Текст книги "Фурии принцепса"

Глава 11

Ближайший каним – особенно мускулистая зверюга – замахнулся и метнул топор плавным, отработанным движением так, чтобы он, совершив кувырок в воздухе, бритвенно-острым лезвием рассек Тави лицо.

Топор еще не взлетел, когда оба гладия Тави покинули ножны. Он не стал уворачиваться, а просто отбил вращавшийся топор вверх, себе за голову. И еще успел подумать, что благоразумный человек на его месте прыгнул бы в шлюпку и во весь дух помчался бы к «Слайву».

Тави вместо этого одолжил скорость у кружившего над котлом гавани холодного ветра и, когда время для него словно замедлилось, всем телом метнулся к Таршу.

Воины на причале пытались его перехватить. В воздухе, изящно кувыркаясь, завертелись еще два топора. Тави отвел плечо с пути одного – хотя его отточенное лезвие оставило идеально ровную прореху в плаще. Второй он отбросил, вскинув защищенное наручем предплечье. От удара у него клацнули зубы, но Тави только стиснул челюсти и не прервал движения.

Мускулистый воин, первым метнувший топор, успел заслонить Тарша собой, но опоздал поднять оружие для защиты. Вблизи Тави ощутил синий металл его меча и чутьем определил недоработку кузнеца – слабое место в нескольких дюймах выше лезвия. Верхним выпадом он вынудил канима вскинуть клинок, защищая лицо и горло. А Тави тут же взмахнул вторым мечом, ударил по слабому месту меча и расколол металл.

Острый обломок резанул канима по лицу, тот пошатнулся. Тави с размаху хлестнул его поперек ляжки – болезненная, но не смертельная рана заставила того перенести тяжесть тела на другую ногу. Затем Тави одним мощным движением воззвал к фуриям земли, заставив ее уйти из-под ног канима, так что волк-воин опрокинулся навзничь.

Вероятно, это спасло каниму жизнь. Тарш целил своим клинком прямо в горло Тави. Останься каним на ногах, удар вожака проткнул бы ему левое легкое.

Тави, продолжая начатое движение, поднырнул под удар, перехватил один клинок в обратную хватку и, отбив меч Тарша левой рукой, правой, добавив в нее силу фурий, вонзил острие меча в лапу-стопу противника, пригвоздив ее к камню причала.

Тарш страдальчески взвыл и рубанул Тави своим клинком. Каним был быстр и силой не уступал любому заклинателю земли, но, к удивлению Тави, показал себя не слишком искусным бойцом. Промедлив с ответным выпадом, он дал Тави возможность отвести клинок своим гладием, а вслед за тем вскинуть острие вверх – к мягкой ямке на горле Тарша.

– Ни с места! – властно прогремел Варг.

Его голос зазвенел над камнями и отдался по всей гавани. И гавань мгновенно замерла, потянувшиеся за оружием воины застыли, словно схваченные арктической стужей.

Тави прервал незаконченное движение, не дожидаясь приказа. В горло Тарша вошел самый кончик его меча, на два пальца, не больше. Струйка крови стекала по блестящей стали. Тарш окаменел, едва смея дышать. Зазвенел выпавший из его руки меч.

Тави, не сводя глаз с Тарша, согласно кивнул Варгу:

– Я высоко ценю вежливость.

– Разумеется, гарада, – пророкотал Варг.

Тарш в изумлении дрогнул ухом, округлил глаза.

– Слушай меня, вожак. – Тави говорил тихо, с таким расчетом, чтобы не слышали стоявшие рядом канимы. – Варг называет меня гарадой, и я отвечаю тем же. Я не позволю тебе воспользоваться его чувством чести, чтобы оскорбить его и замарать его имя. – Он прищурился. – Он нужен мне целым, когда я стану его убивать. Ты меня понял?

Тарш еще несколько секунд таращил глаза, потом его губы дрогнули, съехав на сторону и на миг обнажив клыки.

Тави ловко топнул по его приколотой к причалу ступне.

После этого Тарш долго не мог отдышаться.

– Я задал вопрос, – напомнил Тави.

Тарш злобно оскалился:

– Я понял.

– Хорошо, – сказал Тави. Нагнувшись, он выдернул меч из камня и злополучной канимской лапы. Затем извлек клинок из золотистого меха на горле и быстро отступил на два шага. Повысив голос, он произнес: – Теперь бери меч!

Тарш остолбенел.

– Ты вместе с ухом и слух потерял? – съязвил Тави. – Бери меч.

Каним, зарычав, схватил оружие. Тави отметил, что он не решается опереться на раненую ногу.

– Из уважения к Ларарлу, которого уважает Варг, я не убил тебя на месте, – продолжил Тави. – Я даю тебе выбор. Окажи Варгу почтение, какое выразил бы Ларарл, или бейся со мной на этом месте до смерти. А убив тебя, я предоставлю тот же выбор твоему заместителю.

У Тарша заблестели глаза.

– С чего ты взял, что стоишь моего внимания, дрянь алеранская?

Тави, изображая удивление, развел руки с клинками:

– Я ростом со щенка-подростка, Тарш. У тебя руки вдвое длиннее, ты втрое тяжелее меня, в несколько раз сильнее, сражаешься на своей земле в окружении своих людей. Не считая дырочки в ступне, все преимущества за тобой. Нужно быть сказочным трусом, чтобы испугаться боя со мной.

В рядах канимских воинов послышался рыкающий кашель, означавший, насколько понимал Тави, то же, что смешки у алеранцев. Громче всех смеялся лежащий каним – тот, которого сбил с ног Тави.

Метнув взгляд по рядам своих воинов, Тарш чуть заметно прижал уши.

Тави нетрудно было представить ход его мыслей. Совсем недавно он мог приказать канимам убить Тави, как обычное животное. С тех пор кое-что изменилось. Варг признал Тави гарадой – уважаемым врагом, а это слово для волка-воина стоило дороже, чем слово «друг». Еще важнее, что Тави бросил Таршу прямой личный вызов, чем перевел противостояние племен в схватку за власть, когда противники мерятся силой. И что важнее всего, Тави выказал самые бесспорные для канимского воина добродетели: отвагу, уверенность в себе и главнейшую – искусство применять силу.

– Подумай хорошенько, Тарш, – пробурчал Варг с откровенной насмешкой в голосе. – Я бы задумался, прежде чем сойтись с этим алеранцем. – Он повернулся к собравшимся воинам. – Кто второй в стае?

Раненый силач, лежа на земле, чуть отвел голову вбок.

– Я занимаю это место, Учитель войны Варг.

Варг пошевелил ноздрями.

– В тебе кровь Красных холмов.

– Анаг, – утвердительно дернул ушами каним. – Ты сразил моего предка Торанга на зыбунах Черноводья.

– А, Торанг Два Меча, хитроумный старый мерзавец. – Варг приоткрыл пасть в ухмылке и указал лапой на полоску белой шерсти в своем черном меху – чуть выше глотки. – Он оставил мне этот шрам. – Лапа опустилась к груди и брюху. – И еще два, здесь и здесь. Я после того боя целую луну провел у целителей, а его стая намертво перекрыла нам наступление.

Анаг горделиво вздернул голову:

– В молодости я слышал, что он хорошо говорил о тебе, Учитель войны. Он умер в хорошем обществе.

Варг повернулся к Таршу:

– Дерись с алеранцем, Тарш. Я предпочту схватиться с настоящим канимом, а не с тобой.

Рычание сотрясло могучую грудь Тарша, но в глаза Варгу он не взглянул и зубов не показал.

– Учитель войны, – заговорил он почти без рычания, – я приготовлю все для твоих людей.

– И для алеранцев, – напомнил Варг. – Я поговорю о них с Ларарлом. До тех пор я ожидаю, что с Таваром и его людьми будут обращаться как со мной.

Тарш с ненавистью покосился на Тави, но ответил:

– Будет сделано. – Развернувшись, он потащился прочь, задержавшись только над раненым Анагом, чтобы сказать: – Проследи за этим.

Он сошел с причала и скрылся в темном городе.

Тави, подойдя поближе к Варгу, тихо спросил:

– Тавар?

– Здесь тебе понадобится приличное имя. – Каним пожал плечами, это движение было одинаковым у обоих народов. – Оно похоже на твое, и значение у него подходящее.

Тави смотрел на него, ожидая продолжения, но Варг только приоткрыл пасть в легкой улыбке и показал на Анага:

– Не упусти случая.

Тави бросил взгляд на раненого канима, кивнул Варгу и пошел к своей шлюпке. Максимус, изрядно раскрасневшийся, встретил его словами:

– Во́роны клятые, Кальдерон. Еще бы чуть-чуть…

Он бросил Тави тряпку.

Тави, поймав ее, принялся стирать кровь с клинков.

– Нам повезло, что Варг был на нашей стороне.

– На нашей? – не слишком понизив голос, возмутился Макс. – Он просто выпихнул тебя против двадцати канимов, вынудив пленить их вожака, чтобы самого не порезали на ленточки.

– Но ведь вышло как надо, – спокойно сказал Тави, вкладывая дочиста оттертые мечи в ножны. – А теперь идем. Я хочу, чтобы ты вылечил Анага.

– Чтобы я вылечил одного из пытавшихся убить тебя канимов, – уточнил Макс.

– И даже того, которому это почти удалось, – согласился Тави. – Над ним не придется слишком много трудиться. Я постарался не бить в уязвимые места. Просто останови ему кровь и поставь на ноги, чтобы сумел принять наш флот.

Макс, вздохнув, стал выбираться из шлюпки:

– Хорошо хоть Магнуса здесь нет. – Выкарабкавшись на причал, он добавил: – Тави, я не знаю, получится ли.

– Что может не получиться?

– Заклинание воды, – ответил Макс.

– На пути сюда она послушно несла шлюпку, – напомнил Тави.

– По морю, – сказал Макс. – По тому же морю, что касается берегов Алеры. А если положить этого канима в ванну со здешней пресной водой… понятия не имею, что из этого выйдет. Вдруг в ней вообще нет фурий.

– Я только что свободно заклинал металл и немножко ветер.

– Металл алеранского меча, – не сдавался Макс. – А ветер – тот же воздух, что касается Алеры.

– С землей я тоже поработал, – сказал Тави. – Только не говори, что здешние камни – от алеранских скал.

Макс насупился:

– Это не… Все, с кем я говорил, всё, что я читал по этому вопросу… Тави, так быть не должно.

– Почему нет?

– Потому что, – ответил Макс, – все думают, что не должно. А я, поверь, до отплытия много об этом прочитал.

– Что ты там говорил про совершение невозможного по неведению?

Макс поморщился:

– Отзываю свое прежнее мнение. Я хотел… ну, ты понял. Убеждал себя, что, если тебе понадобится… я смогу…

– Защитить меня.

– Этого я не говорил, – поспешно ответил Макс.

– Макс, мой отец в полной мере владел заклинанием фурий. Все говорят, что он почти равнялся силой с Первым консулом – и это еще не унаследовав фурий Гая. Однако кто-то его убил. – Тави покачал головой. – Я не стану придираться, когда мои друзья в меру сил стараются, чтобы со мной такого не случилось.

Макс кивнул, и на лице его отразилось очевидное облегчение.

– Рад, что в этом деле ты не тупишь.

– К счастью, я оказался достаточно туп, чтобы не знать о невозможности заклинания фурий здесь, где оно, как видишь, возможно, – сказал Тави. – А теперь, как твой принцепс и командир, приказываю отныне забыть всю прочитанную тобой чушь и вылечить Анага, чтобы он сумел вывести на берег наших людей.

– Уже забыл, повелитель! – гаркнул Макс, грохнув кулаком по доспехам на своей груди.

Тави кивнул, и оба двинулись дальше, к Варгу, который, присев на ляжки, тихо говорил с раненым Анагом.

– Каша кровавая, – на канимском сказал Макс. Он наклонился с высоты своего роста и, прищурившись, осмотрел раны Анага. Ругаться по-канимски Макс учился у Градаша и выговаривал слова без запинки. – Обязательно надо было резать его клятую ляжку до самой кости? Ты смотри, и огнем обглоданную броню пробил, да так, что край раскалился и прижег рану – не то бы он уже червей кормил.

Один из канимских воинов подступил к Анагу, встал над ним, готовясь защищать и взявшись за рукоять топора. Он гортанно проворчал что-то Максу.

– Не хватайся за топор, щен мохнатый, – буркнул в ответ антилланец, даже не подняв глаз. – Разве что ты мечтаешь его съесть. – Макс посмотрел на Анага. – Я целитель. Мне нужно остановить кровь, чтобы можно было перенести тебя в ванну и залечить мускулы. Для этого мне придется коснуться твоей ноги. Согласен?

Анаг не сводил с Макса настороженного взгляда.

– Их колдовство не такое, как у нас, – буркнул Варг. – Мне оно однажды спасло жизнь. И после они не потребовали с меня платы кровью.

Анаг взглянул на Варга, на Тави и кивнул Максу.

Тот опустил ладони на окровавленную ляжку канима и закрыл глаза. Раздались частые щелчки, словно у него захрустели все суставы пальцев подряд. Удивленный Анаг коротко рыкнул. Макс, выдохнув, отнял руки. Зияющая рана закрылась, под ней уже не видно было мышц, и кровь больше не капала на камни причала.

Канимы кругом удивленно забормотали, явно заинтересовавшись. Двадцать здоровенных волков-воинов подступили вплотную, принюхивались дрожащими ноздрями, разглядывали то рану, то Макса. В них не заметно было враждебности, но сама толпа великанов, переговаривавшихся на ворчащем, рычащем языке, тревожила больше, чем вид обнаженного оружия.

– Закрылась, – проговорил Макс, еще не отдышавшись после тяжелого заклинания. – Но если попробуешь на нее опереться, снова порвется. Если полностью погрузить эту ногу в ведро с чистой водой, я смогу восстановить мускулы – утром проснешься как новенький.

Это утверждение было встречено не менее заинтересованным ворчанием, двое воинов быстро отыскали бадью, наполнили пресной водой и без церемоний засунули в нее ногу своего раненого командира.

Тави верно оценил рану. Боль и бессилие крупной мышцы вывели канима из строя, но сухожилия и крупные сосуды уцелели. Лечить такую рану заклинаниями было не то чтобы совсем легко, но довольно просто и не требовало большого умения. Антиллар Максимус с такими превосходно справлялся. Он окунул руку в воду, после чего отбарабанил обычную речь целителей, затягивавших легионерам легкие раны.

– Готово. Сегодня будешь чувствовать себя голодным и усталым. Так и должно быть. Съешь побольше мясного, пей побольше жидкости, проспи, сколько получится.

Канимы хотели помочь Анагу выбраться из бадьи, но тот отмахнулся и вылез сам. Спрыгнув на причал, он приземлился на залеченную ногу, навалился на нее всем весом. Недовольно рыкнул – Тави по себе знал, что еще час или около того нога будет зверски ныть, – но устоял.

Воины-канимы, навострив уши, блестящими глазами смотрели, как Анаг показал несколько приемов боя с мечом, закончив глубоким выпадом. Все прошло гладко. Канимы благодарно задергали ушами. Алеранцы на их месте разразились бы одобрительными криками и рукоплесканиями.

Анаг, приблизившись к Тави, подставил ему горло. Тави ответил тем же, но чуточку сдержаннее.

– Искусство твоего целителя одобрено, – проворчал Анаг.

– Он не настоящий целитель, а воин, – поправил Тави. – Мои целители обиделись бы, услышав тебя.

– Я не желал нанести обиды, – пожалуй, с излишней поспешностью отозвался Анаг.

– Никто и не сочтет это за обиду, – успокоил его Тави. – Поскольку я в ответе за твои раны, то счел уместным поставить тебя на ноги.

Анаг, склонив голову набок, искательно всматривался в его лицо:

– Ты пощадил мою жизнь, когда мог убить. Ты ничего мне не должен.

– Ты исполнял свой долг, защищая вожака стаи. Я не хотел бы нанести Ларарлу оскорбление, лишив его ценного воина, хотя бы и временно, когда у меня была возможность обойтись без этого.

Анаг кивнул и снова подставил Тави горло, чуть больше прежнего.

– Я присмотрю, чтобы твоих людей тоже приняли, Тавар Алеранский. Даю слово.

– Ценю, – серьезно ответил Тави. – А я даю слово, что мои люди будут жить здесь в мире и не поднимут оружия, иначе как защищаясь от нападения.

– Ценю, – ответил Анаг. – Прошу ваше оружие.

Тави вздернул брови.

Варг взглянул на него, неторопливо извлек свой меч и протянул его Анагу рукоятью вперед.

– Алеранец, – поторопил он.

Тави понимал, что сдача оружия может иметь для канимов множество разных смыслов, но, что она выражает в данном случае, не знал. Однако не стоило подрывать готовности хозяев дать им приют, когда корабли еще оставались в море, а буря надвигалась все ближе, и потому он, стянув через голову обе перевязи, подал каниму рукояти.

– Зачем это?

– Мы просили приюта и убежища у Ларарла, шуарского Учителя войны, – пояснил Варг. – Местный вожак стаи временно исполнил просьбу. Теперь нам предстоит говорить с Ларарлом, который и решит нашу судьбу.

Это прозвучало довольно зловеще.

– В каком смысле? – спросил Тави.

Варг моргнул, словно услышал очень глупый вопрос.

– В том смысле, что мы сдались врагу, алеранец. Ты – военнопленный.

Глава 12

Воздушные носилки резко накренились набок и вдруг провалились вниз. Не привяжись Эрен ремнем безопасности, он ударился бы головой о крышу. А так желудок подскочил к горлу и локти будто сами собой дернулись вверх. Книга, вырвавшись из рук, стукнулась в потолок, отскочила и повисла, потому что носилки, набирая скорость, продолжали падение.

Ревел ветер, но Эрен слышал, как взволнованно перекликаются снаружи.

– Что там? – проорал он.

Первый консул, не изменившись в лице, склонился к окну.

– По-видимому, на нас напали, – сообщил он. Носилки валились все ниже.

– Но до территории ворда еще много миль! – возмутился Эрен.

– Да, – согласился Гай. – Довольно бессовестно с их стороны.

Эрен поймал свою книгу.

– Что будем делать?

– Вращение прекратилось, значит спуск теперь управляемый, – ответил Гай и снова откинулся на спинку сиденья, будто коротал за беседой время до чая. – Предоставим нашим рыцарям Воздуха делать свое дело.

Эрен, сглотнув, судорожно прижал книгу к груди. Пол носилок резко ударил его по подошвам, и он согнулся вдвое под навалившейся собственной тяжестью. Носилки качнулись влево, затем вправо. Снаружи кто-то вскрикнул, как от боли.

Что-то ударило о стенку, окровавленные пальцы пробили оконное стекло рядом с Эреном и отчаянно вцепились в раму, прямо поверх торчащих острых осколков. Эрен увидел молодого рыцаря с бледным лицом, с бессильно повисшей рукой, судорожно цепляющегося за жизнь.

Эрен, откинув лямку, распахнул дверцу. Ворвавшийся в проем ветер наклонил носилки в сторону дверцы. Обвязавшись одним из страховочных ремней, Эрен высунулся наружу, потянулся к раненому рыцарю и ухватил его за ворот кольчуги. Рыцарь вскрикнул от неожиданного прикосновения, затем устремил на Эрена бессмысленный от страха взгляд.

Курсор скрипнул зубами, взревел и изо всех сил напряг мышцы спины и бедер. Мелькнула мысль, что, если ремень не выдержит, они с рыцарем вместе сорвутся навстречу смерти, но сейчас не время было об этом думать.

К счастью, молодой рыцарь был не из тяжеловесных толстяков, так что Эрен сумел втащить его в носилки и почти уронил на пол.

– Дверь! – крикнул Первый консул, помогая глубже втянуть раненого. – Закрой дверь! Она нас задерживает!

Эрен, шатаясь от бешеных толчков и стараясь не наступить на рыцаря, дотянулся до распахнутой створки.

Он успел бросить короткий взгляд по сторонам. Носилки опасно разогнались, скользя в тридцати футах над заросшей высокой травой долиной Амарант. Солнце садилось, небо окрасилось в багровые тона.

И наполнилось вордом.

Эрен не сразу понял, что́ видит. Рыцарей Воздуха он распознал без труда – знакомые очертания одетых в доспехи фигур, опиравшихся на воздушные струи фурий. Но, кроме них, там было много – гораздо больше – странных черных поблескивающих силуэтов с прозрачно-зелеными стрекозиными крыльями.

Что-то толкнуло его вскинуть глаза к налетавшему сверху врагу. Пару мгновений Эрен его видел.

Тот был очень похож на человека.

Две руки, две ноги, голова, почти человеческое лицо – только пугающе гладкое, фасеточные глаза. Стрекозиные крылья гудели над плечами, руки оканчивались не кистями, а блестящим серповидным когтем почти в два фута длиной – как легионерский гладий, отметил Эрен. И броня тоже напоминала легионерскую лорику, но без швов переходила в кожу из того же блестящего темного хитина.

В самом деле, враг был очень похож на рыцаря Воздуха.

И падал прямо на Эрена.

Тот отполз назад, захлопнул дверцу и привалился спиной к задней стенке. Зловещий коготь врезался в деревянную дверцу там, где Эрен только что сидел на корточках. В боковом окошке возникло жуткое гладкое лицо и уставилось на него.

Потом Эрен не мог вспомнить, когда вытащил нож, но при виде этого лица правая рука у него сама собой дернулась к разбитому окну и по рукоять вогнала нож в переливчатый глаз рыцаря ворда.

Тот взвизгнул. В его вопле прозвучал скрежет металла и рычание раненого пса. Из раны фонтанчиком ударила зеленовато-коричневая кровь.

Эрен выпустил нож, уперся спиной, с новым вдохом вобрал в себя силу и ударил каблуком по застрявшему в двери когтю. Тот с хрустом обломился, как обламывается лошадиное копыто, и враг, отстав от летящих носилок, скрылся из виду.

Склонившийся над раненым Гай поднял глаза и одобрительно кивнул. И тут прозвучало пение фанфар, громкий призыв, пронзивший и рев ветра, и вопли сражающихся.

– А… – Гай снова вскинул глаза. – Превосходно.

За окнами сверкнуло, оглушительно ударил гром – и еще раз, и еще. Между громовыми раскатами полыхали молнии, сопровождавшиеся тяжелыми гулкими ударами, и Эрен увидел мелькнувшего за окном рыцаря ворда с обгоревшими крыльями. Охваченное огнем тело корчилось и трещало. Носилки мягко накренились вправо и снова стали набирать высоту, но теперь плавно, а не спасаясь в панике.

Очень скоро в дверцу постучали. Эрен опять не запомнил, как ему пришло в голову обнажить второй нож, однако обрадовался, обнаружив, что пальцы опередили мысль.

– Удержи руку, – спокойно сказал Гай. – Пожалуйста, впустите его, дон Эрен.

Тот, сглотнув, открыл дверцу носилок, за которой обнаружился пожилой мужчина в прекрасной, но заметно устаревшей броне. Воздушная струя несла его вровень с носилками. Голову он брил, но щетина бороды была почти сплошь серебряной, и глаза ввалились от изнеможения, хоть и сверкали ожесточенной яростью.

– Сиятельный… – заикаясь, вымолвил Эрен и отступил от дверцы, кивком приглашая консула Цереруса внутрь.

– Принцепс, – поклонился Церерус, закрыв за собой дверь.

– Консул, – отозвался Гай. – Минуту. – Он прикрыл глаза, чуть выждал и убрал ладонь от раны. Рыцарь остался лежать, бледный и неподвижный, но грудь у него вздымалась, и кровь остановилась. – Благодарю вас.

– В благодарностях нет надобности, правитель. Что бы ни воображали те шакалы, пока вы, Секстус, Первый консул Алеры, я служу вам. Я всего лишь исполнил свой долг.

– И все же благодарю, – тихо сказал Гай. – Сожалею о Верусе. Он был прекрасный юноша.

Консул отвернулся к темному окну, спросил:

– Верадис?

– В безопасности, – заверил Гай. – И будет в безопасности, пока я дышу.

Церерус склонил голову. И, глубоко вздохнув, произнес:

– Благодарю.

– В благодарностях нет надобности, – слабо улыбнулся ему Гай. – Что бы ни воображали себе те шакалы, я ваш правитель. И правитель тоже в долгу перед теми, кто ему служит. – Снова помрачнев, он взглянул в окно. – Я выведу наши легионы на поддержку Цереры в течение недели. Вы можете сказать, насколько распространился ворд?

Консул поднял усталые глаза:

– Он ускоряется, несмотря на все наши усилия.

– Ускоряется? – выпалил Эрен. – Что вы хотите этим сказать?

Старый консул покачал головой и ответил без тени сомнения в голосе:

– Я, дон Эрен, хочу сказать, что у моего города и недели нет. Ворд накроет нас через два дня.