Текст книги "Родники любви"

Глава 21

Селена лежала в постели. Простыня, которую она застирала, была немного влажной, и это снова напомнило ей о Дрэйке. Она не жалела о случившемся, зная, что Дрэйк ей необходим. Сколько же еще будет действовать ее приворотное зелье? Она не знала, но верила, что между Джой Мари и Дрэйком ничего не было.

Но надо остановить Густава. Ради спасения своей шкуры француз готов на все. Пока Густав еще очень могуществен и может добиться чего угодно. У нее уже была возможность убедиться в действенности его гипноза. Тогда потребовалась вся ее воля, чтобы не подчиниться и не потерять над собой контроль. Дрэйк, правда, допускает, что она все же стала пешкой в игре Густава. Может быть, он прав? Поежившись, она заставила себя не думать об этом.

Но когда же придет Густав? А что, если сегодня он не придет вообще? Что, если все это – ловушка? Нет. Она не хотела в это верить. Чтобы отвлечься, потрогала гладкий шелк своей ночной рубашки. Захотелось, чтобы ткань была толстой и надежной. Но она должна быть послушной, сделать вид, что ждала его, и вести себя как всегда.

Любовные снадобья. Как только она могла впутаться в эту историю? Роза все понимала с самого начала и предостерегала ее. Вдруг она почувствовала ностальгию по своей аптеке, по улице Декатур в Новом Орлеане, по запаху кофе и горячих пирожков в кафе «Де Мондье». На глаза навернулись слезы. Сколько же можно оставаться на Мартинике? Почему она решилась уехать от того, что ей так дорого и близко?

Вдруг возникли лица Джой Мари, Джимми, Дрэйка, ее друзей из Нового Орлеана. Может, она здесь все-таки не среди чужих? Хорошо бы оставить все так, как было в детстве. Может быть, она просто не хотела перемен, появления в ее жизни новых людей. Или просто хотела покоя и безопасности.

Но, видимо, пришло время взрослеть. Если она уверена в себе, то не должна бояться перемен, встреч с новыми людьми и путешествий в далекие края. Улыбнувшись про себя, Селена подумала, как много потеряла бы, не встреть она Дрэйка, Джой Мари и даже Густава Доминика. Правда, кое-кого она предпочла бы не встречать, но за встречу с Дрэйком Дэлтоном была готова заплатить всем, чем угодно.

Она чуть не рассмеялась, вспомнив, как они впервые встретились. В «Любовных снадобьях» он был похож на рыбу, вытащенную из воды. Взбешенный и оскорбленный. Швырнув на прилавок ее любовное снадобье номер семнадцать, принялся ругаться и так разозлился, что решил отомстить. А она решила сделать так, чтобы он влюбился в нее и отказался от мысли о мщении. Но влюбился ли он? На этот вопрос очень бы хотелось получить ответ.

Она взглянула в сторону ванной, где спрятался Дрэйк, и тут же услышала тихий стук в дверь спальни. Густав. Похолодев, она тут же вспомнила, что должна верить в себя. И в Дрэйка. Поднялась и подошла к двери. Когда постучали третий раз, открыла.

Игриво подмигнув ей, Густав оглядел ее скрытое лишь ночной рубашкой тело.

– Ты меня ждала.

– Да. – Ее голос прозвучал глухо. Она отступила, шире открывая дверь.

– Обед был очень скучен. Ты ничего не потеряла. – Войдя в комнату, он запер за собой дверь и еще раз сверху донизу осмотрел Селену. – Я вижу, ты меня ждала.

Она направилась было к ванной, но остановилась, не желая действовать сразу. Хорошо, что сегодня Дрэйку удалось к ней пробраться, и теперь он был за дверью ванной.

Густав пошел за ней.

– Сейчас у тебя такой взгляд! Ты прекрасна, как никогда!

Она улыбнулась. Он, видимо, заметил опасный огонек у нее в глазах.

Пройдя по комнате и убедившись, что балконная дверь и окна заперты, он снова повернулся к ней.

– Иди сюда!

Она замерла. Надо стать ближе к двери ванной, а не в противоположной стороне комнаты у окна.

Сделав шаг, она остановилась, не желая подходить к нему близко. Но как сделать, чтобы он сам подошел к ней?

– Ты стесняешься? – Он рассмеялся. – Не надо стесняться, та chere.

– Нет, просто…

Он снова рассмеялся.

– Единственно, что тебе нужно – это мужчина. Настоящий мужчина. Детка.

Селена заморгала и пошла к нему.

– Молодец. – Голос звучал тихо и мягко. – Умница, детка. – Иди к хозяину Густаву.

Двигаясь медленно и неуверенно, она все-таки приблизилась к нему.

– Хорошо, детка. На колени. – Она повиновалась и склонила голову. Он положил руку ей на затылок. – С этой минуты ты будешь называть меня хозяином. Всегда.

Дверь в ванную распахнулась.

– Будь я проклят, если будет так! – Дрэйк направил свой «45» на Густава. – Не двигайся, Селена, – Она по-прежнему неподвижно стояла на коленях.

– Дрэйк Дэлтон, – голос Густава звучал холодно. – Вы совершили большую ошибку, что пришли сюда.

– Я выследил зверя до его берлоги, только и всего.

– Одно слово, и мои люди изрешетят тебя пулями, – презрительно сказал Густав. – И не рассчитывай на помощь Селены или кого-нибудь еще. Ты сам пришел ко мне в руки.

– Нет, ты ошибаешься. – Дрэйк двинулся вперед, не сводя глаз с лица Густава. – Отодвинься от него, Селена, но не вставай.

Она не шелохнулась.

Густав усмехнулся.

– Ты так долго ждала. – Он взглянул на Селену. – Итак, я продолжаю, а ты, Дэлтон, можешь посмотреть. – Он провел рукой по длинным волосам Селены.

Дрэйк застонал.

– Детка, покажи, как ты меня хочешь. – Густав поднес руку Селены к пуговицам своих штанов. Дрэйк бросился к ним, но в это мгновение Селена, запрокинув голову, яростно закричала. Вскочив, она ударила Густава в нос. Потом замерла, глядя, как он подался назад, держась за нос рукой. Между пальцами у него сочилась кровь.

Дрэйк загородил собою Селену и толкнул Густава на стул. Прижав пистолет к виску Доминика, он взвел курок.

– Теперь, Густав Доминик, ты будешь делать все, что я скажу. Иначе я с превеликим удовольствием продырявлю тебе голову.

Но Густав, казалось, не замечал Дрэйка. Он не отводил глаз от Селены, которая стояла рядом, подбоченясь.

– Ты не правильно реагируешь, – в его голосе было смущение, у носа он по-прежнему держал платок. – Я загипнотизировал тебя. Ведь не мог же я ошибиться?

Селена отбросила назад волосы, и они блестящим водопадом упали ей на спину.

– Вы во многом ошиблись, Густав Доминик. К счастью, я – ваша последняя ошибка.

Дрэйк ткнул дулом пистолета Доминику в висок.

– Выбирай, француз: ты снимаешь свой заговор с людей на Мартинке или умрешь. Густав смотрел на Селену.

– Я сделаю тебя графиней. Мы с тобой будем управлять Мартиникой. Это власть. Селена! Подумай об этом. Власть! Деньги, положение в обществе. Чего же еще ты можешь желать?

Селена покачала головой. Даже сейчас Густава не оставляли мысли о власти.

– Единственная власть, которая мне нужна, – это власть над собой. Но вам этого не понять.

– То, о чем ты говоришь, позволительно лишь власть имущим. Только они могут никому не подчиняться. – В его голосе звучало презрение. Он вытер нос, сложил платок и убрал его в карман. – Остальным это не дано.

– Заткнись. – Дрэйк с отвращением посмотрел на него. – Так чего ты хочешь? Жить или умереть? Отвечай скорее, а то у меня затекает палец.

– Я ведь могу позвать на помощь, – Густав оглядел комнату.

– Давай. – Дрэйк крепче сжал пистолет. – Но ты умрешь раньше, чем они окажутся здесь.

– А вы? – Это был его последний козырь.

– Один прыжок с балкона, и через несколько секунд мы уже в джунглях. Подумай об этом.

– Вы даете мне слово, что я останусь жив? – Густав притих.

– Когда ты снимешь заговор с людей, я передам тебя французским властям. – Густав улыбнулся. – И старейшей.

– Этой знахарке? – Густав забеспокоился.

– Да. – Дрэйк холодно улыбнулся. – Это ее народ ты поработил на Мартинике. В этом ваша главная ошибка, мистер. Ведь даже дураку известно, что нельзя отбирать у матери детей. И неважно, кто она: жираф, койот, медведица или женщина. Матерей сердить нельзя, и теперь, я думаю, ты это понял.

– Вы уделяете слишком большое внимание женскому вопросу, но ваше предложение, монсеньор Дэлтон, я принимаю. – Густав взглянул на Селену. – Этого я не забуду, chere.

– Очень на это надеюсь.

Дэлтон держал свой пистолет у виска француза.

– Сейчас ты будешь по очереди вызывать сюда всех, кто есть в доме, чтобы снять с них заговор. Потом отправимся на поля к рабочим. А после этого я отдам тебя старейшей.

– А как же французские власти? – забеспокоился Густав.

Дрэйк усмехнулся.

– С ними ты встретишься позже. Француз выругался. Дрэйк взглянул на Селену.

– Ты не дашь чулки, чтобы связать ему руки?

– С удовольствием. – Радостно посмотрев на Дрэйка, она прошла по комнате и, вытащив из комода две пары чулок, поспешила назад.

Дрэйк по-прежнему держал пистолет у головы Густава.

– Так, Доминик, опусти руки за спинку стула. Если попытаешься броситься на Селену или на меня, тут же умрешь. Выхода у тебя нет, так что выбрось из головы даже мысли о побеге.

У Густава на лбу выступила испарина, и он медленно опустил руки за спинку стула.

Встав у него за спиной, Селена привязала одну руку к стулу по всей длине от плеча до запястья.

– Посмотри, я правильно делаю?

– Ты умеешь завязывать морские узлы? – Дрэйк не убирал свой «45» от виска Доминика.

– Да.

– Тогда завяжи. Одного будет вполне достаточно.

Туго завязав первый чулок, она принялась за другую руку.

– Ноги тоже привяжи.

Встав перед Густавом на колени, она привязала к ножкам стула сначала одно колено, потом другое. Наконец она поднялась и отряхнула руки.

– Теперь он не сбежит.

Опустив пистолет, Дрэйк проверил, как связан Густав, и подтянул узлы.

– Хорошо, Селена. – Он сунул пистолет в кобуру.

Селена открыла окна, и комната наполнилась утренним светом. Она обняла Дрэйка за талию.

– Сегодня будет прекрасный день.

– Да. Притом во многих отношениях. – Он мягко, но властно поцеловал ее в губы. – Ты готова разбудить остальных?

– Давно готова. – Подойдя к шнурку, она сильно за него дернула.

Вскоре по звонку явилась Джин, но ее сияющая улыбка поблекла, как только она увидела привязанного к стулу Густава и Дрэйка с пистолетом на поясе. Она повернулась к Селене.

– Мадемуазель?

– Все в порядке, Джин. Это – Дрейк Дэлтон. Он родственник Джой Мари, приехал из Техаса. Скажи Джой Мари, чтобы она ко мне зашла.

– Хорошо, мадемуазель. Но монсеньор Доминик… Может, позвать Джона?

– Это потом. Сначала я хочу поговорить с Джой Мари. Все в порядке. Принимайся за свои обычные дела.

Джин поклонилась и вышла.

– Ей можно доверять? – Дрэйк подошел к двери. – Она не позовет охранников?

– Не думаю. К тому же, что они смогут сделать? Густав у нас в руках. – Взглянув на француза, она заметила, что у того снова потекла из носа кровь. Она улыбнулась, надеясь, что сломала ему переносицу.

Густав засмеялся.

– Вы и правда думаете, что сможете отсюда выбраться?

Не обращая на него внимания, Дрэйк вытащил пистолет и встал у двери.

– Селена, приготовься дать Доминику по башке, если на нас нападут.

Она оглядела комнату, и ее взгляд остановился на тяжелой медной статуэтке, ударом которой вполне можно было лишить Густава чувств. Взяла ее и поставила на стол рядом с ним.

– Селена, – голос Густава звучал тихо, но настойчиво. – Воспользуйся этим против Дэлтона. Еще не поздно. Помни о том, что я тебе сказал. Подумай о наших планах. Отделавшись от него, мы сможем оставить Джой Мари с нами, или, если захотим, отправим ее обратно на ранчо. Как пожелаешь, та chere. Ведь ты знаешь, как я тебя люблю.

Пристально посмотрев на него, она покачала головой.

– Ты что, до сих пор не понимаешь?

– А что должен я понимать? Нет ничего важнее власти. А власть дает деньги. У меня есть и то, и другое.

– А как насчет любви, дружбы, преданности?

– Если нужно, все это тоже можно купить.

Селена с отвращением отвернулась и услышала стук в дверь. Подойдя к двери, она оттеснила Дрэйка, чтобы его не было видно, глубоко вздохнула и распахнула дверь.

На пороге стояла Джой Мари. Селена пришла в ужас, когда увидела ее бледное, исцарапанное, покрытое синяками лицо. Ее подруга не позаботилась и об одежде, чтобы одеться, хотя и накинула на себя розовый атласный халатик, который теперь резко контрастировал с ее лицом.

Втащив Джой Мари в комнату, Селена закрыла дверь и вплотную подошла к подруге.

– Дорогая, что случилось? Джой Мари покраснела от смущения и закрыла руками лицо.

– Прости, что я так тебя напугала, но сегодня утром я снова упала.

– Джой Мари! – Селену злило, что Джой Мари до сих пор защищает Густава.

– Честное слово! Наверное, мне стоило бы полежать и сделать холодные примочки. Ты не возражаешь, если я немного побуду у тебя? Мы можем поговорить или попить чаю…

Увидев Густава, она застонала. Бросилась к нему, но Дрэйк, схватив ее за руку, дернул назад. Смутившись, она подняла глаза, увидела брата своего мужа, открыла рот, чтобы закричать, но не издала ни звука. Казалось, она вот-вот упадет в обморок.

– Отпусти ее, Дрэйк. Разве ты не видишь, в каком она состоянии? – Усадив Джой Мари на кровать, Селена слегка похлопала ее ладонями по щекам.

– Сейчас я изобью этого француза до полусмерти! – Дрэйк направился к Доминику. Селена схватила Дрэйка за руку.

– Пожалуйста, только не сейчас. У нас нет времени. К тому же, он должен быть в состоянии говорить. Если ты его изобьешь…

Дрэйк вздохнул и, кинув на Доминика убийственный взгляд, направился в ванную. Вернулся с мокрым полотенцем и, сев рядом с Джой Мари, начал осторожно протирать ей лицо.

Сначала она сопротивлялась, потом утихла. Скоро у нее по щекам потекли слезы.

– Ведь ты не причинишь ему вреда, Дрейк? Он не такой сильный, как ты. И я его люблю.

– Нет, ты его не любишь. – Дрэйк бросил полотенце и резко поднялся. Потом осторожно поставил на ноги Джой Мари. – Теперь вы с ним немного поговорите.

Джой Мари просияла, но улыбка на ее бледном исцарапанном лице сделала ее еще более жалкой.

Селена взяла Джой Мари за руку и подвела к Густаву. Дрэйк поставил напротив француза стул.

– Спасибо. – Джой Мари передвигалась медленно, словно все ее тело болело.

Дрэйк положил руку на висящий на поясе пистолет.

– Давай, Доминик. Делай то, что обещал. Джой Мари смущенно посмотрела на Дрэйка и Селену.

– Вы ведь не сделали ему ничего плохого? Он очень хороший, деликатный, добрый.

Селена отвернулась. Она не могла видеть и слышать, как Джой Мари говорила о деликатности человека, который ее бил.

Но Дрэйк в отличие от нее смотрел на Доминика.

– Что, француз, ты ждешь второго приглашения?

– Развяжите мне руки, чтобы я смог достать кристалл.

– Об этом забудь, – грубо ответил Дрэйк. Густав вздохнул.

– Я попробую. Но помните о нашей сделке. – Он заговорил тихо и спокойно. – Джой Мари, смотри мне в глаза. Соберись. Ты чувствуешь сонливость. Веки становятся тяжелыми, тебе хочется спать. Тебе нужен сон, отдых.

Джой Мари закрыла глаза и откинула голову на спинку стула.

– Хорошо, та chere, спи. – Он посмотрел на Дрэйка, потом снова перевел взгляд на Джой Мари. – Тебе хорошо. Ты счастлива. Ты сильная. Хотя ты потеряла мужа и сына, ты нашла новых друзей и поняла, что когда-нибудь сможешь полюбить снова.

Дрэйк крепче сжал рукоятку пистолета и, прищурив глаза, предостерегающе посмотрел на Доминика.

– Когда проснешься, ты вспомнишь обо всем, что случилось с тобой после отъезда из Техаса. – Он снова взглянул на Дрэйка и едва заметно улыбнулся. – И слово «детка» больше не будет иметь над тобой власти.

Дрэйк кивнул.

– Ты никогда не забудешь Густава Доминика и всего, что у тебя с ним было. И плохого и хорошего.

Дрэйк опять вытащил свой «45».

– Когда ты проснешься, Джой Мари Дэлтон, больше никто не будет иметь над тобой власти. Ты будешь чувствовать себя счастливой и отдохнувшей. На счет «десять» ты проснешься. – Он начал считать:

– Раз…

Дрэйк снова убрал пистолет в кобуру. Джой Мари открыла глаза, зевнула, улыбнулась и оглядела присутствующих.

– Я что, уснула? Я… – Счастливое выражение исчезло, и ее глаза расширились от ужаса. – Ты! – Она указала на Густава. Дотронувшись до своего лица, она вскочила, опрокинув стул, и подбежала к зеркалу. Застонала и, бросившись к Доминику, принялась хлестать его ладонями по лицу.

– Помни, что у нас было и хорошее, детка. – Густав ухмыльнулся, показав сломанные желтые зубы.

Джой Мари покраснела и снова ударила его. По щекам текли слезы. Обняв Мари, Селена прижала ее к себе.

– Все хорошо, теперь ты не одна. Он никогда больше тебя не обидит. Сядь.

Джой Мари обернулась и посмотрела на Дрэйка.

– Я взяла твои деньги. Прости меня. Мне так стыдно!

– Ничего. Это не страшно.

У нее опять потекли слезы, она зарыдала.

Селена отвела ее на кровать. Но рыдания не стихали. Селена подложила ей подушки и укрыла ноги.

– Успокойся. Ну, пожалуйста.

Селена чувствовала себя беспомощной, не зная, чем еще помочь Джой Мари. Она так хотела вывести свою подругу из-под власти Густава, что даже не подумала о последствиях. И только сейчас поняла, как больно было Джой Мари, когда она в одно мгновение вспомнила все, что случилось с ней в последнее время.

Она сунула в руки Джой Мари мокрое полотенце и повернулась к Дрэйку.

– Я приготовлю специальный чай, чтобы люди, с которых он снимет заговор, могли немного успокоиться. Я попрошу Джин принести сюда кипяток.

Дрэйк кивнул, с беспокойством глядя на Джой Мари.

Подойдя к шкафу. Селена вынула из него большой зеленый ридикюль, купленный специально для этой поездки. В нем были самые нужные травы и кое-какие медицинские инструменты. Раньше травы ей были не нужны, но теперь пришло время ими воспользоваться.

Дрэйк мрачно посмотрел на Густава.

– По-моему, лучше продолжать. Джой Мари была с ним дольше всех, возможно, другим будет не так плохо.

– Я все-таки позвоню Джин. – Она отобрала несколько пакетиков с травами. – Хочу, чтобы следующим был Джимми.

– Зови его. – Дрэйк снова повернулся к Густаву.

Глава 22

Несколько часов спустя Селена сидела за круглым столом у себя в комнате. Становилось все жарче, хотя некоторую прохладу вносил ветерок с моря. Перед ней стоял чайник с напитком из трав, и она спокойно разговаривала с людьми, которые один за другим отходили от Густава. Рядом с ней сидела Джой Мари и молчала так долго, что казалось, она снова впала в транс. Но Селена ее не трогала, опасаясь, что от разговоров подруге станет еще хуже.

Посмотрев на свой зеленый халат. Селена про себя улыбнулась. В любое другое время она умерла бы со стыда, покажись в таком виде на людях, но сейчас это не имело значения. Ни один из прошедших через комнату не был одет нормально. И это лишний раз показывало, какие перемены произвел на острове Доминик.

Она подняла глаза, и при виде Дрэйка по ее телу разлилось приятное тепло. Он, не отрываясь, следил за Густавом и объяснял входившей в комнату прислуге, что здесь происходит. Хотя эта весть и так разнеслась по дому с быстротой молнии. Она снова перевела взгляд на тихо сидящего на стуле Густава. Перед ним сидела Джин, и когда он закончил, она поднялась. Селена ее подозвала. Горничная была озабочена.

– Мадемуазель, что мне теперь делать? Селена налила чай, положила сахар и протянула ей чашку.

– Выпей. От этого тебе станет лучше. Джин отхлебнула чай.

– Мы больны? Это с нами сделал монсеньор Доминик? – Она через плечо посмотрела на Густава.

– Теперь уже все в порядке. Густав Доминик использует новый метод лечения и сейчас не делает никому из вас ничего плохого. Веди себя так, как будто ничего не произошло. – Селена улыбнулась. – Этот чай поможет тебе расслабиться. Если захочешь, вздремни.

– Но у меня много работы.

– Тогда, наверное, тебе лучше вернуться к своим повседневным обязанностям.

– Спасибо, мадемуазель. Я так и сделаю. – Джин допила чай.

– Но теперь за свою работу ты будешь получать значительно больше. Джин улыбнулась.

– Это было бы очень хорошо. Моей семье нужны деньги. – Она протянула Селене чашку с блюдцем. – Если я вам больше не нужна, то примусь за работу.

Когда Джин ушла, Селена взглянула на Джой Мари, в состоянии которой не было никаких перемен. Совершенно очевидно, что она подверглась воздействию намного больше других. Но сейчас Селене нужно помочь как можно большему числу людей. Приготовленный ею чай давал им силы, но не помогал полностью забыть о внезапной перемене в их жизни. Большинство хотело работать и дальше, опасаясь голода. Голода она, конечно, не допустит, но для этого нужно что-то делать.

Она подняла голову и столкнулась взглядом с Джоном. Проснувшись, он не отходил от Джой Мари ни на шаг. Он был с Густавом очень долго, но она надеялась, что с Джоном все будет в порядке – он сильный и здоровый.

Эти ее размышления прервала появившаяся в дверях Жозефина. За ней шла старая мулатка.

Жозефина подвела старую женщину к Селене, – Знакомьтесь, это – моя прабабушка, наша старейшая.

Селена улыбнулась и поднялась.

– Очень рада с вами познакомиться. Я так много о вас слышала. А это – моя подруга Джой Мари Дэлтон, невестка Дрэйка.

Жозефина слегка поклонилась, озабоченно посмотрела на Джой Мари и перевела сказанное прабабушке.

– Старейшая по-английски почти не говорит, хотя немного понимает. Старейшая кивнула.

– Почему бы вам тоже не присесть к столу? – Селена кивнула на два стула в стиле рококо. – Хотите чаю?

– Да, спасибо. – Удостоверившись, что прабабушке удобно, Жозефина села тоже.

Селена налила всем чай и вдруг поняла, как устала.

Попробовав чай, старейшая улыбнулась, кивнула Селене и заговорила, обращаясь к своей правнучке.

Жозефина переводила.

– Старейшая говорит, что, судя по этому чаю, вы хорошая целительница. Она благодарит также вас за помощь ее народу. За это она просит у Эрзулы благословения для вас и вашего мужа Дрэйка Дэлтона.

Покраснев, Селена покачала головой.

– Он мне не муж. Но поблагодари старейшую за ее добрые слова.

Жозефина перевела.

Сказав что-то по-креольски, старуха указала на Селену.

– Что она говорит? – наклонилась Селена к Жозефине.

– Она говорит, что ты ее обманываешь. Селена снова покраснела.

– Но он, правда, мне не муж.

– Устами старейшей говорит Эрзула. – Голос Жозефины стал почтительным. – Эрзула помимо всего – богиня любви, и она никогда не ошибается.

– Прости, я не хотела обидеть старейшую. Я просто хотела сказать, что собираюсь в Новый Орлеан, а Дрэйк поедет в Техас.

Жозефина снова сказала что-то старейшей и выслушала ее ответ. Потом повернулась к Селене.

– Старейшая говорит, что твой долгий путь еще не окончен.

Селена удивленно подняла брови и хотела было что-то ответить, но не справилась со своим голосом.

– Спасибо и тебе, и Дрэйку за то, что вы охраняете Джой Мари.

Селена удивленно обернулась к Джой Мари. Вроде бы это сказала она, но голос был слишком низким и хриплым. Джой Мари сидела, закрыв глаза, откинувшись на спинку стула. В такой позе она пребывала уже довольно долго. Селена потянулась к ней посмотреть, спит она или нет, но старейшая остановила ее.

Губы Джой Мари зашевелились.

– Я просил Дрэйка позаботиться о ней. Он это сделал. Сейчас Джой Мари нужно отправить домой. Она больна. Ты исцелишь ее, ведь так, Селена Морган?

Селена задрожала. Именно таким был голос Джой Мари, когда на сеансе она говорила словами своего покойного мужа. Почему у нее опять этот голос? Что значит эта фраза? Вдруг она разозлилась. Что же сделал Густав с Джой Мари и как теперь привести ее в нормальное состояние?

– Помогите ей… – Голос Джой Мари стал слабым, и она начала вращать головой.

Старейшая торопливо заговорила по-креольски.

– Она говорит, что духи могут переселяться, – тихо сказала Жозефина. – Но если дух задержится больше определенного времени, он не сможет выйти из тела этой женщины.

– Не… оставляйте… ее одну. – У Джой Мари напряглась шея.

– Я ее не оставлю. – Селена наклонилась к подруге. – Я помогу Джой Мари. Не беспокойтесь. Я не оставлю ее, пока она не выздоровеет.

Джой Мари глубоко вздохнула. Она расслабилась, и ее голова склонилась в сторону.

Селена вскочила.

– Что это было?! Что я должна делать? – Налив чай, она поднесла чашку к губам Джой Мари. Но та не пошевелилась.

Вдруг Джон опустился на колени рядом с Джой Мари и, подложив ей под голову свою ладонь, приподнял ее.

– Давайте чай.

Селена удивленно посмотрела на Джона и заметила, что он едва сдерживает ярость. Но рука его была мягкой и спокойной. Ей захотелось спросить, как он относится к Джой Мари, но понимала, что сейчас не время и не место.

– Спасибо.

Она поднесла чашку к губам Джой Мари и стала вливать ей в рот чай. Жозефина держала под чашкой салфетку, чтобы чай не капал Джой Мари на колени. Джой Мари сделала сначала один глоток, потом еще один и, наконец, выпила все. Облегченно вздохнув. Селена отставила чашку. Джон поднялся с колен, но продолжал стоять рядом, не сводя с Джой Мари глаз.

– Джой Мари! – Селена похлопала ее по холодной руке. – Просыпайся. Все хорошо. Теперь тебя никто не обидит. Джой Мари, просыпайся, пожалуйста. Я тебя не оставлю. Обещаю.

Веки Джой Мари дрогнули, затем она медленно открыла глаза, посмотрела на Селену и улыбнулась.

– Я уснула. Было так хорошо. Мне приснилось ранчо. Мой… мой муж. Он был со мной. И сын. Как раньше… – У нее из глаз потекли слезы.

Селена взяла ее за руки.

– Все хорошо. ТЫ поедешь домой, Джой Мари. В Техас. – Она посмотрела на Джона и увидела, как он напрягся. – На ранчо ты будешь в безопасности.

– Но Дрэйк страшно сердится на меня.

– Вовсе нет. Он хочет, чтобы ты вернулась.

– А Джимми? – Она быстро обвела взглядом комнату.

– Джон, ты не приведешь Джимми? – Кивнула Селена в сторону мальчика.

Джон кивнул и направился к самозабвенно играющему прямо на полу в солдатиков Джимми. Он подвел его к Селене. Она улыбнулась.

– Джимми, ты хочешь поехать с Джой Мари в Техас?

Глаза Джимми стали круглыми.

– Но дядя Густав сказал… Джой Мари покачала головой.

– Я собираюсь домой. А мой дом в Техасе. – В ее глазах стояла боль, но она улыбнулась. – Он может стать и твоим домом. Если, конечно, ты не решишь вернуться в Новый Орлеан.

Джимми посмотрел на Селену.

– Как ты считаешь? Я буду к тебе приезжать!

Селена поощряюще улыбнулась.

– Дрэйк сделает из тебя ковбоя. Джимми вдруг рассмеялся, посмотрел на Дрэйка и снова перевел взгляд на Джой Мари.

– И у меня будут свои конь, лассо и пистолет?

– Да. – Джой Мари взяла его за руку. – Все кроме пистолета. И еще там полно места, где можно играть, много коров и лошадей.

– Но когда я вырасту, у меня будет оружие? Селена рассмеялась.

– Ты всегда был настойчивым, и я рада, что ты снова такой.

Джимми разозлился.

– Послушай, Джо говорил, что у меня есть мозги. И я привык, чтобы об этом помнили. В Техасе опасно, поэтому нужно иметь при себе оружие. Вот и Младший Джо так считает. – Он вытащил из кармана лягушку. – Хочешь дотронуться до него, чтобы тебе везло?

В глазах Селены появились слезы, и она погладила лягушку. Вскоре к Младшему Джо прикоснулись и Джон, и старейшая, и Жозефина, и Джой Мари.

Селена всех их оглядела.

– Теперь удача будет сопутствовать нам всем долгое-долгое время.

Глядя на все это, к ним подошел Дрэйк и тоже дотронулся до лягушки.

– Как ты. Младший Джо?

– Чудесно! – Джимми широко улыбнулся. – Как ты думаешь, ему понравится в Техасе?

Дрэйк понимающе переглянулся с Джой Мари и рассмеялся., – Всякая живая душа полюбит Техас.

– Слышал, Младший Джо? – Джимми опустил лягушку обратно в карман. Дрэйк оглядел присутствующих.

– С домашними на этом все. Надеюсь, теперь с ними все будет в порядке. – Он посмотрел на старую мулатку. – Густав Доминик ваш, старейшая. Можете отвести его на поле и заставить его делать любую работу.

Старуха посмотрела на Густава горящими глазами и быстро заговорила по-креольски.

Жозефина перевела.

– Сначала мы прогоним зомби из всех жителей острова, а потом передадим Доминика французским властям. Но проследим, чтобы его наказали. Если этого не произойдет или он сбежит, тогда он будет наш.

Старейшая встала и протянула руку Дрэйку. Какой-то момент он на нее смотрел, потом наклонился и поцеловал.

Она рассмеялась и заговорила по-креольски.

Жозефина обвела всех взглядом.

– Я переведу. Мы очень благодарим вас за помощь… за то, что вы для нас сделали. Доминик подпишет бумаги, согласно которым наша земля вернется к нам. Мы продадим его дом и часть его земли, а сами продолжим работать на плантации, делать тафию, выращивать фрукты и продавать излишки. Вместо власти Доминика у нас будет народная власть, и страна начнет процветать.

Селену душили слезы. Конечно, все так и будет.

– А как насчет людей из Нового Орлеана? Жозефина справилась об этом у прабабушки и перевела ответ.

– Они могут остаться здесь и стать членами нашей семьи или вернуться. Мы либо соберем им деньги на дорогу, либо отвезем их сами. Преступники должны уехать обязательно, но когда они отбудут наказание, то, если исправятся, могут, если захотят, вернуться.

– Спасибо. – Селена улыбнулась старейшей, потом взглянула на Дрэйка. Он обхватил ее за талию и прижал к себе.

– Знайте, Мартиника всегда будет вам домом. Теперь мы все – одна семья. Навеки. – Жозефина пожала всем руки и снова повернулась к прабабушке.

« Старейшая всем поклонилась и добавила еще несколько слов, обращаясь только к Селене.

Жозефина перевела.

– Перед тем, как вы уедете, старейшая хочет поделиться с вами древними секретами. – Поколебавшись, она добавила:

– Это большая честь. Селена поклонилась.

– Это и правда большая честь для меня. Вдруг раздался голос Густава.

– Давайте! Планируйте! Делите мою собственность. Но клянусь своей знатной фамилией, я отомщу. Все равно будет по-моему. И никто меня не остановит.

– Я о нем позабочусь. – Джон отделился о г группы.

– Думаешь, мы тебе доверяем? – Дрэйк взялся за рукоятку пистолета.

– Я буду служить монсеньору Доминику до тех пор, пока французы не посадят его за решетку. Он спас мне жизнь, и я обязан ему. Хотя и не могу смотреть на то, что он сделал с людьми.

– А что ты станешь делать потом? – Дрэйк посмотрел на его единственную руку. Джон пожал плечами.

– Я и так прожил дольше, чем рассчитывал. Хватит с меня.

Джой Мари сжала Селене руку.

– Он помог нам.

– Послушай, если тебе нужна работа, то приезжай в Техас, – сказал Дрэйк. – Для тебя всегда найдется место ковбоя на Дэлтон-ранчо.

– Однорукий ковбой? – невесело усмехнулся Джон.

Дрэйк покачал головой.

– Но ведь правая рука у тебя есть? Значит, ты можешь стрелять, ездить верхом и бросать лассо. Почему ты считаешь, что это тебе не по силам?

Джон смутился, взглянул на свой пустой рукав и нахмурился.

– Чтобы быть моряком, мне было нужно две руки.

Дрэйк рассмеялся и хлопнул его по спине.

– В Техасе всего полно, кроме воды и кораблей. Приезжай ко мне на Дэлтон-ранчо, и я завалю тебя работой. ТЫ еще пожалеешь, что встретился со мной.

Джон благодарно взглянул нашего, но заметил, что на них смотрит Густав. Он замер.

– Хорошо же. – Густав пытался освободиться от чулок, которыми был привязан к стулу. – Давай, продавай меня, ублюдок! Я спас тебе жизнь. Ты мне обязан до конца своих дней!