Текст книги "Восхождение на Килиманджаро"

Е. Ю. Павлов
Восхождение на Килиманджаро

От автора:

Посвящается моим маленьким принцессам. Не останавливайтесь в жизни ни при каких обстоятельствах!

Это не самая сложная гора. Я бы даже сказал, что это не сложная гора. Я бы даже повторил мнение многих восходителей и воздыхателей о том, что это гора для простого трекинга, и что делать там особо нечего. Но, как у любого рассказчика, у меня есть собственная точка зрения на сей счёт, и своя субъективная оценка сложности маршрута Марангу Рут (Marangu Route), в просторечье – «кока-кола». Впрочем, как и всего путешествия в целом.

В народе говорят, что это самый старый и быстрый маршрут, и к тому же, самый «простой», потому что по пути в лагерях можно останавливаться в деревянных хижинах до самого верха. Мне пришлось узнать на своем опыте, что этот расхожий стереотип очень далек от правды, и те, кто ему следуют, могут за это нехило поплатиться. Уже закончив наш тур, я наткнулся в Интернете на интересную статистику восхождений.

Эти сухие цифры говорят, что показатели успешного восхождения на Марангу Рут – самые низкие из всех других маршрутов, ниже 50 %! Причина, конечно, в том, что дорога пролегает по короткому 5-дневному маршруту. Это не дает альпинистам шанса правильно акклиматизироваться.

В целом, успешность по всем маршрутам, в зависимости от дней восхождения, выглядит следующим образом:

По всем маршрутам – 65 %;

• 5 дней – 27 %;

• 6 дней – 44 %;

• 7 дней – 64 %;

• 8 дней – 85 %.

В зависимости от маршрута:

• Machame Route: 6 дней – 73 %, 7 дней – 85 %;

• Rongai Route: 6 дней – 65 %, 7 дней – 80 %;

• Lemosho Roure: 6 дней – 65 %, 7 дней – 85 %, 8 дней – 90 %;

• The Northern Circuit: 9 дней – 9 5 %;

• Marangu Route: 5 дней – меньше 50 %.

История восхождения на Килиманджаро

Об истории восхождения на Килиманджаро в Интернете не так уж и мало информации, доступной любому пытливому уму.

Я дам только короткую справку, чтобы было понятно, где разворачивался сюжет.

Килиманджаро – это самая высокая в мире отдельно стоящая гора. Без преувеличения, ее можно назвать «крышей Африки». Килиманджаро расположена в 300 км к югу от экватора в Танзании, рядом с границей Кении, в Восточной Африке. Три отдельные горные вершины: на западе – Шира (3 962 м), на востоке – Мавензи (5 149 м), центральная и самая высокая вершина – Кибо (5 895 м). На северных и южных склонах Кибо лежат ледники, а у подножья горы раскинулись тропические джунгли. Высшая точка горы Кибо – пик Ухуру.

Первое официальное упоминание о Килиманджаро датировано еще 2 столетием нашей эры. Клавдий Птолемей Александрийский, один из крупнейших астрономов того времени, рассказывает о великой снежной горе в своих записях. По мнению многих ученых, в это время вулкан и получил свое название. В переводе с языка местных племен масаев «Килиманджаро» означает «Белая Гора». Существуют и другие переводы, например, «Ориентир» или «Сияющая гора».

Первые серьезные попытки восхождения на Килиманджаро датированы 1887 годом, когда Телеки Сэмюэл осуществил отчаянный рывок на вулкан. Графу из Австро-Венгерской империи помешала горная болезнь, но начатое им дело продлили американский натуралист доктор Эббот и немец Отто Элерс. Этим двум путешественникам также не удалось покорить гордую вершину, но именно они сыграли ключевую роль в последующем успешном восхождении на Килиманджаро.

Германскому издателю и географу из Лейпцига Гансу Майеру удалось организовать пять хорошо обеспеченных экспедиций в Африку. Поскольку в те времена (80-ые годы 19 столетия) Танганьика была чуть ли не единственным колониальным владением Германии, все экспедиции Майера получали большую поддержку со стороны государства. Спутником Ганса стал один из самых профессиональных альпинистов и скалолазов того времени – австриец Людвиг Пурчеллер. В 1887 году пара Майер-Пурчеллер совершила восхождение на край кратера Килиманджаро на высоте 5 550 метров. Спустя два года, 5 октября 1889 года путешественники поднялись на самую высокую точку Африканского континента (5 895 метров) и дали ей имя Пик Кайзера Вильгельма.

Благодаря интенсивным исследованиям Майера и Пурчеллера большинство названий Килиманджаро носят немецкие имена. В окрестностях самого высокого вулкана Африки увековечены такие фамилии немецких ученых, как Ратцель, Пенк, Хайм, Дригальский. Помнит Килиманджаро и имена немецких колонизаторов, активно участвовавших в изучении вулкана, Виссмана и Питерса, а также главного канцера империи – Отто фон Бисмарка.

В ходе Первой мировой войны англичанами были захвачены все колониальные территории Германии, и название Пик Кайзера Вильгельма было надолго стерто с географических карт. Лишь в 1981 году Танганьика добилась независимость и, объединившись с островом Занзибар, получила название – Танзания. Правительство выбрало новый социалистический курс, а избранный президент Джилиус Ньерере издал указ о новом имени вершины Килиманджаро. Теперь все должны называть ее «Ухуру», что в переводе с местного языка означает «Свобода».

Примерно в это же время были достигнуты определенные договоренности между Танзанией и Кенией. Отныне все официальные восхождения на Килиманджаро берут начало только со стороны Танзании.

Маршрут Марангу или «Кока-Кола»

Маршрут для восхождения, который выбрал я, проходит к вершине с юго-востока – нижний правый угол, если смотреть на карту. Он наиболее популярный маршрут, поскольку самый короткий и единственный, обеспеченный хижинами. Именно поэтому сюда устремляется большинство коммерческих агентств, а также огромная толпа людей, стремящихся самостоятельно, на свой страх и риск, подняться на вершину Африки.

Немного лирики

Идея, как я уже сказал выше, возникла у меня спонтанно, и пришла она из ниоткуда. Просто созрел в голове план, что я опять готов (после Казбека) к новому восхождению в горы. Хотелось, конечно же, замахнуться сразу на 6 + (высота более 6 000 метров). Но поскольку мои высокогорные восхождения носили эпизодический характер, пришлось договориться с собственным разумом, что Килиманджаро (5 895 м) станет самым верным шагом в этом направлении. А дальше будет видно.

Как любому инициатору и организатору командного путешествия, мне хотелось найти денежную поддержку в лице моего работодателя, а также – дружеское участие подобных мне авантюристов восходителей. Первый пункт попросту был забыт, и идея финансирования легла тяжёлым бременем на мой семейный бюджет. Расходы требовались не только на путешествие, но и на техническую сторону вопроса – покупку экипировки, спальника и другого походного оборудования. Что касается второго пункта, то команда собралась бодрая и резвая, и сначала всячески способствовала успешной реализации идеи. Но к моменту покупки билетов и бронирования тура почему-то остался один я – по-прежнему ни в чём не сомневающийся, готовый идти дальше в одиночный маршрут.

В качестве отправной точки были определены даты восхождения. По программе туроператора Altezza, которая устроила меня по соотношению цены и качества, они приходились с 29 июля по 4 августа 2019 года.

Изначально был выбран ноябрь месяц. Но, изучив прогноз погоды, я остановился именно на середине лета, как самом комфортном времени для восхождения. Стоимость тура составила ни много ни мало ровно 2 000 $ или 197 000 рублей – и это без учёта затрат на перелёт и сопутствующие в путешествиях траты.

Подготовка

Меня несколько раз спрашивали, как я тренировался перед восхождением. Уместный и честный ответ – плохо. Без плана тренировок и растущих нагрузок в режимах кислородного голодания, бесконтрольно и не систематично. Но, положа руку на сердце, я все же тренировался. Ведь отсутствие плана не означает, что я не старался и не задумывался о последствиях – остаться без вершины и вернуться домой ни с чем.

Тренировки проходили как нерегулярные события, сильно подверженные влиянию всяких рабочих моментов. По форме тренировки были представлены циклическими нагрузками – бег по улице или беговой дорожке, в меньшей степени ОФП и плавание.

День нулевой. Перелёт

Билеты были куплены через компанию Emirates, которая совершает совместные перелеты с FlyDubai и S7 с транзитом в Дубай (по билетам, пересадка туда – 10 часов, обратно – 2 часа).

По пути из Дубая в Международный аэропорт Килиманджаро (JRO) самолет залетает на часок в Международный аэропорт в Дар-эс-Саламе, столицу Танзании, чтобы высадить пассажиров и дозаправиться. Пассажиров, которые летят дальше, попросту держат в самолете.

В итоге, со всеми пересадками и ожиданиями (в общей сумме перелёт составил 21 час), я прилетел в JRO поздно вечером в 20:20. Кстати, местное время совпадает с московским по часовому поясу. Уже стоя на трапе, мы увидели одноэтажное здание аэропорта, расположенное в 100 м от припаркованного самолета. Нам разрешили дойти пешком, не дожидаясь автобуса. Может быть, его попросту не было.

Приятным впечатлением от страны, в которую я прилетел, была радушная встреча местного населения с фольклорными песнями и танцами в национальных костюмах. Заранее познакомившийся с различными лайфхаками, я пронёсся мимо этого феерического выступления к зданию аэропорта. Мне было известно, что туристы, прибывающие в Танзанию, могут приобрести визу непосредственно по прилёту на таможне. Принимая во внимание поздний час и количество белокожих, прилетевших Боингом 737, я решил сначала получить визу. Шоу-то можно было посмотреть позднее, а вот стоять в огромной очереди в одно окошко с желанием побыстрее обменять 50 $ на наклейку в паспорте, у меня не было.

О, радость – таможню я прошел первым, без лишних слов и вопросов. Схема была простейшая – «деньги-наклейка в паспорте-штамп». Отмечу два важных момента. Первый заключается в том, что с недавнего времени в Танзании принят закон, запрещающий ввоз пластиковых пакетов. Я был предупрежден об этом, и на вопрос сотрудника аэропорта, преградившего мне путь к визе, ответил коротко и чётко: «No plastic bag». Проходя мимо, я с улыбкой отметил, что часть народа остановилась, задумавшись – а не везут ли они пластик? С сомнением на лицах, они тут же принялись рыться в своём скарбе.

Второй немаловажный момент касается международной справки о наличии прививки от жёлтой лихорадки. В последнее время в аэропорту Танзании перестали спрашивать документы, подтверждающие наличие этой прививки. Соответственно, отпала жёсткая необходимость колоть себя за десять дней до перелёта непонятными бациллами или штаммами. Но, безусловно, решение остаётся всегда за вами. Я решил не делать, поскольку сертификат о прививке обязателен только, если вы приезжаете из страны, относящейся к эпидемиологически опасным. РФ в эту категорию не входит.

На выходе из таможенной зоны меня встречали примерно сорок мужчин с одинаковым тёмным цветом лица. Это были танзанийские водители, державшие в руках таблички с различными именами и названиями турфирм. Найдя нужную надпись и обменявшись любезностями с представителем турфирмы, исполняющим также роль водителя, я помчался в отель по ночной, не слишком-то ровной дороге.

В самолете я видел таких же, как я, искателей приключений из других стран. Они летели в Танзанию точно за тем же самым, поэтому в душе у меня теплилась надежда, что кто-нибудь из пассажиров также будет искать глазами нужную мне табличку. Но в машине были только я и водитель…

Ночь выдалась очень темная и холодная. Наблюдать за окном красочные пейзажи не приходилось, поэтому я сконцентрировался на общении с водителем. Однако он был не особо расположен отвечать на типичные вопросы туриста, и следующие 40 минут мы добирались до отеля в полной тишине прохладной ночи.

Не хочу развивать эту тему, лучше остановлюсь на другом моменте. Меня почему-то не покидало ощущение (да и информация в сети способствовала этому), что я выбрал очень комфортное время года для восхождения. В моем понимании – «комфортное» означает теплое. Исходя из этого принципа, я и готовился к сборам – взял шорты, футболки с коротким рукавом, сланцы. Хорошо ещё, что не взял купальник! Каково же было мое удивление, когда я случайно узнал, что пик сезона восхождений на Килиманджаро, традиционно наиболее популярен в августе-сентябре, и по погодным условиям экваториально климатической зоны Танзании приходится на апогей зимы. В это время года температура не превышает + 15–20 С°, и люди, особенно местные жители, ходят в теплых куртках и шапках. В итоге, мой план – постепенно увеличивать количество одежды в зависимости от высоты не сработал. Уже на следующий день я был экипирован, как все аборигены здешних мест.

День первый

Проснулся я в стандартном номере отеля Aisha Machame 3*. Он был обустроен в деревянных бунгало. На территории отеля находится бассейн, отличные террасы с видом на буйную растительность и хороший пивной бар. Слава Богу, есть горячая вода в неограниченном количестве.

Поднялся я в 6:30 утра, вроде бы, вполне выспавшись. Но завтрак ожидался еще не скоро, и я отправился изучать отель. Ландшафт, конечно, производил чудесное впечатление. Несмотря на зимнее время, зелени было много, с деревьев свисали различные плоды, что-то типа авокадо и завязей диких бананов. Территория отеля, украшенная искусственными ручьями и небольшими озерами. Виды этих водоёмов, вперемежку с бамбуковыми рощами, приводили спящий разум в состояние умиротворенности.

В 8:00 состоялась встреча с группой и гидом. Ребят из России я увидел раньше, еще до начала встречи. Понравилась их спортивность и серьёзность. Первое впечатление было такое, что на меня, как на новобранца, посмотрели две пары командирских глаз. Военная выправка соотечественников, как выяснилось позже, не прошла мимо моего взора.

Николай (44 года) и Владимир (41) были братьями с Юга России – из Ставрополя и Ростова-на-Дону. Оба оказались очень деятельными и деловыми людьми. Николай работает «на себя» в IT-сфере. У него трое детей. По характеру он ярко выраженный сангвиник – разговорчивый и очень общительный.

Владимир – бывший военный офицер, полковник, работает на предприятии Роскосмоса, профессиональный стайер. За его плечами более 25 марафонов – московский, токийский, нью-йоркский, стамбульский, исландский, омский и др., а также около 50 полумарафонов, которые он уже перестал считать. Часть забегов Владимир преодолел в экстремальных условиях – например, зимой по замершему Байкалу или по льду Ладожского озера. Мы с ним разговорились к концу нашего путешествия.

У обоих братьев был опыт восхождения на Эльбрус. Они оба – такие же энтузиасты, как и я. В группу входили еще двое ребят из Казахстана – Александр, имевший опыт восхождения на Эльбрус, и Мира, без опыта горного восхождения. Итого – пять человек.

Позже, на этапе брифинга, к нам присоединились еще три гида – Уисен, Урио и Виктор. Все местные, обладатели международных сертификатов горного альпиниста. Виктор был старшим гидом и руководителем экспедиции.

Кроме них, в восхождении участвовало ещё 10–12 портеров, которые должны были нести запасы еды, наши баулы и прочее имущество. На Кили невозможно подняться без сопровождения местных гидов, портеров, поваров. Таким способом государство обеспечивает работой население близлежащих деревень. Поэтому каждая группа – это примерно 3–4 местных жителя на одного альпиниста.

С опозданием в час (спасибо медлительности казахской группы), после взвешивания, знакомства с группой и напутственных слов представителя турфирмы Анечки, мы отправились на микроавтобусе в сторону национального парка. Дорога, не слишком утомительная и интересная, с набором высоты от 900 до 1 894 метров, заняла примерно 1,5 часа.

Национальный парк – это настоящее туристическое место. Здесь есть всё, что нужно для комфорта путешественников – благоустроенные дорожки, места для приема пищи, чистые кафельные туалеты и живописная зелень джунглей.

Перед началом пути гид, сопровождающий группу, зарегистрировал пермиты и участников на специальном посту рейнджеров при въезде в национальный парк. Далее каждый регистрировался в специальном журнале. Впоследствии в каждом лагере, куда группа приходила на ночевку, мы проходили подобную регистрацию, вплоть до ворот на выходе из парка, после успешного или неуспешного восхождения.

Весь наш скарб повторно взвесили с условием, что вес баула одного портера не должен превышать 15 кг. Виктор рассказывал, что в бытность его работы портером (все гиды тут так начинают) не существовало ограничений по весу поклаже. В погоне за экономией, турфирмы нагружали обслуживающий персонал до 80 кг на брата, что при их африканской худобе никак не способствовало комфортной работе. Из-за этого народ попросту стал «загибаться».

После непродолжительных формальностей нам пожелали удачи и проводили к началу маршрута – Маранга Гейт (1 894 м). Высота этого гейта – почти символическая. Она примерно соответствует показателям первого восхождения в 1889 году, то есть, почти 130 лет назад. Спустя 88 лет, в 1977 году, Национальный парк открылся для туристической активности – прогулок и восхождений.

На всем пути нашего следования, на каждой тропе встречались указатели и таблички с названием места и точной высоты. Так что потеряться или ошибиться было невозможно. Кроме всего прочего, на гидов возложена персональная обязанность – сопровождать каждого члена экспедиции. Таковы правила Национального парка.

Переход до первой ночевки Мандара Хат (2 750 м) пролегает по влажным джунглям. Я боролся с двумя противоречивыми желаниями – отрабатывать темп дыхания и равномерного движения или же фотографировать все и вся, вплоть до камней, устилающих влажную почву. Ощущения были невероятными! Ты словно бы очутился в приключенческом блокбастере. Огромные лианы, странные деревья с необычайными плодами и ягодами, обезьяны-колобусы, похожие на бородатых мудрых старцев из-за своей белесо-серебристой окраски.

По пути мы узнали несколько важных правил. Танзания – почти что экватор, со своей спецификой восхождения, поэтому очень важно:

• Двигаться равномерно и на первых порах очень медленно. Pole-pole (медленно-медленно) – эти слова мы по сотне раз в день слышали от наших гидов, имевших огромный опыт восхождения на Гору. Виктор, к примеру, был на Килиманджаро около 270 раз.

• Пить много воды, обеспечивая водно-щелочной обмен и подвижность крови.

Время в пути заняло примерно 3–3,5 часа, расстояние – около 12 км, набор высоты – приблизительно 900 м.

Кемпинг Мандару Хат – это небольшая деревушка, состоящая из домиков с покатыми крышами. Здесь же находился ресепшен, где мы должны были зарегистрироваться по прибытии, и два больших одноэтажных здания – харчевни.

Быт домиков, в которых мы остановились, оказался непритязательным, но вполне достаточным для ночевки. Меблировку составляли одно– и двухъярусные деревянные нары. На крыше располагалась солнечная панель, обеспечивающая тусклое освещение в темное время суток. Удобства находились на улице. Туалет, выстланный кафелем, был очень чистым, с холодной водой и даже зеркалом.

Получив свои вещи от портеров, мы приступили к обустройству ночевки. Прежде всего, переоделись в сухое. Хоть и шли медленно, но из-за высокой влажности, тумана и отсутствия опыта, одежда у всех промокла.

Не успели мы толком освоиться с вещами, как в дверь со стуком ворвался улыбающийся портер. Он предложил горячий чай и теплую воду для умывания. Впоследствии этот сервис сопровождал нас на всем протяжении пути, каждое утро и при каждом возвращении в домики.

Первый совместный ланч прошёл под эгидой знакомства. Сейчас мы уже знали, кто есть кто, и что каждый успел о себе рассказать на первом маршруте. Барьеры осторожности стали постепенно размываться. Сближению способствовал и кальвадос, привезенный из родных мест братьями Николаем и Владимиром.

Бодрые от принятого спиртного, мы решили совершить самостоятельную вылазку на прогулку. По словам гида, неподалеку располагался старый заросший кратер вулкана Маунди. Не замеченные проводниками, мы успели прогуляться туда и вернуться ровно к ужину, который удивил разнообразием блюд и теплотой общения. Ну, и кальвадос продолжал рулить.

Мы предлагали горячительный напиток и гидам, которые пришли на ужин, чтобы провести medical-check. Это процедура, подразумевающая визуальный осмотр и индивидуальную беседу с каждым участником экспедиции о его текущем самочувствии с замером уровня кислорода в крови и частоты сердцебиения. Ребята-гиды были удивлены широтой русской души, хоть и прифигели слегка от того, что мы выпиваем на высоте. Но, как истинные профессионалы, они не подали вида, и приступили к замерам уровня здоровья. Как ни странно, но самые лучшие показатели были у Николая, который чаще всех «налегал на мензурки».

Ночью спалось не особенно хорошо. Сказывался длительный переход, количество вещей, которое я, боясь холода, надел на себя, а также – наличие грелки, любезно предоставленной портерами каждому члену экспедиции. В итоге пришлось раза три-четыре подниматься в туалет, любуясь по пути звездами и прислушиваясь к странным звукам из ночных джунглей.