Текст книги "Побег"

– А что же сейчас? – Риган очаровательно улыбнулась.

– Вы изменились. Вы… вы больше не ребенок. Она не успела ответить: дверь распахнулась и вбежала Дженнифер, сжимая в грязном кулачке цветы с оборванными стеблями. Ей уже исполнилось три года, и она стала необыкновенно хорошенькой: миниатюрной как Риган, а глаза и волосы ее были в точности, как у Тревиса. От отца она унаследовала еще и жизненную стойкость, ничего не боялась, в отличие от Риган, какой та была в этом возрасте.

– Мама, я принесла тебе цветы, – с улыбкой сказала она.

– Как это хорошо! Вот теперь я вижу, что действительно наступает весна, – ответила Риган и горячо обняла свою крепенькую дочку.

Дженнифер, которая никогда никого не стеснялась, посмотрела на Фаррела широко открытыми глазами.

– Кто это? – спросила она театральным шепотом.

– Фаррел, познакомьтесь с моей дочерью Дженнифер; а это мой старый прут, мистер Бэтсфорд.

Дженнифер выбежала из комнаты так же стремительно, как и вбежала, на ходу выдавив из себя «Здравствуйте».

Девочка слишком сильно хлопнула дверью, и Риган с любовью посмотрела ей вслед, потом опять обратила свой взор на Фаррела.

– Мы редко видим Дженнифер. Она носится по гостинице, по двору, вечно в движении.

– А кто ее отец? – немедленно поинтересовался он.

Риган поведала ему ту же ложь, которую рассказывала остальным, торопливо объяснив, что овдовела; но поскольку весь день мысли ее были о Тревисе, глаза, видимо, выдали ее. Она поймала быстрый взгляд Фаррела, но больше ничего не добавила – приукрашивая вымысел, она только сделала бы его менее убедительным.

– Мне не следует больше занимать ваше время – вас ждет работа, – произнес Фаррел. – Вы поужинаете со мной?

Все еще ощущая неловкость от того, что Фаррел понял обман, она с готовностью согласилась.

– Тогда до вечера. – Он улыбнулся и вышел. Фаррел сразу же направился на кухню, чтобы заказать старшему повару совершенно особый ужин. Когда его представили Бренди, по враждебному выражению ее глаз он понял, что ей уже известна прошлая жизнь Риган. Он сразу же прибегнул к своим самым изысканным манерам и попросил показать ему город. Почувствовав, что не в силах устоять против него, Бренди согласилась и провела один из самых приятных в своей жизни дней. Охотясь в последние годы за богатой женой, Фаррел научился обходительности. К вечеру он сумел убедить Бренди в том, что стал невинной жертвой Джонатана Нортлэнда. Он рассказал длинную, запутанную историю о том, каких трудов ему стоило разыскать Риган, сообщил, как все эти годы его терзали угрызения совесть.

К своему возвращению в гостиницу Фаррел добился того, что Бренди превозносила его до небес. Более того – теперь он знал имя мужа Риган и где он жил. Готовясь к ужину, он успел направить в Виргинию человека, чтобы тот разведал правду о Тревисе Стэнфорде.

Глава 16

Тревис стоял, облокотившись на стеклянную стойку одного из платяных магазинов в Ричмонде, пока Марго примеряла еще один туалет.

– А как тебе нравится это? – просила она, появившись из-за занавесок примерочной. Муслин цвета ржавчины, почти не скрывавший ее пышную грудь, оставлял слишком мало простора для полета фантазии.

– Не слишком ли вызывающе? – спросила она вполголоса и, подойдя к Тревису, коснулась руками его груди.

– Красивое, – нетерпеливо ответил он. – Разве ты мало накупила? Нам бы вернуться домой до заката.

– Домой! – резко ответила она. – Ты теперь вообще не уходишь со своей ужасной плантации. А раньше мы ездили с тобой танцевать. Раньше ты… больше времени проводил со мной.

Отведя ее руки от своей груди, он устало посмотрел на нее.

– Это было до того, как я женился.

– Женился! – От негодования она задохнулась. – Жена бросила тебя! Она доказала, что ты ей не нужен. Какой другой мужчина согласился бы хранить верность жене, если ее нет рядом?

– А разве я когда-нибудь походил на других? Он бросил на Марго многозначительный взгляд. Они уже неоднократно ссорились из-за этого.

У входа в магазин зазвенел колокольчик и оборвал Марго на полуслове. Повернувшись, они увидели, что вошла Эллен Бэйкс. Она жила по соседству с плантацией Тревиса и дружила с его семьей.

– Мне показалось, что это ты мелькнул в окне, Тревис, – весело сказала она. – Марго. – Она коротко кивнула, давая понять, что думает о притязаниях Марго на женатого мужчину. Ей не приходилось встречаться с Риган, но она слышала о ней от жены Клея Николь. Зная Тревиса много лет, она догадывалась, почему Риган бежала из дома.

– Странная вещь приключилась, – продолжала Эллен. – Я привезла в церковь свежие цветы к воскресенью, и тут услышала, как один незнакомец – я бы сказала, довольно потрепанный мужичонка – начал выспрашивать у пастора о тебе.

– Наверное, ищет работу, – ответил Тревис небрежно.

– Сначала я тоже так подумала, да и особо не прислушивалась. Но готова поклясться, что он называл имя Риган. Тревис встрепенулся.

– Риган? – прошептал он.

– Я хотела дождаться, пока пастор закончит с ним беседовать, но боялась, что упущу тебя.

Тревис молча вышел из магазина, вскочил в повозку и погнал лошадей.

– Черт тебя возьми! Тебе нужно было испортить мне весь день! – с бешенством крикнула Марго.

– Прости, – ответила Эллен, радостно улыбаясь, а Марго бросилась в примерочную. Повернувшись к окну, Эллен в душе вознесла молитву о том, чтобы Тревис узнал что-либо о своей жене.

Лошади еще не успели остановиться, как Тревис уже выпрыгнул из повозки возле церкви. Как раз в это время оттуда выходил человек, по виду которого можно было подумать, что в жизни своей он вряд ли воздерживался от пьянства более нескольких часов.

Тревис, которого никогда не заботили приличия, и слишком взволнованный, чтобы думать о последствиях своих поступков, схватил незнакомца за ворот рубашки и с такой силой ударил его о деревянную стену, что раздался треск.

– Кто ты такой?

– Я ничего плохого не сделал, мистер, и денег у меня нет. Тревис еще сильнее вдавил его в стену.

– Это ты про меня выспрашивашь? Вздрогнув от боли и задыхаясь, потому что громадный кулак Тревиса давил ему на горло, незнакомец пролепетал:

– Он заплатил мне. Мне только нужно было выяснить, в живых ли вы.

– Лучше рассказывай. Кто это – он?

– Какой-то разодетый англичанин. Не знаю, как его звать. Он сказал, что вы были его другом, но, по слухам, умерли. Вот он и хотел, чтобы я выяснил для него, когда вы умерли.

Тревис еще сильнее нажал кулаком на горло человечка.

– Ты называл имя Риган.

На лице незнакомца появилось изумленное выражение.

– Я сказал, что этот англичанин живет у Риган. Тревис на секунду отпустил его горло.

– У какой Риган? И где она живет?

– В Скарлет Спрингс, в Пенсильвании. А звать ее Риган Стэнфорд, как и вас. И я спрашивал у проповедника, ваша ли она родственница.

Тревис так стремительно отпустил незнакомца, что ему пришлось подхватить его, чтобы тот не упал.

– Садись в повозку. Мы едем в Скарлет Спринте, а по пути ты мне все расскажешь.

Не успел человечек усесться поудобнее, как Тревис хлестнул лошадей. Пролетев мимо магазина, возле которого на улице стояла Марго, он осадил лошадь только возле извозчичьего двора.

– Джейк, – крикнул он, – найди мне фургон покрепче, чтобы выдержал долгую дорогу, и возьми вот это. – Он бросил деньги на сиденье. – Верни повозку хозяину.

Джейк едва поднял на него глаза.

– Если ты торопишься, то лучше Отправляйся в дорогу побыстрее, а то, похоже, надвигается буря. – При этом он махнул головой в сторону видневшейся вдали взбешенной Марго. Перестав скрести копыта лошади, Джейк отправился искать для Тревиса фургон.

Повернувшись к человеку, сидевшему в повозке, Тревис предупредил:

– Шевельнись только, и тебе больше двигаться не придется.

Не успел он договорить, как на него накинулась Марго.

– Как ты смеешь проноситься мимо меня! – задыхаясь от бега, крикнула она.

– У меня нет времени спорить с тобой. Через пять минут я уезжаю.

– Уезжаешь? Ну, я, пожалуй, с покупками закончила. Но тебе придется заехать в четыре магазина и забрать то, что я купила.

– Джейк! – заревел Тревис. – Готов фургон?

Он повернулся к Марго.

– Я домой не еду, так что попроси кого-нибудь другого отвезти тебя. Можешь поехать с Эллен, а по дороге домой скажи Уэсу, что я на время уезжаю.

Повернувшись, он увидел, как к конюшне подъехал Джейк на тяжелом фургоне.

– Залезай, – приказал он нервному человечку, сидевшему в повозке.

– Тревис, если ты не поможешь мне, я .. – прошипела Марго, но Тревис вскочил на сидение.

– Куда ты? – пронзительно крикнула она, когда фургон рванулся с места.

– В Скарлет Спрингс, в Пенсильванию, за Риган, – прокричал Тревис и умчался в клубах пыли и граде летящей из-под колес щебенки.

Кашляя и ругаясь, Марго посмотрела на владельца конюшни, который широко улыбался. Она знала, что люди смеются над тем, как она преследует Тревиса, и чем больше окружающие смеялись, тем сильнее она злилась. Но, несмотря на бешенство, в голове ее начал складываться новый план. Так значит, Скарлет Спрингс? Мой бедный милый Тревис уехал, не взяв с собой ни единой пары чистого белья. Пожалуй, нужно собрать кое-какую одежду и привезти ему. Да, чем дольше она об этом думала, тем больше убеждалась в том, что Тревису нужно привезти чистую одежду.

Риган сидела в конторе, проверяя счета, когда вошла Бренди – Ну, как дела? – спросила Бренди.

– Совсем неплохо, – ответила Риган, заглядывая в книги. – В следующем году мы сможем построить два новых дома. Я уже подумала про мебельную лавку. Тебе не кажется, что Скарлет Спринте нужен собственный мебельщик?

– Я ведь говорю не о деньгах. Как у тебя с Фаррелом? Ведь вчера ты ужинала с ним?

– Ты же знаешь, что да. Могу тебе ответить, что Фаррел – замечательный собеседник. Он блестяще ведет разговор, у него безупречные манеры, и он умеет заставить женщину почувствовать себя принцессой.

– Он тебя сильно утомил, правда? – со вздохом спросила Бренди и села.

– Если говорить коротко, то – да. От Фаррела не следует ждать чего-то неожиданного. Он настолько… не знаю, пожалуй, он слишком «безупречен».

– Он понравился Дженнифер. Риган коротко засмеялась.

– Дженнифер понравились его подарки. Ты можешь себе представить, чтобы такому живому ребенку, как Джен, преподнесли фарфоровую куклу из Франции? Она хотела воспользоваться ею вместо мишени, чтобы попрактиковаться с луком и стрелой, которые ты ей подарила.

Бренди захохотала.

– Фаррел видно, думает, что маленькие девочки, как и взрослые, ведут себя подобно леди. Риган встала из-за стола.

– У нас есть новые постояльцы? Сегодня утром я еще не проверяла.

– Несколько минут назад на фургоне приехал какой-то новый мужчина. Красивый, высокий.

– Бренди, ты неисправима. – Риган засмеялась. – Пойду поздороваюсь с ним.

Возле двери конторы она наткнулась на Фаррела.

– Доброе утро, – сказал он и поцеловал ей руку. – Вы красивее, чем лучи утреннего солнца на каплях росы, покрывающих лепесток розы.

Она не знала, смеяться ей или плакать.

– Спасибо за столь изящный комплимент, но мне нужно идти.

– Риган, дорогая, вы слишком много работаете. Давайте проведем день вместе. Мы захватим Дженнифер и поедем на пикник, как будто мы – семья.

– Звучит соблазнительно, но мне действительно пора идти.

– Вы не сможете так легко избавиться от меня. – Он с улыбкой взял ее за руку, и они пошли в приемную.

Риган почувствовала присутствие Тревиса еще до того, как увидела его. Он стоял в дверях, заслоняя свет своим могучим телом. Когда глаза их встретились, Риган окаменела.

Они стояли не шелохнувшись и просто смотрели друг на друга. Эмоции пронизывали ее одна за другой, в голове шумело. Прошло всего несколько минут, но они показались ей часами. Она повернулась и бросилась в контору, шурша юбками.

Фаррел не совсем понял, что произошло между Риган и незнакомцем, но начал догадываться. Ему не понравилось, как она повела себя. Не теряя времени, он догнал Риган.

– Риган, любовь моя, – произнес Фаррел, положив руки ей на плечи. Она дрожала так, что ноги едва держали ее.

Риган вряд ли понимала, что он рядом. Она только слышала, как колотится ее сердце. Неторопливые тяжелые шаги уверенно направлялись к конторе. Чувствуя, как кровь отлила от головы и рук, она с трепетом вцепилась в край стола и оперлась на руку Фаррела.

Дверь в контору распахнулась, с бешеной силой стукнувшись о стену.

– Почему ты оставила меня? – громким шепотом спросил Тревис, пристально глядя ей в глаза.

Он подошел к Риган, но она не могла вымолвить ни слова, а только потерянно смотрела на него.

– Я задал тебя вопрос, – продолжал Тревис.

Фаррелл встал между ними:

– Послушайте-ка, я вас не знаю, но вы не имеете права что-либо требовать от Риган.

Не успел он договорить, как Тревис медленно взял своего изящного собеседника за плечи и отшвырнул в дальний угол комнаты.

Риган вряд ли заметила это – она видела только то, что Тревис направляется к ней.

Подойдя вплотную, он нежно коснулся пальцами ее висков, и колени Риган подогнулись. Он не дал ей упасть, а подхватил на руки и зарылся лицом в шею. В полной тишине он понес ее к двери, повернул направо и направился в ее апартаменты в конце зала. За два дня разговоров с человеком, которого нанял Фаррел, Тревис выяснил расположение всех комнат в гостинице «Серебряный дельфин».

От обилия впечатлений она не могла думать даже о том, что делает и на что себя обрекает. Она знала только, что Тревис обнимает ее, и больше самой жизни желала принадлежать ему.

Нежно, как будто она могла переломиться, Тревис опустил ее на кровать и сел рядом, лаская ее лицо, поглаживая щеки и виски.

– Я почти забыл, до чего ты красива, – прошептал он. – Ты такая нежная и прекрасная.

Она стала гладить его руки, с блаженством ощущая его силу, его близость! Она задрожала, когда желание охватило ее, пульсируя в жаркой крови.

– Тревис! – только и прошептала она, и губы их слились.

В отчаянии, бешено, бурно, они обнялись. В их объятьях не было ласки, а только яростная страсть, которую хотелось удовлетворить. Они срывали друг с друга одежду, по комнате летели пуговицы, рвались кружева и изящные чулки. Обнявшись, – так гремит гром вслед за вспышкой яркой молнии, – они царапали друг друга, льнули друг к другу, теснее, все глубже и глубже увлекая друг друга, пытаясь удовлетворить могучее и не подверженное разуму желание обладать друг другом.

Бешено, в ослепляющей вспышке, они слились, когда спазмы раздирали их тела. Потом, тяжело дыша, они долго лежали обнявшись, пока тела их не ослабели и они вновь не вернулись к реальности, пожирая друг друга глазами.

Очарование нарушила Риган, засмеявшись, потому что у Тревиса грудь и одна рука были голые, а на другой остался рукав рубашки.

Догадавшись, над чем она смеется, Тревис радостно улыбнулся.

– Не осмеивай, и тебя не осмеют. – Он многозначительно показал на обрывки ее одежды.

Одна нижняя юбка Риган была задрана выше талии, а вторая, разодранная, лежала под ними. Наполовину оторванный корсет был зажат у нес под мышкой, отброшенное на несколько метров платье повисло на раме картины, зацепившись пуговицей. Приподнявшись на локтях, Риган посмотрела на свои ноги и увидела, что один чулок с красивой кружевной подвязкой был цел, а второй, весь рваный, висел на кончиках пальцев.

На теле Тревиса остался только один оторванный рукав рубашки и сапоги.

Она бросила взгляд на лежавшего рядом с ней Тревиса, глаза которого сияли, рассмеялась, обняла и прижала к себе. Они принялись со смехом кататься по кровати, и Тревис ловко сорвал с ее тела остатки одежды. По-прежнему сжимая ее в объятиях, он сбросил сапоги, и когда один из них упал поблизости и разбил фарфоровую игрушку, они снова расхохотались.

Ощущая на своих плечах и руках острые дразнящие укусы, Риган перестала смеяться и опять обрела серьезность, отдаваясь его любви. Первый приступ страсти прошел. Они, наконец, смогли ласкать тело друг друга, заново открывая его для себя. Губы Тревиса опять скользнули вниз, и она закрыла глаза, отдаваясь на волю собственных чувств. Проведя ладонью по руке Тревиса, она сжала ее, поднесла к своим губам и стала с восторгом покусывать кончики его пальцев. Риган провела ими по своим зубам, нежно прикусывая их мягкие подушечки, провела языком по фалангам, понимая, что это рука мужчины – в шрамах, сильная, мозолистая, широкая, и все же нежная и чувствительная. Она с силой укусила его ладонь, как бы желая проглотить Тревиса.

Он отдернул руку и погладил ее ноги, массируя, и целуя их, пока Риган не забила ногами, сгорая от нетерпения и желания. Когда он приподнялся, она с силой опустила его голову на кровать, впилась в него губами и стала жадно целовать.

Тревис тихо засмеялся и прижал Риган к себе. Они лежали на боку лицом друг к другу. Он заставил ее обхватить свое тело ногами и застонал, войдя в нее. Сжимая Риган в объятиях, лаская ее, он старался оттянуть ее взрыв на минуты, дни, недели, годы, на целый век, а Риган, откинув голову, изнемогала от бушевавшей в ней страсти. Она не ощущала себя и не сознавала, где находится.

Когда она почувствовала, что вот-вот сойдет с ума, он внезапно перевернул ее на спину и, резко войдя в нее, стал продвигаться в нее резкими и мощными толчками, пока их тела не обрели долгожданное освобождение. Измученные, покрытые испариной и удовлетворенные, они молча заснули, обнимая друг друга.

Первой проснулась Риган и с удивлением увидела в окно, как садится солнце. Потянувшись, она отодвинулась в сторону, посмотрела на Тревиса, распростертого поперек кровати, и спросила себя, обладала ли она хоть раз способностью рассуждать здраво, когда рядом находился Тревис. Впервые за много лет она совершенно забыла о своих обязанностях перед дочерью, подругой и их совместным делом. Осторожно, чтобы не разбудить его, Риган встала с кровати и оделась, собрав остатки разодранной одежды с постели и пола. Выходя из комнаты, она поцеловала волосы Тревиса и прикрыла нижнюю часть его тела легким одеялом.

Риган бесшумно выскользнула из спальни и направилась в кухню. Бренди, должно быть, недоумевает, что же с ней случилось.

Тревис медленно приходил в себя. Ему казалось, что впервые за несколько лет он хорошо выспался. Улыбаясь, он повернул голову, чтобы посмотреть на жену, но вместо Риган наткнулся на пару серьезных карих глаз, внимательно смотревших на него.

– Здравствуй, – тихо сказал Тревис девочке.

– Как тебя зовут?

– Дженнифер Стэнфорд. А кто ты? Еще не услышав ответ, Тревис понял, кто эта девочка. Она чем-то напоминала его младшего брата, а рисунком бровей походила на свою мать.

– Твою мать зовут Риган? Девочка с серьезным видом кивнула. Сев на кровати, Тревис прикрыл одеялом нижнюю часть тела и серьезно посмотрел на малышку.

– А что бы ты сказала, окажись я твоим отцом? Дженнифер пальцем водила по покрывалу.

– Мне бы это понравилось. Ты – мой отец?

– Пожалуй, можно наверняка сказать, что да.

– Ты будешь жить у нас?

– Я думал, что вы будете жить у меня. Сядь рядом со мной, и я расскажу тебе, где живу. В прошлом году я купил четырех пони, которые по размеру как раз подошли бы моей дочери.

– И ты бы разрешил мне кататься на пони?

– Он был бы твоим. На нем можно кататься и вообще делать с ним все, что захочешь.

Поколебавшись секунду, Дженнифер забралась на кровать, села рядом с отцом, сначала подальше от него, но когда Тревис принялся рассказывать, она постепенно перебралась ему на колени. Вот так Риган и застала их – обнявшимися и в восторге друг от друга. Они являли собой очаровательную картину.

Увидев мать, Дженнифер радостно запрыгала на кровати.

– Это мой папа, мы будем жить у него; у него есть для меня пони, поросята и цыплята, а еще оранжерея и пруд для купания, и мы сможем ловить рыбу и заниматься разными вещами!

Бросив на Тревиса быстрый взгляд, Риган протянула руку дочери.

– Бренди приготовила для тебя на кухне ужин.

– А папа пойдет со мной?

– Нам нужно поговорить, – сурово ответила Риган. – Позже он придет к тебе, если ты съешь то, что Бренди тебе приготовила.

– Съем, – пообещала Дженнифер и, выбегая из комнаты, помахала отцу рукой.

– Какая она красивая, – сказал Тревис. – Я бесконечно горд…

Он замолчал, когда Риган сердито посмотрела на него.

– Что я сказал не так?

– Что ты сказал не так? – передразнила она, пытаясь сдержаться. – Как ты посмел сказать моей дочери, что мы будем жить у тебя!

– Раз я нашел тебя, конечно, ты вернешься. Просто мне на это потребовалось время.

– А тебе не приходило в голову, что я всегда знала, где ты? – свирепо ответила она. – Стоило мне захотеть, и я в любой момент могла бы вернуться к тебе и к твоей омерзительной плантации.

– Риган, – тихо заговорил Тревис. – Не понимаю, почему ты меня бросила, но поверь: ты с моей дочерью возвращаешься домой вместе со мной.

– Потому я и уехала, – ответила она. – Как только мы встретились, ты говорил мне, что и как делать. Я хотела остаться в Англии, но ты желал, чтобы я уехала в Америку – и я приехала в Америку. Ты устроил свадебную церемонию, даже не спросив, хочу ли я выйти за тебя замуж.

А вспомни свою плантацию! У меня в подчинении были люди, которые всячески оспаривали мою власть. А ты все это время где-то ловил лошадей со своей любимой Марго.

При последних словах Тревис улыбнулся.

– Так, значит, ты меня оставила из-за ревности?

Риган в отчаянии вскинула руки:

– Неужели ты не слышал, что я сказала? Не хочу, чтобы ты распоряжался моей жизнью или жизнью Дженнифер. Я не хочу, чтобы, когда она вырастет, ей указывали, как и что делать. Мне хочется, чтобы она научилась решать все самостоятельно.

– А разве я когда-либо мешал тебе принимать решения? Я отдал тебе в распоряжение половину плантации и ни разу не мешал тебе в делах.

– Но я не знала, как ими заниматься! Неужели ты не понимаешь? Мне было так страшно: в незнакомой стране чужие люди постоянно говорили мне, что я ничего не знаю. Мне было страшно!

В глазах Тревиса засверкали огоньки.

– Как я слышал, ты хорошо поставила дело. Ты же здесь не боишься американцев; так чего ты боялась у меня дома? Согласен, те, кто работают на меня – довольно строгие судьи, но коль скоро у тебя здесь все получилось, почему ты не могла так же организовать все там?

– Не знаю, – честно ответила она. – Здесь мне предстояло либо заниматься делом, либо голодать. В твоем доме я могла оставаться в комнате и никуда не выходить.

– Что ты почти все время и делала, если память мне не изменяет.

Она сердито взглянула на него, не зная, понимал ли Тревис, чем она занималась целыми днями. Знал ли он, какой страх одолевал ее все эти месяцы?

– Ты начала с пустого места, – продолжал он, – а теперь купила и построила целый город. Мое же хозяйство вести легче. Сейчас я приехал на фургоне. Мы можем уложить вещи Дженнифер, твою одежду, и завтра же уехать. А еще лучше, если уедем прямо сейчас. Дома осталась твоя одежда, а дочери я куплю все новое.

– Хватит! – закричала она. – Сейчас же замолчи! Ты слышишь? Больше ты не будешь распоряжаться моей жизнью. Я хочу оставаться самостоятельной. Мне больше по душе, когда я сама решаю за себя, чем когда за меня принимаешь решения ты, дядя, или даже Фаррел.

Он вскинул голову:

– Кто это – Фаррел?

На лице ее отразилось омерзение, и она ответила:

– Тот, кого утром ты так беспощадно швырнул в угол комнаты.

– А что у вас общего? – спросил он, вперив в Риган свой ястребиный взор.

– Я встречалась с Фаррелом в Англии. Мы с ним были обручены, а сейчас он приехал в Америку, чтобы найти меня.

Тревис долго хранил молчание.

– Ты рассказывала мне, что когда-то была влюблена. Это в него, в Фаррела?

Она удивилась тому, как хорошо он это запомнил.

– Видимо, да. Я была одинока, а он какое-то время был ко мне внимателен, и мне показалось, что я в него влюблена. Но это было так давно, к тому же тогда я была совсем другой.

– А как ты сейчас к нему относишься?

Она заходила по комнате.

– Не знаю, как я сейчас вообще к чему-либо отношусь. Долгие годы я всего боялась, а потом неожиданно осталась совсем одна, и мне нужно было либо выплыть, либо утонуть. За последние четыре года я только тем и занималась, что сводила доходы с расходами, покупала и продавала собственность. Мужчинам не было места в моей жизни. А теперь внезапно появился Фаррел и напомнил мне о той девочке, лишенной любви, которой я была когда-то, потом – ты. И, как в былые дни, я умираю от желания прильнуть к тебе и одновременно страшусь, что опять стану тем плаксивым ребенком, что раньше. Неужели ты не понимаешь, Тревис? Я не могу вернуться на твою плантацию и подчиниться тебе. Я могу оставаться самой собой только вдали от тебя.

Несмотря на свои благие намерения, она заплакала.

– Будь ты проклят! – воскликнула она. – Ну зачем тебе понадобилось вернуться и так меня расстроить? Уходи, Тревис Стэнфорд. Уходи и никогда, повторяю, никогда даже не приближайся ко мне.

Выпалив эти слова, она выбежала из комнаты. Откинувшись на спинку кровати, Тревис улыбнулся. Когда они впервые встретились, он разглядел в ней только намек на то, какой она может быть, но не знал, как ей помочь стать настоящей женщиной. Возможно, Риган права, с плантацией управляться было трудно. Когда он узнал, как слуги обходились с ней, Тревис с трудом сдержал себя, чтобы не придушить их. Однако он понимал, что Риган должна сама обрести уверенность в себе.

Закрыв глаза, он продолжал думать о ней и с удивлением отметил, как Риган переменилась – стала уверенной в себе, деловитой. Ее мечты стали реальностью, они действуют. Она начала на крохотном участке земли, чуть шире дороги, и выстроила процветающий город. Сумела вырастить умную и серьезную дочь. Нечего и думать, что Дженнифер сможет когда-либо спрятаться в своей комнате и плакать.

Громко рассмеявшись от переполнявшего его счастья, Тревис отбросил одеяло и начал одеваться; во всяком случае, его брюки и сапоги были целы. Хотя Риган и уверяла, что повзрослела и может противиться его воле, он чувствовал, что это не совсем так. Как гласит старая поговорка? Возраст и опыт всегда одерживают верх над юностью и талантом. Значит, нужно использовать все средства, все свое умение, чтобы вновь добиться ее. Он решительно вышел из комнаты, надев только ладные брюки темного цвета и высокие сапоги.