Текст книги "Мой принц"

– Нужно заказать тебе новые наряды для путешествия в Юру, – продолжала герцогиня. – Ты, конечно, будешь одной из подружек невесты. – Она нахмурилась. – Жаль что, ты недостаточно высокая. Но, полагаю, с этим уже ничего не поделаешь.

Девушка хихикнула:

– Ты можешь подвесить меня и растянуть.

– Не будь идиоткой, Чарити! С тобой невозможно вести серьезный разговор. Ты всегда делаешь… какие-нибудь нелепые замечания.

– Прости, мама, – пробормотала Чарити.

Леди Бофорт кивнула и пробормотала:

– Что ж, теперь мне надо думать, как развлекать Августа, и в то же время готовиться к свадьбе… Я бы с удовольствием задушила Екатерину.

Чарити трепетала при мысли, что Август остановится в Бофорт-Хаусе, но не выказывала своих чувств.

Глава 3

Его королевское высочество принц Август Джозеф Чарлз беспокойно ерзал на сиденье в тщетных попытках устроиться поудобнее.

– Ты выглядишь таким несчастным, Гаст, – с улыбкой заметил его кузен. – Через несколько часов мы будем в Лондоне.

Принц смотрел из окна кареты на зеленые и золотистые поля, которые тянулись до самого горизонта.

– Ненавижу кареты. Терпеть не могу тесноты. – Принц говорил по-немецки с юрским акцентом, и у него был довольно приятный баритон. – Здесь даже некуда положить ноги…

Франц засмеялся:

– Если бы твои ноги были нормальной длины, как мои, у тебя не возникло бы таких затруднений.

Август вздохнул и откинулся на спинку сиденья.

– Меня беспокоят мысли о встрече с этой девушкой, Франц. О чем я буду говорить с ней?

Франц с удивлением посмотрел на кузена:

– Ты не знаешь, о чем обычно разговаривают с женщинами?

– Не имею понятия, – признался принц. – В последние десять лет у меня ке было возможности проводить время в обществе хорошо воспитанных девушек.

И действительно, с семнадцати лет, после того как его отец отрекся от престола в пользу одного из маршалов Наполеона и отправился в изгнание в Англию, молодой принц жил в юрских горах и совершал оттуда набеги на французов. Большую часть своей сознательной жизни он провел в обществе мужчин и думал лишь о том, как освободить свою страну от захватчиков.

– Не волнуйся, Гаст. – Франц снова улыбнулся. – Ведь ты принц и собираешься сделать эту девушку принцессой. Ее интересует только это.

Август нахмурился:

– Но мне же придется о чем-то беседовать с ней. О чем говоришь с женщинами ты, Франц?

Мать Франца была дочерью австрийского герцога, и большую часть военных лет он провел в Вене. Естественно, его светский опыт был гораздо обширнее, чем у Августа.

– Говори ей, что она очень красива, – посоветовал Франц. – Всем женщинам приятно это слышать.

– А если она… не очень красива?

– Не имеет значения. Скажи ей, что она прекрасна, и она поверит тебе.

Тут послышался стук копыт, затем прозвучал выстрел, и тотчас же раздался хриплый голос:

– Остановитесь, иначе буду стрелять на поражение!

– Боже милостивый, – в изумлении пробормотал принц. – Не знал, что в Англии случается подобное.

– Я тоже не знал, – пробурчал Франц.

Обмениваясь этими замечаниями, оба извлекли из карманов пистолеты. Затем принц схватил еще один пистолет – он лежал на сиденье.

В следующее мгновение кучер остановился.

– Выходите с поднятыми руками! – раздался тот же голос. – Делайте, что приказываю, тогда не пострадаете!

– Их трое, – прошептал принц. – Бери на себя того, что слева, а я займусь остальными.

Франц кивнул.

– Вперед, – скомандовал принц, и молодые люди, выскочив из экипажа, покатились по дороге, одновременно стреляя из своих пистолетов.

Вскоре разбойники были выбиты из седел, а их лошади с громким ржанием ускакали. Принц же и его кузен нисколько не пострадали.

Однако молодые люди никого не убили – все трое были живы. Один из разбойников сидел, держась за плечо, и яростно ругался. Другой лежал на животе и громко стонал. Франц же стоял над третьим, направив на него пистолет – казалось, он вот-вот спустит курок. Принц взглянул на кузена и сказал:

– Нет, пусть живет.

Франц что-то проворчал сквозь зубы и медленно опустил пистолет. Лежавший на земле разбойник издал глубокий вздох облегчения.

– Собери их оружие, – приказал принц.

Франц кивнул и принялся собирать разбросанные вокруг пистолеты. Принц же рассматривал поверженных противников. Тот, что лежал на животе, сумел перевернуться и сесть. Пристально взглянув на него, Август сказал:

– Вам повезло. Если бы мы с кузеном не были такими меткими стрелками, вы бы оказались покойниками.

– Вот уж действительно удача… – проворчал разбойник, державшийся за плечо. – Это наша первая попытка… Хотели остановить каких-нибудь богатых джентльменов, а наткнулись на двух метких стрелков.

Его смуглое, как у цыгана, лицо исказилось от боли.

Принц внимательно посмотрел на него:

– Почему же вы занимаетесь своим ремеслом так близко от Лондона?

«Цыган» рассмеялся и снова поморщился.

– Нищим не приходится выбирать, милорд. Неужели не понимаете?

Август покачал головой и вдруг спросил:

– Но почему вы называете себя нищими? Мне кажется, вы вполне пригодны для любой работы.

«Цыган» с усмешкой проговорил:

– Мы вполне подходили, чтобы сражаться с Бонапартом, но теперь, когда его нет, мы ни на что не годимся.

Принц снова принялся разглядывать своих недавних противников. Затем, опустив пистолет, спросил:

– Вы служили в британской армии?

– Да, верно, – ответил один из разбойников.

– Мы сражались в армии Веллингтона, – с нотками гордости в голосе сообщил другой.

Принц нахмурился:

– Разве вы не получаете пенсий?

– Ради Бога, Гаст… – сказал Франц по-немецки. – Ты что, собираешься болтать до скончания века? Садись в карету, и продолжим наш путь.

– Садись первый, – отозвался принц.

Франц посмотрел на собранные пистолеты:

– Что нам делать с этим?

– Лучше взять оружие с собой. Эти глупцы наверняка попадут в беду, если мы его им оставим.

Франц молча кивнул и направился к экипажу. Принц же, вытащив из кармана несколько золотых монет, бросил их на землю:

– Вот, возьмите. И найдите доктора, чтобы он обработал ваши раны.

Несколько секунд спустя принц исчез в карете. Кучер тотчас же щелкнул кнутом, и лошади сорвались с места, Трое незадачливых грабителей в изумлении переглянулись, затем принялись собирать монеты.

Через несколько часов карета принца уже катилась по Джордж-стрит в направлении Бофорт-Хауса. Семнадцать лет назад Август останавливался в Бофорт-Хаусе, когда вместе с отцом посетил Англию, но он почти не помнил Лондон, разве что этот город показался ему ужасно грязным.

И сейчас впечатление было точно такое же – принц поглядывал в окно кареты и хмурился. Впрочем, хмурился Август не только потому, что ему не нравился Лондон. «Черт бы побрал мою дорогую матушку», – говорил он себе снова и снова. Первую остановку в Лондоне принц сделал у дома матери, но крайне смущенный дворецкий сообщил, что принцессы нет дома и что на время пребывания в Лондоне ему придется остановиться в Бофорт-Хаусе – именно туда они с Францем сейчас и направлялись.

– Почти приехали, – неожиданно сказал Франц. – Вот, смотри…

Минуту спустя карета остановилась у дома под номером 12. Принц тотчас же открыл дверцу и, выбравшись из экипажа, принялся осматривать особняк.

– И это все из-за матушки, – проворчал он сквозь зубы. – Из-за нее я здесь… словно в западне. О чем же я буду разговаривать с этой девушкой?

– Смелее, Гаст, – прошептал ему на ухо Франц.

Прежде чем Август успел ответить, дверь дома отворилась и величественный слуга, поклонившись, пригласил его в Бофорт-Хаус. Принц вошел в дом. Франц последовал за ним.

Слуга принял у них шляпы и перчатки.

– Его светлость и принцесса ожидают вас в библиотеке, ваше высочество. – Слуга снова поклонился. – Будьте любезны, следуйте за мной.

Они миновали узкий коридор с черно-белым мраморным полом и многочисленными пейзажами, развешанными по стенам. Затем поднялись по изящной лестнице и остановились перед дверью.

Слуга с порога объявил:

– Его королевское высочество принц Август!

Невысокая пожилая дама в черном шелковом платье поднялась со стула и сделала реверанс.

– Август, как я рада тебя видеть, – сказала она. Принц улыбнулся и подошел к престарелой принцессе. Взяв ее за руки, проговорил:

– Тетушка Мариана, я счастлив, что снова с вами встретился.

Они обнялись. Потом Август жестом подозвал своего кузена и сказал:

– Вы же знаете Франца, тетушка, не так ли?

– Конечно, я знаю Франца. – Принцесса обняла своего второго племянника.

Август же повернулся к джентльмену, стоявшему чуть в стороне.

– Лорд Бофорт, не так ли? – проговорил он с улыбкой. Герцог поклонился:

– Совершенно верно, ваше королевское высочество. Очень рад снова с вами встретиться.

Мариана пригласила всех присесть. Принц и Франц сели на бархатную софу, а принцесса с герцогом заняли стулья по обе стороны от нее. Август принялся осматривать комнату, уставленную полками с книгами, как вдруг дверь библиотеки отворилась, и вошел слуга с подносом, на котором стояли бокалы и бутылка шерри. Лорд Бофорт наполнил бокалы и спросил:

– Как прошло путешествие, ваше высочество? Принц пригубил из своего бокала и с улыбкой ответил:

– Путешествовали без приключений. Если не считать того, что произошло несколько часов назад. – И он рассказал о том, как на них напали грабители.

– Какой ужас! – воскликнула принцесса. – Ведь они могли вас убить!

– Им едва ли это удалось бы, – с улыбкой пробормотал Франц.

Герцог же сокрушенно покачал головой и сказал:

– К сожалению, не для всех бывших солдат находится работа. Сейчас очень сложное время, и в ближайшие годы нам придется столкнуться с большими трудностями.

Принца заинтересовала эта тема, и они с герцогом увлеченно обсуждали ее несколько минут. Потом лорд Бофорт сказал:

– Завтра утром, принц, вам предстоит встретиться с лордом Каслри. Мы с ним составили проект договора между нашими странами, и вы должны ознакомиться с ним.

– Прекрасно, – кивнул принц.

– Август, ты сообщил советникам твоего отца о планируемом браке? – спросила принцесса. – Они все еще здесь, в Лондоне. Мне кажется, им следует узнать об этом.

Принц пожал плечами и с невозмутимым видом проговорил:

– Нет, я ничего не писал им. Я решил подождать и поговорить с ними лично.

– Но твоя мать уже сообщила им, – сказала принцесса.

Принц вздохнул и пробормотал:

– Именно поэтому я хотел, чтобы она узнала о моих планах как можно позже. Я попросил ее ничего не говорить министрам моего отца, пока я не приеду в Лондон, но, очевидно, она не пожелала выполнить мою просьбу.

Принцесса посмотрела на своего сына и сказала:

– Я не рассказала тебе, Генри, но граф Гинденберг и маршал Рупник навестили меня вчера. Они были очень огорчены, что Август задумал жениться, не посоветовавшись с ними.

– Вы что-нибудь сказали им о договоре, тетушка?

Мариана покачала головой:

– Нет, Август. Похоже, они не знают, что ты намерен предоставить британскому флоту доступ в Сеисту, поэтому я ничего не сказала.

Принц с облегчением вздохнул:

– Вот и хорошо. Будет лучше, если эту новость они узнают от меня.

– Если они огорчились из-за женитьбы на англичанке, то у них наверняка случится сердечный приступ, когда они узнают о договоре, – с улыбкой проговорил Франц.

– Я постараюсь убедить их, что это наилучший выбор для Юры, – ответил принц. – Будет жаль, если они со мной не согласятся.

Принцесса внимательно посмотрела на племянника:

– Не стоит делать из Гинденберга и Рупника врагов, Август. Они долгие годы были советниками твоего отца, и у них друзья по всей Европе. Если ты откажешься от их услуг, ты только создашь себе массу неприятностей.

– Я все понимаю, тетушка. Именно поэтому я намерен сохранить людей моего отца на их прежних постах.

Принцесса выслушала ответ племянника с явным облегчением.

– Когда же вы сообщите им о договоре, принц? – спросил лорд Бофорт.

– Я встречусь с ними завтра. После того, как поговорю с Каслри.

– Это будет, наверное, очень интересная беседа, – заметил Франц.

Принцесса откашлялась и проговорила:

– Полагаю, Август, что тебе пора встретиться со своей невестой.

Принц с трудом удержался от вздоха. Поставив свой бокал на столик розового дерева, он с любезной улыбкой сказал:

– Буду счастлив, тетушка.

– Леди уже ждут нас, – сообщил Бофорт.

Несколько минут спустя принцесса и трое мужчин вошли в гостиную, и Август увидел стройную темноволосую девушку. Присев в реверансе, она устремила на него свои лучистые зеленые глаза. Он поднес к губам ее руку и проговорил:

– Я счастлив видеть вас, леди Лидия.

Она одарила его лучезарной улыбкой, и принц подумал, что его невеста – самая красивая девушка на свете.

– Ваше королевское высочество, разрешите представить вам мою мать, леди Бофорт, – сказала она приятным грудным голосом.

Принц повернулся к стоявшей рядом женщине и сразу же отметил, что Лидия очень похожа на свою родительницу.

– Здравствуйте, леди Бофорт. – Он вежливо улыбнулся. – Необычайно любезно с вашей стороны, что вы предложили нам с кузеном остановиться у вас. Увы, моя мать не в состоянии нас принять.

– Это большая честь для меня, ваше королевское высочество, – ответила герцогиня. Она кивнула на молодого человека, стоявшего с ней рядом: – Разрешите представить моего сына, лорда Степфилда.

Высокий темноволосый молодой человек поклонился принцу.

– Рад познакомиться, ваше королевское высочество

Принц протянул будущему шурину руку, и молодые люди обменялись рукопожатиями. После этого Август представил хозяевам своего кузена Франца.

– Может, присядем? – сказала леди Бофорт.

Все тотчас же уселись на позолоченные стулья, стоявшие у мраморного камина. Принц молчал; он не знал, как начать беседу. Леди Бофорт повернулась к нему и спросила, как прошло их с Францем путешествие.

– Путешествие было необыкновенно приятным, – ответил принц с улыбкой.

– За исключением последних часов, – вставил Франц.

Принц вопросительно взглянул на кузена – он не знал, следует ли рассказывать герцогине о разбойниках.

Франц усмехнулся и проговорил:

– Мне рассказать эту историю? Или сам расскажешь?

– Рассказывай, – кивнул принц.

Пока Франц описывал происшествие на дороге – причем он представлял все очень комично, – Август наблюдал за Лидией и ее матерью, которые с откровенным изумлением смотрели на рассказчика.

«Кузен очарователен», – подумал принц.

Франц действительно был необыкновенно привлекательным молодым человеком. Его белокурые волосы казались немного длиннее, чем того требовала мода, и на лоб падал густой локон, который он то и дело отбрасывал. А в сияющих голубых глазах Франца искрился смех, когда он указал на свою одежду, чтобы продемонстрировать, как они перепачкались, когда, стреляя, катались по земле. Пожалуй, Франц был даже слишком красив для мужчины, но принц прекрасно знал, что внешность кузена обманчива – противникам Франца не раз приходилось убеждаться в этом.

Наконец Франц закончил свой рассказ, и леди Бофорт, повернувшись к Августу, сказала:

– Как я поняла, вы собираетесь венчаться в Юре, принц.

Август с удивлением посмотрел на герцогиню – ему никогда не приходило в голову, что он мог бы жениться в каком-то другом месте.

– Да, разумеется, – ответил он.

Франц взглянул на него и проговорил:

– Принца считают в Юре героем, и этот брак будет поводом к величайшему празднику. – Он улыбнулся Лидии и добавил: – Люди считают Гаста богом, а вы станете богиней, леди Лидия.

Август едва заметно нахмурился – ему ужасно не понравились слова кузена. Лидия же, напротив, просияла. Следующий час тянулся необыкновенно медленно. Август не привык к пустой болтовне, он, , конечно, отвечал на все адресованные ему вопросы о Юре, но почти не принимал участия в шутливой беседе.

«Но ведь это и есть нормальная жизнь», – говорил он себе, слушая очередную забавную историю, которую рассказывал его кузен. – Нельзя же всю жизнь провести в пещере с горсткой отчаянных храбрецов. Надо приспосабливаться к новым временам».

Принцесса вдруг поднялась и сказала:

– Прежде чем мы отпустим вас, чтобы вы отдохнули и переоделись, Август, я хочу, чтобы вы познакомились с моей младшей внучкой.

Белый лоб герцогини омрачила морщинка. Повернувшись к принцессе, София спросила:

– Неужели вы послали за Чарити?

– Разумеется, послала, – ответила Мариана. – Хотя она официально еще не выходит в свет, ее следует представить Августу.

У двери послышались шаги, и принц приготовился увидеть еще одну темноволосую и зеленоглазую молодую леди. Он встал, и все последовали его примеру.

У девушки, появившейся в гостиной, были длинные золотистые волосы, перетянутые на затылке бледно-желтой лентой, а ее светло-карие глаза внимательно смотрели на принца.

– Август, это моя внучка Чарити, – представила ее принцесса.

Девушка расправила юбки и присела в реверансе.

– Я рад встрече с вами, леди Чарити, – сказал Август.

Огромные карие глаза смотрели на принца все так же пристально. Наконец она кивнула и проговорила:

– Вы выглядите именно так, как я вас себе представляла. Правда, я ужасно боялась, что вы окажетесь толстым коротышкой и даже, возможно, косоглазым.

Герцогиня нахмурилась и проговорила:

– Чарити, о чем ты?..

Но принц искренне рассмеялся – впервые после того, как вошел в Бофорт-Хаус.

– Я рад, что не разочаровал вас, леди Чарити.

– И я тоже рада, – с серьезнейшим видом ответили девушка. Потом вдруг спросила: – Скажите, а вы смогли вернуть липиззанеров из Венгрии?

– Это первое, что мы сделали после поражения Наполеона, – заверил ее принц.

– О чем вы говорите? – спросила Лидия. – Что это за липиззанеры?

Принц повернулся к своей невесте:

– Юра знаменита своими лошадьми-липиззанерами, леди Лидия. Мы разводим их столетиями. Именно из нашего табуна австрийский двор покупает лошадей для испанской школы верховой езды в Вене. Естественно, мы не хотели, чтобы Наполеон наложил руки на наших лошадей, поэтому перед вторжением французов мы переправили жеребцов и кобыл в Венгрию. Но мы уже вернули их, – добавил принц, снова поворачиваясь к Чарити.

– Я очень рада. – Она улыбнулась, и принц вдруг подумал, что младшая сестра ничем не уступает старшей.

– Мы непременно покажем вам наших лошадей, когда вы приедете в Юру, леди Чарити, – сказал Франц. Затем он обратился к Лидии: – Но чтобы увидеть, на что способны липиззанеры, вам придется съездить в Вену. Мы начали разводить их в XVI веке, и теперь наши липиззанеры считаются лучшими в Европе.

Принц по-прежнему стоял, и ему ужасно не хотелось снова садиться. Он с нетерпением ждал окончания этой встречи.

– Как жаль, что в Англии нет такой же школы верховой езды, – сказала Чарити.

Леди Бофорт пожала плечами и проговорила:

– Уверена, что эти лошади великолепны, но мне английские чистокровные кажутся самыми красивыми в мире.

– Чистокровные английские лошади – замечательные животные, – сказал Франц с очаровательной улыбкой.

Принц покосился на дверь и тотчас же услышал голос лорда Бофорта. Обращаясь к жене, герцог сказал:

– Миледи, думаю, самое время проводить гостей в их комнаты. Ведь они, должно быть, очень устали после долгого путешествия.

Август мысленно улыбнулся; он совершенно не устал от путешествия, но был крайне утомлен бесконечными разговорами.

– Да, конечно, – ответила леди Бофорт. Она с улыбкой повернулась к принцу: – Я сама провожу вас, ваше королевское высочество.

– Благодарю вас, миледи. – Принц тоже улыбнулся и последовал за герцогиней.

Глава 4

Гостиная лондонского дома, арендованного графом Георгом Гинденбергом, была обставлена массивной дубовой мебелью – казалось, эта мебель стояла на тех же самых местах уже несколько сотен лет. Зеленые бархатные шторы выглядели столь же древними, а отдельные участки ковра были вытерты. Однако эти признаки ветхости ничуть не умаляли достоинства главного министра Юры. Ему было под шестьдесят, и в его светлых волосах пробивалась седина. Поглядывая на Августа, сидевшего напротив, граф то и дело хмурился; было очевидно, что он не одобрял действий молодого принца – тот рассказывал о договоре, который намеревался подписать.

Третьим из сидевших в гостиной был Ян Рупник, маршал Юры. В отличие от Гинденберга – тот был в черном фраке – Рупник надел форму маршала Юры: облегающие белые бриджи, высокие черные сапоги и темно-зеленый фрак с золотыми галунами, золотым кантом и золотыми пуговицами; широкую грудь маршала пересекала красная шелковая лента. Не исключено, что Рупник далеко не всегда носил маршальскую форму и надел ее сейчас лишь из уважения к новому правителю Юры.

Наконец принц умолк и вопросительно посмотрел на своих подданных. Главный министр снова нахмурился и проворчал:

– Прежде чем начинать обсуждение этого договора. вы могли бы проконсультироваться с нами.

Рупник кивнул, однако промолчал.

– Я чувствовал, что должен действовать без промедлений, – ответил Август. – Невозможно было вести переписку по этому вопросу – она заняла бы слишком много времени.

Маршал откашлялся и проговорил:

– При всем уважении к вашему высочеству осмелюсь заметить, что вы не обладаете дипломатическим опытом. Последние двадцать лет граф Гинденберг занимался внешней политикой Юры. Он мог бы дать вам ценный совет по этому делу.

Принц улыбнулся:

– Но я ведь еще не подписал договор. Граф, вы можете дать мне совет?

– Не подписывайте договор, – тотчас же заявил Гинденберг. – Вы настроите против себя Австрию, если решитесь на этот шаг. Император и Меттерних воспримут открытие Сеисты для Англии как прямую угрозу.

Принц с удивлением посмотрел на главного министра:

– Разве Австрия боится английского вторжения? Это было бы смешно.

– Конечно же, Австрия не боится английского вторжения, – ответил Гиндерберг. – Но Меттерниха и так раздражает возникновение независимой Юры на границе с Австрийской империей. И еше меньше ему понравится Юра в качестве союзника Англии.

Принц усмехнулся:

– Знаете, а я придерживаюсь следующего мнения: что плохо для Меттерниха, то очень хорошо для нас.

Маршал снова откашлялся:

– Видите ли, ваше королевское высочество, политика – не игра в шахматы. Отдалиться от Австрии – очень серьезное дело.

Принц тяжко вздохнул; было очевидно, что собеседники не в состоянии его понять. Впрочем, он ничего другого и не ожидал, но все же испытывал разочарование. Ему было бы намного легче, если бы министры отца поддержали его.

Повернувшись к маршалу, Август проговорил:

– У меня нет желания отдаляться от Австрии, однако я не хочу быть подданным австрийского императора. К сожалению, Юра не сможет сохранить независимость без чьей-либо помощи, именно поэтому я и веду переговоры с Великобританией.

Рупник прикоснулся к золотому шитью на мундире – этим жестом он словно напоминал принцу о своем огромном военном опыте.

– Мы были союзниками Австрии в войне с Наполеоном, ваше высочество. Под Аустерлицем, когда вы были еще ребенком, мы сражались бок о бок с австрийцами. Сейчас уже невозможно и даже бессмысленно рассматривать Австрию как врага Юры.

– Я не рассматриваю Австрию как врага, – возразил принц. – Если, конечно, Австрия не представляет угрозы независимости Юры. – Повернувшись к графу, он продолжал: – Мне кажется, я уже объяснил вам, чего хочу добиться. Я хочу, чтобы Юра сохранила независимость. Прежде чем предложить вам пост главного министра, который вы занимали при моем отце, я должен спросить: считаете ли вы, что это именно та политика, которую вы сможете проводить?

У графа вырвался вздох облегчения – наконец-то все точки над i были расставлены. Значит, молодой принц не собирался смещать его с поста главного министра. Гинденберг наклонил голову и проговорил:

– Ваше королевское высочество, вы – правитель Юры. Вам предстоит вести, а мне – следовать за вами.

Принц кивнул и расплылся в улыбке. Граф же подумал: «Он будет очень популярен в Юре. Высокий, молодой, красивый… Все будут обожать его».

– Я рад, что вы готовы поддержать меня, граф Гинденберг. Я знаю, вы были добрым другом моего отца. И я уверен, что и мне вы станете хорошим другом.

Гинденберг снова наклонил голову. Тут раздался голос Рупника:

– А как вы поступите со мной, ваше королевское высочество?

– Вы хотите служить мне? – спросил принц.

Рупник энергично закивал:

– Да, разумеется.

Август снова улыбнулся:

– Тогда я буду счастлив оставить вас. Я буду спокоен, зная, что на моей стороне такие опытные и стойкие союзники.

– Конечно, хорошо, что он сохранил за нами наши посты, но сможем ли мы оказывать на него влияние? – проговорил Гинденберг после ухода принца.

По-прежнему сидя в гостиной, главный министр с маршалом потягивали бренди. Рупник, пригубив из своего бокала, проворчал:

– Этот союз с Англией губителен для нас. Август ничего не понимает. К тому же он не знаком с нынешней ситуацией. Он сражался в Вене за то, чтобы добиться независимости Юры, а ему следовало бы рассматривать переговоры как прекрасную возможность войти в состав Австрийской империи. Но при этом он мог бы сохранить часть нашего суверенитета. Именно так ему следовало действовать.

– Мы должны немедленно написать Марко в Вену и сообщить, что задумал Август, – сказал Гинденберг. – Вероятно, он сможет уговорить своего родственника и сделает то, что не удалось нам.

Рупник встал и подошел к столику, на котором стояла бутылка с бренди. Наполнив свой бокал, он вернулся на место.

– Меня удивляет, граф, что Франц не попытался изменить намерения Августа относительно договора с Англией. Я всегда думал, что он разделяет мнение отца о том, что будущее Юры связано с Австрией.

Гинденберг пожал плечами:

– Франц превыше всего ставит свои личные интересы. Он всегда этим отличался.

– Да, верно, – кивнул Рупник. – Вероятно, он думает, что сейчас самое лучшее для него – оставаться другом Августа.

– Возможно, в данный момент для нас для всех лучше оставаться друзьями Августа, – с усмешкой заметил Гинденберг. – Помните: для Юры принц – герой. Он воевал с французами в горах, а затем при Ватерлоо. Он привел остатки нашей армии к великой победе.

Рупник нахмурился и осушил свой бокал.

– Это я должен был вести нашу армию под Ватерлоо, – проворчал маршал.

– Да, вы очень не вовремя свалились в лихорадке, – заметил Гинденберг.

– Проклятому юнцу просто повезло.

– До сих пор он был неуязвим, – продолжал главный министр. – Но помните, даже Наполеон не избежал своего Ватерлоо.

Лучи июльского утра заливали конюшенный двор герцога Бофорта. Принц, пришедший сюда в поисках Чарити, почти сразу же увидел ее – девушка выходила из конюшни в сопровождении кривоногого коротышки, одетого как грум.

При виде принца она улыбнулась:

– Вы вовремя, ваше высочество. Какое замечательное утро…

Август тоже улыбнулся:

– Я никогда не опаздываю, леди Чарити.

– Это Дженкинс, ваше высочество. – Она кивнула на грума. – Сегодня он оседлал для вас Серебряного.

Из конюшни вышел еще один грум; он вел под уздцы высокого чистокровного жеребца – казалось, тот вот-вот встанет на дыбы.

– Леди Чарити сказала, что вы отличный наездник, ваше высочество, – проговорил Дженкинс. – Надеюсь, вы действительно хороший наездник, потому что Серебряный – истинное наказание.

– Да, похоже, – кивнул принц? – Но полагаю, что смогу справиться с ним.

Август подошел к жеребцу сбоку и взял у грума поводья. Вставив ногу в стремя, он мгновенно вскочил в седло. Почувствовав на себе всадника, Серебряный заржал, тряхнул головой и взвился на дыбы. Однако принц тотчас же усмирил его и, похлопав по холке, с улыбкой проговорил:

– Замечательный конь. И очень умный.

– Вот видишь, Дженкинс! – воскликнула Чарити. – Я же говорила, Что принц справится с жеребцом.

Принц с удивлением посмотрел на девушку. Почему эта малышка была столь уверена в нем? Откуда она знала, что он неплохой наездник?

Потом грум вывел из конюшни черную невысокую кобылу, и Чарити с легкостью запрыгнула в седло. Расправив юбки, она взяла в руки уздечку и взглянула на принца:

– Поехали?

– Показывайте дорогу, – ответил Август с улыбкой. Они выехали с конюшенного двора и свернули на Оксфорд-стрит. Затем направились к Гайд-парку.

Лондон только начинал пробуждаться, и по улицам, стуча колесами, катились телеги – торговцы везли на рынок овощи. При виде этих грохочущих телег принц натянул поводья, чтобы придержать коня: он опасался, что Серебряный испугается. Но, к его величайшему изумлению, жеребец не обратил на телеги ни малейшего внимания.

– Серебряный ведет себя все лучше и лучше, – заметила Чарити. – Когда я садилась на него несколько раз, мне казалось, что он вот-вот сбросит меня и растопчет.

Принц с улыбкой взглянул на девушку. Она была в сером жакете и в юбке того же цвета, а ее миниатюрная ножка, покоившаяся в стремени бокового седла, была обтянута высоким черным ботинком для верховой езды. Другую ногу скрывала юбка. Пренебрегая условностями, она не носила шляпку, и принц любовался ее блестящими каштановыми волосами, стянутыми на затылке желтой лентой.

Мысленно улыбнувшись, он подумал: «Очаровательная малышка».

– Благодарю вас, леди Чарити, за то, что пригласили меня сопровождать вас сегодня утром.

Она улыбнулась:

– Я подумала, что вам будет приятно провести немного времени вне дома.

Принц рассмеялся:

– И вы оказались правы.

Они несколько минут ехали молча. Потом Чарити, покосившись на своего спутника, проговорила:

– Знаете, Серебряный действительно ведет себя все лучше. И мне кажется, что в парке он совсем успокоится.

– Чей это жеребец? – поинтересовался принц.

– Моего брата, но по утрам обычно вывожу его я, – ответила Чарити.

Они проехали мимо слуги, выгуливающего двух маленьких собачек, и Серебряный, покосившись на них, громко зафыркал. Чарити нахмурилась и сказала:

– Гарри следовало бы отправить Серебряного в наше поместье. Ему надо находиться весь день на воле, а не в тесной лондонской конюшне.

– А что же с ним делает ваш брат? – спросил принц. Чарити посмотрела на него с удивлением.

– Что делает?.. Выезжает на нем.

Август рассмеялся:

– Вы не поняли меня, леди Чарити. Он его учит чему-нибудь?

Девушка отрицательно покачала головой:

– Гарри купил его, потому что он такой большой и красивый. Брат решил, что будет хорошо смотреться на нем. Но на самом деле Серебряный не годится для прогулок в парке.

– Возможно, он будет хорош на охоте, – предположил принц. – Англичане помешаны на охоте.

Чарити снова покачала головой:

– Он не способен прыгать. Его предыдущий хозяин постоянно падал перед заборами и всевозможными препятствиями.

– Да, это весьма утомительно. – Принц улыбнулся. Когда они въехали в ворота парка, Серебряный снова зафыркал, и принц, почувствовав, что конь беспокоится, немного натянул поводья, чтобы придержать его.

– На этой аллее в утренние часы обычно никого нет, – сообщила Чарити. – Вы можете пустить его галопом.