Электронная библиотека » Джеймс Чейз » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Не мой уровень"


  • Текст добавлен: 26 декабря 2020, 10:41


Автор книги: Джеймс Чейз


Жанр: Триллеры, Боевики


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Немного поколебавшись, Лукан вылез из кровати, вытащил телефонный справочник и нашел номер Клинга, снова заколебался, но затем набрал номер.


Шэннон Джеймисон проговорила ровно:

– Доктор уверяет меня, что у нас может быть ребенок. Последние четыре попытки были просто необъяснимой игрой природы.

Джеймисон невидящим взглядом смотрел на другой конец большой, роскошно обставленной комнаты. Его мысли были в основном с Тарнией. Он слушал Шэннон, пока ему не надоело.

– Прости, Шэннон, – произнес он севшим голосом. – Я хочу развод.

– Но, Шерман, мы же уже много раз об этом говорили. – В ее мелодичном голосе слышалось отчаяние. – Это невозможно. Пожалуйста, не поднимай эту тему снова.

– Я хочу развод и сына! – прорычал Джеймисон.

– У тебя другая женщина?

– Разумеется! Мне нужен развод!

– Мне жаль тебя, Шерман. Тебе почти пятьдесят. В этом возрасте мужчины часто ищут что-нибудь новое. Я была тебе хорошей женой и хозяйкой. Если хочешь получить право раздельного проживания по суду, я согласна, но развод моя религия не признает.

Джеймисон развернулся, сверкая на нее глазами:

– К черту твою религию! Я хочу развод!

Шэннон внимательно смотрела на него, лицо ее побелело и осунулось.

– Надеюсь и молюсь, чтобы ты говорил сейчас сгоряча, – сказала она. – Развода не будет. Живи со своей женщиной. Если нужно официальное раздельное проживание, скажи, но развода не будет.

Джеймисон продолжал испепелять ее взглядом.

– Ты это серьезно?

– Шерман, дорогой, ты же знаешь, что серьезно. Пойдем в постель. У нас все еще получится. Пойдем, милый, попытаемся.

Джеймисон осушил бокал и с угрожающим звяканьем поставил его на стол. Его мысли были теперь только о Тарнии.

– В постель с тобой? Убирайся с глаз моих! Хватит с меня. Я хочу развод!

Повисла долгая пауза, затем Шэннон направилась к двери.

– Когда захочешь, чтобы я уехала, скажи, – проговорила она тихо. – Я помолюсь за тебя.

Джеймисон услышал, как мягко захлопнулась дверь, затем услышал, как Шэннон медленно поднимается по лестнице.

Он был так разозлен, так охвачен отчаянием, что проговорил вполголоса:

– Что ж, религиозная дура, ты подписала себе смертный приговор!

Глава вторая

Эрни Клинг был так похож на киноактера Ли Марвина, что зачастую его останавливали на улице трепещущие от волнения матроны и, заливаясь румянцем, просили у него автограф.

Его ответ был неизменным:

– Я расписываюсь только на чеках. – И, грубо отодвинув их в сторону, он уходил прочь.

Клинг считал, что жить нужно в роскоши. Он купил небольшую, на две спальни, шикарную квартиру в центре Вашингтона, где устроил себе логово. Он отсиживался там, словно злобный голодный тигр, дожидаясь выхода на охоту. У него были давние связи с мафией, для которой он служил наемным убийцей-гастролером. Он получал указание отправиться куда-нибудь в Мексику или Канаду и пустить в расход того, кто начал причинять заказчику неудобства. За долгие годы он приобрел репутацию надежного профессионала высокого класса. Работу он выполнял так, что у полиции никогда не возникало никаких подозрений. Мафия неоднократно поручала ему конфиденциальные дела: богатая дама хотела избавиться от мужа; богатый господин хотел избавиться от подружки, которая попыталась его шантажировать. «Окажи услугу, Эрни», – произносил обычно голос в телефонной трубке.

Клинг никогда не брался за убийство меньше чем за несколько сот тысяч долларов плюс текущие расходы, а поскольку в среднем ему поступало по три заказа в год, он мог позволить себе жить на широкую ногу.

Он тратил деньги на одежду и шикарные рестораны. Женщины его не волновали. Когда ему хотелось женщину, а это случалось крайне редко, он пользовался высококлассными девочками по вызову. Он предпочитал рыжих, чуть полноватых и обходился с ними так, что даже они, закаленные профессионалки, порой заливались слезами.

Клинг не питал почтения к человеческой жизни, за исключением своей собственной. Мужчина, женщина, ребенок – они были для него всего лишь статьей дохода, если только сумма была достаточно велика.

Чернокожая женщина, которая убирала его квартиру, стирала ему белье и готовила кошмарную еду, не устраивала его, и он задумывался, кем бы ее заменить. Ему надоело каждый вечер ужинать вне дома. Он любил хорошо поесть, и здесь ему повезло: он не толстел, сколько бы ни ел. Ему захотелось, чтобы его хозяйство вел человек, на которого можно положиться без оглядки, кто не стал бы подслушивать его телефонные разговоры, не трещал бы над ухом, когда он отдыхал, и еще готовил бы сносную еду.

Примерно полтора года назад Клинг натолкнулся на Нго Ви, молодого вьетнамца, умиравшего с голоду, оборванца в драных джинсах и грязной толстовке. Юноша попросил у него милостыню, сказав, что не ел уже три дня. Случилось так, что Клинг пребывал в благостном настроении после отличного ужина, обильно сдобренного скотчем. Ему понравился внешний вид молодого человека, хоть тот давно не мылся. Вьетнамец был среднего роста, тонкий как трость, с большими темными глазами, светившимися интеллектом. Клин тут же принял решение, и, оглядываясь назад, он говорил себе, что это было самое лучшее из спонтанных решений в его жизни.

Он отвел Нго в замызганный вьетнамский ресторан и принялся наблюдать, как тот ест, словно изголодавшийся волк. Нго нервно поглядывал на него, не понимая, что движет этим высоким, седоволосым и так хорошо одетым господином, к суровой личности которого он немедленно проникся почтением.

Проглотив несколько тарелок сытной вьетнамской еды, Нго стал жевать медленнее. До сих пор этот высокий господин не произнес ни слова. Он курил и изучал Нго цепким взглядом стальных глаз.

Наконец Нго тихо произнес:

– Прошу прощения, сэр, вы так ко мне добры, но только я не гей и не наркоман. Я просто не могу найти работу.

– Расскажи мне о себе.

Нго быстро изложил свою историю. Его мать вьетнамка, отец, которого он не знает, был сержантом армии США, но он исчез, когда мать Нго забеременела. Она зарабатывала на жизнь какие-то крохи, продавая горячую еду на улицах Сайгона. В итоге она решила влиться в поток беженцев, текущий в Штаты. К тому времени Нго было уже шестнадцать. Он получил кое-какое образование – ему повезло, потому что один американский священник, католик, помог ему научиться читать и писать по-английски. Нго был способным учеником, и он работал до изнеможения, чтобы добиться успеха. Они с матерью надеялись, что все наладится, когда они приедут в Штаты, однако оказалось, что выживать здесь отчаянно трудно. Мать получила низкооплачиваемую работу во вьетнамской прачечной. Нго все искал и искал работу, но никто не хотел его брать. Спустя год прозябания, когда мать билась, чтобы прокормить их обоих и оплачивать комнатку, которую им повезло найти, Нго понял, какой обузой, каким бесполезным грузом на шее матери он висит, он видел, что она уже начинает страдать от недоедания, ведь ей приходилось кормить еще и его. Он понимал, что без него ей будет легче справиться. Ничего ей не сказав, он ушел жить на улицу. И вот уже три дня он отчаянно метался в поисках работы, пусть самой грязной, но все без толку. Пав духом, он решил, что это конец.

Слушая и разглядывая Нго, Клинг решил, что у этого юнца есть все необходимое, чтобы сделать из него того слугу, какого он искал: он будет вести его дом, выполнять его поручения и хранить ему верность.

– Ладно, парень, – сказал он, – у меня есть для тебя работа. – Он вынул бумажник и достал две стодолларовые бумажки. И еще свою визитку. – Приведи себя в порядок. Купи новую одежду, а потом приходи ко мне по этому адресу, послезавтра, к одиннадцати утра.

У Клинга ушло всего несколько дней на то, чтобы выучить Нго всему, чего он хотел и ждал от него. Нго все схватывал на лету. Он был прирожденный слуга: незаметный, готовый явиться по первому зову, сидевший в кухне, когда Клинг занимался своими делами или разговаривал по телефону. Квартиру Нго содержал в безукоризненной чистоте. Спустя какое-то время Клингу поступил звонок с предложением работы на Ямайке. Ему требовалось уехать на три недели. Он без малейших колебаний оставил Нго присматривать за квартирой. Объяснил, что его не будет какое-то время.

Нго кивнул:

– Нет проблем, сэр. Я пригляжу за домом.

Клинг платил юноше сто долларов в неделю, обеспечив его крышей над головой и питанием. Когда Клинг отбыл, Нго отправился навестить мать. Он рассказал ей, как ему повезло, и дал ей сто долларов.

– Стань незаменимым, сынок, – посоветовала она. – Научись готовить. А я покажу тебе, как стирать и гладить одежду.

Признавая мудрость совета, Нго поступил на вечерние кулинарные курсы. Мать научила его правильно утюжить дорогие и тонкие сорочки Клинга. И снова он схватывал все на лету. Даже пока Клинга не было, Нго никогда не заходил в его роскошную гостиную. Он или сидел в кухне, штудируя английский, или же, по вечерам, смотрел телевизор у себя в спальне.

По возвращении Клинг был приятно удивлен, обнаружив, что его ждет горячий ужин: отлично приготовленное тушеное мясо. Еще он с радостью отметил, что никогда его квартира не выглядела опрятнее.

– А знаешь, парень, – воскликнул он, – ты стал отменным поваром!

– Спасибо, сэр, – ответил Нго. – Я брал уроки. Пожалуйста, заказывайте, что приготовить завтра.

Клинг широко улыбнулся:

– Выбор оставляю за тобой, если будет так же вкусно, как сегодня. – Он вынул из кармана толстый рулон стодолларовых банкнот, вытащил три и пододвинул их по столу. – Это тебе на домашние расходы. Сам сообразишь, куда потратить.

– Да, сэр, – сказал Нго, глядя на своего высокого, стройного господина полными обожания глазами.

Когда он убрал со стола и снова скрылся в кухне, Клинг закурил сигарету и расслабленно раскинулся в кресле. Ему удалось заарканить этого сукина сына, подумал он. «Боже! Как же здорово, что я его подобрал! Он именно тот, кого я всегда надеялся найти».

Спустя еще пару недель Клингу довелось осознать, насколько на самом деле ценен для него Нго.

Он отправился на ужин с друзьями, оставив Нго в квартире одного, сказав, что вернется к полуночи и чтобы тот его не ждал. Разумеется, для Нго это было немыслимо. Как бы поздно ни возвращался Клинг, Нго всегда его дожидался, готовый подать кофе или напиток со льдом.

Примерно в половине двенадцатого вечера в дверь позвонили. Нго открыл и тут же получил яростный тычок, от которого отлетел назад.

В квартиру быстро вошел крепко сбитый человек в поношенном спортивном пиджаке и засаленной шляпе и закрыл за собой дверь. В правой руке он сжимал автоматический пистолет 38-го калибра.

Поднявшись на ноги, Нго взглянул на него без всякого выражения.

– Где Клинг? – прохрипел человек.

– Он вышел, сэр.

– Когда он вернется?

– Я не знаю, сэр.

Человек оглядел его и недобро ухмыльнулся:

– Значит, теперь он перешел на мальчиков. Ладно, я подожду. Убирайся с моих глаз. Просто держись подальше, и с тобой ничего не случится.

– Да, сэр. – Нго бросил взгляд на оружие, затем посмотрел на пылающее пьяным румянцем лицо визитера. – Прежде чем я уйду, могу я предложить вам выпить, сэр?

Человек тяжело плюхнулся в одно из кресел, развернутых к двери:

– Да, сладкий мальчик… скотч.

– Хорошо, сэр. – Нго подошел к бару, смешал с содовой крепкий скотч и добавил лед. – Так вам нравится, сэр?

Визитер взял стакан, пригубил напиток и кивнул.

– Знаешь, зачем я здесь, ты, мелкий членосос?

– Нет, сэр.

– Этот ублюдок Клинг убил моего брата. И вот я пришел сюда, чтобы нашпиговать его вонючее брюхо свинцом. А теперь проваливай!

– Хорошо, сэр.

Нго поклонился и беззвучно удалился в кухню.

Незваный гость поудобнее устроился в кресле и оглядел квартиру.

«А этот ублюдок умеет жить, – подумал он. – Ну ничего, конец уже близко. Как только заявится, я ему покажу». Он допил скотч и злобно зашвырнул стакан через всю комнату, разбив о стену. «Приятно будет посмотреть на его харю, когда он увидит меня!»

Он просидел в кресле минут двадцать, затем услышал негромкое гуденье поднимавшегося лифта. Он напрягся, подавшись вперед и нацелив оружие на дверь.

Ключ заскреб в замке, и вошел Клинг, разомлевший после хорошего ужина.

– Стоять, урод! – рыкнул визитер, направляя на него пистолет. – Ты убил моего брата! И теперь твоя очередь!

Клинг, устойчивый к потрясениям, вошел в квартиру и ногой захлопнул за собой дверь.

– Привет, Луи, – произнес он спокойно. – Только не надо горячиться. – Он поглядел на оружие в руках незваного гостя. – Мы ведь можем обо всем поговорить.

Луи знал, насколько опасен Клинг. Он усмехнулся:

– Никаких разговоров, ублюдок. Тебе конец, и чтоб ты горел в аду!

Когда дуло пистолета поднялось, Клинг, сознавая свою беспомощность, внутренне собрался.

А Луи, не в силах совладать с искушением, решил покуражиться:

– Ты не дал моему брату ни шанса. Он даже не узнал, кто его убил. Но я…

Чьи-то пальцы, похожие на стальные клещи, сомкнулись у него на запястье. Он ощутил нестерпимую боль, пронзившую всю руку, и невольно вскрикнул. Оружие выпало из онемевших пальцев. Он ощутил, как руку ему выворачивают. Стальные крючки вонзились в нерв, отчего все его тело свело от боли. Он не мог сопротивляться. Он лишь смутно сознавал, что руку ему ломают, и закричал.

Клинг стоял неподвижно, наблюдая.

Нго успел беззвучно вернуться в комнату и молчаливой тенью приблизиться к Луи со спины.

Клинг чуть поморщился, услышав, как треснула кость. Луи упал обратно в кресло, почти теряя сознание.

Нго поднял его пистолет. Он поглядел на Клинга, который наблюдал происходящее с удивлением, понимая, что хрупкий вьетнамец только что спас ему жизнь.

– Можно я его убью, сэр? – спросил Нго.

Глаза Клинга расширились от изумления.

– Хочешь убить его, парень?

– Да, сэр. Он меня оскорбил.

– Что ж, как скажешь. От него все равно нужно избавиться, так что если хочешь – вперед. Только подожди, парень, не здесь. Мы же не хотим испачкать нашу чистую квартирку, верно?

– Нет, сэр. Я подумал о гараже.

– Точно. Давай спустим его вниз.

Луи лишь смутно сознавал, что его выволакивают из квартиры и заталкивают в лифт. Каждый нерв в его теле словно горел огнем. Он непрерывно стонал, ничего уже не видя от боли.

Они спустили его в просторный подземный гараж, где стояло почти три сотни автомобилей.

– Вот здесь самое место, парень, – сказал Клинг, привалив Луи к одной из машин.

– Да, сэр.

Клинг, все еще слегка изумленный, уточнил:

– А ты уже убивал раньше, парень?

Нго вытащил пистолет Луи из кармана брюк.

– Да, сэр. Жизнь в Сайгоне не сахар. Чтобы выживать там, мне пришлось многому научиться.

Он подошел к Луи, который барахтался, силясь подняться на ноги.

Клинг словно зачарованный смотрел, как Нго подносит дуло вплотную к виску Луи и спускает курок. Грохот выстрела эхом разнесся по гаражу. Клинг увидел, как голова Луи дернулась назад, а затем массивное тело обмякло.

– Отличный выстрел, парень, – сказал он вслух. – Дай-ка мне пистолет.

Нго передал оружие Клингу, тот вытер его носовым платком, затем, склонившись над мертвым телом, вложил пистолет в безжизненную руку Луи.

– Готово, парень. А теперь пойдем спать.

– Да, сэр. Не хотите кофе или что-нибудь выпить?

Клинг расхохотался:

– Парень! Ты просто нечто! Ты спас мне жизнь. Этого я никогда не забуду.

– Вы тоже спасли мне жизнь, сэр, – негромко отозвался Нго. – И этого я никогда не забуду.

Когда они поднимались в лифте на свой этаж, Клинг спросил:

– А что ты с ним сделал?

– Ах это… В теле полным-полно нервных окончаний. Просто нужно знать, где до них дотронуться. Боль парализует тело.

Клинг фыркнул, надув щеки:

– Говоришь, этот болван тебя оскорбил?

– Да, сэр. Он говорил гадости о вас и обо мне.

Клинг поскреб шею:

– Значит, за это тебе пришлось его убить, да?

– Да, сэр.

Дверцы лифта открылись, и они вошли в квартиру.

– Кофе или что-нибудь покрепче?

– Нет. Иди спать, парень, спасибо тебе.

Нго поклонился:

– Доброй ночи, сэр.

И он вышел.

Клинг подошел к большому панорамному окну, глядя на плотный поток машин далеко внизу.

До него дошло, что он не просто подобрал себе верного слугу, но и обрел надежного партнера, такого же хладнокровного и безжалостного, как он сам.


Совершенно успокоившись, Нго Ви лежал в уютной небольшой кровати, глядя в потолок, на рассеянный свет лампы с прикроватного столика.

Мысленно он вернулся на восемь лет назад, когда выживал на полных опасности улицах Сайгона.

Вспомнил, как мать просиживала целыми днями под палящим солнцем на краю тротуара, окруженная многочисленными кастрюлями с вьетнамской едой, которую она разогревала на маленькой жаровне для всех желающих.

Проходящие мимо крестьяне, тащившие тяжелые грузы, нередко останавливались, чтобы перекусить. Зачастую вокруг матери устраивались, сидя на корточках, человек десять пожилых потных мужчин. За пару ложек еды они давали ей несколько мелких монет.

Когда она в итоге добиралась до своей крохотной каморки, то почитала за счастье, если удавалось выручить за день доллара четыре в пересчете на американские деньги. Остатки нераспроданной еды в многочисленных посудинах она приберегала для Нго и себя.

В то время Нго было тринадцать, он отчаянно бился над своими учебниками, поощряемый американским священником. По вечерам он бегал в маленький кабинет доктора Чи Ву, престарелого специалиста по акупунктуре, который некогда держал процветающую практику, но к этому времени уже начал терять клиентов из-за развившейся дрожи в руках.

Чи Ву было восемьдесят четыре: маленький, иссохший человечек с длинной белой бородой. Нго содержал его кабинет и смотровую, размерами не больше серванта, в стерильной чистоте.

Чи Ву был одинок и словоохотлив, а Нго ему нравился. Он часто рассказывал ему о своей науке и, видя интерес мальчика, с энтузиазмом демонстрировал Нго многочисленные подробные схемы человеческого тела с указанием вен и нервных окончаний.

– Так много бессмысленного кровопролития, – сказал как-то старик. – Вот один человек жаждет убить другого. И что же он делает? Он хватается за пистолет или нож. А знай он то, что знаю я, ему было бы достаточно лишь сжать эту вену или вот эту, и его враг был бы мертв. Точно так же, если кто-то заслуживает наказания, пусть ему нажмут на этот вот скрытый нерв, и он испытает невыносимую боль.

Говоря все это, старик показывал точки на схеме.

Заметив на лице Нго вежливое недоверие, он продолжал:

– Дай мне руку.

Нго протянул ему руку.

– Вот здесь проходит нерв, – сказал Чи Ву, указывая место. – А теперь я легонько прикоснусь к нему… пожалуйста…

Нго ощутил, как острая боль прострелила плечо и вонзилась в мозг, настолько сильная, что мальчик дернулся.

– Видишь? Если бы я нажал на это нервное окончание по-настоящему, ты был бы уже в агонии.

Нго был потрясен, он слушал старого доктора каждый вечер, впитывая знания, пока не постиг науку причинять смерть и боль. И дело тут было не в нездоровом любопытстве. У Нго были проблемы на улице, и, учась у старого доктора, Нго понял, что его проблемы можно решить.

Последние три субботних вечера подряд, выходя из кабинета врача, он натыкался на Вон Пу, крепко сбитого юнца, поджидавшего его. Тот приказывал Нго отдавать ему все заработанное. Старый доктор платил Нго за уборку в его кабинете два доллара в неделю. Понимая, что Вон Пу может серьезно его покалечить, Нго подчинялся, а возвращаясь домой, говорил матери, что деньги у него украли. Мать смотрела на него с отчаянием. Без этих двух долларов как же она пойдет на рынок, чтобы закупить припасы для своего жалкого ресторанчика?

В очередную субботу Нго снова увидел дожидавшегося его Вон Пу: тот цинично усмехался. Нго проворно метнулся в сторону и кинулся в длинный темный проулок. Злобно заревев, Вон Пу побежал за ним. Понимая, что запросто может оторваться от этого громилы, Нго убедился, что заманил врага в самый темный конец, и там остановился. Вон Пу приблизился, ощерившись.

– Отдавай деньги! – заорал он. – А потом я тебе рожу на затылок натяну!

В тусклом свете луны Нго увидел протянутую к нему руку. Его пальцы сомкнулись на нервном окончании, и Вон Пу завизжал, падая на колени. Нго тигром набросился на врага, впиваясь пальцами в жизненно важный кровеносный сосуд. За считаные секунды Вон Пу был мертв.

С того момента Нго без всяких проблем приносил матери два заработанных доллара, хотя ему было интересно, что бы она сказала, если бы узнала, как он избавился от грабителя.

Свой маленький секрет он хранил при себе. Тайна была слишком важная, такими ни с кем не делятся.

Еще дважды в следующие два года Нго приходилось совершать убийства, чтобы защитить мать от домогавшихся ее мужчин. Это оказалось очень просто. Каждого из них он выследил, набросился в безлюдном месте и без труда убил.

А потом в квартиру Клинга заявился этот громила и сообщил Нго о своих намерениях, и Нго понял, что этого человека необходимо убить. Было бы так просто уничтожить его на месте, но он понимал нежелание своего господина убивать прямо в квартире.

Нго всегда про себя называл Клинга «господином». В мире не было ничего такого, что он не сделал бы ради него.

Однако он все же убил того человека из пистолета, потому что не хотел, чтобы даже его господин знал о смертоносной силе, заключенной в его пальцах.

Прожив с Клингом под одной крышей столько месяцев, Нго догадался, чем зарабатывает его господин. Тот факт, что он наемный убийца, никак не возмутил Нго. Такова жизнь, говорил он себе.

И вот теперь его господин выяснил, что он тоже убийца. Как знать, думал Нго, может быть, господин сочтет его еще более полезным для себя.

Нго погасил свет и мирно заснул.


Спустя два вечера Клинг смаковал бренди после великолепного ужина, состоявшего из стейка под сливочным соусом с перцем, когда раздался телефонный звонок.

Он протянул свою длинную руку и снял трубку.

– Да? – произнес он.

– Это ты, Эрни? – Голос мужской.

– Ну я, если только какой-нибудь сукин сын не вырядился в мою рубашку.

Смешок в трубке.

– Это Счастливчик Лукан.

Клинг поморщился:

– Что, правда? Тот парень, который водит за нос богатых старух… я ничего не путаю?

На другом конце провода раздался еще один смешок, довольно-таки натужный.

– Ладно, Эрни, у каждого свое ремесло.

– И чего же тебе надо?

– Ты все еще берешь заказы?

– Конечно.

– Наклевывается, кажется, весьма недурное дельце, Эрни. Требует тщательной подготовки. Тебе это интересно?

– Мне интересно все, что приносит деньги.

– У тебя сейчас какая ставка? Работу нужно выполнить безупречно, Эрни. Чтобы без сучка без задоринки.

Клинг пыхнул сигарой. Он не очень-то доверял жиголо вроде Лукана.

– За работу такого рода – триста тысяч плюс расходы.

– Господи, Эрни! Так дорого!

– Конечно, зато работа будет выполнена безупречно, кроме того, подобные дела требуют тщательной подготовки. Так что, Счастливчик, либо да, либо нет. У меня полно денег, в работе я не нуждаюсь. Выбор за тобой.

Повисла пауза, затем Лукан произнес:

– Хорошо. Я все решу. Ты сможешь прилететь через пару дней в Парадиз-Сити, чтобы встретиться со мной?

– В Парадиз-Сити, говоришь? Это к югу от Майами? Конечно, оплатишь все расходы, и я прилечу.

– Я выясню, что можно сделать. Если мне дадут зеленый свет, забронирую тебе номер в мотеле «Звезда», я сам там живу. Идет?

– Конечно, только бронируй номер на двоих, Счастливчик. Я теперь работаю с напарником.

И когда Лукан попытался запротестовать, Клинг, глумливо улыбаясь, повесил трубку.


Чарльз Смит был управляющим и мажордомом у Джеймисонов. Он служил у них с тех пор, как Шерман Джеймисон женился на Шэннон.

Смиту, долговязому, плешивому, со впалыми щеками и крупным носом, особенно сильно выделявшимся на лице, было под шестьдесят. Он обожал Шэннон и недолюбливал Джеймисона, который обычно игнорировал его, лишь время от времени отдавая краткие приказания и возлагая все домашние дела на него и Шэннон, уверенный, что они обязаны справляться безупречно.

Каждое утро ровно в восемь Джеймисон спускался к завтраку, сервированному Смитом. Завтрак Джеймисона неизменно состоял из апельсинового сока, ветчины на гриле, тостов с джемом и кофе.

– Доброе утро, сэр, – произнес Смит, когда Джеймисон вошел в комнату.

Быстрого взгляда на его суровое лицо было достаточно, чтобы понять: Джеймисон не в духе.

Джеймисон буркнул что-то, сел и принялся просматривать финансовые газеты, которые Смит всегда раскладывал так, чтобы Джеймисону было удобно брать.

Смит подал поджаренную ветчину и налил кофе. Он уже достаточно давно наблюдал, как постепенно рушится брак Джеймисонов, и это его печалило.

Шэннон ушла несколько минут назад, чтобы присутствовать на мессе. Когда она вернется, Смит спросит, что готовить на ланч и на ужин. Накануне вечером до него донесся лающий голос Джеймисона, и, слегка встревожившись, он вышел из своей комнаты и прислушался. Он услышал, как Шэннон сказала: «Если тебе нужно раздельное проживание по суду, скажи, но развода не будет». Смит поспешно ретировался к себе. Подслушивание он считал непростительным грехом.

Он понимал, что хозяин хочет наследника. Также он понимал, что его хозяйка делает все возможное. Все это было грустно и тяжко, и Смит переживал за обоих.

– Смит! – рыкнул Джеймисон, нарезая ветчину. – Хочу, чтобы в десять пятнадцать здесь была машина из прокатной конторы «Херц». Позаботьтесь об этом!

Вздрогнув, Смит поклонился:

– Разумеется, сэр. Еще какие-нибудь распоряжения?

– Нет! Обеспечьте мне машину, – отрезал Джеймисон, продолжая жевать.

Покончив с завтраком, он прошел в свой кабинет, прихватив газеты. Смит, слегка озадаченный, договорился с прокатом «Херца», чтобы они подали к вилле «мерседес» ровно в пятнадцать минут одиннадцатого.

Джеймисон устроился за своим письменным столом и кивнул самому себе. Сегодня утром он снова встретится с тем человеком, Луканом. Он, естественно, не собирается ехать к нему в мотель на своем «роллс-ройсе», у которого на номерах предательски красуется «ШД 1»[2]2
  Инициалы Шермана Джеймисона.


[Закрыть]
. Он желал сохранить анонимность. Он, конечно, понятия не имел, что Лукан уже навел справки и знает, кто он такой. Если Лукан не предложит ничего путного, сказал себе Джеймисон, он купит услуги кого-нибудь другого.

Убирая со стола, Смит увидел, как подъезжает машина Шэннон. Он заторопился в кухню и приготовил для хозяйки простой завтрак из апельсинового сока и двух тостов с вишневым джемом. Выждав несколько минут, он вошел в лифт, поднявший его в покои Шэннон, которые включали в себя большую гостиную, спальню и просторную веранду с видом на море.

– Доброе утро, мадам, – сказал Смит, входя в гостиную. – Надеюсь, вам хорошо спалось.

Шэннон смотрела в распахнутое французское окно. Она обернулась, и он потрясенно отметил, что выглядит она ужасно. Он понял, что она плакала. Лицо ее было бледным, под глазами залегли темные тени.

– Спасибо, Смит, – безжизненно отозвалась она, направившись к маленькому столу. – Вы, как всегда, пунктуальны.

Смит опустил на стол поднос.

– Что на сегодня, мадам? Ланч? Ужин?

– Ничего. – Шэннон села за стол. – Впрочем, приготовьте мне легкий ланч. Какой-нибудь салат или что-то подобное. Ужинать дома мы не будем. – Она подняла глаза и вымученно улыбнулась. – Прошу вас, Смит, присмотрите за прислугой. Организуйте все.

– Разумеется, мадам. Значит, легкий ланч для вас в час дня.

– Да, пожалуйста.

Смит пошел было к двери, затем остановился:

– Прошу прощения, мадам, насколько я понимаю, вы сегодня играете концерт Сен-Санса.

Шэннон удивленно подняла голову:

– Ну да. В Малом зале. Откуда вы знаете?

– Если мистеру Джеймисону не нужно подавать ужин, я бы очень хотел поехать на концерт, мадам.

И снова Шэннон выказала изумление:

– Я и не знала, что вы увлекаетесь музыкой, Смит.

– Уже много лет, и, когда выпадает возможность, я слушаю ваши репетиции. Билет на концерт я купил. Смогу ли я поехать, или же мистеру Джеймисону потребуются мои услуги?

– Он собирается ужинать в клубе. Знаете, Смит, давайте вы поедете на моей машине. Поможете мне донести виолончель. Скажем, в половине восьмого, удобно?

Смит поклонился:

– Для меня это огромное удовольствие, мадам. – Он снова двинулся к двери и снова остановился. – Могу я быть откровенным, мадам?

Она улыбнулась:

– Я считаю вас безупречным мажордомом и еще другом. Мы живем под одной крышей уже восемь лет. Я привыкла во всем на вас полагаться.

Смит поклонился.

– Я просто имел в виду, что иногда случается что-нибудь непредсказуемое. Я бы хотел, чтобы вы знали, мадам: я всегда к вашим услугам, только скажите.

Он снова поклонился и вышел из комнаты.

Шэннон отодвинула поднос с завтраком и, закрыв лицо руками, разрыдалась.


Тед Конклин, шофер Джеймисона, зажав в руке большую метелку для пыли, отступил на шаг назад, чтобы с восхищением оглядеть «роллс-ройс».

Конклин прошел интенсивный курс обучения в школе водителей «роллс-ройсов», прежде чем Джеймисон взял его на службу. Как и Смит, он работал у Джеймисона с тех пор, как тот женился.

Конклин был приземистый и плотный мужчина около сорока пяти. У него были светлые, пшеничного оттенка волосы и благодушная пухлая физиономия, и они со Смитом были добрыми друзьями. Он жил над гаражом на пять автомобилей в симпатичной трехкомнатной квартире, предпочитая держаться особняком, и лишь изредка присоединялся к остальным слугам за обедом или ужином.

Конклин был буквально влюблен в «роллс-ройсы». Он часами начищал и полировал кузов, регулировал двигатель, постоянно проверял электрику, понимая, что в его действиях нет необходимости, но он это просто обожал.

Он уделял часть своего внимания «кадиллаку» Шэннон, и «порше» тоже, но с другими автомобилями он работал без любви – предметом его безоговорочного обожания был «роллс-ройс».

Заметив подходившего Смита, он в последний раз махнул метелкой для пыли и отступил назад, любуясь сияющим кузовом.

– Привет, Чарли, – произнес он, когда Смит подошел. – Ну разве не красотка?

Смиту уже надоело выслушивать восторги Конклина по поводу этой машины.

– Очень хороша. Делает тебе честь. Но сегодня утром мистеру Джеймисону не потребуются твои услуги, Тед.

– Значит, он никуда не поедет? – Конклин был разочарован. Ничто он не любил так, как катить в сверкающем «роллс-ройсе» вдоль бульваров, ловя завистливые взгляды других водителей.

– Я только что заказал для него машину у «Херца», – пояснил Смит, стараясь как можно осторожнее донести оглушительную новость.

Конклин был вне себя от гнева.

– Зачем? Прокатная машина? А что не так с «роллс-ройсом» или «порше»?

Шагая по асфальтовой площадке к гаражу, Смит тоже недоумевал по поводу этого странного приказа. Будучи человеком проницательным, он решил, что автомобили Джеймисона с одинаковыми номерами «ШД 1» слишком сильно бросаются в глаза. Джеймисон явно собирается туда, где его не должны узнать. Смит поделился своими соображениями с Конклином.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации