Текст книги "Россия: характеры, ситуации, мнения. Книга для чтения. Выпуск 2. Ситуации"

А. П. Чехов. Глупый француз

Кло́ун из ци́рка бра́тьев Гинц, Ге́нри Пуркуа́, зашёл в моско́вский тракти́р[40]40
  Трактир (устар.) – гостиница с рестораном.


[Закрыть] Те́стова поза́втракать.

– Да́йте мне консоме́! – приказа́л он полово́му.[41]41
  Половой (устар.) – слуга в трактире или в гостинице.


[Закрыть]

– Прика́жете с пашо́том и́ли без пашо́та?

– Нет, с пашо́том сли́шком сы́тно… Две-три гре́нки, пожа́луй, да́йте…

В ожида́нии, пока́ подаду́т консоме́, Пуркуа́ занялся́ наблюде́нием. Пе́рвое, что бро́силось ему́ в глаза́, был како́й-то по́лный господи́н, сиде́вший за сосе́дним столо́м и приготовля́вшийся есть блины́.

«Как, одна́ко, мно́го подаю́т в ру́сских рестора́нах! – поду́мал францу́з, гля́дя, как сосе́д полива́ет свои́ блины́ горя́чим ма́слом. – Пять блино́в! Ра́зве оди́н челове́к мо́жет съесть так мно́го те́ста?»

Сосе́д между те́м пома́зал блины́ икро́й, разре́зал все их на полови́нки и проглоти́л скоре́е, чем в пять мину́т…

– Челаэ́к! – оберну́лся он к полово́му. – Пода́й ещё по́рцию! Да что у вас за по́рции таки́е? Пода́й сра́зу штук де́сять и́ли пятна́дцать! Дай балыка́[42]42
  Балык – просоленная и провяленная спинка красной рыбы.


[Закрыть]… сёмги, что ли!

«Стра́нно… – поду́мал Пуркуа́, рассма́тривая сосе́да. – Съел пять куско́в те́ста и ещё про́сит! Впро́чем, таки́е фено́мены не составля́ют ре́дкости… У меня́ у самого́ в Брета́ни был дя́дя Франсуа́, кото́рый на пари́ съеда́л две таре́лки су́па и пять бара́ньих котле́т… Говоря́т, что есть та́кже боле́зни, когда́ мно́го едя́т…»

Полово́й поста́вил перед сосе́дом го́ру блино́в и две таре́лки с балы-ко́м и сёмгой. Господи́н вы́пил рю́мку во́дки, закуси́л сёмгой и принялся́ за блины́. К вели́кому удивле́нию Пуркуа́, ел он их спеша́, едва́ разжёвывая, как голо́дный…

«Очеви́дно, бо́лен… – поду́мал францу́з. – И неуже́ли он, чуда́к, во-обража́ет, что съест всю э́ту го́ру? Не съест и трёх куско́в, как желу́док его́ бу́дет уже́ по́лон, а ведь придётся плати́ть за всю го́ру!»

– Дай ещё икры́! – кри́кнул сосе́д, утира́я салфе́ткой ма́сленые гу́бы. – Не забу́дь зелёного лу́ку!

«Но… одна́ко, уж полови́ны горы́ не́ту, – ужасну́лся кло́ун. – Бо́же мой, он и всю сёмгу съел? Э́то да́же неесте́ственно… Не мо́жет быть! Будь э́тот господи́н у нас во Фра́нции, его́ пока́зывали бы за де́ньги… Бо́же, уже́ нет горы́!»

– Пода́шь буты́лку Нюи́… – сказа́л сосе́д, принима́я от полово́го икру́ и лук. – То́лько погре́й снача́ла… Что ещё? Пожа́луй, дай ещё по́рцию блино́в… Поскоре́й то́лько…

– Слу́шаю… а по́сле блино́в что прика́жете?

– Что́-нибудь поле́гче… Закажи́ по́рцию селя́нки из осетри́ны по-ру́сски и… и… Я поду́маю, ступа́й!

«Мо́жет быть, э́то мне сни́тся? – изуми́лся кло́ун, отки́дываясь на спи́нку сту́ла. – Э́тот челове́к хо́чет умере́ть. Нельзя́ безнака́занно съесть таку́ю ма́ссу. Да, да, он хо́чет умере́ть! Э́то ви́дно по его́ гру́стному лицу́. И неуже́ли прислу́ге не ка́жется подозри́тельным, что он так мно́го ест? Не мо́жет быть!»

Пуркуа́ подозва́л к себе́ полово́го и спроси́л шёпотом:

– Послу́шайте, заче́м вы так мно́го ему́ подаёте?

– То есть, э… э… они́ тре́буют-с![43]43
  – с (устар.) – частица, употребляющаяся после любого слова в речи для придания вежливости, почтительности.


[Закрыть] Как же не подава́ть-с? – удиви́лся полово́й.

– Стра́нно, но ведь он таки́м о́бразом мо́жет до ве́чера сиде́ть здесь и тре́бовать! Е́сли у вас у сами́х не хвата́ет сме́лости отка́зывать ему́, то доложи́те метрдоте́лю, пригласи́те поли́цию.

Полово́й пожа́л плеча́ми и отошёл.

«Дикари́! – возмути́лся про себя́ францу́з. – Они́ ещё ра́ды, что за столо́м сиди́т сумасше́дший, самоуби́йца, кото́рый мо́жет съесть на ли́шний рубль! Ничего́, что умрёт челове́к, была́ бы то́лько вы́ручка!»

– Поря́дки, не́чего сказа́ть! – проворча́л сосе́д, обраща́ясь к францу́зу. – Меня́ ужа́сно раздража́ют э́ти дли́нные антра́кты! От по́рции до по́рции изво́ль ждать полчаса́! Э́так и аппети́т пропадёт к чёрту, и опозда́ешь… Сейча́с три часа́, а мне к пяти́ на́до быть на юбиле́йном обе́де.

– Pardon, monsieur, – побледне́л Пуркуа́, – ведь вы уж обе́даете!

– Не-ет… Какой же э́то обе́д? Э́то за́втрак… блины́…

Тут сосе́ду принесли́ селя́нку. Он нали́л себе́ по́лную таре́лку, поперчи́л кайе́нским пе́рцем и стал есть…

«Бедня́га… – продолжа́л ужаса́ться францу́з. – И́ли он бо́лен и не замеча́ет своего́ опа́сного состоя́ния, и́ли же он де́лает всё э́то наро́чно… с це́лью самоуби́йства… Бо́же мой, знай я, что наткну́сь здесь на таку́ю карти́ну, то ни за что бы не пришёл сюда́! Мои́ не́рвы не выно́сят таки́х сцен!»

И францу́з с сожале́нием стал рассма́тривать лицо́ сосе́да…

«Пo-ви́димому, челове́к интеллиге́нтный, молодо́й… по́лный сил… – ду́мал он, гля́дя на сосе́да. – Быть мо́жет, прино́сит по́льзу своему́ оте́честву… и весьма́ возмо́жно, что име́ет молоду́ю жену́, дете́й… Су́дя по оде́жде, он до́лжен быть бога́т, дово́лен… но что же заставля́ет его́ реша́ться на тако́й шаг?.. И неуже́ли он не мог избра́ть друго́го спо́соба, что́бы умере́ть? Чёрт зна́ет, как дёшево це́нится жизнь! И как ни́зок, бесчелове́чен я, си́дя здесь и не идя́ к нему́ на по́мощь! Быть мо́жет, его́ ещё мо́жно спасти́!

Пуркуа́ реши́тельно встал из-за стола́ и подошёл к сосе́ду.

– Послу́шайте, monsieur, – обрати́лся он к нему́ ти́хим, вкра́дчивым го́лосом. – Я не име́ю че́сти быть знако́м с ва́ми, но тем не ме́нее, ве́рьте, я друг ваш… Не могу́ ли я нам помо́чь че́м-нибудь? Вспо́мните, вы ещё мо́лоды… у вас жена́, де́ти…

– Я вас не понима́ю! – замота́л голово́й сосе́д, тара́ща на францу́за глаза́.

– Ах, monsieur, ведь я отли́чно ви́жу! Вы так мно́го еди́те, что… тру́дно не подозрева́ть…

– Я мно́го ем?! – удиви́лся сосе́д. – Я?! По́лноте[44]44
  Полноте (устар.) – довольно, хватит, да что вы, перестаньте.


[Закрыть]… Как же мне не есть, е́сли я с са́мого утра́ ничего́ не ел?

– Но вы ужа́сно мно́го еди́те!

– Да ведь не вам плати́ть! Что вы беспоко́итесь? И во́все я не мно́го ем! Погляди́те, ем, как все!

Пуркуа́ погляде́л вокру́г себя́ и ужасну́лся. Половы́е носи́ли це́лые го́ры блино́в… За стола́ми сиде́ли лю́ди и поеда́ли э́ти го́ры, сёмгу, икру́… с таки́м же аппети́том и бесстра́шием, как и его́ сосе́д.

«О, страна́ чуде́с! – ду́мал Пуркуа́, выходя́ из рестора́на. – Не то́лько кли́мат, но да́же желу́дки де́лают у них чудеса́! О, страна́, чудна́я страна́!»

* * *

Чехов Антон Павлович (1860–1904) – великий русский писатель и драматург. Начинал как автор небольших юмористических рассказов, публиковавшихся в развлекательных журналах. Создатель нового театра, где соединяются реально-бытовой и условно-метафорический планы. Для стиля характерны объективная манера, отказ от традиционного сюжета, внутренний сюжет, связанный с душевным миром героя.

Вопросы и задания

1. Опишите обстановку в трактире.

2. Что заказывает сосед Пуркуа? Как он ест?

3. Почему Пуркуа решает помочь соседу? Как он это делает?

4. Почему Пуркуа называет Россию страной чудес?

5. Знакомы ли вы с русской кухней? В какой ситуации вы с ней познакомились?

Тэффи. Рассказы

Блин

Э́то бы́ло давно́. Э́то бы́ло ме́сяца четы́ре наза́д.

Сиде́ли мы в души́стую ю́жную ночь на берегу́ А́рно. То есть сиде́ли-то мы не на берегу́ – где ж там сиде́ть: сы́ро и гря́зно, да и неприли́чно, – а сиде́ли мы на балко́не оте́ля, но уж так при́нято говори́ть для поэти́чности. Компа́ния была́ сме́шанная – ру́сско-италья́нская. Так как ме́жду на́ми не́ было ни чересчу́р бли́зких друзе́й, ни ро́дственников, то говори́ли мы друг дру́гу ве́щи исключи́тельно прия́тные. В осо́бенности в смы́сле междунаро́дных отноше́ний.

Мы, ру́сские, восторга́лись Ита́лией. Италья́нцы выска́зывали твёрдую уве́ренность, что Росси́я так же прекра́сна. Они́ крича́ли, что италья́нцы ненави́дят со́лнце и не перено́сят жары́, что они́ обожа́ют моро́з и с де́тства мечта́ют о сне́ге.

В конце́ концо́в мы так убе́дили друг дру́га в досто́инствах на́ших ро́дин, что уже́ уста́ли.

– Да, коне́чно, Ита́лия прекра́сна, – заду́мались италья́нцы.

– А ведь моро́з – он… того́. Име́ет за собо́й… – сказа́ли и мы друг дру́гу.

И сра́зу почу́вствовали, что италья́нцы немно́жко со свое́й Ита́лией зазна́лись[45]45
  Зазнаться – заважничать, загордиться.


[Закрыть] и пора́ показа́ть им их настоя́щее ме́сто.

Они́ то́же ста́ли перешёптываться.

– У вас мно́го шипя́щих букв, – сказа́л вдруг оди́н из них. – У нас язы́к для произноше́ния о́чень лёгкий, а у вас все свистя́т и шипя́т.

– Да, – хо́лодно отвеча́ли мы. – Э́то происхо́дит оттого́, что у нас о́чень бога́тый язы́к. В на́шем языке́ нахо́дятся все существу́ющие в ми́ре зву́ки. Само́ собо́й разуме́ется, что при э́том прихо́дится иногда́ и присви́стнуть.

– А ра́зве у вас есть «ти-эйч», как у англича́н? – усомни́лся оди́н из италья́нцев. – Я не слыха́л.

– Коне́чно, есть. Ма́ло ли что вы не слыха́ли. Не мо́жем мы ка́ждую мину́ту «ти-эйч» произноси́ть. У нас и без того́ сто́лько зву́ков.

– У нас в а́збуке шестьдеся́т четы́ре бу́квы, – у́хнула[46]46
  Ухнуть – бросить, уронить.


[Закрыть] я.

Италья́нцы не́сколько мину́т мо́лча смотре́ли на меня́, а я ста́ла раз-гля́дывать луну́. Так бы́ло споко́йнее. Да и к тому́ же ка́ждый име́ет пра́во созида́ть сла́ву свое́й ро́дины, как уме́ет. Помолча́ли.

– Вот приезжа́йте к нам ра́нней весно́й, – сказа́ли италья́нцы, – когда́ всё цветёт. У вас ещё снег лежи́т в конце́ февраля́, а у нас кака́я красота́!

– Ну, в феврале́ у нас то́же хорошо́. У нас в феврале́ ма́сленица.[47]47
  Масленица – неделя перед Великим постом, которая отмечается печением блинов и разными развлечениями.


[Закрыть] Блины́ еди́м.

– А что же э́то тако́е – блины́?

Мы перегляну́лись. Ну как им объясни́ть, что тако́е блин!

– Блин – э́то о́чень вку́сно, – объясни́ла я. Но они́ не по́няли.

– С ма́слом, – сказа́ла я ещё точне́е.

– Со смета́ной, – вста́вил ру́сский из на́шей компа́нии.

Но вы́шло ещё ху́же. Они́ и блина́ себе́ не уясни́ли, да ещё и смета́ну не по́няли.

– Блины́, э́то – когда́ ма́сленица! – поня́тно сказа́ла одна́ из на́ших дам.

– Блины́… в них гла́вное – икра́, – объясни́ла друга́я.

– Э́то ры́ба! – догада́лся наконе́ц оди́н из италья́нцев.

Кака́я же ры́ба, когда́ их пеку́т из муки́! – рассмея́лась да́ма.

– Со смета́ной, – опя́ть вста́вил ру́сский.

– Блино́в о́чень мно́го едя́т, – продолжа́ла да́ма. – Съедя́т штук два́дцать. Пото́м боле́ют.

– Ядови́тые? – спроси́ли италья́нцы и сде́лали кру́глые глаза́. – Из расти́тельного ца́рства?

– Нет, из муки́. Мука́ ведь не растёт? Мука́ в ла́вке.

Мы замолча́ли и чу́вствовали, как ме́жду на́ми и ми́лыми италья́нцами легла́ глубо́кая тёмная про́пасть взаи́много недове́рия и непонима́ния.

Они́ перегляну́лись, перешепну́лись.

Жу́тко ста́ло.

– Зна́ете что, господа́, нехорошо́ у нас ка́к-то насчёт блино́в выхо́дит. Они́ нас за каки́х-то врале́й счита́ют.

Положе́ние бы́ло не из прия́тных.

Но ме́жду на́ми был челове́к основа́тельный, серьёзный – учи́тель матема́тики. Оп посмотре́л стро́го на нас, стро́го на италья́нцев и сказа́л отчётливо и вня́тно:

– Сейча́с я объясню́ вам, что тако́е блин. Для получе́ния его́ берётся окру́жность в пятна́дцать сантиме́тров в диа́метре. Она́ заполня́ется сме́сью из муки́ с молоко́м и дрожжа́ми. Зате́м всё э́то нагрева́ется на огне́, отделённом желе́зной средо́й. Что́бы сде́лать влия́ние огня́ ме́нее интенси́вным, желе́зная среда́ покрыва́ется олеи́новыми и стеари́новыми кисло́тами, то есть так называ́емым ма́слом. Полу́ченная путём нагрева́ния компа́ктная смесь вво́дится в органи́зм челове́ка, что в большо́м коли́честве вре́дно.

Учи́тель замолча́л и оки́нул всех торжеству́ющим взгля́дом.

Италья́нцы пошепта́лись и спроси́ли ро́бко:

– А с како́й це́лью вы всё э́то де́лаете?

Учи́тель отве́тил стро́го:

– Что́бы ве́село бы́ло!

* * *

Тэффи Надежда Александровна (1872–1952) – писатель и фельетонистка, один из ведущих сотрудников журнала «Сатирикон», издававшегося русской эмиграцией после 1917 года. Для её произведений характерен безукоризненный стиль, непринуждённость и разнообразие языковых средств.

1. Чем восторгались и что критиковали участники разговора?

2. Как русские объяснили, что такое блины?

3. Почему итальянцы не могли их понять?

4. Понятно ли объяснил учитель математики? Почему?

5. Как вы объяснили бы, что такое блины? Празднуют ли масленицу в вашей стране?

Раскаявшаяся судьба

По́сле генера́льной репети́ции подошла́ ко мне одна́ из актри́с, моло́денькая…

– Вы а́втор э́той пье́сы? У меня́ к вам про́сьба. О́чень больша́я про́сьба.

Я вздохну́ла: наве́рное, попро́сит приба́вить ей слов к ро́ли.

Актри́са покуса́ла ко́нчик носово́го платка́ и спроси́ла с упрёком:

– За что вы его́ так оби́дели? Неуже́ли вам не жаль его́?

– Кого́? – удиви́лась я.

– Да вот э́того ры́жего молодо́го челове́ка в ва́шей пье́се. Ведь он же, в су́щности, симпати́чный. Коне́чно, он не умён и не тала́нтлив. Но ведь он же не винова́т, он не злой, а вы позво́лили картёжнику обобра́ть его́ до ни́тки. За что же?

Я смути́лась.

– Послу́шайте… я не совсе́м понима́ю. Ведь е́сли бы э́того не́ было, так и пье́сы бы не́ было. Понима́ете? Э́то ведь сюже́т пье́сы.

Но она́ покуса́ла плато́чек и сно́ва спроси́ла с упрёком:

– Пусть так, пусть вы пра́вы. Но неуже́ли же вам само́й не жаль э́того дове́рчивого челове́ка? Заче́м же вы э́то позволя́ете? Зна́чит, вам не жаль.

– Послу́шайте! – твёрдо сказа́ла я. – Ведь э́то же я всё сама́ вы́думала. Понима́ете? Э́того ничего́ нет и не́ было. Чего́ же вы волну́етесь?

– Я зна́ю, что вы са́ми вы́думали. Раз вы вы́думали, так вы смо́жете и попра́вить. Зна́ете что: да́йте ему́ насле́дство. Соверше́нно неожи́данно.

Я молча́ла.

– Ну, хоть небольшо́е, рубле́й две́сти…

Я молча́ла.

– Неуже́ли не мо́жете? Ну, полтора́ста рубле́й.

Я молча́ла.

– Сто. Сто рубле́й. Ме́ньше тру́дно… Не мо́жете?

– Не могу́.

– Го́споди, как же мне быть. Я бы никогда́ не ста́ла проси́ть у вас, но ведь то́лько вы одна́ мо́жете помо́чь ему́! А вы не хоти́те. Зна́ете, я никогда́ не ду́мала, что вы така́я жесто́кая. Поло́жим, я не́сколько раз лови́ла вас на некраси́вых посту́пках: то вы мальчи́шку из меблиро́ванных ко́мнат вы́гнали и перед всем теа́тром показа́ли, како́й он идио́т. То расстро́или семе́йное сча́стье. Но чем же объясни́ть, что вы и тепе́рь не хоти́те попра́вить причинённое ва́ми зло? Ведь всё же от вас зави́сит.

– Да я не прочь, то́лько мы так всю пье́су испо́ртим. Поду́майте са́ми: вдруг ни с того́ ни с сего́[48]48
  Ни с того ни с сего – без причины.


[Закрыть] – насле́дство.

Я заду́малась. Действи́тельно, сви́нство с мое́й стороны́ губи́ть челове́ка. Ведь я, в су́щности, его́ судьба́.

– Как же быть дружо́к? – сказа́ла я актри́се. – Я сама́ ра́да помо́чь ему́, а тепе́рь уж по́здно. Генера́льная репети́ция прошла́, ве́чером спекта́кль.

– У́жас! У́жас! Поги́бнет челове́к. И как вы ра́ньше не поду́мали?

– Сама́ не понима́ю, – уны́ло согласи́лась я.

Мы о́бе замолча́ли. Сиде́ли, опусти́в го́ловы.

– Зна́ете что! Вдруг реши́ла я. – Мы всё-таки дади́м ему́ ты́сяч де́сять. То́лько не сего́дня, а пото́м, когда́ пье́са бу́дет напеча́тана в сбо́рнике. Ла́дно? Зна́ете, я да́же два́дцать ты́сяч дам ему́. Бог с ним…[49]49
  Бог с ним – здесь: ладно, пусть будет так.


[Закрыть]

– Ми́лая! Ми́лая! А … не серди́тесь то́лько… тому́ мальчи́шке, что вы оби́де… то есть кото́рого вы́гнали, то́же мо́жно что́-нибудь дать?

– Ну коне́чно. Э́тот ры́жий мо́жет встре́тить мальчи́шку и дать ему́ из двадцати́ ты́сяч – ну, хоть ты́сячи две.

– Да, да, э́то да́же хорошо́. Ну … а … с други́ми как?

– Погоди́те, да́йте то́лько вре́мя! Всех пристро́им.

– Ми́лая! Ми́лая! Зна́ете, у вас да́же лицо́ совсе́м друго́е ста́ло. Че́стное сло́во! Вот посмотри́те в зе́ркало.

Я посмотре́ла. Действи́тельно, совсе́м друго́е. А како́е – не скажу́.

1. О чём актриса попросила автора? Какие события происходят с героями пьесы?

2. Почему автор не хочет дать наследство герою?

3. Почему актриса называет автора пьесы жестокой?

4. Что решила автор пьесы?

5. Как бы вы вели себя в подобной ситуации на месте автора?

6. Опишите, какие чувства испытывают автор и актриса во время разговора? Как они изменяются? Как это выражено: 1) в репликах; 2) в жестах и мимике персонажей.

Как рак свистнул (Рождественский ужас)

Ёлка догоре́ла, го́сти разъе́хались.

Ма́ленький Пе́тя Жаботы́кин прислу́шивался к разгово́ру роди́телей. А разгово́р был интере́сный.

– После́дний раз де́лаю ёлку, – говори́л па́па Жаботы́кин. – Оди́н расхо́д, удово́льствия никако́го.

– Я ду́мала, твой оте́ц пришлёт нам что́-нибудь к пра́зднику, – вста́вила ма́ма Жаботы́кина.

– Да, чёрта с два![50]50
  чёрта с два (прост.) – ничего подобного, ничуть.


[Закрыть] Когда́ рак сви́стнет.[51]51
  Когда рак свистнет (прост.) – в неопределённом будущем, неизвестно когда, никогда.


[Закрыть]

– А я ду́мал, что он мне живу́ю лоша́дку пода́рит, – по́днял го́лову Пе́тя.

– Да, чёрта с два! Когда́ рак сви́стнет.

Па́па сиде́л, опусти́в го́лову. Пе́тя взгляну́л на отца́ и реши́л, что сейча́с мо́жно безопа́сно с ним побесе́довать.

– Па́па, когда́ рак сви́стнет, тогда́, зна́чит, всё бу́дет? А когда́ он сви́стнет?

Оте́ц уже́ собира́лся бы́ло отве́тить открове́нно на вопро́с сы́на, но, вспо́мнив, что долг отца́ быть стро́гим, сказа́л:

– Пошёл спать, поросёнок!

Пе́тя спать пошёл, но ду́мать про ра́ка не переста́л. Он ходи́л и разду́мывал, как бы так сде́лать, что́бы рак поскоре́е сви́стнул.

Стал Пе́тя расти́, стал бо́льше заду́мываться. Рак сви́стнуть не мо́жет, потому́ что у него́ и лёгких-то не́ту. Пусть так! Но неуже́ли же не мо́жет нау́ка возде́йствовать на ра́чий органи́зм и заста́вить его́ обзавести́сь лёгкими. Всю свою́ жизнь посвяти́л он э́тому вопро́су. Изуча́л строе́ние ра́ка, его́ жизнь, нра́вы, происхожде́ние и возмо́жности. Умира́я, сказа́л сы́ну:

– Сын мой! Рабо́тай для сча́стья бли́жних. Изуча́й ра́чий органи́зм, заста́вь ра́ка измени́ть свою́ нату́ру, ведь с ка́ждым ра́чьим сви́стом бу́дет исполня́ться одно́ из са́мых горя́чих и и́скренних челове́ческих жела́ний.

Когда́ он у́мер, сын взял на себя́ продолже́ние отцо́вского де́ла. Над э́тим же рабо́тал и пра́внук его́, а прапра́внук, ду́мая, что в Росси́и тру́дно занима́ться нау́чной рабо́той, перее́хал в Аме́рику. Америка́нцы не лю́бят дли́нных имён и ско́ро переименова́ли Жаботы́кина в ми́стера Дже́ба.

Прошло́ мно́го, о́чень мно́го лет. Мно́гое на све́те измени́лось, но сте́пень сча́стья челове́ческого оста́лась ро́вно в том же положе́нии, что и ра́ньше. Но вот ста́ло появля́ться в газе́тах стра́нное объявле́ние:

«Лю́ди! Гото́вьтесь! Акционе́рное о́бщество «Ми́стер Джеб энд ко́мпани» объявля́ет, что 25-го декабря́ сего́ го́да в пе́рвый раз сви́стнет рак и испо́лнится са́мое горя́чее жела́ние ка́ждого из ста челове́к (1 %). Гото́вьтесь!»

Снача́ла лю́ди не придава́ли большо́го значе́ния э́тому объявле́нию. Но чем бли́же подступа́л обе́щанный срок, тем ча́ще ста́ли призаду́мываться над америка́нской зате́ей. О́сенью компа́ния «Ми́стер Джеб энд ко́мпани» вы́пустила пе́рвые а́кции, кото́рые бы́стро пошли́ в го́ру. Вре́мя шло, бежа́ло, лете́ло.

25-го декабря́ с утра́ у́лицы бы́ли полны́ наро́да. Объя́влено бы́ло, что по получе́нии пе́рвой телегра́ммы дан бу́дет пу́шечный вы́стрел. Жда́ли, волнова́лись. Ро́вно в два часа разда́лся пу́шечный вы́стрел.

Но тут произошло́ непредви́денное: како́й-то высо́кий то́лстый полко́вник вдруг стал ка́к-то стра́нно надува́ться; он весь преврати́лся в продолгова́тый шар, пото́м зво́нко ло́пнул и разлете́лся во все сто́роны. Толпа́ шара́хнулась. Мно́гие бро́сились бежа́ть. Бле́дный солда́тик, кри́во улыба́ясь трясу́щимися губа́ми, сказа́л:

– Мой грех! Я ему́ пожела́л: «Чтоб те ло́пнуть![52]52
  Что б те лопнуть! – бранное выражение: ‘Пусть тебя разорвёт на части!’.


[Закрыть]»

Но никто́ не слу́шал его́, потому́ что все в у́жасе смотре́ли на стару́ху в ли́сьей шу́бе; она́ вдруг на глаза́х у всех сло́вно исче́зла под землёй.

– Провали́лась,[53]53
  Провалиться – упасть (обычно подо что-либо): провалиться под лёд, под землю, в люк; бранное выражение – Чтоб те провалиться!


[Закрыть] по́длая! – прошепта́ли чьи́-то гу́бы.

Безу́мная па́ника охвати́ла толпу́. Бежа́ли, са́ми не зна́я куда́. Жу́ткая ночь смени́ла кошма́рный ве́чер. Никто́ не спал. Вспомина́ли со́бственные чёрные жела́ния и жда́ли исполне́ния над собо́й чужи́х жела́ний. Лю́ди ги́бли как му́хи. Все до́брые жела́ния оказа́лись сли́шком вя́лыми и холо́дными, что́бы рак мог насвиста́ть их исполне́ние.

Челове́чество поги́бло бы, е́сли бы не жа́дность «Ми́стера Дже́ба энд ко́мпани», кото́рые переутоми́ли ра́ка, понужда́я его́ к непоси́льному сви́сту электри́ческим раздраже́нием. Рак сдох.[54]54
  Сдох (прост.) – умер.


[Закрыть] На моги́льном па́мятнике его́ мо́жно прочита́ть на́дпись:

«Здесь поко́ится сви́стнувший экземпля́р ра́ка – со́бственность “Ми́стера Дже́ба энд ко́мпани”, испо́лнивший са́мые и́скренние и горя́чие челове́ческие жела́ния. Не просыпа́йся!»

1. О чём говорили Петины родители, когда гости разъехались?

2. Правильно ли понял Петя фразу «Когда рак свистнет»? В какой ситуации её можно употреблять?

3. Как Петин праправнук стал мистером Джебом?

4. О чём объявила компания мистера Джеба?

5. Что случилось 25-го декабря?

6. Что думает Тэффи о человеческих желаниях? Согласны ли вы с ней?

К. М. Станюкович. Смотр. Морской рассказ

1

За не́сколько дней до Кры́мской войны́ на севасто́польском ре́йде стоя́ла эска́дра па́русного Черномо́рского фло́та. Когда́ на суда́х эска́дры колокола́ проби́ли 6, на при́стань пришёл адмира́л Вороты́нцев, кре́пкий и молодо́й для свои́х пяти́десяти семи́ лет, кото́рые он называ́л «сре́дним во́зрастом». Он не подня́лся, а взбежа́л по тра́пу на фла́гманский кора́бль «Султа́н Махму́д», о́тдал честь карау́лу и спусти́лся в каю́ту. Больша́я све́тлая каю́та была́ краси́вой, но без ро́скоши адмира́льских каю́т на совреме́нных суда́х. Адмира́ла встре́тил вестово́й,[55]55
  Вестовой – матрос, назначенный для выполнения служебных поручений офицеров.


[Закрыть] нося́щий стра́нную фами́лию Су́слик, пожило́й и серьёзный матро́с с ме́дной серьго́й в у́хе, в матро́сской руба́шке и босо́й. За мину́ту он снял с больши́х ног адмира́ла сапоги́, дал мя́гкие ту́фли и ста́рый сюрту́к.

– Ло́вко, отли́чно! – произнёс адмира́л, заку́ривая тру́бку.

Вестово́й хоте́л уйти́, но адмира́л сказа́л:

– Подожди́, Су́слик.

Он вдохну́л из тру́бки кре́пкий и вку́сный таба́к по рублю́ за фунт[56]56
  Фунт – русская мера веса, равная 409,05 г.


[Закрыть] и продо́лжил:

– Был сего́дня на обе́де у князя́ Соба́кина… Да-а… Больша́я персо́на прие́хала в наш Севасто́поль. Пе́рвый аристокра́т. Одна́ делика́тность. Смотри́те, моряки́, каки́е вы гру́бые и необразо́ванные… И всё го-соте́рны, го-лафи́ты, а шампа́нское по́сле су́па… Гро́мко сказа́ть нельзя́… Ви́дел таки́х, Су́слик?

– Нет, Макси́м Ива́нович!

– За́втра покажу́. Князь и до́чка его́ прие́дут посмотре́ть кора́бль, и мы дади́м за́втрак. Ты до́лжен быть у меня́ в по́лном пара́де. Чи́стая руба́шка. Побре́йся и обу́йся. Нельзя́ босо́му при ва́жной да́ме, ска́жут: гру́бый матро́с! – с иро́нией говори́л адмира́л. – Да смотри́, чёрт, руко́й не сморка́йся.

– Не оконфу́зю, Макси́м Ива́нович, – отве́тил Су́слик. – Прика́жете принести́ графи́н марса́лы, Макси́м Ива́нович?

– Молоде́ц, догада́лся. Дай вина́ и попроси́ прийти́ капита́на.

В каю́ту вошёл капита́н, пожило́й, то́лстый, в нём бы́ло что́-то фальши́вое, и офице́ры его́ не люби́ли.

– Хоти́те марса́лы? – спроси́л адмира́л. – Налива́йте, вино́ натура́льное. За́втра у нас смотр, Христофо́р Константи́нович. К нам прие́дет в оди́ннадцать часо́в князь Соба́кин. Захоте́л посмотре́ть кора́бль и с до́черью. Вот тут и пробле́ма.

– В како́м э́то смы́сле, Макси́м Ива́нович?

– Э́тот господи́н бои́тся везти́ заму́жнюю дочь на ру́сский вое́нный кора́бль. Говори́т мне: «Я слы́шал, ми́лый адмира́л, что на корабля́х тако́й морско́й жарго́н, что же́нщина сконфу́зится[57]57
  Конфузить – ставить человека в неудобное, неловкое положение.


[Закрыть]… Так, мо́жет быть, лу́чше не брать графи́ню?»

– Како́е представле́ние у кня́зя о фло́те! – сказа́л капита́н.

– Дура́цкое представле́ние! – кри́кнул адмира́л. – Наприме́р, Екатери́на Вели́кая не сконфу́зилась, когда́ адмира́л Свири́дов, расска́зывая ей о побе́де, стал руга́ться. Она́ была́ у́мная и сказа́ла: «Не стесня́йтесь, адмира́л. Я морски́х те́рминов не понима́ю». Да е́сли и услы́шит да́ма с ба́ка «морско́й те́рмин»? Ра́зве не слы́шала на у́лице? Князь не о́чень у́мный. Я дал сло́во, что не сконфу́зим графи́ню, по́няли?

– Есть!

– За́втра ни одного́ «морско́го те́рмина», Христофо́р Константи́ныч. На ба́ке[58]58
  Бак – носовая часть верхней палубы судна.


[Закрыть] все руга́ются, осо́бенно бо́цманы и у́нтер-офице́ры… Но пусть при да́ме молча́т… И офице́ры что́бы придержа́ли языки́… Ни одно́й кома́нды не мо́гут ко́нчить без прибавле́ния… Так побо́льше, зна́ете ли, хара́ктера… На час, не бо́льше…

– Да, господи́н адмира́л, уже́ одно́ посеще́ние таки́х высо́ких персо́н, как господи́н князь и госпожа́ графи́ня, обра́дует госпо́д офице́ров!

– Что за глу́пости вы говори́те? – кри́кнул Макси́м Ива́ныч. – Кака́я там ра́дость? Лаке́йство! Э́то клевета́ на офице́ров… Ничего́ не говори́те офице́рам! По́няли? Я сам их попрошу́, и они́ пойму́т… Слы́шали? А вас бо́льше не заде́рживаю.

Капита́н вы́шел, как ве́жливый, боязли́вый кот от показа́вшей зу́бы соба́ки. Адмира́л, кра́сный от мно́гих рю́мок марса́лы и от гне́ва, сказа́л:

– Кака́я по́длая лаке́йская душа́!

Ста́рший офице́р собра́л на ба́ке всех бо́цманов, у́нтер-офице́ров и старши́н и сказа́л:

– Слу́шайте, ребя́та! За́втра у нас смотр. Прие́дет петербу́ргский генера́л и с ним дочь, молода́я графи́ня… И така́я, что не мо́жет слы́шать руга́тельного слова́. Сра́зу пла́чет!

Среди́ матро́сов послы́шался смех.

– Не вида́ла, зна́чит, матро́сов, – сказа́л оди́н бо́цман.

– Но наш адмира́л защити́л вас, ребя́та. Привози́те, сказа́л, да́му, боцмана́ не оконфу́зят.

Польщённые дове́рием адмира́ла и ста́ршего офице́ра, кото́рого люби́ли за откры́тый до́брый хара́ктер, все обеща́ли показа́ть себя́ и не оконфу́зить. Ста́рший офице́р ушёл, а матро́сы ещё до́лго говори́ли о посеще́нии петербу́ргского генера́ла и его́ щу́плой[59]59
  щуплый – слабый, хилый, невзрачный.


[Закрыть] и боязли́вой до́чке. По́сле спу́ска фла́га адмира́л пригласи́л к себе́ офице́ров и объясни́л им ситуа́цию.

– Да́ма бу́дет с ним, дочь его́!

Не́чего и говори́ть, что офице́ры обеща́ли, а молодо́й лейтена́нт Андриа́нов сказа́л, красне́я, как тюльпа́н:

– Одно́ прису́тствие же́нщины, Макси́м Ива́ныч, же́нщины… кото́рое влия́ет… и… и…

И адмира́л помо́г лейтена́нту:

– И хоро́шенькая, Арка́дий Серге́ич… Да! И стро́йная… и… Есть на что посмотре́ть… И лю́бит себя́ показа́ть, – сказа́л, смея́сь, адмира́л.