Текст книги "Смертельные послания"
Автор книги: Джон Мэтьюз
Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
7
Читая газеты, я вижу, как журналисты гадают: это дело рук Потрошителя или нет? Всего одна колотая рана и, кроме того, похоже, ограбление. Помимо всего прочего, это симпатичная молодая девушка, отправившаяся навестить тетку, а не ночная леди.
И вы сейчас думаете, что я мог бы пролить свет на это дело? Возможно, я могу сказать то, что может знать только убийца. Но это отчасти означало бы делать за вас вашу работу, вы не находите? Какой в этом интерес? Любая тайна требует, чтобы ее раскрыли, приложив к этому определенный труд.
Эта тайна, эта загадка – часть того, что связывает нас теперь почти невидимым обменом энергией. Вы ощущаете это? Наверное, не так отчетливо, как я, – пока. Но, как вам известно, жизнь часто преподносит сюрпризы, и в скором времени ситуация может измениться.
Вы знаете, что упустили из вида одну из девушек, которую я убил в Лондоне? О, я задал вам задачу! Теперь вы и Колби будете долгие часы рыться в папках со старыми делами. А нашли ли вы уже другие письма и установили связь между ними?
Наверное, Лоуренс выяснит все раньше вас или этот новый детектив Ардженти. А ведь вы никогда не говорили правду о том, почему встретились с Лоуренсом, не так ли? И о себе тоже. Похоже, нас двоих связывает еще одно: мы оба имеем свои секреты.
В течение недели после публикации этого письма в «Нью-Йорк таймс» Джозеф Ардженти только однажды видел Джеймсона. Это была случайная встреча в недавно возведенном здании «Мэдисон сквер гарден», куда Джозеф водил свою старшую дочь на концерт фортепьянной музыки.
Финли рассыпался в извинениях. Он должен был прочитать в «Бельвю» лекцию по судебной медицине и потратил много времени на подготовку к ней. Детектив заметил, что англичанин явно чем-то озабочен, и связал это с последним письмом.
Большую часть дня Ардженти занимался тем, что просматривал материалы двух последних дел, сравнивая их содержание с записями о последних убийствах, совершенных Потрошителем в Лондоне, и в конце концов унес папки домой. Может быть, Джеймсон прав и главным критерием выбора жертв является их вызывающий вид, а не то, что они проститутки? Вокруг этого дела было много шума, но если бы женщины поняли, что грозящая им опасность исходит от их слишком густых румян!..
Услышав звуки фортепьяно, доносившиеся из соседней комнаты, Джозеф поднял голову. Боже, эта убитая девушка была всего на несколько лет старше его Орианы!
В коридоре раздались шаги. Фортепьяно заиграло громче, и послышался голос его жены Софии, обращавшейся к Ориане:
– Помоги Паскалю и Марко с уроками. Ужин через полчаса.
– Да, хорошо.
Из открытой двери зазвучала более живая мелодия, и Ориана крикнула:
– Папа! Как тебе это?
Он отложил в сторону папку, лежавшую у него на коленях, и поднялся с кресла.
По коридору мимо него пробежал и стал подниматься по лестнице его младший сын, четырехлетний Паскаль.
– Марко, Марко! – закричал он. – Мама сказала, что если ты в ближайшее время не закончишь делать домашнее задание, тебе не поздоровится!
Ардженти улыбнулся. Ему часто приходилось работать дома, где постоянно играла музыка, звучали крики и смех, – но он давно привык к этому и не желал для себя ничего иного.
Три маленькие комнатки в доме на Мотт-стрит, где он жил после переезда из Италии с тремя братьями, двумя сестрами, родителями и бабушкой, тоже всегда были наполнены веселыми голосами. Раздавались там и другие звуки: стоны отца по ночам, когда работа в литейном цеху стала слишком тяжелой для его возраста, плач матери, когда умер ее муж и когда она потеряла своего самого младшего сына, скончавшегося от туберкулеза в трехлетнем возрасте, испуганный шепот, когда они прятались в шкафу или под кухонным столом во время визитов сборщика арендной платы. Окончательно мать добила смерть его сестры Мареллы. Наголодавшись в детстве, Джозеф дал себе слово, что его собственная семья никогда не будет ни в чем нуждаться.
Дом на Чарлтон-стрит, где он жил теперь с женой и детьми, и дом его родителей отличались друг от друга, как небо и земля. Как только Ориана стала достаточно взрослой, чтобы присматривать за Паскалем и Марко, София устроилась на работу в бакалейную лавку, находившуюся в одном квартале от них. Зарплата самого Ардженти постепенно увеличивалась благодаря продвижению по службе. Фортепьяно было приобретено для Орианы три года назад, как будто в подтверждение ее возросшего статуса.
Дочь улыбнулась Джозефу, когда он появился на пороге:
– Как тебе это?
– Даже не знаю. А что это?
– «Громовержец» Соузы – но в новом стиле, который, как говорит мой учитель музыки, приобретает популярность.
Прислушавшись, Ардженти не без труда узнал в рваном синкопированном ритме популярный марш, и у него сразу упало настроение. Это напомнило ему музыку танцевальных залов в Тендерлойне: Элли Каллен и Камилла Грин танцевали под нее, в то время как Потрошитель выбирал себе жертву. Он вымученно улыбнулся:
– В самом деле, интересный стиль. Но едва ли такая музыка поможет тебе стать концертирующей пианисткой. Не могу представить, чтобы ее играли в «Мэдисон сквер гарден».
– Да, пожалуй, ты прав.
Ориана продолжила играть ту же мелодию. Но когда Джозеф, вернувшись в свою комнату, положил на колени папки с делами Потрошителя, она вновь заиграла «Лунную сонату».
Когда Джеймсон столкнулся с Ардженти в «Мэдисон сквер гарден», он в действительности только начал готовиться к лекции в «Бельвю». Прочитав письмо в «Нью-Йорк таймс», молодой человек два дня пропадал у Лина.
Это началось, когда его новая экономка принесла ему чай.
Финли отличался приверженностью привычкам и традициям. В Лондоне у него была чудесная, на редкость надежная экономка по имени Меган – уроженка Шотландии возрастом около шестидесяти лет. Она сочла, что слишком стара для поездки в Америку и разлуки с семьей.
Он хотел, чтобы его американская домоправительница была в как можно большей степени похожа на Меган, и поэтому поинтересовался в манхэттенском агентстве, нет ли у них шотландских экономок «зрелых лет». Самой близкой к его идеалу оказалась тридцатипятилетняя женщина – наполовину шотландка, наполовину индианка племени мохоков. «Но она в этой профессии уже десять лет, и мы получали о ней только очень хорошие отзывы».
Джеймсон нанял Элис и нашел ее достаточно прилежной, хотя временами она была, на его взгляд, чрезмерно заботливой и суетливой. Вероятно, так ему казалось только потому, что он чрезвычайно привык к Меган и ее никто не мог ему заменить.
В то утро новая экономка принесла ему чай и поставила перед ним на стол. Принявшись раскладывать бумаги, с которыми он работал, Финли убрал со стола блюдце с чашкой и поставил его на край каминной полки.
Элис подошла к камину и отодвинула блюдце на несколько дюймов от края. Он с удивлением взглянул на нее:
– Зачем вы сделали это?
– Я… я подумала, что чашка может упасть. Блюдце стояло слишком близко к краю.
Англичанин воспринял это как оскорбительное сомнение в его знаниях в таких областях, как математика и законы Ньютона.
– Нет, она не могла упасть, поскольку находилась в устойчивом положении, – ответил он сердито.
– Но… но вы могли уронить ее, потянувшись за ней и случайно столкнув.
Краска бросилась Джеймсону в лицо:
– Теперь вы еще и усугубляете свою ошибку, высказывая предположение, будто я могу быть неуклюжим. Просто невыносимая женщина!
Элис прикусила нижнюю губу, и у нее увлажнились глаза.
Лоуренс с озабоченным видом следил за этим разговором, прихлебывая чай.
– И вы уже не впервые ведете себя подобным образом, не так ли? – продолжал отчитывать экономку Финли. – Всего несколько дней назад вы куда-то убрали мои бумаги. Мне потребовалось несколько часов, чтобы найти их!
– Прошу прощения.
– Если я что-то куда-то кладу, это значит, что я делаю это по какой-то причине. По вполне определенной причине!
– Я понимаю…
– Следовательно, я не хочу, чтобы это трогали!
– Простите меня, сэр, если я вызвала у вас неудовольствие, – пробормотала Элис.
Не в силах больше сдерживать слезы, она выбежала из комнаты.
Биделл проводил ее встревоженным взглядом и затем повернулся к своему другу:
– Это было неуместно, Финли. Вы вели себя совершенно неразумно.
Тот сделал небрежный жест рукой:
– Ха! Мне только это и нужно. Чтобы сумасшедший сказал мне, что я неразумен.
Лоуренс вскочил с кресла, с обидой глядя на Джеймсона:
– Это вы невыносимы, Финли, когда ведете себя так, а не кто-то другой.
Его опекун понял, что перегнул палку.
– Извините меня, Лоуренс, я…
Выражение его лица смягчилось, и он протянул руку в сторону своего друга. Но было уже поздно. Биделл направился к двери.
В этот момент Джеймсон и решил отправиться к Лину, чувствуя, что в ближайшее время никому не сможет составить хорошую компанию. Слишком много демонов преследовали его.
Но однажды, в один из тех двух дней, которые он провел в притоне, Финли, уставившись в зеркало, пока Сули делала ему массаж, задумался о своем возможном безумии.
Колби посоветовал им с Джозефом проследить каждый шаг в действиях Потрошителя, обследовать места нападений на девушек, выяснить способ вступления с ними в контакт, отыскать возможные пути отхода, тщательно изучить содержание писем в газеты, попытаться проникнуть в сознание человека, написавшего их.
Финли решил пойти еще дальше. Вместо того чтобы анализировать возможный смысл этих писем, как это описывается в учебниках, он попытался скопировать их, в надежде приблизиться к пониманию психологии автора. Что за человек мог писать в подобной манере, излагать свои мысли таким слогом? И когда он начал переписывать последнее письмо в «Нью-Йорк таймс», ему вдруг пришла мысль: не безумие ли это – переписывать письмо самому себе?
Возможно, Лоуренс был прав. Из них двоих неразумен скорее он, нежели его друг. Он явно переусердствовал в своем стремлении как можно глубже заглянуть в душу Потрошителя. Незадолго до этого вышла книга «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», и иногда Джеймсон со страхом думал, не произошло ли и у него раздвоение личности.
– Вы хотите, чтобы я обнажилась? – спросила Сули.
Молодой человек почувствовал, что на этот раз у него нет сил противостоять искушению. А может быть, он надеялся, что это поможет ему прояснить сознание.
– Да, – согласился он, – это было бы неплохо.
И хотя Финли отчетливо ощущал, как смазанное маслом тело девушки скользит по нему, у него не было уверенности в том, что это ощущение приятнее, чем грезы о ней.
– Это был просто замечательный мужчина. Настоящий джентльмен. Я потеряла счет времени. Прости меня, пожалуйста!
Элли кивала, слушая объяснения Анны по поводу ее опоздания. При виде подруги она сначала испытала облегчение, но вскоре оно уступило место раздражению, поскольку та заставила ее так долго ждать, да еще и волноваться за нее.
– Могла бы, по крайней мере, послать Кенни с запиской, – сердито сказала ей девушка.
Кенни был тринадцатилетним уличным мальчишкой, разносившим записки между клубами «Бауэри», в которых они работали.
– Мы уже начали беспокоиться, – укоризненно добавила Каллен.
– Кенни не было на его обычном месте. А когда он появился, мне оставалось работать минут десять, – Анна задумалась. – К тому же я опаздывала и раньше, и никто обо мне не беспокоился.
– Да, но с некоторых пор кое-что изменилось…
Элли осеклась. Почти две недели они не могли вытащить Анну из дома, сегодня она впервые после перерыва расслабилась в компании мужчины, а теперь ей опять напоминают о Потрошителе.
Мисс Каллен заставила себя улыбнуться и махнула рукой.
– Ладно, все в порядке. Не обращай внимания. На меня просто что-то нашло.
* * *
Когда Финли ушел, Лоуренс направился в кухню, чтобы успокоить Элис. Та вытерла слезы и принялась мыть посуду, но он видел, что она все еще расстроена.
– Мне очень жаль, что так получилось. С мистером Джеймсоном порой бывает очень трудно общаться, – сказал помощник Финли.
– Почему вы извиняетесь за него? – вздохнула экономка. – Я слышала, как мистер Джеймсон разговаривает с вами. Он и с вами мог бы обращаться получше.
– Наверное, вы правы…
Биделл никогда не оценивал поведение своего товарища с точки зрения других людей и, конечно, не мог объяснить, почему считал, что должен относиться к нему снисходительно.
– Но, смею заметить, это не самое приятное качество компенсируется добротой его натуры. Сердце у него находится там, где нужно, – сказал он уверенным тоном.
Ставя очередную тарелку в сушилку, Элис повернулась и взглянула на него.
– Тогда ему следует сдерживаться и быть более последовательным, – заявила она.
Последовательным? Лоуренс сам не был последовательным, и беседа быстро принимала нежелательный для него оборот. Его лицо исказила гримаса.
– Порой ему нелегко приходится на работе, – еще раз попытался он оправдать Финли.
– Может быть. Но это не может служить оправданием грубости.
Биделл не смог сдержать улыбку, видя, как женщина вымещает свой гнев на сковородке.
– Этот год вообще выдался для мистера Джеймсона тяжелым. Не забывайте, ведь у него умерла тетка.
Он увидел, как лицо его собеседницы смягчилось и движения сразу утратили агрессивность.
– Да, я помню, вы говорили, они были близки, – кивнула экономка.
– Очень.
Элис, продолжая драить сковородку, на мгновение задумалась, и ее лицо просветлело.
– Но все же, почему она оставила ему свой дом? У нее не было собственных детей? – поинтересовалась она.
– Ее муж умер четыре года назад, а их единственный сын Жиль погиб во время Второй афганской войны. Финли жил с ними с девятилетнего возраста и стал для них вторым сыном. Они считали его родным, – объяснил Лоуренс.
Экономка перестала тереть сковородку.
– Теперь я представляю, какое горе он пережил, потеряв тетку, – ведь она была ему как мать, – произнесла она задумчиво.
– Мой совет: когда он пребывает в подобном настроении, просто держитесь от него подальше, – сказал помощник Финли. – Я всегда так делаю. Проходит несколько часов, и он снова прежний.
– Похоже, это дельный совет.
Элис вновь взялась за сковородку.
– А что случилось с родителями мистера Джеймсона, если его взяла на воспитание тетка? – спросила она после некоторой паузы.
– Это длинная история, – ответил Биделл, про себя подумав: «И, вероятно, в большей степени объясняющая резкие перепады в настроении Джеймсона, чем смерть его тетки». – Оставим ее до другого вечера, когда мы оба будем не такими усталыми, – предложил он экономке.
– Хорошо, – не стала спорить Элис.
Однако, увидев, как на лице Лоуренса мелькнула тень, она поняла, что вряд ли когда-нибудь услышит эту историю.
8
Когда Элли Каллен, выглянув в окно, увидела Джеда Маккейба, направлявшегося к ее дому, она вынула из кроватки своего сына Шона, отнесла его в кухню и передала самой старшей из находившихся там девочек, девятилетней Саре.
– Если Маккейб пойдет в кухню, выходи вместе с Шоном через заднюю дверь и не возвращайся, пока он не уйдет, – попросила девушка.
Сара молча кивнула. Элли вернулась в переднюю комнату и сказала остальным четверым детям, чтобы они тоже шли в кухню – на всякий случай, – и опять выглянула из окна. Какого черта Джеду нужно на этот раз? Снова будет угрожать и бить?
Во дворе ему преградил путь какой-то бродяга с культями вместо ног, который принялся теребить его за брючину, прося денег:
– …Сколько не жалко, милостивый сэр!
Маккейб вытащил из кармана пятицентовую монету, показал ее бродяге и подбросил вверх. С надеждой в глазах бродяга проводил монету взглядом и потянулся за ней, но она упала на землю на расстоянии ярда от него и укатилась еще дальше.
– Если успеешь поднять ее раньше меня, она твоя.
Лицо Джеда расплылось в улыбке. Он устраивал это соревнование уже несколько раз прежде и знал, что безногий человек может передвигаться более или менее быстро только на тележке с колесиками.
Тем не менее, бродяга, задыхаясь, пополз к монете, прилагая все силы. Маккейб тоже рванулся к ней, стараясь опередить его. Однако на этот раз он не учел одного обстоятельства. По другую сторону от лежавшей монеты сидел еще один бродяга, который подогнул под себя ноги и укрыл их одеялом, притворяясь безногим. Он вскочил и бросился к монете. Джеду лишь в последний момент удалось наступить на руку нищего, когда она находилась уже в нескольких дюймах от монеты.
– Разве я тебе предлагал соревноваться со мной? – прикрикнул бандит на «безногого».
Он уперся башмаком бродяге в грудь и с силой толкнул его, а когда тот опрокинулся на спину, ударил его ногой по ребрам. После этого поднял монету и вошел в дом Элли Каллен.
Наблюдая за тем, как Маккейб развлекается игрой с нищими, Элли готовилась к худшему. Увидев его на пороге, она почувствовала, как у нее упало сердце, хотя он еще не успел произнести ни слова.
– Что это за двое франтов заявились к тебе сразу после моего ухода в прошлый раз? Что им было нужно? – первым делом спросил Джед.
Девушка лихорадочно соображала, как ей следует ответить, чтобы он опять не достал свою дубинку. Возможно, Маккейб знал, что один из приходивших к ней людей – полицейский.
– Это не имеет никакого отношения к бизнесу Майкла, честное слово. Мы ни за что не стали бы закладывать его, – сказала она робко.
По лицу Джеда мисс Каллен видела, что он начинает терять терпение.
– Они приходили по поводу Камиллы – ну вы знаете, ее убил Потрошитель, я вам рассказывала, – добавила она.
Маккейб медленно кивнул. Тирни рассказывал ему о Потрошителе.
– Они не сказали, придут ли еще побеседовать с тобой или с твоими подругами? – уточнил он.
Элли на секунду задумалась:
– Они сказали: возможно. Спрашивали, кто из девушек мог видеть Камиллу в тот вечер и когда они вернутся домой, чтобы с ними можно было поговорить. Но твердого обещания прийти еще они не давали.
– Если они все же придут, Майкл хотел бы знать об этом. Это имеет для него какое-то значение, – заявил бандит.
– Хорошо.
Увидев, как просветлело ее лицо, Маккейб нахмурился. Ему очень не нравилось предложение, которое Тирни поручил ему сделать ей, но деваться было некуда.
– Мы закрываем глаза на недоплату в этом месяце и полностью освобождаем тебя от платы в следующем, – сказал он. – Плюс получишь несколько серебряных долларов и пару раз сможешь бесплатно выпить в любом из заведений Майкла – за беспокойство.
– И это все, что я должна сделать? Сообщить вам об их приходе, если они придут?
– Да, только и всего. В тот момент, когда они еще будут находиться здесь, имей в виду.
Не успев обрадоваться, Элли в недоумении уставилась на Маккейба:
– Но каким образом я смогу сообщить вам об этом в их присутствии? В прошлый раз они пробыли здесь всего полчаса.
Джед бросил взгляд в сторону кухни. Оттуда доносились приглушенные детские голоса, а через щель приоткрытой двери можно было увидеть любопытные глаза.
– У тебя здесь полно детей, – ответил мужчина и направился к выходу. – Пошлешь одного из них ко мне. Я никогда не нахожусь дальше чем в четырех кварталах отсюда. Во время ланча я всегда в «Феннеллис». Постарайся задержать их как можно дольше, чтобы мы успели добраться сюда.
Выглянув в окно, чтобы удостовериться, что Джед Маккейб действительно ушел, девушка не обратила особого внимания на нескольких бродяг, включая завернутого в потертое черное одеяло пьяницу, который сидел на земле, прислонившись спиной к стене дома, и время от времени прикладывался к бутылке.
А Лоуренс дождался, пока Маккейб скроется из вида, затем сунул бутылку с холодным чаем в карман и направился в противоположную сторону.
Идея взять под наблюдение Элли Каллен пришла Джеймсону в голову после погони за агентом Пинкертона. Однако хорошо одетый человек неизбежно привлекал бы к себе внимание на территории Четвертого округа, в лабиринте грязных улиц, прилегающих к ее дому. Лоуренс же даже в лучшие свои времена был бледным и изможденным, а его большие выпуклые глаза казались вытаращенными. Немного угольной пыли на лице, поношенная грязная одежда – и он прекрасно вписался в окружающий ландшафт. Никто не обращал на него никакого внимания.
– И вы уверены, что это тот самый человек, которого мы видели выходящим от Элли Каллен перед нашим визитом к ней? – расспрашивал его Финли, когда он вернулся.
– Да, разумеется, – произнес Биделл с усталым видом, словно давая понять, что предположение, будто он способен что-либо забыть или хотя бы неточно помнить, по меньшей мере нелепо. – Я также встретил его два дня назад. Он выходил из дома, расположенного чуть дальше по улице, пересчитывая деньги. Я пошел за ним. Он свернул за угол, зашел в другой дом, и спустя некоторое время картина повторилась.
Джеймсон задумчиво кивнул:
– Очевидно, он собирает арендную плату или дань.
Ему пришлось ждать несколько дней, когда по расписанию коммуны наступила очередь Элли сидеть с детьми. Финли было необходимо переговорить с ней кое о чем.
Ее реакцией на появление англичанина было легкое удивление. Она посмотрела на него, а затем бросила взгляд через его плечо:
– Сегодня вы один? Без друга?
– Один. Я… У меня к вам дело скорее частного порядка, – ответил ее гость.
– Вы, наверное, решили, что забыли здесь кое-что еще, кроме трости? – поинтересовалась девушка.
Ее лукавая улыбка и вызывающая поза с рукой, упертой в выгнутое бедро, привели его в некоторое замешательство. Она действительно была красивой девушкой – цветком в компостной яме этой лачуги. Джеймсон откашлялся:
– Да нет… Просто в прошлый раз вы говорили о… чтении.
– О чтении?
Элли нахмурилась, но позы не изменила. Ей вдруг пришло в голову, что нужно послать сообщение Маккейбу.
– О, подождите одну минуту, мне нужно послать мальчика в винную лавку! – сказала она и вышла из комнаты.
Пройдя в кухню, девушка закрыла за собой дверь и приблизилась к Питу – десятилетнему мальчику, самому расторопному из всех детей. Наклонившись к нему, она шепотом велела разыскать Джеда.
– Он либо слоняется по окрестным улицам, либо сидит в «Феннеллис». Скажи ему, этот франт здесь. Немедленно! И как можно быстрее! – велела Каллен.
Когда Пит пробежал мимо Джеймсона, Элли спросила через полуоткрытую дверь, не хочет ли он чаю.
– Нет, благодарю вас, – ответил Финли.
Он не знал, почему именно отказался – то ли не хотел причинять девушке хлопоты, то ли ему не нравилось угощаться в таком месте.
– Не беспокойтесь, все в порядке, – добавил он на всякий случай.
Потом ему пришло в голову, что, вероятно, отказываться от приглашения подобным образом было с его стороны невежливо. И к тому же неразумно, поскольку за чаем ему было бы легче завести разговор, ради которого он пришел к Элли. Джеймсон изобразил на лице улыбку.
– Хорошо, благодарю вас. Пожалуй, я выпью чашку, – сказал он в сторону кухни.
Казалось, процедура приготовления чая длилась целую вечность. Сидя за столом, англичанин машинально барабанил пальцами по его грубой, неровной поверхности. С улицы донеслись крики кучера проскрежетавшей мимо дома повозки. В кухне заплакал ребенок и послышались приглушенные голоса других детей. Наконец, мисс Каллен вошла в комнату. Прекратив стучать пальцами, Финли с улыбкой наблюдал за тем, как она поставила на стол звякнувший чайник и расставила чашки.
– В прошлый раз вы говорили о проблеме с чтением, – сказал он, в то время как девушка разливала чай. – Думаю, я мог бы помочь вам в этом.
– Каким образом? О… молоко! – воскликнула девушка и снова убежала на кухню.
Ее гость терпеливо дождался, пока она принесет кувшин.
– Спасибо, – поблагодарил он, когда Элли налила ему в чашку молока. – Я понимаю, как трудно вам приходится – куча детей и никого нет рядом, кто умел бы читать. – Он отхлебнул из чашки и продолжил: – Я и мой помощник Лоуренс располагаем сейчас свободным временем. Мы оба очень хорошо образованы в области английской грамматики и литературы. И если с вами должным образом позаниматься, вы потом сможете передать знания детям… и завершить то, что начала Камилла.
Элли недоверчиво смотрела на него.
– Вы в самом деле хотите заниматься со мной? Тратить на меня свое время? – изумилась она.
– Я… я понимаю, это не совсем обычное предложение. Но я живу в Нью-Йорке недостаточно долго, чтобы успеть познакомиться с хорошими преподавателями, и…
– Нет, нет. Ну что вы. Это просто… – Каллен запнулась, не зная, как объяснить этому джентльмену, что до сих пор мужчины не предлагали ей ничего иного, как провести с ними час в мятой, несвежей постели. Однажды один постоянный клиент предложил ей выйти за него замуж, но вскоре она узнала, что у него уже есть жена в Бостоне. При воспоминании об этом в ее душе сразу зародилось подозрение.
– И что вы хотите получить взамен за эти занятия? – спросила девушка настороженно.
– Ничего, – сказал Джеймсон с улыбкой.
Элли нерешительно улыбнулась в ответ. Несомненно, этот джентльмен был странным. Во время первого визита он почти все время молчал и только сверлил ее ястребиным взором. Но его манеры начинали ей нравиться.
Финли отхлебнул из чашки еще один глоток.
– Мы можем начать в любое удобное для вас время. Если хотите, прямо сегодня, – предложил он.
Сегодня? Элли неожиданно вспомнила, что Пит может вернуться с Маккейбом в любой момент. «Постарайся задержать их как можно дольше». Она не задумывалась о том, для чего эти двое нужны Тирни. Но Джеймсон – единственный мужчина, который вызвался помочь ей, а она предаст его за пригоршню монет!
– О нет. Не сегодня, – быстро сказала она. – Я вспомнила, ко мне сейчас должен кое-кто зайти. Вам нельзя оставаться.
Она встала, чтобы проводить гостя.
– Кое-кто должен зайти? – переспросил Финли и внезапно вспомнил, что хотел затронуть еще одну тему. – Вероятно, это тот человек, который был у вас перед тем, как мы пришли в прошлый раз?
– Вовсе нет… – Женщина озабоченно взглянула через окно на улицу.
– Вы и тогда выглядели встревоженной. Он докучает вам – может быть, вымогает деньги?
Элли пристально посмотрела на Джеймсона. Неужели ему уже известно о Маккейбе и его связи с Тирни?
– Кто, Бобби, мой двоюродный брат? – Она рассмеялась обезоруживающим смехом. – Каждый раз, когда у него проблема, он забегает перехватить немного денег – но редко их получает. – Она опять выглянула в окно. – Послушайте, вам нужно идти!
Джеймсон поднялся.
– Но если он всего лишь родственник, почему вы так волнуетесь? – Он все никак не мог успокоиться.
Элли поняла, что ведет себя неправильно. Поразмыслив в течение нескольких секунд, она сделала вид, будто только сейчас поняла, о чем идет речь:
– Ах, так вы об этом? Зайти должен не Бобби, а клиент. И если он увидит вас здесь, то решит, что я уже занята.
Джеймсон был уверен, что она лжет. Элли ни за что не стала бы ублажать клиентов в подобной лачуге, да еще к тому же кишащей детьми. По какой-то причине она хотела, чтобы он ушел.
Элли подошла к двери и открыла ее. Финли направился к выходу, захватив по пути свою шляпу.
– Не забудьте о занятиях. Мы начнем сразу, как только захотите.
– Да… спасибо. Я с удовольствием. Только не сегодня.
Она в очередной раз выглянула на улицу – Маккейб, слава богу, так и не пришел — и захлопнула дверь.
Бывало, Пит бегал и быстрее, но ему еще никогда не приходилось носиться так беспорядочно, бросаясь от одной улицы к другой, словно заяц. Уже очень скоро его дыхание сделалось прерывистым.
В конце концов мальчик нашел Маккейба в «Феннеллис», куда тот обычно приходил на ланч. Он пил пиво, сидя за стойкой бара, рядом с Мартином, который собирал дань для Тирни в соседнем районе.
Выслушав посланца Элли, Джед вытер пену с губ и внимательно всмотрелся ему в лицо:
– Ты уверен, что она не сказала «франт и детектив»?
Пит на секунду задумался. Он запомнил бы, если бы она упомянула детектива.
– Нет, только «франт», – ответил мальчик.
Маккейб повернулся к Мартину:
– Все равно нужно сообщить Майку. Ты беги и скажи ему, что франт сейчас там, а я отправлюсь туда с парнем.
– Хорошо, – кивнул его приятель.
Маккейб в сопровождении Пита выскочил из дверей салуна и побежал в одну сторону, в то время как Мартин помчался в другую.
Если бы Джед прибежал чуть раньше, он столкнулся бы с Джеймсоном. Достигнув улицы, на которой стоял дом Элли Каллен, он увидел весьма заметную бордовую «дерби» в пятидесяти ярдах на другом конце улицы.
Маккейб замедлил шаг, двигаясь в том же направлении. Он вышел на дорогу, смешавшись с группой людей, везущих ручные тележки, чтобы лучше рассмотреть его и удостовериться, что это действительно человек, приходивший к девушкам вместе с детективом. Пройдя еще десять ярдов вперед, Финли свернул на другую улицу.
Джед продолжал следовать за ним. Тирни будет недоволен, узнав, что Джеймсон уже ушел от Элли. Если указать боссу, куда делся этот франт, ему, по крайней мере, будет легче разыскать его.
Но когда Маккейб свернул вслед за Джеймсоном, того и след простыл. На этой улице людей было меньше, и его элегантный костюм, «дерби» и трость сразу бросились бы в глаза. В восьмидесяти ярдах впереди, в окружении ручных тележек и конных повозок катились два кеба. Может быть, франт сел в один из них?
Джед прошел по улице двадцать ярдов, заглядывая во дворы и переулки, где можно было бы скрыться. Ничего.
Он повернул назад и пошел к дому Элли Каллен, поглаживая рукой свою дубинку. Очевидно, ему не удалось в полной мере донести до сознания девушки, что от нее требовалось.
Едва переступив порог дома Элли, незваный гость одной рукой схватил ее за горло, а второй занес дубинку у нее над головой.
– Я же велел тебе задержать его, а ты этого не сделала!
– Я старалась, – оправдывалась та сдавленным голосом, – но он сказал, что у него нет времени!
– Значит, плохо старалась. Сейчас придут люди от Майкла, а мне им нечего показать. Я буду выглядеть идиотом.
Мужчина поднял дубинку выше.
– Я старалась, честное слово! – умоляюще простонала его жертва.
Она пыталась отклониться назад, опасаясь удара, но рука Маккейба крепко сжимала ее горло. В отчаянии девушка повела глазами в сторону стола:
– Видите – я приготовила ему чай. Но он сказал, что заглянул всего на минутку и должен идти.
Джед посмотрел на стол, опять перевел взгляд на Элли и нанес ей сильный удар дубинкой по плечу, а затем по бедру.
Она застонала от боли.
– В следующий раз, когда он придет, обязательно задержи его здесь подольше! – велел бандит, вновь поднял дубинку и добавил: – Иначе пострадает твое красивое личико – или череп твоего ребенка.
Он пристально смотрел в ее расширенные от ужаса глаза, чтобы удостовериться в том, что она все поняла. Элли кивнула. Но в тот самый момент, когда он нанес ей последний удар – в область между животом и бедром, – входная дверь распахнулась и в комнату ворвался Джеймсон.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?