Текст книги "Жемчужина гарема"

Глава 8

Только через час Киту разрешили вернуться домой и отдаться заботам денщика. За это время Шелтон опять получил приказ идти в Бала-Хисар. Однако не успел Кит закрыть за собой дверь, как робкий Эльфинстон начал терзаться: а не поспешил ли он? Может, послать Шелтону еще одного гонца с приказом остановиться и подождать дальнейших распоряжений?

Наконец Кит удрал, предоставив расхлебывать эту кашу лейтенанту, который явился ему на смену. Оказавшись в своем бунгало, он увидел, что Боб и Харли с мрачным видом сидят возле двери в спальню. Боб вскочил на ноги.

– Слава Богу! – воскликнул он от всего сердца.

– Что случилось? – Кит с тревогой посмотрел на дверь. – С Аннабель, надеюсь, все в порядке?

– Да, насколько мне известно, – ответил Боб, оправляя мундир. – Она не впускает нас.

– Я пытался принести мисс завтрак, – добавил Харли. – Но она велела мне оставить ее в покое. – На обветренном загорелом лице денщика выступили красные пятна. – Пригрозила, что снимет с себя всю одежду. Да-да, сэр. Но вы же не думаете, что я…

– Нет… нет, конечно, – поспешно прервал его Кит, подавив приступ истерического хохота.

Он прошел в гостиную, налил большую порцию бренди и выпил ее одним глотком. Боб смотрел на него как на сумасшедшего.

– Дорогой мой, а ты отдаешь себе отчет в том, что творишь?

– Нет, нисколечко. – Кит покачал головой и вытер рот тыльной стороной ладони. – Я знаю только, что не отпущу ее…

– А что ты собираешься с ней делать, Кит? – спросил Боб, потянув себя за подбородок.

– Может, ты будешь смеяться, но я хотел уговорить леди Сэйл, чтобы она оказала Аннабель протекцию… Представь: девочка из хорошей семьи, которую оставили сиротой, похитили, и вот она, пережив всякие ужасы, возвращается к своему народу. Я был уверен, что наш старый дракон примет такую подопечную с огромным энтузиазмом.

– Правильно, но у подопечной не тот характер, – заметил Боб. – Судя по теперешнему настроению леди, это бредовая идея.

– Знаю. – Кит подкрепил себя следующей порцией бренди и решительно направился к двери. – Мне лучше пойти и самому разобраться во всем.

– Да, – согласился Боб, – это просто необходимо. А мне, пожалуй, пора на службу. Что Эльфинстон собирается делать с бунтовщиками?

– Боже праведный! – застонал Кит, остановившись у двери. – Он не знает, что делать. Сплошные приказы, и контрприказы, и повторные приказы. И Макнотен ведет себя не лучше. Он такой же нерешительный, только не выставляет этого напоказ. Если Айша права (а я теперь думаю, что так оно и есть), никто из нас не уйдет из Афганистана в целости и сохранности.

– Айша?

– А разве я не говорил? В гареме Акбар-хана ее называли Айшой. И клянусь жизнью, Боб, я не знаю, к кому сейчас иду – к Айше или Аннабель.

– К Айше, – твердо заявил друг. – Леди по имени Аннабель Спенсер не стала бы грозить, что разденется догола перед двумя незнакомыми мужчинами. Но имей в виду, – добавил Боб, – я не уверен, что на такое способна и женщина из гарема хана.

– Аннабель очень своеобразна. – Кит вспомнил, как впервые встретил ее, и почувствовал прилив вдохновения.

Пусть сопротивляется – он даст ей отпор. И в конце концов Аннабель уступит ему перед лицом фактов и заговорит иначе. Она ведь может разговаривать иначе! И вот тогда-то он и начнет свою созидательную деятельность.

– Я свободен до вечера. Если что случится, сообщи. Хорошо, Боб?

– Конечно. И что бы там ни было, желаю тебе удачи.

Тут, пожалуй, потребуется не только удача, но и кое-что посущественнее, подумал Кит. И когда Боб ушел, в качестве дополнительной меры предосторожности запер парадную дверь. А потом вступил на тернистый путь, ведущий к цели. Как убедить Аннабель, что он не похитил ее, а спас?

Услышав, как поворачивается дверная ручка, Айша громко сказала:

– Если вы сделаете еще один шаг, я разденусь.

Кит закрыл за собой дверь.

– Это доставит мне огромное удовольствие, Айша.

– А, это ты. – Она встала с кровати, на которой лежала, уставясь в потолок. – Я подумала, что явился один из твоих сообщников. Может, покончим с этими глупостями прямо сейчас?

– Это не глупости. – Кит приблизился к Айше и с улыбкой протянул руки. – Я же говорил, что не могу жить без тебя…

– По какому праву ты вмешиваешься в мою жизнь? Я говорила, что не желаю иметь ничего общего с феринге и их глупыми затеями. Я не живу по твоим законам, и на мне нет твоих ярлыков. Сколько раз можно повторять…

– Аннабель…

– Это не мое имя!

Кит глубоко вздохнул и взял ее за руки:

– Айша, послушай меня.

Она стояла совершенно неподвижно, ее руки обмякли. И вдруг Айша сморщила нос и на мгновение закрыла глаза. Этот полузабытый резкий запах спиртного… Он вернул ее в другой мир, когда отец любовно брал свою Аннабель на руки или наклонялся над ее уютной детской кроваткой, чтобы поцеловать на ночь.

– Мой отец всегда говорил, что нельзя доверять человеку, который пьет с утра, – отчужденно сказала Айша, высвободившись из рук Кита.

А он почувствовал, как горячая краска стыда залила щеки, и отшатнулся от Аннабель.

– Я выпил бренди… Но Господи помилуй, после всего, что произошло за последние часы, я имею право…

– Меня это не волнует. Зато я знаю, что твои враги афганцы не стали бы одурманивать себя алкоголем.

– А ты что, пуританка? – вскричал Кит. И, потеряв голову, ринулся в атаку по совершенно ничтожному поводу.

– Ты, Рэлстон-хузур, забыл, в каком мире я живу, – насмехалась Айша в отместку за то, что ее сделали пленницей. – Я соблюдаю законы ислама и не нахожу в них ничего дурного.

– Не говори со мной так!

– Я буду говорить с тобой так, как пожелаю, Кристофер Рэлстон! Я не подчиняюсь твоим приказам или прихотям.

– Нет, ты сама призналась, что подчиняешься мужчинам, – бросил Кит. – Согласно законам ислама. Разве я не прав?

И вдруг Айшу захлестнула та же волна ярости, что и утром, во время их смертельно опасной и мучительной скачки. Она ударила Кита. Не успел он прийти в себя после первой пощечины, как получил еще одну. Но когда Айша занесла руку в третий раз, он остановил ее. Оба забылись в пылу сражения и оказались во власти первобытных грубых инстинктов, которые обычно надежно спрятаны под покровом изысканных манер.

– Нет! Хватит, Айша. Только попробуй ударить еще раз – и я отвечу тем же, – резко сказал Кит, сжав ее запястье.

Они долго стояли так, тяжело дыша, но не уступая друг другу. Потом Кит почувствовал, что Айша овладела собой: пульс стал биться реже, напряжение спало.

– Меня бы это нисколько не удивило, Кристофер Рэлстон, – заявила она с ледяным спокойствием, которое отлично гармонировало с ее неподвижной позой. – Разве можно ждать от тебя джентльменского поведения? Ты похитил меня и был жесток. Едва ли можно назвать это рыцарством.

– Жесток? – Ошеломленный, Кит сразу утратил минутное ощущение своего превосходства.

– А как еще это можно назвать? Ты вынудил меня уйти из дома и силой притащил сюда. – В изумрудных глазах Айши вспыхнуло презрение.

Киту нечего было возразить.

– У меня не оставалось выбора, Айша, я ни за что на свете не сделал бы тебе больно. Но как иначе можно было привезти тебя сюда? Ты не пошла бы со мной добровольно.

– И ты решил заставить меня? В соответствии с законами ислама, которые вроде бы так презираешь? – Теперь в голосе Айши звучали усталость и скука. – Кристофер, давай покончим с этой глупостью. Я вернусь в Кабул. Мне нельзя исчезать больше чем на два-три часа. Допустим, мне захотелось посмотреть, что творится на улице, потом я попала в толпу и не смогла вернуться домой. – Говоря это, Айша сознавала, что ее объяснению никто не поверит. Акбар-хан слишком хорошо знал силу своей власти, знал, что Айша признает эту власть и не осмелится нарушить его приказ.

Кит покачал головой:

– Айша, ты никогда не вышла бы из дома с открытым лицом. Как ты объяснишь это?

Пожав плечами, она начала импровизировать, хотя понимала, что все бесполезно.

– Я скажу, что потеряла чадру во время давки.

Нет, Акбар-хан заставит ее сказать правду. Она не сумеет ничего скрыть. А узнав, что произошло, он не успокоится, пока не накажет Кристофера Рэлстона по законам Корана.

– Зачем ты поступаешь так со мной? – Айша ссутулилась, словно признав свое поражение. – Я же говорила, что не хочу вовлекаться в вашу трагедию. Я живу в другом мире. И никогда не смогу войти в твой.

– Нет, сможешь! – пылко воскликнул Кит. – Я научу тебя.

– Какая наглость! – взорвалась Айша и вывернулась из рук Кита. – Ты ничему не можешь научить меня, феринге! Помнишь, что творилось в Кабуле? Думаешь, это конец? Нет, это начало конца. Скоро все вы погибнете.

На посуровевшем лице Кита появилось выражение упрямства и решимости.

– Я знаю одно: ты англичанка, Аннабель Спенсер. Когда ты признаешь, что я прав, мы обсудим, как быть дальше. – Он направился к двери и громовым голосом кликнул Харли.

Денщик словно вырос из-под земли.

– Да, сэр. – Харли застыл в почтительной позе, но его колючий взгляд не отрывался от стройной девушки с бронзовыми волосами, которая стояла у окна вне себя от ярости.

– Я хочу выкупаться, – заявил Кит, – смыть краску с лица. И еще я не прочь позавтракать. Ты, наверное, тоже голодна, Аннабель, – добавил он вежливо и бесстрастно.

– Я не стану есть твой хлеб-соль, Рэлстон-хузур, – резко ответила Айша.

– Как угодно, – пожал плечами Кит. – Приготовь мне купание, Харли.

– Слушаюсь, сэр. – Денщик вытащил из шкафа медную ванну и поставил ее перед камином, едва сдерживая свое негодование и изумление.

Потом вышел, но быстро вернулся с двумя кувшинами горячей воды и наполнил ванну. Денщик бросил взгляд на своего лейтенанта, на женщину, которая за последние десять минут не сделала ни малейшего движения, и, кашлянув, спросил:

– Я провожу мисс в гостиную, сэр?

– Боже праведный, нет, – сказал Кит, усаживаясь на кровать, чтобы стянуть с себя сапоги. – Я с нее глаз не спущу.

Айша со свистом выдохнула воздух. Похоже, бой продолжается. Но если Кит воображает, что она проявит хоть малейший интерес к его туалету, то он глубоко ошибается. И все-таки Айша чуть помедлила, прежде чем повернуться спиной к действу, происходящему у камина. Ее атаковали воспоминания об этом мускулистом стройном теле с узкими бедрами и широкими плечами. Кит разделся донага и сел в ванну, чувствуя, что Айша исподтишка наблюдает за ним. И отлично понял, почему она вдруг так поспешно повернулась лицом к стене. Ситуация складывалась скверно, и все же он испытал некоторое удовлетворение. Между ними по-прежнему струились флюиды страсти. Он ощутил это еще тогда, на базаре: в ту минуту весь мир вокруг исчез, и они остались вдвоем, их тянуло друг к другу, и в глазах горел огонь желания. С тех пор Кит знал: существует лишь один путь. Аннабель должна войти в его мир, потому что он не может жить в ее мире. Они хотят друг друга. И если он сумеет удержать Аннабель, их чувство будет расти день ото дня.

Сначала она должна признать, что оба они исполнены любовной страсти. Но это невозможно, пока они ссорятся. Кит приподнял голову от края ванны и взглянул на Айшу из-под полуопущенных ресниц.

– Аннабель?

По ее неподвижному телу прошла дрожь, но Айша не обернулась и ничего не ответила.

Кит со вздохом принялся смывать с лица ваксу. Тишину нарушил Харли, который принес только что вычищенный мундир лейтенанта. Кит, твердо решив не обращать внимания на третью персону, находящуюся в комнате, начал болтать с денщиком. А сам тем временем брился и одевался. Харли не смог так же удачно притворяться, будто Аннабель здесь нет, и потому разговор получился несколько натянутым. Тем не менее Харли отважился рассказать, что из крепости Бала-Хисар прибыл гонец. Оказывается, шах по собственной инициативе послал одну из своих воинских частей под командованием полковника Кэмпбелла усмирять мятежников.

– И каков же результат? – поинтересовался Кит, застегивая мундир.

– Еще рано говорить, сэр. Слуга капитана Мэркхема сообщил мне новости несколько минут назад. Капитан подумал, что вас это обрадует. – Харли погрузил в ванну кувшин, чтобы вычерпать оттуда грязную воду, а потом с тревогой взглянул на Айшу. – Сэр, прикажете подать завтрак в столовую? Или сюда?

– В столовую, пожалуйста. Для двоих.

– Я не стану есть твой хлеб, – повторила Айша, глядя в стену.

– Ты ведешь себя как ребенок, – сказал Кит и взмахом руки отпустил Харли.

– Как ты смеешь обвинять меня в ребячестве! – Айша круто развернулась. – Это ты ведешь себя как сопливый мальчишка, избалованный, злой и глупый. Да и все вы здесь – жалкие людишки. Не желаете смотреть в лицо реальности и считаете себя непобедимыми…

– Ты не права, Аннабель, – перебил ее Кит. – Ну пожалуйста… – он шагнул к ней с протянутыми руками, – пожалуйста… давай помиримся. Подумай, как нам повезло. О том, что ты здесь, знают только Боб и Харли. Я не стану сразу знакомить тебя с леди Сэйл. А до тех пор мы можем наслаждаться…

– И это все, о чем ты думаешь? – В изумрудных глазах мелькнуло недоверие. – Сейчас, когда кругом одни убийства и смуты, тебя одолевает похоть. Ты выкрал меня из дома и притащил сюда. Очевидно, следующим шагом будет насилие!

– Не говори глупости, – мягко урезонил ее Кит, на этот раз чувствуя себя более уверенно. Он взял ее за подбородок и страстно посмотрел в глаза. – Да, я хочу тебя… да, именно поэтому я так стремился увезти тебя от Акбар-хана. Я могу устроить твою жизнь гораздо лучше, чем он. Аннабель, перестань ругаться хоть на минутку и подумай. Когда мы выберемся из этой Богом забытой страны…

– Тебе никогда не уехать из Афганистана живым, – решительно прервала его Айша.

Она говорила без прежнего пыла, а в глубине ее ясных глаз Кит заметил нечто похожее на неуверенность.

– Ты тоже хочешь меня, – нежно настаивал он. – Скажи это, Айша.

– Завтракать подано, сэр.

Кит шепотом выругался и отпустил Айшу.

– Пойдем завтракать.

Она покачала головой:

– Я уже сказала, что…

– Что не станешь есть мой хлеб, – устало закончил Кит. – Очень хорошо. Поступай как знаешь. Когда будешь готова к разумному разговору, скажи. Я подожду. – Кит повернулся и вышел из спальни, плотно прикрыв за собой дверь. – Харли, проследи, чтобы все двери на улицу были постоянно заперты, а ключи держи при себе, – приказал он, направляясь в столовую. – Мисс Спенсер может свободно ходить по всему дому, если захочет.

– Да, сэр, – бесстрастно ответил денщик.

Аннабель осмотрела комнату, которую решила превратить в свою тюремную камеру. Здесь был графин с водой, ночной горшок в комоде за кроватью, все необходимые мелочи. Но сколько она продержится?

Рухнув на кровать, Айша снова уставилась в потолок. Бесконечно сидеть здесь нельзя, это ясно. Побег? Он и невозможен, и бессмыслен. Вряд ли Акбар-хан накажет ее: ведь она ушла не по своей воле. Он отомстит Кристоферу. Разве можно подвергать его такой опасности? Айша сердилась на него, но сознавала, что сможет чувствовать себя спокойно только в том случае, если Кит останется невредимым.

С тех пор как они расстались после бузкаши, прошло несколько недель. И все это время Айшу терзал страх, по ночам ее преследовали сны о страшной участи, ожидающей Кита. Он неизбежно погибнет, если не сумеет каким-то образом выбраться из охваченного войной Афганистана. В сущности, Айша считала, что оккупанты-феринге сами роют себе могилу. И она понимала афганцев, их жажду мести, хотя ужасалась их дикарской свирепости. Кита надо защитить. Почему? Айша предпочитала не углубляться в эту тему. Сам вопрос и ответ на него могли завести в тупик отчаяния. Именно туда решил увлечь ее Кит… страсть… желание… да, Айша чувствовала все это. Но за последние семь лет она научилась подавлять любые эмоции, мешающие мыслить здраво. Иначе невозможно было преодолеть все сложности гаремной жизни. А всепожирающая страсть к постороннему мужчине определенно является помехой.

Айша призналась себе, что испытывает страстное влечение к Кристоферу Рэлстону, но все равно гневалась на него за то, что он поставил ее в такое положение. Кит еще поймет, насколько она права. Афганцы не выпустят англичан живыми, значит, и ей придется разделить их судьбу. Но Айша не собиралась безропотно смириться с новой жизнью, которую уготовил ей Кит. Все-таки лейтенант Рэлстон не афганский шах. С этой мыслью Айша заснула.

Кит позавтракал, хотя и без особого удовольствия. Но нужно было подкрепиться. Он чувствовал голод, и мысль о том, что Аннабель тоже хочет есть, не добавляла радости. Кит потянулся было к графину с бренди, но вспомнил реакцию Айши на это и отдернул руку. Ведь было время, когда он пил в меру. Кит налил себе чаю.

Насытившись, он принялся беспокойно слоняться по комнате. Потом из столовой прошел в гостиную, оттуда – в маленький коридор. В бунгало неженатого офицера была еще спальня, комната денщика и кухня. В конце концов Кит начал кружить возле двери в спальню. Правда, он пообещал оставить Айшу в покое, пока она не пожелает насладиться его обществом и поесть. Но рука сама потянулась к дверной ручке. Он медленно повернул ее и толкнул дверь. Даже не приближаясь к кровати, можно было с уверенностью сказать, что Айша не притворяется, а спит. Об этом свидетельствовали ритмичное глубокое дыхание и спокойная поза. Разочарованный Кит бесшумно закрыл дверь и заглянул на кухню.

– Харли, я пойду в штаб, выясню обстановку. Дай мисс Спенсер все, что ей потребуется… и запри за мной дверь.

Харли с видом обреченного мученика проводил Кита до двери и торжественно запер ее за ним. Положив ключ в карман тужурки, он вернулся на кухню.

Тем временем Кит, отдав честь часовому, вошел в комнату, где обычно сидели адъютанты. Там царила мрачная атмосфера всеобщего хаоса. Лейтенант Уотсон рассеянно отвел глаза от стопки депеш, лежавших на столе.

– А, Рэлстон. Я думал, ты свободен до вечера.

– Так оно и есть, но я не в состоянии сейчас бить баклуши. Что происходит?

– Сплошной хаос, – мрачно ответил Уотсон, указав на депеши. – Генерал после твоего ухода все дергался насчет Шелтона. А теперь сэр Вильям приказал Шелтону идти в Бала-Хисар и действовать по своему усмотрению, в зависимости от того, каких успехов достиг шах.

Кит скорчил гримасу.

– А что у Кэмпбелла?

Уотсон пожал плечами.

– По последним данным, он пытается пробиться к резиденции через центр города, но на каждой улице ему оказывают бешеное сопротивление.

– Он ведет свою бригаду по этим закоулкам?! – вскричал Кит. – Почему же он не обошел город кругом? По крайней мере было бы пространство для маневров.

– Не спрашивай, – сказал лейтенант. – Я не имею права задавать вопросы. – Из соседней комнаты донесся раздраженный оклик. Уотсон вздохнул: – Меня зовет генерал.

Кит отправился на поиски Боба Мэркхема. Тот стоял, склонившись над картой.

– А, привет, Кит. Взгляни-ка. Мне велели вызвать майора Гриффитса из Куббар-и-Джуббар. Как ты думаешь, он сумеет прорваться?

– Гриффитс – хороший солдат, – отрывисто ответил Кит, рассматривая карту.

– Настолько, чтобы пройти по этим горным тропкам? Афганцы постараются задержать их. Гриффитсу придется воевать за каждую пядь земли.

– А как дела у Сэйла?

– Вернулся в Джалалабад. Говорит, что не сможет добраться до Кабула. Эльфинстон послал гонца к Нотту в Кандагар, просит направить сюда бригаду.

– Я не слишком верю, что у него получится, – мрачно заметил Кит. – Господи, Боб, в каком же мы оказались болоте!

– И увязаем все глубже с каждой минутой, – согласился приятель.

– Кто-нибудь выяснил, что происходит с Колином Маккензи? Он начальник второго интендантства, там находятся склады шаха Шуджи.

Боб резко втянул в себя воздух.

– Проклятие! По-моему, о нем все забыли. А ведь в предместьях очень опасная ситуация.

– Насколько я помню, в форте много женщин и детей.

Мужчины переглянулись. Оба представили себе, как орды гильзаи и гази нападают на маленький гарнизон Маккензи и его беззащитных обитателей.

– Я поговорю с Эльфинстоном и Макнотеном. Может, они направят туда подкрепление.

Боб чуть не бегом вылетел из комнаты, а Кит опять уставился в карту. Кабул – крошечная точка в пустом пространстве. Джалалабад – недалеко, но к нему ведут коварные горные тропы, захваченные гильзаи. К Кандагару и Кветте может пробиться только хорошо вооруженное и подготовленное войско. В случае массового отступления женщины, дети, гражданские лица, повозки с багажом не одолеют такого длинного марша. Во всяком случае, зимой и под прицелом длинноствольных винтовок горцев.

А если убедить Макнотена и Эльфинстона начать переговоры с Акбар-ханом? Позволит ли им сирдар уйти целыми и невредимыми? Аннабель считала, что нет. И Кит, видевший сына Дост Мухаммеда, был с ней согласен.

– Боже всемогущий, Кит! Эти глупые ослы не желают и пальцем пошевелить ради Колина. – Боб ворвался в комнату. Его лицо покраснело от возмущения, а обычно спокойные голубые глаза метали огонь. – Капитан Маккензи должен сам о себе позаботиться. – Боб точно воспроизвел напыщенные интонации Макнотена. – К тому же мы не знаем, может, на него никто и не нападал, – продолжал он, передразнивая дрожащий голос Эльфинстона.

Несмотря на весь трагизм ситуации, Кит не смог удержаться от одобрительной улыбки. Правда, весьма при этом безрадостной.

– Тебе бы на сцене выступать, Боб.

– Что ж, есть профессии и похуже, – отозвался приятель. – Например, служба в армии. А кстати, что ты здесь делаешь? Ты же не на дежурстве. Я думал, ты сейчас разбираешься со своими делами.

– Аннабель спит. Она чертовски упряма! Под стать Макнотену. – Кит рухнул в стоявшее у окна кресло. – Честно говоря, мне приятнее побыть здесь, чем вышагивать по комнатам, грызть ногти и гадать, как быть, когда она проснется.

Боб задумчиво покачал головой:

– Ты здорово съехал с катушек, Кит. Это как нельзя больше подходит к нынешним обстоятельствам. По-моему, здраво рассуждать способны сейчас только сумасшедшие.

Аппетитный запах разбудил Айшу. Он был ей знаком, но принадлежал другой жизни, до Акбар-хана. Поэтому Айша не могла вспомнить, что это такое. Рот ее наполнился слюной, а пустой желудок жалобно заурчал. Глупо морить себя голодом. Она сумеет и другими способами выместить свой гнев на Кристофере Рэлстоне.

Спрыгнув с кровати, Айша расправила рубашку и шальвары, сильно пострадавшие от бешеной скачки, и посмотрела в зеркало, висевшее над туалетным столиком. Волосы были в беспорядке, но Айша добилась вполне сносных результатов с помощью расчески Кита и вышла из комнаты, следуя за вкусным запахом.

– Что это вы готовите?

Харли, который стоял у плиты в фартуке необъятных размеров, так и подпрыгнул на месте:

– Господи, мисс, вы меня напугали!

– О, простите. Я привыкла ходить бесшумно. – Айша улыбнулась. – Можно войти?

– Как угодно, мисс. – Харли в замешательстве окинул взглядом кухню, которую привык считать своим маленьким царством. – Может, приготовить вам бекон?

– О, бекон… конечно, – сказала Айша, пристроившись на табуретке возле стола. – Восемь, даже девять лет я его не ела. Потому и не смогла вспомнить, чем же это пахнет. Да, будьте добры, очень есть хочется. Просто умираю с голоду.

– Значит, я подам и яйцо в придачу. И поджаренный хлебец, если позволите, – предложил Харли.

Его тон нельзя было назвать приветливым, но он уже не смотрел на Айшу как на некое странное и опасное существо из другого мира.

– М-м… – Голодная Аннабель приняла это предложение с энтузиазмом. – И чашечку чаю. – Она с улыбкой наблюдала, как флегматичный Харли орудует лопаточкой. – Простите, утром я вела себя грубо. Но я была так сердита на лейтенанта, что плохо соображала. Это было очень любезно с вашей стороны – принести мне чай.

Харли покраснел и откашлялся.

– Не мое это дело судить о поступках лейтенанта. Я решил ни во что не вмешиваться. Чай в заварном чайнике, можете налить, если пожелаете. – И он указал на пузатый чайник, завернутый в полотенце, чтобы сохранялось тепло.

Этот англичанин явно не одобряет самоваров, подумала Аннабель. И некоторых поступков Рэлстона – тоже, хотя и не высказывает свое мнение вслух.

Чашки висели на крючках, вбитых в стену. Аннабель взяла две, налила в них крепкий напиток и сделала большой глоток, сразу придавший ей сил.

– Вы знаете, где сейчас лейтенант Рэлстон?

– Ушел в штаб, мисс, – сообщил Харли. – Насколько я знаю, он свободен до вечера, но тут такое творится! – Профессиональным жестом Харли подбросил в воздух яйцо, которое плавало в жиру на сковороде с беконом, а когда оно шлепнулось обратно, выложил яичницу в тарелку. – Вот, мисс. Я накрою в столовой.

Аннабель хотела сказать, что с радостью поела бы на кухне, в обществе денщика, но передумала. Вряд ли это доставит Харли удовольствие. Он явно недолюбливает ее. И возможно, решит, что гостья нарушает правила приличия. Наверное, не стоит этого делать и по первой, и по второй причине, подумала Аннабель, следуя за денщиком в столовую с чашкой чая в руках.

– Вы уже много лет служите у лейтенанта Рэлстона?

Харли поставил на стол тарелку с яичницей и вытащил из буфета скатерть и столовый прибор.

– Пять лет, мисс. Я служу у лейтенанта с тех пор, как он поступил в седьмой драгунский полк. – Харли неодобрительно поджал губы. – Кто же мог ожидать, что мы попадем сюда, мисс. Хотя, по-моему, лейтенант так себя вел, что это должно было случиться. Только уж очень большая разница: после конногвардейских парадов в Лондоне оказаться здесь, среди дикарей-язычников. – Тут вдруг обветренные щеки Харли зарделись румянцем. – Я не хотел вас обидеть, мисс. Я знаю, вы хоть и одеты как афганка, но не чета им. Это ясно как Божий день.

Аннабель подумала немного и, присев на стул, объяснила:

– Вообще-то я такая же англичанка, как вы. Хотя англичанкой себя не считаю, потому что с двенадцати лет живу среди афганцев.

Харли уставился на нее разинув рот:

– Да ну! Не может быть!

– Вот и лейтенант отреагировал примерно так же, – слегка улыбнулась Аннабель. – Его патриотические чувства были задеты.

– Осмелюсь сказать, патриотизм тут ни при чем, – мрачно заметил Харли, ставя перед Аннабель графинчик. – Во всем его глаза цыганские виноваты… одна беда от них.

Высказав эту глубокую мысль, Харли вышел, и Аннабель продолжала завтракать в одиночестве.

Значит, у лейтенанта цыганские глаза. Аннабель набила рот яичницей с беконом. Харли не удивил ее. Но что же произошло в Лондоне? Почему Рэлстона послали в Афганистан?

Отложив на время вопросы, она занялась вкусной едой, смутно знакомой, но непривычной. И уже предвкушала, как выкупается в своей спальне возле горящего камина. Но только Аннабель начала строить планы, как на нее нахлынули совсем другие мысли.

Что сейчас происходит в Кабуле, в доме Акбар-хана? Как там отреагировали на ее исчезновение? Будет ли хан настойчив в своих поисках? Или он целиком погрузился в более важные дела? Возможно, Акбар-хан так занят организацией восстания против захватчиков-феринге, что у него просто времени нет беспокоиться о судьбе какой-то ничтожной женщины. Хорошо бы! Так и легче было бы… и безопаснее.