Текст книги "Соленый клочок суши"

Кирк встретил Баки в аэропорту Канкуна, и они вместе отправились на юг, пропрыгав по шикарным рытвинам мексиканской грунтовой дороги до самой паромной переправы в богом забытом уголке.

– Мы сели на паром, идущий в город. Кирк привез меня сюда и сказал, что это место свободно. Как говорится, остальное уже история. Я попался на удочку, как трахинот. Забросил семейный бизнес и переехал на Пунта-Маргариту.

– Раньше здесь все было по-другому, да? – спросил я.

– Черт, конечно, да. Ну и лопухнулся же я, – сказал Баки со смехом. – Парень, у которого я арендовал землю, был кантри-вестерн-звездой из Нэшвилла. Он планировал переехать сюда – разводить лошадей, основать оффшорный культ. У него не срослось. На моей памяти впервые в этом загоне оказалась живая лошадь. Но бамбук красивый. Он вечен.

– В отличие от поп-звезд, – заметил я.

– Ты когда-нибудь слышал о Шоне Сперле? – спросил Баки.

– Не думаю, – сказал я, порывшись в памяти.

– А как насчет Текса Секса?

– Текс Секс. Ну разумеется! Я видел его однажды на «Днях Фронтира» в Шайенне. Этот парень притягивает баб как магнит. Никогда не видел столько красивых телок в одном месте. Они набились в закуток перед сценой, словно лосось на нересте.

– Шон Сперл – настоящее имя Текса Секса.

– Да ладно! Текс Секс жил в Пунта-Маргарите?

– Я бы сказал, он бывал здесь наездами… Но это совсем другая история.

– Я не тороплюсь, – сказал я.

6. О том, как кошмары превращаются в мечты

Как всё и вся в тропиках, рыболовная база «Потерянные мальчишки» имела собственную историю, и Текс Секс определенно был ее неотъемлемой частью. Еще одно чудачество гринго – пропитанное алкоголем, перегревшееся на солнце видение рая, управляемое самонадеянностью и полным отсутствием каких бы то ни было географических познаний о данном регионе.

Несколько лет назад Текс Секс шокировал музыкальный мир заявлением о своей ранней отставке. Это случилось на пике его короткой, но очень успешной певческой карьеры. Тем самым он все равно что сбросил водородную бомбу на головы миллионов его поклонниц от тридцати пяти до сорока пяти лет. А ведь они составляли костяк его армии фанатов, к тому же приносивший приличный доход.

Текс Секс ракетой взмыл из мрака безвестности и был немедленно избран кантри-исполнителем года. Своим домом он называл Лаббок, штат Техас, хотя спустя две недели после его рождения семья переехала в Чикаго. Отец Шона устроился на работу в «Крафт Фудс». Именно эта компания в свое время изобрела единственную пищу, которую он признавал, – плавленый сыр «Велвита».

Мозги Шона тоже мало чем отличались от плавленого сыра. Он вылетел из предпоследнего класса школы, перебрался в Фон-дю-Лак, штат Висконсин, и, устроившись на работу в зал игровых автоматов, сделал то же, что и всякий повернутый на сексе американский подросток мужского пола – основал свою группу.

«Ректальные термометры» так и не вылезли из гаража, в который их пустила бабушка бас-гитариста. Они развалились за неделю до своего первого концерта, когда ведущий гитарист застукал свою подружку и Шона трахающимися в кустах.

Усилки «Маршалл» изъяли за неплатеж, и Шон нанялся разносчиком пиццы «Домино». Однажды ночью в одном из местных караоке-баров он заново открыл в себе техасские корни. Осушив нескольких порций текилы и «Ягермайстера», с подначки коллег, он пробубнил в микрофон слова песни «Друзья из низшего света» Гарта Брукса.[29]29
  Гарт Брукс (р. 1977) – американский исполнитель кантри-музыки.


[Закрыть] Как ни странно, его исполнение не только принесло ему победу на вечернем состязании и бутылку дешевого шампанского, но и было замечено управляющим похоронной конторы из Милуоки по имени Аарон Сегал. В тот же вечер он представился Шону, вручил ему визитку и сказал:

– У меня есть связи в музыкальном бизнесе.

Похоронный бизнес, тоскливый до безумия, имел одно ценное преимущество – парк длинных черных лимузинов. Помимо основных клиентов они частенько возили знаменитостей, приезжающих в город с концертами. Аарон Сегал хотел попасть в шоу-бизнес не меньше, чем Шон Сперл, и эти самые лимузины и были его «связями».

Аарону было наплевать, что Шон не умеет петь и паршиво играет на гитаре. Благодаря его поразительному сходству с Брэдом Питтом, которое Аарон Сегал планировал использовать на все сто, ему это и не требовалось. Путешествие Шона к успеху началось за рулем лимузина, оплачивавшим счета, пока Аарон разрабатывал свой план. Он заключил с Шоном долгосрочный контракт, заделал ему дырки в зубах и платил ему жалованье раз в неделю.

Однажды вечером магия, которая и есть шоу-бизнес, улыбнулась Шону Сперлу. Он вез женщину средних лет по имени Дарси Трамбо на концерт кантри-музыки, устраиваемый после матча «Пивоваров» в Милуоки. Дарси Трамбо была родом с берегов Джерси, получила в Принстоне степень по журналистике, но выбрала другую работу – следовать за «Иглз»[30]30
  «Eagles» – американская рок-группа, образована в 1971 г.


[Закрыть] с их туром по стране. После шоу в Нэшвилле она отстала от каравана. Придя в себя, она огляделась, и то, что она увидела, ей понравилось. Дарси решила остаться в Нэшвилле и прошла весь путь от официантки и секретаря в Мьюзик-Роу[31]31
  Квартал в южной части Нэшвилла, где сосредоточены студии звукозаписи и предприятия по тиражированию записей музыки кантри.


[Закрыть] до ведущей шоу лайн-дэнс[32]32
  Танец в линию (англ.) – возник в Америке из «ковбойских» танцев.


[Закрыть] на «Нэшвилл Нетуорк». Она тоже просто ждала, когда что-нибудь стоящее само подвернется ей под руку, и каким-то образом распознала его в водителе лимузина в Милуоки.

Дарси Трамбо сидела на заднем сиденье длиннющего лимузина, украдкой поглядывая на Шона в зеркало заднего вида и подкидывая своему водителю вежливые вопросы, не требовавшие сложных ответов. Когда Шон распахнул перед ней дверцу у служебного входа на бейсбольный стадион, она остановилась, смерила его взглядом с головы до пят и спросила: «Не хочешь пойти со мной?» Так начались их отношения, а вместе с ними – и новая карьера Шона. Дарси откупилась от Аарона Сегала и стала менеджером Шона, подписав для него контракт с «Брюлик Рекордс». А потом начала делать из него звезду.

На это не потребовалось много времени. Она его холила, одевала, трахалась с ним и оплачивала его уроки пения и игры на гитаре. Она поменяла его имя на Текс Секс и сняла ему клип, совместивший в себе избранные моменты «римских оргий» и чемпионата по родео в Лас-Вегасе. Волны протеста членов христианской коалиции прокатились по всей Америке – они требовали запретить продажу порнографического ролика в магазинах звукозаписи и офисах «Брюлика» в Нэшвилле.

О лучшей рекламе нельзя было и мечтать. Первый альбом Текса Секса разошелся тиражом в 4 миллиона экземпляров. Они участвовали в гонках, и Дарси Трамбо лидировала.

Меньше чем за год Текс Секс стал большой шишкой в сфере кантри. Его жизнь пестрела, словно калейдоскоп: красивые женщины, спортивные машины, реактивные самолеты, голливудские особняки. Именно в тот момент, когда все складывалось просто супер, Шон Сперл, иначе известный как Текс Секс, совершил эту удивительную, но частую ошибку многих недалеких знаменитостей. Он пустился на поиски глубинного смысла своей жизни и своей карьеры. С огорчением обнаружив, что такового не имеется, он созвал в Нэшвилле пресс-конференцию и объявил о своем уходе со сцены. Дарси находилась в Лондоне – устраивала его первое европейское турне, – когда Текс Секс поднялся на борт личного самолета и приказал пилоту лететь на юг, в Мачу-Пикчу. Он видел передачу о затерянном городе инков по каналу «Нэшнл Джиогрэфик» и рассчитывал найти там ответы на свои вопросы.

Над Мексиканским заливом в самолете возникла проблема с герметизацией, и пилот произвел вынужденную посадку в Канкуне. Пока ждали запчасти, Текс Секс отправился в бар. Там его узнал продавец «Джет-Ски» из Хьюстона. Он сказал, что в Мексике тоже есть затерянные города, и показал на карте Тулум. Текс Секс купил ящик пива «Дос эквис», взял напрокат джип и отправился на юг по трассе 403. Пытаясь разобраться в дорожной карте, он проскочил нужный поворот и заблудился. Пиво и горючее у него кончились примерно в четверти мили от переправы на Пунта-Маргариту. Туда его и направили – к единственному во всей округе телефону-автомату. По чистой случайности он взошел на паром и через некоторое время пришвартовался в баре «Жирная игуана». Текс Секс так и не добрался до телефона, зато нашел табурет у стойки бара. Продегустировав почти все местные коктейли с ромом, он рухнул с табурета, заработав восьмидюймовую рану в форме полумесяца вокруг левого уха. Шон Сперл, известный также как Текс Секс, немедленно провозгласил о своей страстной влюбленности в Мачу-Пикчу и признался, что был новым воплощением Сына Солнца.[33]33
  Сын Солнца – титул верховного правителя империи инков, наместника бога Солнца на земле.


[Закрыть]

– Ты пьяный гринго в пляжном баре в Мексике, – сказал ему один из местных жителей.

– Как тебя зовут, амиго? – спросил человека Текс Секс.

– Икс-Ней. А тебя? – поинтересовался маленький индеец в углу бара.

Затуманенный алкоголем мозг Текса Секса отказывался воспринимать информацию. Он слышал только собственный голос.

– Мои инкские братья и сестры, вы нашли меня, и за это я намерен вознаградить вас. Я желаю навсегда поселиться на этом берегу среди вас, – объявил он.

– Я сообщу прессе, – сухо ответил Икс-Ней, обрабатывая кровоточащий скальп Текса Секса.

Заявление Текса Секса о результатах процесса самопознания не встретило большого энтузиазма среди сидевших в баре рыбаков. Они смотрели бейсбол. Играли «Щенки». Но когда Сэмми Coca запустил мяч в центральную часть аутфилда, разбив «Метов» во второй половине девятого иннинга, они пустились в пляс. В этот момент в бар посчастливилось зайти капитану Кирку. Он сразу же узнал окровавленную фигуру, виснувшую на Икс-Нее.

Пока Сэмми обегал базы, Икс-Ней и капитан Кирк отнесли Текса Секса на судно, зашили ему голову и положили проспаться. Капитан Кирк велел команде присмотреть за гостем, а сам отправился на рыбалку.

Вернувшись, он увидел, что события приняли неожиданный оборот. Перед вертолетом «хьюи» без опознавательных знаков, приземлившемся на крошечной площадке посреди деревни, выстроились мексиканские и американские военные и иммиграционные чиновники. Разговор повел человек в штатском, стриженный под машинку, в темных солнечных очках.

– Мы расследуем возможное похищение очень известного американца, – обратился он к капитану Кирку.

– Вы имеете в виду Текса Секса?

– Если вы располагаете какой-либо информацией о похищении Шона Сперла, советую поделиться ей с нами прямо сейчас.

Мексиканская полиция выдвинулась на шаг вперед.

– Я ничего не знаю о похищении, зато знаю, что пьяный остолоп, который именует себя Тексом Сексом, недавно свалился с табурета в баре «Жирная игуана» и разбил себе башку. Я зашил рану и оставил его на своем судне. Я знал, что кто-то приедет за ним, но не думал, что это будет так скоро.

Кирк провел штурмовую группу к креветочному траулеру.

Текс Секс по-прежнему был в отключке и громко храпел на своей шконке. Личность Текса Секса подтвердил бармен из «Жирной игуаны», появившийся со стопкой компакт-дисков. На каждой обложке красовался портрет Текса, и собравшиеся единодушно согласились с тем, что пьянчужка на шконке и изображенный на них певец – одно и то же лицо.

Буквально через несколько часов на место прибыли съемочные группы филиалов «Фокс» в Мехико-Сити, Далласе и Голливуде и засняли «спасение и эвакуацию Текса Секса из кишащих змеями джунглей полуострова Юкатан» – именно так обозвали происходящее неосведомленные репортеры. «Карибскую душу» взяли в оцепление служащие мексиканского военно-морского флота.

Летя на юг от границы на реактивном самолете, четверть которого принадлежала ей лично, Дарси Трамбо изучала последние новости из своего офиса. Телеграфные агентства пестрели различными версиями случившегося, и каждая была раздута вне всяких пропорций. Дарси улыбнулась и попросила стюарда подать «Маргариту».

Текс Секс проспал всю рубку вокруг его пропажи в кубрике «Карибской души». Придя в себя и открыв глаза, он увидел склонившегося над ним солдата. Парень вылетел из каюты, и миг спустя Текс Секс уже смотрел в суровые глаза Дарси Трамбо.

– Прочти, – сказал она, сунув ему листок бумаги.

С помощью отряда особого назначения, занятого на учениях в близлежащих джунглях, Текса Секса пронесли мимо ряда камер, микрофонов и вспышек фотоаппаратов к поджидающему военному вертолету. У входа Текс Секс с трудом сел. Под бдительным надзором Дарси он зачитал слова благодарности жителям Пунта-Маргариты и разрекламировал свое предстоящее появление в экстренном выпуске новостей телеканала «Фокс».

– Я вернусь, – сказал он и уже из дверей вертолета прокричал: – Mi casa es su casa, amigos![34]34
  Мой дом – ваш дом, друзья (исп.).


[Закрыть]

Двигатель загудел, вращающиеся лопасти винта устроили небольшую песчаную бурю па пляже, вертолет поднялся вертикально вверх и полетел над водой на север. Мгновения спустя Пунта-Маргарита вновь погрузилась в привычную тишину.

Текс Секс не вернулся, но, к всеобщему удивлению, через месяц на почтовом пароходе, нагруженном дюжиной контейнеров с частями сборного деревянного дома, в Пунта-Маргариту прибыл архитектор из Санта-Фе. Мечта Текса Секса сбылась. Землю под дом купила у торговца произведениями искусства из Мехико-Сити оффшорная компания с ограниченной ответственностью «Далекий горизонт». На самом же деле приобрела участок и построила дом Дарси Трамбо, убив этим двух зайцев. Текс Секс был счастлив и тихо мечтал о своем возвращении. Она прекрасно понимала, что Шон Сперл никогда больше не ступит на полуостров Юкатан.

Через полгода после падения с табурета все устаканилось. Текс Секс вернулся из отставки и объявил о туре в честь своего возвращения. Он даже написал песню. Она была основана на его коротком пребывании в Пунта-Маргарите и называлась «У меня есть шрамы, чтобы это доказать». До сих пор она остается его самым продаваемым синглом. Копание в себе не улучшило ни его голос, ни его игру на гитаре. Зато он стал носить короткую прическу, подчеркивавшую шрам вокруг левого уха, и стал заявлять со сцены, что на одну треть он – коренной американец. Это страшно удивило Дарси Трамбо, но покуда деньги текли рекой, ей было наплевать.

Строительство дома остановилось, а неиспользованные детали рабочие оставили валяться на участке. Сам участок джунгли почти уже отвоевали назад, когда к берегу пристал Баки Норман со своей мечтой о рыболовном лагере. Он и подобрал бамбуковую эстафетную палочку. К тому времени Текс Секс открыл для себя Кабо-Сан-Лукас, куда лучше Пунта-Маргариты соответствовавший представлению Дарси Трамбо о том, каким должен быть настоящий остров. Баки заключил с Дарси договор об аренде земли с правом последующей ее покупки, и история острова повторилась в миллионный раз. В Пунта-Маргарите снова появился человек, превращающий чужие кошмары в свою мечту.

7. Блины правят миром

Я мог бы весь вечер сидеть в домике на дереве и слушать Баки. Вероятно, так бы я и поступил, но боги океанских переправ и торжеств этого бы не простили.

Спуститься с дерева нам приказал капитан Кирк. Проведав дремлющего Мистера Твена, которому в этом состоянии, в сущности, было наплевать на все наши заботы, мы запрыгнули в джип Баки и отправились в город – в «Жирную игуану».

Из привязанных к пальмам видавших виды динамиков неслись сальса и рок-н-ролл. Капитан Кирк и Баки представили меня жителям Пунта-Маргариты. За одним коктейлем следовал другой, потом начались многочисленные тосты, и мы перешли на текилу. Историю нашей встречи со штормом рассказывали и пересказывали до глубокой ночи, причем размеры волн с каждым разом все росли.

Проснулся я совершенно разбитым. Смутно припоминая, как добрался до «Карибской души», я осторожно вылез из койки и, истекая потом раскаяния, пытался сосредоточиться на стрелках наручных часов. Тщетно. Я открыл дверь, в каюту ворвалось ослепительное жаркое солнце, и я ринулся за темными очками. На судне не было ни души, зато на берегу вовсю кипела утренняя деятельность.

– Классная вечеринка была вчера, – с улыбкой прокричал маленький человечек, проплывая мимо траулера.

– Спасибо, – сказал я. Я понятия не имел, кто это.

Несколько рыбацких лодок скользили по каналу к заливу в поисках омаров и морского окуня. Этих ребят на вечеринке я не видел точно. Они плыли на работу, и это напомнило мне, что я никоим образом не хотел повторения вчерашней ночи. Я спустился на пляж. Остатки голубой агавы еще циркулировали у меня в крови, а пластинку в голове заело на строчке из песни Джона Хайатта.[35]35
  Джон Хайатт (р. 1952) – американский исполнить рок-н-ролла, блюза и кантри. Далее приводятся строки песни «Perfectly Good Guitar» из одноименного альбома (1993) Джона Хайатта.


[Закрыть] Я решил прогнать боль песней.

 
О, как больно, когда эти парни
Разбивают отличные гитарки.
 

Так я добрел до «Потерянных мальчишек». Мистер Твен беспечно жевал овес. Один из рабочих, слава богу, прекратил колотить молотком по незаконченному коттеджу и сказал, что Баки покормил лошадь и отправился в город. Он просил передать, что ждет меня за завтраком.

С моря подул легкий бриз, и мне в нос ударил собственный запах. Необходимо срочно и целиком окунуться в соленую воду и поскорее смыть запах сигарет с одежды, промыть мозги, отстирать грехи с души. Я снял рубашку, бросил ее у берега и, войдя в чистую спокойную воду по колено, рухнул лицом вниз и лежал так, пока хватало дыхания. Прямо как очередной злодей, подстреленный Клинтом Иствудом. Под водой я поклялся никогда больше так не надираться.

Вполне может статься, что несякнущие реки спиртного извели в этих краях больше экспатриантов, чем встречи с пиратами, индейцами и летучими разносчиками заразы вместе взятыми. Если я действительно собираюсь задержаться в Пунта-Маргарите, мне следует вести себя как рыбаки, которых я видел утром, а не как алкаш, каковым я был прошлой ночью. Я проделал весь этот длинный путь не для того, чтобы закончить свою жизнь еще одним спившимся гринго.

Я отплыл от берега и попал в глубокую, освежающую воду. Через полчаса мое сердце стало биться ровнее, кровь заструилась по жилам, и я понял, что, несмотря на то, что пока не расплатился с банком дурных привычек[36]36
  «Банк дурных привычек» («Bank of Bad Habits») – песня Джимми Баффетга из альбома «Barometer Soup» (1995).


[Закрыть] за билеты на вчерашнее веселье, я выживу.

Раскинув руки, я плыл на спине и смотрел в утреннее небо. И в блаженной тишине принял второе решение. В этих краях нет скота, который надо пасти, и нет заборов, которые надо чинить. Если я хочу остаться, приносить пользу и жить достойной жизнью в тропиках, мне следует подыскать иную работенку. Я выбрался из воды, вернулся на судно, принял душ и натянул чистую футболку и шорты. Я собирался на охоту за работой, но сперва нужно поесть блинчиков.

Капитан Кирк и Баки завтракали за пластиковым столиком под выцветшим зеленым тентом перед кафе «Рыболов» напротив «Жирной игуаны». В тихой маленькой гасиенде кипела жизнь. В воздухе витал запах горячего кофе. Я узнал несколько участников вчерашней вакханалии и немедленно приступил к изучению испанского, сказав им «Hola».[37]37
  Привет (исп.).


[Закрыть] Капитан Кирк доел яйца, схватил кружку кофе и отправился поболтать с ребятами за столиком на веранде. Мы с Баки сидели в тени огромной норфолкской сосны – настоящий оазис.

– Попробуй-ка банановые блинчики с кокосовым сиропом. Помогает, – сказал он.

– Спасибо. Я просто хочу, чтобы ты знал. Обычно я так себя не веду, – сконфуженно пробормотал я.

– Так поступают все моряки после длительного и тяжелого плавания, – сообщил Баки.

– Но я-то не моряк.

– А Кирк мне сказал совсем другое. Блин, я в свою первую ночь здесь вел себя куда хуже. Я напился в хлам и потом сделал это. – Баки расстегнул рубашку, обнажил левое плечо и повернулся. От его лопатки до поясницы растянулась обнаженная принцесса индейцев майя, совокуплявшаяся в миссионерской позиции с крокодилом, у которого вместо пасти был птичий клюв. Каждой рукой принцесса душила по змее.

– Охренеть! – воскликнул я. Зрелище было омерзительное. – Кто это придумал?

– Не помню. Потом мне рассказали, что я попросил Хило, спеца по татуировкам, набить мне то, о чем он в данный момент думал, – улыбнулся Баки.

Каким-то чудом прошлой ночью мне удалось уберечь собственное тело от всяких там рисунков, но это, кажется, единственное, что я пропустил.

Баки застегнул рубашку и сказал:

– В этих краях надо быть осторожнее с мимолетными желаниями. – Он помахал официантке. Та принесла кофейник и наполнила его кружку. Сделав глоток, Баки продолжил. – У меня тут возникла одна проблемка. А вот для тебя она вполне может оказаться большой удачей. Думаешь плавать с Кирком и дальше?

Вопрос меня удивил. Мне даже в голову не приходило, что я смогу работать на Кирка.

– Он меня об этом не спрашивал.

– Еще спросит. То есть, если ты не хочешь работать у нас на базе.

Я не мог поверить своим ушам. Еще час назад меня глодала совесть, я ломал голову над собственным будущим и не знал, что мне делать. Теперь у меня было не одно, а целых два предложения работы.

Прибыли мои блинчики. Я немедленно занялся ими, щедро смазав их маслом и утопив в сиропе.

– Ты когда-нибудь читал книгу под названием «Не останавливайте карнавал»?[38]38
  Новелла (1965) Германа Вука (р. 1915) – американского прозаика, драматурга и публициста, автора романов о войне и о жизни американской еврейской общины. По мотивам новеллы Джимми Баффетт написал одноименную музыкальную пьесу (1997).


[Закрыть] – спросил Баки.

Залпом осушив большой стакан ледяного молока, я кивнул:

– Конечно.

– Это библия экспатриантов. Прежде чем арендовать базу у Текса Секса, Кирк и я прочли ее трижды. Мы хотели убедиться в том, что опасности, с которыми столкнулся Норман Пейперман, никогда не коснутся «Потерянных мальчишек».

– Кирк – совладелец базы?

– Да. Разве можно мечтать о лучшем партнере?

– И то верно. Ну, так что случилось, когда вы прочли книгу?

– Мы ошиблись, как и все остальные, кто думал, что сможет взять верх над Карибами.

– Но место выглядит суперски, и ты вот-вот откроешь свое дело, – возразил я.

– Точно. Но как только начнешь думать, что повернул за угол и видишь свет в конце туннеля – БАМС! – происходит что-то из ряда вон выходящее. – Баки поднял левую руку и выставил забинтованный указательный палец.

– Что случилось?

– Норман Пейперман называл это правилами острова Кинджа.

– То есть?

Баки снял повязку, и я увидел неровную темную линию стежков, зигзагами идущую вокруг кончика его пальца.

– Вчера ночью, или, лучше сказать, сегодня рано утром я оставил вас, парни, потому, что мне надо было рано вставать. Я пообещал отвезти пару американских ребят на рыбалку. С одним я уже встречался в Вайоминге, он приехал сюда со своим приятелем, который – слава богу – оказался хирургом из Гарварда. Они остановились всего на день, чтобы осмотреть базу по пути к заливу Вознесения. Я просто хотел заручиться парочкой будущих клиентов. Мы поймали несколько альбул, и ребята были просто счастливы. Мы уже было решили, что на сегодня хватит, когда на мелководье заплыла эта гигантская барракуда. Я посоветовал парню забросить удочку в последний раз. Рыбина заглотнула наживку, и началась борьба. Через десять минут тварь была у самого борта, и мы уже собирались снять ее с крючка, но тут она взбесилась, мотнула головой и – ам! Дальше я помню только кровь. Долбаная барракуда отхрумкала кончик моего пальца, он болтался на куске кожи, словно «Чикен Макнаггетс». Ну, товарищ моего старого клиента оказался первоклассным пластическим хирургом. Мы ломанулись на базу, я вызвал по рации Кирка, и он примчался к нам с аптечкой. Доктор уложил меня на стол для пинг-понга и пришил палец. Это хорошие новости.

– А плохие?

– Я левша. Палец-то на месте, но я не могу держать вилку, не говоря уж о том, чтобы завязать узел или забросить мушку. А мне нужно обучать моих гидов: скоро ведь открытие сезона. – Баки взглянул на свой искалеченный палец и слегка поморщился от боли. – Как давно ты удишь на мушку?

– Я рыбачил на реках Вайоминга с самого детства, но первый раз забросил лесу в морскую воду только с «Карибской души». Мы стояли на якоре у острова Тортуга, и я несколько часов баловался на отмелях у форта.

– Единственное отличие – это ветер, – сказал Баки. – Плюс размер и скорость рыбы, разумеется.

Слушая Баки, я вдруг вспомнил одно объявление, которое прочел в рыболовном журнале, когда сходил с ума на пуделином ранчо. Оно гласило: «Требуется гид по отмелям. Опыт работы не обязателен. Контактная информация: Вон, база "Последний манго", Исла-Мухерес». Я чуть не ответил.

Баки сделал глоток кофе и, облокотившись на стол, заглянул мне в глаза.

– Я тебя не кину – мы не можем позволить себе пропустить открытие сезона. Первые клиенты будут здесь уже через две недели. Я хотел обучить Икс-Нея и еще одного гида. На этот год их бы хватило. Потом я бы натаскал еще несколько гидов из местных. Но с этим гребаным пальцем я не могу ни забросить удочку, ни оттолкнуть лодку от берега. Я все обсудил с Кирком. Он собирался предложить тебе работу на своем траулере, но ты нас очень выручишь, если ненадолго останешься на базе… Разрешение на работу я тебе добуду, – продолжал Баки. – У меня есть хороший друг, он работает на правительство, так что с этим проблем не будет. За неделю вникнешь в некоторые тонкости ремесла. Больше времени у нас нет. Дам тебе книги, которые нужно прочесть. Кстати, Кирк тут привез мне видеомагнитофон и обучающие кассеты. Я собирался ставить их гостям на базе. Я смогу платить тебе только пару сотен в неделю, но со времен Текса Секса остался старый коттедж. Считай, он твой – бесплатно. Конечно, там надо будет кое-что доделать, подчистить, но за ним есть маленькое поле, которое наверняка придется по душе Мистеру Твену. А когда сезон закончится, там и посмотрим.

Я был ошарашен.

– Ты предлагаешь мне работу? – Я старался выглядеть невозмутимо. – Когда начинаем?

– Вчера, – ответил Баки.

Не знаю, что такого во всем этом сахаре, тесте и растопленном масле, но после моих ковбойских ночей в Вайоминге подобный завтрак превратился в насущную необходимость. Я называл его «подгузником» – из-за способности впитывать излишек алкоголя, гуляющий в крови монстра вечеринок. Эти блинчики и неожиданно возникшие планы на ближайшее будущее оказались потрясающим лекарством от похмелья.

Подойдя к траулеру, мы сообщили капитану Кирку о моем решении работать на Баки. Он был очень доволен. Он собирался в обратный рейс на Хит-Вейв и отплывал с приливом в десять.

Я выполнил свои последние обязанности в качестве члена команды «Карибской души», погрузив на борт мебель ручной работы для дома на берегу залива Пердидо. Закрепив груз, отнес свои скромные пожитки в старенький джип Баки. Коллекция произведений искусства Талли Марса ехала со мной впереди. Изображение святой Барбары я держал на руках, чтобы у нее был хороший обзор, а вторую картину, свернутую трубочкой, подоткнул сзади для сохранности. Мы ехали на базу «Потерянные мальчишки» – в мой новый дом.

Распаковав вещи, я оседлал Мистера Твена и поскакал назад в город проводить «Карибскую душу». Когда мы добрались до пристани, Кирк уже загрузился и был готов к отплытию. Я смотрел на него и думал, что же ему сказать. Я должен был поблагодарить его за очень-очень многое. С другой стороны, я знал, что он смутится, начни я разглагольствовать о том, как он придал моей жизни новое направление. Капитан Кирк – человек немногих, но верно подобранных слов. Он мудрый командир – один из тех редких людей, что ставят благополучие других превыше своего. За это он получил медаль во Вьетнаме, хотя и никогда об этом не говорит. Он живет настоящим, не думая о том, что случилось вчера или что произойдет завтра.

Он спустился вниз, потрепал по холке Мистера Твена, и мы пожали друг другу руки.

– Увидимся через пару недель. Позаботься о моих инвестициях, – сказал он с улыбкой. В следующий миг он уже выкрикивал команды.

Отдали швартовы, капитан Кирк развернул судно и двинулся на север. Несколько секунд толпа на пристани махала ему вслед, а увидев, как «Карибская душа» совершила свой первый поворот к Птичьему каналу, разошлась. Каждый отправился по своим делам.

Я легонько пихнул Мистера Твена в левый бок, и он повернул на юг. Похоже, он и без меня знал, куда мы едем.

«Потерянные мальчишки» встретили меня визгом бензопилы, ударами молотков и барабанами Тито Пуэнте[39]39
  Тито Пуэнте (1923–2000) – американский музыкант, «Король мамбо».


[Закрыть] из забрызганного краской динамика. Бригада рабочих наносила последние штрихи на постройки базы.

Я свернул с пляжа и поехал через рощицу апельсиновых деревьев за лагерем. Всю дорогу я старался уяснить себе тот невероятный факт, что теперь я буду здесь жить. Распаковывая вещи, развешивая картины и кормя лошадь, я несколько раз останавливался, смотрел на безбрежное изумрудное море и щипал себя. Мне надо было убедиться, что все это не сон.

Вечером Баки и я сидели на берегу с парой местных плотников, подрабатывавших в нашем прибрежном имении. Мы развели костер из скорлупы кокосовых орехов и жарили на огне моллюсков и хвостики омаров.

Баки придумал забавную игру в истории. Называлась она «Последняя вечеря» и сводилась к следующему: мы разрешали этим злым, мстительным тварям – слепням то есть – сесть себе на руку или ногу и укусить. Далее произносилась эпитафия жрущему свой последний ужин насекомому, после чего маленького ублюдка прихлопывали. Речи оценивались на голосовании всеми присутствующими, и лучший оратор получал бутылку вина.

– Я просто хочу превратить уничтожение кусучих насекомых в спорт. А то все нарды да «скраббл», – пояснил Баки.

Мы поедали омаров под острым индейским соусом «Agua del inferno». К восторгу моего учителя я самостоятельно перевел название:

– Бьюсь об заклад, «Воды ада» дадут фору «Табаско», – сказал я Баки.

Перец жег губы, и время от времени мы прикладывались к бутылкам холодной «Короны». Мы подняли тост за счастливые звезды у себя над головами. За весь день я так наулыбался, что заболели щеки. Головокружительные перемены – только утром я съехал с траулера, и вот уже любуюсь закатом на крыльце моего пляжного домика – так увлекли меня, что я напрочь позабыл о своей главной задаче: изучить книги и кассеты, которые дал мне Баки, мой ускоренный курс рыбалки на отмелях. На этом мое участие в пляжных посиделках завершилось. Я вдруг понял, что у меня еще куча дел.

– Все нормально, – беспечно отозвался Баки. – Я сказал Икс-Нею, что ты никогда не удил в морской воде, ко зато умеешь забрасывать против ветра.

– Икс-Ней возвращается? – спросил я. – И что это вообще за имя такое?

– Индейское, – ответил Баки. – Но Икс-Ней не просто майя. Он хунан.

– Шаман? – переспросил я.

– Как ты догадался?

– Шаманом был лучший друг моего отца, – ответил я.

– Это уже интересно, – сказал Баки, изумленно качая головой.

– Когда начинаем? – спросил я.

– Как только он вернется.

– Я помню, ты говорил, что сейчас его на острове нет. Где он?

– На прошлой неделе боги неожиданно призвали его в Шибальбу.

– Это далеко?

Баки рассмеялся:

– Ну, по шоссе 307 туда не доберешься. Шибальба – девятиэтажный мир иной, преисподняя, где шаманы ищут мудрость духов. Туда ведет тайная крутая тропа. Она проходит через ряд пещер, войти в которые могут только шаманы. Это очень опасное место. Там уйма змей и драконов. Сама дорога устлана шипами, а по обеим ее сторонам – либо стремительные потоки, либо бездны. Там живут злые демоны, осмеливающиеся бросать вызов богам.