Текст книги "Магнификат"

Марк указал на пилота и сказал:

– Вот кто спас тебя. Он услышал твой мысленный вопль, он же и нырнул за тобой и вытащил на берег.

Пилот повернулся ко мне, я увидел улыбающееся лицо. От изумления у меня губы свело. Пилот тоже, как Марк и я, весь мокрый. Волосы у него были светлые, глаза голубые, как у Ти-Жана. Но это был не Ти-Жан.

Меня спас Дени.

8

Бретон-Вудз, Нью-Гемпшир, Земля 1

8 июня 2078 года

Первый Магнат Государства Земля, входящего в Галактическое Содружество, затянул узел на шелковом, в полоску, галстуке, критически оглядел себя сзади, одернул жилет, надел фрак и еще раз бросил взгляд в огромное зеркало, висевшее в гостиничном номере. Он увидел то, что хотел увидеть. Этот мужчина определенно был красив, крепок, невидимая аура власти облагораживала его. Как это рано или поздно случалось со всеми Ремилардами, сразу, как только ему стукнуло сорок шесть, он внешне как будто перестал стареть. Как всегда, судьба улыбнулась ему. Мужчине в таком возрасте как раз пристало нарядиться в древний и не совсем понятный костюм времен короля Эдуарда. Уместной оказалась и небольшая бородка с серебряными прядями. И шевелюра, тоже тронутая сединой, смотрелась очень импозантно.

Теперь осталось приколоть… как ее? Ага, бутоньерку. Что бы это значило, черт побери? Надо спросить у Люсиль. В конце концов, это ее идея – устроить свадебное торжество в отеле «Убежище у Белой горы». Более того, она же и предложила, чтобы все вырядились по моде почти двухвековой давности. Как раз в ту пору отель и был построен. Джек и Доротея, столкнувшись с непробиваемой самонадеянностью бабушки, были сперва немного смущены. Потом, поразмыслив, согласились. С той поры все и завертелось. В расписание пришлось вносить исправления, касались они по большей части времени, отведенного на одевание. Для гостей пришлось организовать лекцию, объяснять, что и в какой очередности следует надевать на себя. Исключений не допускалось ни для кого – даже крондаки вынуждены были сменить обличия на нормальные, человеческие, чтобы не портить своим осьминожьим видом праздник.

Поль вызвал мать по телепатическому коду.

Мама. Гдебыясмогсорватьцветокдляэтойсамойбутоньерки?

Добрый день, дорогой! Ты же не хочешь выглядеть на свадебной церемонии праздношатающимся гулякой?

Нет, не хочу. Так где мне добыть цветок?

Цветы джентльмены, наряженные в вечерние костюмы – такие, как у Марка и Джека, – должны подбирать сами. Главное, чтобы не быть похожими на обслуживающий персонал. Твой папа успокаивает Яна Макдональда, зализывает его раненую шотландскую гордость. Ему же не объяснишь, что являться в клетчатой юбке на английскую свадьбу начала двадцатого века – это абсурд. Со своей стороны я не могу решиться на подобный шаг – он подумает, что мы давим на него, и тогда он отколет какую-нибудь шотландскую выходку – они все на это горазды, особенно когда надуются виски. Ладно, дорогой, мне надо часок отдохнуть. Встретимся в рузвельтовской гостиной. Я все держу в руках.

Превосходно![47]47
  Волна уважения


[Закрыть]

Люсиль снисходительно засмеялась и закончила их мысленный разговор.

Поль возблагодарил Бога, что его мать добровольно взяла на себя все заботы по подготовке бракосочетания. Кто бы мог подумать, что это окажется адским трудом! Кому бы пришло в голову, что эта свадьба привлечет внимание средств массовой информации! Брали бы пример с многочисленных отпрысков Ремилардов: Люк, второй сын Первого Магната, остался совершенно равнодушен ко всей этой суете. «Почему, – как-то поинтересовался Поль у матери, – торговцы сенсациями намертво вцепились в эту пару? В чем причина подобного ажиотажа? »

Этот вопрос не доставил удовольствия Люсиль, она даже губы поджала: «Как ты, Поль, дорогой, не понимаешь! Доротея и Джек – герои всего Содружества. Только не рассказывай мне, что ты ничего не слышал о том, что они натворили на Каледонии. Кроме того, – она еще сильнее поджала губы, – сам понимаешь, эти двое вызывают повышенный интерес у самой вульгарной части публики. Всех интересует, как же они собираются заниматься… этим».

Только тогда до Поля дошло. Он даже в присутствии матери не смог сдержать двусмысленной ухмылки, потом решительно посерьезнел: «Хороший вопрос!.. Но черт побери, никто не смеет совать нос в их постель! Это дело молодых. Меньше всего мне бы хотелось, чтобы всякие продажные газетенки и бойкие комментаторы судачили о наших частных – семей ных! – делах».

«Удачи, – пожелала ему мать. – Уверена, ты сможешь сохранить эту государственную тайну. К сожалению, свадьба Джека и Доротеи ставит куда более серьезные проблемы».

Первый Магнат взял цилиндр, бросил туда перчатки и вышел в освещенный солнцем коридор. Окна на обоих торцах его были широко распахнуты, легкий ветерок шевелил кру жевные занавески. Здесь одуряюще пахло сиренью. Поль направился к лифту. Поджидая кабину, он глянул в окно. На газоне возле здания отеля аккуратно, длинными рядами, были расставлены летние стулья. Широкая алая ковровая дорожка вела к площадке, где был установлен алтарь. Все вокруг него было украшено цветами – там еще хлопотали садовники… Позади нескольких рядов стульев был разбит огромный шатер, где уже были расставлены столы для праздничного обеда. Чуть поодаль, на открытой эстраде, играл оркестр. Поль прислушался – точно, исполняли один из струнных квинтетов Моцарта. Там уже были слушатели – те из почти четырех сотен гостей, кто посчитал, что они уже готовы. Таких смельчаков было не много. Остальные, по-видимому, тоже испытывали сложности со своим непривычным туалетом. Кое-кто разгуливал по небольшому парку – люди были в экзотических нарядах времен короля Эдуарда, экзотики – в своих парадных одеждах. Поль, оглядев их, невольно рассмеялся. Отель теперь больше всего напоминал фантастическое осмысление великосветского приема у леди Аскот в «Моей прекрасной леди».

Позади Поля раздался щелчок – он обернулся и увидел, что дверь одного из номеров открылась. Оттуда вышли два удивительных существа, оба принадлежали к миниатюрной полтроянской расе. С виду они были совершенно как люди, только кожа отливала фиолетовым, и зрачки глаз были рубиновыми. Их рост не превышал метра. Лысые головы были искусно разукрашены непонятными золотистыми символами, которые походили на иероглифы. Наряды поражали воображение не то чтобы преувеличенной, а просто сногсшибательной роскошью. Напоминали они древнегреческие хламиды – были расшиты золотом и украшены килограммами жемчуга и драгоценных камней. По воротнику и рукавам шла опушка из зеленого меха. Следуя своим обычаям, полтроянцы нарядились так, как они были одеты на своих собственных свадьбах. Первый Магнат был так увлечен разглядыванием всевозможных украшений, навешанных на полтроянцах, что не сразу узнал старых друзей.

– Поль! – радостно воскликнули те, бросились к нему, схватили за обе руки.

Тут только до Первого Магната дошло.

– Мини!.. – также горячо воскликнул он. – Фред… Высоких вам мыслей! Сколько лет, сколько зим!..

– Какой замечательный день! Лучше придумать для свадьбы невозможно, – все так же громко говорила женщина-полтроянка. Звали её Минатипа-Пинакродин.

– Позвольте высказать вам наши комплименты. Ваш костюм – верх элегантности, – заявил Фритизо-Пронтиналин. – М-да, человеческие костюмы здорово изменились за какие-нибудь несколько месяцев.

Поль невольно состроил гримасу и пожал плечами.

– Эта жуткая одежда считалась последним писком моды в этой части Земли примерно сто восемьдесят лет назад. В ту пору этот отель был совсем новеньким. Однако мой наряд еще неполон, вот сюда, – он указал большим пальцем на петлицу, – необходимо вставить цветок. Тогда все будет в порядке. Как ваши номера? Удобны?

– О-о, из наших окон открывается чудесный вид на горы, – ответила Мини. – Мебель несколько тускловатая, но она соответствует нашим нуждам.

Поль был несказанно изумлен. Всей Галактике была известна страсть, какую полтроянцы испытывали к роскоши.

– Как же вы обходитесь без ванн, украшенных изумрудами? Без отделанных золотом вешалок и платиновых дверных ручек? Я пожалуюсь управляющему.

Мини хихикнула, а Фред заявил:

– Достаточно экстравагантно – снять этот огромный дом. Аренда, должно быть, стоит кучу денег. Я так думаю, что у вас не было иного способа, чтобы застраховаться от нашествия непрошеных гостей.

Поль кивнул.

– Точно. Пришлось блокировать все дорожки, ведущие к отелю, мы даже поставили защитные барьеры в воздухе. Контролируется весь периметр. И что бы вы думали? Журналисты смогли-таки проникнуть в отель под видом кухонных рабочих, официантов и обслуживающего персонала. Одна журналюшка попыталась даже пробраться сюда под видом скрипачки из оркестра. Ее тридивикамера была спрятана в инструмент. Каково?!

Полтроянцы засмеялись, затем Фред неожиданно опечалился.

– Как чувствует себя ваша сестра Анн? Мы слышали, что вы лично сопровождали ее на Землю, в целях безопасности…

– Я прилетел с Оканагона сутки назад и сразу поместил ее в Государственный научно-исследовательский институт генетики в Конкорде. Врачи осмотрели ее, заявили, что с ней все в порядке и выздоровление – вопрос времени. Но это займет не меньше года. В связи с этим возникает серьезная проблема: кто возглавит Директорат по делам Единства? Тем более в такой напряженный момент, как раз накануне сессии Консилиума. Вы не слышали последнюю новость? Метапсихологи из парижской Сорбонны со дня на день сделают заяв ление. Они считают, что обнаружили начальную фазу, инициирующую появление метаспособностей у homo sapiens. Я не знаю деталей, но специалисты утверждают, что такая фаза существует.

– Но это же чудесно! – воскликнула Мини. – В чем же трудности? Я считаю, что все человечество должно плясать от радости.

– Как бы не так, Мини, – ответил Поль. – Некоторые Магнаты из рода людей заявляют, что используют эту новость для разжигания антигалактических настроений. Анн была мастер по улаживанию подобных разногласий. К нашему общему горю, я не вижу, кто еще смог бы противостоять этим крикливым дальнобойным орудиям из стана мятежников.

– А ваш сын Джек? – предложил Фред. – Вполне логично было бы назначить его руководителем этого отдела.

– Ему совсем недавно исполнилось двадцать пять лет, – грустно ответил Поль. – Многие действительно предлагают поручить именно ему возглавить этот отдел. Мол, пора двигать парня, он это заслужил… Однако я боюсь, что ему будет не под силу тягаться с таким волками, как Аннушка Гаврыс, Хироси Кодама или Корделия Варшава. Они слопают парня так быстро, что он и оглянуться не успеет. Это не значит, что Джек слабак, но… Ему бы заматереть. Жениться. – Поль зас меялся.

Полтроянцы вежливо улыбнулись, потом Фред заметил:

– Он вполне способен удивить вас.

– Но если не Джек, то кто? – спросила Мини.

– Я рассматриваю кандидатуру Дэви Макгрегора, – отве тил Поль.

Полтроянцы застыли в немом удивлении. Первый Магнат продолжал:

– Думаю, Верховный лилмик одобрит мое предложение. – Тут он иронически улыбнулся. – Согласитесь, что Макгрегору хватит сил справиться с оппозиционным контингентом. Он их всех разом завяжет в узел.

– Бесспорно, – сказала Мини. – Нас вот что удивляет: как вы решились выдвинуть человека, который так… откровенно недоброжелателен по отношению к вам и другим членам вашей семьи?

Первый Магнат пожал плечами, на которых так изящно сидел безукоризненно сшитый серый фрак.

– Что поделать! Дэви – самая подходящая кандидатура для такой работы. Он обладает всем необходимым – сильными метаспособностями, да и характер у него бойцовский, но главное – это авторитет, каким он пользуется на Земле. Он здесь, на свадьбе. Дальнее родство со стороны жены… Я намереваюсь позже поговорить с ним. Он может послать меня куда подальше, но мне кажется, что надежда есть.

– Если вы считаете эту задумку наиболее удачной, – сказал Фред, – то пусть Всемогущие помогут вам. – Затем он добавил телепатически: Поль, мой дорогой друг, вы ведете рискованную игру – разве нет? Очевидно, что приближая Макгрегора вы сами увели чиваете возможность того, что он проникнет в вашу тайну. Какова будет его реакция когда он узнает что Фурия+Гидра все еще живы и действуют?

Мини в том же телепатическом коде добавила:

Дэви никогда не смирится. Он спит и видит, как бы уничтожить вас и вашу семью. Он жаждет мести.

Первый Магнат ответил вслух:

– Он разумный человек. Когда он возьмется за работу, никакие посторонние мысли его уже отвлекать не будут. И при чем здесь наша семья? Вопрос стоит ребром: Государство Земля нуждается в том, чтобы Дэви Макгрегор принял участие в дебатах по вопросу Единства и образования галактического метаконцерта. Этот вопрос – пробный камень, на котором испытывается прочность нашего Содружества. От его решения зависит будущее всех рас, населяющих Млечный Путь. Вам так же хорошо известно об этом, как и мне. Нам нельзя потерпеть поражение, иначе Землю вычеркнут из Содружества, а результаты Великого Вторжения аннулируют.

Супружеская пара полтроянцев согласно закивала и еще раз предоставила Первому Магнату возможность лицезреть золотые иероглифы, нарисованные на затылках. Затем они оба в один голос сказали:

– Великая Амальгама Полтроя никогда не стала бы голосовать за ваше исключение. Но если мы будем поставлены перед выбором, сами понимаете… Человечество, проголосо вавшее против всеобщего Единства, само поставило бы себя вне рамок конфедерации.

– О, пожалуйста, – взмолилась Мини. – Давайте больше не касаться таких серьезных вещей! Да еще в такой день!..

Первый Магнат улыбнулся и отвесил им шутливый поклон. На том они, пожелав друг другу скорой встречи, и расстались. Полтроянцы направились к лифту, а Ремилард – к одной из дверей. Он постучал.

Заходи, папа, мысленно откликнулся Марк.

Поль вошел в номер, предоставленный жениху. Здесь он нашел четверых мужчин, разодетых, как денди из «золотого века». Дядя Роджи сидел за столом, Марк, Кеннет Макдональд и его «супруга» Люк Ремилард стояли у окна. Стол был уставлен бутылками шампанского и закуской. Старик Роджэтьен осоловело взглянул на Первого Магната – было видно, что он не совсем еще оправился после несчастного случая на озере. На всех мужчинах были надеты элегантные серые фраки.

– Я ищу бутоньерку, – заявил Поль. – А где же виновник торжества?

Роджи неожиданно громко захохотал, затем сказал:

– Поджидает своего любимого папочку, чтобы тот сказал ему несколько добрых напутственных слов. Перед таким важным мероприятием, как свадьба, это необходимо. Ти-Жан, tire ton cul de la![48]48
  высунь сюда свою задницу


[Закрыть]

Дверь в спальню отворилась. У всех присутствующих вытянулись лица – в гостиную вплыл живой, пульсирующий человеческий мозг. На него был нахлобучен щегольской цилиндр.

– Бог мой! – охнул Первый Магнат.

Тут все разом едва не покатились со смеху, только Марк сохранил серьезное выражение лица. Дядя Роджи вручил Полю бокал шампанского и, чокнувшись, осушил свой бокал до дна.

– Они все время смеются надо мной, – заявил цилиндр. Хотя точно сказать, что это говорил именно цилиндр, было нельзя. Вполне возможно, что так выразился сбежавший из тела рассудок. – Дядя Роджи, – продолжал модулированный голос, – уверяет, что лучший костюм для бракосочетания трудно выдумать. Каково!

– Неправда! – возмутился старик. – Я предложил провести в таком виде медовый месяц, а на свадьбу тебе позволительно вырядиться так, как ты того пожелаешь. Хошь в ци линдре, хошь без оного…

Это уточнение вызвало новый взрыв хохота, теперь все начали провозглашать непристойные тосты в честь жениха и невесты. Особенно усердствовал старик.

– Дядя Роджи, а ты, случайно, не перебрал? Ты же пьян, как таракан в бочке.

– Вовсе нет, – замахал руками Роджэтьен. – Ты не прав, мой милый педик. Я пьян, как скунс, а это большая разница.

Первый Магнат недовольно поморщился.

– С ним надо что-то делать. Нельзя ему в таком виде доверять держать обручальные кольца.

– Это же свадьба, папа. – Люк пожал плечами. – Дядюшка Роджи немного поторопился.

– Нет, – возразил его «супруг» Кеннет Макдональд. – Его необходимо срочно подлечить. Моя сестра Доротея с ума сойдет, если этот увалень растеряет кольца. Что, если мы возьмемся за него вдвоем, любимый?

– Никакого насилия, тем более ментального! – Роджэтьен погрозил им пальцем. – Никому не позволено касаться моих самых заветных мыслей.

Он увернулся от расставленных объятий этой странной супружеской парочки и бросился к двери. Уже на пороге он внезапно замер, четко повернулся кругом и строевым шагом направился в ванную.

– Действительно, не надо лезть к нему в мозги, – сказал Марк. – Чашка крепкого кофе и капелька принудительной терапии. Пусть его вырвет, зато потом он станет как огурчик.

– Только смотрите, чтобы он не испачкал фрак блевотиной, – предупредил Джек.

Кен и Люк загоготали – видно было, что они тоже на взводе, – и последовали за Роджэтьеном.

Неожиданно висящий в воздухе мозг снял цилиндр и сказал:

– Папа, я бы хотел, чтобы ты помог мне подготовиться…

– С удовольствием.

Он последовал за младшим сыном в спальню и плотно прикрыл за собой дверь.

– Я хочу кое в чем признаться, – заявил Джек.

– О-о! – ответил вконец сбитый с толку отец. Он считал, что сын пригласил его проконсультироваться насчет наряда, который был разложен на широкой древней кровати.

– Это я накачал дядю Роджи. Пришлось вырубить его – он мне покоя не давал. Все требовал, чтобы мы уединились, и он расскажет, как это делается. Причем начал приставать ко мне сразу, как приехал.

– Что делается? – не понял Поль.

– Ну… Одним словом, он решил проинструктировать меня в сексуальном плане, – помявшись, признался Джек.

– О-о! – невольно вырвалось у Первого Магната.

– Папа, мы всегда были с тобой очень близки. Я бы не хотел осуждать дядю Роджи, но я действительно нуждаюсь в кое-какой информации. Но не в том смысле, какой он имел в виду… Мне нужны несколько иные сведения…

– Не понимаю! – решительно признался Поль.

– Сейчас поймешь, – ответил Джек.

Неожиданно дверь старинного, вишневого дерева гардероба открылась, и оттуда вывалилось что-то липкое, грязно-розовое, тягучее, похожее на амебу. Глаза у Первого Магната полезли на лоб. Его едва не вырвало, когда этот осклизлый ком спокойно покатился к Джеку по роскошному восточному ковру. Следов эта мразь не оставляла. Подкатившись под мозг, который в этот момент скинул цилиндр, ком замер, а затем медленно устремился вверх. Он двигался прямо к мозгу.

Поль уже успел справиться с тошнотой, теперь его сверлила другая мысль – неужели это он породил подобное чудовище? Отвертеться не удавалось – да, это его работа. Первый Магнат вздохнул.

– Неужели тебе не известно, папа, – удивился голос, – что я всегда вожу с собой запас искусственной плазмы? Создать из нее тело куда быстрее, чем творить его из молекул, которые находятся в воздухе. Дело в том, – продолжал Джек, – что мне никогда не приходилось создавать его в полном объеме. Ну, заняться этим с самого начала. Прежде я просто закрывал дыры в костюме и поддерживал его мысленно изнутри. Думаю, теперь мне надо постараться воссоздать полноценную плоть.

Откуда Поль мог знать об этом?! По правде говоря, ему никогда не доводилось жить вместе с этим странным мутантом под одной крышей. Встречаться каждый день, делить домашние заботы… Впрочем, и с другими детьми тоже. Когда Джону Ремиларду исполнилось пять лет, вдовствующий Первый Магнат передал его и всех остальных детей под крылышко своих родителей, а сам погрузился в государственные заботы. Его детей вырастили Дени и Люсиль. Поль тем временем мотался между Конкордом, Консилиум Орбом и планетами, куда отправлялись переселенцы, а в свободное время посещал экзо тические миры, где без конца вел переговоры. Нормальной семейной жизни у него не было. Позже, когда Землю в качестве полноправного члена приняли в Содружество и горячка схлынула, он неожиданно почувствовал, что родительская любовь как-то незаметно улетучилась. Трудно было назвать родными здоровенного Марка, гомика Люка или этого странного Джека.

Конечно, Поль уверял себя, что любит их[49]49
  кроме ужасной Мадлен, которая обитает неизвестно где и чем занимается, тоже непонятно


[Закрыть], однако утерянного не вернешь. Между отцом и детьми сложились скорее дружеские, немного формальные отношения, чем семейные.

Старший, Марк, был наиболее далек от отца. Человек, по своим способностям сравнимый с гением, он представлял собой полноценного эгоиста, своевольного, себе на уме, откровенно пренебрегающего обязанностями Магната ради своей исследовательской программы создания церебральных установок, увеличивавших возможности человеческого мозга. Вторая дочь, Мари, превратилась в тихую осмотрительную женщину. Работала она в Дартмутском колледже, преподавала историю. Необузданные выходки братьев смущали ее. Мари как-то незаметно переселилась на родовую ферму Ремилардов, где когда-то жили Дени и Люсиль. Потом родители перебрались в новый дом… Кроме того, Мари сочиняла готические романы, и они имели успех. Выпускала она их под псевдонимом… Что можно было сказать о Люке? Разве то, что он – экстравагантный тихоня. В детстве мало кто верил, что мальчик выживет. То одна хворь, то другая. И на тебе – вырос здоровяк! Ага, а потом этот здоровяк вышел замуж за братца этой ненаглядной Доротеи Кена Макдональда. Правда, трудно понять, кто за кого вышел замуж… Теперь они оба работают у Катрин, в исследовательском институте. Как ни странно, считаются неплохими метапсихологами, особенно Люк.

Наконец, последний!

Джек Бестелесный…

Между тем супообразное желе на полу начало растягиваться и свиваться. Эта куча дерьма стала подрастать, пока не поглотила плавающий в воздухе мозг. С этой секунды все начало происходить в убыстряющемся темпе. К своему удивлению, Поль почувствовал, что месиво издает резкий и вовсе не неприятный запах. Он принюхался – точно, так пахнут новорожденные. Джек уже отрастил ноги, руки – на глазах у Первого Магната на кистях рук стали появляться пальцы. Плоть быстро покрывалась кожей… Все было всамделишное, только смущало отсутствие рубцов, родимых пятен, родинок – всего того, без чего немыслимо тело человека, тем более красивого юноши, чем-то напоминающего античного героя. Был он среднего роста, волосы темные, вьющиеся, нос крупный, как и полагается Ремиларду. Джек вскинул руки, смущенно улыбнулся и застыл как статуя.

– Это тело, – сказал он, – я сам сконструировал. Оно ничем не отличается от обычного, человеческого. До сих пор я ограничивался несколькими фрагментами, выглядывавшими из-под одежды, а теперь решил изготовить все, вплоть до внутренних органов. Как ты меня находишь?

– Замечательно, сынок. – Поль едва смог сдержать дрожь в голосе.

– Что ты можешь сказать насчет полового члена? Он пропорционален? Я взял за модель член Марка, но брат на двадцать три сантиметра выше меня и тяжелее на двадцать килограммов.

– Все очень соразмерно, – чуть смущенно ответил отец. – Ты выглядишь как Аполлон из Бельведера, только фигового листочка не хватает.

Джек начал одеваться. Он продолжал:

– Интересно у нас с Марком получается. Мы с ним дружим, он мой старший брат. С точки зрения умственной работы, мы – идеальная пара. Когда мы включаемся в решение ка кой-то задачи, мы сами не замечаем, как сливаемся в метаконцерт. У нас как будто одна голова на двоих. Знаешь, когда исполняют дуэтом какую-нибудь быструю вещь… Но что ка сается жизни… Я просто не могу понять его. Он, например, убеждает меня ни в коем случае не становиться существом с явно очерченными половыми признаками. Утверждает, что это, мол, отвлекает от главного, ради чего мы существуем. Нельзя растрачивать жизненную энергию, нельзя терять время. Он называет меня глупцом за то, что меня притягивает и эта сторона человеческой натуры.

Поль поиграл бровями, потом тихо, задумчиво произнес:

– Иногда Марк становится невыносимо скучен. Этакий занудный ученый осел… Подожди, дай срок, он тоже взвоет от любовной жажды. Попомни мои слова, наступит день, когда и он потеряет голову.

– Ты так думаешь? – спросил Джек, надевая рубашку. – Искренне надеюсь на это. Но его воздержание и нежелание разговаривать на эту тему ставит меня в трудное положение. Мне не с кем посоветоваться… До сих пор мне хватало минимума плоти, чтобы казаться человеком, но теперь я хочу воплотиться полностью. По крайней мере, насколько это возможно. До сих пор у меня понятия не было о внутренних органах…

– Я не знал об этом, сынок, – с грустью сказал отец. Джек приступил к надеванию носков. В общем-то у него это неплохо получалось.

– Это тело я сконструировал сам. Проштудировал медицинские справочники – особенно мне помогли работы дедушки по оперантской сексуальности. Конечно, я еще далек от совершенства, но кое-что мне удалось. Кое-что удалось!.. Теперь я обладаю полноценной сенсорной и кровеносной системами, нервами, половыми органами. У меня есть даже по ловые железы, способные вырабатывать гормоны. Но вот в чем сложность: у меня отсутствует хорошо отлаженная программа для спонтанной стимуляции мужской сексуальной активности.

Отец обалдело – в полном смысле слова – посмотрел на него, потом развел руками.

– Ну-у, я не знаю… Если я тебя правильно понял, то в принципе структура твоей мыслительной деятельности, нервная система – человеческие?

– Надеюсь, что да.

– Я спрашиваю об этом, потому что нормальное сексуальное влечение и тем более общение – по существу функция сознания, а не плоти. По крайней мере, у человека это так. Тут все имеет значение: и воображение и физиология… Воображение прежде всего. Ты в общем-то реагируешь не на самку, а на конкретную женщину. Твой половой инстинкт возникает не сам по себе, хотя и такое случается, но возбуждается при виде… э-э… конкретного объекта. Желание возникает, когда ты… э-э… неравнодушен к ней. Я имею в виду конкретный объект. Вспоминаешь о ней – то есть об объекте, мечтаешь вновь, значит, увидеться с ним, точнее, с ней. – Поль вытер пот со лба. – Конечно, мои целительные способности не так сильны, как у Марка, но я постараюсь дать тебе толчок. Направить, так сказать.

– Я думаю, – ответил Джек, – ты не совсем понял меня, папа. В этом смысле у меня все нормально, все работает. Я испытываю эрекцию, способен и к семяизвержению. С точки зрения физиологии у меня полный порядок. Но я – как бы тебе сказать… я реагирую только на плоть. Мне не хватает либидо, этой неуемной жажды, возникающей, конечно, только с помощью воображения. Мне надо, чтобы желание запускалось посредством мысли, если хочешь – мечты об этом, а не с помощью препаратов или физической стимуляции. В этом смысле я еще далеко не совершенен.

Поль вроде бы начал прозревать. Между тем Джек продол жал:

– Я бы хотел, чтобы первая близость между мной и моей женой явилась чем-то желанным. Итогом, что ли… А не так: потру – встает, а внутри никакого желания. И не потому, что не хочу, а потому, что не знаю, что такое «хотеть». Ну как, например, было у дяди Роджи с Элен Донован? Прежде чем произошла физическая близость, они испытывали наслаждение от разговоров друг с другом, от того, что могут просто смотреть друг на друга. Он мне рассказывал об этом. Это было такое чувство… Я тоже хочу испытать что-нибудь подобное.

Поль удивился:

– Роджи?! Чувства? Черт побери! Да эта старая перечница в отношении чувств мне в подметки не годится!

– Роджи рассказывал мне, что испытывал любовь с первого взгляда, – тихо добавил Джек. – Неужели так бывает? Он еще признался, что продолжает любить Элен, хотя, по его словам, не раз пытался выбросить ее из памяти. Мой собственный опыт с Доротеей почти равен нулю, исключая внутреннее влечение. С ней интересно, она меня понимает, а вот Роджи рассказывал, что его влечение к Элен было каким-то иррациональным. По моим наблюдениям, это всеобщий феномен. Хотя, конечно, вот у дедушки Дени, по-моему, влечение прежде всего должно возникать на интеллектуальной основе и только потом возникнет половое желание.

– Послушай, у меня голова идет кругом! Хотя, конечно, твой вопрос уместен. Знаешь, Джек, у всех по-разному – вот единственный и всеобщий закон в любовных делах. Я, нап ример, могу судить только исходя из собственного опыта.

– Это не будет пошлостью с моей стороны или бестактностью, если я спрошу: ты любил маму?

Отец посмотрел на сына.

– Что ж, это моя вина, раз ты теперь задаешь такие воп росы. Поэтому я отвечу. В молодости я во многом напоминал Марка – та же непреклонная решимость совершить что-либо великое, половое воздержание, хотя не в такой категоригорической форме, как у твоего брата. У меня были случайные связи, однако меня они не удовлетворяли. Впервые я увидал Терезу – твою маму – в Нью-Йорке, в 2036 году. На сцене Метро политен-Опера… Мне было двадцать два года, зеленый политик с очень высоким метакоэффициентом и отличной репутацией у попечителей. Ей в ту пору было девятнадцать. Это был ее дебют, она пела главную партию в «Лючии ди Ламмермур». Успех был потрясающий – после спектакля публика вскочила, гром оваций, крики, восторг. Пятнадцать минут аплодисментов!.. Все вокруг заговорили, что родилась новая звезда. Я ничего этого не замечал. То есть для меня это были ничего не значащие слова… Все не о том. Не о главном. Когда я впервые услышал ее голос, у меня… все внутри переверну лось.

– Ты имеешь в виду увеличение либидо? – спросил Джек.

Отец от неожиданности моргнул, потом, отрываясь от воспоминаний, тупо глянул на сына. На лице Джека был написан искренний интерес.

– Давай договоримся так: мне пришлось применить всю свою метатворительную силу, чтобы сохранить контроль над собой. Чтобы не кричать от радости, не топать ногами – ну, и так далее… Слушая ее, я впервые с ужасом подумал, что магия существует, что эта дрожь в моем теле – . прикосновение к чему-то запредельному, одухотворенному. У нее была удивительная, совершенно оригинальная метасила. Дени тогда так и сказал. Потом он добавил, что иначе подобное чудо не объяснишь. Мне не надо было ничего объяснять, я знать ни чего не хотел ни про метасилу, ни про это… как ты его назвал? – либидо. Я знал только одно: если она не станет моей, я погибну.

– Так вы поженились?

– Ну, не сразу. Через пять месяцев. Свадьбу сыграли прямо там, на сцене Метрополитен. Следующие четыре года были счастливейшими в моей жизни. У нас родились Марк, Мари, Мадлен. Все трое с выдающимися оперантскими способностями. Потом пошло… Люк родился с большими отклонениями от нормы, все другие дети рождались мертвыми или умирали через несколько дней. Это была ужасная пора для Терезы. Голос у нее пропал, она очень изменилась. Тесты показали, что ее плоть претерпела какие-то странные мутации – возможно; сразу после рождения нашего третьего здорового ребенка.