Текст книги "Молли Мун останавливает время"

Глава четырнадцатая

Следующий день выдался более жарким, чем предыдущий. Температура побила все мыслимые рекорды. В вестибюле крутились бесполезные вентиляторы. Люди сидели в шезлонгах и обмахивались кто чем.

Атмосфера в Лос-Анджелесе тоже накалялась: приближалась церемония вручения наград киноакадемии. До праздничного вечера оставался всего один день. Во всех отелях и на виллах отдыхали, готовясь к торжественному событию, знаменитые режиссеры, продюсеры, актеры, актрисы, сценаристы, музыканты, юристы, агенты. А модельеры, парикмахеры, стилисты из салонов красоты, ювелиры, компании по прокату лимузинов, цветочные магазины, визажисты и составители речей работали не покладая рук. По всему городу организовывались группы поддержки, имена номинантов на «Оскар» были у всех на устах. У всех, кроме Молли.

Она торопливо пересекла вестибюль. Девочка набралась храбрости и вышла на шумные полуденные улицы – отнести на печать снимки в фотоателье. Теперь драгоценная информация лежала в конверте у нее под мышкой. Она прошмыгнула через вестибюль, низко опустив голову. Всякий раз, как слышались шаги, все сидящие в креслах принимались разглядывать, кто идет – знаменитость или нет. Молли не хотела, чтобы ее узнали. К тому же со сведениями, добытыми этой ночью, она чувствовала себя уязвимой. Казалось, что возле бунгало ее непременно будут поджидать два дюжих охранника из команды Клетса. Однако девочке удалось без приключений добраться до ателье и вернуться в прохладу кондиционированной спальни. Вместе с Рокки они принялись пересчитывать людей, которых загипнотизировал Клетс.

– Двести семнадцать он еще обработать не успел, но пятьсот сорок два уже в его власти. Значит, всего он планирует контролировать, – Рокки быстро подсчитал, – семьсот пятьдесят девять человек.

– Про Дивину не забудь. Если, конечно, она еще жива, – добавила Молли.

– Интересно, как Клетс это делает? – задумался Рокки. – С помощью маятника или, как я, голосом? А вдруг глазами?

– Кто его знает. – Девочка пожала плечами и зябко поежилась. – Только мы уж точно не снимем гипноз с такой уймы народа. Больше семи сотен!

– Мы знаем их адреса, – напомнил Рокки.

– Ну и что? Даже если по два в день, в году всего триста шестьдесят пять дней. На это уйдет много месяцев. А если Клетс будет гипнотизировать их повторно? И как это проделать, чтобы Клетс ничего не узнал? Он наверняка пойдет по нашим следам. Сожрет нас, как крокодил…

– Головастиков?

– Да, – кивнула Молли.

Ее замутило от возникшей в голове картинки.

Девочка собрала фотографии и заперла их в сейф. Снаружи доносился голос миссис Тринкелбери. Она уговаривала Роджера не забираться слишком высоко на дерево. Молли вышла на лужайку и долго смотрела, как внизу, у подножия холма, постояльцы отеля с наслаждением плещутся в бассейне. До чего же она им завидовала!

– Рокки, как мне хочется искупаться! Ох, как было бы здорово ничего не делать, просто отдыхать без этой… миссии. Ладно, давай звонить Люси. Может, она придумает, как всех разгипнотизировать.

Возле бассейна они увидели миссис Тринкелбери в старомодном купальнике и широкополой шляпе. Она лежала в шезлонге, держа на коленях целую груду журналов о знаменитостях, и кормила дроздов крошками от печенья. Официант в белом костюме поставил на стол перед ней высокий бокал с зеленым напитком. Мистер Нокман на трамплине изготовился к прыжку. Из кроны ветвистого дерева возле стены торчали ноги Роджера. Он развешивал голубые бумажные самолетики.

Мистер Нокман «бомбочкой» обрушился в воду, подняв фонтан брызг. Миссис Тринкелбери укоризненно закричала:

– Саймон, как вам не стыдно! Вы залили мой «Специальный выпуск „Оскара“»!

И тут Молли озарило. Она обернулась к Рокки:

– Когда вручение «Оскаров»?

– Ты совсем оглохла? Все только об этом и говорят. Церемония завтра.

– Странно, – задумчиво произнесла Молли. – И как я забыла, что это так скоро. Рокки, кто приходит на церемонию?

– Звезды и все прочие важные шишки из мира кино.

– Вот именно.

Ей вспомнились телепередачи про вручение «Оскаров». Наград очень много: для лучших актеров, режиссеров, операторов, сценаристов, композиторов, создателей спецэффектов, модельеров, продюсеров.

– Не понимаю, почему я раньше об этом не подумала. Идеальный выход. Где же еще мы сможем в один присест разгипнотизировать всех этих звезд? Рокки, мы тоже туда пойдем.

У Рокки загорелись глаза.

– Хорошая идея.

– Ага, вот только надо кучу всего успеть. Если все состоится завтра, значит давай поторопимся. Чтобы попасть в зал, мы должны выглядеть как дети какого-нибудь важного киношника. Мне нужно платье, тебе смокинг, и нам обоим необходима хорошая обувь.

– Что мне нужно?!

– Специальный вечерний костюм. Позвоним Люси попозже.

С этими словами Молли побежала в номер за рюкзаком.

* * *

Ни Молли, ни Рокки не догадывались, что совсем неподалеку полным ходом идет обучение гипнотизму. Новые приверженцы могучего искусства проводили первый урок.

– Думаю, для этого нам нужна абсолютная тишина, – сказала Джемма, опускаясь на колени.

В этот миг в дверь кто-то заскребся. Джерри впустил Петульку.

– Ладно, входи, только не шуми.

Собачка улеглась возле кровати и склонила голову набок, интересуясь, что задумали два человеческих детеныша. А те нависли над стеклянной банкой. Внутри сидел Виктор – самая большая мышь.

Виктор был недоволен: его вытащили из теплой соломенной постельки, не дав отоспаться после тяжелого перелета. Он сгрыз вкусное семечко и бросил на детей испепеляющий взгляд. Сквозь прозрачную стену на него смотрел тот, которого он любил сильнее прочих и про себя называл Большим, и девочка, часто бывавшая рядом с Большим. Стекло искажало их фигуры. Меховая тварь тоже была там.

– Итак, первый пункт мы выполнили, – произнесла девочка. – Джерри, ты уверен, что мыши пищат именно так?

– Да. Такой звук они издают, когда ложатся спать. – Мальчик тихонько, пронзительно запищал: – Ппппи-и-и-и-и! Попробуй теперь ты.

Девочка старательно изобразила такой же звук.

– Так. Пошли дальше. – Джерри тщательно изучил ксерокопированную инструкцию. – Здесь сказано: «Подражайте голосу животного, как будто убаюкиваете его, пока животное не впадет в тра… тра…» Никак не прочитаю.

– В транс. – Джемма взяла у него листок. – Это вроде как сон. В него впадаешь, когда тебя гипнотизируют. Словно спишь на ходу.

– Мы сделаем так, что Виктор будет спать на ходу?

– Ну да, введем его в транс. «Когда животное впадет в транс, вы ощутите чувство слияния». Давай попробуем.

Виктор почесал задней лапкой за ухом и задумался, не осталось ли под беличьим колесом еще нескольких крошек от чипсов. Вдруг девочка за стеклом принялась громко пищать, словно очень большая мышь.

После пяти писков Виктор навострил уши. Девочка старалась что-то сообщить ему на мышином языке. Но тон у нее был не совсем мышиный.

В нем чувствовался сильный человеческий акцент, однако писк все равно опознавался. Девочка пищала что-то вроде «спыыть, спыыть, спыыть». По-видимому, это означало «спать, спать, спать». Виктор немного обиделся. Ведь именно этим он и занимался перед тем, как его грубо разбудили и засунули в эту стеклянную тюрьму.

Петулька положила голову на передние лапы. Она часто слышала, как мыши разговаривают друг с другом. Мало того, Петулька догадалась, что именно хочет проделать Джемма. Живя с Молли в Нью-Йорке, собачка много раз видела, слышала и, что гораздо важнее, ощущала, как гипнотизируют людей. Она чувствовала, что Джемма пытается загипнотизировать Виктора. Вот только, с точки зрения Петульки, делала она это не совсем верно. Голос девочки был успокаивающим, но в нем недоставало чего-то очень важного. Того, что имелось у Молли.

Петулька придвинулась к банке и заглянула мышке в глаза. Потом тихонько зарычала.

Виктор следил, как приближается меховая тварь. Она совсем не опасна – Виктор столько раз бегал по полу вокруг нее, когда та отдыхала, и ничего! Однажды он даже нечаянно промчался у нее по спине. Но он никогда не смотрел ей в глаза.

А сейчас заглянул. Глаза Петульки взирали на него с нежностью. Виктору это понравилось. Как будто видишь чудесный, большой, добрый, ласковый, вкусный, нежный сыр. И чем дольше он созерцал сыр – или это были глаза меховой твари? – тем сильнее его голова клонилась набок.

В конце концов он улегся на дне банки, будто на мягком, цветущем лугу, где нет ни одной кошки. Виктору казалось, что он всю жизнь мечтал лежать вот так и любоваться на добрый кусок мехового сыра.

– Посмотри-ка на Виктора, – сказала Джемма. – По-моему, у нас получилось!

– Ты хочешь сказать, мы его загипнотизировали? У тебя было чувство сливания?

– Слияния, – поправила Джемма. – Не знаю. Наверное. Джерри, теперь давай попробуем заставить его что-нибудь сделать. Что бы такое придумать?

– Знаю! – воскликнул Джерри и включил плеер.

Над лужайкой, где спал Виктор, вдруг поплыла нежная мелодия свирели. За кривой прозрачной преградой он увидел Большого – тот ритмично двигался под музыку.

Но Виктор так расслабился, что не мог шевелиться. Он закрыл глаза и представил себе, будто лежит, как в гамаке, в корзинке цветка подсолнуха и смотрит на большую меховую сырную тварь.

Джемма и Джерри слегка разочаровались отказом Виктора танцевать. Но, подумав, поздравили себя с тем, что все-таки его загипнотизировали.

А как иначе, ведь, кроме них, в комнате не было гипнотизеров.

Глава пятнадцатая

В половине шестого Молли и Рокки вернулись в бунгало. Мальчик отправился на кухню за напитками. Молли взглянула на часы. Ей очень хотелось позвонить Люси Логан. Она прикинула, сколько времени сейчас в Брайерсвилле, сделав поправку на разницу часовых поясов. Выходило, что Люси, может быть, еще не спит. Когда Рокки вошел с двумя бокалами «Кьюта», она набирала номер.

Ей ответил сонный, хриплый голос.

– Люси, это вы? Это я.

Библиотекарша кашлянула и прочистила горло.

– Да-да, это Люси. Молли! Как твои дела?

У нас уже полночь.

– Все хорошо. Извините, что разбудила. Люси, мы сделали потрясающее открытие. Вы были совершенно правы насчет Праймо Клетса. – И Молли подробно описала все, что случилось за последние двадцать четыре часа.

Он рассказала Люси, как нашла перчатку и папки с фотографиями знаменитостей. И о пугающем досье Дивины, перечеркнутом красным крестом. Объяснила, что они собрались пойти на вручение наград киноакадемии, чтобы там разгипнотизировать как можно больше звезд и попытаться выяснить, жива ли Дивина. Молли надеялась, Люси поймет, что значат таинственные слова «День В». Увы, Люси тоже не смогла разгадать эту загадку. Через десять минут беседа явно подошла к концу.

– Люси, а как вы? С вами больше ничего не случилось?

– Все хорошо. Правда, трудновато уснуть с ожогами. – Люси вздохнула. – Молли, я просто поражаюсь, как здорово у тебя все получается. Но пожалуйста, будь очень осторожна. Не забывай: это не человек, а чудовище.

– Мы постараемся. И, Люси, скоро ли вы пришлете денег? Извините, но нам здесь выставляют громадные счета.

– Сейчас же отправлю. – И с теплотой в голосе добавила: – Передай привет Рокки. Заботься об остальных. Звони почаще. До свидания.

Молли повесила трубку.

– Ну что? – спросил Рокки.

– Расскажу, пока будем упаковывать фотографии. Кстати, у нас свободен целый день, и, по-моему, нам не помешает отдохнуть. Пошли поплаваем!

– Ты уже не боишься?

– Раз уж мы пойдем на вручение «Оскаров», то надо привыкать к мысли, что нас могут узнать. И к тому же даже если Клетс видел наш ролик, то на этой неделе он наверняка слишком занят хлопотами с кинонаграждением, чтобы думать о паре жалких детишек.

* * *

Сначала Молли и Рокки в махровых купальных халатах подошли к стойке администратора и отправили заказное письмо в Брайерсвилль, а потом вприпрыжку побежали к бассейну. Было уже почти шесть часов, однако солнце жарило, как печка.

Народа у бассейна оказалось не много. Миссис Тринкелбери и Джемма сидели в тени под навесом и ели мороженое. Ребята отыскали себе шезлонги возле водопада. Рокки тотчас же нырнул в бирюзовую воду вслед за Роджером, а Молли надела соломенную шляпу и осмотрела свои худые пятнистые ноги. Она решила сначала немного позагорать, а потом уже идти купаться.

Девочка закрыла глаза. Вечернее тепло, запах мяса, жарящегося где-то вдалеке, сладкое пение дроздов навевали приятную сонливость. Лучи солнца пробивались сквозь листву, и весь мир казался оранжевым. Под нежный плеск водопада Молли начала понемногу успокаиваться.

Полежав так пару минут, она огляделась.

За столом под зонтиком, спиной к ней, сидели две деловые дамы в костюмах – одна в голубом, другая в нежно-розовом; волосы у них были уложены в аккуратные прически. Молли пригляделась к женщине в розовом. В ее прическе чередовались белые и золотистые пряди и поблескивала большая черепаховая заколка.

На ярком солнце эта заколка вспыхивала и почти танцевала, и чем дольше Молли смотрела на нее, тем сильнее прическа женщины напоминала ей гриву роскошной, ухоженной лошади. Пышный хвост разливался по спине густой золотой волной.

Молли буквально впилась остановившимся взглядом в мерцающую заколку. Девочка ощутила, что где-то глубоко внутри медленно поднимается чувство слияния. Она припомнила свои ощущения, когда так же смотрела на куст в форме собаки в Брайерсвилле и на красный чемодан в аэропорту. Если долго вглядываться в черепаховую заколку, может, холодное чувство слияния возникнет опять? И оно пришло. В какой-то миг тепло удивительным образом превратилось в холод. Однако сегодня это не обеспокоило Молли. Возможно, из-за жары.

По спине, щекоча, поползли мурашки, и девочку осенила неожиданная мысль. Что, если дать этому чувству вырасти? Вдруг ее гипнотические способности не иссякнут, как она опасалась, а, наоборот, усилятся? Набравшись храбрости, Молли позволила холодному чувству слияния полностью завладеть ею. Девочка долго смотрела на заколку, будто хотела загипнотизировать ее. «Ну, что дальше? – думала Молли. – Можно ли загипнотизировать заколку для волос? Сделать так, чтобы она расстегнулась и упала на пол?»

Поначалу чувство было робким, оно бежало по телу, как тонкий ручеек. И вдруг хлынуло бурным потоком, захлестнуло ледяной волной. Молли задрожала. Ей казалось, по венам струится прохладная, искрящаяся минеральная вода, а бриллиант на шее стал холодной льдинкой. Очень странное ощущение! Не особо приятное, однако Молли все равно не дала ему рассеяться. Она пристально смотрела на заколку и чувствовала, что загипнотизировала этот неодушевленный предмет. Неужели такое возможно?

Вдруг Молли заметила, что наступила тишина. Полная. Даже журчание водопада смолкло. «Интересно, почему его выключили?» – подумала Молли. Она обернулась, не стряхивая с себя холодной оболочки.

Увидев, что творится вокруг, она оторопела. Ибо водопад и в самом деле остановился. Но его не выключили – он, будто внезапно замерзнув, застыл в воздухе твердым водяным полотнищем. Однако и в лед не превратился – брызги блестели и переливались.

Молли огляделась. У воды в очень неуклюжей позе замер Джерри. Он балансировал на одной ноге, подняв другую, словно только что ударил по чему-то. Его глаза были устремлены на мяч, зависший в воздухе, как на невидимой нити. А слева Джемма дала миссис Тринкелбери лизнуть мороженое. Язык пожилой дамы торчал изо рта красным червяком, наполовину погруженный в липкую розоватую жижу. А Джемма начала выдувать из жвачки пузырь, и мистер Нокман хотел сказать ей что-то одобрительное, но его слова застыли в воздухе. Дым от сигарет деловых дамочек повис мутной пеленой. Мир превратился в большую трехмерную фотографию.

Холодное чувство слияния затопило Молли. Она слышала только биение собственного сердца да свое учащенное дыхание. Молли ощущала, что если она расслабится – так же, как она «выключала» глаза, гипнотизируя людей, – то холодное чувство уйдет. По крайней мере, надеялась на это. Девочка одновременно боялась, что мир останется неподвижным навсегда, и восторгалась происходящим.

Молли поискала взглядом Рокки. Он прыгнул в бассейн и завис, распластавшись в воздухе. Петулька лежала в тени под столом и играла с камушком. Потом Молли увидела Роджера. Тот оказался под водой. Он же задохнется без воздуха! Стараясь не паниковать, Молли сосредоточилась и представила, что вытаскивает затычку из бочки с водой. Холодное чувство слияния тотчас же покинуло ее тело. Это случилось в крохотную долю секунды. И в тот же миг, как ни в чем не бывало, мир снова ожил. Рокки упал в бассейн, Петулька на него тявкнула, Роджер вынырнул, миссис Тринкелбери лизнула мороженое, водопад зажурчал.

Бриллиант на шее у Молли оставался холодным, но сама она согрелась и была этому очень рада. Преодолевая дрожь в ногах, девочка встала и прыгнула в бассейн. Вода попала ей в нос.

– Рокки, что сейчас было! – выпалила она. – Не понимаю… Это так странно!

– Да уж, ты нырнула прямо в футболке и шляпе, – заметил тот и встал на руки под водой.

Молли стащила шляпу с головы и хмуро уставилась на нее.

– Нет, дело не в этом. Рок, послушай. Ничего подобного со мной раньше не случалось!

– Что? – спросил Рокки, плавая на спине.

– Знаешь… – Молли понизила голос и зашептала, еле сдерживая волнение. – Кажется… Ты скажешь, что я чокнулась…

– Ну говори, наконец!

– По-моему, я… знаешь, мне кажется… – Молли никак не решалась признаться.

– Да что ты сделала-то?

– Я заставила весь мир замереть. Рокки, я остановила время.

Глава шестнадцатая

– Я ничего такого не заметил, – нахмурился Рокки.

– Естественно! Ты ведь тоже застыл, вместе со всем миром.

– Когда? Ничего не помню.

– Слушаешь ты меня или нет? – раздраженно прошипела Молли. – Ты весь закоченел.

– Как это? Как при минус десяти градусах?

– Да нет, не замерз от холода, а просто замер, и все. Хотя мне было холодно.

Молли указала на даму в розовом костюме:

– Я сосредоточила внимание на заколке этой женщины, старалась как бы загипнотизировать заколку…

– А зачем?

– Потому что… Ну, потому что на самом деле это чувство впервые появилось у меня еще в Брайерсвилле. Я тебе не рассказала – боялась, что ты рассердишься, решишь, что я нарушила обещание никого не гипнотизировать. Но я и не гипнотизировала людей, хотела только загипнотизировать вещь. И при этом возникало холодное чувство слияния.

Рокки изумленно вскинул брови.

– А сейчас, – торопливо продолжала Молли, стараясь не обращать внимания на его подозрительный взгляд, – я смотрела на заколку, чтобы снова испытать то чувство. На этот раз оно захватило меня целиком. Мне стало очень зябко, я подняла глаза и увидела… – Молли заглянула в лицо другу и поняла, что он явно ей не верит. – Честное слово, все вокруг замерло. Даже время остановилось – только я продолжала двигаться. Ты тоже застыл. Повис в воздухе прямо в прыжке. Я не шучу. Потом я отпустила это чувство, и весь мир снова задвигался, и ты нырнул в воду.

Рокки обеспокоенно таращился на Молли.

– Ты ничего не пила из мини-бара?

– Да нет же! – сверкнула глазами девочка. – Это чистая правда.

Рокки заботливо тронул ее за плечо:

– Молли, давай-ка лучше выйдем из воды. Понимаю, ты веришь, что все произошло на самом деле, но, по-моему, ты перегрелась на солнце. Со мной однажды был солнечный удар, когда я слишком долго гулял, так началась лихорадка, и мерещилось, что все вокруг…

– Черт побери, ты иногда с ума меня сводишь! Думаешь, я вру? Так я докажу!

Молли подплыла к краю бассейна и выбралась из воды. Рокки не отставал от нее.

– Сядь в этот шезлонг, – велела ему девочка. – И смотри на свои ноги.

Рокки бросил на нее встревоженный взгляд, но повиновался.

Молли пристально всматривалась в оранжевый спасательный круг, подвешенный на шесте. Через несколько секунд ей удалось вызвать уже знакомое прохладное чувство. Она впустила его в свое тело, и вскоре спасательный круг запульсировал ярким оранжевым пятном, а весь остальной мир растворился в туманной дымке. Наконец на шее у Молли будто вспыхнула ледяная искра, и холод охватил ее с ног до головы. Как и в прошлый раз, со всех сторон подступила тишина. Молли с трудом отвела взгляд от спасательного круга, но какая-то часть ее воли оставалась сосредоточенной на холодном слиянии, удерживала его в теле. Мысленному взору рисовались два зажима, которые не давали льдистому чувству вытечь из ног. Чтобы держать их защелкнутыми, требовалась неимоверная сила.

Она взглянула направо. Мир был неподвижен. Миссис Тринкелбери пересчитывала петли в вязании. Джерри камнем обрушился в бассейн, вокруг него, будто гигантские прозрачные лепестки, веером взметнулись брызги. Роджер стоял под деревом, как статуя. Официант протягивал дамам в костюмах бокалы с напитками.

Рокки неподвижным взглядом таращился на свои ноги. Молли щелкнула пальцами у него перед глазами – он не шелохнулся. Поднесла ухо к губам – дыхания не слышно. Она огляделась.

С трудом верилось, что ее никто не видит, и из всех людей только она одна сохранила способность двигаться. И дышать. Мысль пугала. Что, если они навсегда останутся такими застывшими? Но Молли знала: надо что-нибудь придумать, убедить Рокки, что время действительно останавливалось. Она глубоко вздохнула и с невероятным усилием, стараясь не расплескать драгоценное холодное чувство, направилась к корзине с игрушками, стоявшей у воды. По телу бегали мурашки. Каждый шаг давался с трудом. До чего же, оказывается, сложно удерживать мир в неподвижности! Молли кое-как сделала десять шагов, взяла из корзины плавательный круг с головой утенка, надувную лягушку и матрас в форме кита. Все это она отнесла к Рокки: водрузила утенка ему на голову, как корону, надувной матрас положила под ноги, а лягушку – на колени. А чтобы он уж наверняка поверил, сорвала из горшка три желтые маргаритки и засунула одну между пальцев ног Рокки, другую вложила ему в руки, а третью – в рот.

Еще с мгновение Молли сидела тихо, словно испуганная стрекоза, настороженно шевелящая усиками, и пыталась понять, что с ней происходит. Она огляделась по сторонам. Интересно, Лос-Анджелес весь застыл? А остальной мир? Мысль была такой пугающей, что ее не хотелось обдумывать. И все-таки Молли чувствовала, что так оно и есть – неподвижен весь мир. А потом, как собаки чувствуют приближение дождя, она ощутила нечто чужеродное. Где-то вдалеке, неведомо где, что-то шевелилось. Молли не могла понять, что же это такое. Сердце лихорадочно колотилось от страха.

Она сбросила напряжение и отключила холодное чувство.

– А-а-а! – завопил Рокки и подскочил, стряхнул с себя пляжные игрушки и выплюнул цветок. Затем обернулся к Молли: – Как? Как ты это делаешь? Сколько времени я просидел без сознания? Ты что, нашла еще одну книгу?

* * *

К позднему вечеру Молли падала с ног от усталости и тревоги. Ее пугала мысль о том, что назавтра им с Рокки предстоит обманным путем проникнуть на церемонию вручения «Оскара».

А вдруг их поймают? Но еще сильнее беспокоило новое гипнотическое умение. Доктор Логан в своей книге ни словом не обмолвился о возможности остановить мир. Без его разумного совета девочке казалось, что она плывет по неведомым морям, полным коварных рифов. Она не знала, хорошо это или плохо – останавливать время. Не знала, опасно ли это. Но точно знала одно: это очень страшно.

В дверь постучали, и вошел Рокки.

– Вымотался до чертиков, но не спится, – пожаловался он и присел на ее кровать.

– Мне тоже.

– Я посмотрел телевизор, хотел проверить, не отстало ли время в Америке от всего остального мира. Не отстало. С этим замораживанием времени на всей Земле ты отхватила слишком большой кусок, и прожевать его тебе не по зубам, – обеспокоенно продолжал он. – Я рад, что до этого додумалась именно ты, а не кто-нибудь еще. Только представь, какие возможности перед тобой открываются. Ты можешь даже кого-нибудь убить. Тебе сойдет с рук любое преступление.

– Ох, перестань… – простонала дрожащая Молли и втащила на постель Петульку.

– Я хочу только сказать, что ты теперь можешь делать все, что пожелаешь. Если бы ты была преступницей, то запросто могла бы грабить банки и похищать людей. Остановила время, стащила, что понравилось, – и ушла. Остальные заметят только, что человек неожиданно исчез. А если мечтаешь, чтобы выиграла твоя футбольная команда, то можно остановить мир во время пенальти и переместить мяч так, чтобы он наверняка попал в ворота.

Молли уткнулась лицом в мягкую шерстку Петульки. Мысль о том, что она, маленькая девочка, вдруг остановила целый мир, наполняла ее тошнотворным страхом. Это могущество чересчур велико для нее.

– Утром позвоню Люси и спрошу, что она об этом знает, – решила девочка. – А пока постараюсь больше ни о чем не думать. Надо хоть чуть-чуть поспать. Завтра утром потребуется много сил.

Рокки кивнул и выключил свет.

– Сладких снов, Зефиринка, – попрощался он и закрыл дверь.

– Ага, сладких кошмаров, – проворчала Молли и с головой закуталась в одеяло.