Текст книги "Мистические истории. Призрак и костоправ"

«Холи, – бормочу я хриплым голосом, – ничего подобного. Мой аккредитив, номер в гостинице, одежда, даже билет на Кони-Айленд – все в твоем распоряжении; но думается, сотоварищу по играм и забавам неплохо бы прежде всего понять, что происходит, – как, черт возьми, ты, пятнадцать лет пролежав в могиле, ухитрился вылезти на свет божий в Нью-Йорке. Отведен ли этот город таким, как ты, в качестве загробного приюта? Или со мной шутит шутки воображение?»

– Вопрос не в бровь, а в глаз, – ввернул я единственно с целью доказать, что не лишился дара речи, слушая жуткую историю.

– Да уж, – кивнул номер 5010, – и Холи это признал, потому что тут же отозвался.

«Ни то и ни другое, – говорит он. – С воображением у тебя все в порядке, и Нью-Йорк отнюдь не рай, но и не противоположное место. Собственно, я являюсь привидением, и, скажу тебе, Остин, лучше занятия не найти. Если б тебе представился случай стряхнуть суету земную[135]135
  …стряхнуть суету земную… – Раскавыченная цитата из трагедии Шекспира «Гамлет, принц датский» (ок. 1601, опубл. 1603; III. 2. 67).


[Закрыть] и, подобно мне, влиться в ряды духов, это была бы большая удача».

«Спасибо за намек, Холи, – благодарно улыбаюсь я, – но, по правде, я не нахожу, что быть живым так уж плохо. Три раза в день я сажусь за еду, в кармане звенят монеты, сплю я восемь часов в сутки, и пусть в моей постели нет залежей драгоценных камней или минеральных источников, ее притягательная сила от этого не становится меньше».

«Это у тебя, Остин, от невежества, свойственного смертным. Я прожил достаточно долго, чтобы осознать необходимость невежества, но твой способ существования и рядом не стоит с моим. Ты говоришь о трех трапезах за день, словно это идеал, но забываешь, что прием пищи – только начало работы; пищу – и завтрак, и обед, и ужин – необходимо переварить, а это процесс жутко изнурительный – ты бы ужаснулся, если б осознал это. А моя жизнь – сплошное пиршество, но при этом никакого тебе пищеварительного процесса. Ты говоришь о монетах в кармане; что ж, у меня он пуст, и все же я богаче тебя. Мне не нужны деньги. Мне принадлежит весь мир. Захочу – и в пять секунд выверну тебе на колени все, что выставлено в витрине ювелирного магазина, только cui bono?[136]136
  К чему? (лат.)


[Закрыть] На прежнем месте драгоценные камни услаждают мой взгляд ничуть не меньше; что же касается путешествий, до которых ты, Остин, всегда был большой охотник, то духи владеют таким способом передвижения, о каком все прочие могут только мечтать. Смотри на меня!»

– Примерно с минуту я смотрел во все глаза, – продолжал номер 5010, – и вот Холи исчез. Еще через минуту он появился вновь.

«Ну, – говорю, – за это время ты небось обогнул весь квартал?»

Он зашелся от смеха. «Весь квартал? Да я обогнул весь Европейский континент, пробежался по Китаю, явился императору Японии, обогнул под парусом мыс Горн – и все за минуту, пока ты меня не видел».

– Холи, при всех его странностях, врать не привык, – спокойно заявил Сюрренн, – поэтому пришлось ему поверить. Он терпеть не мог лжи.

– И все же путь он проделал изрядный, – заметил я. – Курьер бы из него получился что надо.

– Верно. Жаль, я не навел его на эту мысль, – улыбнулся хозяин. – Но признаюсь, сэр, я был поражен.

«Ты, – говорю, – всегда был торопыгой, но такого я от тебя не ожидал. И даже дыхание не сбилось».

«А это, дорогой Остин, еще очко в пользу моего способа существования. Для начала у нас, призраков, дыхания нет совсем. Соответственно, и сбиваться нечему. Но скажи-ка, – добавил он, – куда ты собрался?»

«На Кони-Айленд, любоваться достопримечательностями. Пойдешь со мной?»

«Ну уж нет! Кони-Айленд – это скучно. Когда я только влился в ряды духов, мне казалось: что может быть лучше, чем бесконечная развлекуха; но, Остин, я переменился. С тех пор как нас разлучила смерть, я очень развился как личность».

«Верно, – согласился я. – Прежние друзья едва ли узнают тебя при встрече».

«Похоже, ты и сам едва меня узнаёшь, Остин, – печально проговорил Холи, – но вот что, старина, забудь про Кони-Айленд и проведи вечер со мной в клубе. Поверь, скучать тебе не придется».

«В клубе? Ты хочешь сказать, что у вас, привидений, имеется свой клуб?»

«Да-да. Клуб Привидений – самое что ни на есть процветающее сообщество избранных духов. Мы располагаем помещениями во всех существующих городах и, что самое приятное, не платим взносов. Список членов включает в себя самые славные имена в истории: Шекспир, Мильтон[137]137
  Джон Мильтон (1608–1674) – крупнейший английский поэт XVII в., автор религиозных эпических поэм «Потерянный Рай» (1658–1663, опубл. 1667) и «Возвращенный Рай» (1667–1670, опубл. 1671).


[Закрыть], Чосер[138]138
  Джеффри Чосер (ок. 1343–1400) – средневековый английский поэт, один из основоположников английской национальной литературы и литературного английского языка, автор знаменитых «Кентерберийских рассказов» (1387–1400, опубл. 1478).


[Закрыть], Наполеон Бонапарт[139]139
  Наполеон I Бонапарт (1769–1821) – император Франции в 1804–1814 гг. и 1815 г., знаменитый полководец, законодатель.


[Закрыть], Цезарь[140]140
  Гай Юлий Цезарь (102/100–44 до н. э.) – римский государственный и политический деятель, полководец, писатель; в ходе гражданской войны 49–45 гг. до н. э. разгромил своих политических противников и установил режим единоличной власти в Римской республике, вследствие чего пал жертвой заговора.


[Закрыть], Джордж Вашингтон[141]141
  Джордж Вашингтон (1732–1799) – американский государственный деятель, политик, военачальник, первый президент (1789–1797) и один из отцов-основателей США.


[Закрыть], Моцарт[142]142
  Иоганн Хризостом Вольфганг Амадей Моцарт (1756–1791) – великий австрийский композитор и музыкант-виртуоз.


[Закрыть], Фридрих Великий[143]143
  Фридрих II Великий (1712–1786) – король Пруссии в 1740–1786 гг.


[Закрыть], Марк Антоний[144]144
  Марк Антоний (83–30 до н. э.) – римский политик и военачальник, консул, участник второго триумвирата (43–36 до н. э.), один из ближайших сподвижников Цезаря.


[Закрыть] – Кассия забаллотировали из-за Цезаря[145]145
  …Кассия забаллотировали из-за Цезаря… – Гай Кассий Лонгин (ок. 86–42 до н. э.) – римский государственный деятель, один из организаторов и участников убийства Цезаря.


[Закрыть], – Галилей[146]146
  Галилео Галилей (1564–1642) – знаменитый итальянский физик, математик, астроном и философ, основоположник экспериментальной физики, сторонник гелиоцентрической концепции мироустройства.


[Закрыть], Конфуций[147]147
  Конфуций (551–479 до н. э.) – древнекитайский мыслитель, основоположник конфуцианства.


[Закрыть]».

«Вы и китайцев принимаете?»

«Не во всех случаях, – ответил Холи, – но Кон такой хороший парень, как же без него; впрочем, видишь сам, замечательных парней у нас хоть пруд пруди».

«Да уж, список блестящий, разговорами, поди, заслушаешься», – ввернул я.

«Не буду спорить. Послушал бы ты дебаты между Шекспиром и Цезарем по поводу изречения „Перо могущественнее меча“[148]148
  «Перо могущественнее меча». – Это ставшее крылатым выражение обычно связывают с пьесой английского прозаика и драматурга Эдварда Джорджа Бульвер-Литтона (1803–1873) «Ришелье, или Заговор» (1839; II. 2. 308), однако сходная мысль не раз встречается – в различных словесных вариациях – у многих других авторов, западных и восточных, начиная с древних времен.


[Закрыть] – это было грандиозно».

«Представляю себе. И кто победил?»

«Сторонники меча. Они лучше дерутся, хотя по части аргументов Шекспир их разбил наголову».

«Встретиться с такими призраками – редкостная удача. Ради нее я, пожалуй, поступился бы Кони-Айлендом и отправился с тобой».

«Считай, что эта удача тебе выпала. Этим вечером они все собираются в клубе, а вдобавок, поскольку нынче дамский день, ты сможешь познакомиться с Лукрецией Борджа[149]149
  Лукреция Борджа (1480–1519) – внебрачная дочь римского папы Александра VI (до интронизации в 1492 г. – кардинала Родриго Борджиа), легендарная отравительница.


[Закрыть], Клеопатрой[150]150
  Клеопатра VII Филопатор (69–30 до н. э., годы правления – 51–30 до н. э.) – последняя царица эллинистического Египта из македонской династии Птолемеев.


[Закрыть] и другими видными призрачными леди».

«Это решает дело. На весь остаток дня я в твоем распоряжении».

И мы отправились в Клуб Привидений.

Располагался он в красивом доме на Пятой авеню; номер можете уточнить по судебному протоколу. У меня он выпал из памяти. Это было обширное строение из бурого песчаника, расстояние от переднего фасада до заднего – добрых полторы сотни футов. Подобной обстановки я не видел нигде; даже не представляю себе такой роскоши в мире, где человеческие возможности ограничены деньгами. Картины на стенах – кисти самых знаменитых художников наших дней и прошлого. Отполированные до блеска полы устланы коврами стоимостью в целое состояние – мало того что красивыми, но еще и необычайно редкими. Мебель, антикварные украшения им не уступают. Короче, дражайший сэр, апартаменты, куда меня привел мой бывший друг Холи Хикс, блистали таким великолепием, какое мне не снилось и во сне.

От изумления я вначале потерял дар речи, что немало позабавило моего приятеля.

«Что, недурственно?» – спросил он, хихикнув.

«Ну, – тут же отозвался я, – если учесть, что денег вам не требуется и все богатства мира в вашем распоряжении, то ничего уж такого особенного. А библиотека у вас есть?»

– Я всегда был неравнодушен к книгам, – пояснил номер 5010, – и тут загорелся желанием посмотреть, что имеется у Клуба Привидений по части литературных сокровищ. Никак не ожидал услышать от Холи, что клуб не располагает ничем, что могло бы заинтересовать библиофила.

«Нет, – ответил он, – библиотеки у нас нет».

«Странно, – говорю, – клуб, куда входят Шекспир, Мильтон, Эдгар Аллан По[151]151
  Эдгар Аллан По (1809–1849) – американский писатель-романтик, прозаик, поэт, критик, теоретик литературы.


[Закрыть] и прочие покойные литераторы, – и не обзавелся книгами».

«Ничего странного. К чему нам книги, когда рядом авторы и любую историю можно послушать из первых уст? Разве ты выложишь хотя бы грош за собрание сочинений Шекспира, если сам Уильям, когда ни попросишь, готов сесть и единым духом все выложить? А стал бы ты прослеживать скучные и запутанные периоды Скотта, если по первому слову сэр Вальтер явится и в два счета перескажет все свои романы? У тебя самого только на предисловие к одному из них ушло бы в десять раз больше времени!»

«Наверное, не стал бы, – признал я. – И у тебя есть такая возможность?»

«Да, но только я никогда не посылал ни за Скоттом, ни за Шекспиром. Предпочитаю что-нибудь полегче: Дугласа Джерролда[152]152
  Дуглас Уильям Джерролд (1803–1857) – английский драматург, автор многочисленных комедий, острослов.


[Закрыть] или Марриета[153]153
  Фредерик Марриет (1792–1848) – английский прозаик, автор морских приключенческих романов.


[Закрыть]. Но больше всего я люблю послушать, как Ной[154]154
  Ной — библейский праведник, спасшийся вместе с семьей и тварями земными на построенном по велению Бога ковчеге во время Всемирного потопа (см.: Быт., 6: 14 – 8: 19).


[Закрыть] с Дэви Крокеттом[155]155
  Дэви (Дэвид) Крокетт (1786–1836) – знаменитый американский путешественник, охотник, политик, герой Дикого Запада, чья личность со временем обросла множеством легенд.


[Закрыть] обмениваются рассказами о животных. Ной – один из самых интересных людей своего времени. Адам – тот малость тугодум».

«А как насчет Соломона[156]156
  Соломон — легендарный правитель Израильско-Иудейского царства в 965–928 гг. до н. э. Согласно Библии, славился необычайной мудростью; традиционно считается автором ряда библейских книг.


[Закрыть]?» – спросил я без особого интереса, просто чтобы не молчать. Мне очень забавно было слушать, как Холи непринужденно сыплет именами великих, словно они его давние приятели.

«Соломон ушел из клуба, – поведал Холи с печальным вздохом. – Он был хороший парень, этот Соломон, только воображал себя всезнайкой, пока не столкнулся со старым доктором Джонсоном и тот не уложил его на обе лопатки. Горькая пилюля – он ведь вбил себе в голову, что мудрее никого быть не может, и вот проходит две тысячи лет, является какой-то англичанин и, глядь, заводит речь о предметах, для Соломона диковинных, да еще прибавь сюда тон – обычный тон Сэма Джонсона[157]157
  Сэмюэль Джонсон (1709–1784) – выдающийся английский лексикограф, литературный критик, поэт, драматург, прозаик, автор знаменитого «Словаря английского языка» (1755), один из самых образованных людей эпохи Просвещения.


[Закрыть]. Он привык излагать свое мнение без оглядки на обиженных, так что Соломону тоже не дал спуску».

– Интересно, а Босуэлл[158]158
  Джеймс Босуэлл (1740–1795) – английский писатель, автор книги-дневника «Жизнь Сэмюэля Джонсона» (1786–1791, опубл. 1791).


[Закрыть] присутствовал? – прервал я на мгновение удивительный рассказ номера 5010.

– Да, – кивнул заключенный. – Я видел его позднее в тот же вечер, но как дух он не вполне состоялся. Ему и при жизни недоставало воодушевления, а по смерти, оставшись без носа, он совсем сник.

– Конечно. Как же теперь совать нос в чужие дела? Босуэлл без носа – это как «Отелло»[159]159
  «Отелло, венецианский мавр» (1604, опубл. 1622) – трагедия Шекспира.


[Закрыть] без Дездемоны. Но продолжайте. Что было дальше?

– Так вот, когда я осмотрелся и насытил взгляд разнообразной роскошью, Холи повел меня в музыкальную гостиную и представил Моцарту, Вагнеру[160]160
  Вильгельм Рихард Вагнер (1813–1883) – немецкий композитор, дирижер, автор монументальных музыкальных драм, теоретик и историк искусства, музыкальный критик; крупнейший реформатор оперы, оказавший огромное влияние на европейскую музыкальную культуру.


[Закрыть] и еще паре-тройке великих композиторов. По моей просьбе Вагнер исполнил на органе импровизацию на тему «Дейзи Белл»[161]161
  «Дейзи Белл» – популярная песня, написанная в 1892 г. английским композитором Гарри Дейкром (наст. имя и фамилия – Фрэнк Дин; 1857–1922).


[Закрыть]. Это было великолепно; от «Дейзи Белл», конечно, мало что осталось, скорее можно было подумать, это сшибся циклон с самумом[162]162
  Самум – сухой горячий ветер, дующий в пустынях Африки и Аравийского полуострова.


[Закрыть] на оловянном руднике, но все равно сильно. Потом я пытался восстановить в памяти мелодию, даже записал несколько нот, но один лишь первый такт занял семь листов, так что я бросил это дело. Затем, чтобы меня развлечь, Моцарт попробовал сыграть на банджо, Мендельсон спел полдюжины своих песен без слов[163]163
  …Мендельсон спел полдюжины своих песен без слов… – Как и в случае с Вагнером, исполняющим «Дейзи Белл», эта ситуация имеет комический смысл: фортепьянный цикл «Песни без слов» (1829–1845) немецкого композитора Якоба Людвига Феликса Мендельсона Бартольди (1809–1847) вокальных партий не предусматривает.


[Закрыть], а Готшальк[164]164
  Луи Моро Готшальк (1829–1869) – американский композитор и пианист.


[Закрыть] исполнил на фортепьяно одну из мрачных историй По.

Потом вошел Карлейль, и Холи нас познакомил; это был угрюмый старый джентльмен, с явным нетерпением ожидавший, когда в клуб будет баллотироваться Фруд[165]165
  …вошел Карлейль… с явным нетерпением ожидавший, когда в клуб будет баллотироваться Фруд… – Томас Карлейль (1795–1881) – шотландский писатель, публицист, историк и философ. Джеймс Энтони Фруд (1818–1894) – английский историк, романист, редактор, литературный душеприказчик Карлейля, публикатор его «Воспоминаний» (1881) и автор четырехтомной «Жизни Карлейля» (1882–1884), где выведен весьма нелестный портрет заглавного героя.


[Закрыть], а вдобавок (я заключил это по тому, как он обращался со своей увесистой тростью) желавший переведаться с еще одной-двумя знаменитостями из числа живущих ныне. Также и Диккенс горел желанием перекинуться парой слов с иными из своих нынешних, еще вполне смертных критиков. Между нами: когда я упомянул Игнатиуса Доннелли, Бэкон так выразительно подмигнул Шекспиру, что, думаю, великому криптограммисту, дабы отсрочить свою кончину, следовало бы выпивать перед завтраком по полному пузырьку эликсира жизни[166]166
  …когда я упомянул Игнатиуса Доннелли, Бэкон так выразительно подмигнул Шекспиру, что, думаю, великому криптограммисту, дабы отсрочить свою кончину, следовало бы выпивать перед завтраком по полному пузырьку эликсира жизни. – Фрэнсис Бэкон (1561–1626) – английский философ, основоположник британского материализма и эмпиризма, родоначальник экспериментальной науки Нового времени, историк, писатель, политик и государственный деятель. Игнатиус Лойола Доннелли (1831–1901) – американский политик-популист, оккультист, создатель ряда паранаучных сочинений по атлантологии; автор книги «Великая криптограмма: Шифр Фрэнсиса Бэкона в так называемых шекспировских пьесах» (1888), в которой он пытался доказать, что автором по крайней мере части пьес, известных под именем Шекспира, в действительности был Бэкон.


[Закрыть]. Бесспорно одно, сэр, – (Сюрренн многозначительно покачал головой), – когда нынешние ведущие представители литературно-критической мысли пересекут границу жизни и смерти и запросят доступа в Клуб Привидений, их ждут нелегкие времена. Дорого бы я дал, чтобы понаблюдать с безопасного расстояния, как будет происходить прием очередной их дюжины. И, сэр, будь я на свободе, я, как англичанин и восторженный почитатель лорда Вулзли[167]167
  Гарнет Джозеф Вулзли (1833–1913) – британский военачальник, фельдмаршал, главнокомандующий британской армией в 1895–1900 гг., участник многих военных кампаний, автор жизнеописаний Наполеона Бонапарта и герцога Мальборо.


[Закрыть], непременно написал бы ему письмо с предостережением: коли он желает обрести покой в таинственном мире, где ему рано или поздно предстоит оказаться, пусть пересмотрит оценку знаменитых солдат прошлого. Отточив свои мечи, они давно готовы убедить его в том, что меч сильнее пера.

Далее Холи отвел меня наверх и представил духу Наполеона Бонапарта, с которым я битых полчаса обсуждал его победы и поражения. По его словам, он до сих пор не понимает, как мог такой человек, как Веллингтон, разбить его при Ватерлоо[168]168
  …не понимает, как мог такой человек, как Веллингтон, разбить его при Ватерлоо… – В знаменитой битве при Ватерлоо (селение в 20 км к югу от Брюсселя, на территории современной Бельгии), состоявшейся 18 июня 1815 г., объединенная англо-немецкая и союзническая голландско-бельгийская армии, возглавляемые британским генералом Артуром Уэлсли, 1-м герцогом Веллингтоном (1769–1852), вместе с вовремя подоспевшими на помощь соединениями прусско-саксонской армии под командованием генерал-фельдмаршала Гебхарда Леберехта фон Блюхера разгромили армию Наполеона, положив конец его политической и военной карьере. «Железный герцог» – прозвище Веллингтона.


[Закрыть]; он беседовал об этом и с самим «Железным герцогом» – тот тоже не понимает.

Так миновал конец дня и вечер. Я познакомился со многими знаменитыми леди: Екатериной[169]169
  Екатерина. – Среди знаменитых исторических персон, носивших это имя, наиболее известны российская императрица Екатерина II (урожд. Софья Августа Фредерика Анхальт-Цербстская; 1729–1796, правила с 1762), французская королева, супруга Генриха II Валуа Екатерина Медичи (1519–1589) и английская королева, первая жена Генриха VIII Тюдора Екатерина Арагонская (1485–1536).


[Закрыть], Марией-Луизой[170]170
  Мария-Луиза Австрийская (1791–1847) – французская императрица в 1810–1814 гг., вторая жена Наполеона Бонапарта.


[Закрыть], Жозефиной[171]171
  Жозефина де Богарне (урожд. Мари Роз Жозефа Таше де ла Пажери; 1763–1814) – французская императрица в 1804–1809 гг., первая жена Наполеона Бонапарта.


[Закрыть], королевой Елизаветой[172]172
  Елизавета I Тюдор (1533–1603) – королева Англии и Ирландии в 1558–1603 гг.


[Закрыть] и прочими. Толковал об архитектуре с королевой Анной и был удивлен, узнав, что она никогда не видела коттедж королевы Анны[173]173
  Толковал об архитектуре с королевой Анной и был удивлен, узнав, что она никогда не видела коттедж королевы Анны. – Анна Стюарт (1665–1714) – королева Великобритании и Ирландии в 1702–1714 гг. Приведенный пассаж подразумевает позднейшее увлечение строительством характерных для эпохи королевы Анны жилых домов из красного кирпича, выдержанных в классической манере и отличающихся простотой линий.


[Закрыть]. Мне досталось вести к ужину Пег Уоффингтон[174]174
  Пег (наст. имя Маргарет) Уоффингтон (1714/1720–1760) – английская комедийная актриса ирландского происхождения, одна из лучших в истории английского театра исполнительница ролей травести.


[Закрыть], и вообще я развлекся на славу.

– Но, дорогой Сюрренн, – ввернул тут я, – мне все еще неясно, как все это связано с обвинением в краже ложек.

– К этому я и подхожу, – печально вздохнул номер 5010. – На времяпрепровождении в клубе я остановился потому, что это были счастливейшие минуты моей жизни, о дальнейшем же говорить не хочется, хотя, наверное, придется. Это королева Изабелла виновата в моих бедах. В столовой Пег Уоффингтон представила меня королеве Изабелле[175]175
  Изабелла I Кастильская (1451–1504) и Фердинанд II Арагонский (1452–1516) – испанская королевская чета из династии Трастамара. Их брак привел в 1469 г. к личной унии Кастилии и Арагона и в конечном счете – к объединению Испании в единое государство. Именно они предоставили Христофору Колумбу (1451–1506) возможность снарядить экспедицию для достижения стран Востока западным путем, в ходе которой он в 1492 г. открыл Новый Свет.


[Закрыть], и в ходе беседы с ее величеством я восхитился красивым убранством клубного помещения и в особенности полудюжиной старинных испанских ложек, которые лежали на буфете. Королева зовет Фердинанда, который в другом конце комнаты разговаривал с Колумбом, и тот немедленно подходит. Я был представлен королю, и мои неприятности начались.

«Фердинанд, – говорит королева, – мистеру Сюрренну понравились наши ложки».

Король с улыбкой обращается ко мне: «Сэр, они ваши. Э-э-э… официант, заверните ложки и отдайте их мистеру Сюрренну».

– Я, разумеется, запротестовал, – рассказывал номер 5010, – и король насупил брови.

«Таковы, сэр, правила нашего клуба, а также старинный испанский обычай: если гость чем-либо вслух восхитился, он получает эту вещь в подарок. Вы, разумеется, достаточно хорошо знакомы с клубным этикетом, а значит, вам понятно: посетителю негоже отвергать регламент клуба, гостеприимством которого он воспользовался».

«Конечно, ваша королевская милость, мне это вполне понятно, и я с глубочайшей благодарностью принимаю ваш дар. Если я не сделал этого сразу, то исключительно дабы вас уверить, что я не имел ни малейшего представления о таковом требовании устава и, признаваясь вашей любезной супруге, что восхищен этими ложками, не думал намекать на то, что желал бы получить их в подарок».

«Эта утонченная речь, сэр, – ответствовал король с глубоким поклоном, – не оставляет никаких сомнений в вашей искренности, теперь же прошу, ничего к ней не добавляя, положить ложки в карман. Они ваши. Verb. sap.»[176]176
  Мудрому довольно и слова (лат.).


[Закрыть].

Поблагодарив великого испанца, я без дальнейших возражений забрал ложки; поскольку меня всегда влекло к необычным и красивым вещам, я был рад обладать подобным сокровищем, однако, признаюсь, сильно сомневался в его реальности. Вскоре я взглянул на свои часы и, убедившись, что стрелки близятся к одиннадцати, стал искать Холи: поблагодарить его за чудесный вечер и откланяться. Приятеля я застал в холле – он обсуждал с Еврипидом[177]177
  Еврипид (480-е – 406 до н. э.) – древнегреческий драматург, младший из трех великих афинских трагиков.


[Закрыть] любительский театр в Соединенных Штатах. Я не стал задерживаться, чтобы послушать, а протянул Холи руку и сказал, что ухожу.

«Ладно, старина, – ответил он сердечно, – я рад, что ты нас посетил. Всегда счастлив тебя видеть, надеюсь, скоро снова встретимся».

Обратив внимание на сверток, он спросил: «Что это у тебя?»

Я рассказал об эпизоде в столовой, и мне показалось, что он недоволен.

«Я не хотел их брать, Холи, – уверил я, – но Фердинанд настоял».

«Ну хорошо-хорошо. Только, прошу прощения, ступай с ними домой как можно скорее и держи язык за зубами. А главное, не пытайся их продать».

«Но почему? Если есть сомнения в их принадлежности, я бы гораздо охотней оставил их здесь…»

– Тут, – продолжал номер 5010. – Холи вроде бы рассердился, раздраженно топнул и сказал, чтобы я не медлил, если не хочу неприятностей. Послушавшись, я тут же вышел и хлопнул за собой дверью. Столь поспешных и бесцеремонных проводов я, как мне думалось, не заслужил. Теперь-то у меня открылись глаза, в грубости я его больше не обвиняю, но попадись он мне снова, я уж с него спрошу, чего ради он ввел меня в такую сомнительную компанию.

– Когда я спускался с крыльца, – рассказывал номер 5010, – часы соседней церкви пробили одиннадцать. На последней ступеньке я остановился, высматривая наемный экипаж, и тут к крыльцу приблизились полный джентльмен и леди. Мужчина оглядел меня пристально и, сказав леди, чтобы она, не задерживаясь, поднималась, обернулся ко мне: «Что вы здесь делаете?»

«Я только что из клуба, – говорю я. – Все в порядке. Я гость Холи Хикса. А вы чье привидение?»

«Что за чушь вы городите?» Его грубость удивила меня и заставила насторожиться.

«Я пытался дать ответ на ваш вопрос», – отозвался я с негодованием.

«Вы или псих… или вор!» – рявкнул незнакомец.

«Послушайте, дружок, – не выдержал я, – зарубите себе на носу вот что. Вы беседуете с джентльменом, и я не намерен выслушивать подобные замечания ни от кого, призрак вы там или не призрак. Будь вы даже дух императора Нерона[178]178
  Нерон Клавдий Цезарь Август Германик (урожд. Луций Домиций Агенобарб; 37–68) – римский император в 54–68 гг.


[Закрыть], еще одна грубость – и я развею вас на все четыре стороны, понятно?»

Тут он сгреб меня за шиворот и стал звать полицию, и я был неприятно удивлен, увидев, что имею дело не с таинственным пришельцем из загробного мира, а с двумястами десятью фунтами живого веса. Начал собираться народ. Как я уже говорил, отовсюду поналезло видимо-невидимо мальчишек – по большей части беспризорных, ведь час был поздний. Привлеченные перебранкой, к краю тротуара стали подъезжать кучера наемных экипажей, а через пятнадцать-двадцать минут, как водится, явился и эмиссар закона в синем мундире.

«Што такое?» – вопросил он.

«Я обнаружил этого подозрительного типа, когда он выходил из моего дома, – объяснил мой противник. – Не иначе как он что-то украл».

«Из вашего дома? – фыркнул я. – Тут-то вы и попались: этот дом принадлежит нью-йоркскому отделению Клуба Привидений. Если нужны доказательства, – обратился я к полисмену, – позвоните и спросите».

«Предложение вроде как честное, – заметил тот. – Принято?»

«Ну вот еще! – выкрикнул незнакомец. – Кончайте этот бред, а не то я сообщу вашему начальству. Это мой дом, мой уже двадцать лет. Я требую, чтобы этого типа обыскали».

«Штобы рыться у этого джентльмена в карманах, ордер нужен, а у меня его нету, – возразил мудрый представитель полиции. – Но ежели вы так уж уверены, что этот джентльмен противоуправно вторгся в ваш дом, и готовы в том поклясться, то я возьму его под арест».

«Под мою ответственность, – согласился предполагаемый хозяин дома. – Отведите его в участок».

«Я отказываюсь идти», – заявил я.

«Я вас нести не собираюсь, – ответил полисмен, – так что чапайте на своих двоих. А добром не пойдете – схлопочете дубинкой. По-другому не получится, и не надейтесь».

«Ну, если вы настаиваете, конечно, я иду. Мне бояться нечего».

– Видите ли, – заметил номер 5010, – у меня вдруг возникла мысль, что если все так, как говорит мой противник, если дом на самом деле принадлежит ему, а не Клубу Привидений и все происшедшее мне привиделось, то и ложки привиделись тоже; так что все будет хорошо, – по крайней мере, так я решил. И мы поспешили в полицейский участок. По пути я пересказал полицейскому всю историю, и он так ею проникся, что несколько раз осенял себя крестом и бормотал: «Да хранят нас святые угодники», «Господи помилуй» и прочее в том же духе.

«Выходит, там был дух Дэна О’Коннелла[179]179
  Дэн (Дэниэл) О’Коннелл (1775–1847) – ирландский политический деятель первой половины XIX в., ратовал за отмену Акта об унии Великобритании и Ирландии 1800 г. и за право католиков избираться в британский парламент.


[Закрыть]?» – спросил он.

«Да. Мы с ним поздоровались за руку».

«Тогда дозвольте мне пожать вашу руку, – сказал он, расчувствовавшись, дрожащим голосом и шепнул мне в ухо: – По мне, так вы ни в чем не виноваты; так и быть, ради Дэна – делайте ноги».

«Спасибо, старина, – отозвался я, – но я не совершал ничего противозаконного и могу это доказать».

– Увы, – вздохнул узник, – случилось иначе. В полицейском участке я с ужасом убедился, что ложки – самая что ни есть реальность. Я рассказал свою историю сержанту и в доказательство ее правдивости сослался на монограмму на ложках – «К. П.», но и это обернулось против меня, потому что инициалы предполагаемого собственника были как раз К. П. (о его имени я умолчу), так что монограмма лишь подтвердила его претензии. Хуже того, он заявил, что этот грабеж далеко не первый, и к полуночи меня заперли в грязную камеру, где я должен был ждать суда.

Я нанял адвоката, и, как уже было сказано, даже он мне не поверил и предложил выдать себя за душевнобольного. Разумеется, я не согласился. Я предложил, чтобы он вызвал в качестве свидетелей Фердинанда с Изабеллой, Еврипида и Холи Хикса, но он не тронулся с места и только качал головой. Далее я подсказал, чтобы он ненастной ночью, когда часы пробьют двенадцать, отправился в Метрополитен-опера[180]180
  Метрополитен-опера – ведущий оперный театр в США (Нью-Йорк); основан в 1880 г.


[Закрыть] – вручить повестку призраку Вагнера, но и эту идею он отказался даже обдумать. Меня судили, признали виновным и приговорили к заключению в этой чертовой дыре, но мне кое-что пришло в голову, и, если мои надежды осуществятся, завтра утром я буду свободен.

– И что это за надежды? – спросил я.

Зазвенел колокол к ужину, заключенный вздохнул:

– Вся эта история – такая жуть, такой бред, что я подумываю, не сон ли это. Если так оно и есть, я проснусь дома в своей постели, вот и все. Уже с год я цепляюсь за эту надежду, но с каждой минутой она слабеет.

– Да, пять тысяч десятый, – отозвался я, вставая и прощаясь с ним за руку, – надежда эта очень хлипкая, я-то ведь сейчас не сплю и не могу быть частью вашего сна. Жаль, что вы отказались выдать себя за умалишенного.

– Ну уж нет! Эта уловка – для слабаков.