Текст книги "Книга жизни"

Дж. Кришнамурти
Книга жизни: ежедневные медитации с Кришнамурти

Введение

В 1934 году Кришнамурти сказал: «Почему вы хотите учиться у книг вместо того, чтобы стать учениками жизни? Узнайте, что истинно, а что ложно в окружающем вас мире со всеми его притеснениями и жестокостью, и тогда вы сможете узнать, что же такое истина». Неоднократно он указывал на то, что только «книгу жизни», постоянно изменяющуюся вместе с самим течением жизни, которое невозможно охватить мысленно, стоит «читать», а все другие наполнены информацией второго сорта. «История человечества находится в вас самих, в вашем обширном опыте, накопленном человеком за тысячелетия. Вы сами – и есть эта книга».

Эта книга, «Книга жизни: ежедневные медитации с Кришнамурти», организована в последовательности, несколько копирующей тот способ, которым Кришнамурти вел свои беседы. Он обычно начинал со слушания и отношений между говорящим и аудиторией, а заканчивал предметами, естественно появляющимися тогда, когда жизнь в полном порядке и большие глубины начинают выходить на поверхность. В свои последние дни в 1985-м и 1986-м он говорил о творческом потенциале и возможности абсолютно нового образа жизни. В этой книге есть выдержки, посвященные таким вопросам.

Ко многим темам мудрец не раз обращался в своем учении. Его видение было широким наблюдением над человеческим состоянием, в котором все аспекты жизни взаимосвязаны друг с другом. В «Книге жизни» каждую неделю года представляет своя тема, которая развивается семь дней.

Кришнамурти начал выступать публично в 1929-м. Олдос Хаксли описал его голос как обладающий «истинным авторитетом». Сильное по своему значению, проведенное им исследование природы истины и свободы закончилось тем, что были созданы миллионы копий его бесед и изданы миллионы диалогов с публикой, переведенные больше чем на сорок языков.

Кришнамурти, хотя застенчивый и склонный к уединению человек, неустанно проводил тысячи бесед без всяких предварительных записей или подготовки, по существу разворачивая одну оригинальную тему: истина может быть обнаружена любым человеком, без помощи какого бы то ни было авторитета, и, поскольку жизнь вездесуща и повсеместна, для этого не потребуется время. Его беседы охватывают широкий круг личных и социальных конфликтов и забот. Умение наблюдать глубину и возможности нашего поведения таким, как оно происходит в данный момент, становится необходимым действием в преобразовании нас самих и общества. Когда посетители его публичных бесед спрашивали его, почему он говорит и чего он хочет достигнуть, он отвечал: «Я хочу вам кое-что сказать, возможно, рассказать о таком способе, которым можно узнать, что такое действительность, – не о способе как системе, о том, как можно приступить к этому сложному делу. И если вы сможете найти его сами для себя, то тогда больше не будет одного говорящего, все мы будем говорить, все мы будем выражать эту действительность в наших жизнях, в которых существуем… Правду нельзя накопить. То, что накоплено, всегда разрушается; оно увядает. Правда никогда не может увянуть, потому что ее можно найти только на мгновение, от мгновения к мгновению в каждой мысли, в каждых отношениях, в каждом слове, в каждом жесте, в улыбке, в слезах. И если вы и я сможем найти и прожить ее – сама жизнь и есть процесс ее нахождения – тогда мы не станем пропагандистами; мы станем творческими человеческими существами – не совершенными людьми, но творческими людьми, что далеко не одно и то же. И именно поэтому, я думаю, я здесь сейчас говорю с вами, и возможно именно поэтому вы меня здесь слушаете.

Есть только одна проблема; ответа нет; поскольку в понимании проблемы и лежит ее исчезновение». Часто, когда ему задавали вопрос, Кришнамурти отвечал: «Давайте выясним, что мы подразумеваем под…» таким образом, исследуя вопрос и открывая его для обсуждения вместо того, чтобы немедленно давать готовый ответ. Для Кришнамурти исследование вопроса или проблемы питает такое обсуждение, а не просто логические и интеллектуальные поиски ответа. В этой книге изречения представлены читателю как вопросы, которые, возможно, не рассчитаны на то, чтобы на них можно было дать быстрый или немедленный ответ.

Кришнамурти указывал, что диалог с его слушателями во время бесед, которые он проводил, не был интеллектуальным и не был прикован и ограничен в мыслях и идеалах. Он сказал: «В конце концов, цель этих бесед состоит в том, чтобы войти в контакт друг с другом, а не навязать вам некоторый ряд идей. Идеи никогда не изменяют сознание, никогда вызывают радикальное преобразование сознания. Но если мы можем связаться друг с другом в одно и то же время и на одном и том же самом уровне, тогда, возможно, придет понимание, которое не будет просто пропагандой… так что эти беседы не предназначены для того, чтобы вас в чем-то разубедить и, наоборот, убедить, как буквально, так и подсознательно».

На почти всех своих общественных беседах и диалогах Кришнамурти использовал термины «человечество» или «человек», обращаясь ко всему человечеству. Но в последние годы жизни он часто прерывал себя, чтобы сказать слушающей аудитории: «Пожалуй, когда я говорю «человечество», я также подразумеваю и женщин. Так что не сердитесь на меня».

Кришнамурти говорил с экстраординарной простотой, а не как гуру или религиозный учитель, имеющий свое учение, специальный словарь или связи с любой организацией или сектой. Спрос на его ясное, подлинное обучение возрос, когда он попутешествовал по миру. С 1930-го до самой его смерти в 1986-м, он выступал перед всё растущими аудиториями в Европе, Северной Америке, Австралии, Южной Америке и Индии.

Эта книга содержит выдержки, взятые из изданных и неопубликованных бесед, диалогов и писем, написанных между 1933 и 1968 годом. Среди них – первая популярная книга Кришнамурти, целиком прочитанная перед публикой, «Образование и значение жизни», написанная под большим дубом в Калифорнии и изданная в 1953 году издательством «Харпер и Рау», которое продолжало в течение больше чем тридцати лет издавать его работы в Америке. Его следующая книга, «Первая и последняя свобода», была также издана «Харпер и Рау», в 1954 году, с длинным предисловием, написанным его другом Олдосом Хаксли.

«Комментарии к жизни» были написаны между 1949 и 1955 годом от руки на страницах без полей и без исправлений или стираний. Олдос Хаксли способствовал тому, чтобы Кришнамурти писал, и его рукопись, отредактированная Д.Раджагопал, была издана в 1956 году. По существу, это хроника интервью Кришнамурти с людьми, приехавшими специально, чтобы побыть с ним и поговорить, и на этих страницах присутствует ощущение, как будто разговор ведут два встретившихся друга, они разговаривают без страха и колебаний. Главы в этих книгах часто начинаются с краткого описания пейзажа, погоды или располагающихся поблизости животных. От простоты этого естественного мира происходит легкий переход во внутренний пейзаж беспокойства, волнения, убеждений – общие и личные интересы людей, принесенные на встречи с Кришнамурти. Некоторые интервью не были изданы в тех первых трех изданиях «Комментариев к жизни», и они впервые появляются в данной книге. В некоторых из этих ранее не опубликованных интервью Кришнамурти использовал «чувство мысли», чтобы описать единый ответ на вопрос.

«Жизнь впереди и мысли об этих вещах» были отредактированы другом Кришнамурти Мэри Латиенс в 1963 и 1964 годах и изданы издательством «Харпер и Рау». Эти две книги включают отобранные и отредактированные вопросы и ответы из разговоров с молодыми людьми, которые были так хорошо приняты читателями, что считались религиозной и литературной классикой. За ними последовала огромная работа, реализовавшаяся в более чем пятидесяти книгах.

Кришнамурти сам считал себя незначительным и ненужным в процессе понимания правды, наблюдения. Однажды он назвал себя телефоном, механизмом, используемым слушателем. Он сказал: «То, что говорит говорящий, имеет очень небольшую важность само по себе. Действительно важно для сознания – без специального напряжения осознавать, что оно находится все время в состоянии понимания. Если мы не понимаем, а просто слушаем слова, то непременно отойдем от сути, занимаясь целым рядом концепций или идей, таким образом, устанавливая образец, к которому мы стараемся приспособиться в ежедневных или так называемых духовных жизнях».

Заслуживает особого внимания, раз вы продолжаете читать, то, как Кришнамурти расценил отношения между двумя людьми, ищущими истину. В 1981-м он сказал: «Мы – как два друга, сидящие в парке в прекрасный солнечный день, говорящие о жизни, о наших проблемах, исследующие саму природу нашего существования и серьезно спрашивающие самих себя, почему жизнь стала такой большой проблемой, почему, хотя мы все столь изысканно умны, все же наша ежедневная жизнь так скучна, однообразна и не имеет особого смысла, кроме самого выживания – что тоже очень сомнительно. Почему жизнь, ежедневное существование, стала такой пыткой? Мы можем сходить в церковь, пойти за каким-нибудь лидером, политическим или религиозным, но ежедневная жизнь – это все равно суматоха и беспорядок; хотя определенно время от времени и бывают веселые, счастливые периоды, наша жизнь всегда омрачена темной тучей. И эти два друга, то есть мы, говорящий и слушающий, говорят друг с другом в непринужденной, дружеской манере, может быть, испытывая друг к другу теплую привязанность, заботу и участие, пытаясь выяснить, возможно ли прожить жизнь без единой проблемы.

ЯНВАРЬ
Слушание
Учение
Власть авторитета
Самопознание

Слушайте непринужденно

Вы когда-нибудь сидели очень тихо, ни на чем не заостряя внимания, не предпринимая усилий сконцентрироваться, чтобы ваше сознание пребывало в очень спокойном, неподвижном состоянии? Тогда вы услышите все, не так ли? Вы услышите далекие шумы, так же, как и те, которые чуть ближе к вам, и те звуки, которые звучат совсем рядом, что действительно означает, что вы слушаете все. Ваше сознание не ограничено одним небольшим узким направлением. Если вы сможете слушать таким образом, слушать с непринужденностью, без напряжения, вы обнаружите, как внутри вас произойдет некое экстраординарное изменение, изменение, которое произойдет без вашей воли, без просьбы с вашей стороны; и в этом изменении большая красота и проницательная глубина.

Отбросим завесу

Как вы слушаете? Вы слушаете, делая проекцию, через свою проекцию, через свои амбиции, желания, опасения, страхи, неприятности, слушая только то, что вы хотите услышать, только то, что покажется вам удовлетворительным, что принесет удовольствие, что принесет успокоение, комфорт, что на какое-то мгновение облегчит ваше страдание? Если вы слушаете через завесу собственных желаний, то вы, очевидно, слушаете свой собственный голос; вы слушаете свои собственные желания. А есть ли какая-то другая форма слушания? Важно знать не только то, как нужно слушать то, что говорится, но и как научиться слушать все вокруг: шум на улицах, щебетание птиц, дребезжание трамвайного вагона, шум беспокойного моря, голос вашего мужа, вашей жены, друзей, крик ребенка? Слушание имеет важность только тогда, когда человек не проектирует свои собственные желания, через которые слушает. Можно ли отбросить все эти завесы, через которые мы слушаем, и действительно слушать по-настоящему?

За шумом слов

Слушание – искусство, которое нелегко достичь, но в нем красота и большое понимание. Мы слушаем на различных уровнях глубины нашего существа, но наше слушание всегда происходит с предвзятым мнением или с определенной точки зрения. Мы не слушаем просто; всегда есть отгораживающая нас завеса из наших собственных мыслей, заключений и предубеждений… Чтобы правильно слушать, должна наступить внутренняя тишина, свобода от напряжения, смягченное и расслабленное внимание. Такое внимательное, но при этом пассивное состояние способно услышать то, что лежит за пределами устного выражения. Слова путают; они – только внешние средства общения; но чтобы общаться, выйдя за рамки шума слов, должна наступить чуткая пассивность в слушании. Те, кто любит, могут слушать; но настоящий слушатель – крайняя редкость. Большинство из нас гонятся за получением конкретных результатов, достижением целей; мы всегда преодолеваем и побеждаем, при этом не возникает никакого слушания. Только в слушании человек слышит песню слов.

Слушание без мысли

Я не знаю, слушали ли вы когда-нибудь птиц. Чтобы слушать что-то, требуется спокойное состояние сознания – не мистическая тишина, а просто тишина. Я говорю вам что-то. И, чтобы услышать меня, вы должны быть тихими, без гудящего роя идей в голове. Когда вы смотрите на цветок, то просто смотрите на него, не определяя его названия, не классифицируя его, не говоря, что он принадлежит к некоторой разновидности. Когда вы делаете так, то прекращаете просто смотреть на цветок. Поэтому я говорю, что одна из самых трудных вещей – уметь слушать, слушать коммуниста, социалиста, конгрессмена, капиталиста, к любого другого человека, вашу жену, ваших детей, вашего соседа, контролера в автобусе, птицу – просто слушать. Только тогда, когда вы слушаете без идей, без мыслей в голове, вы находитесь в непосредственном контакте; а находясь в контакте, вы поймете, истинно или ложно то, что говорится; вам не нужно обсуждать.

Слушание приносит свободу

Когда вы предпринимаете усилие, чтобы слушать, вы слушаете? Разве это самое усилие не отвлекает вас и не мешает слушанию? Вы предпринимаете усилие, когда слушаете что-то, вызывающее восхищение?.. Вы не осознаете истину, не видите ложь как таковую, пока ваше сознание занято любым усилием, сравнением, оправданием или осуждением…

Сам процесс слушания – полноценный акт; сам акт слушания приносит собственную свободу. Но действительно ли вы заинтересованы слушанием или изменением суматохи внутри себя? Если вы будете слушать, в смысле того, чтобы осознать свои конфликты и противоречия, не облачая их в определенную структуру мысли, возможно, они смогут в целом прекратить свое существование. Вы видите, мы постоянно пытаемся быть одним или другим, достигнуть определенного состояния, испытать одно переживание и избежать другого, так что сознание непрерывно занято чем-то; оно никогда не достигает состояния покоя, чтобы услышать шум собственной борьбы и боли. Будьте проще… и не старайтесь стать чем-то или ухватить какое-то переживание.

Слушание без усилий

Сейчас вы слушаете меня. Вы не предпринимаете усилий, чтобы обратить на что-то внимание, вы только слушаете; и если есть правда в том, что вы слышите, вы обнаружите замечательное изменение, происходящее внутри вас, изменение, которое не было заранее обдуманным или желанным, преобразование, полную революцию, в которой господствует только истина, а не порождения вашего сознания. И если вы позволите мне предложить вам это, то вы должны слушать таким способом все – не только то, что я говорю, но также и то, что говорят другие люди, птицы, свисток локомотива, шум проходящего автобуса. Вы обнаружите, что чем больше вы слушаете все происходящее вокруг, тем большая наступает тишина, и эта тишина не нарушается ни единым звуком. Только тогда, когда вы сопротивляетесь чему-то, когда вы сооружаете барьер между самим собой и тем, что вы не хотите слушать, – только тогда возникает борьба.

Слушайте себя

Собеседник: Пока я нахожусь здесь и слушаю вас, я, кажется, все понимаю, но когда я далеко отсюда, то не понимаю ничего, даже при том, что все время пытаюсь вспомнить и применить то, о чем вы говорили.

Кришнамурти: Вы слушайте себя, а не говорящего. Если вы слушаете говорящего, он становится вашим лидером, вашим путем к пониманию, что само по себе является ужасным, отвратительным, потому что в таком случае устанавливается иерархия власти и авторитета. Так что то, что вы делаете здесь, – слушаете себя. Вы смотрите на картину, нарисованную говорящим, которая является вашей собственной картиной, а не образом говорящего. Если больше чем понятно, что вы смотрите сами на себя, то тогда вы вполне можете сказать: «Хорошо, я вижу себя таким, каков я есть, и я не хочу с этим ничего делать» – и это конец всему. Но если вы говорите: «Я вижу себя таким, какой я есть, но должно произойти какое-то изменение» – тогда вы начинаете действовать, исходя из вашего собственного понимания, которое полностью отличается от того, что произносит говорящий… Но если, когда речь ведет говорящий, вы слушаете себя, то из такого слушания происходит ясность и разумность; благодаря такому слушанию, сознание становится здоровым и сильным. Не повинующимся, не сопротивляющимся, оно становится живым, энергичным – и только такой человек может создать новое поколение, новый мир.

Глубокий взгляд

…Мне кажется, что обучение – удивительно трудный процесс, как и слушание. Мы никогда на самом деле ничего не слушаем, потому что наше сознание несвободно; наши уши наполнены теми вещами, которые мы уже знаем; таким образом, процесс слушания становится необычайно трудным. Я думаю – или, скорее, это неопровержимый факт, – что если вы можете слушать что-то всем своим существом, с энергией, с живостью, то сам акт слушания – освобождающий фактор, но, к сожалению, вы никогда так не слушаете, потому что никогда не знали, что так надо. В конце концов, вы просто учитесь, когда полностью отдаетесь какому-то делу. Когда вы полностью отдаетесь математике, вы учитесь; но когда вы – в состоянии противоречия, когда вы не хотите учиться, но вынуждены учиться, то учение становится просто процессом накопления. Учение похоже на чтение романа с бесчисленным количеством героев; он требует вашего абсолютного внимания, непротиворечащего внимания. Если вы хотите узнать что-нибудь о листе – весеннем или летнем листе с дерева, вы должны действительно посмотреть на него, увидеть его симметрию, разглядеть его структуру, качества живого листа. В отдельно взятом листе есть красота, есть энергия, есть жизненная сила. Так, чтобы узнать что-то о листе, цветке, облаке, закате или человеке, вы должны посмотреть максимально возможно глубоко.

Чтобы научиться чему-то, сознание должно быть спокойным

Чтобы обнаружить что-нибудь новое, вы должны начать движение сами по себе, без ничего. Вы должны начать путешествие, полностью освободившись от всего, особенно прежнего знания, потому что очень легко, через знание и веру, получить опыт; но такой опыт – просто результат самопроектирования, и поэтому он совершенно нереален, ложен. Если вы хотите сами для себя обнаружить, что такое новое, нет ничего хорошего в том, чтобы нести с собой бремя старого, особенно старого знания – знания чего-то другого, хотя бы и значительного и важного. Вы используете знание как средство самопроектирования, обеспечения безопасности, и вы хотите быть вполне уверенными в том, что у вас тот же самый опыт, что и у Будды, или Христа, или мистера X. Но человек, постоянно защищающийся через знание, очевидно, не ищет истину…

Нет однозначного пути к открытию истины… Когда вы хотите найти кое-что новое, когда вы экспериментируете с чем-нибудь, ваше сознание должно быть очень спокойным. Разве нет? Если ваше сознание переполнено, заполнено фактами, знанием, они действуют как препятствие для нового; трудность для большинства из нас состоит в том, что наше сознание стало настолько важным, настолько преобладающе существенным, что оно постоянно мешает тому, что может оказаться новым, тому, что может существовать одновременно с известным. Таким образом, знание и изучение – препятствия для тех, кто ищет, тех, кто старается понять то, что бесконечно и лежит вне времени.

Учение – не опыт

Слово «учение» имеет большое значение. Существует два вида учения. Для большинства из нас, учение – средство накопление знания, опыта, технологий, навыков, языка. Есть также психологическое изучение, учение через личный опыт, любое кратковременное переживание в жизни, которое оставляет некоторый остаток, любые традиции, расы, общества. Эти два вида учения существуют как способы жизни: психологический и физиологический; умение, направленное наружу и внутреннее умение. Между ними нет действительно четко очерченных границ; они накладываются друг на друга. В момент приобретения какого-то умения мы не задумываемся, как мы его получаем, что мы узнаем через практику, технологическое знание, а что приобретаем через изучение. То, что нас действительно заботит – психологическое изучение, которое мы приобрели в течение столетий или наследовали как традицию, знание, опыт. Это то, что мы называем изучением, но сомневаюсь, об учении ли идет речь. Я не говорю об изучении конкретных практических навыков, языка, техники, но я спрашиваю, учится ли сознание чему-нибудь в психологическом отношении. Оно что-то узнало, и с тем, что оно узнало, как оно реагирует на вызовы жизни. Оно всегда переводит жизнь или новый вызов на тот язык, который выучило, узнало раньше. Именно так мы и делаем. Разве же это учение? Разве учение не подразумевает постоянно что-то новое, кое-что, что я не знаю и узнаю? Если я просто добавляю к тому, что уже знаю, это больше не учение.

Когда возможно учение?

Спрашивать и учиться – функция сознания. Под учением я не подразумеваю простое культивирование памяти или накопления знания, но способность думать нормально и ясно, не питая иллюзий, начинать с фактов, а не с веры и идеалов. Не может быть никакого учения, если мысль происходит из выводов. Просто приобрести какую-то информацию или знание не то же самое, что научиться. Учение подразумевает любовь к пониманию и любовь к выполнению чего-то ради этого самого. Учение возможно только тогда, когда нет принуждения любого вида. А принуждение приобретает множество форм, разве нет? Бывает принуждение через влияние, через привязанность или угрозу, через убедительную поддержку или тонкие формы награды.

Большинство людей думает, что сравнение стимулирует учение, тогда как обратное – факт. Сравнение вызывает расстройство и всего-навсего стимулирует зависть, которую называют соревнованием, конкуренцией. Подобно другим формам убеждения, сравнение препятствует учению и порождает страх.

Учение никогда не накапливается

Учение – это одно, а приобретаемое знание – другое. Учение – непрерывный процесс, не процесс сложения, не процесс, который вы собираете по частям, а потом действуете, исходя из него. Большинство из нас собирает знание как память, как идеи, запасает его как опыт и действует, исходя из этого. То есть мы действуем, исходя из знания, технологического знания, знания как опыта, знания как традиции, знаний, которые каждый из нас вывел из своих собственных уникальных тенденций; и из этого опыта, из этого накопления, называемого знанием, опытом, традицией, мы и действуем. В таком процессе нет ни малейшей доли учения. Учение никогда не накапливается; оно постоянно в движении. Я не знаю, задавались ли вы когда-либо этим вопросом вообще: что такое учение и что такое приобретение знания? Учение никогда не накапливается. Вы не можете запасти учение, а затем действовать, отталкиваясь от этого своего склада. Вы учитесь только тогда, когда продвигаетесь вперед. Поэтому никогда не может быть мгновения регресса, или ухудшения, или снижения.

У учения нет прошлого

Мудрость – это то, что должен открыть для себя каждый человек, и она – не результат знания. Знание и мудрость не идут вместе. Мудрость приходит тогда, когда наступает зрелость знания самого себя. Без знания себя невозможен порядок и поэтому нет и никакой добродетели.

Теперь следует сказать, что узнавание себя и накапливание знания о себе – две абсолютно разные вещи… Сознание, приобретающее знание, никогда не учится. Оно делает лишь вот что: оно собирает в себе информацию, опыт как знание, и исходя из того, что оно собрало, оно переживает какой-то опыт, оно учится; и поэтому оно действительно никогда не узнает ничего нового, оно лишь все время знает, приобретает.

Учение всегда происходит в активном настоящем; у него нет никакого прошлого. В то самое мгновение, когда вы говорите сами себе: «Я что-то узнал», – это «что-то» становится знанием, и на основе того знания вы можете накопить, перевести что-то на его язык, но вы не сможете дальше учиться. Только сознание, которое не приобретает, но всегда узнает, – только такое сознание может понять ту цельную сущность, что мы называем «я сам». Я должен узнать себя, свою структуру, свой характер, значение своей цельной сущности, но я не смогу сделать это, если обременен предыдущим знанием, предыдущим опытом или обусловленным чем-то сознанием, тогда я ничего не узнаю, я просто интерпретирую, перевожу, бросаю взгляд, уже омраченный прошлым.

Авторитет препятствует учению

Мы вообще учимся через изучение, книги, опыт или чужие инструкции. Это обычные способы учения. Мы запоминаем, что стоит делать, а что не стоит, что думать, а что не думать, как чувствовать, как реагировать. Через опыт, изучение, анализ, исследование, самосозерцательную экспертизу мы запасаем знание в качестве памяти; и тогда уже память реагирует на дальнейшие вызовы и требования, из которых все больше и больше появляется учения… То, что изучено, доверяется памяти как знание, и это самое знание функционирует всякий раз, когда перед нами стоит вызов, или всякий раз, когда мы должны кое-что сделать.

Теперь я хочу сказать, что думаю, что существует абсолютно другой способ учения, и я собираюсь немного поговорить о нем; но, чтобы понять его и суметь учиться этим отличающимся от остальных способом, вы должны полностью избавиться от влияния авторитетов; иначе вы будете просто проинструктированы и повторите то, что услышали. Именно поэтому очень важно понять природу власти авторитета. Авторитет препятствует учению, которое – не накопление знаний, как память. Память всегда реагирует на ситуацию готовыми образцами; в ней нет никакой свободы. Человек, обремененный знанием, инструкциями, которого тянет к земле то, что он узнал, никогда не свободен. Он может быть необычайным эрудитом, но его накопленные знания не дают ему быть свободным, и поэтому он не способен к учению.

Уничтожить значит создать

Чтобы стать свободным, вы должны исследовать авторитет, весь образующий авторитет скелет, разорвать на части всю эту гадость. А это потребует энергии, фактической физической энергии, а также энергии психологической. Но энергия разрушена, потрачена впустую, когда человек находится в состоянии конфликта… Так, когда есть понимание целого процесса конфликта, наступает окончание конфликта, приходит изобилие энергии. Тогда вы можете идти дальше, разрушая до основания дом, который вы строили в течение столетий, он не имеет вообще никакого значения.

Вы знаете: уничтожить значит создать. Мы должны уничтожить не здания, не социальную или экономическую систему – они появляются ежедневно, – но психологические, бессознательные и осознанные барьеры, защиты, которые каждый человек создавал рационально, индивидуально, на глубинном и поверхностном уровне. Мы должны прорваться через все, чтобы стать совершенно беззащитными, потому что вы должны быть беззащитными, чтобы любить и испытывать истинную привязанность. Тогда вы увидите и поймете суть амбиций, власти авторитета; и вы начнете видеть, когда власть необходима и на каком уровне. Власть – авторитет полицейского, но не больше. Тогда нет никакого авторитета в учении, никакого авторитетного знания, никакой власти способностей, никакого авторитета, который становится статусом. Чтобы понять весь существующий авторитет – гуру, Великих Мастеров, и всех других – требуется очень острый ум, ясный мозг, а не мутное сознание, не притупленное сознание.

У добродетели нет власти авторитета

Может ли сознание быть свободным от власти, что означает свободу от страха, так, чтобы оно больше не было способно послушно следовать за чем-то? Если так, то положен конец имитации, которая становится механической. В конце концов, добродетель, мораль – не копии того, что хорошо. В тот момент, когда добродетель становится механической, она перестает быть достоинством. Добродетель – это то, что должно проявляться от мгновения к мгновению, подобно смирению. Смирение не может быть взращено внутри человека, и сознание, не обладающее смирением, не способно к учению. Так что добродетель не имеет никакого авторитета. Общественная мораль не мораль вообще; она безнравственна, потому что признает соревнование, конкуренцию, жадность, амбиции, и поэтому общество поощряет безнравственность. Добродетель – это то, что выше морали. Без достоинств добродетели не может быть никакого порядка, а порядок – это не просто следование образцу, действие согласно формуле. Сознание, неуклонно следующее формуле через дисциплинирование самого себя, чтобы достигнуть добродетели, создает для себя проблемы безнравственности.

Внешний авторитет, который воплощает сознание, вне закона, Бога, морали и так далее становится разрушительным, когда сознание стремится понять то, что же такое истинная добродетель. У нас есть наш собственный авторитет – опыт, знание, которому мы стараемся следовать. Существует еще постоянное повторение, имитация, которые все мы хорошо знаем. Психологическая власть авторитета – не власть закона, полицейского, поддерживающего порядок; психологическая власть, которая есть у каждого, становится разрушительной из-за добродетели, потому что добродетель – это то, что постоянно живет, движется. Как невозможно вырастить в себе смирение, так невозможно взрастить любовь, также не может быть взращена добродетель; и в этом великолепная красота. Добродетель не механическое нечто, без добродетели нет основы для ясного мышления.

Старое сознание связано властью авторитета

Тогда возникает проблема: действительно ли может сознание, настолько сильно обусловленное – воспитанное в бесчисленных сектах, религиях и суеверии, страхе, – покончить с собой и таким образом породить новое сознание? Старое сознание по существу своему – мнение, которое связано властью авторитетов. Я не использую слово «власть» в правовом смысле; под этим словом я подразумеваю, власть как традицию, как знание, опыт, средство обнаружения безопасности и сохранения этой безопасности, внешней или внутренней, потому что, в конце концов, именно сознание всегда ищет место, где может быть в безопасности, безмятежности. Такой властью может быть самоналоженная власть идеи или так называемая религиозная идея о Боге, не имеющая в действительности никакого отношения к по-настоящему религиозному человеку. Идея – не факт, она – фикция. Бог – фикция. Вы можете верить в него, но, тем не менее, он – вымысел. Но чтобы найти Бога, вы должны полностью уничтожить фикцию, потому что старое сознание – сознание испуганное, честолюбивое, напуганное смертью, жизнью и отношениями; и оно всегда, сознательно или подсознательно, ищет постоянства, безопасности.