Текст книги "Звезда Авроры"

– Угрозы? – Женщина качает головой и презрительно улыбается. – Мы не прибегаем к угрозам, маленькая терранка. Мы даем обещания. Готовьте ваши души к объятиям Пустоты. Вы будете уничтожены именем Каэрсана.

Экран внезапно чернеет.

– Так ты представляешь себе чудеса? – тихим голосом спрашивает Финиан.

– Финиан, заткнись! – огрызается Скарлетт.

– Они набирают скорость, – заявляет спокойная, как всегда, Зила. – Расчетное время подлета – четыре минуты.

– Зила, посылай сигнал бедствия, – командует Тай. – Максимальная широта и громкость.

Скарлетт снова проводит рукой по волосам, растрепывая их:

– Никто не ответит. Если услышат военные силы Терры или Траска, то их правило – не встревать. А будь в радиусе действия другой корабль Легиона, нас бы вообще сюда не послали. Мы предоставлены сами себе.

Тай кивает и продолжает распоряжаться:

– Финиан, мостик твой. Продолжай работать над ракетами. Зила, оставайся с ним, связь на тебе.

Как ни странно, ни одного едкого ответа – эти двое просто что-то бурчат в знак согласия и приступают к работе. Кажется, это меня пугает больше, чем все прежнее.

– Похоже, по твоему плану будем действовать, Кэл, – продолжает Тай. – Ты, я, Скар – берем оружие и в грузовой отсек. Первый Танет, собирайте всех своих людей, кто вооружен, и встречаемся там.

Кэл и сильдратийская девушка уже идут к двери, где стоим мы с Первым Танетом, и Тайлер глядит на меня, подходя.

– Полагаю, тебя вряд ли обучали бою? – спрашивает он негромко.

– Н-ну… в смысле, в школе был курс самообороны…

– Ты же не собираешься ее туда посылать? – говорит Кэл.

Тай вскидывает на него глаза:

– Дай ей оружие.

Кэл ощетинивается:

– Это крайне неразумно, сэр. Она будет только обузой.

– Слушай, ты, владыка Элронд… – начинаю я.

– Против нас – адепты Несломленных, – говорит Кэл Тайлеру, даже на меня не взглянув. – Сильдратийцы быстрее и сильнее терран. А эти к тому же обучены с самого рож…

– Я ценю ваше предупреждение, легионер. Но мы и так завязли тут по самую шею.

Раздается тихое электронное чириканье Магеллана из моего нагрудного кармана:

– Если мне будет позволено высказать мнение…

– Не будет, – обрывает его Тайлер. – Беззвучный режим.

Унигласс замолкает, Тай оборачивается ко мне.

– Послушай, Аври, ты меня прости. Я не знаю, что ты здесь делаешь, но в бою нам нужен каждый, или мы все погибнем. Если можешь спускать курок, ты пригодишься. Поможешь нам?

У меня сердце колотится в горле, ладони вспотели. Я за миллион световых лет от дома, на два столетия дальше своего времени, и все это какая-то чудовищная бессмыслица. Но если нам все равно погибать…

– Хорошо, – говорю я тихо.

В следующее мгновение я уже вместе со всеми еду в лифте. Кэл протягивает мне какой-то навороченный угрожающего вида пистолет. Я выхватываю его из руки, а у самой в голове звучат слова «Она будет только обузой».

– Вот так наводишь на цель, – показывает он. – Вот так стреляешь. Если все же, что маловероятно, в кого-то попадешь, бей второй раз для верности.

– Спасибо, – говорю я. – Но во время подготовки к жизни в колониях меня учили обращаться с ракетницей. Стрелять я умею, Леголас.

Он моргает:

– Меня зовут Кэл, человек. Кто такой этот Леголас?

Я закатываю глаза и выдыхаю себе под нос:

– Книжки иногда почитывай, самовлюбленный сукин…

Но мое бурчание глохнет, когда я замечаю, насколько тихи все остальные. И в этот момент тишины истина, от которой я все время пряталась, выскакивает и сбивает меня как товарный поезд. Я вот-вот отправлюсь в бой. Ладони потеют, я не знаю, смогу ли сжать рукоять. Тело все еще ноет после нахождения в контейнере, легкие свело, я даже не могу медленно вдохнуть, чтобы успокоиться. И если правду сказать, то штука у меня в руках по сравнению с ракетницей – как здоровенный лев рядом с котенком.

Все те мелкие глупые упражнения, которые я проделывала перед крупными соревнованиями дома, проносятся в голове – растяжка, дыхательная гимнастика, воодушевляющие песни – и все это кажется таким ничтожно малым и глупым. Та «я», которая думала, будто имеет понятие, что такое «вопрос жизни и смерти», воспринимается очень юной и далекой, хотя это и была я всего несколько дней назад.

Я бы все отдала, чтобы снова стать ею. Чтобы можно было сказать маме, что мне страшно, а она бы мне ответила, чтобы я выключила и не смотрела страшный фильм. Папе сказать, что я не готова, и он бы помог мне просмотреть ответы в очередном тренировочном курсе.

Все, что я знаю, взято из симуляторов и книжек.

А вот это – настоящее.

Мы выходим в грузовой отсек, и Тайлеров унигласс говорит голосом Финиана:

– Выпустили ракеты, сэр. Они отскочили от сильдратийца, как мячики для кебара. Их корабль вышел на позицию, и они готовят шаттл для высадки. Я пытаюсь пустить кольцевой ток по нашему корпусу, чтобы они люк не взломали, но несколько волнуюсь насчет изоляции. Не хочу сделать работу за них и всех вас изжарить.

– Принято к сведению, – отвечает Тай сурово, жестом показывая нам, чтобы укрылись за контейнерами. – Кэт, когда абордажная команда будет тут высаживаться, бей по крейсеру. Внимание у них будет рассеяно.

– Вас поняла, – отвечает Кэт в коммуникаторе жестким голосом. – Внезапный удар по кораблю-матке готов к исполнению. Буду целиться по фабрике любви.

– Ею сейчас оснащают крейсера? – спрашивает Скарлетт.

– Ну, до меня доходили слухи…

Снова скрежещут двери лифта, и появляется Первый Танет с сильдратийской девушкой, Аэдрой. За ними несколько десятков сильдратийцев постарше. Все движутся медленно, одеты в длинные одежды, а про оружие в их руках даже я могу сказать, что оно не моложе их самих. Кэл стоит рядом со мной за высокой стопкой контейнеров, он окликает пришедших:

– Займите места у пусковых башен вокруг отсека, прикроем всю территорию.

– Мы от тебя не принимаем приказов, Воерожденный, – огрызается Аэдра. – И от твоих терранских песиков тоже. Это наша станция.

– Мы должны стоять заодно, Аэдра, – спокойно отвечает он. – Или пасть поодиночке.

Аэдра отделяется от прочих сильдратийцев и движется кошачьей поступью к нам. Кэл переступает с ноги на ногу и оказывается передо мной.

– Это ты мне говоришь стоять вместе? – Лиловый клинок в ее руках оживает с треском, пламя под цвет огню в ее глазах. – Ты, чей род растерзал наш родной мир?

– Ты понятия не имеешь, кто я, – отвечает Кэл. – И чего мне стоило оказаться здесь.

Она поднимает руку, и я вижу татуировку на безымянном пальце: круг с одинокой слезой.

– Я знаю, что мой бе'шмаи погиб от рук твоих соплеменников, Воерожденный. Вместе со всем нашим миром.

– Аэдра! – окликает ее Танет. – Сейчас не время!

– Мы сейчас все погибнем, Танет! – кричит она. – Лучше времени, чем сейчас, не будет!

Она поворачивается к Кэлу, оскаленная злобной гримасой.

– Твой путь устлан трупами, и судьба твоя в твоей крови.

– Чо'таа, – говорит Кэл ледяным голосом. – Кровь моя здесь ни при чем.

И тут у меня перехватывает дыхание.

Потому что…

Я уже это видела.

Он стоит в точности, как в моем видении там, на станции Аврора.

Идеально собран, даже когда стоит спокойно, словно взведенное оружие, на лице у него синяки, в тоне презрение.

И сказал те же самые слова.

Этого не может быть…

Мое видение сбывается.

Внезапно отсек наполняется грохотом, скрежетом металла. Сообщение Финиана о том, что абордажная команда высаживает внешний люк, уже не нужно. Кэл поворачивает голову на звук, на дверь отсека.

Девушка, пользуясь случаем, вскидывает потрескивающий лиловый клинок:

– Увидимся в Пустоте, Воерожденный.

И все застывает. Будто смотришь стоп-кадр, будто свет стробоскопа погас, и мне видно каждое движение и каждый миг.

То, что я вижу и что уже видела.

Аэдра вскинет клинок и взмахнет им, лиловая полоса как в моем видении, смертельный удар в действии. Кэл повернется, но будет поздно, лезвие войдет в него, он вскрикнет и упадет передо мной, и у меня руки будут в крови. Лиловой крови.

Его крови.

В голове я все это вижу.

Отчетливо, как вижу эти стены.

Я держу руки перед собой.

И знаю, что могу это изменить.

Вдруг грузовой отсек освещается белой дрожащей вспышкой. Я вскидываю руку. И хотя я стою далеко от Аэдры, она отлетает назад, ударяется в стену, широко раскинув руки. Потом сползает по стене, а мой правый глаз пронзает жгучая боль, бьющая в голову. Виски будто обручем давит, давит, я сворачиваюсь в клубок, но мой крик тонет в скрежете металла выбитой двери отсека, и снова у меня из носа капает кровь. Теплая, соленая на губах, она капает на металлический пол.

Кэл стоит передо мной, шевеля губами, и не отводит от меня взгляда.

– Духи Пустоты! – выдыхает он. – Что у тебя с глазом?

ЭКИПАЖИ ЛЕГИОНА АВРОРЫ

► ЧЛЕНЫ ЭКИПАЖЕЙ

► ТЕХНАРИ

Технари – механики ЭКИПАЖЕЙ ЛА. При выполнении задания они отвечают за работоспособность машин и оборудования. Также они должны уметь смастерить любую аппаратуру, нужную экипажу и не взятую с собой. В основном они – сумасшедшие изобретатели.

У них репутация ребят находчивых, влюбленных во всякие гаджеты и зачастую вымазанных смазкой. Часто встречаются такие личные черты, как отсутствие бровей и повышенный интерес ко всему, ЧТО ВЗРЫВАЕТСЯ.

10. Финиан

Радио что-то мурлычет в ушах, пока я сражаюсь с этими системами, которые и на свалку бы не взяли. Где-то слева от меня Зила молча старается расширить диапазон наших вещателей, а я занят собственной войной с компьютерной сеткой, которая старше и уродливей моего третьего деда. Уж если эта мусорная станция собирается меня так жестко отыметь, могла бы сначала ужином накормить.

Несломленные установили стыковочные зажимы и теперь прорезают внешний корпус. Если я не найду способ отвлечь их внимание от проделывания новой двери в грузовом отсеке, нас с Зилой ждет внезапное повышение по службе, но на очень краткий срок.

– Хорошо бы Творец учел, что мы погибли в благотворительном задании.

Я вставляю унигласс в порт, надеясь, что он не слишком современный и сможет взаимодействовать с этой кучей болтов и гаек.

– Потому что мне понадобится место, куда спрятаться, когда мои деды отойдут в мир иной. Я не хочу выслушивать, чем все это кончилось.

Зила не отвечает, и когда я на нее смотрю, она пялится в экран своим непроницаемым взором, будто не слышала меня.

– Моих родителей нет в живых, – говорит она без интонации.

Ладно. Мои слова убьют разговор с большей вероятностью, чем нас самих прикончат в ближайшее время.

Не понимаю я эту девушку. Не понимаю, что заставляет работать ее умный мозг, или какого черта она тут делает, или как она может сохранять спокойствие, когда мы все скоро станем частицами в космосе.

И вот, видимо, это и есть наша проблема. Именно она. Все мы, собственно говоря, на отличном уровне знаем свое дело. Каждый из нас наделен способностями – по крайней мере на бумаге. Дело лишь в том, что половина из нас не вызывалась здесь быть, а второй половине просто некуда больше деваться. Не стоило нас набирать в один экипаж. Мы просто… не стыкуемся.

Я даже не думал, честно говоря, что из Технарей меня выберут последним.

Все делали вид, что экзокостюм тут ни при чем, но я знаю, как на самом деле.

Он всегда определял все. Когда на меня смотрят, в первую очередь видят именно его. Но поскольку я чертовски хорошо делаю свое дело, для меня стало ударом, когда неграмотных разобрали раньше меня. Работу получили даже Технари, не умеющие считать до десяти, не снимая носок, а я так и остался стоять с инструментом в руке. Один.

Меня услали из дому, когда мне было шесть лет, – сказали, что мне будет легче на орбитальной станции с дедами. Я там смогу спать при низкой гравитации, получу доступ к лучшим врачам. Имелось в виду, что легче станет всем остальным. Казалось бы, к сегодняшнему дню я должен был научиться снижать свои ожидания.

Но вряд ли я буду долго переживать на эту тему – и на любые другие.

Унигласс делает свою работу, и над консолью выскакивает виртуальный экран. Поток облегчения – как наркотик. Вот с этим я умею работать. Не с людьми, а вот с этим.

Делаю шаг назад и поднимаю обе руки, будто дирижирую оркестром, углубляюсь слой за слоем в древние алгоритмы обслуживания. Сжимаю их в кулаке, сметаю в сторону протоколы безопасности и подаю импульс мощности зажимам, удерживающим на месте шаттл сильдратийцев. Слышится отдаленный вскрик, переданный униглассом Тайлера, и нервирующий звук плазменных резаков вдруг смолкает. Это нам даст тридцать секунд.

Приступая ко второму раунду, ныряю в головокружительную неразбериху кодов.

Снова подаю электрический разряд в зажимы, но сильдратийские техники уже обнаружили меня. Движением руки сметая дисплей, я переношу вес тела на пятки, и костюм тихо шипит, компенсируя нагрузку.

Может, получится спутать показания их датчиков, убедить их компьютер, что в грузовом отсеке не хватит воздуха, чтобы выровнять давление. Для этого потребуется непосредственная работа руками.

Выдергиваю мультиинструмент из металлического паза в теплом изгибе между ребер, сдергиваю крышку с шеренги компьютеров, чтобы залезть внутрь. Очень надеюсь, что мой костюм заземлен, иначе сам себя поджарю. Но даже если это сработает, вечно держать не получится. Уже руки дрожат. Обычно они в порядке, особенно учитывая тонкие нити стимуляторов, тянущиеся к кончикам пальцев; больше всего помощи нужно моим ногам – усилениям колен и тазобедренных суставов.

Но качнуть достаточно адреналина – и все становится веселее, а сейчас дефицита адреналина не наблюдается.

Мысленным взором я вижу, как Несломленные врываются в грузовой отсек, съедают моих товарищей на ужин и ломятся сюда за десертом.

Я смогу продержаться и встретить их лицом к лицу?

Или буду прятаться, а они меня вытащат?

Столько разговоров мне еще предстоит провести. Надо было быть помягче с дедами. Надо было извиниться перед родителями. Перед почти всеми, с кем был знаком, но от моих извинений всегда становилось только хуже.

И все-таки сейчас, быть может, мой последний шанс.

– Зила, послушай, – говорю я. – Насчет твоих родителей. Я не хотел…

– Сэр, я приняла передачу от штурмовика Армии Обороны Терры, – говорит она. – Название – «Беллерофонт». Только что вышли из ворот Складки в ответ на наш сигнал и говорят, что находятся в одиннадцати минутах до радиуса действия оружия.

Тайлер спрашивает:

– Ты уверена?

Понимаю его недоумение. Ни за что в жизни АОТ в такую вот кашу не полезет. Ни за что в жизни они не появятся в такой дыре, не говоря уже о том, чтобы нарушить нейтралитет Земли с Несломленными…

– Абсолютно, – отвечает Зила без малейшего промедления.

– Дай мне связь с сильдратийцами, Зила, – говорит Скарлетт.

– Включаю вещание.

– Сильдратийские захватчики! – начинает Скарлетт тоном «со мной лучше не связываться». – Обращаем ваше внимание, что нас поддерживает Армия Обороны Терры, чей корабль вы вполне можете наблюдать в свои телескопы. Если вы хотите сохранить собственные шкуры, советую вам немедленно отступить. А можете остаться и проверить, чего стоит сильдратийский «Призрак» против терранского штурмовика с полным вооружением. Вам выбирать.

Вам не кажется странным, что как только эта девушка использует тон «со мной лучше не связываться», я готов связаться с ней в любой момент, когда она захочет?

Мы все на секунду забываем дышать. Я остаюсь на месте, стоя на четвереньках, наполовину внутри древней вереницы компьютеров. Зила надо мной и мускулом не шевельнет, и в наушниках я слышу тихое дыхание и шелест удерживающей позицию команды внизу, в грузовом отсеке.

И тут с дребезгом и вибрацией сильдратийский шаттл отрывается от нашего корпуса.

– Они отступают, сэр, – докладывает Зила тем же самым тоном, которым говорила перед нашей, казалось, неизбежной гибелью.

Что за странность у этой девчонки?

Тайлер произносит в коммуникатор:

– Кэт, штурмовику АОТ сообщи, кто ты, чтобы они тебя по ошибке не сожгли. Зила, ты нам нужна здесь для медпомощи. Финиан, ты тоже.

Я отползаю назад, и мы с Зилой переглядываемся.

Какого черта требуется медицинская помощь, если никто не прорвался на борт?

В грузовом отсеке все сильдратийские беженцы стоят вместе, изо всех сил стараясь сохранять надменность и спокойствие вопреки тому, что избежали только что верной и лютой смерти. Близнецы Джонсы склонились над молодой сильдратийкой, лежащей на полу без сознания. Серебристые волосы рассыпались ореолом, руки раскинуты.

Кэл маячит где-то рядом, вместе с нашей безбилетной пассажиркой. Я теперь вспомнил ее имя – Аврора – и где я его раньше слышал.

Это ее Золотой Мальчик вытащил с «Хэдфилда».

Но что она тут делает?

Зила распахивает контейнер с медицинской техникой, и я помогаю ей дотащить комплект туда, где лежит сильдратийская девушка. Кто-то ей хорошо двинул, и она затылком треснулась об стену. Возможно, это наша Аврора, потому что сейчас, когда я, прищурившись, смотрю на нее, замечаю расквашенный нос. Вид у нее безумный, она стоит на одном колене, на щеках будто слезы, одной рукой пытается остановить кровь. И что самое непонятное и необычное – радужка правого глаза у нее абсолютно белая.

– Что у нее с глазом? – спрашивает Зила.

Я пожимаю плечами, глядя на обесцвеченную полосу у Авроры в челке.

– Зато хотя бы под цвет волос подходит.

Девушка нас обоих не замечает и смотрит только на Тайлера.

– Там терранское правительство?

– Совершенно верно, – говорит он почему-то осторожно.

– Прошу вас, не говорите, что я здесь. Мне нельзя лететь с ними.

Он моргает, переглядывается с сестрой.

– Аври, – пытается он ее вразумить. – Именно это тебе и нужно сделать. Не знаю, как ты оказалась здесь, но ты терранка, и они тебе помогут.

– Ты не понимаешь, – настаивает она, опуская окровавленный бинт. – Командир де Стой мне велела их избегать. Она велела мне лететь с вами.

Снова близнецы переглядываются, а девушка обращает умоляющий взгляд ко мне. Потом вдруг испускает шипение и хватается за голову, будто от боли. Рукой зажимает окровавленный нос.

Скарлетт принимает эстафету у брата. Видимо, за время их молчаливого общения они пришли к выводу, что это работа для дипломата.

– Аври, у де Стой не было причин такое говорить. Может быть, ты ее не так поняла?

– Я не могу отправиться с ними! – настаивает Аврора, глаза у нее расширяются, что ей на пользу не идет. – Вы не понимаете. Не понимаете. Они стерли все следы моей колонии. Будто Октавии и не было никогда. И меня они тоже хотят стереть.

Кэл смотрит на нее холодными фиалковыми глазами. Зила – как на муху под увеличительным стеклом. Она не выдает ничего разумного, и ее напряжение, честно говоря, заражает меня тоже. Может, это нервы после того, как банда Несломленных готова была сделать из меня шашлык. Или просто время от времени мне становится неуютно в компании терран. Они такие сложные, столько у них языков, столько разных одежд и цветов, как у стаи казаров, и точно так же они то и дело затевают драки, когда клювы и перья сливаются в бешеный калейдоскоп.

Но в то же время я не знаю, должны ли мы заставлять эту девушку делать то, чего она не хочет.

– Послушай, – говорит она, апеллируя прямо к командиру экипажа. – Я понимаю, что звучит бредово, но… я видела де Стой еще до того, как повстречала ее, Тайлер. Я видела Кэла у себя в больничной палате, и он говорил в точности то, что сказал несколько минут назад. И я видела, что они со мной сделают. Я сейчас это вижу прямо в голове у себя, и я чувствую это, и…

А, да. Понял.

Слишком много времени она провела в Складке.

Наш бесстрашный предводитель приходит к тому же заключению, потому что голос его звучит очень ласково.

– Они тебе помогут, Аври. Все будет хорошо.

Кэл пригибается к ней, что-то шепчет на ухо. Она злобно на него оборачивается, на секунду ее рука сжимается на рукояти пистолета. Но неожиданно его слова, что бы он там ни говорил, ее успокаивают, и она позволяет ему осторожно вынуть пистолет из своей напряженной ладони.

Я слышу, как Скарлетт по коммуникатору говорит с экипажем штурмовика, подходящего к станции. С тяжелым клацаньем его зажимы прилепляются к внешнему люку, и Первый Танет разряжает воздушный шлюз. Весь наш экипаж молчит. Слышно прерывистое тяжелое дыхание Аври, будто она пытается не заплакать.

– У них нет лиц, – шепчет она.

Я моргаю:

– Как ты сказала?

– У них нет лиц, – шепчет она отчаянно. – И они хотят здесь все стереть, все зачистить, все закрасить черным.

Кэл выпрямляется, когда люк с рокотом отходит в сторону.

Я вижу знакомые мундиры АОТ цвета хаки, решительно входящие в отсек в тяжелой тактической броне и массивных сапогах. Все не старше двадцати пяти.

Знаменитый наш Тай Джонс шагает им навстречу для приветствия, и хотя он лишь без году неделя легионер, ему удается держаться так, будто он тут главный. Это впечатляющее зрелище, тем более что он наверняка в таком же недоумении, как мы все, чего вообще АОТ сюда полезла.

– Мы очень рады видеть вас, лейтенант, – говорит он, вежливо отдавая честь и демонстрируя свою очаровательную улыбку, которая так хорошо у него получается.

– Разумеется. – Женщина приветствует его в ответ. – Рады были помочь.

– Должен сказать, лейтенант, мы помощи не ожидали, – признает он. – Если просочится слух о том, что АОТ сюда встряла, Несломленные сочтут, что терранское правительство нарушило нейтралитет. И последуют ответные действия.

Из-за спин солдат раздается голос низкий и стальной, будто из громкоговорителя.

– Этот риск был учтен, легионер.

Солдаты расступаются, словно гребень прошел по рядам, и тяжелыми уверенными шагами выходят вперед пять высоких фигур.

Что за?..

Они с головы до ног одеты в угольно-серое, и лица их полностью скрыты за пустыми масками, похожими на вытянутые шлемы грав-байкеров. Ни глаз, ни носа, ни рта – тусклая отражающая поверхность, не выдающая даже малейшего намека на индивидуальность. Электронные голоса не дают угадать ни пол, ни возраст.

– Черт побери! – шепчет Скарлетт. – Это же ГРУ.

Я прикидываю, насколько правильным будет вернуться к нашему с ней разговору о запасных трусах, потому что я хоть и не терранин, но тоже знаю, что оперативники Глобального Разведывательного Управления – не та публика, у которой имеет смысл стоять на дороге.

У них нет лиц.

И вот они.

Пятеро агентов ГРУ совершенно идентичны – кроме того, кто стоит впереди стаи. Предводитель одет в белоснежные одежды вместо серых, настолько чистые и безупречные, что даже жутковато.

А я – бетрасканец, и если меня удалось напугать избытком белизны, то это неслабое достижение.

Я размышляю, не является ли отсутствие цвета каким-то признаком ранга, потому что Золотой Мальчик энергично отдает этому типу честь и становится по стойке «смирно», как на параде.

– Докладывает легионер Тайлер Джонс!

Фигура в белом нас оглядывает, из-под маски вырывается тихое шипение. Глаз я не вижу, но знаю, что смотрит терранин на нашего зайца, а к Золотому Мальчику обращается, будто про него вспомнив.

– КО МНЕ СЛЕДУЕТ ОБРАЩАТЬСЯ «ПРИНЦЕПС».

Тайлер откашливается – наконец его невозмутимость дает сбой.

– Принцепс, я не пытаюсь вас учить вашей работе, но если эти Несломленные свяжутся…

– «БЕЛЛЕРОФОНТ» ПОСЛАЛ ДВЕ ПОЛНЫЕ ЭСКАДРИЛЬИ ИСТРЕБИТЕЛЕЙ, – перебивает пришелец ровным и безжизненным голосом. – СИЛЬДРАТИЙСКИЙ «ПРИЗРАК» БУДЕТ ИСПЕПЕЛЕН. СВИДЕТЕЛЬСТВ УЧАСТИЯ ТЕРРЫ В ЭТОМ… ИНЦИДЕНТЕ НЕ ОСТАНЕТСЯ.

– Простите мое любопытство, Принцепс, но как вы так быстро до нас добрались? Нас не извещали о терранском корабле в этом секторе.

В его голосе слышна некая тень напора, и я вижу, что Скарлетт едва заметно напряглась, на него глядя. Оперативник поворачивается и смотрит в лицо Тайлеру:

– У ГЛОБАЛЬНОГО РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ ВСЮДУ ЕСТЬ ГЛАЗА, ЛЕГИОНЕР ДЖОНС. – Он протягивает руку к нашей беглянке: – АВРОРА, МЫ ПРИШЛИ СОПРОВОДИТЬ ТЕБЯ ДОМОЙ.

У них нет лиц. И они хотят здесь все стереть, все зачистить, все закрасить черным.

– Не заставляйте меня уходить! – молит она.

Потом смотрит на Тайлера, Золотого Мальчика, бесстрашного нашего предводителя.

В глазах ее слезы, на губах кровь.

– Тайлер, прошу тебя! – шепчет она. – Не отдавай меня им.

Тайлер глядит на солдат АОТ, на пустые лица ГРУ.

Пусть он легионер, но под всем этим он все равно терранин – я это вижу в его глазах. Все эти годы военного обучения, все эти «так точно, сэр», «никак нет, сэр», «позвольте еще один, сэр», – лучшим Альфой Академии не станешь, раскачивая лодку. В Золотые Мальчики не выбьешься, не выполняя приказов.

– Ты должна уйти с ними, Аври, – говорит он.

Кэл выступает вперед, рука лежит на рукояти пистолета, взгляд прожигает Принцепса насквозь.

– Эта станция под управлением Сильдры, терранин. У тебя нет полномо…

Солдаты АОТ поднимают оружие – и два десятка прицельных лазеров подсвечивают Кэла, словно в День Федерации.

– Приведите в чувство своего бойца, легионер Джонс, – требует Принцепс.

– Легионер Гилврэт, – тихо говорит Тайлер. – Отставить.

– Кии'не дой алла'иавеш иши, – произносит сильдратиец, и едва заметная злость пробивается сквозь его ледяной панцирь. – Я не…

– Это приказ!

Кэл закипает от ярости, но при всей сильдратийской надменности нацеленные прямо в его симпатичную морду стволы заставляют его задуматься. Он отступает.

Аври смотрит на всех, на глазах ее слезы, но ясно, что никто больше не осмелится выступить против. Я – ни в коем случае. Бетрасканцы мыслят категориями переговоров. Сделок. А при таком скверном раскладе единственный разумный ход – уйти. Мои товарищи по Легиону, видимо, согласны следовать примеру Тайлера, а он не выступает за спасение Авроры. В конце концов, однажды он уже рискнул ради нее всем – и смотрите, где он теперь.

Здесь.

С нами.

Так что она поднимает голову и шагает к сопровождающим так, будто идет на казнь.

Солдаты АОТ стволами показывают нам следовать за ними.

Что-то все это не вызывает у меня приятных чувств.

Совсем не вызывает.

ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ ТЕРРЫ

► ГЛОБАЛЬНОЕ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

► ОБЗОР

Правоохранительную деятельность Терры осуществляют следующие органы:

Военные операции: Армия Обороны Терры (АОТ)

Поддержание мира: Независимая организация Легион Авроры (ЛА), куда входят также бетрасканцы и свободные сильдратийцы.

И еще есть Глобальное Разведывательное Управление – ГРУ, секретная служба терранского правительства.

Агентам ГРУ, настоящим отморозкам, полагается знать все твои секреты.

Опознать их можно по серым костюмам и скрывающим лицо шлемам, снабженным синтезаторами голоса, отчего они все становятся неразличимыми. Также можно их узнать по почти неограниченной власти преследовать и уничтожать тех, кто им не нравится. Если вы когда-нибудь окажетесь по разные стороны с ГРУ, единственное, что могу вам рекомендовать, – проникнуться ужасом и униженно просить прощения. Или же молиться.