Текст книги "Только за наличные"

3

Я заканчивал завтракать, когда в комнату снова заглянул Рош:

– Пришел Солли Брэнт. Спрашивает тебя. Хочешь с ним увидеться?

– Почему бы нет? Или, по-твоему, не стоит?

Рош пожал плечами:

– Да как хочешь. Он не сказал, зачем пришел.

– Тогда пусть идет сюда.

Когда я отодвинул тарелку и потянулся за сигаретой, вошел Брэнт. В сдвинутой на затылок панаме, с темными кругами под глазами, он выглядел так, будто не спал несколько дней.

– Мне жаль, что ваш парень не сможет выступить, – произнес я, прежде чем он успел открыть рот, – но он получил по заслугам. Если вы пришли жаловаться, то меня это не проймет. Я ничего не могу поделать.

– Я понимаю, – согласился Брэнт, пододвигая стул. – Маккриди – жуткий обормот, всегда им был и таким останется. – Брэнт потер лицо рукой и тяжело вздохнул. – Этот упырь пьет мою кровь. У меня от него одни проблемы. – Наклонившись вперед, он ткнул в меня толстым пальцем. – Где ты научился такому удару?

– Немного занимался боксом. Если бы знал, что у него стеклянная челюсть, бил бы в другое место.

– Она у него не стеклянная. Другие годами били по ней, и до сих пор ему это даже нравилось. Никогда не видел такого удара. Он бы в танке брешь пробил. – Брэнт рассеянно взял ломтик поджаренного хлеба и стал его грызть. – На Маккриди мне плевать. Если бы ему нашлась замена, кого можно выставить против Кида, я бы плясал от радости, что избавился от него. Но у меня никого больше нет, а это первый серьезный бой за последние несколько лет. На кону крупная сумма, настоящий куш для такого парня, как я. – Дожевав хлеб, он спросил: – С кем ты дрался на ринге?

– Нет, только не я, – был мой ответ. – Не важно, с кем я дрался. Ты не заставишь меня выйти на ринг. Я оставил его много лет назад и не собираюсь возвращаться.

Карие глазки Брэнта жадно меня буравили.

– С таким телосложением и таким хуком ты прирожденный боец. Как давно ты не выходил на ринг?

– Давно. И бокс меня больше не интересует. Если это все, о чем ты хотел поговорить, давай расстанемся, пока мы еще не поссорились.

– Стой, одну минуту. Рош говорил, ты нокаутировал Вайнера во втором раунде. Это так?

– Даже если и так, тебе-то что с того?

– Собираешься в Майами, да? – Отложив хлеб, он пододвинулся ко мне. – А теперь послушай, что я скажу. Как только я тебя увидел, так сразу понял: ты боец. Пошевели мозгами, Фаррар. Что тебе делать в Майами в такой одежде? Как далеко ты уйдешь, прежде чем окажешься в тюряге? Даже если будешь выбирать улицы потемнее, долго ты там не продержишься. Надо выглядеть на все сто, иначе тебе нет места в Майами.

– Это мои проблемы, не твои.

– Я знаю. – Он снял панаму и заглянул в нее, словно что-то искал. – Но я с тобой не разговоры разговариваю, будто мне заняться больше нечем. Как насчет того, чтобы приехать в Майами в белом костюме, весь упакованный и в собственном автомобиле? Ладно, мой драндулет не очень похож на приличный автомобиль, но он на ходу. А что скажешь, если у тебя в кармане окажется пятьсот баксов? Просто так, для разгона?

Хорошая наживка, не поспоришь. Я и сам понимал, что моя одежда не для Майами, и это напрягало меня. Белый костюм, пятьсот баксов и машина казались правильным решением.

– Продолжай говорить. От меня не убудет, если я тебя выслушаю.

– В яблочко. – Он широко улыбнулся, показав шесть золотых зубов. – И вот мое предложение. Выходишь вместо Маккриди, и все это твое. Ну как тебе?

– Неплохо. Но с чего ты решил, будто я справлюсь?

– А как раз в этом я и не уверен. Правда, если у тебя в запасе есть что-нибудь, кроме того хука, то шансы есть. Может, встретимся в спортзале? Покажешь, на что ты способен.

Я колебался. Через пару часов Джош Бейтс поедет из Пелотты в Майами. Я мог бы отправиться с ним и путешествовать, как бродяга, или задержаться здесь еще на четыре дня, а затем путешествовать на своей машине с деньгами в кармане. Но прежде чем я получу машину и деньги, предстояло сразиться с неизвестным тяжеловесом, и хорошая тренировка пришлась бы весьма кстати. Не исключено, что в следующий раз челюсть окажется сломанной у меня самого.

– И каков он, этот парень, с которым ты хочешь меня свести?

– Неплох, – ответил Брэнт, поднимаясь. – Быстрый, с отличным правым кроссом. Да ты не думай о нем. Я не жду победы. Просто повозись с ним несколько раундов, устрой шоу. Все поставят на него. И потом, если он окажется тебе не по зубам, всегда можно выкинуть белый флаг.

– Вот чего я никогда не делал и не собираюсь делать.

– Просто предположение, – примирительно произнес он. – Так идем в зал? Мы сможем поговорить более конкретно, когда я увижу, в какой ты форме.

Зал находился в конце темного, дурнопахнущего переулка, в стороне от главной улицы Пелотты. Ничего особенного он собой не представлял: большое помещение, два тренировочных ринга, боксерские груши, на полу – грязные маты, несколько небольших раздевалок с душевыми кабинами, большинство из которых не работало.

Когда мы пришли, в зале никого не было.

– Уоллер, спарринг-партнер Джо, подойдет с минуты на минуту. Он крепкая рабочая лошадка, можешь бить его в полную силу. Если ты этого не сделаешь, достанется тебе. Предлагаю три раунда. Покажи, на что ты способен.

Он подошел к одному из шкафчиков и достал боксерскую форму. Пока я переодевался, вошел Уоллер, высокий негр потрепанного вида с угрюмыми, налитыми кровью глазами. Он коротко кивнул Брэнту, бросил на меня равнодушный взгляд и отправился переодеваться.

Когда я снял одежду, Брэнт критически оглядел меня и присвистнул.

– Ни жиринки. По мне, так ты в отличной форме.

– В нормальной форме, – отозвался я и нырнул под канаты. – Но если бы знал, что когда-нибудь снова выйду на ринг, я бы бросил курить. Дыхание, вот что меня сейчас беспокоит.

Уоллер забрался на ринг и задумчиво поглядывал в мою сторону, и это не ускользнуло от меня.

– Генри, давай проведем настоящий бой, – обратился к нему Брэнт. – Хочу посмотреть этого парня в деле. Бей со всей силы и не жалей его.

Негр что-то буркнул в ответ.

– И тебя, Фаррар, это тоже касается, – продолжил Брэнт. – Ну что, готовы? Тогда начинайте и не бойтесь хватануть через край.

Он ударил в гонг.

Втянув голову в массивные плечи, Уоллер, словно гигантский краб, двинулся вперед. Мы закружили по рингу, прощупывая друг друга. Я сделал пару быстрых прямых ударов по корпусу, увернулся от коварного правого оверхенда и достал его таким же ударом, только слева. Я не особенно выкладывался. Хотел проверить свой тайминг, понять, как у меня с реакцией. Иногда Уоллер заставал меня врасплох и наносил болезненные удары в бок. Он постоянно отступал, так что мне приходилось идти вперед, и контратаковал, когда я проявлял активность. Внезапно он остановился и сделал выпад правой, целясь в голову. Я почти увернулся от удара, и он прошел по касательной, но это был хороший жесткий удар, и голова у меня слегка закружилась.

В ответ я нанес удар левой. Это был мой первый удар от души. Рука словно наткнулась на кирпичную стену. На лице Уоллера появилось удивление.

Мы продолжали кружить по рингу. Теперь он вел себя более осмотрительно. Тот удар левой насторожил его. Я пропустил два джеба и получил удар по корпусу, который заставил меня скрипнуть зубами.

Я чувствовал, что не справляюсь с дыханием, – сказалось отсутствие тренировок. Чтобы избежать неприятностей, надо остановить этого парня, и сделать это быстро.

Уоллер заметил, что я выдыхаюсь, и усилил натиск. Достать его было непросто, и какое-то время мне удавалось наносить ему только джебы в лицо и в голову, надеясь, что он раскроется. Я отбил большинство его ударов, но не все, и пропущенные оказались очень болезненными. Я был рад, когда прозвенел гонг. Можно было плюхнуться на табурет и передохнуть.

Брэнт с задумчивым выражением лица вытирал губкой кровь с моего носа.

– Ты слишком долго не тренировался, – сказал он. – И неправильно распределяешь силы. В следующем раунде бей полегче, боксируй спокойнее и старайся держаться подальше от партнера.

Я промолчал. У меня имелись свои мысли насчет того, что делать. Я должен был закончить поединок нокаутом в ближайшем раунде, потому что понимал: долго мне не протянуть.

Привалившись к канатам, Уоллер даже не присел отдохнуть. Казалось, ему было скучно.

– Готов? – спросил Брэнт, протягивая руку к веревке гонга.

– Да, – ответил я и медленно вышел на ринг.

Уоллер пошел на меня, готовясь нанести решающий удар. Он сделал выпад левой. Я увернулся, и удар скользнул по плечу. В ответ я нанес ему три удара по корпусу. Он хрипло вздохнул, входя в клинч и всем весом наваливаясь на меня. Я пытался оттолкнуть его, но ничего не получалось. Он отчаянно цеплялся за меня, не обращая внимания на Брэнта, кричавшего: «Брейк!» Уоллеру крепко досталось, и он потерял уверенность. После недолгой борьбы я наконец высвободился из его объятий и в этот момент поймал его правым апперкотом. Рыча, он принялся отбиваться, и пару секунд мы обменивались ударами слева и справа. Я рассчитывал удары лучше, и они достигали цели. Наконец удар левой расчистил мне дорогу. Защита противника ослабла, и он пропустил правый хук в челюсть. Уоллер рухнул на пол. Я отошел, вытирая разбитый нос и тяжело дыша. Я был спокоен. После такого удара встать на ноги он не мог.

Брэнт с сияющим видом полез на ринг, улыбаясь от уха до уха. Мы вместе перетащили Уоллера в угол и усадили на табурет. Внезапно чей-то голос сказал:

– Мне нравится этот парень. Где ты его нашел, Брэнт?

Толстяк вздрогнул, будто в него ткнули раскаленной кочергой.

Возле ринга стояли трое мужчин. Говоривший был коренаст и широкоплеч. На его лице застыло упрямое выражение, сверкающий взгляд глубоко посаженных черных глаз казался неподвижным. На незнакомце был льняной костюм цвета бутылочного стекла и белая фетровая шляпа. Ниточка усов, словно нарисованная черным карандашом, отчетливо выделялась на смуглой коже.

Двое других словно сошли с голливудского экрана. Итальяшки, бледные имитации своего босса, по виду были больше в ладах с пистолетом или ножом, чем с кулаками.

Их вид мне не понравился.

– Здравствуйте, мистер Петелли, – проговорил Брэнт. На его губах застыла улыбка, а в глазах испуг. – Не видел, как вы вошли.

Петелли скользил по мне пристальным взглядом. Казалось, он не пропустил ни одной мышцы, родинки или веснушки.

– Где ты его нашел?

– Это он сломал челюсть Маккриди, – произнес Брэнт, заметно нервничая, затем вынул носовой платок и вытер лицо.

– Наслышан. Хочешь выставить его против Кида?

– Я собирался потолковать об этом с вами, мистер Петелли. Но сначала решил посмотреть, в какой он форме.

– Похоже, твой черномазый считает, что с формой у него все в порядке, – холодно усмехнулся Петелли.

– Ему бы немного потренироваться… – начал Брэнт, но Петелли его оборвал:

– Приходите ко мне в офис через час. Мы как раз направляемся туда. – Он посмотрел на меня. – Как тебя зовут?

– Фаррар, – ответил я коротко и нырнул под канаты.

– Парень, ты мне нравишься, – продолжил Петелли. – Могу дать тебе несколько боев. Ты подписал с Брэнтом контракт?

– Я ни с кем ничего не подписывал, – заявил я, – и не собираюсь. Это будет мой единственный бой.

– Приходи лучше вместе с Брэнтом, тогда и поговорим. Хочешь, дам тебе один бой в месяц?

– Мне это неинтересно, – произнес я и во внезапно наступившей тишине направился через зал в раздевалку.

4

Я вернулся к Рошам как раз вовремя, чтобы увидеть, как шестиколесный грузовик Джоша Бейтса выруливает по набережной в сторону шоссе на Майами. Я смотрел ему вслед со смешанными чувствами. В голову закрадывалась мысль, что мне следовало бы сидеть в кабине рядом с водителем.

Когда я вошел в кафе, Рош начищал до блеска один из кофейников.

– Значит, ты передумал, – произнес он. – А Джош тебя ждал. Что случилось?

– Прости, Том. Я позволил уговорить себя, – ответил я и рассказал о предложении Брэнта. – С машиной и пятьюстами баксами выглядишь гораздо представительнее, – рассудил я. – Придется проторчать здесь еще четыре дня, зато я уеду на собственном авто.

Я продолжил рассказ и дошел до Петелли.

– Держи с ним ухо востро, – посоветовал Рош. – У него дурная репутация.

– Охотно верю и попробую не попадаться ему на пути. Мне нужно потренироваться. Времени мало, но к субботе постараюсь хотя бы немного прийти в форму.

– Оставайся у нас, Джонни. И не спорь. Мы будем рады, если ты поживешь у нас.

Я не стал возражать. Мне нравились Роши.

Позже в кафе зашел Солли Брэнт. Он буквально рухнул за угловой столик, словно перед этим пробежал десять миль.

Я подсел к нему.

– Ну, все улажено, – с мрачным видом проговорил он. – Пришлось приложить немало сил, чтобы убедить Петелли, что бой будет только один. По-моему, ты совершаешь ошибку, Фаррар. У Петелли можно нагрести целый мешок бабла.

– Мне это неинтересно.

– Я так ему и сказал. Но у тебя еще есть время передумать.

– Я не передумаю.

Брэнт беспокойно поерзал на стуле.

– В этом-то вся и загвоздка.

– В чем?

– Понимаешь, если это твой первый и последний бой, Петелли не будет в тебе заинтересован, понимаешь?

– Да и ладно. Чем меньше у нас с ним общего, тем лучше.

– Но тогда он поставит на Кида, и Кид должен будет победить.

– Пусть, я не против. Если Кид так хорош, возможно, он и победит.

– Он должен будет победить, – хрипло произнес Брэнт. – Понимаешь?

Я уставился на него:

– Так ты договорился, чтобы я лег под него в нокауте?

– Вот именно. Петелли сделает тебе хорошую рекламу, многие поставят на тебя, а он поставит на Кида и сорвет куш. Мне велено передать, чтобы ты поддался в третьем раунде.

– А я говорю, что никогда не поддавался и теперь не собираюсь так делать.

Брэнт вытер лицо не слишком чистым платком.

– Слушай, Фаррар, ты получишь пятьсот баксов и машину. Ради всего святого, не усложняй ситуацию.

– Если Кид не сможет меня победить, значит вынесут с ринга его. Я не собираюсь играть в поддавки!

– У тебя нет выбора, – пробормотал Брэнт, и на лбу у него снова проступили капельки пота. – Слово Петелли – закон для всех.

– Ну хорошо, допустим, я сделаю по-своему. Что тогда?

– Тогда ты будешь по уши в дерьме. Я не шучу. Петелли – чудовище. Пару лет назад тут был парень, который сделал все по-своему. Из-за него босс потерял кучу денег. Его так обработали, что он уже больше никогда не выйдет на ринг. Ребята колотили его по костяшкам пальцев стальным прутом до тех пор, пока те не превратились в труху. С тобой будет то же самое, если не выполнишь приказа.

– Сначала меня надо поймать.

– Они поймают. Тут был один, считавший себя умнее всех. Улизнул потихоньку из города, но его все равно сцапали. Шесть месяцев ушло на поиски. А потом его нашли с проломленной головой и перебитыми руками. Он так и не оправился.

– Ты меня не запугаешь. – Во мне понемногу начала закипать злость. – Или честный бой, или я в нем не участвую!

– Включи голову, Фаррар, – взмолился Брэнт. – Если Петелли говорит тебе лечь в нокауте, то, черт возьми, ты ляжешь. Спроси любого. Спроси Роша. Не надо шутить с Петелли. Как он скажет, так и будет.

– Но не со мной. – Я поднялся из-за стола. – Это мой последний бой, и я не собираюсь ввязываться в аферу с фальшивым нокаутом. Передай это Петелли.

– Передай ему сам, – поспешно проговорил Брэнт. – Теперь это твоя забота.

– Вовсе нет. Ты заварил кашу, тебе и расхлебывать. А я пойду в зал.

Должно быть, Брэнт бросился к Петелли, как только я вышел из кафе, поскольку не успел я закончить разминку под наблюдением Уоллера, как в зале появились двое громил, подручных Петелли.

Позже я узнал, что их зовут Пепи и Бенно. Итальяшка Пепи ходил с прилизанными волосами и носил усы ниточкой, как у хозяина. Бенно же был толстяком со злобным взглядом и выбритым до синевы подбородком.

Они ввалились, будто к себе домой, и при их виде Уоллер застыл на месте. Признаюсь, было в них что-то такое, отчего и по моей спине поползли мурашки.

– Идем, – буркнул Пепи, ткнув в меня пальцем. – Одевайся. Босс желает с тобой поговорить.

– Некогда мне, – был мой ответ. – Он найдет меня здесь, если я ему так сильно понадобился.

Уоллер поперхнулся и посмотрел на меня так, словно я сошел с ума.

– Не гони пургу, – прорычал Пепи, и его побагровевшее лицо перекосило от злобы. – Одевайся и пошли!

Пепи был на голову ниже меня, и мне совсем не хотелось его бить, но я понял, что придется, если он не сменит тон.

– Вон отсюда! – вскипел я. – Оба. А не то я вас отсюда вышвырну.

– А ты попробуй, – ухмыльнулся Бенно, и в его руке тут же появился пистолет с вороненым стволом. – Надевай свои шмотки, или словишь пулю в живот!

Его твердый немигающий взгляд говорил, что он не блефует.

Почти не шевеля губами, Уоллер чуть слышно произнес:

– Не дури, Фаррар. Отправляйся с ними. Я их знаю.

Пепи расплылся в улыбке:

– Смышленый парень. Еще бы ему нас не знать. Только в этом году Бенно был замешан в трех переделках со стрельбой. Хочешь четвертую?

Пока я одевался, они стояли рядом и смотрели на меня. Потом мы вышли в переулок, где был припаркован их «кадиллак». Бенно по-прежнему держал пистолет в руке. На краю тротуара, прямо у машины, стоял полицейский. Он посмотрел на Бенно, затем на пистолет и поспешно отвернулся. Его поведение самым доходчивым образом дало мне понять, в какой переплет я попал. Открыв переднюю дверцу, я сел рядом с Пепи, который расположился на водительском сиденье. Бенно, дыша мне в затылок, устроился сзади. На дорогу до «Океана» ушло меньше минуты. Мы вошли в отель через боковой вход, и украшенный позолотой лифт понес нас наверх. Ни Бенно, ни Пепи не проронили ни слова, но Бенно продолжал держать меня на мушке. Мы прошли по длинному коридору к полированной двери из красного дерева с надписью «Частные апартаменты». Пепи постучал, затем повернул ручку и открыл дверь.

Мы оказались в небольшой комнате с дубовыми панелями, обставленной как кабинет.

Блондинка за столом печатала на пишущей машинке и жевала жвачку. Она мельком посмотрела в нашу сторону, на секунду задержала на мне равнодушный взгляд и, будто не заметив пистолета в руке Бенно, кивнула в направлении двери позади нее.

– Проходите, – сказала она Пепи. – Он ждет.

Пепи поскребся в дверь, открыл ее, заглянул внутрь, а затем отошел в сторону.

– Дальше сам, – буркнул он мне. – И помни о манерах.

Я прошел мимо него и попал в огромное помещение, какие редко встречаются за пределами съемочной площадки. На полу лежал внушительных размеров зеленый ковер с таким густым ворсом, что его можно было косить газонокосилкой. Пара дюжин удобных кресел, два больших «честерфилда», несколько торшеров и один-два причудливых стола тщетно пытались освоить пространство, которое, как предполагалось, они должны были заполнить. На стенах в золоченых рамах висели зеркала, и, когда я шагнул вперед, в них появилось мое отражение, напомнив, какой поношенной выглядит моя одежда.

За столом, таким большим, что он подошел бы для игры в пинг-понг, восседал Петелли. Босс курил сигару, а белая фетровая шляпа с широкими полями, которая была на нем во время визита в спортзал, по-прежнему покоилась на его затылке. Подавшись вперед, он сложил локти на стол и ждал, пока я не окажусь в ярде от него. Затем он остановил меня, указав в мою сторону сигарой.

– Я буду говорить, ты будешь слушать, – холодно прозвучал его резкий голос. – Ты хороший боец, Фаррар, и я мог бы использовать тебя, но Брэнт сказал, ты не хочешь возвращаться на ринг. Так?

– Да, – ответил я.

– Кид тоже хорош, но, на мой взгляд, он не устоит под твоим ударом. Что ж, если я не могу получить тебя, мне придется довольствоваться им. Это его первый бой в Пелотте. И он еще не забирался так далеко на север. Для его репутации будет не слишком хорошо, если он здесь потерпит поражение, поэтому он должен победить. На ваш бой я поставил десять косых и не намерен их потерять. Я сказал Брэнту, чтобы ты лег в третьем раунде. И теперь повторяю это тебе. Брэнт передал мне, что эта идея тебе не нравится. Но это твое личное горе, и меня оно не касается. Я давал тебе шанс остаться со мной, и ты его упустил. – Помолчав, он стряхнул на ковер пепел сигары и продолжил: – Это мой город. Я держу его в своих руках, понял? И мое слово – закон. У меня есть команда, которая заботится о тех, кто не выполняет моих приказов. Если понадобится, мы позаботимся и о тебе. С этого момента ты будешь под наблюдением. Тебе запрещается покидать город. В субботу вечером ты выходишь на ринг с Кидом и разыгрываешь убедительное шоу. В третьем раунде пропускаешь удар, падаешь и остаешься лежать. Это приказ, и ты его выполнишь. Если не выполнишь, мы тебя уничтожим. Я не шучу. Я не намерен терять десять тысяч из-за какого-то бродяги, которому гордость мешает поддаться. Если попробуешь меня обмануть, это будет последний обман в твоей жизни. И забудь о полиции. Она тебе не поможет. Теперь ты знаешь расклад, и выбор за тобой. Я не собираюсь с тобой спорить. Просто предупреждаю. Нокаут в третьем раунде или пуля в спину. Я все сказал. Убирайся!

Он не блефовал. Я понял, что, если потребуется, он без колебаний прихлопнет меня как муху.

Я не знал, что сказать. Он выложил карты на стол. Теперь дело было за мной. Если смотреть правде в глаза, сказать мне было нечего. Я повернулся и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.

Блондинка все еще стучала по клавишам пишущей машинки. Пепи и Бенно уже ушли. Не останавливаясь и не отрывая взгляда от текста, девушка произнесла:

– Милейший человек, верно? Можно только удивляться, почему у него нет друзей.

Я вышел в длинный коридор и направился к лифту. Оказавшись на улице, заметил на другой стороне Бенно. Он шел за мной всю дорогу до спортивного зала.