Текст книги "Клинок света. Книга первая"

Глава 2

Я очнулся на вдохе. Звук сирены ввинчивался в уши, а тряхнуло так, что я чуть не свалился с койки.

– Какого …! – заорал я, пытаясь за что-нибудь ухватиться, чтобы выровняться, но тут же обнаружил, что крепко привязан. Широкие кожаные ремни на запястьях, лодыжках и груди пристёгивали меня к каталке в машине, похожей на скорую помощь. На скорую с бешено орущей сиреной, пробивающуюся сквозь поток машин.

– Можешь расслабиться, Джек. Меня зовут мистер Джоханнс. Барон прислал меня осмотреть тебя и сделать тебе предложение, если ты нам подойдёшь.

Я извернулся, насколько мог, и увидел небольшого человечка, сидящего почти у меня за спиной. Он и не подумал сдвинуться с места.

Потянувшись, я понял, что на коленях он держит дипломат, а в руке – какую-то бумажку. Уткнувшись в нее, на меня мерзавец даже не взглянул.

– Что?.. Кто? – выдохнул я. Мозг был словно закутан в ватное одеяло, как от дозы анестетика.

– Пфф… Только проснулся – и уже не в духе, да? – пробормотал Джоханнс себе под нос, потом убрал бумагу в папку и отложил её. А затем пересел на ближайшее ко мне сиденье и уставился на меня так, словно ждал, что я испугаюсь. – Ну ладно. Давай разберёмся с этим побыстрее, ладно?

– Я… э-э…

– Пожалуйста, помолчи, Джек. Будет намного лучше, если ты пока помолчишь. Так вот: ты обратил на себя внимание барона. Это мой работодатель. Он велел сделать тебе предложение, на мой взгляд, даже слишком щедрое. Будешь работать в его команде добытчиков. Сначала пройдёшь много дорогостоящих тренировок, а потом вас станут отправлять с заданиями добыть те или иные объекты, которые ему захочется получить. За это тебе будут очень хорошо платить, и нынешние твои… проблемы с законом уладятся. В качестве жеста доброй воли мы уже забрали тебя из больницы. Видишь, насколько мы щедры?

Он небрежно улыбнулся, я же смотрел на него, пытаясь понять, что происходит. Так значит, этот мелкий поганец вытащил меня из тюрьмы, чтобы предложить работу?

– Слушайте… Я думаю, что вы меня с кем-то перепутали. Я не…

– Нет, Джек. Это ты сам себя с кем-то путаешь, а не мы. Волк и в овечьей шкуре остаётся волком, только выглядит на редкость глупо.

– Я не волк. Я геймер. И был барменом, но…

– Ты волк, Джек. По крайней мере, у тебя подходящие гены, чтобы стать таковым. В больнице мы в этом убедились, а твоя способность регенерации развеяла все сомнения, которые были лично у меня.

– М-да? – растерянно пробормотал я. Меня начинала раздражать странная манера речи мелкого засранца. Я ещё раз его оглядел. Росту в нём было от силы метр шестьдесят, сальная кожа, жирные волосы, дорогой костюм, крысиная и в то же время заносчивая манера себя держать. Адвокат, к гадалке не ходи.

– Слышь, парень, я не усёк, кто ты, но либо ты объяснишь всё прямо, либо нахрен выпусти меня отсюда и отвянь, ясно? Хватит с меня на сегодня этого дерьма! – Как всегда, от стресса и злобы у меня прорезался акцент. Долгие годы ораторских тренингов и работы в чёртовых контактных центрах как корова языком слизнула.

– А мне вот кажется, что я достаточно ясно высказался, Джек, даже для такого, как ты. Но что ж, попробую попроще. Барон предлагает тебе деньги, а ты будешь делать то, что сказано, и хорошо себя вести, понятно? – сказал он сладким сахарным голосочком, каким люди разговаривают с животными и маленькими детьми.

– А если не буду? – спросил я, и в голосе прорвался тихий рык.

– А если не будешь? Вероятно, летать научишься! Правда здорово?

– Летать?

– Да, Джек. Из самолёта, прямо над каналом. Слушай. Умом ты явно не блещешь. Я надеялся, что ты окажешься поумнее, чем твой братец, но явно ошибся. Будешь делать что сказано, и барон даст тебе много денег и блестящие возможности. Откажешься – создашь нам проблемы, а он предпочитает делать из них пример. Так что научиться летать – перспектива куда более заманчивая, нежели разочаровать его.

– Погодите… Вы предлагаете мне работу и угрожаете тем, что убьёте меня, если я на неё не соглашусь и не буду вести себя, как послушный маленький мальчик? – рыкнул я.

– А-а! Так до тебя всё-таки дошло. Какое облегчение! А вот когда мы имели подобный разговор с Томасом, он стал вести себя плохо. И пришлось его… проучить.

– Стоп. Что?! Погоди, нахрен. Ты знаешь Томми? – Я быстро восстановил в памяти наш разговор и сообразил, что он упоминал Томми и раньше.

– Я так понимаю, что опять надо разжевать. Окей. Да, Джек. Я знаю Томми. Томми вёл себя плохо, и его наказали. А теперь у тебя есть шанс. Понял?

– Наказали?! Какого чёрта?! – проревел я, даже не пытаясь скрыть вскипевшую ярость.

Наплевав на последствия, я со всей силы рванулся из пут, раз за разом дёргая их, раскачивая каталку из стороны в сторону и беспрестанно выкрикивая оскорбления.

Лицо Джоханнса побагровело от гнева, но когда ремень на правом запястье чуть растянулся, дав мне несколько лишних сантиметров свободы, человечек тут же побелел от страха. Рука его нырнула в карман дорогого пиджака, чтобы извлечь оттуда маленький камешек. Он прижал его к моей груди и принялся читать текст с какого-то листочка, который держал в другой руке, пока я пытался до него дотянуться.

– Церин тима шел ма’оуш! – голос его дрожал, но когда он выкрикнул последнее слово.

Камень вспыхнул ярким белым светом, за которым наступила мгновенная тьма, и я повалился обратно на лежак.

На сей раз я просыпался постепенно. Глаз не открывал, но прислушивался к окружающим звукам, пока мозг пытался восстановить картину произошедшего. Я сидел, а не лежал, а значит, меня перетащили на стул, пока я был без сознания. Рядом слышался звук мотора… нет, двух моторов… и непрекращающееся гудение. Тряхнуло – от этого желудок провалился куда-то вниз. Потом вернулся на место, как будто я катался на американских горках, и кто-то рядом пожаловался на турбулентность. А значит, я в самолёте. Хоть какая-то ясность. Потом я вспомнил разговор с сальным адвокатишкой и не подпрыгнул только потому, что не забыл обещание выкинуть меня из самолёта. Сначала я должен разузнать, что приключилось с Томми, а уж потом сверну шею этому придурку.

Я приоткрыл глаза и медленно огляделся. Салон был освещён тускло, почти все иллюминаторы – закрыты шторками. Раздавшийся рядом звук заставил меня снова закрыть глаза и притвориться спящим.

– Долго он ещё будет без сознания, сэр? – спросил рядом женский голос, а потом рука погладила меня по щеке.

– Кто знает? Надеюсь, не очень. Пришлось использовать камень, чтобы его успокоить. Чёртов придурок пытался напасть на меня! – наябедничал мистер Джоханнс.

Между тем пальцы медленно скользили по моей щеке, кончиками касаясь трёхдневной щетины.

– А он красавчик, совсем как его брат, – сказал женский голос, и я невольно открыл глаза.

Прямо перед собой я увидел васильково-синие глаза незнакомки. Она смотрела ошеломлённо, но тут же лицо её озарила улыбка.

– Приветствую, сэр! Добро пожаловать обратно в мир живых! Как вы себя чувствуете? Принести вам что-нибудь?

Я тупо смотрел на неё, игнорируя то, что кто-то позади с шумом втянул воздух и где-то рядом ходило ещё несколько человек. Она была чудо как хороша: стройная блондинка с высокими скулами и глазами, в которых мог утонуть любой мужчина. Губы были красными как вишня, а улыбка – ровной и ослепительно белозубой.

Я глядел на неё, пытаясь отыскать какой-нибудь изъян, любую малость. Но по всей видимости, у девушки не было даже ни единой пломбы. На ней была белая обтягивающая блузка, расстёгнутая достаточно, чтобы выглядеть как шикарное декольте, чёрный пиджак и чёрная мини-юбка, золотое украшение на шее довершало ансамбль. Мне только и оставалось, что смотреть.

– Сэр? С вами всё в порядке? – снова спросила она.

Тут я понял, что девушка и раньше что-то говорила, а я ничего не слышал – настолько увлёкся, разглядывая её сверху донизу. Соберись, приятель!

Я мысленно выругался и услышал, как где-то сзади гнусно хмыкнул Джоханнс.

Вдруг женщина передо мной перестала хоть что-то значить. Вместо этого снова стала подниматься ярость. Я попытался обернуться и понял, крепко привязан к креслу за запястья, лодыжки и за горло, так что чуть не задохнулся.

– Джоханнс? Это ты там, чёртов придурок? – прохрипел я, поворачиваясь так, чтобы снова нормально дышать.

– Для тебя, Джек, мистер Джоханнс, – раздался голос из-за моей спины.

Красотку оттеснили, и передо мной возникли два охранника, которые явно решили, что сейчас для этого самое время.

Я оглядел их. Как минимум сантиметров на пять выше меня, а весил каждый по меньшей мере вдвое больше.

– Ладно, ребята, с вами я не ссорился. Так, может, вы ослабите ремни и ненадолго выйдете? Мне с Джоханнсом надо перемолвиться словечком… – прорычал я и заметил, что они из них безуспешно скрывает за маской профессионального безразличия лёгкую ухмылку.

– Извините, сэр. Вы останетесь связанным до тех пор, пока барон не даст иных распоряжений, – проговорил он, глядя на меня сверху вниз, а его напарник даже проверил, плотно ли держатся ремни. – Так что садитесь поудобнее и наслаждайтесь полётом. До места меньше часа, а когда приземлимся, там и посмотрим, что да как.

Я открыл рот, чтобы снова что-нибудь сказать, но меня опередила женщина.

– Но капитан, ему же необходимо что-нибудь съесть и выпить? Не нужно освобождать его полностью. Может быть, одну руку?

– Ни за что. Если бы ты знала, что умудрялся натворить его брат всего одной рукой, тоже бы не рисковала. Извини, Мелани, но если ты хочешь его покормить, придётся тебе это делать самой.

– Хорошо, капитан, – сказала она, исчезла на несколько секунд, а затем снова поспешила ко мне. Увидев, что я пытаюсь что-то сказать, Мелани наклонилась и ослабила ремень на моём горле.

Я закашлялся и прошептал ей:

– Если тебе кажется, что Томми хорошо справлялся одной рукой, так ты ещё меня не видела, милая! – Я многозначительно подмигнул: мой член весьма красноречиво выразил мои мысли прежде, чем разум успел призвать его к порядку.

Как это ни удивительно, она задорно рассмеялась и подмигнула в ответ.

– А он мне нравится!

Я глянул на охранников. Капитан снова сдерживал улыбку, зато второй был просто в бешенстве. Но прежде чем я успел сказать ещё хоть что-то, прямо у рта появилась ложка картофельного пюре. Я быстро съел его, хотя желудок отчаянно вопил, что у меня перерезано горло.

За картошкой последовала морковка в масле, бекон, капуста и сосиска с ароматным жирком и капелькой чили с чесноком. Доев и вновь обретя способность разговаривать, я поразился: самолётная еда оказалась самой вкусной из всего, что я пробовал. Да и стюардесса – если это была стюардесса – самой горячей штучкой из всех, что я видал.

– Ладно, сдаюсь. Какая это авиакомпания? Потому что если ты – одно из развлечений на борту, то я – ваш клиент.

Я перехватил её взгляд, дождался, пока она улыбнётся в ответ, и лишь потом перевёл взгляд на второго охранника:

– А вот ты недорабатываешь, парень. Совсем забыл показать запасной выход и пожелать счастливого полёта. Хотя грим хороший, ты в нём почти симпатяга!

Это говорила моя глупость, пока разум отчаянно метался в попытках выяснить что происходит, а я прятался за маской бравады.

Бычок оскалился и начал говорить, но я перебил его:

– Ну ладно, ладно, хорошо. Конечно, я польщён, и даже очень, но не заинтересован в тебе, поэтому перестань так на меня смотреть. Это не моя тема, приятель. Не обижайся и всё такое, но знаешь, что? Я тебе разрешу посмотреть и даже заснять на камеру, только ничего не суй мне в зад, договорились?

Он побагровел от злости, а Мелани и капитан попытались сдержать смешки. Я снова поймал взгляд девушки и уточнил:

– Ведь ты же не против, если он будет снимать?

– Да нет, совсем не против! – сказала она и, как я и надеялся, лучезарно улыбнулась, включившись в игру. – Пусть смотрит на здоровье, только бы камеру держал ровно, чтобы картинка не дрожала!

– Рад это слышать! Так как тебя зовут? Раз уж мы будем сниматься вместе?

– Мелани. А ты Джек, да? Джек Смит?

– Ага, я Джек. Ита-ак… Ты знаешь моего брата Томми, верно? – спросил я, наконец-то сообразив, как не слишком прямолинейно втянуть её в разговор.

Конечно, я понимал, что всё равно прямолинеен до безобразия, но до этого я потерял работу, меня побили, похитили и отключили магическим камнем. Теперь в голове была полная каша, и сконцентрироваться я мог сейчас ровно на двух вещах. Во-первых, на том, что эти придурки знали что-то о Томми, а во-вторых, на Мелани. Нет, она явно была куда выше меня классом, но кто сказал, что нельзя хотя бы попытаться?

– Не отвечай! – скомандовал у меня из-за спины Джоханнс, когда Мелани уже открыла рот, чтобы ответить. Она раздражённо фыркнула и медленно покачала головой.

– Прости, Джек, я не могу сказать, – тихо проговорила она и обернулась к Джоханнсу, который сказал ей что-то ещё. Что именно, я не расслышал, но она, кажется, рассердилась и ушла в хвостовую часть самолёта.

– А ты задрот, Джо-Джо, ты в курсе? – поинтересовался я.

– ДЛЯ ТЕБЯ Я МИСТЕР ДЖОХАННС! – заорал он в ответ, и я ухмыльнулся сидящему напротив капитану.

– Не-а, больше нет. Отныне и впредь я буду звать тебя Дафной. Ты же не против, Дафна?

Секунду у меня за спиной молчали. А потом чьи-то руки схватили меня за плечо, и лицо Дафны вдруг оказалось в нескольких сантиметрах от моего собственного.

– Только посмей заговорить со мной так ещё раз, и я…

– Что? Опять пригрозишь выбросить из самолёта? Я же не настолько тупой, как ты, придурок. Стал бы ты так морочиться с моим наймом, чтобы потом твои прихвостни вышвырнули меня за борт! Твой босс хочет меня видеть, не забывай! А теперь отвянь… Дафна!

И я ударил его головой в переносицу. Удар получился не очень сильным, особенно с учётом ремня на шее, но Джоханнсу хватило. Он отшатнулся и заорал от боли, зажав обеими руками пострадавший нос. Из-под сцепленных пальцев полилась кровь.

К этому моменту я уже немного начал соображать и осознал две вещи. Во-первых, эти негодяи что-то знают о Томми, а значит, я должен выяснить, что именно. Во-вторых, моя жизнь и так вертелась, как спущенный в сортире кусок дерьма. Возвращаться было бессмысленно. Наилучшее решение – идти вперёд, что бы ни попалось на моём пути.

Дафна выругался и ударил меня в живот – раз, другой, но тут подоспели охранники, и нас разняли. Как человек ответственный и чуткий, я тут же послал Дафне воздушный поцелуй.

Он просто обезумел: визжал, орал и пытался добраться до меня, а оба охранника удерживали его на месте. Но через несколько минут всё улеглось, Дафна и второй охранник (наверное, назову его Хмурым) уселись в одном конце салона, мы с охранником капитаном – в другом, а бедная Мелани ходила от группы к группе.

Некоторое время все молчали, только капитан отчётливо прошептал «отчаянный придурок», когда мы наконец расселись. На его лице при этом ничего не отразилось, так что я просто подмигнул, показывая, что я не сумасшедший, и откинулся на спинку кресла.

Вскоре самолёт начал снижаться, и охранники снабдили меня предельно простыми инструкциями.

– Попробуешь бежать – мы тебя вырубим шокером. Заговоришь с кем-нибудь – вырубим шокером. Попробуешь на кого-нибудь напасть – получишь такой разряд, что будешь блевать кипятком. Десять тысяч вольт. Понятно? – проговорил капитан, демонстрируя и включая шокер для вящей убедительности.

Я ухмыльнулся и поднял руку настолько, насколько позволяли путы. Он вздохнул и кивнул мне:

– Давай, выкладывай, чего там у тебя?

– Всё понял. А если я громко пукну? Это может привлечь чьё-то внимание, но я же в этом не виноват, правда? Тогда шокера не будет, верно? – спросил я, прикидывая, получится ли напукать государственный гимн, как мы, бывало, проделывали это с Томми. Вообще-то я вчера поел бобов, так что может быть?

Классно, парень, сам знаю.

Он устало покачал головой, выдал мне профилактический разряд и отошёл. Перестав дёргаться, я сразу оскалился. Его приятель Хмурый освободил меня от ремней, вместо них заковав по запястьям и лодыжкам в цепи, и поднёс шокер к моему лицу, чтобы я не усомнился в том, что он с радостью пустит его в ход.

– Ты вроде нормальный парень, Джек, но очень уж похож на Томми. Оба одинаково глупо пытаетесь давить, чтобы выяснить границы дозволенного. Так что дай-ка я тебе всё предельно просто объясню. Будешь бесить барона – он не станет тебя бить или выкидывать из самолёта. Он тебя убьёт. Точнее, заставит нас это сделать. А мне это дерьмо на совести не нужно, так ты уж сделай одолжение, хотя бы при нём веди себя прилично. Когда он решит, как с тобой быть, я объясню тебе всё, что смогу, идёт?

Я стиснул зубы, сделал глубокий вдох, загоняя злость поглубже, и для разнообразия попытался подумать, прежде чем ответить.

– С одним условием, – выдавил я.

– С каким?

– Вы тоже будете называть Дафну так, как его на самом деле зовут.

Джоханнс принялся неистово ругаться, но капитан позволил себе сдержанную улыбку и сказал ему:

– Заткнись, а? Не надо усугублять… Дафна.

Я ухмыльнулся, слушая издаваемые Дафной нечленораздельные звуки, и поклялся какое-то время побыть хорошим мальчиком. Шокер от моей шеи убрали, ремень безопасности отстегнули, но оковы на запястьях и щиколотках оставили, поэтому идти было сложно.

А когда запястья сковали с лодыжками ещё одной цепью, топать пришлось пригнувшись. Чертовски неудобно, но выбора у меня всё равно не было.

По широкому трапу меня быстро вывели из самолёта и усадили в большой чёрный «мерседес», припаркованный рядом. Я заметил, как Дафна, Мелани и кто-то ещё садятся во вторую машину, и с любопытством огляделся. Где бы мы ни оказались, очевидно, это было высоко в горах.

Всё покрывал снег, виднелись только взлётные полосы да небольшая цепочка радостно светящихся окошек тяжеловесного бетонного здания. Была ночь, снег валил не переставая. Только мы все расселись, как машины тронулись, и я принялся смотреть в окно сквозь падающий снег. Мимо плыла обочина, фары освещали множество сугробов и то и дело попадавшиеся деревья. Вот и всё. Скука смертная.

Я снова уставился в летящий снег и попытался мысленно упорядочить всё, что произошло. Итак, я был у них в руках, но каждый раз, открывая рот, только усугублял своё положение. Я понял, что именно я делал: изображал крутого парня и старался показать, что не боюсь. Внутри всё сжималось от ужаса, но я знал: если они это поймут, то повернут мой страх против меня.

На данный момент к моим услугам было два варианта защиты: во-первых, я требовался живым для выполнения какой-то работы, а во-вторых, был непредсказуем.

Что ж, постараюсь не ронять марку.

Минут через двадцать машины наконец-то замедлили ход. Уши перестало закладывать от высоты и скорости, а потом я увидел здание. Оно было немного странным: отчасти походило на альпийский лыжный курорт, отчасти на готический замок, отчасти – на пристанище злого гения.

Машины остановились, я скорчил гримасу и Хмурый наполовину повёл, наполовину потащил меня вперёд. Повсюду стояла вооружённая охрана, за несколько минут я насчитал не меньше десятка. Завидев нас, все подбирались и вставали на караул.

Потом меня повели по коридорам, устланным коврами, мимо огромных картин и мраморных бюстов, причём все они изображали, по-видимому, одного человека. Был он огромен и выглядел несуразно: грузный, либо с редкими волосами, либо в нелепом парике.

При этом на всех портретах он был разным: на одном кожу будто покрывала чешуя, на другом глаза были странные, на следующем у него появлялись когти… Даже волосы наводили на мысль о губернаторе из «Пиратов» – серии фильмов, где все герои носили кружева и парики. Единственное, что оставалось неизменным, – это выражение лица. Абсолютно на каждой картине было заметно, что на всех присутствующих он смотрит сверху вниз. Козёл.

Мы миновали ещё три лестничных пролёта и десяток комнат, и наконец-то мне велели сесть на мягкий стул у огня. Я тихо присел. Усталость от событий последних дней наконец одолела меня, и как бы я ни хотел продолжать браваду, сил на неё уже не осталось.

Я огляделся. Картины в золочёных рамах, пушистые ковры и лепнина занимали большую часть комнаты. Обстановка буквально кричала о благосостоянии и власти.

– Так ты говоришь… – начал я, обращаясь к капитану, но тот только рыкнул, чтобы я заткнулся.

Внимание привлёк звук из-за двери. Дверей в этой комнате было две. Одна – та, через которую мы вошли, и другая, которая внезапно открылась. Появился высокий человек в полном фраке, как пингвин. Сначала он кивнул охраннику, потом глянул на меня.

– барон Сангвис примет вас сейчас. Идёмте скорее.

Потом он развернулся и возвратился в комнату. Меня схватили за руку, и охранники вздёрнули меня на ноги прежде, чем я успел сказать что-нибудь саркастическое.

– Помни, что я сказал тебе, парень. Придержи язык, – пробормотал капитан, когда меня резко подтолкнули к двери.

Я вошёл в комнату. Она была больше, чем мне показалось на первый взгляд, может быть, метров двадцать в длину и десять – в ширину. Весь центр занимал огромный обеденный стол. В одной из стен пылал камин, заполняя пространство мерцающим светом и качающимися тенями.

Когда дверь за моей спиной закрылась, комната погрузилась в зловещий сумрак, который рассеивал лишь свет от камина да нескольких подрагивающих свечей. Я огляделся и никого не увидел, но у камина стояли два кресла: одно обыкновенное, другое – очень массивное. Ко мне они стояли спинками, но я увидел, как из массивного кресла поднялась рука и лениво указала мне на кресло поменьше.

Я осторожно подошёл, обогнул меньшее кресло и внимательно осмотрел барона, прежде чем опуститься в кресло, к которому меня немедленно приковали.

Даже сидя, он возвышался надо мной на целых полметра: грузный, с пивным пузом, которое тщетно пытались скрыть сшитые хорошим портным одежды.

Волосы у него были густые и белые, ниспадавшие кудри обрамляли лицо, а глаза… Глаза были странные. Волосы – определённо парик, причём странного размера, но глаза – глаза точно не могли принадлежать человеческому существу. Зрачки были вертикальными, как у крокодила, радужки – золотыми с серебряными вкраплениями. Белки глаз были кроваво-красными, в них отражался огонь камина.

Я отшатнулся, насколько это возможно было сидя в кресле, но взгляд продолжал изучать барона, отыскивая различия. Кожу покрывала чешуя, как у ящерицы, пальцы на руках были длиннее, чем у обычных людей, и оканчивались чёрными когтями, зубы – острыми как у хищника. Всё это, да ещё странные глаза и габариты, ясно говорило о том, что он не человек. И это не костюм, барон действительно было каким-то пришельцем. Единственно возможное объяснение. Оставалось надеяться, что он меня не съест. Впрочем, нет: я очень надеялся, что он не съест меня, предварительно разодрав и убив. Да и вообще не хотелось бы, чтобы он меня разодрал. Пожалуйста, господи, пусть он не захочет меня разодрать.

– Итак. Ты, значит, Джек, – сказал он, откинувшись в кресле, и протянул руку в сторону. Прежде чем я успел удивиться этому странному манерному жесту, подскочила невысокая девочка мексиканских кровей и подала прямо в руку хрустальный бокал. Янтарная жидкость закрутилась, зазвякали льдинки, барон сделал глоток.

Я даже дёрнулся, услышав неожиданно человеческий голос этого чудовища. Часть страха испарилась, вытесненная растущим любопытством.

– Да, я Джек. А кто же вы? – невольно спросил я.

Маленький червячок страха добрался до моего сердца, но я безжалостно его раздавил. Этот парень выглядел как оживший ночной кошмар, а голос у него, как у чёртова Бориса Джонсона. Но несмотря на это, он здесь обладал властью, и я не сомневался: если стану ему перечить, то горько об этом пожалею. Спокойно, парень. Просто посмотри, что ему надо, разузнай про Томми и вали отсюда…

Долгую секунду мы смотрели друг на друга, потом что-то скользнуло между нами и прежде, чем я успел хоть что-нибудь сделать, кулак ударил меня в живот, вынудив согнуться пополам от боли. Я застонал и посмотрел на капитана. Тот поклонился барону и отступил.

– Козёл! – выдохнул я, игнорируя его выразительный взгляд.

– Кхм! Ну что ж, начнём с начала. Джоханнс передал тебе моё предложение? – вопросил барон, удобно откинувшись и разглядывая меня. Я сделал глубокий вдох и с силой заставил себя выпрямиться.

– Вы имеете в виду Дафну? Я понял, что вы хотите предложить мне работу и что вам что-то известно о Томми.

– Дафну? – переспросил барон, взглянув на капитана.

Тот прочистил горло и быстро ответил:

– Мистер Джоханнс, сэр. Они с Джеком не поладили, и Джек решил называть его Дафной.

Барон снова перевёл взгляд на меня и ухмыльнулся: злая улыбка вздёрнула уголки его губ, и он жестом указал на меня.

– Могу себе представить, как это сработало. Мне нравится. Пусть это будет новое имя Джоханнса, его это научит смирению. А теперь ударь мальчишку ещё раз.

Второй удар чуть не перевернул меня вместе с креслом, а хозяин скомандовал: «Ещё». Следующий удар пришёлся мне в лицо и сломал нос, затем последовал ещё один и ещё – каждый в ответ на новую команду.

Когда капитан наконец отступил, я лежал на полу. Кресло давно перевернулось, а я сжался в комок. Кажется, были сломаны рёбра. Кожа вокруг оков на запястьях и лодыжках была содрана, раны кровоточили от попыток вырваться.

Чьи-то руки схватили меня, поставили на место кресло и снова усадили меня перед бароном. Он дал мне несколько секунд, чтоб отдышаться, потом сказал:

– Мне нравится, какое имя ты выбрал, оно ему подходит. И всё же знай своё место. Он, как и ты, моя собственность. А собственность не выбирает себе имён и не даёт их другим, – голос был безмятежен, барон поигрывал бокалом, совершенно не интересуясь моим ответом и не заботясь о том, насколько мне больно.

– Итак, к делу. Я избрал тебя, Джек, чтобы ты выполнил для меня несколько заданий. Твой брат был избран для той же цели и, по всей видимости, не справился. Поэтому я требую, чтобы ты отработал его контракт. Тебе щедро заплатят, но потребуется много дорогостоящих тренировок, прежде чем ты сможешь представлять меня на арене. Если выживешь, тебя поручат небольшую работу – раздобыть несколько артефактов. Всё, что от тебя потребуется, – это достать их. Сделаешь это – получишь награду. Подведёшь – умрёшь. А попробуешь меня не только подвести, но и расстроить, я лично проконтролирую, чтобы все, кому ты хоть раз в жизни улыбнулся, были убиты, а трупы их – расчленены. Это понятно?

Я ожёг его взглядом, но прежде чем успел ответить, вдруг увидел лицо капитана. Он слегка переместился и стоял теперь за спиной у барона. Лицо его было белым и напряжённым, и он едва заметно отрицательно качал головой. Первой моей реакцией было, разумеется, послать их всех куда подальше, чтобы отвязались, но я знал, к чему это приведёт. Мне нужно было найти Томми, и уж как минимум это они мне пообещали.

Я перевёл дух, смирил гнев и задавил маленький червячок страха.

– Да, всё понятно. Я сделаю это.

– Великолепно. А теперь кое-что ещё, что тебе нужно знать, прежде чем мы наконец перейдём к действительно важным вещам. Ты уже отнял у меня больше времени, чем я намеревался этому посвятить. Следующие несколько месяцев ты проведёшь в тренировках. Ты узнаешь правду о своём происхождении и способностях, а потом посмотрим, достоин ли ты того, чтобы занять своё место в обществе. Ты потомок моего народа, Джек. И потому обладаешь определёнными… дарами, которые делают тебя полезным мне. Не последнюю роль играет тот факт, что твой генетический код поможет тебе выжить при проходе сквозь великий портал. – Он снова оглядел меня и с отвращением фыркнул: – Впрочем, очевидно, что это тебе не светит. Эти вопросы обсудим, когда ты хоть как-то уложишь в своём убогом мозгу определённые реалии.

Он допил бокал, поднялся и прошёл к дверям, ведущим из комнаты, на ходу давая распоряжения капитану стражи, который привёл меня:

– Отведи его в его комнату и расскажи немного, чтоб знал своё место. Потом избей до потери сознания, чтобы он понял, насколько ценен для меня.

Личная охрана удалилась вслед за ним. Двери закрылись, и мы с капитаном остались вдвоём.

– Ты чёртов идиот, Джек, ты это знаешь? – спросил он.

Капитан подошёл, отвязал меня и протянул руку, чтобы помочь мне подняться. Я отшвырнул его ладонь и с трудом встал, слегка пошатываясь от боли.

– Ну как хочешь. Ладно, пойдём. Отведу тебя в комнату и расскажу, что смогу. А потом… Ну, это ты сам заслужил.

Я похромал за ним в коридор, мечтая о том, как забью его до смерти, пока не увидел ещё двоих стражников, ждавших снаружи. Они молча проследовали за нами по коридору в отдельное крыло здания.

Когда мы наконец вошли в комнату, я разрывался между яростью, отчаянием и болью, по большей части из-за рёбер, которые, кажется, были сломаны и тёрлись друг о друга при каждом шаге. Вообще-то я привык к боли. Во снах мне случалось получить куда как покрепче, и сделать ничего было нельзя, только терпеть… Но это мне всегда плохо удавалось.

Я рухнул на стул. Капитан подошёл и предложил мне стакан воды, а потом налил и себе.

Комната, куда он меня привёл, была маленькой, но хорошо обставленной. Тут были стулья, стол, на столе стояли напитки. Ещё одна дверь вела, по-видимому, в ванную. Я слышал приглушённые голоса и плеск, где-то текла вода.

– Джек! Соберись, парень. О господи… Ты совсем как чёртов Томми, – проговорил капитан, рухнул на стул напротив меня и отпил воды.

Я с сомнением поднёс стакан ко рту и отпрянул от боли, когда холодная жидкость попала в трещину на разбитой губе; а я и не помнил, как её получил. Я попробовал напиток на вкус, потом сделал большой глоток, ощутив, как жидкость обжигает горло, и перевёл глаза на капитана, который, как оказалось, налил нам по стакану чистой водки.

– Кто вы, кто и что, нахрен, такое барон, какого чёрта только что произошло и где Томми? – рыкнул я.

– Ладно. Хорошо. Начнём, стало быть, с начала. Чему-то ты поверишь, чему-то, полагаю, нет. А может, и поверишь, чем чёрт ни шутит, а я просто становлюсь староват для этого дерьма, – устало пробормотал капитан и потёр глаза, прежде чем распрямиться и в упор посмотреть на меня. – Я – капитан стражи барона. Зовут меня Адриан Вест, но можешь звать просто Вест. Я работаю на него последние двадцать лет, и за всё это время ты – четвёртый, кого он нанимает. А до тебя был Томми – вот откуда я его знаю. Сейчас я расскажу много всякого, так ты уж сделай одолжение нам обоим, попридержи вопросы, пока я не закончу, окей?

Я кивнул, сделал ещё глоток, а он устало улыбнулся.

– Вот и молодец. Итак, начнём с начала. Барон шутить не любит. Если сказал, что ты покойник, значит, так оно и есть. А если пообещал поубивать и расчленить всех твоих знакомых – за этим тоже дело не станет. И как человек, которому суждено быть исполнителем его воли, я лично тебя прошу: попридержи при нём язык, отныне и впредь. Мне и до того снится достаточно кошмаров, да таких, что от моего крика жена просыпается. Во-вторых, барон стар и… человечен, что ли. Я имею в виду, очень стар. По нашим сведениям – я имею в виду стражу, – ему уже за тысячу лет, и он такой не один. Ты когда-нибудь слыхал об иллюминатах?