Текст книги "Неядерная мировая война. Чем нас завтра будут убивать?"

Аналогичным образом само понятие «достаточный ущерб» зависит от сценария. В некоторых случаях, например, при превентивном ударе по ракетам в ядерном оснащении, наверное, потребуется необратимое уничтожение вооружений противника с высокой вероятностью. В рамках других сценариев достаточно будет (временного) вывода из строя, т. е. достижения не физического уничтожения цели, а ее неспособности выполнять свои функции. Так, если противник атаковал американский спутник, возможно, достаточно будет нейтрализовать систему связи с оставшимися противоспутниковыми комплексами (хотя опять же предпочтительнее, наверное, уничтожить и сами противоспутниковые вооружения).

Разные задачи, разные требования

В табл. 1 показаны различия в требованиях для разных потенциальных задач НБГУ. «Типовые» примеры для каждой задачи характеризуются следующими параметрами: (1) необходимость оперативности или тактической внезапности, (2) вероятный потенциал оборонительных систем, (3) вероятность наличия или отсутствия стратегического предупреждения и (4) характер категории целей.

Несомненно, при более подробном анализе выявилось бы немало нетипичных сценариев. Тем не менее даже обобщенная таблица наглядно демонстрирует, что при разных сценариях могут сильно различаться и требования к оружию. Это, в свою очередь, подчеркивает необходимость ситуационного подхода при разработке технического задания на создание средств НБГУ. Более абстрактный подход на основе боевых возможностей вряд ли позволяет уделить должное внимание различиям между задачами или различными потенциальными типами вооружений.

Таблица 1: Анализ типовых сценариев различных задач, предлагаемых для неядерного быстрого глобального удара

^a В зависимости от сценария определенную роль может играть ПВО страны, где находятся террористы. Таким образом, не исключено, что при выполнении контртеррористических задач США столкнутся с достаточно эффективными оборонительными системами.

^b Как показывает ликвидация Усамы бен Ладена, стратегическое предупреждение в рамках контртеррористического сценария возможно.

^с Применению противником ядерного или ПС-оружия скорее всего будет предшествовать кризис, даже в том случае, если тактическое предупреждение исключено или приходит несвоевременно.

Выводы и рекомендации

Официальные круги США признают, что разработка доктрины НБГУ находится еще в начальной стадии, – примечательное заявление, если учесть, что впервые об этих технологиях задумались еще в 1970-х годах, НИОКР по ним ведутся с 1990-х, а первая попытка закупки состоялась почти десять лет назад. Одним постоянным фактором является отсутствие интереса к закупке систем НБГУ, предназначенных для нанесения ударов по российским и китайским ядерным силам, что немаловажно в свете той озабоченности, которую выражают по поводу этой программы Москва и Пекин.

Медленная разработка доктрины во многом объясняется историей проекта. Происхождение концепции НБГУ связано с идеей сравнительно незатратного использования для доставки боеголовок обычного типа МБР и БРПЛ, которые в противном случае пришлось бы снять с вооружения. Хотя сегодня от этого замысла отказались, первоначальный импульс созданию гиперзвукового неядерного оружия большой дальности дало скорее стремление использовать имеющиеся технические возможности, чем четкая потребность в выполнении определенных задач. Во времена администрации Буша некоторые чиновники усугубили эту тенденцию, препятствуя обсуждению конкретных сценариев и поощряя лишенные контекста абстракции вроде «поражения значимых, удаленных, высокозащищенных объектов, а также целей, появляющихся на короткое время».

Все это не означает, что для оружия НБГУ не существует полезного предназначения. Речь идет о другом: из-за различий между потенциальными задачами (см. табл. 1) при рассмотрении вопроса о закупке требуемых систем более продуктивным представляется ситуационный подход. Оговоримся еще раз: картина, представленная в таблице, во многом упрощена, и некоторые потенциальные сценарии могут диктовать иные требования. Но поскольку программа НБГУ сопряжена и с затратами, и с рисками, эти исключения представляют собой аргумент в пользу более детального анализа потенциальных сценариев, а не возврата к более абстрактному подходу на боевых возможностей.

В этой связи стоит отметить, что в докладе Научного комитета Министерства обороны «Об оперативном неядерном ударе из стратегической зоны вне досягаемости противника», подготовленном в 2009 г. и основанном на детальной проработке сценариев, сформулированы выводы, сильно отличающиеся от содержащихся в других подобных документах (в том числе в докладе того же комитета от 2004 г.). Среди ряда примечательных выводов этого доклада наибольшее значение, пожалуй, имеет следующий: «Ни один из сценариев [рассмотренных в докладе] не указывает на необходимость “доставки боеприпаса в любую точку земного шага в течение часа”. При тщательном анализе критерий “одного часа” не выглядит ни уникальным, ни убедительным. Понятие “безотлагательный” в действительности представляет собой целый спектр: его можно понимать как временной интервал от нескольких минут до многих часов».

Этот вывод, несомненно, соответствует аргументу, что в рамках сценариев, требующих тактической внезапности, время доставки свыше одного часа не создает проблем, если оружие не будет обнаружено в полете. Он соответствует и другому доводу, сформулированному в главе 3: при ударах по мобильным целям бывает, что и один час может оказаться слишком продолжительным временем.

Публичные заявления администрации Обамы по вопросу НБГУ столь же абстрактны, как и высказывания администрации Буша. Носят ли обсуждения за закрытыми дверями более конкретный характер, понять трудно. Но и на основе имеющейся информации можно дать определенные рекомендации:

1. При проработке концепции неядерного быстрого глобального удара и решений о закупке соответствующих систем Министерству обороны США следует (если оно еще этого не сделало) руководствоваться ситуационным подходом.

Министерству обороны необходимо обосновывать свои заявки на финансирование (как для НИОКР, так и для закупки) с указанием конкретных задач и, насколько это можно сделать публично, конкретных сценариев.

2. Конгресс должен и дальше требовать от Министерства обороны объяснения его позиции относительно потенциальных ролей программы НБГУ. Кроме того, до выделения средств на закупку Конгрессу следует обязать Министерство обороны представить несекретное заявление о ее конкретных задачах, для решения которых эти системы НБГУ предназначены.

Без четкого представления о потенциальных задачах НБГУ ни Конгресс, ни американская общественность не смогут принять обоснованное решение о том, стоит ли поддержать планы закупки этих систем.

Насколько велика заинтересованность в прямой «замене» ядерного оружия средствами НБГУ?

С программой НБГУ связано весьма распространенное представление о том, будто США хотят «заменить» ядерное оружие обычным в том смысле, что в планах использования стратегических ядерных сил предусматривают использование неядерного оружия для создания угрозы большому количеству целей. В некоторых кругах, в том числе и среди сторонников разоружения, эта концепция приветствуется. В то же время в других кругах она подвергается серьезной критике, в том числе и со стороны парадоксальной коалиции американских «ядерных ястребов», тревожащихся об ослаблении потенциала сдерживания, и ряда российских и китайских экспертов, опасающихся, что Соединенные Штаты с большей готовностью воплотят военные планы в жизнь, если эти планы не потребуют применения ядерного оружия. Однако все эти дебаты, судя по всему, исходят из ложных предпосылок. На деле доказательств такого серьезного интереса в высших эшелонах власти США к подобной масштабной замене нет, хотя неоднократно заявлялось о заинтересованности в создании неядерных вариантов в дополнение к ядерным в отношении некоторых сценариев.

Порой в качестве доказательства заинтересованности в прямой замене ядерного оружия неядерным приводится американская военная доктрина и некоторые заявления высокопоставленных чиновников правительства США. В частности, в «Обзоре ядерной политики» 2001 г., как сообщается, есть следующая формулировка: «Появление дополнительных возможностей в виде неядерных ударных сил, сочетающих способность ударов средствами в обычном оснащении и информационных операций, означает, что в плане наступательного потенциала сдерживания США будут меньше, чем прежде, зависеть от ядерных сил». В том же духе выдержано и заявление Обамы в интервью «New York Times» в 2010 г.: НБГУ – элемент усилий по «ослаблению акцента на ядерных вооружениях».

Подобные заявления можно толковать двояко. Они, несомненно, согласуются с интересом к прямой замене ядерного оружия неядерным. Но ослабление опоры на ядерное оружие за счет усиления сил общего назначения не обязательно означает замену функций. Если системы НБГУ рассматриваются как способ гарантировать превосходство США в неядерных силах общего назначения (например, за счет нейтрализации средств противодействия / воспрещения доступа), это может ослабить потребность США в опоре на ядерное оружие в качестве «страховки» от утраты преимущества в обычных вооружениях. Как таковое оружие НБГУ может способствовать ослаблению акцента США на ядерном оружии, не заменяя его в стратегическом военном планировании. Какое именно толкование имели в виду авторы упомянутых заявлений, остается неясным. В данном случае речь идет о том, что между ослаблением опоры на ядерное оружие и его заменой есть концептуальная разница.

Периодически звучат и недвусмысленные призывы к прямой замене. В 1976 г. известный эксперт по ядерной политике Альберт Волстеттер отмечал: «Впечатляющие достижения в повышении точности и совершенствовании систем управления в будущем позволят заменить ядерное оружие неядерным в целом ряде ситуаций»[94]94
  В 1980-х годах исследования, проведенные по заданию Объединенного стратегического командования США, как сообщается, показали, что «сотни объектов на территории СССР», включенных в список целей для ядерного удара в рамках «Единого интегрированного оперативного плана поражения стратегических целей» (Single Integrated Operational Plan – SIOP), могли быть поражены существовавшими в то время неядерными вооружениями.


[Закрыть]. Аналогичные заявления в последние годы делали и некоторые высокопоставленные официальные лица, в частности, Картрайт. Так, выступая в Комитете Палаты представителей по делам вооруженных сил в 2007 г., он утверждал: «В связи с сокращением ядерных вооружений, имеющихся в нашем арсенале, необходимо повышать и другие боевые возможности как альтернативу или замену ядерных»[95]95
  Генерал добавил, что сокращению ядерных вооружений может способствовать «появление боевых возможностей для дополнения или замены тех возможностей, которые существуют благодаря наличию ядерного оружия». Аналогичным образом в 2005 г. Картрайт заявил, что в плане разработки новых стратегических вооружений для него «делом первостепенной важности» является «повышение точности до такой степени, чтобы неядерное оружие могло заменить ядерное» (хотя он и оговорился, что в некоторых случаях не считает это технически возможным).


[Закрыть]. Через неделю, уже в Сенате, он зашел еще дальше, заявив, что этот процесс уже идет – по крайней мере в ограниченном масштабе: «Мы использовали ядерное оружие, доставляемое крылатыми ракетами, для создания угрозы объектам/вооружениям, входящим в интегрированную систему ПВО. Теперь необходимости применять для этого ядерное оружие уже нет. Имеющиеся у нас крылатые ракеты с обычными боеголовками обладают достаточной выживаемостью и точностью. Они могут поражать упомянутые цели. Поэтому мы смогли снять соответствующие функции, что позволило выполнять обязательства по сокращению оперативно развернутых ядерных вооружений»[96]96
  Department of Defense Authorization for Appropriations for Fiscal Year 2008. – Р. 6.


[Закрыть].

Однако идея Картрайта относительно замены ядерного оружия неядерным имела и немало противников. Например, в 2010 г. Чилтон, не оспаривая тезис о том, что части стратегических целей можно угрожать с помощью обычного оружия, извлек из него другие выводы: «Говоря о замене ядерных вооружений обычными по принципу “один к одному”, надо быть осторожными, поскольку когда речь идет о задаче сдерживания – не столько о задаче обеспечения боевой эффективности, сколько о задаче сдерживания – то сдерживающий фактор для ядерного оружия намного превосходит таковой для обычных вооружений».

Сегодня, похоже, именно такая точка зрения превалирует в администрации Обамы. Так, в докладе о стратегии применения ядерного оружия США, представленном в Конгресс в июне 2013 г., где было заявлено, что Министерство обороны «планирует варианты с нанесением неядерных ударов», администрация подчеркнула, что эти варианты «не являются заменой ядерному оружию». Очевидно, это заявление означает, что ядерные варианты сохраняют актуальность, чтобы у президента был выбор, какое оружие применить – ядерное или обычное. Вместе с тем в последнее время ни одно официальное лицо не утверждало, например, что прямая замена обеспечит дальнейшее существенное сокращение ядерных вооружений или что Соединенным Штатам следует рассмотреть использование НБГУ (да и любого другого высокоточного неядерного оружия) для создания угрозы российским или китайским ядерным силам.

Вместо этого большинство сторонников НБГУ отмечает, что высокоточные обычные вооружения большой дальности будут полезны в ситуациях, когда применение ядерного оружия представляется маловероятным. Или, как без обиняков заметил в 2002 г. один офицер ВМС США, говоря о задачах борьбы с терроризмом, «мы не запустим стратегическую ядерную ракету в ответ на тактический удар террористов, и они это знают»[97]97
  Perry K. Broaden the SSBN’s Punch // Proceedings of the United States Naval Institute. – 2002. – Vol. ¹28, № 6. – June.


[Закрыть]. Аналогичным образом серьезный анализ возможности применения обычного оружия для контръядерного удара начался в начале 1990-х годов именно из-за опасений, что использование ядерных вооружений против региональных противников будет неприемлемо[98]98
  См., например: Report of the Defense Science Board Task Force on Future… – Р. 2–4.


[Закрыть]. С учетом того, что в недавнем докладе администрации Обамы Конгрессу особый упор делается на нарушение режима нераспространения Северной Кореей и Ираном, вполне возможно, что среди неядерных наступательных вариантов, рассматриваемых Министерством обороны, есть и сценарии контръядерных ударов по этим государствам[99]99
  Report on Nuclear Employment Strategy of the United States Specified in Section 49¹ of¹0 U.S.C. – Р. 2–3.


[Закрыть].

Подводя итог, отметим: вряд ли можно утверждать, что правительство США действительно рассматривает средства НБГУ в качестве замены ядерному оружию, раз сценарии, обусловливающие интерес Вашингтона к средствам НБГУ, относятся к той категории, где применение ядерного оружия маловероятно, и к тому же США окончательно не отказываются от возможности использования ядерного оружия в таких сценариях. Пожалуй, в данном случае уместнее использовать слово «дополнение», а не «замена»[100]100
  00 Чтобы можно было говорить о замене, США должны были бы исключить применение ядерного оружия в тех сценариях, где оно в настоящее время предусматривается, на том основании, что угрозу соответствующим целям может создавать оружие НБГУ.


[Закрыть].

Глава 2
Задача в поисках ракеты: Какие программы НБГУ осуществляют Соединенные Штаты?

В США осуществляется ряд программ НИОКР, связанных с технологиями быстрого неядерного удара на большой дальности.

В настоящее время разрабатываются или рассматриваются следующие концепции средств доставки оружия:

✓ AHW (Advanced Hypersonic Weapon) – планирующий ГЛА межконтинентальной дальности наземного или морского базирования (активно разрабатывается);

✓ HTV–2 (Hypersonic Technology Weapon) – планирующий ГЛА глобального охвата, базирующийся на континентальной территории США (недавно статус разработок понижен до программы, осуществляемой с целью снижения рисков);

✓ SLIRBM (Sea-Launched Intermediate-Range Ballistic Missile) – баллистическая ракета морского базирования промежуточной дальности, которая должна нести либо гиперзвуковую планирующую, либо маневрирующую боеголовку (в настоящее время программа находится на рассмотрении);

✓ HSSW (High Speed Strike Weapon) – гиперзвуковая крылатая ракета воздушного базирования; в административном плане этот проект отделен от программы НБГУ (ожидается объявление конкурса на разработку проекта).

Министерство обороны США надеется начать процесс закупки систем НБГУ через несколько лет, а администрация Обамы намерена осуществлять его на конкурентной основе.

Имеющиеся варианты существенно различаются в плане технических рисков и затрат:

✓ баллистические ракеты морского базирования (БРМБ) промежуточной дальности SLIRBM, если они будут оснащены маневрирующей боеголовкой, почти наверняка можно будет развернуть с наименьшими затратами и при наименьшем риске;

✓ ГЛА HTV–2 и гиперзвуковая крылатая ракета воздушного базирования HSSW – проекты, сопряженные, по-видимому, с наибольшим риском и наибольшими затратами;

✓ хотя ГЛА AHW представляет собой «промежуточный вариант», но в плане стоимости и рисков он ближе к этим двум более амбициозным проектам, чем к БРМБ SLIRBM.

Различия во времени, необходимом для развертывания различных систем НБГУ, заметны значительно меньше по сравнению с различиями в стоимости и технической рискованности этих проектов.

До сих пор Конгресс США сосредоточил внимание на затратах и рисках, связанных почти исключительно с системами морского базирования, и не сравнивает их с соответствующими показателями альтернативных вариантов.

Спустя десять с лишним лет после того, как командование ВВС США заявило о необходимости иметь возможность «для объединенных сил общего назначения быстро наносить удары в любой точке земного шара по значимым целям», решение этой проблемы так и не было найдено. В этом смысле программа неядерного быстрого глобального удара до сих пор представляет собой «задачу в поисках ракеты».

За последние десять лет разработка систем НБГУ все больше выбивалась из графика. Когда в 2006 г. администрация президента Джорджа У Буша объявила о намерении оснастить БРПЛ «Трайдент» боеголовками обычного типа (программа имела название CTM – Conventional Trident Modification), первые ракеты планировалось поставить на боевое дежурство уже к 2008 г. В 2008-м, через год после того, как Конгресс вторично отказался выделить финансирование на программу CTM, Объединенное стратегическое командование Вооруженных сил США дало понять, что надеется к 2012 г. развернуть оружие, доставляемое ракетно-планирующей системой. Однако к началу 2010 г. этот срок, как сообщается, был сдвинут на 2017 г. Затем, после летных испытаний, проведенных в конце 2010 г., пресса со ссылкой на «представителей промышленности» сообщила, что первые образцы поступят на вооружение «примерно в 2020 г.». Сегодня даже такой прогноз выглядит чересчур оптимистичным.

Несмотря на эти трудности, НИОКР по программе достигли стадии, когда через два-три года Министерство обороны скорее всего уже сможет запросить у Конгресса финансирование для закупки одной или нескольких систем (а также, вероятно, и для продолжения НИОКР по перспективным направлениям). Любой такой запрос почти наверняка будет тщательно анализироваться в Конгрессе, а также (насколько можно судить по дебатам вокруг программы CTM) экспертами и общественными организациями. Этот анализ требует довольно детального понимания различных перспективных технологий, их стоимости и связанных с ними технических рисков – т. е. вероятности того, что программа не будет выполнена в предписанные сроки и не уложится в бюджет.

Имеющиеся варианты

Существуют три основных подхода к разработке оружия неядерного быстрого удара на большой дальности: это маневрирующие боеголовки баллистических ракет, оружие, доставляемое ракетно-планирующими системами, и гиперзвуковые крылатые ракеты. В настоящее время в США изучаются все эти варианты.

Естественно, многие параметры, требуемые для оценки оружия (максимальная боевая нагрузка и дальность, время подлета к цели и т. д.), зависят от особенностей его конструкции. Тем не менее между перечисленными технологиями существуют важнейшие определяющие различия по четырем параметрам:

✓ Дальность определяет, может ли система базироваться на континентальной территории США или для поражения потенциальных целей ее придется размещать на передовых базах.

✓ Способность маневрировать на среднем участке траектории позволяет оружию огибать территорию любого государства, если последнее не дает разрешения использовать свое воздушное пространство или пролет над ним нежелателен.

✓ Способность маневрировать на конечном участке траектории позволяет средству доставки замедлиться для применения некоторых типов боеприпасов или даже получить новое целеуказание для поражения движущейся цели. Системы с весьма ограниченной возможностью маневрировать на конечном участке траектории могут оказаться не в состоянии поразить цель, защищенную особенностями рельефа местности, например, расположенную на склоне горы, противоположном по отношению к месту пуска ракеты.

✓ От того, является ли большая часть траектории боеголовки баллистической, зависит ее включение в зачет по новому Договору о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ). Если большая часть траектории полета ракеты большой дальности является баллистической, она подпадает под ограничения ДСНВ и охватывается режимом контроля, предусмотренным этим соглашением. Администрация президента Барака Обамы также утверждает, что небаллистическая траектория «снижает вероятность того, что запуск системы НБГУ будет ошибочно принят за пуск ракеты с ядерной боеголовкой».

В табл. 2 подведены итоги сравнения и показаны различия трех основных подходов к разработке гиперзвукового оружия большой дальности.