июня 2015 года

– Ого! Довольно дорогой инструмент, – сказала тетя Рили, вытаращив глаза на металлоискатель, лежавший на полке. После школы Рили отвезла Олив в большой магазин товаров для хобби в Барлингтоне. Они находились в торговом пассаже, где были выставлены металлоискатели и снаряжение для промывки золота. В соседнем пассаже, гораздо более многолюдном, были выставлены радиоуправляемые воздушные средства и дроны. Олив слышала, как ребенок жалобно говорит отцу, что ему очень нужен дрон с беспроводной камерой, а все остальное – это полный отстой.

– У тебя достаточно денег, чтобы приобрести такую штуку? – спросила Рили, убрав падавшие на глаза голубые локоны. – Если нужно, я могу одолжить.

Рили казалась усталой и похудевшей.

– Спасибо, у меня хватит, – сказала Олив. Останется совсем чуть-чуть, но денег должно хватить. Одно дело – получать от Рили странные, но потрясающие подарки, и совсем другое – брать у нее деньги. Олив не хотела этого делать.

– Откуда у тебя столько денег? – поинтересовалась Рили. – Утащила немного наличных из отцовского бумажника? Занимаешься чем-то незаконным? – Она говорила шутливо, но взгляд был серьезным.

От отца Олив могла скрыть практически что угодно, – в сущности, ей казалось, что он добровольно позволяет обманывать себя, – но лгать Рили было гораздо труднее.

– Ничего подобного! Я все время экономила. А потом, я продала Майку свой старый металлоискатель. Еще он купил у меня мушкетные пули, которые я нашла. Они ему очень понравились.

– Так что ты собираешься делать с новым металлоискателем, купленным на сэкономленные деньги? – спросила Рили.

– В общем, все то же самое. Буду искать монеты и потерянные кольца на пляже у озера. Может быть, найду в лесу места, где стояли старые дома. Или выкопаю еще несколько мушкетных пуль и продам их Майку.

Рили улыбнулась:

– А я-то думала, что ты ищешь сокровища Хетти.

Олив посмотрела на тетю, размышляя, стоит ли сказать правду. Рили верила в призраков и старинные предания. Они с мамой любили рассказывать друг другу истории о Хетти, превращавшие эту женщину в колдунью со сверхчеловеческими способностями, а потом в призрака, который мог вернуться и совершить ужасную месть. Мама и Рили соглашались в том, что бедная женщина, которая едва не утонула в болоте, попала туда по воле Хетти, но тут же уточняли, что она каким-то образом заслужила это. С их точки зрения, Хетти мстила только тем, кто, так или иначе, возмущал ее – либо нарушал границы ее владений, либо не уважал ее так, как она заслуживала. Мама и Рили рассказывали о предполагаемых появлениях Хетти и, разумеется, о ее исчезновениях. Но если мама просто увлекалась историями о Хетти, то Рили была как будто одержима этой женщиной. Она говорила о Хетти так, словно давно знала ее и была ее старой подругой.

– Нет, – наконец сказала Олив и посмотрела на тетю. – Сокровища не существует; так сказала мама.

Несколько секунд Рили внимательно глядела на нее.

– Она так говорила, правда?

– Да, – ответила Олив. – Она была совершенно уверена в этом, и я ей поверила. Ну, в самом деле, если оно существует, то почему его до сих пор не нашли?

– Не знаю. Просто мне кажется, все это довольно грустно. Твоя мама долго мечтала о том, как она найдет сокровище.

Олив вспомнила, как мама рассказывала ей, что они найдут сокровище, потому что такова их судьба. Повисла долгая, неловкая пауза, Рили продолжала смотреть на Олив, как будто изучая и оценивая ее.

Ребенок в соседнем торговом пассаже победил: отец купил ему навороченный дрон с беспроводной камерой.

– Мечты меняются, – деловито сказала Олив и потянулась за коробкой с металлоискателем.

– Вполне возможно, – согласилась Рили, которая выглядела теперь такой печальной, что Олив пожалела о своих словах. Иногда она так увлекалась собственным горем, что забывала о горестях других людей. Олив была не единственной, кого оставила ее мать.

– Собираетесь на охоту за сокровищами? – спросил кассир, когда Олив принесла коробку на оплату.

– Точно, – сказала Олив.

Они забрались в автомобиль Рили и поехали домой. Во время поездки Рили продолжила расспросы о том, как идут дела в школе и как поживает ее отец. Олив лгала ей. Иногда ее пугало, как хорошо она научилась врать людям. Даже тете Рили, которая была гораздо сообразительнее ее отца.

– В школе все отлично, – сказала Олив. – Сейчас мы проходим естественный отбор. Знаешь, что это такое?

– Само собой, – ответила Рили, поворачивая на эстакаду к автомагистрали. – Выживают сильнейшие. Чарльз Дарвин и его любимые вьюрки, так?

– Там речь идет о приспособляемости, – отозвалась Олив. – Мне это нравится.

Ей действительно нравилась мысль о том, что люди продолжают эволюционировать даже сейчас, хотя этот процесс проходит на микроскопическом уровне и на первый взгляд остается незаметным.

– Если подумать, то все сводится к выживанию, верно? – спросила Рили. – Я имею в виду не только выживание вида, но и повседневную жизнь. Жизнь швыряет в нас дерьмом, а мы уклоняемся от него. Мы приспосабливаемся и развиваемся.

Олив кивнула. Как всегда, Рили умела находить точные формулировки.

– Разумеется, некоторые люди приспосабливаются лучше других, – продолжала Рили, смерив Олив острым, проницательным взглядом. – Даже когда мы были детьми, у твоего отца всегда были проблемы с адаптацией. Он делал вид, что у него все хорошо, но, когда что-то менялось, когда что-то расстраивало его, он оказывался выбитым из колеи и начинал выкидывать разные фокусы: отказывался выходить из своей комнаты, переставал есть или замыкался в молчании. Иногда он начинал так беситься, что пробивал дыры в стенах. Однажды он сломал себе руку, когда колотил по стене.

Олив кивнула; она уже сто раз слышала эту историю. Теперь она пыталась подготовиться к неизбежному.

– Как его дела? – спросила Рили и посмотрела на Олив, сидевшую рядом с ней. – Только без дураков, пожалуйста.

Вот оно. Но Олив была готова и улыбнулась.

– На самом деле, неплохо, – ответила она. – Теперь он каждый вечер готовит ужин. Он даже помогает мне с домашней работой и скоро собирается купить мне компьютер.

– А ремонт? Он по-прежнему тратит на это все свободное время?

Олив пожала плечами:

– Да, мы работаем по дому, но все не так уж плохо. Гостиная практически готова, и я разрешила ему немного отремонтировать мою комнату. Сделать ее попросторнее, понимаешь? Чтобы там было место для встроенных книжных полок и нового компьютерного стола.

Было ли это удачной ложью или формой приспособляемости? Оставалось лишь гадать.

Это хитроумие, наконец решила Олив.

Но была ли она на самом деле такой хитроумной? Она не думала, что Рили проглотит это, но та хотя бы сделала вид и сказала:

– Приятно это слышать, Олли. Я рада, что дела идут хорошо. Знаю, что в старших классах бывает тяжело; по крайней мере, так было в моем случае.

– Правда? – спросила Олив.

Рили немного помедлила, глядя на дорогу впереди, а потом сказала:

– Да, не каждый из нас легко приспосабливается к окружающим. Такие люди, как мы с тобой, обречены прорубать себе путь огнем и мечом… иными словами, люди могут погано вести себя по отношению к нам. Особенно в школе.

Тогда Олив едва не рассказала ей все. Она едва не призналась, что ненавидит школу и прогуливает уроки чаще, чем присутствует на занятиях. О том, что отец начал ломать ее спальню и что она действительно ищет сокровище и втайне надеется, что это сможет вернуть маму.

Но потом Рили улыбнулась, и на ее лице были искренняя радость и облегчение.

– Я правда очень рада, что у тебя все хорошо, Олли. А компьютер – это отличная идея! Дай мне знать, если тебе понадобится выбрать его или наладить. Я не такой уж специалист, но кое-что умею.

Олив кивнула.

– И знаешь, – добавила Рили, положив руку ей на плечо. – Если домашние дела идут не так хорошо, как хотелось бы, ты всегда можешь поговорить со мной. Моя гостевая комната всегда открыта для тебя, ты помнишь? Можешь остановиться у меня в любое время.

– Спасибо, я знаю. – Олив очень нравилась мысль о возможности немного пожить у тети, но она понимала, что не может надолго оставить отца. Олив была всем, что у него осталось. – Но, правда, сейчас наши домашние дела идут нормально.

Рили улыбнулась:

– Просто не забывай об этом, ладно? Двери моего дома всегда открыты для тебя. И наш уговор на выходные остается в силе, да? «Невеста Франкенштейна» и пицца с пепперони?

– Совершенно верно, – ответила Олив патентованной улыбкой из разряда «лучше не бывает». – И не забудь о «шведских рыбках»[5]5
  Swedish Fish – жевательные конфеты в пакетиках от шведской компании Malaco. – Прим. пер.


[Закрыть]!