Текст книги "Обожаю тебя ненавидеть"

Глава 17. Платье для настоящей принцессы

На территории нашего офисного здания есть огромный, красивый сад со скамейкой, стоящей под раскидистым старым дубом. Иногда я хожу туда, чтобы побыть одной, посидеть и подумать. И прямо сейчас, когда рабочий день закончен, мне необходима эта скамейка.

Но как только я зашла в сад, увидела маленькую девочку, не старше шести лет. Она была одета в пышную розовую юбочку, а на голове блестела тиара. Малышка сидела под деревом, играя с медвежонком в чаепитие.

Я никогда ее раньше не видела. Девочка посмотрела на меня и улыбнулась, и я поразилась ее красоте: азиатка с выразительными глазами, шелковистыми черными волосами и идеально круглым личиком. Она пыталась накраситься розовой помадой, но только размазала ее.

– Да у тебя здесь чудесная чайная вечеринка, – наконец заметила я, усаживаясь на скамейку рядом с ней.

– Вот, – и она протянула мне чашечку, из которой я отпила воображаемый чай.

– Ммм… как вкусно… спасибо. И мне нравится твой наряд.

– Это папа купил. Сказал, что у принцессы должна быть сказочная одежда.

Я улыбнулась.

– Похоже, он умный человек.

– Да, самый умный.

Затем девочка наклонилась и прошептала:

– А мне уже можно гулять в саду без няни, мне почти шесть лет. Она думает, что я ее не вижу, но я вижу. Она прячется там, – девочка указала на дальний угол сада, где прогуливалась няня, стараясь не смотреть в нашу сторону.

– Ого, а ты смышленая, – заметила я.

Она гордо кивнула.

– Скоро мне исполнится шесть. Вообще-то папа не разрешает разговаривать с незнакомцами, а ты – незнакомка, хоть и очень красивая. Наверное, не стоит с тобой говорить.

– Твой папа прав. Тебе не стоит разговаривать с незнакомцами, поэтому я пойду, не буду мешать тебе пить чай.

Я встала и собралась уходить. Она окликнула меня.

– Меня зовут Ли-Хау, – сказала она.

– Какое красивое имя.

– Так звали мою бабушку. Папа говорит, она сейчас далеко, в красивой, волшебной стране, где счастлива и больше не болеет. Он сказал, что я могу разговаривать с ней, если захочу, потому что она всегда меня слышит и любит.

– Твой папа, наверное, очень мудрый человек.

– Мое имя означает «жемчужный цвет», – радостно призналась девочка.

– Чудесно. Невозможно придумать для нее имя лучше.

– А как тебя зовут? – поинтересовалась она. Я собиралась ответить, но она перебила: – У тебя красные губы и черные волосы. Наверное, тебя зовут Белоснежка.

– Пусть будет Белоснежка, – я коснулась своих губ. Ну, хоть кто-то заметил.

– Теперь мы знакомы, – победоносно заявила она.

Я улыбнулась:

– Ты очень умная.

– Папа тоже так говорит, а еще он говорит, что гораздо важнее быть хорошим человеком.

Я тяжело вздохнула. Кем был ее отец? Должно быть, у него золотая олимпийская медаль за отцовство.

– Он снова прав!

Внезапно девочка подскочила.

– Лучше я пойду домой. Мне нужно быть ответственной.

– Ты живешь здесь? – поинтересовалась я. Люди в доме постоянно заезжали и выезжали.

– Нет, прихожу в гости, – она собрала вещи и убежала.

Как же хорошо быть ребенком – беззаботное время!

Я посмотрела ей вслед и почувствовала пустоту внутри, размышляя о премии «отец года». Ли-Хау напомнила мне о том, чего у нас с сестрой никогда не было – о счастье и уверенности. Нас же окружали лишь постоянные предательства и ложь. Я почувствовала тяжесть в животе, когда осознала, как это повлияло на меня и продолжает влиять до сих пор. Как это мешает сближаться с людьми и доверять им. Если бы я была честной перед собой, то давно призналась, что у меня и друзей-то нет, кроме «отцов». Я шла по жизни, избегая отношений, а не в поисках их, и мне было очень трудно доверять, особенно мужчинам.

* * *

Вечером я рассказала Джей-Джею и Брюсу о своем знакомстве в саду – ребята всегда рады послушать про пышные юбки. Умилению и восторгу не было предела.

– Забудь про Бена, где бы найти такого папашу? – сказал Джей-Джей.

– Джей-Джей, парень женат, у него дочь.

– Сколько лет девочке? – поинтересовался он.

– Около шести.

– Тогда ее родители наверняка разведены. Все натуралы разводятся.

Я засмеялась.

– Это такое клише.

– А еще азиаты очень горячие, – добавил он.

– Еще одно клише, – усмехнулась я.

– И потом, ты не можешь встречаться с Беном, когда мы знаем, кто его брат!

Брюс закатил глаза:

– Он весь день об этом говорит!

Я встала и направилась к выходу.

– Ты куда? – окликнул меня Джей-Джей.

– На работу!

– Смотри, чтобы я не поймал тебя около двери соседа!

Он погрозил мне пальцем. Брюс шлепнул его по руке.

– Не слушай его. Иди и постучись.

– Пока, ребята. Увидимся позже.

– Предательница! – крикнул вслед Джей-Джей.

Глава 18. Итальянский жеребец

Вечер пятницы в ресторане – горячее время. «Большой Джон», он же «БД» – небольшое заведение, где столики расставлены вокруг сцены, на которой проходят выступления трансвеститов и стендапы. Во время тематических вечеринок сцена используется как танцпол, и посетителей приглашают раскачать зал. Место довольно тесное, и Джей-Джей с Брюсом давно пытаются выкупить соседнее помещение, чтобы расшириться. Но есть и свои плюсы – когда ресторан забит людьми, он гудит. Атмосфера очень живая, каждый вечер происходит что-то интересное. Интерьер выполнен в ярко-розовом цвете, а под потолком висят огромные буквы: «Ешь, пей, веселись!»

Меню тоже очень примечательно. Блюда простые, но безумно вкусные: изысканные бургеры и хотдоги, необычная пицца. Названия у блюд такие, например: «Длинный Джон» (хотдог), «Мясной папаша» (большой гамбургер) и «Итальянский жеребец» (это пицца). Все названия придумывал лично Джей-Джей, так что вы все поняли.

Официанты одеты в белые рубашки с надписью: «Гей или просто весело?» («Гей, или только я?») Большинство официантов накачанные, загорелые красавцы – наймом тоже занимается Джей-Джей. Я, можно сказать, выросла здесь и знаю любого, входящего в дверь. «Большой Джон» собирает верных друзей, которые каждую неделю посещают шоу, но главное – приходят для встреч с друзьями и за хорошей едой. Это место стало важным для многих, место, где тебя не осудят, независимо от того, кто ты такой.

Сегодня был обычный вечер, никаких шоу, но «БД» заполнен битком. Постоянные посетители все в сборе, только… Даже со спины я узнала его в ту же секунду, как подошла к столу с меню в руках – больше никто в зале не источал такой сексуальности.

– Сара, какой сюрприз! – воскликнул он, глядя на меня. – Я не знал, что ты здесь работаешь. И вот, мы здесь, лицом к лицу!

Черт! Воображением завладели ужасные картинки. Перестань думать о том, как он кончает на лица девушек!

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего, – покачала я головой, пытаясь прийти в себя.

– Похоже, ты о чем-то думала?

– Нет, ни о чем я не думала.

– А выглядело именно так. – Он улыбнулся и наклонился вперед. – Так о чем ты думала? Обо мне?

Я прикусила губу. Такой разговор совсем не помогал мне.

– Что будешь заказывать? – быстро спросила я, бросив большое фиолетовое меню на стол перед ним.

Он несколько секунд изучал страницы и снова поднял глаза на меня.

– Мне нравится твоя рубашка, – заметил он с очаровательной улыбкой.

– Спасибо. Так что ты здесь делаешь?

– Разве парень не может поужинать в ресторане в пятницу вечером?

– Конечно, может. Просто интересно, почему парень выбрал именно это место?

Бен подмигнул мне.

– Наверное, потому что я надеялся тебя здесь увидеть.

– Понятно, – равнодушно отреагировала я.

– Сегодня тебя почти не было видно на работе, вот и решил зайти поздороваться, – он улыбнулся, и я почувствовала, как все внутри растаяло. Этот мужчина был проблемой.

– Красной помады больше нет? – Он пробежал взглядом по моим губам.

– Я думала, ты не заметил.

– О, – он наклонился еще ближе, – заметил. Поверь мне.

И я вдруг почувствовала, как меня затягивает в воронку. Наши глаза встретились, я пыталась отвести взгляд, но не смогла.

– Шевели булочками, – шлепнул меня один из официантов, Райан. Здесь это считалось нормальным.

– Привет, малыш, – я пропустила его, и мы обменялись воздушными поцелуями.

– Эх, – сказал Бен, глядя на мой зад, – сколько бы я отдал, чтобы прямо сейчас стать геем.

– Ты забыл, что мы друзья? – заметила я. – Друзья не разговаривают о…

– Сексуальных попках друг друга? – предположил Бен.

– Точно.

Он наклонил голову набок и прищурился.

– Я знал, что пожалею, когда согласился остаться с тобой друзьями.

Он снова открыл меню, затем поднял на меня глаза.

– Итак… чтобы я больше не переступал черту, давай выясним, каким частям твоего тела я могу говорить комплименты… как друг?

Я засмеялась. Не могла сдержаться, и он улыбнулся в ответ.

– Например, если скажу, что у тебя красивая улыбка – это будет нормально? – огонек в его глазах сигнализировал мне, что он ходит по краю. – Я имею в виду, это прилично, когда один друг говорит такое другому?

– Думаю, это будет нормально, – я старалась не покраснеть, но чувствовала, что не могу это контролировать.

– Хорошо, – и он вернулся к меню, но никак не мог собраться. – А если я скажу, что у тебя красивые глаза?

– Ммм, я думаю, это уже на грани дозволенного.

– О’кей, кажется, начинаю понимать суть.

– Рада, что смогла помочь, – я прикусила кончик ручки, чтобы не сказать ничего лишнего.

– Погоди, – Бен посмотрел на меня сверху вниз. – Что, если я скажу, что ты самая сексуальная женщина, которую я когда-либо встречал?

Я еще сильнее прикусила ручку.

– Нет, это уже перебор.

Он задумчиво кивнул.

– О’кей. Значит, мне нельзя говорить, как ты прекрасна, когда сидишь на мне.

– О господи! Поверить не могу, что ты только что это сказал.

– Я только спросил, будет ли это нормально.

– Нет, нельзя говорить такое! – Я разнервничалась.

Он посмотрел на меня своими большими карими глазами.

– Отлично! Тогда не буду говорить, как невероятно ты выглядишь, когда сидишь на мне голая.

Но было слишком поздно. Он снова сказал это, и я хотела только одного – забраться прямо сейчас на его колени. Я переступила с одной ноги на другую и отошла подальше от него:

– Ты пришел сюда поесть или обсудить нашу дружбу?

Он выглядел самодовольно и все-таки заглянул в меню:

– Что ты порекомендуешь, Сара?

– Порекомендую, чтобы ты перестал называть меня по имени и наконец что-нибудь заказал.

– Ух! – Он бросил меню на стол. – Злюка.

– Слушай, меня ждут другие посетители, – фыркнула я, бросив на него злобный взгляд. – Мой мир не крутится вокруг тебя.

– Хорошо. Принеси что хочешь.

– O’кей. – Я забрала меню. – Что будешь пить?

– Воду с газом.

– Воду с газом? Не текилу? Не пиво?

– Я сегодня не пью, – пояснил он и закинул ногу на ногу.

На нем не было костюма, но он все равно достойно выглядел в черных джинсах и клетчатой рубашке.

– Сейчас.

– Побыстрее, – услышала я вслед.

На мне были еще три столика, но куда бы ни шла, везде видела Бена. Бен сзади, Бен слева, Бен справа. Он следил за мной, как я передвигаюсь от столика к столику. Он оборачивался, чтобы посмотреть на меня. Его взгляд был пристальным, и я прекрасно понимала, что это было сильнее меня. Как мне хотелось сорвать с себя одежду и наброситься на него. Я не знаю, как такое может быть, но сегодня он выглядел привлекательнее, чем когда-либо. Может быть, потому что напомнил о том, как видел меня голой. Я чувствовала одновременно возбуждение и ужас от того, что мне снова нужно подойти к его столику.

– Вот, – я поставила перед ним бургер. – «Большой Джонсон» с гарниром.

– «Большой Джонсон»? Ммм, – засмеялся он, – похоже, надо привести сюда брата.

– Угу, – кивнула я, хотя понимала, что это ужасная идея. – Приятного аппетита, – и я уже хотела уйти, но он поймал меня за руку. Бен крепко сжал мое запястье.

– Пойдем на свидание? – он так на меня смотрел, что я покраснела.

– Ты серьезно?

– Да.

– Почему же я не уверена, что могу тебе доверять?

– Я говорил тебе, что не говорю того, чего не имею в виду. – Он притянул меня ближе, отпустил руку и поправил мою рубашку. Аккуратно разгладил ее и подоткнул за пояс. Ладоням Бена там точно нечего делать! Я сделала шаг назад, но он поймал меня, зацепившись пальцем за петельку на джинсах.

– Одно свидание.

Он держал меня за джинсы, и мы молча продолжали смотреть друг на друга. Но чем больше мы сверлили друг друга взглядом, тем больше нарастало желание, которого я боялась.

– Я подумаю, – заявила я, только чтобы он отпустил меня.

Он выглядел ошарашенным, как будто не ожидал такого ответа.

– Правда? Ты подумаешь?

– Может быть. Может быть, я подумаю, – быстро исправилась я.

Он улыбнулся той самой улыбочкой – она точно должна быть незаконной.

– Подумай, – и он, довольный, переключился на бургер.

А я ушла, испытывая кучу противоречивых чувств, о которых не вспоминала, кажется, вот уже тысячу лет.

Глава 19. Ц, Ч, Ш

Смена закончилась далеко за полночь, и я была абсолютно без сил. Шея и плечи болели, а ноги ужасно гудели. Зато заработала достаточно денег на учебники для сестры – оно того стоило.

Я планировала купить их вместе с ней на следующий день, а заодно попытаться поговорить с матерью – хотя надежда убедить ее была очень маленькой. Она могла думать только об отце и заявляла, что все еще его любит, несмотря ни на что. Я прочитала достаточно книг на эту тему, чтобы убедиться в том, что это созависимость. Матери была необходима поддержка психолога, чтобы найти силы вырвать его из сердца и никогда больше не впускать в свою жизнь.

С отцом была другая история. Несколько лет назад я пыталась уговорить его пойти на встречу анонимных игроков, но он отказался, так как не видел в этом проблемы. Он сказал, что проблема не в том, что он играет, а в черной полосе, которая наступила в его жизни. Только она никогда не заканчивалась.

Отца уволили сразу после того, как нас выселили из дома. Он работал в бухгалтерии городского совета. «Подозревается в мошенничестве» – таким было обвинение. Эта замечательная история даже попала в местные газеты, так что мы не только все потеряли, но и были выставлены на всеобщее посмешище. Удивительно, как люди начинают на тебя смотреть, когда узнают, что твой отец преступник. Удивительно, как друзья внезапно перестают общаться с тобой. А еще удивительно, как быстро в школе начинают дразнить крутые девчонки, и ты чувствуешь себя полным ничтожеством.

Но моя мать ничего не замечала. Она спустила все свои скромные сбережения на адвокатов, хотя в виновности отца никто не сомневался. Я так надеялась, что его посадят в тюрьму и мы спокойно будем жить дальше, но его выпустили досрочно, чего я до сих пор не понимаю.

Я наивно полагала, что мама, наконец, уйдет от него, особенно когда начался суд, а она снова поймала его за игрой, а потом застала с проститутками. Но она не ушла. Когда нас вышвырнули из дома, несколько родственников предложили нам остановиться у них. С одним условием – без отца. Он воровал вещи, брал «в долг» у всех, кого знал. Но мать отказалась от всех предложений, потому что хотела «остаться со своим мужчиной». Так мы оказались на парковке в трейлере.

Часть меня ненавидела мать за это, хотя Джей-Джей все время напоминал мне, что она, как и отец, больна, но я не могла ничего с собой поделать. Если бы у меня был ребенок, я бы поставила его на первое место. Я бы не променяла безопасность и благополучие своих детей на пьяного, ворующего, лгущего, изменяющего игрока. Мои дети были бы всегда на первом месте. Уверена, отец Ли-Хау так и относится к ней, поэтому она растет умной, сообразительной девочкой, без забот и проблем. Наверняка она вырастет, не стыдясь и не стесняясь своей семьи, у нее не будет чувства предательства со стороны родителей, которые должны были ее оберегать.

Вернувшись домой, я обратила внимание на конверт с моим именем, торчащий из двери. Я улыбнулась, потому что знала отправителя. У Бена очень узнаваемый почерк – крупные, округлые, четкие буквы. Я посмотрела на его дверь. Интересно, он уже спит? Если верить сплетням, он вообще никогда этого не делает. Я открыла конверт и обнаружила странную карточку.

«Код для перестукивания». Я пробежалась глазами по таблице.

Что это вообще такое? Я думала об этом, пока переодевалась и принимала душ. На самом деле, единственным желанием было забраться в постель и уснуть, но как только я легла, то услышала стук в стену.

Я вскочила. Так вот что такое «Код для перестукивания»! Бен, Бен, Бен — самый удивительный человек из всех, кого я знала. Изучив табличку, я пересчитала удары.

«Привет», – отстучал он.

«Привет», – ответила я. Это был медленный и трудоемкий процесс.

«Как ты?» – разобрала я.

«Устала».

Пауза, затем следующее сообщение:

«Сладких снов, красавица».

Я растаяла, как пломбир под июньским солнцем.

«Ц» – отстучал он. От пломбира почти ничего не осталось. Терзали сомнения, стоит ли ответить ему тем же, но это было бы слишком.

«Ч» – было моим сообщением.

Я уже неплохо знала Бена и понимала, что ему это понравится.

«Ш» – ответил он, и стуки прекратились.

Я смотрела в темный потолок, расплываясь в улыбке. У него хорошо получалось. Флиртовал он профессионально. Если бы флирт и ухаживание были представлены на Олимпийских играх как отдельный вид спорта, Бен однозначно взял бы золото. Я надеялась, что все это было всерьез, – потому что по-настоящему чувствовала головокружение и опьянение.

Глава 20. Белоснежка

На следующее утро я проснулась довольно рано и хотела постучать в стену, но передумала. В субботу в девять утра большинство нормальных людей еще спят. Я взяла чашку с кофе, натянула шапку и шарф и отправилась к своему дереву. Втайне я надеялась снова встретиться с Ли-Хау, и мне повезло. В этот раз она собирала цветы и, увидев меня, широко улыбнулась. Но сегодня она была не одна.

– Привет! – и я уселась на скамейку. Затем повернулась к женщине, которая была с девочкой, чтобы поздороваться, но Ли-Хау вмешалась.

– Это моя няня Лерато, ее имя означает «Любовь».

– Здравствуйте, Лерато.

– А вы, наверное, Белоснежка, о которой я столько всего слышала?

– Видимо, да.

– Лерато помогает мне собирать цветы. Папа говорит, что взрослые должны помогать, когда работаешь с ножницами, а еще с ними нельзя бегать.

Отец года снова попал в точку. Ли-Хау была одета во все розовое. Яркий спортивный костюм, кроссовки Adidas и пышный шарф, а поверх брюк уже знакомая юбка-пачка.

– Мне нравится твой костюм. – Джей-Джей бы родину продал за такой.

– Это тебе. – Она протянула мне белую маргаритку. В горле образовался комок. Эта маленькая девочка удивительно на меня действовала.

– Спасибо, он очень красивый.

– Мой папа говорит, что нельзя срезать слишком много цветов, потому что нужно бережно относиться к окружающей среде.

В этот момент я не выдержала и рассмеялась. Кем был ее отец? Может быть, в свободное время он спасает бездомных собак? Кормит голодных и читает слепым?

– Твой отец прав!

– Я знаю. Он всегда прав, – подтвердила девочка, держа букетик из белых и желтых маргариток. – Ты должна прийти на мой день рождения.

– Это очень мило с твоей стороны. Но я могу принять приглашение, только если меня позовут твои родители.

– Хорошо, принесу тебе официальное приглашение, – она снова широко улыбнулась. – Мне нужно поставить цветы в воду, – и Ли-Хау умчалась.

Я улыбнулась Лерато.

– Сгусток энергии, – заметила она с улыбкой.

– Точно, – время для сбора информации. — Вы сюда приходите в гости? – поинтересовалась я.

Она кивнула.

– Мы живем в Роузбанке.

– Понятно, – я почувствовала разочарование – вряд ли столкнусь с суперотцом. Наверняка они приезжали к родственникам или друзьям.

Лерато встала и пошла к Ли-Хау.

– Увидимся, – помахала я им.

Я сидела, пила кофе и смотрела на цветы. Странно, я совсем не замечала их раньше. Дети всегда так на нас действуют. Благодаря им мы видим мир немного по-другому. По дороге домой я сорвала оранжевый цветок.

Вернувшись, я рассказала ребятам свежую историю про розовую принцессу.

– Мы должны узнать побольше о ее отце, – заявил Джей-Джей. – Кажется, я влюбился.

– Прекрати. Ты невыносим, – проворчал Брюс и бросил на него злой взгляд.

Я засмеялась.

– Должна признать, мне и самой любопытно. Если я получу приглашение на ее праздник, то обязательно пойду, хотя бы чтобы взглянуть на легенду. Я вот думаю, а какая у нее мама? Она почти не говорит о ней.

– Может быть, она папина дочка. Как я, – промурлыкал Джей-Джей.

Это было правдой. Именно отец поддерживал его в том, чтобы не скрываться от мира. На самом деле он знал, что его сын – гей, с тех пор как Джей-Джею исполнилось двенадцать лет. В прошлом году отец даже пришел на гей-парад в футболке с надписью «Сын-гей – это весело!». Ему было шестьдесят семь лет. Это привлекло столько внимания, что фотография с ним оказалась в «Гей Таймз». Теперь вырезанная статья висела в рамочке у нас на стене. Отец Брюса же, глубоко религиозный человек, наоборот, категорически не принимал особенности сына, и они почти не общались. Родители! У них такая власть над нами. Они способны создать нас, способны помочь и способны сломать.