Текст книги "Оригинальные школьные праздники и тематические вечера"

 
Ладно, хватит препираться,
Надо делом заниматься!
 

Кл. руководитель 3.

 
Это что у нас за дело?
 

Кл. руководитель 1.

 
Время в школе пролетело,
А они все те же дети…
Я тут как-то на рассвете
Вдруг проснулась от сознанья,
Что не все дала им знанья!
 

Кл. руководитель 3.

 
Список книг дай,
Пусть читают,
Что не знают – наверстают!
 

Кл. руководитель 1.

 
Ты меня не понимаешь,
Да еще перебиваешь!
О другом мои тревоги:
Им сейчас свои дороги
Пришло время выбирать,
В институты поступать.
 

Кл. руководитель 2.

 
Кто-то в армию призвался,
Кто-то замуж вдруг собрался…
 

Кл. руководитель 3.

 
Да дела… А мы причем?
 

Кл. руководитель 1.

 
Если школа – это дом,
То и мы за них в ответе
Ты пойми, ведь наши дети!
 

Кл. руководитель 2.

 
Школьной жизни тяжкий крест
Мы несли наперевес.
 

Кл. руководитель 1.

 
Вместе с ними мы учились
И того, что есть, добились.
 

Кл. руководитель 2.

 
Кто без них мы? Жены, мамы!
 

Кл. руководитель 1.

 
Где уроки? Где программы?
 

Кл. руководители 1 и 2. (вместе)

 
А при них мы педагоги!
 

Кл. руководитель 3.

 
У вас прям звучит – как боги!
 

Кл. руководитель 1.

 
Знанья дать – одна задача.
Им сейчас важна удача,
Чтобы после всех учений,
Жизнь начать без приключений.
 

Песня на мелодию «Ах, водевиль, водевиль».

 
Никаким предсказаньям не верьте,
Ни по карте и ни по руке.
В 21 тысячелетье
Вам предскажем на дневнике.
Не пугайтесь вы дальней дороги,
Верьте людям, и только тогда
К счастью вас поведет от порога
Путеводная ваша звезда.
 

Припев:

 
Что сказать, ну что сказать,
Конечно, мы вас любим,
Желаем светлого пути,
Вас точно не забудем.
В жизни множество тайн и явлений.
И науке их не объяснить.
Мы с небес часто ждем озарений,
Чтоб поступок любой совершить.
Только смело идите вы к цели,
Пусть всегда и во всем вам везет.
Никогда не садитесь на мели,
Ну а школа к себе в гости ждет.
 

СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Песня родителей на мелодию песни Ю. Антонова «Море».

 
Незаметно подрастают
Наши дети дорогие.
Их совсем недавно только
В первый класс сюда вели.
И не верится нам просто —
Нас мальчишки выше ростом,
А девчонки, как невесты,
Расцвели!
 

Припев:

 
Школа, школа, до свиданья,
Эту песню на прощанье
Дарим всем, кто в этом зале,
Столько здесь всего сказали,
Школа, школа, до свиданья.
 
 
Мы в долгу таком огромном,
Педагоги, перед вами,
Знаем, часто было с нами
Трудно разговор вести.
Мы всегда все на работах,
Мы всегда в своих заботах.
На своих плечах пришлось вам
Все нести.
 

Припев:

 
Школа, школа, до свиданья,
Жаль, пришла пора прощанья.
Сколько песен было спето,
Сколько здесь сердец согрето.
Школа, школа, до свиданья.
 

СЦЕНА ПЯТНАДЦАТАЯ

Перед финальными словами директора на сцену выходят ведущие – 2 юноши и 2 девушки.

Ведущий 1.

 
Скажи, Евгений, ведь недаром
Герой из фильма «С легким паром»
Из бани прямиком
Не в дом врача или актрисы,
Иль новой русской директрисы,
Приехал «под шофе», но чистый
Он в педагога дом.
 

Ведущий 2.

 
Да, есть училки в наше время…
Могучее, лихое племя,
Умны, как знатоки.
Не сахар им досталась доля,
Зарплата – смех. Одна лишь воля!..
Не будь на нас надежды боле,
Ушли бы в челноки.
 

Ведущий 3.

 
Но променять не каждый рад
Ряд школьный на торговый ряд.
А чтоб такому не случиться,
Необходимо что?
Учиться.
 

Ведущий 4.

 
И вот проделан этот путь.
Чему-нибудь и как-нибудь
Мы научились понемногу,
А впрочем, слово педагогу —
 

(ФИО директора).

Заключительная песня на мелодию «Маленькая страна»

 
Есть за домами, за лесами
Маленькая страна,
Там люди с добрыми глазами,
Там жизнь любви полна.
Там очень хочется учиться
Десять прекрасных лет,
В школьном дворце живет жар-птица,
Там зла и горя нет.
 

Припев:

 
Маленькая страна,
Маленькая страна,
Каждый расскажет и покажет —
Вот она, вот она!
Маленькая страна,
Маленькая страна
Там, где душе светло и ясно,
Там, где всегда весна.
 
 
Эта страна нам часто снится,
Но миг уйти придет,
Наш выпускник, пора проститься —
Твой начался полет.
Час расставания назначен
В школьной твоей стране.
Май наступил, а это значит,
Грустно тебе и мне!
 

Припев.

ДОРОГАМИ ВОЙНЫ

Оформление: маскировочная сетка, солдатская каска с красной гвоздикой, патефон, громкоговоритель. Календарь.

Чтец 1.

 
Память, память, за собою позови
В те далекие промчавшиеся дни,
Ты друзей моих погибших оживи,
А друзьям живущим молодость верни.
Память, память, ты же можешь, ты должна
На мгновенье эти стрелки повернуть,
Я хочу не просто вспомнить имена,
Я хочу своим друзьям в глаза взглянуть…
 

На фоне этого отрывка на экране демонстрируются кадры военной хроники.

На авансцену выходит Ведущий (юноша с белыми висками). Его выхватывает луч прожектора, если такой эффект возможен, он изображает фронтовика, от его имени пойдет рассказ.

Чтец 2.

 
Яблоневым цветом
Мирный день расцвечен,
Солнце в небе ясном,
Мир и тишина.
Позади дороги, позади тревоги,
Позади ужасная война.
 

Ведущий.

 
Солнце согревает мирные рассветы,
И сирень бушует снова по весне.
Юность фронтовая, далеко ты, где ты?
Внукам расскажу я правду о войне.
 

Звучит мелодия «Рио-рита». Импровизированная танцплощадка. На танцплощадке танцуют три пары, на лицах улыбки, что-то шепчут друг другу, смеются. Мелодия внезапно обрывается, сменяясь нарастающим воем авиабомб, разрывов снарядов. Девушки в ужасе закрывают головы руками. Юноши пытаются их заслонить от страшных ударов.

Чтец 3 (за сценой голосом Левитана). 22 июня, в 4 часа утра, без объявления войны гитлеровская Германия вероломно нарушила границы Союза Советских Социалистических Республик.

Небольшая группа людей напряженно слушает сообщение, стоя у репродуктора.

Чтец 1. Война!

Чтец 2.

 
22 июня, ровно в 4 утра,
Киев бомбили,
Нам объявили,
Что началась война…
 

Ведущий. Прервалась мирная жизнь людей. Мечты, любовь, счастье – всё опалил огонь жестокой кровопролитной войны.

Звучит песня «Священная война». На сцене – проводы солдат: девушки, еще в тех же светлых платьях, плачут, обнимая молодых солдат, уходящих на фронт. Солдаты строятся, проходят по сцене.

Чтец 4 (девушка).

 
Ах, война, что ты сделала, подлая:
Стали тихими наши дворы,
Наши мальчики головы подняли,
Повзрослели они до поры,
 

Чтец 5 (девушка).

 
На пороге едва помаячили
И ушли – за солдатом солдат…
До свидания, мальчики!
Мальчики,
Постарайтесь вернуться назад!
 

Чтец 6 (девушка).

 
Нет, не прячьтесь вы,
будьте высокими,
Не жалейте ни пуль, ни гранат,
И себя не щадите…
Но все-таки
Постарайтесь вернуться назад!
 

Девушки машут солдатам платочками.

Чтец 4 (девушка). Беззаботная мирная жизнь сменилась военными буднями. 4 года войны. 1418 дней беспримерного народного подвига. 1418 дней крови и смертей, боли и горечи утрат, гибели лучших сыновей и дочерей России. Война проверяла людей на верность и самоотверженность, честность и благородство, мужество и бесстрашие.

Чтец 1. Война ворвалась в нашу жизнь неожиданно, мы не были готовы к ней, нас ошеломляло происходящее. Пока мы не смогли понять, что происходит и как-то собрать свои силы, наступил декабрь, фашисты продвинулись в глубь страны уже на тысячу километров. Сгорели тысячи городов и сел. Враг остановился перед сердцем нашей Родины – Москвой.

Чтец 5 (девушка). И здесь снова прозвучали слова «Москва за нами». Москвичи мобилизовали все силы. В бой шли вчерашние школьники. Москва собрала все силы, чтобы дать достойный отпор врагу. 7 ноября 1941 года на Красной площади состоялся военный парад. Вся страна слышала дробный шаг наших солдат. Вся страна с замиранием сердца следила, как полки, пройдя перед трибунами Мавзолея, шли в бой. И даже враг содрогнулся, узнав, как сильны духом русские люди.

Фонограмма песни:

 
«Мы не дрогнем в бою за столицу свою,
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной обороны стальной
Разгромим, уничтожим врага».
 

Ведущий. В ноябре 41-го враг рвался к Москве. Недалеко от Лобни находится поселок Красная Поляна, отсюда всего 27 км до Кремля. На карте это самая ближняя точка, которую заняли фашисты. Отсюда с холма в бинокль в хорошую погоду можно было рассмотреть стены и башни Кремля. Здесь находятся стратегически важные объекты, это и железная дорога, и канал Москва-Волга, за него шли наиболее жестокие бои в районе Яхромы на Перемиловской высоте. И если бы немецко-фашистким войскам удалось захватить канал, Москва была бы затоплена согласно их планам.

Чтец 2. «После упорных боев наши войска отошли…»

 
Весть тяжелей, вряд ли бывает, солдат.
Хватит тебе отступать…
Да, у нас много земли.
Но… «Позади Москва!»
Грозен приказа раскат.
Больше ни шагу назад!
Отечество нам не простит…
Праздник вернется и к нам —
надо его возвратить.
Родина-мать зовет!
И тот, кто жив, не убит.
Кто в мерзлой земле не лежит,
Чье сердце от гнева кипит,
Должен за всех отомстить.
Да, за все отомстить —
правда земли такова,
Правда небес такова.
И нету другой на земле.
 

Ведущий. И вот именно здесь, в районе Яхромы в ночь с 5 на 6 декабря дивизия под командованием генерала Кузнецова выбила врага за канал и начала победоносное шествие на запад.

Чтец 6 (девушка).

 
Идут солдаты… Идут на запад.
Их в битве много поляжет завтра.
Стегает ветер солдат по лицам.
Им надо в землю до света врыться —
Вкопаться надо и вгрызться надо!
Катает эхо гул канонады…
Идут солдаты… Идут на запад.
Их в битве много поляжет завтра.
 

Песня «У деревни Крюково».

Чтец 1. Мы все были на войне прежде всего солдатами, но ни один из нас не забывал о том, что он – человек. Не забывали об этом и другие товарищи, поддерживали друг друга словом, шуткой, песней. А задушевная песня особенно лечила наши израненные войной души. Вот послушайте разговор в землянке после тяжелых боев, во время небольших передышек.

Чтец 3.

 
После нескольких боев
Вдруг нам передышка:
Кто сухарь грызет, кто спит…
– Что грустишь, братишка?
Ты же выжил, победил
В рукопашном бое.
Ты – наш славный командир,
Что, скажи, с тобою?
– Хоть не ранен я в бою,
В сердце моя рана,
И от вас, друзей своих,
Я скрывать не стану:
Нет давно уже письма,
Где-то запропало.
Я не знаю ничего,
Что с семьею стало.
– Не грусти, товарищ мой,
А возьми гармошку.
Мы споем про дом родной,
Погрустим немножко.
И увидишь, что душа,
Вмиг она оттает.
Если песня хороша,
Лечит она, знаешь.
Ты надейся, командир,
Летят к тебе строчки:
«Любим, верим, очень ждем…
Жена, сын и дочка».
 

Лирическая песня «Синий платочек».

Ведущий. Вместе с мужчинами на полях войны сражались и женщины.

Чтец 5 (девушка).

 
Качается рожь несжатая,
шагают бойцы по ней,
Шагаем и мы, девчата, похожие на парней.
Нет, это горят не хаты, то юность моя в огне,
Идут по войне девчата, похожие на парней.
 

На сцену выходят чтецы-девушки. Они по очереди выступают на фоне тихой торжественной музыки.

Ведущий. Вспоминает Мария Петровна Смирнова, санинструктор, награжденная знаком Международного Красного Креста.

Чтец 4 (девушка). Родилась и выросла я в Одесской области. В 41 году окончила школу… Когда началась война, в первые же дни побежала в военкомат, отправили назад. Еще дважды ходила туда, получала отказ. 28 июля шли через нашу Слободку отступающие части, и я вместе с ними без всякой повестки ушла на фронт. Когда первый раз увидела раненого, упала в обморок. Потом прошло. Когда впервые ползла за раненым бойцом, кричала так, что, казалось, перекрывала грохот боя. Потом привыкла… Через 10 дней меня ранило, осколок вытащила сама, перевязалась сама. 25 декабря 1942 года наша 303-я дивизия 56-й армии заняла высоту на подступах к Сталинграду. Немцы решили ее во что бы то ни стало вернуть. Завязался бой. На нас пошли немецкие танки, но их остановила артиллерия. Немцы откатили назад. На ничейной земле остался раненый лейтенант Костя Худов. Санитаров, которые пытались вынести его, убило. Поползли две овчарки-санитарки, но и их тоже убило. И тогда я, сняв ушанку, стала во весь рост, сначала тихо, а потом все громче запела нашу любимую довоенную песню «Я на подвиг тебя провожала». Умолкло все с обеих сторон – и с нашей и с немецкой. Подошла к Косте, положила его с трудом на санки и повезла к нашим. Иду, а сама думаю: «Только не в спину, пусть лучше в голову стреляют». Но не раздалось ни одного выстрела, пока не дошла до наших… Всего из-под огня я вынесла 481 раненого. Кто-то подсчитал: целый стрелковый батальон. (Занимает свое место в строю.)

Ведущий. Санинструктор стрелковой роты Ольга Яковлевна Омельченко никогда не сможет забыть войну. Вот что она вспоминает.

Чтец 5 (девушка). Никому не поверю, если скажут, что страшно не было. Вот немцы поднялись и идут, еще 5–10 минут – и атака, тебя начинает трясти… Но это до первого выстрела. Как услышишь команду, уже ничего не помнишь, вместе со всеми поднимаешься и бежишь… И тебе не страшно. А вот на следующий день… ты уже не спишь, все вспоминаешь, все мелочи, и до твоего сознания доходит, смотришь на лица солдат, это какие-то другие лица, не такие, как у обычных людей… На эти лица страшно смотреть. Страшно ли было умереть? Конечно, страшно. Но мы и другое понимали, что умереть в такое время – тоже история. Вот такие чувства у меня были и я до сих пор не верю, что живая осталась. И раненая, и контуженная, но живая.

Снаряд попал в склад боеприпасов, вспыхнул огонь. Солдат стоял рядом, охранял, его опалило. Это уже не человек. А черный кусок мяса… Он только подскакивает, а все смотрят, растерялись… Схватила я простыни, побежала, накрыла этого солдата и сразу легла на него. Он покидался, покидался, пока сердце не разорвалось, и затих… Меня же стало трясти как в припадке, отвели в землянку. А тут снова бой. И я еще в этот день выносила раненых. К последнему подползла, а у него рука совсем перебита. Ему нужно срочно отрезать руку и перевязать. Иначе перевязку не сделаешь. А у меня нет ни ножа, ни ножниц, выпали из сумки, когда подползала к этому раненому. Что делать? И я зубами грызла эту мякоть. Перегрызла, забинтовала. А раненый все время спрашивал: «Скоро, сестра? Давай скорее, я еще повоюю». Весь в горячке… И в этом бою, когда на нас пошли танки, двое струсили. Погибло много наших товарищей. Раненые попали в плен, те, которых я стащила в воронку. За ними должна была прийти машина… А когда эти двое струсили, началась паника. Цепь дрогнула, побежала. Раненых оставили. Мы пришли потом на то место, где они лежали – кто с выколотыми глазами, кто с животом распоротым. К нашим раненым фашисты не имели жалости. И как я об этом узнала, то вся черная сделалась. Утром построили весь батальон, вывели этих трусов вперед и зачитали им приговор – расстрел. Нужно было 7 человек, чтобы привести приговор в исполнение… Три человека вышли, остальные стоят и тогда я взяла автомат и вышла. И когда я вышла. Все остальные тоже вышли за мной… Нельзя было их простить… Из-за них такие смелые ребята погибли. Самые лучшие погибли… (Занимает свое место.)

Чтец 6 (девушка).

 
Я только раз видала рукопашный,
Раз – наяву. И тысячу – во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
 

Ведущий. Трудно вспоминать о пережитом на фронте… И не вспоминать нельзя… О своей войне рассказывает Ксения Сергеевна Осадцева.

Чтец 7 (девушка). 9 июня 1941 года мне исполнилось 18 лет, а меньше чем через две недели началась эта проклятая война… в 1942 году добровольно пошла в эвакосортировочный госпиталь. Это был очень большой фронтовой госпиталь. Бои шли очень жестокие, раненых было много. Меня поставили на раздачу питания – это должность круглосуточная. Уже утро, и надо подавать завтрак, а мы еще раздаем ужин. Через несколько месяцев ранило в ногу – скакала на правой, но работала. 30 мая 43-го ровно в час дня был массированный налет на Краснодар. Я выскочила посмотреть, как успели отправить раненых с железнодорожного вокзала. Две бомбы угодили в сарай, где хранились боеприпасы. На моих глазах ящики взлетали выше шестиэтажного здания и рвались. Меня ураганной волной отбросило к кирпичной стене. Потеряла сознание…. Когда пришла в себя, было 6 часов вечера, пошевелила головой, руками – вроде двигаются. Встала и пошла в отделение. В коридоре меня встретила старшая медсестра, она не узнала меня, спросила: «Кто вы? Откуда?» Потом подошла поближе, узнала и говорит: «Где тебя так долго носило, Ксеня? Раненые голодные, а тебя нет». Быстро перевязали голову, руку выше локтя, и я пошла получать ужин. Стала раздавать ужин, а в глазах темно, пот градом, упала. Привели в чувство и только слышится: «Скорее! Быстрей!» А еще я давала свою кровь тяжелораненым. Двадцать месяцев никто не подменял, не сменял меня. Левая нога, опухшая до колена, забинтована. Руку прооперировали, тоже забинтована, голова забинтована. Так и проскакала я круглосуточно все эти 20 месяцев и перенесла все, что только можно было перенести в это тяжелое, трудное время войны. (Встает в строй.)

Ведущий. Фронт проходил всюду – на передовой и в тылу. Воевали все – отцы, матери, дети. Вот что вспоминает партизанская связная Мария Иосифовна Ясюкевич.

Чтец 6 (девушка). Я была совсем девочкой, 13 лет. Я знала, что отец помогает партизанам, понимала… Приходили какие-то люди ночью, вызывали его, что-то оставляли, что-то забирали. Часто отец брал меня с собой, посадит меня в воз и скажет: «Сиди и не поднимайся с этого места». Когда приедем, куда надо, он достанет оттуда оружие или листовки. Едет старый человек с девочкой, это не так бросается в глаза. Потом он стал посылать меня к станции. Научил, что надо запоминать. Я тихонько прокрадусь к кустам и до ночи там ховаюсь, считаю, сколько составов прошло, запоминаю, что везут: оружие, танки или с живой силой состав едет. Кусты недалеко от железной дороги были, немцы их на день 2–3 раза простреливали. Я маленькая. Проберусь всегда так, чтобы меня никто не видел. Однажды отец пытался 2 раза с хутора выехать, надо было пробраться в лес, где партизаны его ждали, но патруль возвращал его обратно. Стало темнеть, вижу ходит по двору, переживает… Зовет меня: «Марийка…» А мать в голос: «Не пущу дитя…» Но я все же пробежала в лес, я там все дорожки знала, все партизанам передала, они ждали отца. А когда назад возвращалась, уже светать стало. Как обойти немецкий патруль? Кружила по лесу, провалилась в озеро, пиджак отцовский, сапоги, все утонуло. Как сама выбралась из полыньи, не помню… (Занимает свое место.)

Ведущий. Дороги… Нескончаемые и горестные дороги войны пролегли через весь тыл. Местное население помогало партизанскому движению всем, чем могло… Рассказывает Александра Никифоровна Захарова, партизанский комиссар.

Чтец 4 (девушка). Помню, как раненые ели ложками соль… Как в строю называют фамилии, боец выходит и падает вместе с винтовкой от слабости. Народ нам помогал. Целая армия в лесу, но без них мы бы погибли, они же сеяли, пахали, чтобы себя и детей кормить, чтобы нас кормить, одевать всю войну. Пахали ночью, пока не стреляют… У нас было оружие, чтобы защищаться. А они? За то, что буханку хлеба дал партизану, – расстрел; я переночевала и ушла, а если кто донесет, что я в этой хате ночевала, – им всем расстрел. А там женщина одна, без мужика, а с ней трое маленьких детей. Она не прогоняла, когда придем. И печку вытопит, и обстирает нас… Она нам последнее отдаст. Мы едим, а дети сидят, плачут, голодные… Что бы мы без них делали? Без этих женщин, которые вырастили детей без мужей, которые отдавали и последнее, веря в нашу победу. (Встает в строй.)

Чтец 1.

 
Один на один со слезами,
С несжатыми в поле хлебами
Ты встретила эту войну.
И все без конца и без счета —
Печали, труды и заботы
Пришлись на тебя на одну.
Ты шла, затаив свое горе,
Суровым путем трудовым,
Весь фронт, что от моря до моря,
Кормила ты хлебом своим.
В холодные зимы, в метели,
У той у далекой черты
Солдат согревали шинели,
Что сшила заботливо ты.
Рубила, возила, копала,
А в письмах на фронт уверяла,
Что будто отлично живешь…
 

Чтец 2.

 
Ах, война, что ж ты, подлая сделала:
Вместо свадеб – разлука и дым,
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестренкам своим.
Сапоги – ну куда от них денешься?
Да зеленые крылья погон…
 

Чтец 3.

 
Вы наплюйте на сплетников, девочки.
Мы сведем с ними счеты потом.
Пусть болтают, что верить вам не во что,
Что идете войной наугад…
До свидания, девочки, девочки!
Девочки, постарайтесь вернуться назад.
 

Песня из кф. «Белорусский вокзал «Здесь птицы поют, деревья не растут…»

Чтец 3.

 
Шел солдат домой с войны,
Шел с далекой стороны
В гимнастерочке линялой,
Шел домой солдат усталый.
За солдатом вдоль села
Тихо музыка плыла.
 

Начинает тихо звучать музыка «День победы».

Чтец 1.

 
Шел солдат лесной тропинкой,
И сверкали в паутинках
Капли свежих майских рос.
Разлетались птицы робко,
И висел над узкой тропкой
Дым трофейных папирос.
 

Чтец 2.

 
В гимнастерочке казенной
Да в пилоточке зеленой
Шел, куда – не зная сам.
По разбитому проселку
Вышел к речке и к поселку
И к веселым голосам.
 

Чтец 1.

 
Парень кажется знакомым…
Подступило к горлу комом…
«Помнишь, брат, как мы вдвоем…»
 

Чтецы разыгрывают сценку.

1– й боец.

 
Ах ты, Теркин! Ну и малый!
И в кого ты удался?
 

2– й боец.

 
Только мать, наверно, знала.
 

Теркин.

 
Я от тетки родился.
(Все смеются.)
 

Теркин.

 
Вам, ребята. С серединки
Начинать. А я скажу:
Я не первые ботинки
Без починки здесь ношу.
Вот вы прибыли на место,
Ружья в руки – и воюй.
А кому из вас известно,
Что такое сабантуй?
 

1– й боец.

 
Сабантуй – какой-то праздник?
Или что там сабантуй?
 

2– й боец.

 
Сабантуй бывает разный.
 

Теркин.

 
А не знаешь – не толкуй.
Вот под первою бомбежкой
Полежишь с охоты в лежку,
Жив остался – не горюй:
Это малый сабантуй.
Отдышись, покушай плотно,
Закури и в ус не дуй.
Хуже брат, как минометный
Вдруг начнется сабантуй.
Тот проймет тебя поглубже, —
Землю-матушку целуй.
Но имей в виду, голубчик,
Это средний сабантуй.
 

1– й боец.

 
Сабантуй – тебе наука.
Враг лютует – сам лютуй.
 

Теркин.

 
Но совсем иная штука —
Это главный сабантуй.
Вот ты вышел спозаранку,
Глянул – в пот тебя и дрожь:
Прут немецких тыща танков.
 

2– й боец.

 
Тыща танков? Ну, брат, врешь.
 

Теркин.

 
А с чего мне врать, дружище?
Рассуди. Какой расчет?
 

2-й боец.

 
Ну зачем же сразу – тыща?
 

Теркин.

 
Хорошо, пускай пятьсот.
 

1– й боец.

 
Ну пятьсот. Скажи по чести,
Не пугай, как старых баб.
 

2– й боец.

 
Ладно. Что там триста, двести —
Повстречай один хотя б…
 

1– й боец.

 
Что ж, в газетке лозунг точен:
Не беги в кусты да в хлеб
Танк – он с виду грозен очень,
А на деле глух и слеп.
 

2– й боец.

 
То-то слеп! Лежишь в канаве,
А на сердце маета:
Вдруг как сослепу задавит, —
Ведь не видит ни черта.
 

(Смех.)

Теркин.

 
Повторить согласен снова:
Что не знаешь – не толкуй.
Сабантуй – одно лишь слово —
Сабантуй!.. Но сабантуй.
Может в голову ударить
Или, попросту, в башку.
Вот у нас один был парень…
Дайте, что ли, табачку.
 

Все рассаживаются в круг, к ним подходят и другие участники и вместе поют песню «Бьется в тесной печурке огонь». На передний план выходят две девушки (можно в разных частях сцены).

Чтец 4 (девушка).

 
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
Дома в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.
У тебя есть друзья, любимый.
У меня – лишь она одна.
Пахнет в хате квашней и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется: каждый кустик
Беспокойную дочку ждет…
Знаешь, Юлька, я против грусти,
Но сегодня она не в счет.
 

Чтец 5 (девушка). Кого чаще вспоминали на войне в короткие минуты передышки?.. Конечно, близких и родных людей, любимых, жен, детей и матерей. Солдаты писали им с фронта письма, как могли успокаивали и верили, верили, что придет долгожданная победа и они вернуться в свой дом, к своим матерям.

Чтец 3.

 
Я приеду, мама! Ты лишь верь,
Я вернусь и радостный и взрослый!
Как там ясенек мой? Он теперь
Стал, наверно, как братишка, рослым?
Я войду в уютный, старый дом,
Древний, как история планеты,
Он любой мне мелочью знаком,
Мне известны все его секреты…
 

Чтец 6 (девушка). «Добрый день, дорогая мама! Наконец-то получила от тебя письмо. Рада, что ты здорова. Обо мне не беспокойся. По сообщениям Совинформбюро ты знаешь, что нами освобожден Орел и сотни деревень…

Сегодня мне один краснофлотец рассказал о своей матери. Чувствовалось, что очень любит ее – с такой нежностью и с таким волнением говорил он о ней. Так вот все бойцы любят мать, и эти два добрых слова: Родина и Мать для них сливаются воедино.

Вот и все, что хотела написать. Береги себя, мамочка. Пиши чаще. Я только и думаю, как ты там живешь. Целую тебя крепко. Оксана».

1 октября 1943 год. Письмо Оксаны Ромодановской матери с фронта.

Ведущий. В письме любящего человека все подлинно: и горе, и любовь. Кто-то сказал: «Нас давно перестала удивлять отвага наших бойцов. Но мы все еще дивимся мужеству их матерей. Нет в их словах ни позы, ни заученного пафоса. Они сродни нашей земле, нашей природе – большой и стыдливой».

Чтец 4 (девушка). Вот что писала Любовь Тимофеевна Космодемьянская в книге о своих детях Зое и Шуре: «Сколько услышала я рассказов о людях, которые пожертвовали жизнью для того, чтобы минувшая война закончилась победой света над тьмой, благородного над подлым, человеческого над бесчеловечным! И я думаю: неужели кровь наших детей пролилась напрасно? Неужели мир, добытый ценой жизни наших детей, ценой наших слез – будет вновь нарушен по воле злобных сил?..

Я спрашиваю себя: что же я могу сделать для дела мира? И отвечаю себе: да, я тоже могу вложить свою долю в это великое дело. Я расскажу всем о своих детях, которые родились и росли для счастья, для радости, для мирного труда – и погибли, защищая труд и счастье, свободу и независимость своего народа. Да, я расскажу о них…»

Объявляется минута молчания.

Чтец 1.

 
Ваши сны были чутки, тревожны,
И болели и жгли ваши раны.
Но пришли вы, вернулись домой,
Дорогие мои ветераны.
 

Чтец 2.

 
Были слезы, которых не стыдно,
Седина прижилась в двадцать пять.
Было счастье и радость победы,
Орденов ваших не сосчитать.
 

Чтецы разыгрывают сценку.

Теркин.

 
Нет, ребята, я не гордый,
Не загадывая вдаль,
Так скажу: зачем мне орден?
Я согласен на медаль.
На медаль и то не к спеху.
Вот закончили б войну,
Вот бы в отпуск я приехал
На родную сторону…
Буду ль жив еще?
 

1– й боец.

 
Едва ли…
Тут воюй, а не гадай.
 

Теркин.

 
Но скажу насчет медали:
Мне ее тогда подай.
Обеспечь, раз я достоин.
И понять вы все должны.
 

2– й боец.

 
Дело самое простое —
Человек пришел с войны.
 

Теркин.

 
Вот пришел я с полустанка
В свой родимый сельсовет.
Я пришел, а тут гулянка.
 

1– й боец.

 
А нет гулянки?
 

Теркин.

 
Ладно, нет.
Я в другой колхоз и в третий —
Вся округа на виду.
Где-нибудь я в сельсовете
На гулянку попаду.
 

Исполнение танца.

Теркин.

 
И, явившись на вечерку,
Хоть не гордый человек,
Я б не стал курить махорку…
 

2– й боец.

 
А достал бы я «Казбек»…
 

1– й боец.

 
И дымил бы папиросой…
 

2– й боец.

 
Угощал бы всех вокруг…
 

Теркин.

 
И на всякие вопросы
Отвечал бы я не вдруг.
– Как, мол, что?
– Бывало всяко.
– Трудно все же?
– Как когда.
– Много раз ходил в атаку?
– Да, случалось иногда…
 

1-й боец.

 
И девчонки на вечерке
Позабыли б всех ребят…
 

Теркин.

 
Только б слушали девчонки,
Как ремни на мне скрипят.
И шутил бы я со всеми,
И была б меж них одна…
И медаль на это время
Мне друзья, вот так нужна….
 

В это время выходят девушки, мальчишки отступают в сторону и с восхищением разглядывают девчат, а они поют частушки.

 
Гитлер вздумал угоститься,
Чаю русского напиться.
Зря, болван, позарился —
Кипятком ошпарился.
 
 
Гитлер ходит, тарабанит:
– Я живой еще хожу.
Если голову отрубят,
Я полено привяжу.
 
 
Как я гляну на часы —
Половина пятого.
Все равно мы разобьем
Гитлера проклятого.
 
 
Из колодца вода льется,
Вода – чистый леденец.
Наша армия дерется,
Значит, Гитлеру конец.
 

На сцену выходят все выступающие.

Чтец 1.

 
Было много трудных дней,
Будет много трудных дней —
Значит рано подводить итоги.
 

Чтец 2.

 
Вот и встретились мы с ней,
Вот и свиделись мы с ней
Где-то на проселочной дороге.
 

Чтец 3.

 
Только несколько минут
Между нами длилась та беседа.
Вы спросили: «Как зовут?
И она ответила: «Победа».
 

Чтец 4.

 
Победа, какое крылатое слово!
Оно, как огонь, зажигает сердца,
Оно трепетать заставляет любого,
Оно поднимает на подвиг бойца!
 

Чтец 5.

 
Прошла война, прошла страда,
Но боль взывает к людям:
Давайте, люди, никогда
Об этом не забудем.
 

Чтец 6.

 
Пусть память верную о ней
Хранят, об этой муке,
И дети нынешних детей,
И наших внуков внуки.
 

Чтец 7.

 
Пускай во всем, чем жизнь полна,
Во всем, что сердцу мило,
Нам будет памятка дана
О том, что в мире было.
 

Ведущий.

 
Затем, чтоб этого забыть
Не смели поколенья.
Затем, чтоб нам счастливей быть,
А счастье – не в забвенье.
 

Все.

 
Победа, да, победа!
Неслось со всех сторон.
От нас, войны не знавших,
Спасибо и поклон.