Текст книги "Истории о Призрачном замке"

В том, что у него был хвост, инспектор не сомневался. Как говорили в академии, если вы не видите слежки, это не значит, что ее нет. Это значит, что она хорошо организована. На встречу послали опытного оперативника – было совершенно очевидно, что Ганса взяли в разработку. Мотиваций у агентства могло быть множество, начиная от обычного интереса к новому игроку в теневом мире и заканчивая попыткой устранения клиента, который теперь располагал засекреченной информацией. Была и другая возможность – Монарх просчитал их действия и оставил организации задание на этот случай.

В бумагах было написано, что самый последний контракт в Мюнхене не завершен – цель ушла. Из документов следовало, что агентство не отказывается от своих обязательств, продолжая поиски Хронвека. Получается, Гектор всё ещё в опасности, а он как назло куда-то пропал, не дослушав инспектора до конца. Все это тревожило старого полицейского, однако он понимал, что практически ничего не может сейчас сделать. Практически ничего…

И Бремер прибавил шагу.

В Женском крыле было шумно, дымно и весело. По дому носилась орава детей, Авель резался в карты с Дакой Кад-Хедарайей. Судя по его лицу, выиграть ему пока ни разу не удалось. Леди Жуада в клубах пара творила кулинарную магию у огромной плиты. Когда инспектор вошел в кухню, она закинула мокрую тряпку на плечо и энергично обняла старого немца.

– Садитесь за стол, дорогой Ганс! Сейчас я для вас что-нибудь придумаю. Ужин будет через пару часов. Как считаете, Гектор успеет закончить с делами, чтобы я могла нормально его накормить? Он весь день скачет туда-сюда, как кузнечик.

Полицейский пожал плечами.

– Не уверен. Если честно, я немного за него беспокоюсь.

– Перестаньте! Он же Хранитель. Мой Стура говорит, что он почти закончил обучение. Давайте-ка, лучше я налью вам чаю.

Бремер вздохнул. Уже пятая порция подряд, но леди Жуаде отказать невозможно. Он сел, поздоровался с Беззвучным и Черной Пантерой и стал наблюдать за игрой. Через минуту перед его носом появилась чашка из тонкого белого фарфора, наполненная восхитительно пахнущим темным напитком. Хозяйка метнула на стол маленькую корзинку со свежим ароматным печеньем, и Ганс понял, что сетевой гостиничный сервис так же далёк от гостеприимства Призрачного Замка, как Россия далека от коммунизма.

Авель проиграл очередную партию и со злостью швырнул карты на стол.

– Ты ведьма, Дака Кад-Хедарайя!

Женщина собрала колоду, перемешала, сняла верхнюю карту и метнула ее в вора.

– Наслаждайся. Бубновый валет наверняка куда вкуснее крестовой десятки.

Беззвучный с хмурым видом затолкал карту в рот и принялся жевать. Черная Пантера улыбнулась Бремеру:

– У него сегодня отменный аппетит. Как ваше расследование, инспектор?

Полицейский нахмурился.

– У меня появились еще две ниточки. Агентство раскрыло информацию о посыльных Монарха. Они прибыли сюда из Миреи тем же путем, что и отряд с гунгуанами. У меня есть возможность с ними связаться.

– Интересно. Они не захотели возвращаться?

– Совершенно верно. Видимо, на Земле им понравилось больше, чем в Мирее.

Авель проглотил бумагу, осушил стакан воды и сказал:

– Дело не в этом. Мы с наставником раскопали обрушенный проход в пещеры под замком в лесу маленького народца. Там небольшое подземное озеро, а на дне лежат кости. Много костей. Это останки магов, которые решили вернуться назад.

– Что их убило?

Дака Кад-Хедарайя усмехнулась.

– Голод, жажда и палящий зной мертвого Зунтра. Монарху не нужны были лишние люди на Земле, так что он придумал идеальный способ отправлять своих связных в отставку.

Вор кивнул.

– Перед тем, как переместиться в Мирею, Призрачный Замок проходит фазу погибшего мира. Больше трёх месяцев без воды и пищи, а снаружи страшное пекло днем или убийственный холод ночью. Те двое оказались умнее остальных, а если они обо всем догадались, то теперь, скорее всего, не испытывают пламенных чувств по отношению к своему хозяину. Разговорить их будет довольно просто.

– Надеюсь, надеюсь. Вы не знаете, что задумал Хронвек? У меня есть все основания полагать, что сезон охоты на него всё ещё открыт.

Из-за спины раздался голос леди Жуады:

– Охота на Хранителя? Это, должно быть, великолепное зрелище.

Бремер вздохнул.

– В агентстве работают профессионалы. Ему нужно быть крайне осторожным.

– Он ожидает нападения, а значит, можно не волноваться. Вот увидите, Ганс, из этого выйдет преотличная история.

И леди Жуада плеснула в сковороду чизурийской водки. Она вспыхнула, пламя вскинулось почти до потолка, осветив на миг темные балки и крючья с висящими на них тяжелыми окороками. Языки огня опали, продолжая плясать на золотистых кусках мяса, от которого исходил изумительный запах.

***

В холле было тихо и скучно, немец засел в своем номере и не выходил. В лобби зашёл человек в комбинезоне и подошёл к стойке, заведя разговор с молодой девушкой администратором. Он был приятен в обхождении, и от него пахло черной смородиной. Макс поднялся и подошёл. Человек повернулся к нему лицом и сказал, улыбнувшись:

– О, Виктор, а я тебя везде ищу.

Незнакомец хитро прищурился, посмотрев на девушку:

– Вы мне очень помогли. Возможно, я как-нибудь у вас остановлюсь.

Она покраснела и пролепетала что-то в ответ. Связной увлек игрока номер тридцать четыре под локоть, вытащил на улицу и тихо сказал:

– Немец избавился от телефона, мы больше его не видим. Цель будут вести еще два человека, протокол прежний.

– Что мне делать с его нанимателем?

– Хронвека необходимо устранить.

– У меня другие инструкции.

– Пятый игрок просил передать вам вот это. Дополнительные распоряжения.

Незнакомец сунул в карман игрока туго набитый конверт и добавил:

– Занимайтесь Бремером и ищите заказчика, следуйте контракту. Вам просто нужно дать группе зачистки возможность сделать их работу.

– А если они не справятся?

Связной пожал плечами.

– Пятый очень на вас рассчитывает, Тридцать четвертый. И ещё. Исмаилов знает ваш адрес.

Макс равнодушно кивнул, человек коротко хлопнул его по плечу и пошел прочь. Посмотрев, как он переходит дорогу на зеленый сигнал светофора, игрок вернулся на прежнее место, с досадой отметив, что девушка за стойкой теперь изредка на него поглядывает. И надо было устраивать такой балаган, спрашивается? Ещё бы в подсобку ее затащил, идиот.

Он дочитывал журнал, названный его именем, но совершенно на него не похожий, когда зуммер в кармане оповестил о срабатывании магнитного жучка на двери номера. Через минуту из лифта вышел инспектор. Он что-то спросил у работницы за стойкой и направился на улицу неторопливым шагом. Игрок номер тридцать четыре скользнул следом так, что молодая кокетка даже не повернула головы в его сторону. Макс сразу заметил знакомую походку у человека, идущего чуть сзади с противоположной стороны улицы – даже в толчее другого игрока можно было узнать по плавным текучим движениям. Порыв ветра донес запах черной смородины спереди, это означало, что немца уже взяли в кольцо. Полицейский сверился с картой, свернул в сторону станции метрополитена. Заранее достал из сумки проездной документ, спустился под землю, немного задержавшись перед незнакомой системой турникетов, и продолжил путь. Макс отодвинул временное ограждение, проскользнув в образовавшуюся щель следом. Он вышел на платформу и вошёл в подошедший поезд через две двери от цели, оказавшись с Бремером в одном вагоне. Народу было много, с ними зашло ещё, по меньшей мере, двадцать человек, и Макс только по запаху понимал, что их по-прежнему сопровождают. Полицейский разглядывал рекламные плакаты с отсутствующим видом, о чем-то размышляя. Они проехали четыре станции. Часть людей вышла, стало просторнее. Макс сел на свободное место, чуть наклонил голову и прикрыл глаза, сквозь густые ресницы наблюдая за вагоном. Игроков из группы зачистки узнать было просто. Первый – мужчина с пакетом продуктов в бейсболке у второго выхода. Стоит, прислонившись к дверям. Второй – парень лет тридцати, в рубашке с коротким рукавом и рюкзаком молодежного покроя, в кедах на босу ногу, глядит в телефон, не держась за поручни во время движения.

Состав остановился, Бремер покинул вагон и все так же неторопливо направился к выходу, рассматривая висящие над головой указатели. Дойдя до конца платформы, он почесал в затылке, вздохнул и встал у края, явно намереваясь снова сесть в поезд. Возможно, он что-то перепутал и вышел, не доехав до своей станции?

Игроки разошлись в стороны, один сел на скамейку, другой стал делать вид, что говорит по телефону. Макс знал, что аппарат в его руках по функционалу сравним с деревянным поленом, по крайней мере, в отношении связи. Игрокам было запрещено использовать приборы, которые можно отследить удаленно, так что эта трубка, скорее всего, была муляжом или прожаренным в электромагнитном поле мусором. Заняв место позади Бремера, Тридцать четвертый замер в ожидании.

Подошел поезд, немец зашел в полупустой вагон и сел. Теперь они находились в конце состава. Макс уселся чуть левее, со стороны цели, через один выход от инспектора. Проехав еще три остановки, полицейский поднялся и подошел к дверям. Внутри уже практически никого не было, поезд преодолевал перегон до предпоследней станции. Она приближалась, состав начал замедляться. Неожиданно Бремер как ни в чем не бывало повернулся и, подойдя к задней двери вагона распахнул ее, тут же спрыгнув на пути. Макс чертыхнулся про себя, последовав за ним, но схватился за косяк, вовремя остановившись – скорость еще была слишком высокой для подобного трюка. Немца уже не было видно, его скрыла темнота, секунды неотвратимо убегали, разделяя Макса и его цель. Стиснув зубы, игрок номер тридцать четыре шагнул в летящий прочь железобетонный тоннель.

На мгновение он потерял ориентацию. Расслабив тело в падении, Макс смягчил удар, несколько раз перекатился через плечо, каким-то чудом не зацепив контактный рельс, и поднялся на ноги. Вокруг было темно, однако глаза его быстро привыкли, и он понял, что света вокруг достаточно. Он исходил от сигнальных фонарей на стенах тоннеля, освещая подземелье красноватым маревом. Цели нигде не было видно. Игрок подумал, что в любом случае старый полицейский не смог бы проскочить мимо него – поезд ехал слишком быстро, их разделяло не меньше семидесяти метров. Значит, он двигается назад, либо лежит там, где упал. Преодолев намеченное расстояние энергичной рысью, наемник на секунду остановился. Немца здесь не было, а значит, старик не так прост – он знал, что делает. Поначалу Макс подумал, что Бремер просто вычислил хвост и предпринял в испуге отчаянную попытку скрыться, однако падение он пережил без последствий, несмотря на почтенный возраст. Преследователь услышал шум приближающегося поезда – нужно было найти безопасное укрытие.

Он пробежал немного вперед, выискивая углубления в бетонных стенах, покрытых пыльными жилами кабелей. Звук быстро усиливался, тоннель осветили мощные фары локомотива. В их свете игрок различил темнеющий впереди провал, который огибали черные линии проводов. Он бросился вперёд и юркнул в нишу, на несколько секунд опередив электричку, которая теперь с грохотом неслась мимо, освещая убежище Макса вспышками светящихся окон. В их мерцании, похожем на кадры киноленты, он неожиданно разглядел знакомое лицо инспектора – немец смотрел на него из угла укрытия без страха, но с интересом. Хаос звука и света пролетел мимо, стремительно удаляясь. Игрок номер тридцать четыре сжал кулак, но Бремер оставался неподвижен. В воздухе слабо запахло черной смородиной, Макс осторожно выглянул в тоннель, заметив на рельсах две крадущиеся фигуры. Инспектор усмехнулся:

– Ваши друзья нас потеряли?

Говорил он по-русски, чисто и без акцента. Макс немного растерялся, но взял себя в руки.

– Вы спрыгнули на рельсы, я поспешил на помощь. У вас все в порядке?

– Вполне. Как там ваши коллеги?

– Коллеги?

– Из клуба любителей смородины. Кто вообще придумал такой способ маркировки? Ваши начальники не отличаются блестящим умом, должен заметить.

Макс хотел ответить, но ему помешала очередная электричка. Когда она проехала мимо, он попытался ещё раз выглянуть в тоннель, однако немец удержал его за плечо.

– Сидите тихо. Нам нужно кое-что обсудить с глазу на глаз.

Двое уже знакомых мужчин рысцой пробежали мимо, даже не взглянув на чернеющий проем в своде тоннеля. Их удаляющиеся шаги заглушил звук приближающегося состава – поезда ходили примерно раз в полторы минуты. Дождавшись тишины, немец спросил:

– Страшно было прыгать?

– Страшно.

– Но вы все же сделали это.

– Сделал.

Бремер отпустил локоть Макса.

– Вы очень целеустремленный человек. Чего агентство от меня хочет?

– Я действую по собственной инициативе.

– А я морантанская танцовщица.

Макс на секунду замешкался, переваривая услышанное. Немец добавил:

– Им нужен наниматель, верно?

Игрок не ответил, и полицейский продолжил:

– Это очевидно. Вопрос только – зачем?

– Не интересовался.

– А зря. Как думаете, что бы произошло, если бы вы вышли навстречу тем двоим? Молчите? Агентство пытается выйти сухим из воды, но для этого им все равно нужен козел отпущения. Кто им окажется?

Немец замолчал, но Макс не ответил. Инспектор добавил:

– Хорошо. Думаю, нам стоит немного отложить этот разговор.

Снова пронеслась электричка, а когда стало тихо, Макс понял, что остался один. Он выскочил на рельсы, но старика и след простыл. Чертыхнувшись, игрок номер тридцать четыре побежал по тоннелю, забиваясь в щели каждый раз, когда мимо проезжал очередной поезд

***

Возле дома все было как всегда – обычный спальный квартал, мамочки с колясками, пенсионеры и местные алкоголики возле мусорных баков. Макс открыл дверь подъезда, ещё раз осмотрел двор и вошел в фойе. Как всегда, часть пути преодолел по пожарной лестнице, бегло осмотрел холл перед своей квартирой, осторожно отпер дверь и скользнул внутрь, никем не замеченный. Он даже немного удивился перед тем, как потерять сознание от удара по голове, нанесенного полицейской дубинкой.

Очнулся Макс довольно быстро – этому способствовали сильные оплеухи, которые отвешивал ему здоровенный бородатый мужик с переломанными ушами. Увидев, что жертва очнулась, он опустил руку, готовую снова ударить, и отошёл в сторону.

– Рустам Анварович, он проснулся!

За спиной знакомый голос ответил:

– Ну, с добрым утром, скотина.

Макс услышал шаркающие шаги. Исмаилов уселся перед ним и достал сигарету, здоровенный мужик тотчас же протянул зажигалку. Затянувшись, бизнесмен сказал:

– Во всем есть хорошие стороны.

Игрок номер тридцать четыре ответил:

– Моя смерть ничего не изменит.

Рустам засмеялся.

– Ты ничего теперь не стоишь, мразь. Знаешь, что я сделал? Я написал в своем блоге, что уйду на покой, если мне отдадут того, кто меня похитил. Это мои отступные, так сказать. Так что забудь о помощи, твоя контора сдала тебя мне с потрохами.

Макс ничего не ответил. Исмаилов был круглым дураком, если считал, что ему пошли навстречу. Теперь все вставало на свои места – первый игрок жертвовал агентом в обмен на два крайне выгодных контракта. Они изначально не собирались убивать политика, это вызвало бы слишком много шума. Скорее всего, просьбу олигарха выдать похитителя просчитали заранее и списали Тридцать четвертого ещё до того, как он принял контракт. Затем игроку спихнули пакет документов стоимостью триста миллионов евро, велели ознакомиться с содержимым и передать клиенту. Что они сказали бы Монарху, когда все раскрылось? Что у них завелся крот, но теперь все в порядке, виновный наказан, меры приняты. Исмаилов доволен, Монарх доволен, деньги в кассе. Игрок номер тридцать четыре уронил голову и постарался отключиться от реальности – сейчас она не сулила ему ничего хорошего.

Наемник ушел в себя, словно со стороны слушая откровения Исмаилова о том, как он будет казнить Макса. Его не слишком интересовали рассуждения олигарха, Макс прислушивался к звукам в коридоре. Он был уверен, что доктор Хронвек поблизости. В метро инспектор Бремер довольно неуклюже засунул игроку в карман следящее устройство, так что теперь немец должен был слышать все, что происходило в квартире. Расчет Тридцать четвертого был на психологический профиль цели – Гектор Хронвек был медиком и человеком с повышенным чувством сострадания, а значит, он не сможет удержаться и придет на помощь человеку, которого пытают.

Здоровенный бугай выудил из мешка болгарку и воткнул в розетку, диск истерически завизжал в его руках. Макс подумал, что, возможно, идея добровольно сунуть голову в ловушку, устроенную Исмаиловым, не так уж гениальна. С чего он решил, что Хронвек вообще будет здесь? Игрок вспомнил лицо женщины, которая никогда ему не принадлежала, но дороже которой не было на всем свете. Теперь он не сможет её защитить.

Он приготовился к смерти, и тут почувствовал, что пластиковый хомут, стягивающий запястья, связанные за спинкой стула, лопнул, будто его полоснули бритвой. Макс открыл глаза – над ним возвышалась гора мяса, держащая в руках воющий инструмент. Ноги игрока распрямились, голова пленника с хрустом вмяла нос громилы в лицо, он покачнулся, взмахнув руками. Болгарка с визгом пронеслась возле самого уха, обдав лицо ветром со вкусом металла. Макс перехватил руку с инструментом, направив ее на противника, и попал борцу прямо в шею. Брызнула кровь, игрок упал назад, разломав на куски стул, к которому все еще был привязан за обе ноги. Он схватил за волосы Исмаилова и заслонился им, как щитом. Тот попытался вытащить из-за пояса пистолет, но игрок сразу же завладел его оружием, ловко заломив старику запястье. Из кухни послышался топот – в квартире был кто-то ещё. Борец с резаком упал, придавив телом воющую болгарку. В дверях показался ещё один здоровяк, Макс приготовился стрелять, но тот вдруг дернулся и осел на пол. Из виска у него торчал кухонный нож.

Тридцать четвертый отступил к стене, держа на прицеле дверь. Кто бы там ни был, с ножами он управляется безупречно. Возможно, агентство решило переиграть партию и убрать всех действующих лиц? Из коридора послышался спокойный голос Бремера:

– Ну что, готовы продолжить наш разговор?

***

Рустам Исмаилов испуганно водил вытаращенными глазами, переводя взгляд с игрока на инспектора. Ганс налил себе чаю и уселся на подоконник, разглядывая кухню.

– А у вас тут уютно.

Макс хмуро ответил:

– Было уютно. В гостиной нужна генеральная уборка.

Немец улыбнулся.

– У вас зверские методы ведения переговоров.

Игрок посмотрел на связанного Исмаилова. Тот трясся, как осиновый лист на ветру.

– Это вы меня освободили?

– Да.

– Я ваш должник.

Полицейский кивнул, попытался поставить чашку на стол, но промахнулся. Посуда грохнулась на пол, Ганс с досадой крякнул и стал рыться в кухонных ящиках.

– Где у вас салфетки, Макс?

– Верхняя полка слева. Как вы узнали мое имя?

– Прошу прощения, это все Заклинание Двойного Носа. Скоро я сильно начну косоглазить, не обращайте внимания. Что вы спросили? А, имя…

Он снова уселся на подоконник. Игроку показалось, что лицо собеседника немного помолодело и изменилось. Немец продолжил:

– Когда тот паршивец включил болгарку, вы сказали: «Прощай, Ольга. Помни Макса». Это ей вы задолжали жизнь, а вовсе не мне.

– Вы не могли этого слышать.

– Не мог, но услышал.

Глаза Бремера окончательно съехались в кучу, и Тридцать четвертый с удивлением увидел, как черты старого полицейского расплылись, открывая лицо молодого крепкого мужчины с короткими темными волосами. На плечах у него был черный плащ с серебристым подбоем. Он помахал рукой у себя перед лицом и вздохнул:

– Действительно, ничего кроме носа не видно! Вот же досада! Ладно, Макс, думаю, нам пора немного сменить декорации. Дайте-ка мне руку. Да, отлично. А, вот и господин Исмаилов, прекрасно, прекрасно. Не пугайтесь, сейчас будет немного непривычно…

Туман окутал Тридцать четвертого, он разглядел в нем островки далёкой реальности, места, куда мечтал отправиться мальчишкой. Он увидел Ольгу и ее мужа, на миг встретившись с ней глазами, а потом все крутанулось, и Макс очутился у подножия высокой каменной башни с узкими бойницами. Свежий ветер с запахом хвои щекотал ноздри, издалека доносился детский смех, а черная, как ночь, женщина ощупывала Гектора Хронвека, который только что был стариком Бремером, и ругала его на неизвестном языке. «Наверное, меня всё-таки распилили чертовой болгаркой» – подумал игрок, когда из дверей башни вышло совершенно невероятное человекоподобное существо красно-серого цвета, с гигантскими рогами на голове, своим видом очень сильно напоминающее дьявола. Увидев Рогатого Демона, Рустам Исмаилов издал булькающий звук и повалился на мостовую, потеряв сознание.

От удара дубинкой у Макса до сих пор звенело в голове, и его тянуло последовать примеру олигарха. Гектор взмахнул рукой и сказал очень серьезным тоном:

– Гаратхат, Гратагарат. Иум хумана ди ан трагор!

При этом он тщетно пытался сфокусировать взгляд на клыкастом монстре, но глаза его совершенно не слушались, по-прежнему внимательно рассматривая кончик носа. Посол Нижнего Плана ответил:

– Гаратхат, Хронвек! Иум хумана рата сатор?

– Дзалар! Хумана Макс и’мана ратор.

Тридцать четвертый почувствовал, что начинает сходить с ума. Он никогда не попадал в настолько дурацкое положение и совершенно не представлял, что делать дальше.

– Что он говорит?!

Хронвек улыбнулся.

– Говорит, что не причинит тебе вреда. Не волнуйся, Гратагарат не вредит гостям Призрачного Замка. Он здесь с дипломатической миссией.

Макс попытался вернуть привычное душевное равновесие, но ничего не получилось. Только что его пытались расчленить живьём, и едва он выпутался из этой переделки, как началась совершенная чертовщина. Ему казалось, что все это кошмарный сон, только было непонятно, с какого момента он начинается. Тридцать четвертый уставился в пол, собирая свое сознание, тщетно пытаясь найти логическую опору для объяснения происходящего. Гектор обнял Даку Кад-Хедарайю за талию и шепнул ей на ухо:

– Пусть посидит немного в Башне Пленников, это пойдет ему на пользу. Я должен ещё ненадолго отлучиться.

Женщина с непостижимой грацией скользнула вперёд и взяла Макса под локоть, увлекая за собой, поэтому он не увидел, как незнакомец в плаще растворился в воздухе.

***

Голубь летел над городом, поглядывая на странного человека, который уже давно парил чуть сзади. Раньше птица не видела летающих людей, и это немного ее пугало, как и все необычное. С другой стороны, от двуногих, как правило, не было никаких неприятностей, даже наоборот. Человек, который приносил еду, прикрепил что-то на лапку, а это значит, что другой человек в другом месте будет кормить птицу вкусным зерном. Так было каждый раз, и так будет теперь.

Внизу показалась зелёная полоса парка, в ее глубине виднелся небольшой особняк за высоким забором. Голубь повернул рулевые перья, начав снижение. Скользя по восходящим потокам воздуха, он быстро достиг крыши и влетел в слуховое окошко, где находился удобный насест. Он приземлился на жердочку, колокольчик на ней издал мелодичный звон. Все как обычно. Птица принялась чистить перья. Через некоторое время открылась крышка люка, и на чердак поднялся двуногий. Он снял что-то с лапки и насыпал в кормушку вкусного зерна. Голубь, напрочь забыв о странном летающем человеке, с курлыканьем набросился на еду.

***

Гектор, стоя в пыльном, затянутом паутиной углу чердака ждал, когда неизвестный спустится вниз. Хронвек выследил агента – связного, который прилепился к Бремеру после передачи файлов. С помощью Зеркала Сельмы сделать это было не сложно. Его никто не принял во внимание, поэтому Хранитель сразу же обнаружил ещё одного наблюдателя, который вел первого. Маг проводил инспектора Бремера до гостиницы, посмотрел, как Макс ставит магнитный датчик на дверь номера, нашел второго агента, который устроился в подъезде дома напротив и наблюдал за входом через пыльное окно. Триста миллионов выманили целую кучу народу, как и предположил Стурастан. Наставник был мастером грязной игры и даже написал небольшое дополнение к толстому учебнику, изучением которого Гектор занимался целых три месяца. Теперь задачей Хранителя было выловить как можно больше рыбы, пока наживка не потеряла свежесть.

Почувствовав присутствие наставника, Хронвек свернул серебристую сферу и открыл глаза. Залы Размышлений, как и всегда, были погружены в легкий сумрак. Стурастан сидел рядом на своем табурете и терпеливо ждал возвращения ученика. Выслушав его доклад, он сказал:

– Забирай оттуда Бремера, сейчас станет жарко.

– Пока они только наблюдают.

– Согласно Искусству Грязной Игры, большие боссы теневых синдикатов не любят брать на себя ответственность. Для этого у них всегда находится жертвенная овца. Исходя из услышанного…

– Ею станет или инспектор, или связной, который передал информацию.

– Именно. Вижу, ты хорошо усвоил теорию. Они уберут одного из них или обоих, и свалят всю вину на мертвецов. Твоя задача, мастер, не дать им этого сделать. Что нам известно об агенте информаторе?

– Профессионал. Большего сказать не могу.

Стурастан пожевал губу, размышляя.

– Защити его. Попытайся понять, что он за человек. Если очередная мразь, вытрясти из него…

– Он мне понравился.

Наставник покачал головой и вздохнул.

– Хотел бы я с тобой поспорить, но знаю, что это бесполезно. Что ты задумал?

– Переманю его.

– Он наемник без чести и совести, Гектор. Это грязная игра, помнишь? Тут нет места жалости.

Ученик улыбнулся, и Стурастан в который раз убедился, что Наследие не ошиблось в своем выборе. Хронвек – настоящий Хранитель. Он до конца пытается видеть в людях добро, как бы сильно они не погрязли в собственном дерьме. Учитель кивнул и бросив: «Удачи!», – переместился в свой кабинет в Башне Наставников. Гектору нужно давать возможность действовать самостоятельно, иначе он никогда не станет тем, кто изменит ход истории. Главное, чтобы связной оставался жив, тогда его можно будет использовать, чтобы натравить агентство и Монарха друг на друга. Стурастан забрался на стул, взял в руку карандаш и продолжил делать заметки на полях Книги Демонов: в иерархии жителей Нижнего Плана произошло несколько существенных изменений – со слов Гратагарата Разрушителя.

Гектор развернул Зеркало Сельмы и вернулся на чердак. Голубь все еще клевал зерна, громко благодаря провидение за его щедрость. Маг просочился сквозь доски пола и оказался в роскошном помещении. На стенах висели картины старых мастеров русской живописи, рядом с ними блестели старинные сабли и мушкеты. Богатые ковры устилали паркетный пол, скрывая искусно набранный орнамент. Услышав приближающиеся голоса, он отступил назад, скрывшись в складках тяжёлой рубиновой шторы, и прислушался.

Гектору, кажется, сильно повезло. Он знал, что рано или поздно выйдет с помощью тактики грязной игры на владельцев агентства, но думал, что это будет сложнее. Он положил в карман Максу крохотный жучок, перед тем как покинул его в метро, чтобы не упустить из виду двух убийц, посланных устранить игрока номер тридцать четыре или инспектора. У одного на спине был закреплен обрезанный дробовик, прикрытый рюкзаком, второй был вооружен пистолетом-пулеметом. Гектор перед прыжком на рельсы наложил на себя Заклинание Страшной Вони, которое позволяло видеть в темноте, чувствовать металлические предметы и заодно страшно обостряло обоняние, причем особенно хорошо нос ощущал именно неприятные запахи. Тогда Гектор и уловил аромат духов с черной смородиной, которыми были надушены все участники слежки.

Оба киллера, потеряв след жертвы, отправились к дому в спальном квартале и засели в легковом универсале с грузовым кузовом. Внутри имелось оборудование для скрытого наблюдения – прослушка и видеофиксация. А ещё там была клетка с голубями.

Хронвек видел, как выпустили первую почтовую птицу, но не решался покидать этих двоих, боясь пропустить что-то важное. Маг ненадолго свернул Зеркало Сельмы и сверился с прибором в Залах Размышлений, с помощью которого отслеживал датчик в одежде Макса – тот все еще катался по городу. Гектор вернулся на свой пост.

Через какое-то время появился молодой парень на скейте. Проезжая мимо, он уронил возле машины газету, которая была тут же подобрана – обмен сведениями завершился.

Десять минут спустя подъехал огромный черный внедорожник, из него вывалились похожие на медведей плотные мужчины в спортивных костюмах и старик в солнечных очках. Они с уверенным видом вошли в подъезд, бросив автомобиль прямо возле дома. Двое агентов внимательно за ними наблюдали, ничего не предпринимая.

Через двадцать минут появился Макс. Он юркнул в ту же дверь, на секунду задержав взгляд на черном кадиллаке. Гектор понял, что пришла пора действовать. Проекция его разума облетела дом с противоположной стороны, он проник в окно и успел к лифтам до того, как Макс вышел наверху. Кабина остановилась на четвертом, Хронвек поднялся за ней. Игрока там не было. Хранитель выглянул на лестницу, услышал, как несколькими пролетами выше хлопнула дверь, и едва успел догнать связного до того, как он вошёл в свою квартиру, что было для Макса большой удачей, поскольку иначе Хронвек никак не успел бы принять участие в действии, которое развернулось сразу после этого.

Макса огрели по голове и примотали к стулу. Дедок в очках просто трясся от радости, потирая потные ладони и грязно ругаясь. Громилы принялись приводить игрока в чувство и не заметили, как бесплотная фигура Хранителя проплыла за их спинами, изучая планировку помещения. Через мгновение Гектор свернул Зеркало Сельмы, а ещё через секунду открыл План Пути и появился во плоти на кухне у Макса. Один из бандитов что-то делал в ванной, двое других возились со связанной жертвой. Гектор услышал, как заработала дисковая пила, и осторожно заглянул в комнату – волосатый, как горилла, мужик явно намеревался нарезать связного на салат. Хронвек скривился и отвернулся – стоило немного понаблюдать и послушать, что он им расскажет, но тут маг услышал, как пленный произнес имя женщины. В его голосе было столько тоски, столько любви и нежности, что Хранитель сразу же перестал сомневаться – этот парень непременно должен увидеть башни Призрачного Замка, и у него должны быть на месте все предусмотренные природой конечности. Руки игрока были связаны пластиковым хомутом, который лопнул, едва Хранитель коснулся его поверхности дугой плазмы, вызванной из Плана Энергий.

Последовавший за этим погром впечатлил даже видавшего виды Хронвека. Игрок взлетел вверх, словно пружина, разбив головой тупую морду палача, который при этом едва не снял ему скальп резаком. Этот промах стоил ему жизни, игрок тут же вогнал пилу в шею врага, разбил стул, к которому был примотан, и обезоружил старикашку. Гектор чуть не забыл о втором верзиле, но вовремя юркнул в кухню, когда тот выскочил из ванной, путаясь в проводах, которые все это время там разматывал. Что он собирался с ними делать, так и осталось загадкой – рука мага случайно легла прямо на нож, брошенный поверх столешницы.