Текст книги "Правила развития мозга вашего ребенка. Что нужно малышу от 0 до 5 лет, чтобы он вырос умным и счастливым"

Необязательно растить детей в условиях лагеря смерти, чтобы увидеть негативные изменения в развитии мозга ребенка. Достаточно того, что родители регулярно просыпаются по утрам в состоянии эмоциональной готовности броситься друг на друга с кулаками. Конфликт между супругами имеет такую же возможность нанести вред развитию мозга ребенка. Хотя в отношении этого эффекта существуют некоторые споры, его действие может быть очень длительным, недвусмысленно отдающимся во взрослом возрасте. И это печально, поскольку такие эффекты полностью обратимы при своевременном вмешательстве. Даже у младенцев, взятых из очень травматичных семей, до 8-месячного возраста, оказывающихся в обстановке заботы и сопереживания, наблюдают улучшение в регулировании гормона стресса в течение каких-то 10 недель. Все, что требуется для этого сделать, – снять боксерские перчатки.

Что в действительности произойдет, если вы этого не сделаете?

Все родители знают, что дети испытывают стресс, когда становятся свидетелями их конфликтов. Однако возраст, в котором они начинают реагировать на конфликты, оказался для исследователей абсолютно неожиданным. Младенцы моложе 6 месяцев способны определить, что в семье что-то не так. Они могут испытывать физиологические реакции, например повышение кровяного давления, учащение сердцебиения и выброс гормонов стресса, подобно взрослым. Некоторые исследователи заявляют, что могут оценить частоту конфликтов между супругами, просто взяв 24-часовой анализ мочи у ребенка.

Стресс изменяет поведение ребенка

Стресс проявляется и в поведении. Малыши в эмоционально нестабильных семьях гораздо менее способны позитивно реагировать на новые воздействия, успокаивать себя, восстанавливаться после стресса, короче говоря, регулировать свои эмоции. Даже их маленькие ножки иногда развиваются неправильно, поскольку гормоны стресса могут мешать правильной минерализации костей. К тому времени, когда дети достигают четырехлетнего возраста, уровень кортизола у них может практически вдвое превышать уровень этого гормона у детей из стабильных семей.

Младенцы и маленькие дети не всегда понимают смысл конфликта, но они знают, что что-то происходит неправильно.

Если враждебность между супругами продолжает сохраняться, дети из таких семей, по статистике, чаще проявляют асоциальное поведение и агрессию при поступлении в школу. У них остается проблема контроля эмоций, которая усложняется при появлении в их жизни взаимоотношений со сверстниками.

Они не способны хорошо концентрировать свое внимание. У них очень мало инструментов для самоуспокоения. У этих детей больше проблем со здоровьем, в особенности для них типичен кашель и частые простуды, и они склонны к детской депрессии или тревожному расстройству. У таких детей коэффициент интеллекта почти на 8 единиц ниже, чем у детей, выросших в стабильных семьях. Неудивительно, что они чаще, чем их сверстники, не заканчивают старшую школу, а если заканчивают, то обычно имеют низкие оценки.

Если мы рассмотрим конечную точку семейной нестабильности – развод будет хорошим примером, мы увидим, что дети расплачиваются за него в течение многих последующих лет. Дети из неполных семей имеют на 25 % больший риск употребления наркотиков к возрасту 14 лет. Девочки чаще беременеют вне брака. Они вдвое чаще разводятся сами. В школе они учатся хуже, чем дети из полных семей. И гораздо реже получают финансовую поддержку для колледжа. Если пары остаются вместе, 88 % поступивших в колледж детей получают постоянную финансовую поддержку их образования. Когда родители расстаются, это цифра падает до 29 %. Так что же говорить про Гарвард.

Даже в эмоционально стабильной семье, где нет постоянной супружеской враждебности, порой возникают конфликты. К счастью, исследования показывают, что пагубны не столько семейные распри родителей на глазах своих детей, сколько недостаток сцен примирения, наблюдаемых детьми. Многие пары ругаются на глазах детей, а мирятся наедине. Это вводит малыша в заблуждение, даже в раннем возрасте, поскольку он постоянно видит побоища, но никогда не видит заключения мира. Родители, которые склонны открыто «перевязывать раны» друг другу после битвы, предоставляют своим детям модель того, как надо мириться.

Самые веские причины ваших конфликтов

Почему случаются конфликты? Я упоминал четыре устойчивых источника супружеских конфликтов в период вступления в родительскую роль. Оставленные без внимания, все эти причины могут самым серьезным образом повлиять на состояние вашего брака и, таким образом, негативно отразиться на развитии мозга вашего ребенка. Я назову их «Четыре Грозди Гнева». Это:

• Недостаток сна.

• Социальная изоляция.

• Неравное распределение нагрузки.

• Депрессия.

Если у вас есть ребенок, вы (если верить статистике) скорее всего ощутили кое-что из перечисленного, когда ваш ребенок появился в доме.

Итак, битва начинается в постели… нет, речь идет не о сексе.

Если среди ваших знакомых есть начинающие родители, спросите их, звучит ли для них знакомо нижеследующая жалоба Эмили.

Я зла на своего мужа, потому что он спит ночи напролет. Моей дочери 9 месяцев, и она по-прежнему просыпается по 2–3 раза за ночь. Мой муж спит всю ночь, а затем пробуждается «таким измотанным». Я сплю не более 5–6 часов за ночь последние 10 месяцев, целый день вожусь с приставучим малышом и младенцем, и ОН устал???

Мы позднее поговорим о супружеском неравенстве, отраженном в этой поведенческой зарисовке, но сначала давайте посмотрим, откуда возникает недосып Эмили и как он отражается на супружеских отношениях.

Трудно переоценить эффект, который недостаток сна оказывает на пары, вступающие в родительские обязанности. Будущие родители обычно имеют представление о том, что им предстоят некие изменения ночного режима, но большинство не представляют, насколько эти изменения будут серьезны.

Зарубите себе на носу: у младенцев нет режима сна, когда они рождаются. Тот факт, что этот режим есть у вас, не приходит им в голову. Время сна и еды не имеет фиксированной схемы в мозге новорожденного. Его поведение случайным образом распределено в 24-часовом периоде. Это снова все тот же социальный контракт. Они берут. Вы даете.

Такое положение может длиться месяцами. Предсказуемое расписание может не проявляться полгода, а то и дольше. От 25 до 40 % младенцев в этом возрастном промежутке испытывают проблемы со сном, и такая статистика наблюдается по всему миру. Со временем они вырабатывают режим сна. В действительности полагают, что он закодирован в ДНК. Однако в сухом, некомфортном послеутробном мире – отчасти внутреннем, отчасти внешнем – очень много всевозможных помех, мешающих младенцам спать по ночам. Их неопытному мозгу просто требуется время для того, чтобы приспособиться. Даже по прошествии года 50 % детей по-прежнему требуют ночного родительского вмешательства в той или иной форме. Поскольку большинству взрослых людей требуется около получаса для того, чтобы снова уснуть после посещения проснувшегося ребенка, мамы и папы могут неделями напролет спать вполовину меньше того, что им необходимо. Это вредно для их организмов. И для их отношений тоже.

Недосыпающие люди становятся раздражительными – гораздо более раздражительными, чем те, кто спит нормально. У человека, страдающего от дефицита сна, способность регулировать сильные эмоции обычно снижается на 91 %. Снижение общих когнитивных способностей не менее драматично (именно поэтому у сонливых людей так падает производительность на работе). Способность решать проблемы уменьшается на 10 % в сравнении с их показателями в бодром состоянии, и даже двигательная функция оказывается затронутой. Недели умеренного недосыпа достаточно, чтобы начать двигаться в сторону этих показателей. Изменения настроения проявляются в первую очередь. Затем происходят когнитивные нарушения, после чего следуют изменения в физических показателях.

Если у вас не хватает энергии, а ваш младший взывает к вам по нескольку раз в минуту (дошкольники требуют внимания в той или иной форме по 180 раз в час, как заметил один поведенческий психолог), вы быстро истощаете свой запас доброго отношения к своему супругу. Уже один недостаток сна может предопределить увеличение враждебных столкновений между новоиспеченными родителями.

Такое редко происходит в ходе визитов к педиатру, хотя было бы полезно. Добрый доктор расспросит вас о здоровье ребенка, закончив обычным осмотром вашего маленького сокровища. Затем он посмотрит вам в глаза и задаст несколько по-настоящему назойливых вопросов о вашей социальной жизни: «У вас много друзей? – должен бы спросить педиатр. – В какие социальные группы входите вы и ваш муж? Насколько важны эти группы для вас? Насколько они разнообразны? Сколько времени вы и ваш супруг уделяете контактам с этими группами?»

Врач не задает вопросов о таких вещах, поскольку ваша социальная жизнь – не его дело. Проблема в том, что это в очень большой степени дело ребенка. Социальная изоляция может вести к клинической депрессии родителей. Депрессия может отразиться на физическом здоровье, внося свой вклад в рост числа инфекционных заболеваний и сердечных приступов. Исследования показывают, что социальная изоляция – основная жалоба многих пар в период вступления в родительскую роль. Одна мама писала:

Я никогда не чувствовала себя более одинокой, чем сейчас. Мои дети не обращают на меня внимания, а мой муж игнорирует меня. Все чем я занимаюсь – это домашние дела, готовка, дети… Я перестала быть личностью. У меня нет ни минуты на себя, и все же я полностью изолирована от других.

Одиночество, болезненное и тотальное, переживают до 80 % молодых родителей. После рождения ребенка у пары остается лишь около трети времени, которое они могут провести вдвоем – трети в сравнении с тем, что было до рождения ребенка. Волнующее возбуждение от появления ребенка исчезает, а непрестанная родительская работа остается. Роль мамы и папы превращается в обязанность, затем в бремя. Бессонные ночи, следующие одна за другой, истощают источник энергии семьи, нарастающие супружеские конфликты истощают ресурсы.

В результате этих потерь пара утрачивает стимулы и энергию для социальной жизни. Мамам и папам становится трудно поддерживать дружбу друг с другом, не говоря уже об окружающих. Друзья перестают заходить в гости. Родители не находят сил, чтобы завести новых друзей. Если не считать общения друг с другом, у родителей обычно есть не более полутора часов в день на контакт с другими взрослыми людьми. Ужасающие 34 % из них проводят целый день в изоляции. Неудивительно, что многие молодые родители ощущают себя в ловушке. Одна неработающая мама сказала: «Иногда я хочу только одного: закрыться в своей спальне и целый день говорить по телефону с моей лучшей подругой, вместо того чтобы возиться со своими детьми. Я люблю их, но сидеть дома с детьми – это не совсем то, о чем я мечтала». Другая просто сказала об одиночестве: «Я плачу в своей машине. Много».

Принадлежность к множеству социальных групп – крайне важный психологический буфер. Но эти отношения, скорее всего, исчезнут, когда супруги станут родителями. На долю женщин выпадает непропорциональное количество такой изоляции, и существуют биологические причины, почему это может быть особенно вредно для них. Вот вам теория.

Роды – до появления современной медицины – часто приводили к смерти матери. Хотя никто не знает точных цифр, но, по оценкам, частота составляла 1 из 8. Племена, где женщины могли быстро установить отношения с другими женщинами и доверять им, выживали с большей вероятностью. Старшие женщины, обладающие мудростью их предыдущего опыта родов, способны были позаботиться о молодых матерях. Женщины с детьми могли обеспечить необходимым молоком новорожденного в случае смерти матери. Таким образом, коллективная забота о детях и сопутствующие ей социальные взаимодействия обеспечивали преимущество в выживании, утверждает антрополог Сара Хрди (нет, в ее фамилии нет буквы «а»). Она назвала это «аллопарентинг». Этой гипотезе соответствует тот факт, что мы являемся единственными приматами, регулярно позволяющими другим особям заботиться о своем потомстве.

Одна мать очень удачно сформулировала такую потребность в социальных связях: «Иногда, когда я держу на руках свою чудесную дочурку и мы с любовью смотрим друг на друга, я втайне мечтаю, чтобы она заснула, а я бы смогла проверить электронную почту».

Почему общительность – женская черта, а не мужская? Отчасти причина может иметь молекулярный характер. Женщины при нормальной реакции на стресс выделяют окситоцин – гормон, вызывающий комплекс биологического поведения, называемый «забота-и-дружба». Мужчинам это несвойственно. Присущее им обилие тестостерона производит существенные гормональные «помехи», заглушающие эффект их эндогенного окситоцина. Окситоцин у обоих полов действует как нейромедиатор, обеспечивающий ощущение доверия и спокойствия, он помогает упрочить отношения с кем-то, кому, возможно, придется стать приемным родителем вашего ребенка. Удивительно, но очень уместно и вполне согласуясь со всем сказанным, окситоцин задействован в стимулировании лактации.

Таким образом, социальные отношения имеют глубокие эволюционные корни. И трудно отменить эту потребность. Психотерапевт Рутэллен Джоссельсон, изучавшая отношения «забота-и-дружба», подчеркивает их важность: «Всякий раз, когда мы чересчур погружаемся в заботы о работе и семье, первое, что мы делаем, мы забрасываем дружбу с другими женщинами. Мы отодвигаем их на задний план. Это большая ошибка, потому что женщины служат источником огромной поддержки друг для друга».

Третья гроздь гнева ясно изложена в болезненном свидетельстве молодой мамы, которую я назову Мелани.

Если мой муж еще раз скажет мне, что ему нужно отдохнуть, потому что он «целый день работал», я выброшу всю его одежду на газон перед домом, поставлю его машину на нейтральную передачу и буду смотреть, как она укатится, и продам все его любимые спортивные принадлежности за доллар на eBay. А потом я его убью. Да, он целый день работает, но он работает с говорящими по-английски, приученными к туалету, полностью дееспособными взрослыми людьми.

Ему не надо менять им подгузники, укладывать их спать и отмывать их обед со стен. Ему не надо считать до 10, чтобы успокоиться, ему не надо смотреть «Барни» 243 раза, и ему не надо шесть раз в день доставать свою грудь, чтобы накормить голодного младенца, и Я ЗНАЮ, что его обед не состоит из корки хлеба с арахисовым маслом и джемом. У него ЕСТЬ ДВА 15-минутных перерыва, чтобы «прогуляться», и часовой перерыв, чтобы сходить в спортзал, и еще 1 час езды на поезде домой, где можно почитать или поспать.

И может быть, я и не получаю зарплаты, может быть, я хожу почти весь день в спортивных штанах, может быть, я бываю в душе только раз в 2 или 3 дня, может быть, я могу «играть» с нашими детьми целый день… я все равно в каждый час вкалываю чертовски больше, чем он за целый день. Поэтому возьми свой зарплатный чек, обналичь его в банке и дай мне возможность сходить раз в месяц на этот несчастный педикюр, не выслушивая твоего: «Может быть, когда ты выйдешь на работу… и у тебя появятся собственные деньги».

Ух! И я могу добавить: сказано не в бровь, а в глаз. Я честно предупреждаю вас, мужчины: вам будет непросто прочесть это раздел. Но он, вероятно, самая важная часть из того, что вы можете почерпнуть в этой книге.

Наряду с недостатком сна и социальной изоляцией существует чудовищное неравенство в том, кто выполняет работу в домашнем хозяйстве в период вступления пары в родительскую роль. Проще говоря, женщины взваливают на себя большую ее часть. Это не зависит от того, работает ли женщина, и от того, сколько в семье детей. Даже с изменениями в отношении к проблеме, которые принес XXI век, женщины по-прежнему выполняют преобладающую часть или практически всю домашнюю работу. Активистка борьбы за гражданские права Флоринс Кеннеди однажды сказала: «Любая женщина, которая по-прежнему думает, что брак – это проект с участием 50 на 50, всего лишь подтверждает, что она либо ничего не понимает в мужчинах, либо ничего не понимает в процентах».

Тирада Мелони иллюстрирует, что такой дисбаланс разъедает качество брака. А это означает, что он способен негативно отразиться на развитии мозга ребенка. Я говорил вам, что это будет неприятно читать.

Вот цифры: семейные женщины выполняют 70 % всей домашней работы. Посуда, пыль, подгузники, мелкий бытовой ремонт – все такое. Эти данные часто воспринимаются как положительная тенденция, поскольку 30 лет назад эта цифра составляла 85 %. Но не надо быть специалистом в математике, чтобы понять, что показатели неравны. Когда в доме появляется ребенок, домашние обязанности для женщин возрастают втрое больше, чем для мужчин.

Недостаток мужского вклада настолько велик, что наличие мужа фактически приводит к дополнительным 7 часам работы в неделю для женщин. Но не наоборот. Жена экономит своему мужу около часа домашней работы в неделю. Как сказала одна молодая мама: «Иногда я мечтаю развестись, поскольку только так я смогу иметь два выходных раз в две недели».

Женщины тратят чудовищные 39 часов в неделю, выполняя работу, связанную с уходом за детьми. Современный отец тратит приблизительно половину от этого – 21,7 часа в неделю. Это также воспринимается как хорошая новость, поскольку это втрое превышает время, которое проводили с детьми мужчины 60-х. Однако никто не назовет эти показатели равными. Также верно, что около 40 % отцов проводят менее двух часов в день со своими детьми в течение рабочей недели, а 14 % – менее часа.

Это неравенство в распределении нагрузки (наряду с финансовыми конфликтами, которые могут быть с этим связаны) – один из наиболее часто указываемых источников супружеских конфликтов. Оно является значительным фактором, влияющим на мнение женщины о мужчине, за которого она вышла замуж, особенно если он достает карту «я – кормилец», как делал муж Мелани. Финансы имеют веский голос. Среднестатистическая «неработающая» мама работает 94,4 часа в неделю. Если бы ей платили за ее труд, она бы зарабатывала приблизительно $117 000 в год. (Это калькуляция почасовой оплаты и времени, затрачиваемого на выполнение работ по 10 специальностям, которые выполняют обычные мамы в американских семьях, включая домработницу, водителя вэна, няню, штатного психолога и исполнительного менеджера.) Большинство мужчин не проводят на работе по 94,4 часа в неделю. И 99 % из них зарабатывают менее $117 000 в год.

Все это может объяснить, почему в подавляющем большинстве случаев нарастание враждебных выпадов начинается со стороны женщины и распространяется на мужчину. Что приводит нас к маленькой книжечке, которая способна указать путь к решению проблемы. Моя жена получила ее в подарок от подруги. Она называется «Porn for Women».[29]29
  «Порно для женщин».


[Закрыть] Это книжка с картинками, где красавцы-мужчины сфотографированы во всей своей рельефной, играющей мускулами, пропитанной тестостероном, «детям смотреть не рекомендующейся» красе. Множество обнаженных торсов и джинсов с низкой посадкой вкупе со взъерошенными волосами и подмигивающими глазами. И ВСЕ они выполняют работу по дому.

Там есть картинка прекрасно сложенного Адониса, который загружает стиральную машину. Подпись под картинкой гласит: «Как только я закончу стирку, я пойду в магазин за продуктами. И я возьму с собой детей, чтобы ты могла отдохнуть». Там есть другой красавец, парень с обложки, который пылесосит ковер. Особенно атлетично сложенный мужчина, оторвав взгляд от спортивного раздела газеты, объявляет: «О, смотри, сегодня игры плей-офф NFL.[30]30
  Национальная футбольная лига, американский футбол.


[Закрыть] Спорим, у нас не будет проблем с парковкой на воскресной ярмарке».

«Porn for Women». Доступно в ближайшем браке.

Что сказать о периоде вступления в родительскую роль? До этого момента мы говорили о состоянии, когда от тебя требуют «проявлять ответную реакцию» три раза в минуту, позволяют спать в два раза меньше, чем необходимо, когда не остается сил на дружбу и проблемы типа «кто вынесет мусор» превращаются в риск развода. Если это не считать идеальными условиями для выращивания нашей последней Грозди Гнева, то я не знаю, что еще можно таковыми считать. Наша четвертая тема – депрессия. К счастью, большинство из вас до этого не дойдет, но риск достаточно серьезен, чтобы об этом молчать.

Приблизительно половина молодых мам испытывают послеродовое уныние, которое исчезает через несколько часов или дней. Такое состояние является типичным. Но другие 10–20 % матерей переживают нечто более глубокое и гораздо более проблематичное. Этих женщин преследуют чувства углубляющегося отчаяния, тоски и никчемности, даже если их отношения с супругом остаются нормальными. Подобные болезненные, ничем не объяснимые чувства могут длиться неделями и месяцами. Матери при этом постоянно плачут или бессмысленно смотрят в окно. Они могут перестать есть. Они могут есть чересчур много. У таких матерей развивается расстройство, известное как послеродовая депрессия. Хотя в отношении происхождения и диагностических критериев этого расстройства бушуют многочисленные споры, вокруг решения проблемы споров нет.

Женщины, ощущающие неконтролируемую тревогу, переживающие резкую смену настроений или страдающие от тоски, нуждаются в медицинской помощи. Если это расстройство оставить без лечения, последствия послеродовой депрессии могут быть трагическими, варьирующими от серьезного падения качества жизни до убийства детей или самоубийства. Оставленная без лечения послеродовая депрессия также ослабляет живую интерактивную связь, которая должна развиваться между ребенком и родителем в первые месяцы жизни младенца. Вместо того чтобы развивать эту связь, ребенок начинает копировать депрессивное поведение матери. Это называется взаимным отчуждением (reciprocal withdrawal). Эти дети вырастают более неуверенными,[31]31
  В оригинале «insecure» – ощущающие собственную незащищенность перед внешним миром.


[Закрыть] замкнутыми, робкими и пассивными. Они в среднем в два раза более пугливы, чем дети, которых растили недепрессивные матери. Травма продолжает наблюдаться в 14 месяцев после рождения.

Под угрозой депрессии находится не только женщина. От одной десятой до четверти молодых отцов впадают в депрессию, когда рождается ребенок. Если в депрессии женщина, то эта цифра возрастает до 50 %. Не очень радужная картина появления ребенка в доме, правда?

К счастью, это неполная картина.