Текст книги "Эва Эвергрин и проклятие великого магистра"

Глава 8
Все серое

Ветер бушевал, как будто за темными тучами прячется Конрой Нитта, обрушивая на меня все свои погодные умения, – точно так же, как дразнил меня раньше, когда учился у мамы и постоянно твердил, что у меня никогда не проявится магия.

Налетел очередной шквал, и Огненный Феникс нырнул вниз, к скалам.

– Лети ровно, а не то зажарю и скормлю Угольку! – пригрозила я.

Метла взвилась выше туч и помчала прямо домой – в Мияду.

– Летим, Уголек! – завопила я, перекрикивая ветер.

В ответ огнелис теснее прижался ко мне. Я чувствовала его тепло сквозь ткань рюкзака.

От западных предгорий Сакуя до Мияды почти десять часов на автомобиле, а прямого лету на метле – часа три.

Но прошло уже четыре часа, а я все еще боролась со встречным ветром. Он дул все сильнее и не пускал меня домой.

– Придется сделать крюк! – сообщила я Угольку и повернула на восток, к морю, стараясь держаться поближе к скалам, где ветер не такой сильный.

Солнце поднялось уже довольно высоко. Скалы отбрасывали бледную рыжевато-лиловую тень. Вдруг они расступились, и ветер затих. В зловещей тишине я растерянно моргала, глядя на безжизненный пейзаж.

Я притормозила. Уголек выглянул из рюкзака и озадаченно заскулил.

– Это… – Говорить было больно, слова застревали в горле. – Это Келперн.

Город, который в прошлом году Разрушитель сровнял с землей.

Раньше здесь был оживленный морской порт, а теперь…

От домов остались одни развалины, всюду валялись обломки, от гниющих водорослей воняло серой. Меня замутило.

Келперн походил на замок из песка, который кто-то любовно выстроил, а потом безжалостно растоптал и ушел – пусть волны смоют остатки.

И в Аутери могло случиться то же, если бы не я.

Далеко-далеко на горизонте виднелись горы Сакуя. А где-то за ними, на много миль к северу, стояла башня Гроттеля.

Сердце выбивало барабанную дробь. Я повернула ручку метлы на северо-восток, навстречу ветру. До Мияды оставалось около часа, если я справлюсь с ветром.

Ничего, я буду лететь быстрее, как бы ветер ни свирепствовал.

* * *

Скоро среди пологих зеленых холмов под грозовым небом показалась Мияда. Я разглядела на окраине желтенький домик, где жили мои родители.

У меня вырвался вздох облегчения и повис клубом пара в холодном воздухе. Похоже, Разрушитель сюда еще не пришел. Я успею подготовиться.

Когда я выполняла квест на ранг ведьмы-неофита, у меня был целый месяц для подготовки к урагану. А сейчас я радовалась, что есть хотя бы несколько часов.

Мамин с папой домик был таким же, каким я его оставила долгие недели назад. Он был двухэтажный, деревянный и стоял у подножия заросшего травой холма в окружении стройных березок. В саду виднелись кустики моей любимой морошки – они героически старались зацвести, хотя лето близилось к концу. Я приземлилась там, где обычно это делала мама, – на утоптанной площадке перед домом.

Уголек перебрался из рюкзака мне на плечо, а потом спрыгнул вниз. Как только его лапы коснулись земли, он потянулся, как кошка, и принюхался. Полет был долгий – даже грациозный огнелис покачнулся и не сразу восстановил равновесие.

– Отвыкли ходить, да? – шепнула я.

По мощеной дорожке я подошла к дому и заморгала – глазок в двери темного дерева оказался вровень с моими глазами. За прошлую луну я выросла!

Расправив плечи, я распахнула дверь:

– Ау, я тут!

Мой голос эхом отразился от высокого потолка и темного дощатого пола – и остался без ответа. У стен были навалены мамины волшебные книги и свитки. А хуже всего, что на всем лежал толстый слой пыли. К этим книгам давно не прикасались.

На столике лежала стопка бумаг, и на них пыли не было. Я подошла ближе.

Передо мной были мамины заметки о запретной магии. Ее аккуратный почерк с завитушками. Сколько же материала она собрала…

Мне хотелось прочесть все, но времени не было. Мы с Угольком помчались дальше и через кухню выскочили в гостиную. Из сада доносились негромкие звуки – чуть сдавленный смех, словно давно засохший цветок пытается распуститься вновь. И низкий ласковый голос в ответ.

– Мам? Пап?

Сердце забилось чаще. Неужели маме стало хуже?

Я выбежала в сад.

На миг душистые запахи поздних летних трав прогнали тревожные мысли о Совете, Гроттеле и Разрушителе, о кошмарных снах, которые у меня случались все чаще, – мне снилось, как гибнет королевство. Будто Гроттель выполнил свою угрозу, вытянул из земли всю магию до капли и забрал себе.

Сейчас я просто чувствовала, как солнечные лучи ласкают лицо и согревают мою кровь, которой вечно не хватает тепла. Смотрела на пестроту летних цветов, переливчато-алых и ослепительно-желтых, вдыхала горячий аромат свежего сена и сладковато-кисленький запах морошки. Казалось, стоит повернуть голову, и я увижу, как мама и папа смеются, работая в саду.

Но тут на солнце набежала тучка, и весь мир окрасился в серые тона. Я больше не чувствовала нежных цветочных запахов. Оглянулась – и поняла, что в этом году мама с папой не посадили осенние овощи. Передо мной были только увядшие к концу лета, будто и наш сад вместе с мамой лишился магии.

А когда посмотрела на родителей, стало совсем тоскливо. Мама сидела на чугунной скамье в тени дома, закутанная в теплые одеяла. Она похудела и одета была в незнакомое застиранное синее платье вместо черного ведьминского, с алмазным блеском. Папа, сидя рядом, что-то ей говорил, изо всех сил стараясь рассмешить, и видеть это было больно.

– Мама… – прошептала я.

Мама подняла взгляд:

– Эва!

В ее темных глазах, так похожих на мои, ненадолго вспыхнул прежний огонь. У меня сердце замерло. Может быть, все-таки получится вернуть ей магию и она вновь станет улыбаться, как раньше? Может быть.

– Ты вернулась!

Папа вскочил и крепко меня обнял. Я уткнулась ему в грудь. Провести бы с ним целый день, вместе что-нибудь испечь… Например, круассаны с морошкой, мы часто их пекли. Уголек вился у ног, будто тоже хотел обниматься. Никто во всем королевстве не умеет так обнимать, как папа!

– Посидишь немножко с мамой? – шепнул папа мне на ухо.

От его фартука уютно пахло теплым хлебом и свежими круассанами.

Я уже хотела возразить. Разрушитель идет, нужно подготовить город…

– Сегодня у нее хороший день.

Я кивнула, а папа с нежностью поправил ведьминскую шляпу у меня на голове.

Я подбежала к скамье, наклонилась и обняла маму. Какие у нее стали острые лопатки… У меня заныли плечи, будто на них навалилась огромная тяжесть.

– Как поживает мой любимый огнелис? – Мама улыбнулась, а Уголек прямо расцвел от ее слов и так быстро замахал хвостом, что искры полетели. – О, твой хвостик похорошел! Ты уже дышишь огнем?

Уголек в ответ кашлянул и расстроенно заворчал.

– А что, все огнелисы дышат огнем? – спросила я.

Мама кивнула:

– У меня, правда, нет книг об огнелисах, но… Ах, жаль, что Кайина книжная лавка закрыта. У Кайи нашлось бы что почитать.

Сердце у меня забилось сильнее. Мне тоже не хватало Кайи. С того дня, как Гроттель проклял маму, я искала книгу, о которой говорили на суде, – «Колдовство Потерянных». Но эта древняя книга не нашлась ни в магазине «Всё для всех», ни в других магазинах, куда я заглядывала во время своих путешествий. Добрая Кайя всегда звала меня заходить к ней в магазинчик на чашку чая и хорошую книжку; с помощью своей книжной магии она точно нашла бы то, что мне нужно.

– У тебя на столе я видела интересные книжки и свитки, – нерешительно проговорила я. – Можно, я их возьму ненадолго?

Мама заморгала:

– Ты о моих заметках?

Я кивнула, прикусив губу.

Мама со вздохом покачала головой:

– Надеюсь, ты знаешь, что мне нечего скрывать. Читай, конечно. Может быть, это поможет понять, чего добивается Хаято. Хотя вряд ли.

Плечи у меня сами собой расправились. Я сделала себе мысленную пометку – сунуть мамины записи в рюкзак, когда буду уходить.

Уголек опять закашлялся. Я усадила его себе на колени. Мордочка у него была чем-то испачкана, как будто он терся носом о землю.

– Что это с ним?

– По-моему, он старается дышать огнем, – ответила мама, растирая в пальцах темные соринки. – Я думаю, это пепел.

Я погладила лисенка по голове и наклонилась к рыжему ушку:

– Уголек, не расстраивайся, ты и так хорош!

Мой огнелис заморгал и лизнул меня в нос: я же хочу попробовать!

Я стала утираться, а мама засмеялась:

– Ах, я так рада, что у тебя есть товарищ по приключениям! Я когда-то путешествовала со снежной кошкой. Хорошее было время! Всегда приятно, когда маленькая ведьма или волшебник дружит с какой-нибудь зверюшкой. Жаль, что это не так часто случается.

Папа придвинул к нам садовый стул – такой изящный, хотя и прочный, весь из чугунного кружева с узором в виде весенних цветов. Мама сделала эти стулья много лет назад, и сейчас они не развеялись. Значит, мамина магия не навсегда исчезла, правда?

Папа кашлянул, вопросительно глядя на меня:

– Ну что, Эва, какие новости?

– Случилось что-нибудь? – встревожилась мама. – Что-то с твоими друзьями? Шарлоттой и Дэви, кажется?

– У них все хорошо… Я… – У меня сердце сжалось, как только подумала о тоненьком листочке с черной каймой, который лежит в кармане.

Нужно сказать маме с папой и как можно скорее отправляться в город – готовиться к приходу Разрушителя. Но слова застряли в горле, когда я посмотрела на маму. Я всю жизнь преклонялась перед ней и хотела, чтобы у мамы все было замечательно. Чтобы ее волосы не седели, как сейчас, и щеки не были такими впалыми.

Я со страхом потянулась к карману. Краешек листочка выглядывал наружу. Проклятая моя неаккуратность!

Мама сразу нахмурилась:

– А мне вызов не пришел…

Она запнулась и уставилась на свои руки, бессильно лежащие поверх одеяла. Слова повисли в воздухе.

Вызовы маме не приходили с тех самых пор…

Горло у меня перехватило. Я не могла отвести взгляд от седых прядей у мамы в волосах.

С тех самых пор, как у мамы забрали магию.

Целая луна прошла, но в Совете мама проработала много лет – давняя привычка осталась.

Папа обнял ее за плечи, словно хотел поддержать.

Мама прокашлялась и спросила:

– Что там сказано?

Я не могла говорить – молча протянула листок. Мама с папой быстро пробежали его глазами.

– Разрушитель… – Папа побледнел, оглядывая сад, зеленые холмы вокруг, весело бегущий ручеек и небо, которое уже начали затягивать тучи. – Здесь?

– Должно быть, так, раз провидцы предсказывают. – Мама сбросила одеяло. – Мне нужно…

У нее подкосились ноги. Я еле успела подхватить маму под руку. Папа встал с другой стороны, чтобы мама могла на него опереться.

– Наверное, тебе лучше посидеть еще немного, – сказал он весело, хотя пасмурное небо, казалось, отражало бурю чувств, которые можно было прочесть у мамы на лице. – Тебе целители велели отдыхать.

Мама поморщилась. Я слышала, как переговаривались целители, то и дело прилетающие к нам домой, и знала правду: сколько ни отдыхай, мамину магию это не вернет. А вот если изловить Гроттеля и заставить его отменить заклятие – может, и получится.

Мама стиснула подлокотник скамьи. Она еле держалась на ногах. Наконец она снова села, и меня чуть-чуть отпустило, но все равно сердце переполняла злость на Гроттеля. Как он мог так поступить с мамой?!

– Эва, ступай в город, – сказала мама, твердо глядя на меня.

– Но если приближается Разрушитель, мне надо укрепить дом!

Конечно, мама еще раньше накладывала на дом защитные чары, и все-таки я должна проверить, надежно ли они держатся.

– Нет. – Мама покачала головой. – Нам с папой здесь ничего не грозит. Иди, сердце мое.

Я посмотрела в сторону холмов. Там, за ними, на главной площади Мияды наверняка толпятся люди. Их надо срочно отправить по домам.

– Я пойду, но очень скоро вернусь! – пообещала я.

Глава 9
Невосполнимая утрата

Я бежала в Мияду, Уголек мчался за мной, дождь хлестал, будто небо захлебывается рыданиями. Тучи лили слезы, роняя тяжелые капли на мощеную дорогу в город. Резко похолодало.

Мелькнули бумажные крылья с черными кончиками – еще одно письмо из Совета. Оно подтвердило мои подозрения:

СРОЧНОЕ ЗАДАНИЕ ДЛЯ НЕОФИТА

ВАЖНЫЕ НОВОСТИ ПО МИЯДЕ

Мы предвидим, что Разрушитель явится в виде проливных дождей или иных явлений, связанных с атмосферными осадками. Не исключено также воздействие на стихию земли.

ПРИМЕЧАНИЕ. Возможно, будет задействован еще один член Совета.

Участие пока не подтверждено.

Я хмуро посмотрела вверх, на тучи, из которых лило как из ведра. Я не провидец, но даже мне ясно, что Разрушитель, скорее всего, будет связан с дождем. Провидцы в Совете порой высказываются довольно расплывчато, но я понимала: они не виноваты. Я колдую день и ночь, чтобы защитить королевство, точно так же и они работают круглосуточно, предсказывая события в разных его частях.

А насчет того, что мне кто-то поможет… Ох, едва ли. Ведьм и волшебников и так не хватает. Вряд ли кто-то прибудет мне на помощь.

Надо справляться своими силами.

Горло опять перехватило. Я смотрела на свой родной город. Под струями ливня деревянные домики казались такими хрупкими. Их нужно как можно скорее укрепить! Я начала обрабатывать дома водоотталкивающим зельем, доставая из рюкзака один флакон за другим. В последнее время я просто не успеваю его варить… Мне помогали другие дети. Когда на узких, залитых дождем улочках попадались прохожие, я заговаривала с ними, просила оставаться дома, не спускаясь на первый этаж, или попроситься к соседям, у кого есть свободное место. Уголек прогонял с улиц кошек и собак, вышедших поиграть. Горожан, которые предлагали помощь, я отправила набирать песок в мешки и затыкать ими щели под дверями.

Часа не прошло, а город был готов к борьбе с водной стихией.

Мешки с песком – сделано.

Водоотталкивающее зелье – сделано.

Предупредить жителей – сделано.

И все-таки меня не покидало какое-то неясное беспокойство. Что-то я упустила… Я окинула взглядом пустую площадь. Всегда любила сюда приходить. Это мой родной город, я в нем выросла. Почему же мне так не по себе?

– Эва! – окликнули издалека.

Это был господин Хуто, пожилой торговец. Каждое лето он продавал самые спелые, блестящие помидоры. Если их охладить в ручье, а потом нарезать и чуть-чуть посолить – объедение!

Господин Хуто шел ко мне, старчески шаркая по лужам и придерживая капюшон дождевика.

Я бросилась навстречу:

– Господин Хуто, что случилось?

– Эва! – Он уперся руками в колени, стараясь отдышаться. – У меня на огороде что-то странное. Я знаю, ты занята, но оно какое-то зловещее…

Я закивала, широко раскрыв глаза. Разрушитель – страшное, противоестественное явление и, уж конечно, зловещее. Я вскочила на метлу и оттолкнулась от земли – теперь это получалось у меня легко, все равно что пешком ходить.

– Ух ты! – воскликнул старик. – Отличной ведьмой ты стала, прямо как твоя мама… Какой она раньше была.

– Мы вернем ее магию! Обязательно! – уверила его я.

В глазах старика вспыхнула радость. Я не знала, смогу ли сдержать слово, но мне очень хотелось в это верить. Ничего другого я так не хотела. От слов «прямо как твоя мама» у меня в душе все пело. Да, я обязательно верну мамину магию! Но на разговоры не было времени.

Огненный Феникс рванулся вперед, будто чувствовал мою тревогу. Уголек улегся мне на плечи, словно теплый шарф. Я мчалась по безлюдным улочкам, сворачивая то влево, то вправо. Чем ближе к окраине, тем сильнее билось сердце.

– Быстрее, быстрее!

Над городом разнесся протяжный звук – как будто кто-то до предела натягивает огромную резинку. У меня кровь застыла в жилах.

Такому звуку не место в моем родном городе.

Огород, где господин Хуто выращивал помидоры, находился за углом кондитерской лавки – приземистого дома, выкрашенного в светло-коричневый цвет. Я всегда заглядывала к старику, возвращаясь в город. Его огородик – словно символ родного дома. И это не должно измениться.

Вывернув из-за угла, я вскрикнула и резко затормозила.

Я столько раз проходила мимо этих грядок, что с легкостью их себе представляла: сразу за домами, но не слишком далеко, так что господин Хуто мог в любую минуту отлучиться от своего прилавка и набрать свежих помидоров; по тщательно выструганным шестам вьются ползучие побеги; невысокий заборчик из проволочной сетки ограждает растения от набегов соседских кошек и собак. В теплице подрастает рассада, тянется к солнышку.

Все эти растения – и сама теплица – исчезли.

Там, где когда-то зрели на грядках помидоры, зияла огромная дыра. Провал размером с два парусника тянулся до самой опушки и холмов, за которыми стоял домик моих родителей.

Когда я летела к городу всего несколько часов назад, ничего этого не было. На холме возле нашего домика застыли в ужасе два крохотных человечка, глядя, как черный провал расползается вширь, медленно, но верно пожирая город.

Мои мама и папа.

Я крепче стиснула метлу. Нельзя их подвести! Я должна доказать маме, что могу помочь Мияде.

Вновь раздался тот ужасный, нечеловеческий звук. Я ахнула – земля как будто вздохнула, и еще несколько грядок ухнули в черную пустоту.

Я чуть с метлы не свалилась. Только что грядки были здесь, и вот их уже нет. Как такое может быть?

Сколько я ни сражалась против Разрушителя, ни разу ничего подобного не видела. От страха подкашивались ноги. Как могу я, всего лишь начинающая ведьма, бороться с запретной магией такого размаха? Провал казался бездонным, как пропасть на границе с Констанцией.

Я зависла над провалом. Земля дрогнула, и в яму затянуло еще больше грядок. Провал рос.

Он уже подступал к кондитерской.

На втором этаже распахнулось окно.

– Эва! – крикнула старушка-хозяйка. – Что происходит?

Бабушка Итясо делала лучшие паровые булочки во всей Мияде. Они с папой притворялись, что соперничают, но всегда расхваливали изделия друг друга.

– Пожалуйста, уходите скорее! – крикнула я и замахала рукой, показывая к центру города.

Старушка упрямо выпятила подбородок:

– Разве ты не можешь это прекратить? Мне надо вытащить пароварку и прочее оборудование…

– Некогда!

– Пароварка у нас в семье уже не одно поколение! – Бабушка Итясо в ужасе схватилась за голову. – Если я ее потеряю, опозорю предков!

Она скрылась из виду, и тут же я услышала, как старушка выволакивает из дома какую-то неподъемную тяжесть. Все-таки старается спасти злосчастное оборудование!

Сердце у меня екнуло – еще сколько-то земли обрушилось в раззявленную пасть провала. Туда же посыпались кусочки фундамента кондитерской.

Надо срочно что-то делать!

Волшебная палочка, мокрая от дождя, дрожала у меня в руке. Ни в коем случае нельзя ее уронить – сгинет в провале без возврата.

Я на ощупь перебирала флакончики в карманах. Водоотталкивающее зелье. Еще одно – клейкое, воняющее серой. Баночка с огнелисьими огоньками от старика Вауда – он хозяин приюта для разных необычных зверей. Ничто из этого не поможет остановить разрастающийся провал. Не помешает ему поглотить мой родной город, а за ним и все королевство.

Я откупорила флакон с водоотталкивающим зельем и швырнула в бездонную яму. Серебристо-голубое зелье плеснуло на стенку провала. Теперь капли дождя скатывались по ней – и только.

Мысли в голове метались в поисках решения, но всякий раз я слишком ясно понимала, что эти так называемые решения ничего не изменят.

Горожане выбегали из домов, прижимая к себе те из самых любимых вещей, что могли унести в руках. Собралась целая толпа. Слышались испуганные крики.

– Останови кошмар глубинный, пощади город неповинный!

Заклинание получилось корявое, но яма на миг перестала расти, как будто задумалась над моим колдовством.

А потом взревела с новой силой, точно голодный зверь, и еще быстрее поползла вширь.

Замерев, я смотрела, как деревянные домики, которые я знала всю свою жизнь, качаются на краю пропасти, точно жалкие щепки…

Плодородный чернозем сыплется в темноту, исчезая без следа…

Вот уже домик бабушки Итясо качнулся и начал мучительно медленно сползать в провал.

– Уходите оттуда! – закричала я.

Кто-то из горожан вытащил бабушку Итясо из дома. Старушка держала охапку припасов для кондитерской. Она расплакалась, глядя, как ее домик скользит вниз…

Мои замерзшие пальцы с трудом удерживали волшебную палочку.

Я начала новое заклинание, понимая, что магии все равно не хватит:

– Не допусти несчастья, город спаси от подземной напасти!

На мгновение домик остановился…

И заскользил дальше. Мерзкий скрежет из провала слился с пронзительным воплем бабушки Итясо…

Вдруг мелькнула стремительная тень, мимо меня просвистела метла, и чей-то голос прокричал:

– Ветряной щит!

Сзади налетел приятно-теплый ветер, закружился под домиком, взметая пыль…

Поддерживая дом в воздухе.

Я оглянулась. Тощий мальчишка спрыгнул с метлы. Его темные глаза смотрели сквозь пелену дождя прямо в мои.

– Эва! – как ни в чем не бывало окликнул Конрой Нитта, самый вредный тип во всем королевстве. – Я смотрю, ты не справляешься.

– Значит, ты и есть помощник, которого обещали в Совете, неофит Нитта? – отозвалась я, крепче сжимая в руке волшебную палочку.

Я нарочно назвала его ранг – такой же, как у меня, между прочим. Нам обоим некогда было даже подумать о квесте на ранг адепта. Совет отменил все ранговые квесты до тех пор, пока не одолеем Разрушителя.

Я бросила в провал еще один флакон – с зельем поиска пропавших вещей. Может, оно притянет на место почву… Хотя вряд ли.

Конрой зло сдвинул брови, но тут же снова сделал равнодушно-горделивое лицо, как будто скрыл свои чувства с помощью заклинания.

– Я недолго останусь неофитом. – Он многозначительно посмотрел на домик бабушки Итясо, который держался в воздухе только благодаря волшебному вихрю. – У тебя-то, конечно, отлично получалось!

Я прикусила губу:

– Делаю что могу!

Но это были пустые слова.

– Тогда давай защищай город в одиночку! – хмыкнул Конрой. – Всякому ясно, что у тебя магии не хватит.

– Вы оба всегда на меня смотрели сверху вниз – и ты, и твой дядя! Вам наплевать, что я стараюсь изо всех сил… – У меня заныло сердце. – Может, теперь и ты меня проклянешь?

По лицу Конроя пробежала тень какого-то чувства – как будто я набросила на него чары, а он не успел сразу закрыться. Его глаза потемнели. Печаль или сожаление? Нет, тревога.

– Я… Понять не могу, почему дядя проклял великого магистра Эвергрин. Я в этом не участвовал. Так и сказал королеве и Совету, и они мне поверили.

И вдруг добавил, совсем тихо, я с трудом разобрала:

– Я его… почти не узнавал. Дядя Хаято никогда бы так не сделал… Он не такой…

Тут Конрой повернулся к провалу и выкрикнул:

– Ветряной таран!

Налетел ветер и оттолкнул от края бледного горожанина, которого чуть не втянуло в провал.

– Простите, я только хотел посмотреть…

– Уходите, если не хотите свалиться в пропасть! – резко ответил Конрой.

Уголек бросился к горожанину и оттеснил его в безопасное место.

А Конрой снова повернулся ко мне:

– Я совершенно уверен, что дядя не создавал Разрушителя!

Но моя карта не врет. Именно его дядя создал этот ужасный провал. Так ведь?

Сейчас вокруг проклятой башни стоит королевская гвардия, со дня на день ведьмы и волшебники из Совета прорвутся через магические барьеры, Гроттеля остановят, и Конрою придется узнать правду о своем родственничке.

Так что не могла я согласиться со словами Конроя о дядиной невиновности. Молча отвернулась и снова стала перебирать флакончики с зельями. Сжала в руке пузырек с клейким эликсиром. Может, если обработать им почву, она будет не так быстро осыпаться? Я стала спешно придумывать заклинание, которое не даст провалу разрастись.

Я швырнула зелье под здание кондитерской, и домик перестал угрожающе раскачиваться. Конрой выгнул бровь – не смог сдержать удивление, но тут же снова принял невозмутимый вид.

Тут раздался глухой рокот, и провал вновь раздался вширь. С его стенок посыпались комья земли.

Времени совсем не осталось! Если я не придумаю подходящее заклинание, Разрушитель проглотит весь город и сотрет его без остатка, совсем как Келперн.

Конрой взмахнул волшебной палочкой и крикнул:

– Ветряной щит!

Потом обернулся ко мне:

– Сделай что-нибудь полезное, а? Я держу этот дом из последних сил!

Меня злость взяла от его обидного тона. Сказать бы ему, что мне не нужна ничья помощь, я и сама справлюсь.

Но эти мысли вылетели у меня из головы, когда подземный рокот послышался вновь. Ко мне подбежал Уголек, будто хотел напомнить, что мы с ним нужны друг другу – и точно так же все в королевстве нужны друг другу, даже я и Конрой.

Я ему докажу, что ведьмам и волшебникам лучше работается вместе и незачем калечить друг друга. А главное – наша помощь нужна Мияде. В том числе и помощь Конроя, пусть мне и не хочется это признавать.

Мне срочно требовалось заклинание, зелье, ну хоть что-нибудь. Да только что я могу?

– Ты будешь действовать или нет? – рявкнул Конрой. – Ветряной щит!

Он обновил свое заклинание, но я заметила, что руки у него дрожат. Он тоже устал, только виду не показывает.

– Я стараюсь что-нибудь придумать!

– Думай быстрее! – огрызнулся он, как будто это легко – не сходя с места, создать заклинание. – Не рассчитывай, что я за тебя все сделаю!

Я снова окинула взглядом провал. Сердце отчаянно колотилось, а пальцы нащупали в кармане еще один пузырек с клейким зельем. Я заморгала. В Кацутадаи я применила это зелье вместе с заклинанием, чтобы укрепить мост, который повредило во время грозы, когда пришел Разрушитель.

Может… Если соединить разные зелья, получится сдержать провал?

Еще один дом пошатнулся на самом краю бездонной ямы. Горожане с криками ужаса шарахнулись прочь. Я схватила последний оставшийся флакон водоотталкивающего зелья и другой с клейким зельем и швырнула изо всех сил.

В голове замелькали воспоминания, и заклинание начало складываться само собой.

Вот мы с папой рано утром идем в город за свежими продуктами для новой партии булочек.

Вот я хвостиком следую за мамой, когда она ходит по домам, узнавая, не нужна ли кому-нибудь в Мияде помощь городской ведьмы.

Господин Хуто прячет улыбку, когда я прохожу мимо его огородика и, не замечая, что он за мной наблюдает, размахиваю прутиком и выкрикиваю заклинания, будто настоящая ведьма, хотя магия у меня еще много лет не проявится.

Я бегу после школы в кондитерскую бабушки Итясо купить папиных любимых паровых булочек с коричневым сахаром и заранее представляю, как обрадуется папа.

Родной город помог мне стать тем человеком, каким я выросла. Не хочу, чтобы он пострадал!

Я взмахнула палочкой, крепко сжимая ее в руке, хотя от страха и холода меня дрожь пробирала до костей, и крикнула во весь голос:

– Спешно яму заполняй, сколько нужно повторяй!

Кажется, никогда еще я не сочиняла такого незатейливого заклинания. Но в каждое слово я вложила свои чувства к Мияде, и все они отразились в бледно-лиловом сиянии волшебной палочки. Мое желание спасти каждый дом, каждого горожанина, спасти все королевство – сегодня и в любой другой день, когда вздумает явиться Разрушитель.

Желание доказать Конрою, что все мы нужны друг другу – и маги, и не-маги, и середка наполовинку, что моя капля магии тоже может помочь.

И желание остановить Гроттеля, чтобы его запретная магия больше не приносила бед королевству Ривель.

Флакончики звякнули друг о друга. Зелья выплеснулись наружу, смешались и закружились водоворотом в фиолетовом свете. Мерцающая воронка все расширялась и постепенно дошла до краев ямы.

Сверкнула яркая вспышка, и зелья затвердели, целиком заполнив провал. Земля больше не дрожала. Магическое свечение угасло. На месте провала осталось темное пятно, словно шрам. Я потрогала почву – она казалась скользкой на ощупь.

Но держала надежно.

Я упала на колени. От усталости меня бил озноб. Я… остановила провал.

Горожане разразились восторженными криками:

– Молодцы, неофиты!

– Трижды ура Совету!

Мой соперник тоже опустился на колени и растер щепотку земли между пальцами – наверное, ждал, что она развеется в воздухе.

Наконец Конрой сказал:

– Удивительно, твое заклинание подействовало.

– Не надо меня недооценивать! – Я изогнула бровь, чувствуя, как меня переполняет решимость. – Когда твоего дядю поймают и Совет снова заработает, как обычно, я раньше тебя получу ранг адепта!

Конрой сердито прищурился:

– Это мы еще посмотрим!

Он развернулся и подобрал с земли волшебную палочку – уронил ее в спешке.

– Осмотрю восточную часть города – проверю, все ли в порядке. Тебе – западная.

Он взмахнул палочкой, буркнул:

– Ветер, очищай! – И грязь мигом сползла с блестящей древесины.

Конрой вскочил верхом на метлу.

В его голосе отчетливо звучало предупреждение: «Держись от меня подальше!» Ну и конечно: «Куда тебе до меня!» Он полетел прочь, расшвыривая заклинания направо и налево – то прочистить забитый водосток, то высушить одежду промокшего горожанина.

Я тебе докажу, что королевству нужны мы все, и зря твой дядя старается нас разделить! Уголек потыкал лапкой мои ботинки. Я почесала огнелиса за остреньким ухом, грея в его шерсти замерзшие пальцы. Уголек обнюхал мою насквозь промокшую, липнущую к телу юбку и снова закашлялся – он старался дохнуть огнем. А меня согрело одно его присутствие. Прижав лисенка к груди, я отправилась обходить город. Проверяла состояние фундаментов и постоянно прислушивалась – не возник ли другой провал.

На одной из улиц я встретила родителей, и мы пошли дальше вместе. Папа раздавал встречным свежеиспеченные круассаны с морошкой, а мама разговаривала с горожанами. Они начинали улыбаться, облегчив душу рассказом о своих тревогах по поводу Разрушителя. Время от времени мама нежно целовала меня в лоб, а папа незаметно совал мне в руку мягкий круассанчик, еще теплый, потому что мама давным-давно сделала для папы корзину с подогревом. Рядом с ними у меня словно сил прибывало и магия восстанавливалась.

Я трудилась без устали, укрепляя родной город, а в душе горела решимость, и от нее мне было жарко, несмотря на холод.

Я остановлю Гроттеля, и он больше никогда не принесет беду в королевство Ривель.