Текст книги "Элитная гвардия фюрера. Организация, структура, цели и роль во Второй мировой войне. 1939—1945"

Последнее наступление немецких войск на юго-восточном участке фронта: Венгрия, 1945 год

Пока Гудериан тщетно пытался сосредоточить внимание Гитлера на Восточном фронте, поступило донесение о потере всякой связи с силами, оборонявшими Будапешт. В столице Венгрии в кольцо окружения русских попали 50 000 человек 9-го корпуса СС, включая 8-ю кавалерийскую дивизию СС «Флориан Гайер» и 22-ю добровольческую кавалерийскую дивизию «Мария-Терезия» под командованием ветерана полиции обергруппенфюрера СС Пфеффера-Вильденбруха[423]423
  Hitlers Lagebesprechungen, с. 803, п. 1. (Примеч. ает.)
  На самом деле в окружение попали, с учетом мобилизованных в Будапеште венгров, свыше 188 000 человек, из которых позже было убито и пленено 188 000 (из них 36 000 убито и 63 000 пленено в Пеш-те, остальные в Буде), прорвалось к немецким позициям 785 человек (после отчаянной попытки прорыва в ночь на 13 февраля, когда из 26 000 остававшихся в Буде немецких и венгерских солдат прорвалось 12 000, а затем почти все были перебиты или пленены, кроме упомянутых 785, сумевших ускользнуть. (Примеч. ред.)


[Закрыть].

Гитлер отреагировал на эту новость приказом о начале наступления на Будапешт, но, к великому ужасу Гудериана, не стал снимать силы с Западного фронта (он сделал это позже, в январе. – Ред.), а решил перебросить их с Восточного. Пока Гудериан добирался до своего штаба, ОКВ, кстати сказать не оповестив об этом Гудериана, распорядилось об исключении двух элитных дивизий СС (танковые дивизии СС «Мертвая голова» и «Викинг») из оборонявшего Варшаву 4-го танкового корпуса СС под командованием обергруппенфюрера СС Гилле «для снятия осады Будапешта».

Наступление было назначено на 1 января 1945 года. Прибывший в этот день в ставку фюрера Гудериан доложил Гитлеру обстановку. «Утром 1 января я снова отправился к Гитлеру, чтобы доложить ему, что корпус СС Гилле в составе 6-й армии Балка начнет в этот день вечером наступление на Будапешт. Гитлер возлагал на это наступление большие надежды. Я был скептически настроен, так как для подготовки наступления было очень мало времени, командование и войска не обладали тем порывом, какой у них был раньше». Надо сказать, что скептицизм Гудериана был вполне обоснован – наступление затянулось почти на две недели, однако, несмотря на нанесенный силам окружения урон, русские не позволили немцам прорваться в город[424]424
  См. подробнее в Steiner. Die Freiwilligen. С. 294, и сводках, начиная со 2 февраля 1945 г., также в KTB/OKW, IV, 977.


[Закрыть]. Таким образом, уже в третий раз за последние полгода элитные дивизии СС подвели своего фюрера.

В конце концов Гитлеру пришлось смириться с безнадежной ситуацией в Арденнах. 8 января он издал приказ об отводе из района боевых действий 6-й танковой армии СС. Несколько дней спустя он распорядился об оперативном пополнении личным составом и техникой четырех танковых дивизий и корпусов (1-го и 2-го танковых корпусов СС)[425]425
  «Der Ubergang der Initiative in den Angriffsraumen an den Gegner (14. bis 28. Januar 1945)», ibid., c. 1353, and «Mittagslage vom 10. Januar 1945 im Adlerhorst», Hitlers Lagebesprechungen, c. 794 f.


[Закрыть].

12 января 1945 года русские начали свое последнее и величайшее наступление[426]426
  Автор «забыл» про Венскую наступательную операцию 16 марта – 18 апреля и Берлинскую наступательную операцию 16 апреля – 8 мая (не говоря уже о менее значительных, хотя и крупных стратегических операциях – Западно-Карпатской (12 января – 18 февраля), Восточно-Померанской (10 февраля – 4 апреля) и Пражской (6– 11 мая). (Примеч. ред.)


[Закрыть]. К концу месяца они достигли Одера, оказавшись всего в 70 километрах от Берлина. Германский фронт обороны от Балтийского моря до Богемских гор (Судеты), протянувшийся по линии Одер – Нейсе, составлял теперь всего лишь 350 километров. Сокращение протяженности линии фронта требовало меньших сил для его удержания, что в какой-то мере могло служить немцам в качестве компенсации понесенных ими в течение последних недель потерь и даже позволило некоторое время сдерживать продвижение Красной армии[427]427
  Liddell Hart. The Red Army. C. 124 f.


[Закрыть].

Четыре дня спустя после начала русскими наступления Гитлер вернулся из «Орлиного гнезда» под Бад-Наухаймом, откуда он руководил операцией в Арденнах, в Берлин. В Берлине Гудериан вновь принялся уговаривать его перебросить силы с Западного фронта на Восточный для развертывания их вдоль Одера. Но у Гитлера были иные планы на этот счет. Он проинформировал начальника Генштаба о том, что, мол, да, он решил перейти на Западе к обороне и, таким образом, высвободить силы для отправки их на Восточный фронт, но вот только не на Одер, а в район Будапешта. Речь шла, в частности, о 6-й танковой армии СС Зеппа Дитриха, которую фюрер вознамерился бросить в Венгрию. Все возражения Гудериана Гитлер отверг. «Во время последовавшего затем доклада Гитлеру я выдвинул свои контрпредложения. Гитлер отклонил их, заявив, что решение наступать в Венгрии объясняется стремлением отбросить русских снова за Дунай и снять осаду с Будапешта».

Хоть Гитлеру и не позволили осуществить свои планы на Западном фронте, он не отказался от идеи внезапного наступления – отбить у русских Будапешт означало для него вернуть себе изрядно поблекший престиж полководца-победителя. 20 января верховное командование «Запад» получило указание о «немедленной переброске всей 6-й танковой армии (4 танковых дивизии СС) на Восток». На следующий день поступила директива, недвусмысленно свидетельствовавшая о намерениях Гитлера в корне изменить обстановку[428]428
  KTB/OKW. IV, 1353 f.


[Закрыть].

Наступление британцев южнее Рурмонда, натиск американцев в Арденнском выступе, атака французов в районе верхних Вогезов говорили о том, что союзники всеми силами стараются не дать Гитлеру возможности воспользоваться имевшимися резервами сил. Это предпринималось ради оказания помощи Советам, решившим нанести рейху сокрушающий окончательный удар[429]429
  Действия союзников не помешали немцам перебросить на Восток во второй половине января – начале февраля 13 наиболее боеспособных дивизий, в том числе 6 танковых и моторизованных, 800 танков и штурмовых орудий и другую боевую технику. (Примем. ред.)


[Закрыть]. Однако Гитлер по-прежнему вынашивал планы сокрушить наступление русских и затем перейти в контрнаступление. Именно этим и объяснялись его планы переброски 6-й танковой армии СС – он снова решил сделать ставку на свои дивизии СС.

Чем объяснить стремление Гитлера выстроить идею наступления не на Одере, а именно в Венгрии? Объяснение было продиктовано чисто практическими соображениями, причем даже престиж полководца-победителя был не самым главным для фюрера Третьего рейха. Дело в том, что к концу января 1945 года большая часть заводов по производству синтетического горючего были разрушены вследствие бомбардировок авиации союзников, и Германия в результате растущего дефицита топлива впадала все в большую зависимость от месторождений в Цистердорфе (Австрия) и в районе озера Балатон в Венгрии[430]430
  поставками горючего послужили главной причиной задержек с переброской 6-й танковой армии в Венгрию. См. «Mitteilungen des Oberst d. G. Poleck (Qu) am 26. 1. 45, 10 Uhr», KTB/OKW, IV, 1042 f. Также см. Sec Poleck’s report of 3. 1. 45. Ibid., c. 986.


[Закрыть]. Даже Гудериан, который долго и упорно противился наступлению в Венгрии, вынужден был признать, что «это обстоятельство до некоторой степени объясняет, почему Гитлер принял решение перебросить основные силы, которые удалось снять с Западного фронта, в Венгрию, чтобы удержать в своих руках последние районы добычи нефти и венгерские нефтеперерабатывающие заводы, одинаково важные для производства продукции, необходимой для бронетанковых войск и военно-воздушных сил».

Тем временем танковые дивизии СС «Викинг» и «Мертвая голова» продолжали фанатичные попытки деблокировать Будапешт. Последняя такая попытка завершилась крахом 29 января, однако город продолжал удерживать оборону в течение еще двух недель. В конце концов, без всякой надежды на подмогу (командование дивизий не было информировано о запланированном наступлении 6-й армии), уцелевшие бойцы и командиры предприняли попытку прорыва из кольца окружения, однако лишь 785 человек из 50 000 сумели добраться до немецкой линии обороны[431]431
  Hitlers Lagebesprechungen, c. 803, n. 1. См. также Lagebuch der Heeresgruppe Slid, KTB/OKW, IV, 1072.


[Закрыть].

К началу февраля русские продолжили наступление, а после падения столицы Венгрии натиск их усилился. Дивизиям группы армий «Юг» приходилось прилагать нечеловеческие усилия для удержания фронта. Наконец, после продолжительных задержек вследствие недопоставок топлива, стали прибывать первые части и соединения 6-й танковой армии СС. Прибыли и другие соединения, в частности 16-я моторизованная дивизия СС «Рейхсфюрер СС», а 6 марта началось наступление немецких войск северо-восточнее и южнее озера Балатон[432]432
  Cm. «Lagebuch 6. 3. 45», ibid., c. 1146. Cf. Hitlers Lagebesprechungen, c. 907, n. 2. Еще до начала наступательной операции 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд» и части 1-й танковой дивизии СС «Лейб-штандарт «Адольф Гитлер» приняли участие в успешной операции по ликвидации плацдарма Советов у реки Гран. См. Lagebuch, February 18, 1945, KTB/OKW, IV, 1104 ff., и «Der Einsatz der 12. SS-Panzerdivision vom Invasionsende bis zum Kriegsschluss», Meyer, op. cit., c. 338.


[Закрыть].

Южнее Балатона наступление вскоре захлебнулось, но восточнее озера танковым дивизиям Дитриха вначале сопутствовал успех. Но, выйдя к Дунаю[433]433
  Немцы в марте 1945 г. к Дунаю не выходили, им это ненадолго удавалось в конце января, после чего они были отброшены. (Примеч. ред.)


[Закрыть], войска были на пределе сил – весенняя распутица сильно затрудняла передвижение, да и русские оборонялись отчаянно[434]434
  Немцы и венгры, начавшие наступление 6 марта, имели превосходство в силах – 431 000 человек, более 5630 орудий и минометов, 877 танков и штурмовых орудий (в том числе много тяжелых и даже с приборами ночного видения), 850 самолетов против 407 000 человек, около 700 орудий и минометов и 965 самолетов в 3-м Украинском фронте Ф.И. Толбухина. Однако, потеряв свыше 40 000 человек убитыми и ранеными, около 500 танков и штурмовых орудий, немцы и венгры продвинулись только на 12–30 км до канала Шарвиз. Советские войска потеряли в ходе Балатонской оборонительной операции 6—15 марта 8492 человека убитыми и пропавшими без вести и 24 407 человек ранеными. (Примеч. ред.)


[Закрыть]. К тому же дивизия так и не сумела полностью оправиться после Арденн. В качестве пополнения прибыли матросы кригсмарине и личный состав люфтваффе, то есть контингент, не обладавший никаким опытом ведения боевых действий на суше. К середине марта 1945 года немецкое наступление выдохлось окончательно, дивизии СС отступали[435]435
  См.: Lagebuch der Heeresgruppe Slid, March 6, 1945, KTB/OKW, IV, 1146 ff.; Meyer, op. cit., 339 ff.; Hitlers Lagebesprechungen, c. 907, n. 2, 925, n. 3. (Отступление началось из-за начавшейся 16 марта Венской наступательной операции Красной армии. – Ред.)


[Закрыть]. Все приказы Гитлера «стоять до конца», все его директивы просто игнорировались. Это подтверждает и Гудериан, в тот период постоянно находившийся при Гитлере. «Наконец исчезли все шансы на крупный успех. Был утрачен сохранявшийся до сих пор высокий боевой дух эсэсовских дивизий. Под прикрытием упорно сражающихся танкистов вопреки приказу отступали целые соединения. На эти дивизии уже нельзя было больше полагаться. Это переполнило меру терпения Гитлера. Он разразился страшным гневом, приказав сорвать нарукавные знаки с названием этих частей у личного состава дивизий, в том числе и у своего лейбштандарта». Когда это распоряжение дошло до Зеппа Дитриха, тот отказался его выполнить. Впрочем, личный состав многих частей СС уже и так отделался от знаков отличия ради собственной же безопасности при взятии в плен[436]436
  Личный состав элитных частей С С носил внизу на левом рукаве полоску с вытканным на ней названием дивизии или же, в отдельных случаях, полка.


[Закрыть]. К началу апреля 6-я танковая армия СС была выведена из Венгрии через Австрию[437]437
  Автор предельно лаконичен, описывая разгром немцев и венгров в ходе Венской наступательной операции Красной армии (16 марта —
  15 апреля 1945 г.). Не имея превосходства над врагом в количестве танков (всего 197 в 3-м Украинском фронте и 165 танков и САУ в ударной группировке 2-го Украинского фронта, причем преобладали легкие САУ-76, а у немцев было много тяжелых танков), советские войска
  16 марта перешли в наступление. В результате Венской операции была 13 апреля взята Вена, всего 16 марта – 15 апреля было взято в плен более 130 000 вражеских солдат, захвачено и уничтожено свыше 1300 танков и штурмовых орудий, 2250 полевых орудий, разгромлено 32 дивизии. Красная армия потеряла 38 661 человека убитыми и пропавшими без вести, 129 279 человек ранеными. (Примеч. ред.)


[Закрыть].

В 1944 году Гиммлер, завершая выступление на заседании руководителей Расово-политического управления, в присутствии Геббельса заявил: «Ваффен-СС никогда еще и ни при каких обстоятельствах никого не разочаровывали, не разочаруют и впредь, какие бы невзгоды нас ни ждали». Тогда его слова вызвали бурные аплодисменты[438]438
  «Rede des Reichsfuhrers-SS auf der Tagung der RPA-Leiter am 28. Januar 1944», Geheim, RFSS/T-175. 94/2614818.


[Закрыть]. Но в апреле 1945 года Германии было уже не до аплодисментов, тем более в адрес ваффен-СС. Четыре раза за год они не оправдали возлагаемые на них надежды, как на самые отборные дивизии. И до последнего, итогового разочарования оставались считаные недели.

Битва за Берлин и падение Третьего рейха

Пока уцелевшие солдаты некогда элитных танковых дивизий сражались за удержание «Остмарка» и его столицы Вены, Западный фронт рухнул окончательно: 1 апреля группа армий «Б» была окружена в Рурской области, а 11 дней спустя (12 апреля у Магдебурга) американцы вышли к Эльбе. Что же происходило на Восточном фронте? 9 апреля пал Кёнигсберг, столица Восточной Пруссии. Четыре дня спустя войска Дитриха были выбиты из Вены. 16 апреля русские прорвали Одерскую линию обороны.

Оказался под угрозой Берлин, а Германии грозил раскол надвое[439]439
  KTB/OKW, IV, 1216, 1232. 1288, 1241,1244.


[Закрыть].

В это критическое время большинство самых надежных боевых формирований СС находились либо на южном, либо на западном участках фронта. Из всех войск СС, воевавших на восточном участке, лишь незначительное число могло считаться на самом деле боеспособными частями. В феврале их срочно объединили в составе образованной 11-й танковой армии (под командованием обергруппенфюрера СС Феликса Штайнера), которой была поставлена задача перейти в контрнаступление, чтобы сдержать стремительно наступавших на Берлин русских. 16 февраля 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг», 4-я полицейская моторизованная дивизия, 11-я моторизованная дивизия «Нордланд», бригада (моторизованная дивизия. – Ред.) СС «Недерланд» («Нидерланды»), кампфгруппа СС «Валлония» и остальные, менее значимые формирования[440]440
  Восточную Померанию немцы удерживали частью сил группы армий «Висла» под командованием Гиммлера, в составе которых были 2-я и 11-я армии, имевшие 16 пехотных, 4 танковые, 2 моторизованные дивизии, 5 бригад, 8 отдельных групп и 5 гарнизонов крепостей. В резерве было 4 пехотные и 2 моторизованные дивизии. Эти войска готовились нанести удар по правому флангу 1-го Белорусского фронта Г. Жукова. Учитывая это, советская Ставка освободила 2-й Белорусский фронт К. Рокоссовского от участия в Восточно-Прусской операции, перенацелив его на разгром немцев в Восточной Померании совместно с войсками 1-го Белорусского фронта, что и было сделано в период 8 февраля – 4 апреля 1945 г. (Примем. ред.)


[Закрыть] нанесли фланговый удар с севера 1-му Белорусскому фронту под командованием маршала Жукова. В течение первых часов частям СС удалось отбить у русских Арнсвальде и вывести из окружения местный гарнизон. Но части Красной армии, перегруппировав силы, сумели отбить атаку, и к 18 февраля наступление Штайнера захлебнулось[441]441
  Steiner. Die Freiwilligen. С. 317.


[Закрыть].

В течение следующих недель русские постепенно оттесняли одну за одной дивизии Штайнера. К 16 апреля 1945 года, когда русские приступили к выполнению запланированной широкомасштабной наступательной операции, целью которой была столица Третьего рейха Берлин, в составе 11-й армии оставалось лишь 3 боеспособные дивизии. Одна из них, 18-я моторизованная дивизия, в тот же день была переброшена на берлинский участок фронта обороны. Два дня спустя 11-я моторизованная дивизия «Нордланд» была направлена в уже осажденную столицу, а бригада СС «Недерланд» была брошена в южном направлении к Берлину для организации отпора наступавшим русским частям. В конечном итоге «Валлония» понесла ужасающие потери при попытке обороны плацдарма у Альтдамма, а уцелевшие отступили в Мекленбург. Согласно описанию самого Штайнера: «Я стал генералом без солдат»[442]442
  Steiner. Die Freiwilligen. С. 324.


[Закрыть].

Одновременно Гитлер, находясь в превращенном в развалины Берлине, полностью утратил контроль над обстановкой, поскольку не получал достоверной информации с фронтов. Первоначально он собрался покинуть Берлин в день своего рождения (20 апреля) и вылететь в Оберзальцберг, чтобы руководить обороной из «Альпийской крепости», но на одном из оперативных совещаний, проводимых в тот же день, отказался покинуть столицу. На совещании присутствовала вся нацистская верхушка – Гиммлер, Геринг, Геббельс, Борман, Риббентроп, Шпеер, а также высшее военное командование – Кейтель, Йодль, Кребс, Бургдорф и Дёниц. Они уговаривали Гитлера покинуть полностью разрушенный и окруженный город, однако он надеялся, что Берлин все еще удастся отстоять. Хотя согласился на создание двух разных ветвей командования на случай, если Германия окажется расколотой надвое после соединения войск союзников и Красной армии. Адмиралу Дёницу поручалось командование германскими силами на севере, а Гитлер, не исключая возможности все же направиться на юг страны, рассчитывал взять командование силами юга Германии на себя[443]443
  H.R. Trevor-Roper. The Last Days of Hitler (3rd ed.); New York, 1962. C. 173 f.


[Закрыть].

Но до того, как события развернутся подобным образом, фюрер вопреки всему надеялся прорвать кольцо окружения Берлина. Пока он вынашивал планы спасения столицы Третьего рейха, большинство из представителей верхушки выбрались из Берлина: Дёниц, Гиммлер и Шпеер направились на север, а Геринг и Риббентроп – на юг. С фюрером оставались лишь Геббельс, Борман и генералы. На следующий день, 21 апреля 1945 года, Гитлер представил свой план: 9-я армия Буссе, удерживающая линию обороны на Одере юго-восточнее Берлина, разворачивается и наступает на Берлин; 12-я армия Венка, удерживающая фронт от натиска американцев на Эльбе юго-западнее Берлина, также разворачивается и наступает на Берлин, а обергруппен-фюрер СС Штайнер ударит своей 11-й армией[444]444
  В советских источниках показывается как армейская группа Штайнера. (Примеч. ред.)


[Закрыть] из Эберсвальде севернее Берлина на юг к городу. Так как и 9-я, и 12-я армии вели тяжелейшие оборонительные бои, Штайнер должен был приступить к выполнению распоряжения немедленно, а остальные силы должны были присоединяться к нему по мере высвобождения. Иными словами, весь имеющийся в наличии личный состав в районе севернее Берлина надлежало направить к Штайнеру на поддержку его наступления. И Гитлер стал лихорадочно сочинять какие-то приказы[445]445
  Steiner. Die Freiwilligen. С. 324, and Jurgen Thorwald. Die grosse Flucht. (Stuttgart, n.d.). C. 350. Тіоследняя работа – собранные в один том две фундаментальные работы Торвальда о последних днях Третьего рейха: «Это началось на Висле» и «Финал на Эльбе», обе изданы в 1950 г.


[Закрыть].

Однако Гитлер пребывал в состоянии, которое Тревор-Ропер охарактеризовал как «мир грез… Его приказы никакого отношения к реальности не имели. Он передвигал по карте воображаемые батальоны, выдавал какие-то замыслы, планы, диспозиции, но войска, которыми он оперировал, существовали лишь на бумаге»[446]446
  Trevor-Roper, op. cit., с. 179.


[Закрыть]. Да, была 11-я армия под командованием Штайнера, но к тому времени ее уже раскидало ураганом сражений последних недель. И на момент издания Гитлером его «приказов» упомянутая 11-я танковая армия представляла собой горстку солдат и офицеров да штаб, отчаянно пытавшийся сколотить боевые группы из моряков кригсмарине, солдат люфтваффе и вообще из всех способных держать в руках оружие.

Но Гитлер, невзирая ни на что, продолжал рассылать приказы – необходимо мобилизовать гитлерюгенд и послать Штайнеру в качестве подкрепления, «немедленно передать под командование обергруппенфюрера СС Штайнера солдат охраны личного дворца Геринга Каринхалле», начальник штаба люфтваффе Карл Коллер получил устный приказ от Гитлера «без промедления передать Штайнеру личный состав всех наземных служб. Каждый командир, кто в течение пяти часов не выполнит данный приказ, будет расстрелян. Вы лично отвечаете головой за то, чтобы все до единого были переданы Штайнеру».

Когда Коллер созвонился с бункером Гитлера доложить о том, что, дескать, дал соответствующие распоряжения, Гитлер, в странном возбужденно-эйфорическом состоянии, принялся заверять его, что, дескать, все еще переменится в лучшую сторону: «Вы увидите, у ворот Берлина русские потерпят самое сокрушительное и кровавое поражение в своей истории». Однако всему ближайшему окружению Гитлера было ясно, что он поставил слишком много на успех наступления Штайнера.

Пока Гитлер ждал сводок об успешном продвижении Штайнера, русские, прорвав внешнее кольцо обороны города, вошли в северные пригороды Берлина. Утром 22 апреля, невзирая на постоянные звонки из бункера, никаких достоверных сведений о броске Штайнера так и не поступило. Из Хоэнлихена, правда, позвонил Гиммлер и заверил, что, мол, наступление началось, но штаб люфтваффе докладывал, что ничего не начиналось. В конце концов к полудню достоверные сведения все же поступили – Штайнер так и не перешел в наступление, поскольку ни одно сколоченное наспех по приказу фюрера соединение в его распоряжение так и не поступило. Но, успокаивал он своего фюрера, завтра он точно начнет атаковать. Естественно, если подтянутся войска.

Эта новость добралась до Гитлера как раз во время оперативного совещания в полдень. Он был уже на грани истерического припадка, это понимали все из его окружения. Так и произошло – в течение следующих пяти часов фюрер буйствовал. Наступал конец. Он уже не мог продолжать осуществление верховного командования войсками. Он лично умрет в Берлине, а все, кто хочет, могут отправляться на все четыре стороны[447]447
  На решение Гитлера остаться в Берлине ССылается и штаб командования северной группировки войск вермахта, запись об этом содержится в журнале боевых действий, сделана упомянутая запись 22 апреля 1945 г. Официально об этом было заявлено на следующий день – 23 апреля – в сводке ОКБ – см. там же, с. 1262.


[Закрыть].

Эта драматическая сцена описана не раз. Все отчеты основываются главным образом на расследовании Тревора-Ропера, которое, в свою очередь, опирается на свидетельства многочисленных очевидцев – участников знаменательного совещания в бункере Гитлера[448]448
  См. Bullock, op. cit., с. 783; William L. Shirer. The Rise and Fall of the Third Reich: A History of Nazi Germany. New York, 1960. C. 1112; Trevor-Roper, op. cit., c. 180; Reitlinger, op. cit., c. 428.


[Закрыть]. Во всех опубликованных материалах однозначно утверждается, что на решение Гитлера остаться в Берлине повлиял провал наступления Штайнера. Но никто из исследователей не предпринял попытки глубинного анализа истерического припадка Гитлера, сменившегося полнейшей апатией. Вероятно, все считают само собой разумеющимся, что именно крах Штайнера послужил единственной причиной, другой, дескать, и быть не могло. Но провалы военных операций случались и прежде. И не раз, и не два. Более того, Гитлер вообще не склонен был связывать свой настрой с обстановкой на фронтах. И вплоть до 30 апреля – дня самоубийства – Гитлер продолжал вынашивать планы прорыва блокады Берлина.

Что же в таком случае послужило причиной тому, что Гитлер пусть временно, но полностью самоустранился от командования, утратил свойственный ему фанатизм и впал в апатию? Ясный ответ на это дает один из немногих, кто пробыл в комнате для совещаний все пять часов до самого его завершения и поэтому имел возможность слышать все, что говорилось там. Это – стенографист Гитлера Герхард Херргезель. Упомянутый стенографист (прихватив с собой и стенограммы совещания) вылетел в Берхтесгаден последним самолетом из Берлина. Там, несколько дней спустя после подписания акта о капитуляции, он заявил корреспонденту журнала «Тайм», что все надежды Гитлера рухнули именно потому, что, мол, ваффен-СС не оправдали его надежд. Причем не просто не оправдали надежд, по выражению Тревора-Ропера. Гитлер неоднократно упоминал о заговоре против него еще задолго до провала Штайнера. Вне всякого сомнения, решающим фактором была его убежденность в том, что его верные «преторианцы» бросили его на произвол судьбы[449]449
  дился в истинности изложенных фактов, оно было помещено на английском языке в KTB/OKW, IV, 1696 ff. Следует отметить, что Тревор-Ропер сам беседовал с Херргезелем, однако тот ни о каких заявлениях фюрера в адрес СС не упоминал. См. Thorwald, op. cit., с. 383, данный автор готов приписать утрату Гитлером веры в ваффен-СС временному психическому надлому.


[Закрыть].

Вспоминая о том, что говорил Гитлер, Херргезель утверждает: «Он перестал доверять вермахту уже давно… А в тот день (22 апреля) из его уст впервые прозвучали слова о том, что он больше не доверяет и ваффен-СС. Он всегда рассчитывал на ваффен-СС, как на элитные войска, которые ни при каких обстоятельствах не подведут его». Более того, Гитлер был убежден, что обязан сражаться за Германию до последнего, но «поражение войск СС, их неспособность сдержать натиск русских севернее Берлина, по-видимому, окончательно похоронили его веру в них». Херргезель вспоминал, что «фюрер всегда свято верил, что нет силы, как бы многочисленна и хорошо вооружена она ни была, против которой нельзя было бы сражаться, но теперь последние резервы (ваффен-СС) были повержены».

Но ваффен-СС были далеко не повержены. На самом деле подавляющее большинство рядовых эсэсовцев продолжали хранить верность их девизу – «Meine Ehre heisst Тгеие» («Моя честь – в верности»)[450]450
  Эти слова были вычеканены на бляхах поясных ремней служащих СС.


[Закрыть]. И, надо сказать, ваффен-СС ожесточенно сражались до самого последнего дня войны. А что до тех, кто позабыл о своем девизе, так это были в основном высшие чины СС, включая их рейхсфюрера Генриха Гиммлера.

Одним из высших чинов был и Феликс Штайнер. По мнению Гитлера, Штайнер нарушил присягу. Несмотря на приказ, Штайнер так и не начал наступать. О причине уже упоминалось выше: Штайнер прекрасно понимал, что не располагает необходимыми для такой операции силами. В своих мемуарах он пишет, что в его распоряжении был «от силы корпус»[451]451
  Steiner. Die Freiwilligen. С. 326.


[Закрыть]. К тому же он сознавал, что ни от кого помощи ждать не приходилось – 9-я армия Буссе была уже в кольце окружения, а 12-я армия Венка состояла лишь из нескольких основательно потрепанных дивизий. «Принимая во внимание сложившуюся обстановку, – заключил

Штайнер, – данная операции представлялась просто смехотворной». Что же касалось обещанных Гитлером «подкреплений», они состояли из 5000 солдат люфтваффе и группы мальчишек из гитлерюгенда, вооруженных лишь винтовками или автоматами.

На следующий после нервного срыва день Гитлер вновь стал проявлять интерес к тому, что происходило на фронте. Первым делом освободил Штайнера от должности командующего, заменив его генерал-лейтенантом Хольсте, до этого командующего одним из корпусов в армии Венка. Хольсте вместе со Штайнером быстро договорились о том, чтобы не обращать внимания на причуды фюрера, в результате Штайнер так и продолжал де-факто командовать армией. После этого Гитлер направляет на фронт Кейтеля и Йодля для установления связи с силами, которые должны были осуществить прорыв кольца блокады Берлина. И Йодль отправился в штаб Штайнера, а Кейтель, соответственно, в штаб 12-й армии Венка[452]452
  Kriegstagebuch des Fiihrungsstabes «Nord (A)», April 22, 1945, КТВ/ OKW, IV, 1454. См. также Thorwald, op. cit., c. 403.


[Закрыть].

25 апреля «армия» Штайнера, получившая незначительное пополнение, снова была брошена в наступление на Берлин. Согласно журналу боевых действий ОКВ, Штайнер на этот раз подчинился приказу свыше и его части (в основном вермахта, но не СС) сумели создать плацдарм на канале Одер – Хафель. Однако относительно слабые силы немцев не были помехой танковым дивизиям Красной армии, поэтому наступление уже очень скоро было остановлено. 27 апреля русские ударили в тыл армии Штайнера, пришлось развернуть две лучшие дивизии для отражения этого удара. В 15 часов, как сообщается в журнале боевых действий, у Штайнера «…не было иного выхода, как прекратить наступление»[453]453
  KTB/OKW, IV, 1460. Cm. Thorwald, op. cit., c. 418. Хотя книга Top-вальда не опирается на архивные документы, является очевидным, что автор все же имел доступ к некоторым сведениям, содержащимся в журнале боевых действий штаба командования «Норд» (А). Обзор использованной литературы указывает на «Дневниковые записи» Йоахима Шульца, ответственного за ведение журнала боевых действий штаба командования «Норд» в последний месяц войны. Впоследствии Шульц написал книгу под названием «Последние 30 дней: журнал боевых действий ОКВ» (Stuttgart, 1951).


[Закрыть]. По вполне объяснимым причинам ни Кейтель, ни Йодль так и не осмелились доложить об этом Гитлеру, который, впрочем, и не знал о том, что Штайнер продолжал командовать сосредоточенными севернее Берлина силами.

Но истинное положение вещей стало известно на следующий день (28 апреля), когда русские, прорвав кольцо внутренней обороны Берлина, оказались в центре столицы рейха. Сквозь грохот боя генерал Кребс, наверное единственный оставшийся при должности генерал, созвонился с Кейтелем и попытался разузнать о ходе операции по деблокированию. Отрывок из журнала боевых действий ОКБ весьма наглядно иллюстрирует обстановку в тот день[454]454
  KTB/OKW, IV, 1461.


[Закрыть].

К тому времени советские танки пробились в Темплин, создав серьезнейшую угрозу тылу Штайнера.

Кребс: Почему там нет Хольсте?

Кейтель: Хольсте находится на западном фланге своего весьма растянутого фронта, и мне трудно переубедить его. В данный момент дело обстоит так, что дольше 48 часов не продержаться.

Кребс: Фюрер ждет незамедлительной помощи; остается не более 48 часов. Если в течение этого времени помощи не будет, будет слишком поздно! Фюрер просил меня еще раз напомнить вам об этом!!!

Кейтель: Мы приложим все силы, чтобы привлечь Венка и Буссе; все еще остается возможность спастись наступлением с севера.

Это был последний телефонный разговор с Берлином – в 5 утра 29 апреля 1945 года связь прервалась.

Тем временем слухи об истерическом припадке Гитлера во время совещания 22 апреля и, в особенности, его комментарии по поводу предательства СС вынудили Гиммлера уступить постоянным настойчивым просьбам группенфюрера Шелленберга[455]455
  Неточность автора – начальник внешней разведки службы безопасности (SD-Ausland – VI отдел РСХА) Вальтер Шелленберг в период с 21 июня 1944 г. по 8 мая 1945 г. носил звание бригаденфюрера СС (генерал-майора). (Примем, пер.)


[Закрыть] и начать переговоры с союзниками[456]456
  Гиммлер был в контакте с обергруппенфюрером СС Фегеляйном (снова неточность автора – офицер связи в ставке Гитлера носил звание группенфюрера СС (генерал-лейтенанта). (Примем. пер.)


[Закрыть]. Вечером 23 апреля Гиммлер встретился с графом Бернадотом в консульстве Швеции в Любеке для обсуждения именно этого вопроса. Сведения об этой встрече просочились в прессу, попали даже в сводку новостей Би-би-си и стали известны в превращенном в руины Берлине[457]457
  Там же, р. 224.


[Закрыть].

Реакцией Гитлера стал еще один, правда не столь бурный, истерический припадок. Когда о переговорах Гиммлера и Бернадота доложили Гитлеру, «тот побагровел, лицо исказилось до неузнаваемости… оправившись от припадка ярости, он впал в ступор, и на какое-то время в бункере воцарилась тишина»[458]458
  Hanna Reitsch’s interrogation, Nuremberg Document 3734-PS, quoted in Bullock, op. cit., c. 791.


[Закрыть]. Вскоре Гитлер пришел в себя. Теперь все стало ясно окончательно. Поражение Зеппа Дитриха в Венгрии, неповиновение Штайнера – все это представлялось фюреру звеньями цепи заговора против него; Гиммлер, вернейший из верных Генрих и его СС, все время эти заговорщики плели против него хитроумную сеть, норовя заманить его в нее. Первой мыслью было отмщение. Офицер связи Гиммлера группенфюрер СС Фегеляйн, которого посадили под арест за самовольный уход из бункера, был подвергнут допросу с пристрастием. Наверняка в ходе этого допроса он признался, что был в курсе намерений своего шефа начать переговоры, во всяком случае, его вывели во двор Имперской канцелярии и там расстреляли. Самое любопытное, что казнь осуществлялась солдатами и офицерами личной охраны Гитлера из «Лейбштандарта «Адольф Гитлер». Судя по всему, недоверие Гитлера к СС не распространялось на подразделение его личной охраны – оно оставалось с ним до самого конца. После казни мысли Гитлера сосредоточились на Генрихе Гиммлере. До рейхсфюрера СС ему было теперь явно не дотянуться, и Гитлер приказал вновь назначенному командующим силами люфтваффе кавалеру Рыцарского креста фон Грейму (Грайму) вылететь из Берлина и арестовать Гиммлера. «Предатель не может быть наместником фюрера, – заявил Гитлер. – Вы должны вылететь, разыскать его и не позволить ему выступать от моего имени». Грейм и летчица Ханна Рейч (Райч) сумели добраться до небольшого самолета. Они сумели добраться даже до штаба Дёница в Плауэне и встретиться там с Гиммлером, но, естественно, не смогли арестовать все еще всесильного главу СС[459]459
  Trevor-Roper, op. cit., c. 230, 309.


[Закрыть].

Впрочем, Гитлеру было достаточно покинуть ненадолго свой бункер, чтобы убедиться в том, что ваффен-СС все еще хранят ему верность. Кроме основательно потрепанных двух дивизий вермахта 17-го армейского корпуса генерала Муммерта единственными регулярными частями в Берлине были бойцы 11-й моторизованной дивизии СС «Нордланд», усиленной 300 французами из 33-й пехотной дивизии СС «Шарлемань», и латышский батальон 15-й пехотной дивизии СС (латышской № 1). К ним добавились еще 600 человек эсэсовцев, в последние минуты направленных в Берлин Гиммлером – речь идет о батальоне личной охраны рейхсфюрера СС[460]460
  Steiner. Die Freiwilligen. С. 330; Thorwald, op. cit., c. 424; Reitlinger, op. cit., c. 428.


[Закрыть].

Согласно дошедшим до нас свидетельствам многочисленных очевидцев, самыми бесстрашными и решительными были и оставались солдаты дивизии «Гитлерюгенд». Молодые же офицеры из батальона личной охраны Гиммлера организовали так называемые «летучие суды», охотившиеся за «пораженцами и дезертирами», чтобы «вздернуть их на первом же фонарном столбе». Согласно дневниковым записям одного офицера вермахта, эти военно-полевые суды состояли из «очень молодых офицеров СС. Ни одной медали на груди, но фанатичных до безумия. Но задачу свою они выполняли», заключает этот офицер[461]461
  Цитируется no Thorwald, op. cit., c. 427.


[Закрыть].

Эсэсовцы из «Нордланда» сражались и после 1 мая, даже зная о самоубийстве фюрера и о скорой и неизбежной капитуляции. По свидетельству одного из уцелевших бойцов «Нордланда» – от целой дивизии осталось всего 100 человек, или даже меньше, – ночью эта группа пыталась организовать прорыв из Берлина, но этого не позволил яростный огонь неприятельской артиллерии[462]462
  См. донесение Rolf Holzboog, SS-Panzer-Flak-Abteilung 11, а также у Steiner, «Die Freiwilligen», c. 332.


[Закрыть].

В ночь на 29 апреля Кейтель в штабе под Берлином получил радиограмму от находившихся в бункере генерала Кребса и рейхсляйтера Бормана. В этой радиограмме вновь звучали, адресованные в том числе и Шёрнеру и Венку, совершенно фантастические призывы немедленно вызволить фюрера из западни[463]463
  KTB/OKW, IV, 1466.


[Закрыть].

В 23 часа генерал-полковник Йодль, координировавший все попытки «вызволения» как с западного направления, так и с восточного, получил от Гитлера радиограмму следующего содержания:

«Вам надлежит немедленно доложить мне о следующем:

1. Где наступательный клин армии Венка?

2. Когда она перейдет в наступление?

3. О местонахождении 9-й армии.

4. Об участке предстоящего прорыва 9-й армии.

5. Где наступательный клин Хольсте?»

Получив упомянутую радиограмму, Кейтель с Йодлем стали думать, как ответить фюреру. Было решено впервые за последние месяцы доложить ему истинное положение вещей безо всяких прикрас – надежд на спасение нет и быть не может. И в час ночи уже 30 апреля Кейтель докладывает в Берлин:

«1. Наступательный клин армии Венка увяз южнее озера Швиловзе».

2. Поэтому 12-я армия не может возобновить наступление на Берлин.

3. Основные силы 9-й армии окружены.

4. Корпус Хольсте вынужден обороняться».

Утратив последнюю надежду на спасение, когда русские стояли всего в нескольких шагах от бункера Имперской канцелярии, Гитлер решает свести счеты с жизнью. К полудню 30 апреля 1945 года он совершает самоубийство. Менее месяца спустя, уже по окончании войны, примеру своего фюрера последует и Генрих Гиммлер.

7 мая 1945 года во французском Реймсе был подписан акт о капитуляции германского вермахта, в силу он вступил два дня спустя[464]464
  «Urkunde liber die militarische Kapitulation», KTB/OKW, IV, 1676. В Реймсе был подписан предварительный протокол о капитуляции, а Акт о безоговорочной капитуляции Германии по настоянию советского руководства был подписан в Берлине в Карлхсорсте в полночь 8 мая. Даже в этом западные историки предпочитают лгать. (Примеч. пер.)


[Закрыть]. Когда все полномочия перешли к вермахту, ваффен-СС вдруг стали «невидимыми». Все акты о капитуляции, все дополнения к ним и директивы адресовались исключительно вермахту, кригсмарине и люфтваффе. Но генералы не забыли о значительных силах ваффен-СС, сосредоточенных в Австрии. В записи журнала боевых действий от 9 мая 1945 года сказано: «Фельдмаршал Кессельринг проинформировал оберстгруппенфюрера СС (генерал-полковника) Дитриха, что обязательство о прекращении огня распространяется и на формирования ваффен-СС. Он ожидает, что, как и вермахт, ваффен-СС будут также неукоснительно соблюдать их»[465]465
  Там же. С. 1488.


[Закрыть].

И те соблюдали. Как и было упомянуто в одной из последних записей в одном из журналов боевых действий: «Дивизии ваффен-СС направились из боя прямо в плен»[466]466
  Kanis, op. cit., с. 232.


[Закрыть]. Однако в отличие от многих сломленных и готовых на что угодно частей вермахта, сдававшихся в плен практически добровольно, солдаты ваффен-СС пытались все же сохранить лицо. 9 мая танково-мотопехотный полк «Германия», старейшее в ваффен-СС подразделение, направил в штаб 2-й танково-мотопехотной дивизии «Дас Рейх» донесение следующего содержания: «Полк «Германия» – на данный момент полностью отрезанный от основных сил и понесший потери до 70 % личного состава и техники, исчерпав силы, вынужден сложить оружие. Завтра полк с гордо поднятой головой организованно отойдет в плен к противнику. Полк, который имел честь носить название «Германия», заявляет о самороспуске».