Книга: Человек воды - Джон Ирвинг

Тезисно перечислю особенности этого мужского психотипа. Не ради удовольствия усесться на любимого конька, но для понимания внутренней сути Фредерика Трампера, героя «Человека воды» (солнечный знак Ирвинга Рыбы и его персонажи в большей или меньшей степени несут в себе их архетипические черты). Итак, мужчина-Рыбы. Ранимый, сочувствующий и жалостливый, склонный к рефлексии интеллектуал. Твердые моральные принципы, как вообще понятия «надежность», «ответственность», основанные на реалиях общественного договора, не о нем и не к нему. Легко принимает окраску и форму среды; уходит сквозь пальцы при малейшей попытке нажима. Привлекателен, не в стиле бури и натиска, скорее умением безболезненно нечувствительно и глубоко проникать под кожу. Человек воды видит в каждой женщине, даже обладающей силой и статями валькирии, маленькую девочку, которую обидели и ее надо пожалеть. Искренне, не пытаясь поживиться на дармовщинку. И женщины (да вообще люди) раскрываются ему навстречу.

Водный мужчина склонен экспериментировать с веществами и методиками, изменяющими состояние сознания. Ложь естественна для него, он лжет как дышит, большей частью не с целью получения выгоды, но существуя в континууме, где правд много, у каждого своя и всякая в равной мере имеет право на существование. Тайные связи и могущественные тайные враги манифестируют себя в жизни таких людей много чаще, чем у других, но и чудесные спасения посредством вмешательства бога из машины, неожиданное покровительство, счастье в несчастьи. Кино и фотографию в качестве хобби или профессии они превращают в подлинное искусство, хотя скорее элитарное, чем массовое. А впрочем, это воздействует на подсознательном уровне, потому равнодушных к такого рода творчеству нет (даже если люди не могут объяснить, чем зацепило). В плане здоровья уязвимы ступни, мочеполовая система, склонен к заболеваниям гормональной сферы; все перечисленное тем или иным образом находит отражение в жизни Рыб.

Теперь к Трамперу, друзья зовут его Богусом (фейк, фальшива) или Боггли (лукавый, лицемер), что не мешает им оставаться его друзьями, но в достаточной степени характеризует героя. И кстати, что там с водным методом? А с этого все начинается. Дело в том, что у нашего знакомца серьезные проблемы с иммунитетом к заболеваниям, передающимся половым путем. Не говорю о собственно венерических, у безвредных в большинстве случаев бактерий существует масса способов осложнить жизнь человека, подверженного заболеваниям мочеполовой сферы. Можете продолжать не верить в астрологию, но она четыре тысячи лет назад выделила сегмент человеческой популяции, более других подверженный такого рода осложнениям, сами угадаете, кто? Именно - вода.

Кстати, это может послужить, по крайней мере, частичным объяснением асексуальности, как характерной черты творчества Ирвинга. Когда всякий половой контакт содержит зародыш грядущей боли, стыда, множественного дискомфорта - у человека невольно вырабатывается нечто, вроде рефлекса собаки Павлова. Но вернемся к Трамперу. Мочеиспускательный канал Богуса в результате врожденной аномалии так диковинно изогнут, что всякая молекула микрофлоры партнера при половом акте может послужить для него причиной воспаления. Минимизировать риски можно: 1. отказавшись от секса вовсе; 2. отдав предпочтение маструбации; 3. решив проблему путем несложной операции; 4. водный метод, который заключается в том, чтобы до и после секса выпить как можно больше жидкости, заставляя чужую флору принудительно вымываться из организма.

Подсказать, на каком останавливает выбор? Сами догадались. Да, какое-то время он практикует в отношениях со своей подругой Тюльпен водный метод, а впрочем, тот оказывается куда менее надежным, чем казалось в начале и к финалу наш приятель все-таки решается на операцию. И что, вся книга об этом? Ну конечно нет. Она о славном нелепом парне, который приближается к тридцатилетию, а в жизни еще ничего не достиг. Денег катастрофически не хватает, потому что отец, по мрачной иронии уролог (врачу, исцелися сам), перестал финансово поддерживать Трампера сразу после его необдуманной женитьба. Больше того, он прекратил оплачивать учебу, а у того один шаг до получения ученой степени и тема его диссертации - перевод с древненижнегерманского эпической поэмы "Аксель и Гуннель".

Ах. мое навек отданное лингвистике сердце трепещет всякий раз, как на страницах упоминается этот эпос , а работа Богуса над ним отменно иллюстрирует как рыбью интеллектуальность, так и их, хм, расплывчато-обтекаемые понятия о допустимом уровне искажения действительности. Достаточно заметить, что некоторую (немалую) часть поэмы на языке, который никому в мире не знаком, герой попросту сочинил. А некоторую другую довольно смело восстановил из контекста. И такого рода отношения с действительностью у него всюду: неопределенность положения, зыбкость, неумение выстраивать партнерские отношения с людьми и прогнозировать последствия своих поступков. Но тогда. когда крах кажется неизбежным, кривая каким-то образом вывозит и все налаживается: дети, любимые, друзья, отношения с родителями, академическая и кинокарьера; даже невольный контакт со спецслужбами, который запросто мог раздавить и куда более мужественного человека, оборачивается для Богуса некоторым количеством мелких брызг. Неприятных, но далеко не смертельных.

В романе довольно как от постмодерна, так и от творчества писателей битников. Четкий оммаж "Третьему человеку" Грэма Грина", площадная балаганность нелепых ситуаций смешивается с изысканной горькой нежностью в пропорциях и способом. какими владеет он один. "Метод воды" - не тот Джон Ирвинг, которого поклонники знают по "Правилам" или "Гарпу", но это совершенно точно он. Так а что с водными людьми? Можно ли найти двух настолько непохожих друг на друга людей. как Богус и доктор Кедр? Может быть, в этом и проявляется великое чудо жизни с ее миллиардами уникальных созданий, всякое из которых, носящее одно и то же имя или рожденное в определенное время, неуловимо похоже на всех носителей этого имени и рожденных под определенным сочетанием планет. Черты одни и те же, но смешиваются и проявляются они у всякого по своему, а хороший писатель может подобрать нужные слова для всякого. Ирвинг очень хороший.