Текст книги "Истории о Призрачном замке"

– Интересно. Продолжай, или я отрежу тебе другую ногу.

– Нет! Постой! Обещаю, я все расскажу!

– Обещаю, если не расскажешь, будешь мучиться до темноты.

– Послушай! В Крючьях. Мы должны были ждать его в Крючьях, непременно тут. Но мы не знали, когда маг появится. У Миклы были его приметы – точное описание. Он специально договорился со старостой насчет помощи в поимке убийцы, чтобы иметь возможность поговорить со всеми приезжими. Мы приехали под видом пчеловодов, он разбирается в этом деле. Обустроились и ждали. Микла говорил, что даже если рыбка не клюнет, нам все равно причитается.

– С кем он договорился в деревне?

– Я не знаю! Он встречался с ним без нас.

– Как хочешь. Все равно на том свете ноги не нужны.

Черная Пантера занесла меч.

– Знаешь, я тут подумала, что это будет для тебя слишком просто. Давай-ка я сейчас избавлю тебя от половых признаков. Я буду убивать тебя очень долго, дружок, так долго, что ты забудешь, как тебя зовут.

– Нет! Не надо! Я все тебе скажу, я клянусь! Мы вместе с Грихеем один раз слышали, как он назвал его грязным любителем эльфов. Не знаю, что это значит. Микла так сказал: «Как мне надоело прибирать за этим грязным, кровожадным любителем Салойнов!»

– Интересно. Но откромсать тебе яйца будет куда интереснее, грязный убийца магов.

Она молниеносным движением меча распорола ткань на штанах мужчины, он страшно закричал, но сразу же зашелся в хрипе, когда она сдавила ему горло железными пальцами.

– Хватит, Дака Кад-Хедарайя!

Она подняла глаза и увидела Хронвека, который стоял на большом валуне, торчащим над входом в склеп. Черная Пантера стремительно вскочила и бросилась к нему, оставив свою жертву корчиться на земле.

***

Гектор выбрался из пещеры на поверхность через низкий проход в породе, который вел на другую сторону холма. Он поднялся на его вершину и сбежал вниз, ко входу в усыпальницу. Он подхватил Даку Кад-Хедарайю на руки, прижал к себе и долго не отпускал.

– Ты жива.

– Да! Эти кметы заманили нас в ловушку. Как я рада тебя видеть!

Она отпустила Гектора и подошла к окровавленному Прошке, который смотрел на нее, широко распахнув от ужаса глаза.

– Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Благодари богов, что Хранитель выжил.

По выражению лица бедолаги нельзя было сказать, что он испытывает облегчение. Хронвек подошел к ним и сел на корточки рядом с изувеченным человеком.

– Ты можешь быть по-настоящему беспощадной.

– Я думала, что ты погиб. Это была только прелюдия, и я рада, что ты не увидел того, что я намерена была с ним сделать.

– Если ему не помочь, он умрет в течение получаса.

Женщина пожала плечами.

– За полчаса он как раз успеет рассказать все, что знает.

Гектор покачал головой и открыл План Материи. На землю посыпались бинты, жгуты, антисептики, ампулы с лекарствами, одноразовые шприцы и другие подобные предметы. Хранитель обработал и забинтовал культи, сделал инъекцию антибиотика и обезболивающего, помог бандиту подняться и усадил его, прислонив спиной к стволу дерева. Закончив, маг спросил:

– Что здесь произошло?

Ответила Черная Пантера.

– Вы спустились вниз. Через какое-то время в склепе произошел обвал, и оттуда сразу же выскочил Микла. Этот бортник по дороге успел обзавестись мечом, и должна заметить, что для пчеловода он неплохо с ним управлялся. Его детишки тоже похватали оружие, они держали его вон в тех кустах – видно, припрятали заранее. Мне пришлось прикончить главного, он оказался слишком ловким. Второго я тоже уложила. Этому я отрубила руку и дала по шее, а сама кинулась к тебе на помощь. Проход был завален намертво, я решила, что тебе конец. Думала, эта паскуда поможет мне найти остальных.

Гектор усмехнулся.

– Похоже, вы недооценили Даку Кад-Хедарайю. Ну, рассказывай, что знаешь. Если не станешь отвечать, угадай, что я сделаю?

Прошка испуганно помотал головой. Гектор обьяснил:

– Я просто уйду. А она останется.

Этого хватило. Обезболивающее начало действовать, и у раненого появилась надежда, которой не было и в помине пару минут назад.

Оказалось, что ловушку они готовили вместе. Микла подточил свод, предварительно укрепив его дополнительными балками, просунул в них рычаг и закрепил его на стене. Достаточно было просто рвануть за ручку, чтобы тонны породы сорвались вниз, засыпав лестницу. Про желтую смерть Прошка ничего не знал, как не знал и про тайный ход на другую сторону холма. Убийца должен был выполнить свою часть работы и получить за нее приличную сумму, которой могло хватить на покупку небольшого имения, остальное его не интересовало. Детали знал Микла, но теперь от него было мало толку – Черная Пантера не оставила ему ни малейшего шанса. Хронвек вздохнул и потер подбородок.

– Надо найти старуху. Я жив только благодаря ее предупреждению. Если бы не ее слова, мне бы и в голову не пришло перестраховываться Заклятьем Долгого Ожидания. А еще она дала мне отвар околодника.

Дака Кад-Хедарайя ткнула раненого носком сапога.

– А что с ним?

Хранитель хмуро посмотрел на незадачливого убийцу.

– Я не настолько гуманен, чтобы еще и тащить его на себе в деревню. Пусть выбирается, как хочет.

– Я бы его убила.

– Я тоже его убью, если еще раз встречу при подобных обстоятельствах. Пойдем, дорогая. Он не стоит того, чтобы пачкать об него руки.

И Хронвек зашагал вниз по склону. Черная Пантера последовала за ним, тихо заметив:

– Не стоит пачкать. Да ты весь перемазался, пока его штопал.

***

Старая деревенская знахарка открыла дверь еще до того, как Гектор успел постучаться. Она смерила его цепким взглядом, покосилась на Черную Пантеру и скрылась внутри, оставив дверь открытой. Хронвек расценил это как приглашение.

Внутри было мало места, под потолком сушились пучки трав, на полках стояли глиняные горшочки, помеченные разными символами. Луока уселась на скамейку возле беленой печи и сказала:

– Живой, значит. Хорошо. Раз пришел, значит, мой подарочек пригодился. Расскажешь, что случилось в склепе?

Хранитель ответил:

– Откуда знаешь, что было в склепе?

– А я и не знаю. Тебя спрашиваю. То, что вы в усыпальницу ходили, дураку понятно. Сейчас все разговоры только вокруг нее и ходят.

Маг хмыкнул – старуха явно неплохо соображала.

– Напали на нас кметы.

– Микла с сыновьями?

– Ага. Ловушка была внизу, свод подкопали, думали меня там похоронить, а для верности еще и желтой смерти закинули.

Луока задумчиво выпятила нижнюю губу. Помолчав, она заметила:

– Не знала я, что Микла тут замешан. Думала, это Угра кожевник.

– А он тут при чем?

Старушка постучала палкой по полу.

– Это он у меня желтую смерть заказывал. У меня много чего в хозяйстве имеется, могу сделать хоть любовное зелье, хоть чесоточник, хоть скрипунец – от задней болезни. За него хорошо платят, кстати. Угра сказал, что ему надо шкуры протравить от личинок – мол, закупил партию в Сырцах, а кожи порченые оказались. А у меня правило есть – ежели я кому яд делаю, так сразу же и противоядие готовлю. Потому, как может понадобиться.

Гектор кивнул с пониманием и сказал:

– Откуда знаешь Лесополя?

Бабка хитро улыбнулась.

– А вот оттуда. Дриада я лесная, не видишь что ли?

Хранитель весело прищурился и ответил:

– Вижу, а как же. Сразу узнал.

– Узнал, ишь ты. Жила я раньше рядом с твоим лесом, Хранитель. Еще в молодости, когда тебя там уже забыть успели. И с Лесополем зналась, и с другими. Я езжу в твои владения каждые три месяца, пополняю запасы. Некоторые травы только там теперь и растут, не то, что раньше было…

Луока задумалась на мгновение, вспоминая.

– Так что знаю я тебя, Гектор. И как ты выглядишь, и что ты за человек. Маленький народец зло от добра хорошо отличать умеет. Рита Ягодка мне про твой приезд утром рассказала, да еще и Угра к склепу бегал, как ошпаренный, торопился. Тут у меня все и сложилось, в голове.

Хронвек усмехнулся.

– Хорошо тебе, бабушка. Вот у меня в голове что-то ничего не складывается.

Знахарка подняла узловатый палец вверх и сказала:

– Я тебе так скажу, Хронвек. Где это видано, чтобы шкуры желтой смертью травили? Это раз. Потом, откуда простой кожевник про такие снадобья знает? Это два. Последнее время всех, кто в оружии или магии смыслит, староста тащит в старый склеп, где головы кто-то складывает отрезанные. Угра живет почти напротив гостиницы, небось, видел, что знатный господин к нам пожаловал. И что он делает? Вместо того чтобы ждать, покуда к нему в лавку богатый покупатель заглянет, он бегает сломя голову по дубовой роще. Зачем ему в склеп ходить? Чтобы отнести туда мою отраву, вот зачем. Потому, как после его лавки маг тут же пойдет в усыпальницу душегуба искать. Это три.

Старуха опустила руку и добавила:

– Сложилось теперь?

Гектор нахмурился.

– Сложилось. И я, кажется, знаю, кто в Крючьях людей убивает.

Луока приложила палец к губам.

– И знать ничего не желаю. Ступай. И будь осторожен, Хранитель. Они тебя долго тут ждали.

Хронвек вышел из дома знахарки и неторопливо двинулся в сторону гостиницы. Он прошел мимо постоялого двора, провожаемый любопытным взглядом Руты Ягодки и остановился напротив дома кожевника. Дождавшись короткого свистка с другой стороны двора, он вошел.

Угра был на месте – он с беспечным видом поклонился Гектору, отведя руку за спину. Маг подошел к стойке, провел над ней рукой.

– Староста говорил, у тебя закупает товар сам барон?

Кожевник утвердительно кивнул. Хронвек посмотрел на него, прищурившись.

– Большая честь, но и большая ответственность. Однако качество говорит само за себя.

Угра снова поклонился.

– Солдаты не носят таких вещей, господин. Для войска я делаю экипировку куда проще. Но она так же надежна, не сомневайтесь.

– А такие перчатки и сапоги пользует сам правитель?

– С семейством. Поверьте, его высочество очень доволен моим товаром.

Гектор ухмыльнулся.

– И барона не смущает, что его жена носит корсет из человеческой кожи?

Сказал он это самым обыденным тоном, разглядывая наручь, которую примерял утром. Кожевник застыл на месте. Хранитель вздохнул.

– Интересно. Я никогда не думал о том, какая кара предусмотрена в Морантане душегубам. Повешение? Хотя, наверное, с тобой будут разбираться отдельно.

Угра развернулся и бросился к задней двери, но в ней стояла Дака Кад-Хедарайя. В руках у нее был отполированный до блеска скребок, которым ремесленники очищают кожи от остатков мяса и жира. Ее улыбка не сулила ему ничего хорошего. Лавочник снова замер. Женщина бросила:

– Что молчишь? Покупатель задал тебе вопрос.

Он медленно повернулся к Хронвеку и ответил:

– Чего ты хочешь?

Маг неодобрительно покачал головой.

– Утром хотел купить налокотники, но теперь что-то сомневаюсь. Кто это? Бурка Рыжий или солдат Друм? А может, вдова Евлампия?

Лавочник не ответил. Гектор сказал:

– Я был в твоей свежевальне, что за стеной склепа. Ты обдирал кожу со своих жертв, а головы выставлял на всеобщее обозрение. Можешь не тратить слов, во всех мирах психи находят важные мотивы своим поступкам. Но я хочу знать, что связывает тебя с Миклой и его дружками. И что тебе известно о нанимателе.

Угра спросил:

– Зачем мне что-то тебе рассказывать? Я ничего не знаю ни о каких жертвах, я простой кожевенник.

– Затем, что ты мне не нужен. На меня было совершено покушение. Я хочу знать, кто в нем замешан. Расскажи мне все, что знаешь, и можешь дальше развлекаться. В противном случае я отдам тебя барону, и ты все расскажешь, вися на дыбе.

Кожевенник помолчал, размышляя. Он подошел к стойке и сказал, наклонившись к лицу Гектора:

– Они были жалкими отбросами. Я просто помог им избавиться от мучений.

Хранитель кивнул. Угра продолжил:

– Эти крестьяне такие тупые. Они ничего не понимают в искусстве, для них эльфийская вязь, которую я вывожу на моих работах, просто цветочки с листочками. Они просто неспособны послужить великому искусству, но я нашел способ. Даже у кмета кожа лучше, чем у любого зверя. На ней оттиск получается четким и глубоким, и остается навсегда. Они все должны благодарить меня, теперь их существование обрело смысл и прекрасную форму, их будут носить сильные этого мира и любоваться, словно картинами.

Хронвек процедил:

– Ближе к делу.

Заметив холодный блеск в его глазах, Угра отстранился.

– Я развлекался, пугая местных, они бы все равно никогда не догадались. Но Микла меня вычислил. Он так умело изображал неотесанного бортника, что я даже ничего не заподозрил. Микла сказал, что если я им не помогу, он отдаст меня Броске Борову. Они все это время ждали, что ты появишься. Я не знаю, почему именно в Крючьях, мне не объяснили. Микла решил, что такой человек, как ты, непременно бросится помогать несчастным кметам в деревне. Он сказал, что если я помогу им тебя прикончить, меня оставят в покое.

– И ты решил отравить меня ядом и завалить камнями.

– А как еще убить мага? Да еще такого, как ты. Микла должен был все сделать сам. Я приготовил желтую смесь в тайнике на лестнице, ему оставалось только проводить тебя вниз, разбить склянку и дернуть за рычаг. Он установил в склепе закрывающий камень, План Пути в усыпальнице заблокирован. Как тебе удалось выбраться?

Хронвек не ответил. Черная Пантера тихо спросила:

– Ты так любишь эльфийскую культуру. Откуда ты родом?

Кожевенник улыбнулся.

– Меня вырастила эльфийка. Я рос в лесном городе, построенном на развалинах древнего поселения Салойнов. У них удивительное наследие. Там я научился делать тонкое тиснение вязью, кроить и выделывать оленью кожу так, как это делают эльфы. Мое искусство…

Продолжая говорить, он повернулся лицом к Черной Пантере, и в этот момент Гектор без предупреждения ударил Угру ребром ладони по шее.

***

Наставник Стурастан слез со своего табурета и покачал головой.

– Вы правильно сделали, что вернулись. Мы уже знаем, что нужное место находится дальше деревни Крючья. Лучше потерять немного времени, чем Хранителя.

Гектор кивнул.

– В таверне вектор показал то же самое направление.

– Естественно. Ведь вы с него не сходили. И именно поэтому Монарх смог подловить нас.

Хронвек потер подбородок.

– Неужели ты думаешь, что он расставил ловушки на всем протяжении от цитадели до точки связи?

– Не на всем. Монарх рассуждает так же, как мы. Крючья – очевидный выбор первой остановки. На пути больше нет ничего интересного, только леса, поля и мелкие деревушки на три двора. Мы могли проскочить земли барона и отправиться дальше, но он сделал ставку и угадал.

– Придется начать поиск из другого места. Подальше от этого вектора.

Учитель согласно кивнул.

– Оставляю выбор за тобой.

Хранитель вышел из Башни Наставников, держа Даку Кад-Хедарайю под руку. Она спросила:

– Что ты решил?

– Не знаю. Может, заглянем к королеве Зильде Мудрой в Вакарру? Помнится, она приглашала меня в гости.

Черная Пантера толкнула его бедром.

– Ты говорил, Мон-Домайн тебя тоже приглашал.

– Мон-Домайн лжец, трус и подлец.

– А Зильда носит платья с глубоким вырезом?

– Носит.

– А Мон-Домайн лжец и подлец, значит.

– Именно так.

Она рассмеялась.

– На себя посмотри. Ты же обещал свежевателю Угре, что отпустишь его, если он все тебе расскажет.

– Обещал.

– И поэтому он сейчас висит на дыбе в замке Броски Борова.

Хронвек ответил с невозмутимым видом:

– Я не смог удержаться.

Дака Кад-Хедарайя ткнула его кулаком в плечо.

– Ты мне это же скажешь, когда мы вернемся из Вакарры?

Гектор увернулся от очередного тычка.

– Магия переговоров допускает введение оппонента в небольшое заблуждение.

Женщина снова расхохоталась и ответила:

– Какой ты милашка! Ладно, я согласна. Поехали к твоей Зильде.

Она весело болтала, а Хронвек шагал и думал, что у слова «жестокость» гораздо больше степеней и значений, чем написано в словаре.

Глава 11
Правдивая история для короля

– Я рассказываю истории.

За это неплохо платят, если умеешь выбрать правильного слушателя. Секрет хорошей истории очень прост – она должна быть выдуманной. Можете мне поверить, никто не хочет пересказов реальной жизни, они непременно пахнут банальностью и скукой. Слушатель всегда чувствует, что я рассказываю про настоящих людей. Настоящие люди никому не интересны. От них не приходится ждать великолепных поступков, им никогда не везет так, как везет героям легенд и преданий, но самое главное – они напоминают остальным об их слабостях. Мои истории не вызывают подобных воспоминаний, они придуманы, и потому приятны человеческому уху. Принцы в них храбры, отважны и честны, принцессы целомудренны и благородны, разбойники рождены погибнуть от меча, направленного праведной рукой – ведь они само воплощение порока, жадности и жестокости. Я управляю судьбами с помощью могущественных колдунов, веками ждущих в своих башнях возможности излить свою мудрость проезжему рыцарю, или рунных клинков, торчащих из булыжника в ожидании крепкой руки героя, или огнедышащего дракона, большого любителя украшать руины старого замка прекрасными девственницами.

Люди с упоением слушают такие истории, и их не заботит, что, к примеру, кушает эта самая девственница в одинокой разрушенной крепости, или отчего древний всезнающий мудрец раньше не воспользовался своими невероятными знаниями, чтобы покорить или разрушить весь мир. Им это не интересно, а я не рассказываю того, за что не платят.

Но есть у меня одна реальная история, которую готов принять искушенный ценитель. Она настолько же удивительна, насколько правдива, однако нет в ней ни мудрых помощников, ни магических ламп, что пылятся на чердаке сотни лет. Зато там есть невероятный человек, идущий вперед столь уверенно, что об него разбиваются все посланные судьбой неудачи. Следить за ним столь интересно, что нет мне необходимости сочинять что-то еще. Эту историю я и хочу рассказать вам, повелитель.

Гиоладаль Сираэль Вьющий Ветви, ведущий свой род от Салойнов, народа гибих стеблей, повелитель эльфов и земель, простирающихся от гребня Восточной равнины до западных королевств людей, погладил тонкими пальцами изящный подбородок и сказал:

– Кто же этот человек, о котором ты намерен мне напеть, Локлуар Сказитель?

Первый бард-рассказчик низко поклонился.

– Я рад, что смог заинтриговать вас, мой господин. Герой, о котором пойдет речь, известен вам более, чем вы предполагаете. Я хочу поведать о некоем Гекторе Хронвеке, маге и воине, которого называют Хранителем Призрачного Замка, а также иногда – Мастером Нитей.

Король подался вперед, ухватившись за деревянные подлокотники трона, покрытые тончайшей резьбой.

– Мастер Нитей? Уж не тот ли самый Мастер Нитей, что остановил орду с Восточной равнины в Воротах Хаоса?

Локлуар снова поклонился.

– Вы совершенно правы, мой повелитель. Гряда гниющей плоти в три человеческих роста до сих пор не дает пройти на Восточную равнину. Многие пытались, однако смрад так силен, что охота лезть на гору трупов у путешественников исчезает задолго до того, как они ее увидят. Мастер Нитей в тот день исчез столь же неожиданно, как и появился. Его ищут маги свода Диосии, его ищет тайная служба короля Гарнады Мон-Домайна Золотого, и уверен, все остальные правители севера и юга. Это не удивительно – Гектор Хронвек в одиночку совершил то, чего не могли сделать все Восточные королевства.

Гиоладаль усмехнулся.

– Итак, сколько ты хочешь за свою историю, бард? Я уже понял, что ты высоко ее ценишь.

– История эта ценна не только своим содержанием, господин, но и тем, что никому до этого она не была рассказана. Я хранил ее специально для вас, и надеюсь, что ваше величество оценит мою бережливость.

Король кивнул, нахмурив тонкие брови.

– Десять тысяч золотом за самую правдивую историю Локуара Сказителя, о которой никто никогда не узнает.

Бард снова отвесил поклон, в этот раз отступив шаг назад и взмахнув рукой.

– Да польется же песнь! Да будут сладки минуты, которые подарит вам моя история!

Эльфийский правитель откинулся на троне, отмахнувшись от сказителя коротким жестом.

– Эти минуты обойдутся мне в приличную сумму. О каких подарках ты тут толкуешь? Начинай и постарайся, чтобы мне понравилось.

Локлуар пожал плечами, задумался на секунду и начал.

***

Досадное недоразумение.

Вот как можно было назвать ситуацию, в которой оказался Авель, завязав разговор с картежниками в трактире на площади Коптильщиков, что в паре шагов от дворцовой стены. Пока Гектор возился с дымчатым кристаллом, вор решил немного разведать обстановку в столице Вакарры. Сула был городом старым, построенном на руинах. В университете Сарабата считали, что руины эльфийские, но Беззвучный был с этим совершенно не согласен. Он хорошо разбирался в предмете: мог отличить вязь Салойнов от работы оседлых орков Дурбан-дуу, о которых не осталось почти никаких упоминаний. Он различал типы кирпичной кладки в древних подвалах и канализационных стоках, легко определяя по рисунку, как давно возводили сооружения, мог найти тайный ход, который не использовали сотни лет, просто пробежав глазами по неровностям стены. И поэтому Авель был уверен, что Сула построен на развалинах, которые не принадлежат ни к одной из этих цивилизаций.

Он был в Суле впервые, и все в нем его удивляло. Во-первых, смесь дерева и камня. Дома из гранита соседствовали с бревенчатыми строениями, к особнякам пристраивали грубо сколоченные корчмы и частные мануфактуры. Все это создавало архитектурный бедлам, который, впрочем, обладал некоторым шармом. Повсюду царил дух равноправия, что было крайне необычно для северного королевства. Зильда правила железной, но справедливой рукой, не давая спуску никому. Налоги в казну платили исправно пекари и лорды, попрошайки и офицеры стражи. «Закон для всех один» – говорила Зильда Мудрая, вешая очередного преступника, и ей было не важно, сколько у него знатных родственников. В Суле было запрещено располагать рядом два дома из одного сословия, что не давало возможности богатой части населения отгородиться от остальных. Герцоги и бароны вынуждены были соседствовать с сапожниками и торговцами рыбой, а те, в свою очередь, пытались соответствовать соседям – в меру своих возможностей. Такой простой политический ход сближал власть и народ, не позволяя династиям дворян отрываться от проблем простолюдинов, которые по той же причине всегда могли видеть, чем заняты благородные господа.

Сама королева при этом жила во дворце, окруженном крепкой стеной, однако, в него мог войти любой желающий. Зильда была любима своим народом и не чувствовала угрозы из-за каждого угла. Даже в Морантане все знали историю о том, как на нее напали пятеро убийц на ярмарке, когда королева делала покупки со своей свитой. Двоих она уложила сама, одного схватила стража, а еще двоим повезло куда меньше – толпа разорвала их в клочья при попытке скрыться. Первый решил сбежать через овощные ряды, и был сбит с ног разгневанным крестьянином, который все видел. Сивый Микула из деревни Стежки задушил вооруженного бандита голыми руками, сломав ему шейные позвонки. Второму удалось уйти чуть дальше, он скрылся среди рыбных лотков, и мог бы спастись, если бы не дочь рыбака, которая помчалась за ним следом. Когда последний из нападавших оказался среди палаток кузнецов, приехавших на ярмарку со всей Вакарры, девчонка показала на него пальцем и крикнула: «Он пытался убить королеву!»

Коронер насчитал на его теле тридцать две отметины от удара молотом.

Череда казней членов благородных дворянских семей положила конец этой истории, а отношения Зильды с Мон-Домайном Золотым из категории натянутых перешли в разряд ледяных. Ходили слухи, что она предложила ему попытаться лично довести до конца начатое дело, но правитель Гарнады решил, что шансов победить на дуэли у него крайне мало. Поэтому в Вакарре его теперь называли Трусливым Королем.

В трактире было дымно и шумно. За ближайшим от лестницы столом резались в карты шестеро мужчин, попутно обсуждая последние новости. Авель подсел к ним и заказал себе пива, а сам стал прислушиваться к беседе. Игроки не хватали звезд с небес, делая маленькие ставки и понося сборщиков податей, которые, по их мнению, вечно насчитывают слишком много именно тем, кто больше всего работает. Беззвучный уже собрался уходить, когда бородатый ремесленник в засаленном фартуке, сидящий рядом, предложил ему сыграть следующую партию. Пожав плечами, Авель согласился.

Они прошли один круг, затем еще один; вор немного увлекся. К третьему кругу он обнаружил, что ободрал до нитки всех сидящих за столом. Спохватившись, парень сгреб банк, поблагодарил игроков и попытался улизнуть, но на лестнице был пойман за рукав трактирщиком.

– Ты ничего не забыл, дружище?

Авель растерянно огляделся. Все свое он всегда носил при себе, и не в его манере было оставлять вещи в общем зале.

– Вроде нет.

– Ты бы подумал еще раз, хорошенько. Я вижу, ты не в первый раз играешь, должен знать, что к чему.

Беззвучный совсем растерялся и решил спуститься с лестницы. В обычной ситуации он бы уже исчез, но сейчас вор был с Хранителем и не хотел ставить мага в неловкое положение.

– Возможно, мы с тобой сможем договориться, приятель? – Авель двусмысленно ухмыльнулся и слегка наклонил голову. Однако на трактирщика это подействовало совсем не так, как рассчитывал Беззвучный.

– Ого! Каков наглец! Ну что же, думаю, дальше с тобой будет разбираться стража!

Хозяин набрал в грудь воздуха, готовясь крикнуть, но тут на его плечо легла рука. Авель оглянулся и вздохнул с облегчением – рядом стоял Хронвек. Маг широко улыбнулся трактирщику и сказал:

– Простите моего друга. Он раньше никогда не бывал в Вакарре и не знает, что все карточные доходы в стране облагаются немедленной податью в размере половины суммы выигрыша, причем выплачивать их надлежит хозяину заведения, где проходила игра, и в котором таковые развлечения разрешены.

Гектор толкнул Беззвучного локтем под ребра. Вор крякнул и с досадой принялся отсчитывать деньги. Хозяин достал из-под прилавка толстенный талмуд и принялся в нем карябать, после чего выдал постояльцам деревянную дощечку с выжженной печатью. Указав на ней размер полученного налога, он убрал журнал и, как ни в чем не бывало, принялся чистить глиняную кружку. Хранитель сказал:

– А не принесешь ли ты нам по пиву, дорогой хозяин? Думаю, нам стоит отметить невероятную удачу моего друга. Обычно ему так не везет в карты.

И он покосился на Авеля. Вор только пожал плечами. Видя, что маг не собирается его отчитывать, Беззвучный спросил:

– Как дела с кристаллом? Удалось вычислить направление?

Хронвек нахмурился и покачал головой.

– Не понимаю. Мы появились в предместьях два дня назад, влияние Плана Пути давно должно было прекратиться. Обычное путешествие до столицы никак не могло повлиять на его способность резонировать. Но сколько я не бился, заклинание не срабатывает!

Трактирщик оторвался от своего увлекательного занятия и сказал:

– Благородный господин – маг?

Гектор кивнул. Хозяин добавил:

– Вы пытались колдовать, когда были наверху?

– Да. Пытался – самое подходящее определение.

Ухмыльнувшись, корчмарь поставил кружку в ряд с остальными и сказал:

– Вы выбрали не самое удачное место. Во всем Суле магия выкидывает фортеля, а тут, на площади Коптильщиков, вообще не работает.

– Это как так?

– А вот так. Ну, не то, чтобы совсем не работает, но это как, знаете, мочиться во время урагана. Вроде, все делаешь правильно, а штаны мокрые. Поговаривают, это еще отец нашей королевы устроил, чтобы маги в городе не баловали. Сами знаете, у Вакарры с Морантаной отношения так себе. А вы сами откуда приехали?

– С юга. И как же здесь колдовать?

– Езжайте за город, ежели у вас тонкие материи. Или хотя бы на окраину – там, говорят, вроде полегче. А тут точно не выйдет у вас ничего.

Хронвек помолчал, допил пиво и отправился наверх. Авель последовал за ним.

В комнатах царил полумрак. Дубовое корыто с раствором поместили прямо посреди помещения, и теперь над ним неподвижно сидела черной тенью Дака Кад-Хедарайя. Она задумчиво рассматривала свое отражение, мерцающее на поверхности воды в неверном блеске свечей. Гектор уселся на низкий табурет и вздохнул печально.

– Мы застряли тут до утра. Через четверть часа закроют городские ворота, а нам нужно убраться из Сула.

Женщина ответила, не поворачивая головы:

– Что случилось?

– Здесь что-то мешает заклинанию. Местные говорят, что в столице сложное эфирное колдовство невозможно, тут будто бушует вечная магическая буря.

Она фыркнула.

– Что местные жестянщики могут знать о таких вещах, маг?

Хранитель пожал плечами.

– Ну, а как еще можно объяснить молчание дымчатого кристалла?

– Возможно, Монарх снова что-то пронюхал?

Хронвек помотал головой.

– Никто кроме нас с тобой не знал, куда мы отправимся. Даже Стура.

Авель, который все это время смотрел в окно, разглядывая улицу, заметил:

– Ты мог бы все тут разведать, прогуляться в бесплотном виде как тогда, в Морантане. Все равно до утра мы никуда отсюда не денемся.

Гектор встал и принялся расхаживать по комнате. Наконец, он сказал:

– Ты прав. Я оставлю вас охранять сонный кристалл, а сам наведаюсь к королеве, после чего перемещусь в Призрачный Замок. Зеркало Сельмы – самый безопасный способ разузнать, что здесь творится. Никуда не уходите, пока я не вернусь.

С этими словами он растворился в воздухе.

***

Локлуар замолчал и сделал несколько маленьких глотков из бокала, стоящего на изящном деревянном столике. Гиоладаль с нетерпением наклонился вперед.

– Что же было дальше? Не тяни, сказитель, не испытывай моего терпения!

Допив воду, бард ответил:

– Королева Зильда Мудрая приняла Мастера Нитей в своих покоях тем вечером. Он появился прямо посреди тронного зала и в остальном вел себя согласно этикету, пока она не разогнала всю свиту, оставшись с Хранителем наедине. Я не знаю содержания всего разговора, но в одном уверен точно – королева поручила магу разобраться с магическим штормом, который уже почти сотню лет не дает колдовать в центре столицы.

Вьющий Ветви снова откинулся на троне.

– Продолжай. Я хочу знать все подробности.

***

Королева уселась на большую мягкую софу и красивым движением руки пригласила Гектора. Маг пододвинул тяжелый стул, обитый сатином, и неуверенно сел на самый край. Зильда рассмеялась.

– Вижу, раньше тебе не приходилось бывать на королевских аудиенциях.

Хронвек ответил, стараясь держаться прямо:

– Вы правы, ваше величество.

– А вот в Воротах Хаоса ты был гораздо наглее, Мастер Нитей. Расслабься, перед тобой все та же Зильда Беспощадная. Ты знал, что так меня называют мои вассалы?

Хранитель кивнул.

– У них достаточно причин для этого.

– Не больше, чем у любого другого моего подданного. Знаешь, что такое слабая власть, маг?

Хронвек не ответил. Она добавила, усмехнувшись:

– Неспособность выполнить свои обещания. А что есть для власти обещания? Это не пустой треп с балкона в первый день праздника жатвы, Мастер Нитей. Обещания – это законы. Если в законе написано, что совершившему подвиг будет пожалован надел в семь десятин с выходом к воде, значит так и должно быть всякий раз, когда подданный не щадит за родину живота своего. А если в законе написано, что пойманному на воровстве должно накинуть петлю на шею, то так и будет всякий раз, когда уличит власть вора. И тогда власть будет сильной. Люди, эльфы, орки – без разницы. Все они ничего кроме силы не уважают, маг. И в Воротах Хаоса ты еще раз напомнил об этом всем нам.