Текст книги "Кафе на краю земли. Как перестать плыть по течению и вспомнить, зачем ты живешь"

Глава 6

Когда Кейси подошла к окошку раздачи, я обнаружил, что там, в кухне, находится мужчина. В одной руке он держал деревянный половник и явно заведовал здесь готовкой. Кейси что-то ему сказала. Он высунулся из окошка, посмотрел на меня, улыбнулся и помахал мне рукой.

Я помахал в ответ, чувствуя некоторую абсурдность своих действий. У меня нет привычки махать поварам в кафе.

Кейси и этот мужчина пару минут поговорили, потом она подвесила листочек с моим заказом на маленький круговой держатель и пошла обратно к моему столу. Мужчина стал вращать держатель, пока бланк заказа не оказался перед ним. С секунду он глядел на него, а потом, взяв с собой, ушел в глубь кухни.

Я снова сосредоточился на странных вопросах. Когда я перечитывал первый вопрос – «Почему вы здесь?», – Кейси вернулась и уселась на диванчик напротив меня.

– Это Майк, – пояснила она. – Он владелец этого заведения, и на нем держится вся готовка. Майк сказал, что выйдет и познакомится с вами, как только представится возможность. Я спросила его насчет вашего заказа, и он сказал, что это будет немало, но он думает, что вы способны с этим справиться.

– Неплохой у вас сервис.

Она улыбнулась.

– Мы тоже так думаем. Возвращаясь к этому… – проговорила она и указала на обложку, где давалась рекомендация задать вопрос обслуживающему персоналу. – Это связано с вопросом на обороте меню, который вы все время перечитываете.

Я не понял, откуда она узнала, что я перечитываю вопрос, но ничего не ответил.

– Видите ли, – продолжила она, – одно дело – смотреть на этот вопрос. И совсем другое – менять его.

– Что вы имеете в виду?

– Вопрос звучит просто, словно от него ничего не зависит, – ответила она. – Но если вы измените в нем всего пару букв, это перевернет многое.

Я растерянно уставился на нее.

– Перевернет многое? Что – многое? Типа, я не смогу здесь поесть или мне придется заказать что-то другое?

– Нет, – сказала она, внезапно посерьезнев, – речь о больших переменах.

До меня не дошло, к чему клонит Кейси, но она явно не шутила.

– Не уверен, что понимаю…

Она снова указала на меню.

– Если у вас получится изменить вопрос так, чтобы он перестал быть вопросом, который вы задаете кому-то другому, и превратите его в вопрос, который задаете самому себе, то вы больше не будете прежним человеком.

Я был ошарашен. Больше не буду прежним человеком? Что это значит? У меня вдруг возникло ощущение, что я незнамо как оказался на краю большого утеса. Стою и раздумываю над словами Кейси: шаг вперед приведет к мгновенной гибели – или к вечному счастью?

– Что-то вроде того, – сказала она и улыбнулась, – но не настолько радикально.

Не успел я спросить, откуда она знает, о чем я подумал, как она продолжила:

– Давайте-ка я покажу вам – как, и никакого шага делать не придется. Прочтите-ка первый вопрос. Прочтите быстро, как, допустим, взглянули бы на вывеску, проходя мимо нее. Но при этом попробуйте увидеть.

Я бросил короткий взгляд на меню. Потом еще раз. К моему удивлению, вопрос «Почему вы здесь?» стал другим.

Теперь он выглядел так: «Почему я здесь?».

Как только я это прочел, текст снова сменился на «Почему вы здесь?».

– Что случилось? – воскликнул я. – Что, меню просто взяло и само по себе изменилось? Как вы это сделали?

– Джон, я не уверена, что вы готовы к ответу на этот вопрос.

– Что вы имеете в виду? Как вы это сделали, как вы заставили строчку измениться?!

К этому моменту я уже совершенно не понимал, что происходит, и отнюдь не был уверен, что хочу остаться здесь и выяснять это.

Кейси снова завладела моим вниманием.

– Джон, вы ведь видели?

– Конечно! Когда я в первый раз прочел вопрос, он звучал по-другому, а потом он изменился и… снова стал прежним. Почему? Я ничего не понимаю.

Кейси перевернула меню лицевой стороной кверху и указала на нижнюю половину, где было написано «Прежде чем сделать заказ…».

– Дело вот в чем, Джон… – начала она. – Вопрос, который вы видели… тот, который вы увидели по-другому…

– «Почему я здесь?» – перебил я.

– Да, именно. В общем, это не тот вопрос, к которому можно относиться легкомысленно. Бросить на него беглый взгляд – это одно. Но когда не просто бросаешь беглый взгляд, а по-настоящему видишь, что написано, а потом по-настоящему задаешь этот вопрос себе – твой мир меняется. Я понимаю, это звучит радикально, и вот поэтому мы поместили вопрос на обложку меню.

Глава 7

Я был поражен. Что за абсурд? Сижу в кафе посреди ночи в каком-то невообразимом захолустье и слушаю речи про вопросы-послания, размещенные на обложке меню, призванные помочь посетителям справиться с изменением их миров.

Нетипичный старт для отпуска. Но мне и в голову не могло прийти, что это было лишь началом сюрпризов, которые заготовил этот вечер.

Кейси посмотрела на меня.

– Видите ли, Джон, как только человек по-настоящему задается тем вопросом, который вы увидели, поиски ответа становятся частью его бытия. Вы обнаружите, что по утрам просыпаетесь с этим вопросом, а в течение дня он постоянно мелькает в вашем сознании. Хотя вы, возможно, этого и не вспомните, вы будете думать о нем и во сне. Это немного похоже на врата. Как только вы их открываете, они вас манят. И эти врата, однажды открытые, очень трудно закрыть.

И тут я начал понимать, что вопрос «Почему вы здесь?» действительно имеет гораздо более глубокий смысл, чем я думал, когда впервые прочел его. Судя по тому, что говорила Кейси, этот вопрос был совсем не о том, почему кто-то оказался в кафе.

– Верно, – подтвердила Кейси, прерывая поток моих мыслей. – Речь не о кафе. Речь о том, почему человек существует в принципе.

Я отодвинулся к спинке диванчика и огляделся, совершенно ошеломленный. Да что же это за место такое?

И попытался собраться с мыслями.

– Послушайте, Кейси, я просто зашел сюда, чтобы поесть. Все то, о чем вы говорите, звучит весьма зловеще. Я имею в виду, если то, что вы только что сказали о вратах и мыслях, которые будут мелькать в голове изо дня в день, это правда, то я не понимаю, зачем вообще кому-то задаваться этим вопросом? Я вот никогда его себе не задавал – и я в полном порядке.

Кейси положила меню на стол.

– Да? – спросила она. – Вы действительно в порядке? – Она произнесла это «в порядке» с дружелюбной насмешкой, словно подбивая меня дать определение этому выражению. – У многих все в порядке, Джон. Но некоторые стремятся к чему-то более удовлетворительному, чем «в порядке», к чему-то большему.

– И тогда они приходят в кафе «Почему», – саркастически уточнил я.

– Некоторые – да, – проговорила она мягким, спокойным тоном. – Вы здесь поэтому?

Я был захвачен врасплох. Я не знал, как ответить на ее вопрос. Я не вполне понимал, что я здесь делаю. Я даже не был уверен, что понимаю, что это за место.

Если быть абсолютно честным с самим собой, я должен признать, что не один год гадал: неужели в жизни нет ничего, кроме того, о чем я уже знаю? И дело не в том, что моя жизнь была плоха. Конечно, она меня временами расстраивала, в особенности в последнее время, но у меня была достойная работа и хорошие друзья. Жизнь была «в порядке», можно сказать, даже хороша. И все же где-то на заднем плане моих мыслей маячило это ощущение, которое я не вполне мог объяснить.

– Это ощущение и есть то, что вдохновляет людей задаваться вопросом, который вам удалось увидеть, – пояснила Кейси.

Я был шокирован. Мало того что она, кажется, снова читала мои мысли – хотя уже одно это приводило меня в крайнее замешательство, – я был шокирован осознанием того, что Кейси, возможно, права.

Я сделал долгий, медленный вдох. Мне показалось, что я снова стою на краю утеса. И что я сделал полшага вперед.

– Кейси, вы можете рассказать мне подробнее об этом вопросе?

Она кивнула.

– Как я уже сказала, задаваясь им, открываешь своего рода врата. Разум человека, его душа – или как вы себе это представляете – сама захочет искать ответ. Этот вопрос будет на переднем плане существования человека, пока он не прояснит его для себя.

– То есть вы хотите сказать, как только человек спросил себя: «Почему я здесь?» – он уже не сможет игнорировать этот вопрос? – уточнил я.

– Нет, дело не в том, что не сможет. Некоторые люди, бросив на этот вопрос беглый взгляд, возможно, даже увидят его, но потом забывают о нем. Однако тем, кто задается этим вопросом и кто хочет узнать ответ, игнорировать его становится очень трудно.

– Хорошо, предположим, кто-то этим вопросом задается и даже найдет ответ. И что тогда?

– Ну, это одновременно и хорошая новость, и трудная задача, – ответила Кейси и улыбнулась. – Спрашивая себя «Почему я здесь?», человек испытывает желание найти ответ. И как только он находит ответ, возникает другая столь же мощная сила. Видите ли, когда человек поймет, почему он здесь, почему он существует, – он найдет причину жить, и ему захочется реализовать эту причину. Это все равно как знать, в каком месте на карте нарисован крестик над кладом. Когда ты видишь крестик, становится труднее игнорировать клад. Труднее не отправиться за ним. Так и в этом случае. Как только человек понимает, почему он здесь, или так – для чего он здесь, ему эмоционально и даже физически будет трудно не реализовать причину.

Я откинулся на спинку сиденья, стараясь переварить все то, что объясняла Кейси.

– Ну, на самом деле это может все усугубить, – наконец отозвался я. – Как я уже говорил, возможно, лучше никогда не задаваться этим вопросом. Не задаваться – и продолжать жить так, как раньше, то есть не выпускать джинна из бутылки.

Кейси посмотрела на меня.

– Некоторые так и делают. Это то, что каждый человек, встав перед выбором, должен определить для себя сам.

Я подумал, что мне следует что-то сказать или сделать, но я не знал что. Вспомнив, как я обрадовался, завидев вдали свет после блужданий по дорогам, я нервно рассмеялся. Теперь я уже не знал, что и думать.

– Серьезная такая конфронтация, – заметил я.

– Надеюсь, все же не конфронтация. Скорее, воздействие, – поправила меня Кейси. – Вам ничего не могут навязать или приказать. И если вы в любой момент решите уйти, выбор будет за вами.

Она встала.

– Пойду-ка посмотрю, как там поживает ваш завтрак.

Я напрочь забыл о заказанной еде. Теперь, когда Кейси напомнила мне о ней, я постепенно стал возвращаться к осознанию, что по-прежнему нахожусь в кафе – и по-прежнему умираю с голоду.

Глава 8

Голова у меня шла кругом. Я уставился на обложку и снова перечитал первый вопрос.

Почему вы здесь?

Признаться, теперь этот вопрос имел для меня совершенно иной смысл по сравнению с первым прочтением. Я попытался вспомнить, что говорила Кейси. Речь о том, почему человек существует в принципе…

На каком-то уровне, который я не мог вполне объяснить, что-то так и подбивало меня задаться вопросом, который я на миг увидел в меню, когда разговаривал с девушкой.

Почему я здесь?

Я также припомнил слова Кейси о последствиях, которые могут возникнуть, когда по-настоящему задаешься этим вопросом.

«Безумие какое-то, – сказал я сам себе и потер глаза. – Все, что мне надо, – это еда, немного бензина и место, куда на пару часов бросить кости. На кой черт мне вообще думать обо всех этих непонятных вещах?!»

Я выпил половину воды и вдруг заметил, что рядом со столиком стоит Майк с кувшином в руках.

– Можно вам долить? – спросил он. – Похоже, вы способны осилить еще порцию.

Я кивнул, и он наполнил стакан.

– Меня зовут Майк, – представился он.

Я привстал, и мы пожали друг другу руки.

– Приятно познакомиться, Майк. Я – Джон.

– Вы в порядке, Джон? Когда я подошел к вам, похоже было, что вы погружены в глубокие раздумья.

– Что-то вроде того, – отозвался. – Кейси объясняла мне, что означает текст на обложке. Я все еще пытаюсь разобраться и понять: для меня это что-то значит или нет?

Внезапно я сообразил, что Майк, возможно, понятия не имеет, о чем мы говорили с Кейси. Хотя он и был владельцем заведения, но возможно, это она придумала вопросы на обложке и текст под названием кафе. Однако он ни на миг не замешкался.

– Ага, согласен, непростой вопрос. Все люди сталкиваются с ним в разные моменты. Одни находят на него ответ еще в детстве, другие – когда повзрослеют, а третьи и вовсе никогда. Так даже забавнее.

Майк, похоже, понимал, на какую дорожку мы с Кейси свернули в наших разговорах, и поэтому я решил задать ему вопрос, который вертелся у меня в мыслях.

– Майк, Кейси объяснила мне, каковы бывают последствия, если человек задается этим вопросом, – я ткнул пальцем в меню. – Но я тут задумался: а что они все-таки делают после этого?

– Вы имеете в виду – после того, как они задаются этим вопросом, или после того, как находят ответ?

Я на пару секунд умолк, обдумывая.

– Наверное, и то, и другое. Мы с Кейси не особо вдавались в подробности насчет того, как люди находят ответ. Или что они делают, когда узнают ответ. Она просто немного объяснила мне, каково это – когда они действительно узнают.

– Ну, что касается того, как искать ответ… не думаю, что есть какой-то один метод, который срабатывает для каждого. Все мы подходим к жизни по-своему. Могу рассказать вам о некоторых приемах, использованных знакомыми мне людьми, которые нашли для себя ответ.

У меня на языке вертелось «да, я хотел бы узнать», но я сдержался и промолчал. Что-то мне подсказывало: получив некоторое представление о том, как найти ответ на этот вопрос, будет еще труднее не задаться им.

– Верно, – кивнул Майк. – Та же теория, которую, вероятно, объяснила вам Кейси.

Я даже не слишком удивился тому, что и Майк читает мои мысли.

И я правда не был уверен, что действительно хочу знать, что и как делали другие люди. В конце концов, я не был уверен даже в том, что хочу задаться этим вопросом.

– Майк, а как насчет другого момента? Что делает человек, когда узнает ответ на этот вопрос?

Майк улыбнулся.

– Давайте-ка я схожу проверю, как там ваш заказ, а когда вернусь – отвечу.

Пару минут спустя он появился с подносом, уставленным тарелками.

– И это все мне? – недоверчиво уточнил я, гадая, как это я ухитрился проглядеть в меню два параграфа описаний заказанной еды.

– Вам-вам! Один комплексный завтрак. Омлет, тосты, ветчина, бекон, свежие фрукты, хаш-брауны, печенье… ну и блинчики, да.

Я огляделся по сторонам, чтобы проверить, нет ли рядом пары-тройки других посетителей, которые пожелали бы поучаствовать в трапезе.

– Вдобавок к этому у нас есть желе для тостов, сироп для блинчиков, мед для печенья и наша особая томатная сальса для омлета. Я рад, что вы проголодались.

– Не уверен, что на свете найдется человек, настолько голодный, – пробормотал я.

– Вы удивитесь, Джон! Порой люди просто не знают, насколько они готовы поглощать все, что их насытит.

Майк сгрузил еду на стол.

– Простите, Джон, мне нужно пойти перемолвиться парой слов с посетителями на другой стороне кафе, но я вернусь, и мы сможем продолжить нашу беседу, если вы не против.

– Конечно, – отозвался я, глядя на выставленные передо мной тарелки, – без проблем.

Глава 9

Я начал расправляться с едой, которой был заставлен весь стол. В разгар планомерного уничтожения омлета, тостов, фруктов и всего остального явилась Кейси.

– Как дела, Джон?

Я прожевал кусок, который только что положил в рот.

– Хорошо, просто отлично. Еда превосходна.

– Похоже, настроение у вас поднялось.

Настроение – да, поднялось. Безнадега, которая одолевала меня раньше, почти полностью исчезла. Я настолько сосредоточился на вопросе «Почему вы здесь?» и последовавших дискуссиях, что все остальное стало вторичным. Наличие великолепного омлета тоже не повредило.

– Вы хотели бы закончить трапезу в одиночестве или предпочтете компанию? – поинтересовалась Кейси.

– Компанию, определенно компанию! Кстати говоря, я хотел бы продолжить ту дискуссию, которую мы начали раньше. Я думал о предмете разговора – и кое-что меня по-прежнему смущает.

– Что именно я могу для вас прояснить? – спросила Кейси.

– Ну, дело в том вопросе. Когда кто-то спрашивает себя, почему он здесь, и каким-то образом вычисляет причину, – что он делает с этим знанием?

Кейси на пару мгновений умолкла.

– Прежде всего он может делать с этим знанием все, что заблагорассудится. Он это знание открыл, и оно ему принадлежит. У него есть полное право голоса в том, что делать.

Я на миг задумался о ее словах.

– Полагаю, если кто-то находит причину, по которой он здесь, ему захочется найти и лучший способ реализовать эту причину. Вопрос в том, как он это делает? – Я посмотрел на Кейси, и у меня сложилось впечатление, что она знает что-то, но ждет, пока я догадаюсь сам.

– Это происходит индивидуально, – проговорила она.

Я непонимающе уставился на нее.

– А как насчет намека?

– Пожалуй, тут помог бы пример, – отозвалась она. – Предположим, вы хотели бы в свободное время заниматься изобразительным искусством. Какой тип искусства вы бы выбрали?

Я призадумался.

– Не знаю. Полагаю, это зависело бы от того, каким художником я хотел бы быть. Догадываюсь, что я просто творил бы, что хотел…

Я умолк и подождал, пока Кейси прокомментирует мои слова. Но она этого не сделала, и это заставило меня еще раз продумать свой ответ. Услышать его.

– Неужели и вправду все так просто? – не поверил я. – Стоит кому-то понять, почему он здесь, – и он делает все, что хочет, чтобы реализовать причину?

Произнося эти слова, я ощутил, как по моему телу пробежала волна возбуждения. Словно я только что выяснил нечто уникальное и важное, и мое тело это подтверждало. Это звучало почти примитивно, слишком просто, чтобы быть правдой.

Делай что хочешь, только бы это реализовало причину, по которой ты здесь.

– Значит, если причина, по которой я здесь, заключается в том, чтобы помогать людям, мне следовало бы делать все, что я захочу, только бы это вписывалось в мое определение помощи людям? – взволнованно спросил я, моментально проникаясь нежными чувствами к этой концепции.

– Верно, – кивнула Кейси. – Если помогать людям для вас значит стать медиком, вам следует это сделать. Если это означает строить жилища в местах, где царит нищета, значит, делайте это. Может быть, вы чувствуете, что хотите приносить пользу, став бухгалтером и помогая людям разбираться с налогами? Значит, вам следует так и поступить.

Голова шла кругом. Я никогда прежде не думал о жизни в таком контексте. Бо́льшую часть своей жизни я потратил на принятие решений с опорой на совсем другие резоны. К примеру, я прислушивался к советам родственников, учитывал требования общества и оглядывался на мнение других. Это же было нечто иное.

– А что, если я здесь для того, чтобы узнать, каково быть миллионером?

– Тогда вам следовало бы делать то, что подходит под ваше определение понятия «быть миллионером», – спокойно ответила Кейси. – Если это означает взаимодействовать с миллионерами – взаимодействуйте. Если это означает работать, пока у вас не накопится миллион долларов, – работайте. Так же, как в других примерах, выбор всегда за вами.

– Быть миллионером… мне вроде как нравится, как это звучит, – мечтательно протянул я, приходя во все большее возбуждение. – Я мог бы прикупить парочку новых машин, может, пару домов…

Голос Кейси стал тихим:

– Вы здесь поэтому?

Ее вопрос остановил мой распоясавшийся разум.

– Не знаю…

– У нас с Майком есть аббревиатура, которую мы используем, – сказала девушка. – Она связана с вопросом, который вы мимолетно увидели в меню.

Я опустил взгляд и снова прочел первый вопрос.

Почему вы здесь?

– Узнав причину, по которой он здесь, человек определяет свою цель существования. Для краткости мы называем ее ЦС. За свою жизнь человек может обнаружить, что ему хочется заниматься двадцатью или сотней разных дел, чтобы реализовать цель своего существования. Он может заниматься всеми этими делами. Наши самые удовлетворенные клиенты – те, кто знают свою ЦС и охотно пробуют все занятия, которые, как они верят, реализуют ее.

– А наименее удовлетворенные? – спросил я.

– Они тоже много чего делают.

Кейси умолкла, и я высказал мысль, которая пришла мне в голову:

– Они делают много чего такого, что не является составной частью их ЦС!

Девушка улыбнулась, и до меня дошло, что это был один из тех выводов, к которым мне было необходимо прийти самостоятельно.

– Кейси, если бы я задал себе этот вопрос и в конечном счете вычислил цель своего существования, то как бы я понял, что мне поможет реализовать ее? Я имею в виду, это ведь могут быть люди, путешествия, занятия, переживания или все сразу… Это прямо как-то подавляет.

Кейси ответила вопросом. Я вообще начал замечать, что она нередко отвечала встречными вопросами.

– Джон, предположим, вы определили, что цель вашего существования – узнать, как делаются автомобили, и вы решаете реализовать эту ЦС. Что бы вы сделали?

Я на миг задумался.

– Полагаю, я прочел бы множество книг об автомобилях. Может быть, побывал бы в том месте, где делают автомобили, или связался с людьми, которые делали автомобили, и спросил бы у них совета. Возможно, попытался бы получить работу на предприятии, где собирают автомобили.

– И вы бы делали это, сидя на одном месте?

Я умолк и снова задумался.

– Нет, полагаю, если бы я действительно хотел узнать, как создают автомобили, то побывал бы в разных частях света, где их делают, чтобы не получилось так, что я знаю только один возможный способ… Догадываюсь – отвечая на мой же вопрос, – что человек узнаёт обо всех занятиях, которые способны реализовать цель его существования, исследуя и примеряя на себя многое из того, что связано с его ЦС.

– Вы поняли, – кивнула Кейси. – Все мы ограничены своим текущим опытом и знанием. Важное слово здесь – «текущим». Сейчас, более чем когда-либо в истории мира, какой мы ее знаем, каждый из нас имеет шанс контактировать с информацией, людьми, культурами и опытом изо всех уголков мира.

Я кивнул, а Кейси продолжила:

– Когда мы пытаемся найти то, что реализует нашу ЦС, наши сегодняшние рамки имеют намного меньшее отношение к объективной доступности и намного большее – к ограничениям, которые мы накладываем на себя сами.

– Вы правы, – согласился я. – И все же такое ощущение, что лично я не очень-то активно пользуюсь преимуществами этой доступности. Если задуматься о том, как я трачу свое время, то каждый день это происходит примерно одинаково.

– И почему бы это? – подзадорила она.

Я опустил глаза к меню.

Почему вы здесь?

– Возможно, потому, что я не знаю ответа на этот вопрос, – сказал я и ткнул в меню пальцем. – Не зная точно, почему я здесь и что я хочу делать, я просто делаю то, что делает большинство людей.

– И как, судя по вашему опыту, помогает ли делание того, что делает «большинство людей», реализации цели вашего существования? – спросила она.